***
Он проснулся от резкого толчка, дергаясь и борясь со своими путами в бездумном ужасе, его крики были подавлены снаружи только звукоизолирующими стенами комнаты. Мириады датчиков быстро зарегистрировали внезапный всплеск активности, и очень скоро дверь открылась, впустив трех человек, каждый из которых с выражением нервного беспокойства пытался уложить бьющегося человека и ввести успокоительное. — Мистер Сикамор, пожалуйста! Все в порядке, вы проснулись. Это был просто кошмар и… — ОН ВСЕ ЕЩЕ СПИТ! — Пациент кричал, маниакально дрожащими глазами смотря на говорящего. — ОН ВСЕ ЕЩЕ СПИТ! ВЫ ДОЛЖНЫ ОСТАНОВИТЬ СОН… Его бред оборвался, когда успокоительное подействовало, глаза мужчины закатились к затылку, и он погрузился в беспробудную дремоту со страдальческим, ноющим стоном. Разобравшись с этим эпизодом, доктор позволил себе усталый вздох, даже когда к нему подошла одна из медсестер, явно такая же обеспокоенная и потерянная, как и он сам. — Это уже двенадцатый срыв на этой неделе, доктор Роус. Я не уверена, как долго это будет продолжаться… — неуверенно сказала она. — Что мы будем делать? Мужчина не сразу ответил, доставая из кармана платок, чтобы нервно вытереть пот со лба, пока он наблюдал за другой медсестрой, проверяющей крепления, сдерживающие пациента. Это может показаться крайней и ужасной мерой, но они усвоили этот урок на собственном опыте, когда первая жертва в слепой панике пыталась выцарапать себе глаза. — Честно говоря, я не знаю, — вынужден был признать он. Но он знал, что так больше продолжаться не может…***
Когда свет раннего утра пробился сквозь окна лазарета, Руби открыла глаза, мгновенно придя в себя и осознав окружающую обстановку. Прошло несколько дней с тех пор, как она впервые очнулась в этом месте. Ее собственное истощение и настойчивое желание доктора убедиться, что с ней все в порядке (строго физически, сказал он, отбросив ее «очевидно безумный разум» как неудачное решение. Придурок.) вынудили ее все время лежать, и лишь регулярные визиты ее команды и друзей, да случайное появление учеников, с которыми произошел несчастный случай на тренировке, и которые начинали чувствовать себя очень неловко, когда понимали, что она здесь, нарушали монотонность. Мерл не раз навлекал на себя раздражение доброго доктора, летая по комнате в попытке избавиться от скуки. Он как раз занимался этим, когда доктор Фостер снова вошел, к огромной досаде ворчливого мужчины. — Я думал, что сказал тебе держать этот чертов перьевой пылесборник в узде, иначе я его вышвырну, — пробурчал он, чем заслужил серию обиженных писков от птицы, которая приземлилась на кровать, на что мужчина не мог не поднять на них любопытные брови. — Он, не это, — возразила она, хотя причина, по которой Мерл оказался самцом, когда он был буквально фрагментом ее собственного естества, была загадкой, для понимания которой ей не хватало ни метафизических знаний, ни любопытства. — Чертовы пробужденные аурой твари, только и ждут, чтобы с ними случилась беда… — в отчаянии пробормотал доктор Фостер, а затем покачал головой и решил, что не стоит тратить на это свое драгоценное время. — В любом случае, девочка, учитывая полное отсутствие у тебя видимых физических повреждений, я бы сказал, что самое время отпустить тебя отсюда. Руби и Мерл заинтересованно переглянулись. — Успокойся, мертвые глаза, это еще не значит, что ты выбралась из леса, — продолжал он, заставив птицу в отчаянии отшатнуться назад, даже не смотря на папку в своей руке. — Я не могу понять, что заставило тебя потерять сознание, но если бы мне пришлось гадать, я бы сказал, что это, вероятно, как-то связано с твоим… состоянием. А я так ненавижу мысль о том, что не могу разгадать загадку. О, и оставить пациента без лечения тоже, я думаю. Поэтому я бы очень хотел, чтобы вы сделали МРТ, просто чтобы проверить текущее состояние вашей головы. Я понимаю, что в этом нет ничего такого, с чем бы вы не были знакомы. — …Сейчас? — спросила она, слегка наклонив голову. — Разве я похож на человека, у которого все необходимое для этого валяется здесь, отродье? Озпин не позволяет мне такой большой бюджет, наглый старый ублюдок… — явно невеселый человек ворчал, прежде чем продолжить. — Нет, я связался с некоторыми людьми в Вейле и готов записать вас на прием в клинику. Черт возьми, я бы уже сделал это, но есть такая раздражающая вещь, как разрешение, которое требуется, если я хочу избежать множества ненужных раздражителей, таких как отстранение от Гудвич. Ну, что скажешь? На мгновение Руби честно подумала о том, чтобы сказать «нет», хотя бы потому, что ей не нравилось, насколько злобно вел себя доктор, но эта заманчивая мысль исчезла так же быстро, как и появилась, потому что за время своего выздоровления девушка кое-что поняла. С тех пор, как ей приснился тот сон, эта тяга в глубине ее сознания становилась все сильнее. Настолько сильно, что она чувствовала, как оно исходит из города. Как там говорится в старой поговорке? Два зайца — один камень? Мерл бросил на нее взгляд, не впечатливший ее, но все же Руби кивнула в знак согласия. — Фантастика, — заявил доктор Фостер без всяких эмоций в своем отрывистом тоне. — Я все устрою.***
— Итаааааак… — несколько неловко начала Янг, когда они стояли на улице и смотрели на фасад клиники. — Это то самое место? Руби слегка кивнула, рассматривая здание, которое своим строгим, стерильно-белым цветом и атлезийским дизайном не соответствовало окружающим более старым, традиционно валеанским зданиям этой части города. Оно выглядело так же неуместно, как волк среди стада овец, но это было несущественно перед гораздо более насущным вопросом о невероятном совпадении, с которым она столкнулась прямо сейчас. То, что тяга в ее сознании, казалось, исходила из этого места. Ну, она называла это совпадением, но Руби не очень-то верила в такие вещи. Здесь что-то происходило… — Это действительно то самое место, — ответил голос. — Кингсрест, одна из лучших клиник и медицинских исследовательских центров в королевстве. Насколько я знаю, у них впечатляющий послужной список в исследовании и лечении неврологических расстройств. — Бибуп! — Сквоук! … … Только тогда, когда ее сестра в тревоге вскрикнула от неожиданности, Руби поняла, что не может пошевелиться. Что-то удерживало ее на месте. Что-то, что подозрительно напоминало пару рук, обнимающих ее сзади… — Какого черта, Пенни, что ты здесь делаешь?! — судорожно спросила Янг, обнаружив нынешнего владельца сестры, даже когда поднесла руку к груди, чтобы успокоить колотящееся от испуга сердце. — Приветствую! — весело ответила рыжая, положив подбородок на голову более низкой девушки и даже не реагируя на ее попытки вырваться, а Мерл пытался избежать подобной ситуации с шаром и поэтому был слишком занят, чтобы помочь ей, оба летали кругами прямо над головами в импровизированной игре в кошки-мышки. — На самом деле, я только что пришла сюда. Как только я узнала, что Руби снова будет гулять в Вейле, я просто обязана была прийти проведать ее. — Пенни, отпусти… — пробормотала Руби, явно невеселая, пытаясь освободиться от своего механического похитителя, — восхитительно забавная сцена, которая не соответствовала силе, которую на самом деле прилагали обе стороны. Было удивительно, что Янг не обратила внимания на металлический звон, раздавшийся при ударе по ногам рыжей… — Если ты настаиваешь, подруга. Жаль, однако, ведь тебя так приятно обнимать — замечательное улучшение, смею заметить, — согласилась Пенни после последнего дружеского сжатия, наконец-то позволив Руби повернуться и увидеть мягко улыбающегося андроида. — Хотя я очень рада видеть тебя на ногах, Руби. — Пенни, что ты здесь делаешь? — спросила девушка в красном плаще. Время появления чемпиона показалось ей слишком удобным для данной ситуации, но ее подозрения развеяло замешательство, отразившееся на веснушчатом лице. — Я же уже говорила вам? Я пришла к тебе, хотела убедиться, что с тобой все в порядке, — ответила Пенни, слегка колеблясь. — Это… какая-то проблема? — Не с тобой, — ответила Руби, покачав головой и оглядевшись вокруг. — Но… что-то не так. Теперь, когда она нашла время, чтобы обратить на это внимание, даже помимо тяги, что-то было не так. В воздухе витало… общее ощущение неправильности, что-то знакомое, почти как… Обдумав ее слова, рыжая последовала за ней, оглядываясь по сторонам, ее поведение вдруг стало намного серьезнее. Даже шар, похоже, уловив настроение, прекратил свое преследование и вернулся к ней, к облегчению Мерла. — Я ничего не улавливаю, — сказала она, ее зрачки то уменьшались, то увеличивались, когда она осматривала местность, что указывало на то, что она использует не только стандартные органы чувств. — Хотя, судя по тому, что я слышала, в этом районе Вейла в последнее время были какие-то волнения… — Что значит " волнения»? — Янг снова включилась в разговор, понимая, что многое из того, что подразумевали ее сестра и странный атлезианец, пролетело мимо ее ушей. — Очевидно, в районе происходят странные события, — объяснила Пенни. — Например, сообщалось о приступах необъяснимой нарколепсии, за которыми следовали внезапные приступы ужаса. Насколько я поняла, клиника фиксирует все подобные случаи. — И ты знаешь это от…? — с некоторым сомнением спросила блондинка. — Сеть ССТ. — …Но ты даже не используешь свой свиток. — Не беспокойтесь об этом, — андроид отмахнулась от смущающего заявления, вернув свое внимание к девушке в красном плаще. — Однако, похоже, ты что-то задумала, Руби. Что ты хочешь сделать? Девушка в красном плаще молча обдумывала вопрос, созерцая здание перед ними. В этот момент среди ощущений, столь похожих и в то же время столь непохожих на ее собственные, среди непрекращающейся тяги в глубине ее сознания, она вдруг почувствовала что-то еще. Это острое ощущение, которое возникает, когда человек чувствует, что за ним наблюдают. И не совсем незнакомое для нее. Она подняла голову. Они были там, на крыше: девочка в темной волчьей маске и белом плаще, сидящая на краю и раскачивающая ногами в слишком веселой невинности, и массивная громада фиолетового призрачного зверя в светлой маске ягненка позади нее, и оба они смотрели прямо на нее, одна с поведением любопытного ребенка, другой — поджидающего хищника. Что-то здесь определенно было не так. — Заходим, — объявила она, направляясь в клинику. Две другие девушки последовали за ней, одна задаваясь вопросом, что может происходить, другая — как то, что должно было быть простым осмотром, превратилось в нечто гораздо более сложное.***
Вестибюль с большим залом ожидания и множеством мест, несколькими телевизорами и журналами, а также детскими плакатами о нескольких медицинских процедурах, украшающими стены, был таким местом, которое, казалось, пыталось выглядеть гостеприимным, но эти усилия не увенчались успехом из-за явно неприветливого стерильного дизайна. Тот факт, что здесь было совершенно безлюдно, за исключением одной медсестры за стойкой регистрации, не слишком способствовал хорошему впечатлению, тем более что женщина выглядела настолько изможденной, уставившись в пустоту, что, казалось, даже не заметила, что троица здесь, даже когда они подошли к ее стойке. — Простите? — вежливо обратилась Янг, заставив женщину вздрогнуть, как будто она только что проснулась. — О боже, я очень сожалею об этом, у нас тут в последнее время было много работы, — смущенно сказала женщина, приходя в себя и одаривая девушек доброй улыбкой, которая ничуть не скрывала того, что она, похоже, изо всех сил боролась с желанием зевнуть. — Добро пожаловать в клинику Кингсрест. Что я могу сделать для вас сегодня? — Да, мы записывались на МРТ. Для Руби Роуз, по просьбе доктора Фостер из Академии Бикон, — объяснила Янг, жестом указывая на младшую сестру, на которую медсестра взглянула, но быстро отвела взгляд. — П-правильно, пожалуйста, дайте мне минутку, чтобы проверить записи… — нервно попросила она, повернувшись к компьютеру и начав печатать. — Роуз, Роуз… Ах, да, вот оно. Первый подобный осмотр за последнее время. Какое совпадение… В любом случае, пожалуйста, присаживайтесь. Доктор, отвечающий за процедуру, скоро подойдет к вам. — Хорошо, спасибо, — ответил блондин и после минутного колебания решил уточнить. — Вы хорошо себя чувствуете, мэм? Вы выглядите какой-то не в себе. — О, я ценю вашу заботу, милочка. Как я уже сказала, у нас тут очень напряженное время. Мы все здесь чувствуем себя как в пекле, — ответила женщина, поблагодарив за заботу. — Что может быть причиной такого большого количества работы, если, по вашему признанию, вы не получаете так много назначений? — непринужденно спросила Пенни, заставив женщину довольно заметно вздрогнуть. — О, ну… боюсь, я не имею права говорить… — нервно заикаясь, произнесла она. — Пожалуйста, подождите, пока придет доктор… — В этом нет необходимости, мисс Опал, я уже здесь, — ответил веселый, хотя и усталый голос. Все взгляды обратились в сторону лестницы, так как говоривший приближался. Это был невысокий, пузатый, чисто выбритый пожилой мужчина, с аккуратно подстриженными темными волосами, пересеченными седеющими локонами, парой очков в толстой оправе на довольно крупном носу, темно-пушистыми и закругленными на кончиках ушами, что выдавало в нем фавна, а белый халат и идентификационная бирка на нем — врача. — Добрый день, дамы. Доктор Марко Роус, к вашим услугам, — представился мужчина с приветливой улыбкой, его глаза с любопытством скользили между тремя девушками. — Я так понимаю, что одна из вас — мисс Роуз, да? — Я… — ответила Руби, поднимая руку. — Позвольте мне сказать, что я очень рад познакомиться с вами, мисс Роуз. Должен признаться, мне было очень любопытно, когда доктор Фостер рассказал мне о вашей ситуации, ведь не так часто Бикон запрашивает подобные процедуры. Я также нашел сходство между нашими фамилиями довольно забавным совпадением, если быть честным, — болтал доктор Роус, прежде чем, казалось, осознал, что девушка спокойно наблюдает за ним. — Есть ли что-то, что вам кажется любопытным, мисс Роуз? — Когда девушка и птица на ее плече наклонили головы, улыбка мужчины превратилась в веселую ухмылку. — О, не стоит удивляться, я уже достаточно долго в этом деле, чтобы уловить подсказки, даже если вам не удается выразить их полностью. Я могу легко понять, что вы хотите что-то спросить, так что, во что бы то ни стало, продолжайте. — Уши… — просто пробормотала девушка, давая понять, на что именно она смотрела, и не замечая испуганного взгляда, брошенного на нее сестрой. — Ах, — со знанием дела кивнул мужчина, ничуть не обидевшись, а даже с забавной улыбкой похлопав по ушам, даже раскинув руки и отвесив легкий театральный поклон. — Да, вы не первая, кто выражает недоумение по их поводу, мисс. Немногие могут с первого взгляда угадать, кто я такой, я обычно играю в угадайку с молодыми пациентами, которые заглядывают ко мне. Если вы хотите знать, то я, как оказалось, тапир-фавн. Моя мать была орлом, а отец — лошадью, и вот я здесь. Как это получилось? Я понятия не имею! Ни одна из девушек не ответила, две из них в замешательстве уставились на эксцентричную манеру поведения мужчины, другая не дала никакой реакции, только наклонила голову, а медсестра просто закатила глаза в знакомом отчаянии. — Я вижу, что вы не из простой публики, — прокомментировал доктор, принимая молчание в штыки. — В любом случае, я считаю, что мы немного отклонились от темы. В конце концов, нам нужно провести обследование, не так ли? Если вы последуете за мной, мисс Роуз, мы быстро с вами разберемся. Хотя я должен настаивать, чтобы ваш питомец остался. Мы все еще уважаемая клиника, и совсем недавно закончили ремонт здания. Мерл обиженно пискнул, когда его назвали домашним животным, но даже с идеально изображенной угрюмостью птица все равно взлетела и устроилась в одном из соседних кресел для ожидания. Удовлетворенный, доктор направился к лестнице. — Тогда прошу следовать за мной. Руби на мгновение взглянула на свою компанию: Пенни дружелюбно кивнула ей, сестра — более неуверенно. — Скоро вернусь… — пробормотала она, направляясь вслед за мужчиной. Остальные две девушки сели напротив друг друга. Янг в замешательстве смотрела, как рыжая осторожно взяла ворона сестры и положила его себе на колени, нежно поглаживая птицу, как будто та была головоломкой, которую блондинка никак не могла разгадать. Должно быть, её растерянность и разочарование были очевидны, потому что с жужжанием своего странного дрона девушка с дружелюбной улыбкой посмотрела на Янг. — Тебе что-то нужно, Янг? — с любопытством спросила она. — …Хорошо, я просто возьму и скажу это, — промолвила блондинка, решив, что больше не стоит держать это в себе. — Кто ты? Откуда ты знаешь мою сестру? Откуда ты знаешь, что происходило в доках? Почему ты всегда пытаешься обнять мою сестру, как будто она человек, которого ты сто лет не видела? Откуда ты вообще ее знаешь?! У нее никогда… у нее никогда не было друзей, тем более «старых» друзей… Как она так быстро приняла тебя? Рыжая не сразу ответила, мудро решив не привлекать внимания к тому, что старшая сестра становилась все более неистовой во время ее расспросов, ее дружелюбная улыбка сменилась более пустой, созерцательной, когда она моргнула раз, два. — Если быть до конца честной, то я никогда не видела Руби, пока мы все не встретились несколько дней назад. Я просто спутала ее с кое-кем другим, кого я знала раньше и кто оказался нашим общим знакомым. А что касается объятий, ну, — сказала она, слегка смущаясь, хотя продолжала нежно гладить птицу. — У меня было не самое компанейское воспитание, и в результате я… немного изголодалась по ласке, так что иногда я могу переборщить. Но у меня нет никаких злых намерений, если тебя это беспокоит, и нет никаких романтических наклонностей по отношению к ней, если это один из тех случаев, когда «старший брат или сестра обеспокоены». Я просто очень хочу быть ее другом, потому что она так сильно напоминает мне о моем прошлом, а физический контакт — это просто способ, которым мне нравится выражать свое дружелюбие. — Какой знакомой? Какое прошлое? Какое отношение Руби имеет ко всему этому? — Янг давила, все больше расстраиваясь из-за того, что каждый ответ, казалось, порождал новые вопросы. Как можно было сделать так, чтобы в жизни ее сестры происходило столько всего, а она ни черта не замечала?! — Ну… — Рыжая заколебалась, выглядя неожиданно раскаявшейся. — Мои извинения, но если она тебе не рассказала, то это не моя история. Тебе лучше просто поговорить с ней об этом. Если позволишь, я думаю, она будет рада все объяснить. Янг открыла рот, чтобы продолжить давить, и чуть не встала из-за нарастающего разочарования, но ей было очевидно, что странная девушка не собирается продолжать объяснения, и что, даже несмотря на пустоту этого места, не стоит устраивать сцену. И поэтому она сдалась, откинувшись на спинку кресла, когда ее снова оставили размышлять о своих разочарованиях и сожалениях. С горечью думая о том, что, как бы она ни старалась, она все время подводит свою сестру…***
Через некоторое время Руби вернулась в холл, за ней следовал доктор. Пенни не могла удержаться от ошарашенного взгляда, когда заметила, что девушка с пустым лицом спокойно сосала леденец. — Я оценил, насколько спокойным и собранным пациентом вы были, мисс Роуз, — весело сказал мужчина, когда они спускались по лестнице. — У меня было много пациентов намного старше вас, которые не были так хорошо воспитаны, когда шли в аппарат. — Все в порядке… — Результаты МРТ будут переданы доктору Фостеру в ближайшие пару дней. Он сообщит вам о результатах, но, если вы позволите, я расскажу вкратце — из того, что я видел, вам не о чем беспокоиться, — продолжил он, прошептав последнюю часть заговорщицким тоном. — Теперь, я думаю, мы закончили, и я уверен, что клиника — одно из последних мест, где вы, три юные леди, хотели бы провести свой день, так что уходите. Руби не сразу ответила, рассматривая мужчину с вопросительным наклоном головы, когда Мерл снова устроился на ее плече. Доктор Роус все это время был только приветлив и вежлив, и хотя, насколько она могла судить, он был искренен, за этим скрывалось какое-то опасение и усталость, которые трудно было не заметить. Вероятность того, что здесь есть какая-то связь, была высока… — Что-то не так…? — спросила она, обратив на мужчину растерянный взгляд. — Выглядите нервным, усталым. Место кажется неправильным. Что случилось? -… Вы очень проницательны, не так ли, мисс Роуз? — С грустной улыбкой мужчина согласился, и усталость, которую он пытался скрыть, вдруг стала более очевидной. — Как и говорила мисс Опал, мы… занимались в клинике одним деликатным вопросом, и вся эта круглосуточная работа дала о себе знать. Однако вам не стоит беспокоиться… Заверения доктора были прерваны воплем сирены скорой помощи, заставившим мужчину напрячься и покрыться нервным потом. Тут зазвонил телефон в регистратуре, и медсестра быстро сняла трубку. — Доктор Роус, еще один случай! Сейчас привезут! — крикнула она, к еще большему огорчению мужчины. — О нет… — нервно пробормотал он, после чего снова обратился к Руби и ее приближающимся спутникам. — Вам, дети, пора уходить. Хорошего дня. Не успели они сказать и слова, как двери распахнулись, и санитары вкатили на колесах бьющуюся, кричащую женщину, на лице которой была маска чистого ужаса, когда она боролась с путами, которые они пытались на нее надеть. Как будто все остальное вдруг перестало существовать, доктор и медсестра немедленно присоединились к ним, направляясь к лифту, лаяли приказы и задавали отрывистые вопросы, оставив троицу на произвол судьбы во внезапно опустевшем вестибюле. — …Что это, черт возьми, было? — спросила Янг, напуганная тем, чему она только что стала свидетелем. Неприятные воспоминания нахлынули на нее… — Похоже, это один из тех внезапных приступов страха, о которых я уже говорила, — задумчиво ответила Пенни. — Не могу сказать, что я ожидала чего-то настолько плохого… Несмотря ни на что, блондинка не могла не бросить взгляд в сторону сестры. Вся эта сцена показалась ей до боли знакомой… — Не я, — Руби, не отрывая глаз от дверей лифта, ответила на незаданный вопрос беззвучно, заставив блондинку вздрогнуть, хотя она и признала свою правоту. — Похоже… — В самом деле, все это кажется тебе довольно знакомым, не так ли? — поинтересовалась Пенни у девушки в красном плаще, снова отбросив всю дружелюбную игривость и перейдя к мертвой серьезности. — Это может быть что-то гораздо более серьезное, чем кажется на первый взгляд. И у меня такое чувство, что у персонала может не хватить инструментов, чтобы справиться с этим. Что ты хочешь сделать? Девушка в красном плаще ничего не ответила, простояв так в статной неподвижности довольно долго. Затем она двинулась вперед, к лестнице, и Пенни, совершенно не удивленная происходящим, последовала за ней. Янг хотела окликнуть ее, но нерешительность остановила ее руку, даже когда она попыталась протянуть ее, и после недолгой борьбы с собой блондинка неохотно решила последовать за ними. Трио поднималось по лестнице, приглушенные крики и шаркающий шум становились все более явными с каждым шагом. В конце концов, они достигли последнего этажа, и когда Руби открыла дверь, троица увидела хаос. Этот этаж клиники, похоже, был чем-то вроде реабилитационного крыла — длинный коридор, заполненный палатами по обе стороны. Крики доносились почти из каждой из этих комнат, громкие, воющие, полные ужаса, без всякой последовательности, рифмы или причины в их жутком хоре. Медсестры, врачи и сотрудники службы безопасности, выглядевшие изможденными и измученными все и каждый, продолжали бегать из одной комнаты в другую, выкрикивая просьбы о предоставлении оборудования или лекарств, заставляя крики в одной комнате затихать, а в другой снова возобновляться. — Какого черта…? — в тихом ужасе пробормотала Янг, застыв на месте. Персонал был настолько занят и сосредоточен, что девушки беспрепятственно вошли в помещение. Пенни в задумчивом молчании оглядывалась по сторонам, а Руби, напротив, чувствовала себя довольно… растерянной. Тяга… на этом этаже была не сильнее, несмотря на очевидное безумие, царившее вокруг, скорее… — Подождите… вы! — Знакомый голос удивленно окликнул их, и троица обернулась, чтобы увидеть доктора Роус, приближающегося так быстро, как только позволяли его габариты. Он достал платок из кармана халата, чтобы вытереть пот со лба, когда о подошел к ним. — Что вы здесь делаете, юные леди? Здесь запретная зона! — Сэр, — сказала Пенни с полной серьезностью, доставая из кармана бейдж и удостоверение, которые она протянула смущенному мужчине. — Я — Пенни О.Р. Полендина, специальный агент Атласских Вооруженных Сил, и в соответствии с полномочиями, предоставленными мне этой должностью, я требую пропустить меня и двух моих помощников. Что здесь происходит? Руби не заметила, как во время представления андроида доктор испытывал все больший страх, который усиливался по мере того, как он осматривал удостоверение. К его чести, страх быстро уступил место усталой покорности. — Понятно, — сказал он с усталым вздохом. — Я полагал, что это лишь вопрос времени, пока мы не сможем держать все в тайне. Если вы пройдете за мной в мой кабинет, я все объясню.***
— Я не могу точно сказать, когда все это началось, — серьезным тоном начал доктор Роус, сидя за столом в своем скромном кабинете в пустой части клиники, которая, по его собственным объяснениям, все еще ремонтировалась после недавнего переоборудования, в то время как Пенни и Руби сидели в креслах перед ним, а Янг предпочла кушетку чуть дальше. — Но я думаю, что первые признаки появились вскоре после начала нашего последнего исследования, несколько месяцев назад. — В чем именно заключалось это исследование? — профессионально поинтересовалась Пенни, сопровождаемая жужжанием шара. — Мы изучали возможности терапии ауры посредством сна, — ответил мужчина, явно встав на любимые лыжи, когда начал объяснять. — Видите ли, сон — это процесс, с помощью которого системы нашего организма восстанавливаются и удаляют отходы, образовавшиеся во время активного бодрствования. Он предназначен для того, чтобы освежить, исцелить наши тела и умы для нового периода активности. А аура, как, я уверен, вы все знаете, обеспечивает относительное увеличение регенеративных возможностей своего владельца до тех пор, пока она активна. Поэтому я работаю над теорией, что если позволить человеку спать, сохраняя его ауру активной и циркулирующей во время этого процесса, то это может привести к дополнительному усилению целебных свойств сна и общему заметному улучшению физического, психического и, возможно, духовного здоровья человека. Мужчина потянулся к ящику своего стола, достал пачку бумаг и передал ее рыжеволосой, которая начала их просматривать. — Это документы, над которыми я работал по этой теме. Мы собрали несколько добровольцев, как охотников, так и гражданских лиц, даже пробудили ауры у последних, и пока они спали, мы использовали определенные химические коктейли, усиливающие ауру, чтобы она продолжала функционировать, следили за их телесными функциями и мозговой активностью. Один общий фактор, который быстро обнаружился при проверке последних, заключался в том, что этот процесс облегчал пациентам сновидения на всех стадиях сна. — Захватывающая идея, — искренне похвалил андроид, и, несмотря ни на что, мужчина благодарно улыбнулся. — Так, что же пошло не так? — Честно? Я совершенно не представляю, — с горечью признался доктор. — Даже когда мы начали работу, еще до ремонта, были обнаружены некоторые аномалии. Некоторые добровольцы сообщали о странном голосе в своих снах, а позже у них появились признаки вялости, они все больше и больше времени проводили во сне даже за пределами испытаний, но без видимых причин, насколько мы могли определить. В конце концов, даже медсестры и ассистенты в клинике в этот период стали сообщать о странных ощущениях, даже в бодрствующем состоянии, как будто что-то смотрит, пытается говорить, просто вне пределов слышимости… Затем, на прошлой неделе, все изменилось к худшему. При этом Руби и Пенни многозначительно переглянулись. На прошлой неделе, сказал он. Время было слишком удобным… — Все вялые добровольцы, которые находились под нашим наблюдением, внезапно проснулись в маниакальном безумии, кричали и бредили, а иногда даже пытались членовредительствовать, поэтому мы стали держать их связанными, для их же безопасности, — сказал мужчина, не замечая, что у него дрожат руки, даже когда он пытался продолжать. — И как бы мы ни старались, мы просто не смогли найти ни причины, ни способа остановить это. Мы можем погрузить их в беспробудный сон, но это временная мера, которая никогда не длится слишком долго. — В вашем документе названы двенадцать различных добровольцев, — после некоторого раздумья ответила Пенни. — Число, которое мы видели на последнем этаже, показалось нам более высоким. — И в этом, боюсь, кроется самая страшная часть этой загадки, — признался мужчина, теперь уже полностью излучая страшную нервозность. — Что бы ни вызывало эти… психотические приступы, что бы ни высвободил этот эксперимент… оно распространяется. Некоторые из наших сотрудников пострадали, а затем гражданские лица, живущие по соседству, и если это продолжит распространяться, мы… мы не знаем, как это остановить… — Я так понимаю, именно поэтому вы пытались держать все это в тайне? — спросила Пенни, на что мужчина с сожалением кивнул. — Мы не хотели вызывать панику среди населения. Это привело бы к тому, что невидимая угроза в городе привлекла бы Гримм, а это было бы просто рецептом катастрофы. Мы незаметно собирали все случаи в этом районе и пытались найти решение, но, как показывает ваше присутствие, мы работаем на износ, у нас мало времени, и мы все еще не знаем, что делать… — Мои извинения, это выглядит как очень тяжелая ситуация, — небезобидно сказала рыжеволосая. — Да, — устало согласился мужчина. — А теперь, если вы меня извините, мне нужно вернуться к поиску решения. Я не хочу войти в историю как человек, который обрек Вейл на гибель, понимаете? — Я понимаю, доктор, — кивком ответила Пенни, когда мужчина встал и направился к двери. — И все же последний вопрос. — Да…? — Есть ли что-то общее между этими психотическими эпизодами? … … — Да, — ответил мужчина. — Все они говорят, в той или иной форме, что сон должен закончиться. И с этими словами он вышел за дверь, оставив девушек наедине с собой. — …Они не способны справиться с этим, — убежденно сказала Пенни после минуты гробового молчания, обращаясь к девушке, сидящей рядом с ней. — Ты знаешь об этом, не так ли? Это кажется слишком знакомым, чтобы быть совпадением. — Да… — тихо пробормотала Руби, глубоко задумавшись. — Надо прекратить. — Я согласна, но как ты предлагаешь это сделать? По моим оценкам, мы оснащены не лучше, чтобы справиться с ситуацией самостоятельно, даже если мы, возможно, более осведомлены, — признал древний андроид. — Это никогда не было моей сферой компетенции, даже тогда. — Сон… Видела… — Что…? — вмешалась Янг, выглядевшая совершенно потерянной. — Руби, что ты хочешь сказать? Что ты тоже видела то, что воздействует на этих людей…? — Да, — без колебаний ответила девушка в красном плаще. — После доков. Тогда это было непонятно, но сейчас… — Значит, ты тоже попала под влияние этого… недуга, хотя, похоже, он не оказывает на тебя негативного воздействия… — задумчиво произнесла Пенни, прежде чем ее глаза ненадолго расширились от осознания. — Ты думаешь снова уйти под воду, не так ли? — Чувствую тягу, все еще на задворках сознания, — прозвучал невнятный ответ. — Оно… сильнее всего здесь. Если поспать, можно найти решение. — Смелый шаг, — рыжеволосая задумалась, ее серьезное выражение лица становилось все более озабоченным. — Но не без значительного риска. Если мы имеем дело с тем, в чем уверены… Пока что ты не проявила никаких болезненных последствий, но это не повод полагать, что этого не может случиться. — Вариантов больше нет, надо пробовать, — просто сказала Руби, повернув голову и уставившись пустым взглядом на сидящую рядом девушку, даже когда Мерл устроился у нее на коленях. — Доверяю тебе следить. — …Эх, не то чтобы я могла придумать другой способ. Я ведь не могу пойти сама… — Пенни смирилась, на ее лице появилась невеселая улыбка. — Да, полагаю, в этом ты можешь на меня рассчитывать. Удачи тебе там, Руби. Кивнув в знак ободрения, и даже когда ее сестра в замешательстве поднялась, чтобы выразить протест, Руби закрыла глаза…***
Вокруг неё простирались туманные поля невыразимого небытия, насколько позволяло зрение в этом месте, столь оторванном от законов бодрствующего мира. Как и в прошлый раз, знакомый гул необъяснимых какофоний, шепчущих нерожденными, неслышимыми голосами, вызвал у нее странное чувство… ностальгии. Как и прежде, она сделала шаг вперед, потом еще один, потом еще, и каждый шаг заставлял ничто корчиться, словно в агонии, словно стремясь вырваться, словно само понятие движения, чего-либо, было для него проклятием. Но даже в этом царстве постоянного хаоса, вечно меняющегося стазиса, она чувствовала чувствами, которые по закону не должны были ей здесь помогать, что две вещи изменились с прошлого раза, когда она приходила сюда. Во-первых, тяга, этот странный, шепчущий зов, нигде не ощущался. А во-вторых, на этот раз она была не одна. — Так, так, так… Перед ней клубилась непроглядная тьма, словно что-то пыталось пробить завесу. Что-то, что в момент ужасающей неподвижности в темноте появилось на свет, что-то определенно знакомое. Словно тень, обретшая собственную жизнь, оно парило: плывущий туман уступал место торсу, облаченному в броню цвета темной ночи, конечностям, чьи слишком человеческие пропорции портили чудовищные, зазубренные лезвия, растущие из запястий. И лицо, которое было не более чем чистым полотном тьмы, отмеченное лишь двумя белыми полосами, которые сурово смотрели на нее. — Наконец, — раздался коварный шепот тени, не что иное, как чистый отголосок презрения. — Блудный сын возвращается. Или, наверное, теперь я должен сказать «дочь»? Такие человеческие понятия в любом случае совершенно бессмысленны… — Ноктюрн… — просто сказала она, нейтрально стоя перед лицом Извечного Кошмара. — А, так ты меня помнишь, полагаю, это значит, что мы можем обойтись без представлений, — сказала тень и ее слова были лишь пародией на вежливость. — В конце концов, как может кто-то из нас не знать о Фиддлстиксе, Конце Человека? О Фиддлстиксе, Первом из Десяти? — Не он, — сказала она, и даже в пустоте, которая была лицом демона, была видна отвратительная усмешка. — О, неужели это отрицание я слышу, Первый? — насмешливо ответило оно. — Какая ирония в твоих словах. Как… по-человечески. — Что ты планируешь? — спросила она, не поддаваясь на провокацию, когда тень начала кружить вокруг нее, подобно охотнику, ищущему лазейку… — Это место находится между сном и реальностью, разумом и материей, — начал Ноктюрн, говоря так, словно даже не замечая ее присутствия. — Слишком далеко от смертного царства, чтобы открыто влиять на него. Слишком далеко от другой стороны, чтобы заметить их. Все это время оно было моим убежищем, как бы ни влияли на это место смертные. — Их? — с любопытством спросила она, и это заставило тень задуматься, ее глаза уставились на нее с тем, что можно было принять за недоумение. — …Ты не знаешь, — скорее констатировала, чем спросила тень, испустив раскатистый, издевательский смех в ответ на очевидное осознание. — Какая восхитительная, восхитительная ирония. Увы, это не имеет отношения к текущей ситуации, да я и не склонен говорить об этом, даже если бы это было так, и, во всяком случае… Темнота подернулась рябью, и на кратчайшие мгновения снова послышался шепот, стоны мольбы о помощи. — Представьте себе мое удивление, когда после долгих лет пребывания здесь я вновь ощутил проводника, и мою радость, когда я понял, что кто-то в царстве смертных снова забрался слишком глубоко. И снова те же старые ошибки, впускающие меня, — голова тени двигалась так, как это делают люди, когда презрительно закатывая глаза. — Еще одно доказательство глупости смертных, как будто в этом была необходимость. — Исследование… — О да. Путь обратно в мои охотничьи угодья, манящий меня, как вода в пустыне… Как я могу сопротивляться? — риторически спросил демон, небрежно поскребывая лезвиями друг о друга, пока кружил вокруг. — К сожалению, это было не сразу. Проводник, каким бы он ни был, был слишком слаб. Какое-то время я мог лишь подталкивать его то тут, то там, утверждая мельчайшие крупицы своего влияния… До тех пор, пока около недели назад, в смертном времени… Его глаза сверкнули в ее сторону, линии истончились в отражении извращенного веселья. — О да, пульсация от твоих действий в тот день дошла до этого места. Твой страх расширил трещины, позволив мне проскользнуть сквозь них и снова преследовать смертный мир снов. Полагаю, я должен поблагодарить тебя, если бы не тот факт, что я догадываюсь, что ты здесь, чтобы остановить меня. Не выносишь конкуренции, не так ли? — Больше не он, — повторила она. На этот раз демон не ответил ничего, кроме усмешки, настолько позитивной и пронизанной злобой, что в результате пульсации в бесконечном ничто возникли чудовищные фигуры. — Когда-то ты был величайшим из нас, — размышляло оно, хотя все в его поблекшей форме все больше и больше напоминало хищника, ожидающего подходящего момента для нападения. — Самый первый, появившийся на свет на заре творения. Никогда еще никто из нашего рода не был так велик… И все же ты стоишь здесь, предпочитая быть такой маленькой… Такой слабой… Такой… Она незаметно напряглась. — …человечной. И тут демон сделал выпад. Она отпрыгнула в сторону, и зазубренное лезвие на волосок разминулось с ее лицом. Приземлившись, коса взметнулась в ее руке, выпуская полумесячные волны силы. Они ничего не достигли, так как форма Ноктюрна слилась с окружающей тьмой, не оставив и следа его присутствия. — Веками я томился в темноте, — раздался его голос, доносившийся, казалось, отовсюду и ниоткуда. — Я не потерплю отказа в пропитании, тем более от позора нашего рода! Только хорошо отточенный инстинкт позволил ей поднять косу для парирования: искры озарили отпрянувшее небытие, когда гладкий серебристый металл встретился с колючим демоническим лезвием. — Что случилось с тобой? Вот ты стоишь здесь, выдавая себя за смертного, защищаешь их, ты, который когда-то охотился на них, как и все мы. Сколько жизней ты погубил на протяжении веков? Сколько крови впитали твои поля? Что заставило тебя отвернуться от того, кто ты есть? Она замахнулась на него, но его форма исчезла и появилась снова. Он выставил вперед руки, и, словно это было простым продолжением его воли в этом кошмарном царстве, тьма хлынула на нее неумолимым потоком. — Жалко видеть, что ты так низко пал. Она попыталась отодвинуться с дороги, призвав свои темные потоки, чтобы смягчить атаку, попыталась распространить свое влияние на это пространство, но натиск был непреклонен под командованием демона кошмаров, который своей волей формировал это место снов, лишенное здравомыслия, толкал ее назад, давил на нее, заставляя прогибаться. — Думаешь, страх поможет тебе здесь, в моих владениях? — Тень насмехалась, продолжая нападать. — Ты не можешь принести страх в того, кто сам приносит страх, ты лишь инструмент, с помощью которого я охочусь! К тому моменту, когда тень наконец ослабла и рассеялась, от внезапного отсутствия сопротивления и напряжения она стояла на руках и коленях, ее коса упала и исчезла, голова опустилась, скрытая красным капюшоном, все ее тело казалось истощенным, измотанным. — Если бы я был способен на такое, было бы милосердием избавить тебя от этих страданий. Тогда демон подошел к ней, с медленной уверенностью хищника, который знает, что добыча загнана в угол, и убийство обеспечено, небрежно рассматривая один из своих клинков, затем посмотрел вниз на своего противника. — Как там говорилось у смертных…? Ах да… как же пали сильные мира сего. Клинок взметнулся вниз… …Но его заблокировала цепкая рука. Глаза демона расширились от шока. Рука, зажавшая его собственную руку в тиски, была не одной из человеческих, крошечных, хрупких рук девушки, а чем-то очень похожим на его собственную, когтем тьмы, отличавшимся от окружающих лишь слабым, отвратительным зеленым свечением внутри него, вплоть до того места, где он пророс из лопатки девушки. Демон понял, что его рука не сдвинется с места, и с ревом чистой, неразбавленной ненависти попытался взмахнуть другой, но и она была остановлена второй призрачной конечностью, оставив вечный кошмар обездвиженным, что заставило его закричать от ярости, когда он боролся и метался в тщетной попытке освободиться. — Ты… закончил…? — спросила она, медленно вставая и поднимая голову, ее левый глаз вспыхнул недобрым пламенем. — Потому что если я… пала… что это говорит… о тебе? — Ах, и вот ты наконец-то вышел поиграть, — сердито шипел Ноктюрн, борясь с оцепенением. — Неужели ты думаешь, что сможешь долго удерживать меня? Это МОЕ царство! Даже ты не сможешь противостоять мне здесь и… — Неверно, — оборвала она его, заставив тень удивленно уставиться на нее. — Я не он… лишь носитель… того, что он оставил. И даже если бы… я не была… ты — ничто… для меня. Не более чем… иллюзия, которую я поддерживаю. Ты никогда не имел… никакой власти надо мной… На ее словах тьма снова зашевелилась, только на этот раз она приняла более определенную форму, не похожую на трепещущие крылья миллиона, миллиона невидимых воронов, нависших над страшным местом, перехватывая контроль от одного демонического присутствия к другому. Внезапно, в этом месте, где закон и реальность не действовали, перед девушкой предстал не теневой монстр, высокий как бесконечность, а, к беде тени, к ужасу демона, наоборот. — Или любой надежды… против меня… И демон, застигнутый врасплох внезапным разворотом, осознанием того, что даже после столь долгой отсидки Первого, он никогда не контролировал ситуацию, мог только выть в безумной ярости, пытаясь вырваться из теневой хватки девушки. — ОСВОБОДИ МЕНЯ! — возмущенно потребовала дрожащая тень. — ОТПУСТИ МЕНЯ СЕЙЧАС ЖЕ! — …Как пожелаешь. Девушка дернула. И с ужасным, раздирающим звуком ужасные, гневные вопли демона превратились в крики агонии: тело пошло в одну сторону, рука — в другую. Теневая конечность, державшая большую часть кошмара, отбросила его, отправив фантом в кувырок, из которого он едва сумел выкарабкаться, слабо паря в этом небытие, болезненно держась за разорванный обрубок, где должна была быть его рука, и глядя назад на отсутствующую конечность, все еще в хватке девушки, теперь медленно исчезающую в небытии. — Как…? — слабо спросило оно шепотом, не понимая, что происходит. В мерцающих белых линиях, которые были его глазами, впервые с давно минувших времен промелькнуло что-то очень похожее на страх. — Уходи, — ответила девушка, зловещий свет ее глаз угрожающе вспыхнул. — Сейчас. … … … — …Хорошо, — с ненавистью шипел кошмар, отводя взгляд в сторону, когда его бесплотная форма медленно начала погружаться во тьму. — Я вернусь в тень. Ты хочешь остановить болезнь, распространяющуюся в царстве смертных? Иди вперед, я не стану тебя останавливать. Это заставило девушку растерянно моргнуть, что лишь заставило демона усмехнуться. — Ах да, эта порча? Я не причина, а лишь еще один симптом, привлеченный так же, как и ты, — насмешливо шипел демон, теперь было видно только его «лицо», когда он бросил на девушку последний, полный ненависти взгляд. — Ты можешь носить эту маску, отрицать себя сколько угодно… Но ты никогда не станешь их частью. Рано или поздно, так или иначе, твоя драгоценная шарада закончится… С этим последним, злобным обещанием Извечный Кошмар исчез, не оставив после себя и следов своего присутствия. Девушка снова осталась одна среди бесформенных теней, где она на мгновение подняла один из теневых когтей на уровень глаз, где при одной любопытной мысли пальцы извивались, словно были еще одним продолжением ее самой. Это было в новинку, но об этом стоит подумать позже. С отступлением демона тьма, казалось, затихла, бесформенный хаос вокруг исчез, превратившись в настоящее небытие, бесконечное пространство пустоты, насколько можно было ощутить. И среди этого успокоившегося царства вновь возникло притяжение, теперь уже более близкое, чем когда-либо. Внезапно она снова оказалась не одна. Перед ней стоял человек, спиной к ней. Она наклонила голову, рассматривая новое лицо. В лысом пожилом мужчине не было ничего примечательного, кроме того, что на нем был только больничный халат. — Я не могу спать… — жалобно застонал мужчина после, казалось бы, вечного молчания, повернувшись к ней, его лицо выражало скорбь, омраченную пустыми глазницами. — Я не могу проснуться… Прежде чем она успела заговорить, вся его форма рассыпалась в пыль, и эта пыль росла и расширялась, поглощая небытие, принимая форму и очертания вокруг нее. Она стояла неподвижно, наблюдая за тем, как вокруг нее кусок за куском формируется место, которое она узнала как один из залов клиники. — Я не знаю, что произошло… Она начала идти, единственным доступным ей способом, все дальше и дальше вглубь зала. По мере того, как она проходила, то, что казалось идеальной копией настоящего места, все больше ветшало. Краска облупилась со стен, земля покрылась трещинами, стулья, столы и кровати проржавели. — Я так долго звал на помощь… Сквозь трещины начала просачиваться черная жижа, придавая месту немалое сходство с внутренностями гниющей туши. — Пожалуйста, вы можете помочь…? В конце концов, она оказалась перед концом разрушающегося коридора, тупика, если бы не знакомая дверь. — Я знаю, что что-то не так, но я просто не могу перестать спать… Она повернула ручку и открыла дверь…***
Глаза Руби мгновенно открылись, и она вскочила на ноги. Прежде чем Пенни и Янг успели преодолеть шок от внезапного движения, девушка в красном плаще исчезла во вспышке лепестков и перьев, выскочив за дверь палаты и взлетев по лестнице, вверх и вверх, пока не достигла крыла реабилитации. Только там она остановилась, ее тело возникло прямо перед изумленным доктором Роус и медсестрами, с которыми он разговаривал. — Мисс Роуз, что вы…? Прежде чем он успел договорить, девушка в красном плаще крепко схватила его за шею и, не обращая внимания на его испуганные протесты, начала тащить назад, в ту сторону, откуда пришла. — Мисс Роуз, что вы делаете?! Отпустите меня! С-стоп! Увидев суматоху, пара агентов службы безопасности попыталась остановить ее, но быстрый вспыхнувший огонь ее силы заставил их обоих замереть от страха. Больше никто не нашел в себе смелости попытаться. К тому времени, когда сестра и андроид догнали Руби, она уже была на полпути назад, неся испуганного мужчину вниз по лестнице. — Руби, что ты делаешь? — спросила Янг, пораженная внезапным, почти бешеным поведением сестры. — Мисс Полендина, помогите! У мисс Роуз начался приступ! — взмолилась доктор. — …Я не думаю, что это так, — спокойно ответила Пенни, поразив и мужчину, и Янг. — Из того, что я видела, это поведение не совпадает с поведением других жертв. Осмелюсь предположить, что это что-то другое. Затем она отошла в сторону, позволяя младшей девочке беспрепятственно пройти мимо, не обращая внимания на слезные мольбы доктора, а затем спокойно последовала за ней. Вскоре они снова оказались в кабинете врача, и Руби наконец отпустила мужчину, грубо швырнув его перед его столом. — П-пожалуйста, — жалобно взмолился мужчина. — Что вы делаете? Девушка выхватила косу и уставилась на совершенно испуганного фавна. — Прерываю сон. Она подняла свое оружие, лезвие наполнилось зловещим зеленым сиянием, и когда мужчина закричал от ужаса… Она с размаху опустила его на пол, отчего облако обломков взлетело вверх и на мгновение заслонило комнату. А когда пыль осела… — Н-нет… — прошептал доктор Роус, когда тайна, скрытая под полом, стала явной для всех. Завернутый труп, погребенный под пластиком и металлом, быстро наполнял комнату зловонием разложения. — Мистер Картер… Он… Он был одним из первых тринадцати добровольцев эксперимента… — Доктор сказал горестно, тоном человека, у которого просто больше нет сил на необходимые траты. — Бездомный, из соседнего района, готовый согласиться в обмен на еду и место для ночлега. Мы слишком поздно поняли, что у него тромб в мозгу… Он умер во сне. Это обрекало на провал все исследования, а у меня, как у фавна, больше нигде не было шанса… Я запаниковал. Воспользовался ремонтом, чтобы спрятать его здесь… Стрела чистого света внезапно проникла в труп, и Руби повернулась к входу, где увидела девушку в белом плаще с луком в руках. Она весело помахала рукой, затем повернулась и скрылась из виду. Казалось, никто этого не заметил. Внезапно ощущение внутренней неправильности, пронизывавшее здание, исчезло. В глубине сознания Руби почти слышала последний, облегченный вздох… — Ты оставил его одного… В темноте, — сказала Руби мужчине, а ее сестра в ужасе уставилась на тело убитого, как и Пенни, с серьезным видом. — Растерянный, потерянный… на грани смерти… с активной аурой… его Проявление пробудилось. Она бросила на доктора долгий, пустой взгляд. — Это был его сон.