***
— А кто сказал, что это легко? — хмыкает Мегуми, после того как выслушивает Итадори. Тот грузно сопит и подливает другу чая. Брюнет благодарно кивает на этот жест и прежде чем вновь заговорить, делает пару глотков, с необычайным наслаждением вдыхая запах мелиссы. — Ты хочешь их сплотить? Так почему же не отправишь на задание под своим строгим контролем? Юджи думал об этом не раз и все еще сомневался. — Я не говорю, что нужно отправить их в тюрьму под предлогом избавиться от четвертого ранга, спецом подсунуть туда особый, и закрыть их там, — с усмешкой произносит Мегуми вновь прерывая тишину. — Проблема не в том, что они не ладят на занятиях, где меряются силами, — устало отзывается Итадори раскинувшись в кресле, — а в том, что они вообще не ладят, ни на занятиях, ни тем более за их пределами. Стоит мне уйти, как они разбредаются по своим комнатам и сидят там как суслики в своих норах. — хмыкает он с недовольством и мужчины замолкают. — Не могу же я разделить их на команды? — Юджи растирает переносицу. — Устроить забег по лесу, как с переодеванием? Не надолго их сплоченного духа тогда хватило. — Тогда, встряхни их, — предлагает брюнет. — Могу в этом подсобить! — влазит Сукуна и ехидно хихикает со щеки одним глазом поглядывая на Фушигуро. — Как-нибудь без тебя обойдемся, — фыркает шаман в ответ, сводя брови к переносице. Сукуна недобро скалится, но ничего не говорит в ответ и не пропадает с зоны видимости. — Почему бы, — начинает Мегуми после тишины, — тебе самому не объяснить им, что так нельзя, — Юджи хмурится на этих словах и не дав брюнету закончить свою мысль, бесцеремонно его перебивает. — Ну, они же не в песочнице! — восклицает он, — и я не мамочка, которая будет объяснять, что «драться это плохо» и нужно дружить. — хмыкает Итадори с некой обидой. — Хочешь ты или нет, но ты уже стал мамочкой, — недовольно шикает Мегуми и стреляет в друга суровым, пронзительным взглядом, — потому что они в буквальном смысле дети, и да, может быть песочницу они миновали, но там им никто не объяснил, что драться — плохо. Ты должен разговаривать с ними, — качает брюнет головой, — потому что так решаются конфликты. Это ты им тоже должен показать на себе. Они не виноваты в том, что им не объяснили «что хорошо, а что плохо». Ты, как учитель должен научить их не только махать кулаками и осваивать техники, но еще и разговаривать, друг с другом, — мужчина указывает пальцем на свои губы: — словами через рот. — Как это сложно, — протягивает Юджи плаксиво после того как осознает всю серьезность ситуации. — А ты что думал, — вновь повторяет Фушигуро свои слова и глубоко вздыхает, наблюдая за поникшим другом из-под челки. — Могу дать пару книг, которые помогают с решением конфликтов, — бросает он, даже не думая о том, согласится ли Итадори или нет. Юджи никогда особым книголюбом не был, из всех прочитанных им книг это манга в огромных количествах, но когда он согласно кивает, Мегуми знатно удивляется. — Что? — спрашивает шаман на удивление брюнета. — Ты серьезно собрался читать? — Ну, да, — кивает Юджи головой, — нужно ведь как-то решать этот вопрос. Мегуми хлопает ресницами и молчаливо сверлит друга изучающим взглядом. — Ты прав, — кивает Фушигуро и едва заметно улыбается. — Возьмешь сегодня с собой, или я тебе позже занесу? — Если они у тебя под рукой, то сегодня заберу с собой, — пожимает тот плечами, расслабленно раскидываясь в кресле. — Тогда пошли, — указывает брюнет рукой на дверь и поднимается с нагретого места, — но только, чтобы вернул в целостности и сохранности. — строго добавляет шаман пригрозив пальцем. — Есть, сэр, — Итадори шутливо закатывает глаза и следует за другом в его небольшую домашнюю библиотеку. — Вот, — Мегуми почти сразу же выхватывает с первого стеллажа две книги, — и вот эту, и еще одну. Читать желательно в том порядке, в котором я тебе их дал, — заключает Фушигуро и поворачиваясь к Юджи лицом, почти сталкивается с ним нос к носу. — Можешь проваливать, — ухмыляется брюнет, стреляя глазами за спину мужчины. — Ты гонишь меня? — Итадори дует губы. — А ты хочешь остаться на ночь? — А можно? — в голосе проскальзывают обреченные ноты. Потому что, Юджи легче, когда рядом кто-то есть. Потому что засыпать одному, вновь становится тяжело. Но он в этом не признается. Прикусив губу, Юджи искоса кидает взгляд на брюнета, надеясь, что тот не услышал этой слабости. Мегуми услышал, его глаза пытливо вспыхнули, но поднимать эту тему он не стал. — Ты прекрасно знаешь, что я никогда тебя не прогоню, — качает Мегуми головой, прикрыв веки. — Если хочешь, оставайся. Я буду рад этому… — его голос тоже понижается. Юджи тихо фыркает, поднимая уголки губ в улыбке и делает короткий шаг назад, отступая. Фушигуро определенно был слаб в отношении к Юджи и тот этим беззастенчиво пользовался. С самого начала их знакомства и даже спустя столько лет дружбы. Восстановившаяся нить между ними то натягивалась под напряжением, как струна, готовая лопнуть в секунду, то вновь огромной силой за концы притягивала их друг к другу. Прочно связывала по ногам и рукам, связывала накрепко души и разум, стягивала такие узлы, развязать которые немыслимо, и впивалась в кожу до кровавых отметин, а после оставалась длинными, рванными шрамами на память, как штамп, который горит невидимыми чернилам, и жжет с каждым днем все сильнее. — Юджи, — зовет Фушигуро его по имени, возвращая в реальность. — Прости, задумался, — улыбается мужчина чуть виновато, опуская голову. Мегуми открывает рот, намериваясь что-то сказать, но ни одного верного слова для этой ситуации не находит. Не видит смысла вообще что-то говорить, прекрасно зная, чем закончится их диалог — очередной ложью и может быть ссорой. Из Юджи вышел хороший лжец — менять маски и врать о своем состоянии это то, чему друг научился спустя пару лет. Прикрываясь очередной лживой маской, и кидая не менее лживое «все нормально» Юджи закрывает не только свое лицо. Он закрывается весь. И это то, в чем винит себя Фушигуро. Может быть он не должен винить себя в том, что Итадори приучил себя врать. Может быть, раздавая советы друзьям о том, что «все можно решить с помощью конструктивного диалога» он должен в первую очередь сам прислушаться к нему. Может быть, им нужно хорошенько встряхнуть друг друга, чтобы наконец найти тему для разговора. Может быть, он виноват в том, что будучи лучшим другом, позволил ему это — закрыться. Может быть… он не такой хороший друг, как считает? — Постелю тебе в гостинной, — тихо говорит Мегуми, прислушиваясь к шуму дождя за окном. — Как прикажете, сэр!***
Уходить из дома Фушигуро всегда нелегко. Лениво потягиваться на диване под мирное тиканье настенных часов или бездумно бродить по квартире, а потом делить один завтрак на двоих, это то, что когда-то было вполне естественным обрядом. Но сейчас, Юджи позволить себе этого не может. Он не мог позволить себе встретиться с ним глазами на утро, прекрасно зная, что тот задаст вопросы, отвечать на которые не хочется совсем, поэтому просыпался намного раньше и всегда уходил, оставляя на плите скудный завтрак из одного жаренного яйца и остывшего кофе. В этот раз все идет по обыденному сценарию, разве что на диване Итадори валяется чуть дольше положенного, вдоволь надышавшись кондиционером для белья, почему-то очень стойкого. Подняв торс, мужчина зябко ежится, сонно оглядывая серое небо за окном: на улице пасмурно — вот откуда ломота в костях. Не думал Юджи, что с годами начнет ощущать каверзную погоду на своем теле, которое, думается, повидало такое, что нелетная погода не может его подкосить, но нет: ломота в костях, особенно в коленных суставах на пасмурную погоду и ужасная мигрень в преддверии нелетной бури, это то, что Юджи привык ощущать со временем и с чем научился справляться как с четвертым рангом проклятия. Прогнав сонную негу, мужчина бросает взгляд на часы: полседьмого, брюнет должен проснуться через полчаса, а значит ему нужно поторапливаться. Он исполняет все свои привычные обязанности, и перед тем как уйти заглядывает в спальню, убеждаясь, что друг все еще спит. Проснулся ли Мегуми после того как он встал, или от шороха на кухне, Итадори не знает, но вероятно, после того как они встретятся в колледже, недовольно зыркнет из-под бровей. Так всегда было. Это то, к чему они оба привыкли: «расскажешь сам». Только нагружать друзей своими проблемами и переживаниями Юджи совсем не хочет, поэтому это «расскажешь сам» превратилось в «лучше промолчу». Зябко дернув плечами, Юджи сильнее кутается в толстовку и натягивает капюшон пониже. Сырость неприятно пробирается под кожу, оседая россыпью мурашек под одеждой. Пока Итадори бездумно бредёт по улице в направлении колледжа, ему приходит на ум идея. Что если ребятам действительно устроить подлянку? Конечно без особого ранга, как подарок в честь поступления, но какую-нибудь каверзную безопасную шутку. Перекатывая язык во рту, мужчина как можно дальше засовывает чувство страха за них и ускоряется, желая оказаться в колледже как можно скорее. Перед тем как собрать ребят, шаман переодевается в рабочую форму, а после уже идет по комнатам. — В общем, — улыбается он, встав в позу «руки в боки», — у меня для вас хорошая новость! — Что, опять задание на тренажерах? — хмыкает Сатору, скрестив руки на груди, всем своим видом выражая, что второй раз с ним эта шутка не прокатит. — Нет, — сияет Юджи улыбкой, — я поговорил с директором Ягой и он дал добро, — глаза ребят вспыхивают неподдельным интересом. — Мне тут дали задание недалеко за городом, и вы можете сопровождать меня, посмотрите как шаманы работают с проклятиями, как ставят завесу и прочее. Может, если выпадет слабый ранг, поучаствуете в битве, под моим строгим контролем. — Правда? — загорается Годжо, но все еще недоверчиво сводит брови к переносице. — Считайте, это моим снисхождением, — кивает старший шаман, — не могу я смотреть на ваши кислые морды, — хохочет он. — Это в виде исключения, такого больше не повторится. На ваше задание пойдем уже после того, как я буду уверен в вашей подготовке. — Значит никогда, — фыркает Сатору себе под нос, ковыряя носком туфля пол. — Будь оптимистичней, — кидает ему Секо в поддержку и переводит взгляд на Сугуру. Тот полностью сосредоточен на учителе. — Переживать вам не о чем, — на веселой ноте заканчивает Итадори, — и мне тоже. — успокаивает он себя. Дождливая погода не совсем благоприятные условия для учебы, но сейчас все это кажется Итадори на руку. И слякоть, и сырость, и огромные лужи после длительного дождя в ночь. Продвигаясь с учениками вглубь леса, мужчина подмечает нужные ему детали. То, что они все намокли, совершенно его не волнует, в конце-концов в будущем скидку или отсрочку за погодные условия им никто делать не будет. Этот лес Юджи знает как свои пять пальцев, еще со своих студенческих лет, когда Яга их просто в любую погоду гонял по местности, для поднятия физических данных. Плетущаяся позади тройка, то переругивается, то проклинает дождь, нередко доносятся звуки падения. Итадори терпит до последнего, но когда на пол-леса разносится тройной возглас, всполошив имеющихся птиц по близости, все же поворачивается с широкой улыбкой. — Что-то случилось? — спрашивает он с огромным и явным удовольствием, обводя сплетенную кучу недо-шаманов взглядом. Должно быть, Яга испытывал то же удовольствие, когда лицезрел их троицу в таком виде: мокрых, грязных, часто спросонья, голодных и злых. Наблюдая за тем, как ученики хмурятся, видя его улыбку, Итадори позволяет полюбоваться видами и злорадно где-то похихикать у себя в голове. Нет, он ни в коем случае над ними не издевается, просто погодные условия удачно так сложились, в этих непредвиденных обстоятельствах очень хорошо тренировать внимательность, равновесие и терпение. Последним качеством никто из юных магов не наделен. Судя по тому количеству нелестной брани. Очень хочется подковырнуть учеников еще: спросить, нравится ли им задание, в восторге ли они от видов, но что-то подсказывает Итадори, что лучше бы этого не делать. — А долго еще? — наконец слышится усталый голос Сугуру. — Ну, мы ведь только вошли в лес, — с деланным удивлением отзывается сенсей, — а нам нужно до окраины. — До этой или до той? — невнятно бормочет Секо. — До той, — отвечает ей Итадори и довольно улыбается, слыша тройной вдох в унисон. — А привал скоро? — на этот раз вопрос задает Годжо. — Какой еще привал? — фыркает мужчина. — Тут всего двадцать километров, к вечеру доберемся, если вот тут срежем, выйдем как раз… — Сенсей! — Да шучу я, — хохочет Юджи, — нигде мы срезать не будем, я в этом лесу плохо ориентируюсь, заблудимся еще. — Что? — раздается троегласное, а затем неловкое «ой». Кто за кого споткнулся, шаман не знает, но то, что троица опять сцепилась и полетела по склону вниз, заметил лишь тогда, когда этот клубок со свистом пролетел мимо него. Что ж, быть учителем очень весело. — Ладно, ладно, — бормочет он, помогая Секо подняться, и оглядывает ее на наличие ран, — успокойтесь, мы пришли. Точнее я пришел, вы докатились… — Сенсей, ваш юмор неуместен, — буркает Сугуру, отряхивая мокрую и грязную форму. — Ну, с чьей стороны посмотреть, — фыркает тот в ответ. — Ну, где это ваше проклятие особого ранга? — Сатору обводит окрестности заинтересованным взглядом. Очки он сломал в самом начале их пути. Голубые глаза с интересом оглядывают небольшую поляну, словно проверяют на наличие проклятий. Которых, по сути тут и быть не должно. Юджи вздыхает, глубоко и шумно, и поворачивается к ним спиной. — Разве я не говорил, что для проявления проклятий нужен сильный, эмоциональный толчок? — Говорили, — кивает Гето, — на экскурсии в Сибуя. Вы сказали, что чаще проклятия появляются в местах где отрицательные эмоции скапливаются. Это школы, тюрьмы, кладбища. — юноша неловко замолкает, оглядываясь по сторонам. — Сенсей, если вы привели нас сюда за поиском проклятий, то, должно быть, тут кладбище? — брюнет опускает глаза под ноги. — Было когда-то, — морщится Итадори. — У тебя хорошая память, Сугуру, — улыбается он парню и показывает большой палец. — Тут все довольно просто: кто-то сочинил легенду, что в лесу водится чудовище, пожирающее людей и, конечно же, нашлись смельчаки, которым нужно было это проверить. По случайным обстоятельствам, первых напугал зверь и понеслось. Экстремалов нашлось много, а страх один из сильнейших эмоциональных толчков к зарождению проклятия. Итадори прокашливается и трет нос. — И что, в первую очередь, нам нужно сделать? — Прочесать окрестности? — Секо поднимает руку, но на ее ответ шаман отрицательно покачивает головой. — Поставить завесу? — неуверенно предлагает Гето. — Именно, — кивает Итадори. — Кто из вас это сделает? — ученики недоуменно хлопают глазами, неловко переглядываясь между собой. О занавесе они слышали может третий или четвертый раз, что сама по себе представляет эта конструкция, никто из них не знал. — Ладно, расслабьтесь, — фыркает Юджи. — Конечно вы даже не представляете, что это. — мужчина наклоняет голову в бок, разминая шею. Слышится характерный щелчок и шаман довольно морщится. — Вообще, когда задание групповое, завесу ставит непричастный шаман, но раз таких у нас нет… Сенсей делает шаг назад и вскидывает согнутую в локте руку перед собой. Пару секунд ничего не происходит, мужчина просто оценивает заинтересованность ребят, а после на кончиках указательного и среднего пальцев чиркает две маленькие красные искры, которые тонкими нитями, на маневр молний, сверкнули в небо и разнеслись тихим стрекотом над макушками деревьев. Молнии рассыпались на все те же красные искры и небо над головами затянуло алой дымкой. Ученики восхищенно вздыхают, все еще не опуская голов. Итадори усмехается с интересом обводя их взглядом. Секо, находясь между парнями, казалась еще меньше обычного. Что Сугуру, что Сатору, на ее же фоне были как шпалы: длинные и тощие. Юджи втягивает со свистом воздух в легкие и кашляет в сторону, возвращая любопытные глаза к своей персоне. — Ну, как вам? — вскидывает он свои брови. — Круто, — с неподдельным восхищением ежесекундно отзывается Сугуру. — Вы ведь научите нас этому, Итадори-сенсей? — Конечно, это одна из основ, — пожимает шаман плечами и замирает, прислушиваясь. Он чувствует четыре проклятия четвертого ранга, где-то за сто метров на запад от них. Итадори их чувствует, они его нет, в этом вся прелесть скрытности Сукуны. На пятнадцати пальцах было очень тяжело, лишь потому, что в него их запихали сразу десять, справиться с накатившим, огромным потоком проклятой энергии, просто невозможно, и даже спустя тысячи медитаций, контролировать рвущуюся проклятую энергию Юджи не мог. Ему пришлось год отсиживаться на месте, потому что проклятия, только зачуяв фонтаном бьющуюся из него проклятую энергию, разбегались по углам. А сейчас, имея в запасе все двадцать, научившись использовать некоторые техники, Юджи без труда мог слиться с обычной толпой и никто бы не догадался, что он сосуд тысячелетнего проклятия. Плюс ему на руку и то, что проклятия чувствуют только эмоции ребят: те были злы пока добирались сюда, сейчас их эмоции перетекли в положительную сторону, но и того всполоха было достаточно, чтобы твари двинулись к ним, как голодные хищники на запах свежего куска мяса. Все, что наплел Итадори про задание, директора — сплошная, и придуманная наспех ложь. — Хм, — задумчиво выдает он, оглядываясь по сторонам, — тут недалеко парочка из первого и второго рангов, — продолжает Юджи свой спектакль. Ребята заметно напрягаются. И даже бесстрашный Сатору подбирается. — Стойте здесь, — мужчина поднимает ладонь, — ничего не бойтесь, я буду неподалеку, эти вам еще не по зубам, — улыбается обнадеживающе шаман и поворачивается к ним спиной. — Не скучайте, — бросает он, и последние слово уже доносится эхом, а от учителя остается только белая молния, как напоминание, что он все же был тут. — Что? — обескураженно выдыхает Сатору. — Он…телепортировался? — растерянно бормочет Сугуру крутя головой во все стороны. — Нет? — озадаченно спрашивает Секо все еще не сводя глаз с того места, на котором пару секунд был их учитель. — Он вроде как…побежал, — неуверенно говорит Сатору, — очень быстро побежал, не знаю, с какой скоростью, но он уже явно где-то…ну далеко. — Но он же сказал, что не оставит нас, — губы Секо дергаются в нервной улыбке. И с этими словами с боку от нее доносится тихое рычание. Девушка застывает камнем, но все же спустя пару секунд поворачивает голову в сторону шума. Уродливая, полурыбья морда, с десятью, или даже больше, глазами, всего в каких-то тридцати сантиметрах от ее собственной головы. Ученица успевает только судорожно выдохнуть, как проклятие бросается на нее, и, она, повинуясь инстинкту, отскакивает в бок. Мокрая земля играет с ней плохую шутку, ботинки со скользкой подошвой, приложенные к ученической школьной форме не добавляют ловкости: Секо подскальзывается и не успевает даже вскрикнуть, как летит наземь. Проходит какая-то секунда, но, все так же, ведомая инстинктом и страхом, брюнетка подскакивает на ноги и оглядывается. Сугуру с Годжо становятся по обе ее стороны. — Я надеюсь, — судорожно выдыхает девушка, морщать от ноющей боли в локте, — это не особый уровень? — она кидает короткий взгляд на блондина, надеясь, что он со своей «индивидуальностью» точно сможет распознать. — Не особо похоже, — скомкано отвечает Сатору, впиваясь своими глазами в пространство, — у него мало проклятой энергии, но…он слишком быстр. — Кажется… — Сугуру глубоко вздыхает, пытаясь подавить панику, — сенсей говорил, что-то о первом и втором ранге? — В смысле пара первого и пара второго? — восклицает Годжо, с какой-то надеждой глядя на брюнета. — Нет, вроде один такой и один такой, — Секо и Сатору облегченно выдыхают. Ладно, с двумя может они справятся. Ладно, они не настолько самоуверенны — им хотя бы продержаться до прихода Итадори-сенсея. — Осторожно, — вскрикивает Годжо и силой толкает сокурсника в плечо, и Сугуру, как ранее Иери, подскальзывается на мокрой земле и падает. — Черт, — шикает Сатору, сам с трудом увернувшись. — Да, думаю, сенсей был прав на все сто процентов, говоря о том, что мы еще не готовы, — нервно посмеивается Гето, поднимаясь на ноги. — Разберемся, — фыркает Годжо, и отследив все же движение проклятья, выбрасывает в его сторону руку, направляя проклятую энергию, но к сожалению промахивается. — Шустрый, — хмыкает он, оглядываясь по сторонам, — что? — спрашивает он, замечая на себе пристальные взгляды со стороны сокурсников. Обернувшись, он обводит их внимательным взглядом, задерживая внимание на новых пятнах грязи и недовольных лицах. Те, не сговариваясь, одновременно толкают парня и тот, поскользнувшись на пятках, падает прямиком на задницу, ошарашенно хлопнув глазами. — Ай, — выдыхает он и заводит руку себе под задницу, выуживая палку. — Вот теперь всем поровну, — довольно кивает Сугуру и ухмыляется на злой взгляд голубых глаз снизу вверх, но несмотря на открытую ярость, все же протягивает Сатору руку. Помедлив, Годжо хватается за протянутую ладонь, позволяя брюнету потянуть себя на вверх. — Синяк на моей заднице, на вашей совести, — хмыкает он, и они становится спина к спине, этим самым образуя треугольник. — Я, конечно, могу ошибаться, но я не ошибаюсь, — протягивает юный шаман с легким скептицизм, — и вокруг нас, не двое проклятий как мы предполагали, а…кхм, четыре. — То есть, — брюнетка сглатывает плотный ком в горле, — два первого и два второго? — Ага, — кивает Сатору и тянет девушку на себя, в этот же миг припечатывает энергией что-то отдаленно похожее на огромную муху, скрещенную с чем-то…колючим, наверное… ежом? Проклятие заискрилось, но тут же отряхнулось и полетело дальше, скрываясь меж плотных деревьев. — Что нам делать? — Сугуру кидает взгляд на Сатору. — А я-то откуда знаю? — вспыхивает тот. Небо над ними темнеет, начинает грохотать в далеке гром и спустя пару минут спускается проливной дождь. — Замечательно! — рычит Годжо и зло пинает землю. — Почему именно сегодня ему приспичило нам что-то показать? Он это специально! — Сатору, успокойся, — одергивает его брюнет, — не думаю, что Итадори-сенсею так уж нужно было, чтобы мы, он в том числе, мокли под дождем. Блондин ничего не отвечает в ответ, лишь шикает и отворачивается от пронзительных осуждающих глаз. Как бы тепло ни было на улице, дождь все еще холодный и они промокают насквозь. Пронзающая сырость прокрадывается в каждую клетку. — Ну и где он? — выдыхает Сатору продрогшим голосом. К этому он точно не готовился. Он не думал, что в непогоду его выставят в лес тупо мокнуть, а сами свалят, неизвестно куда. — Он обещал скоро вернуться, — обнадеживающе говорит Секо, обнимая себя за плечи. — Ага, и говорил не скучать, — раздраженно кидает Сатору, осматриваясь по сторонам, — Надеюсь, он там тоже не скучает, — злобно бормочет он себе под нос. — Осторожно, — вскрикивает на этот раз Гето и сокурсники успевают лишь ощутить как его ладони с силой давят им на лопатки, а потом они вместе падают на землю, — Хах, пронесло, — судорожно выдыхает он, — Вам не кажется, что нам нужно что-то делать? — Нам нужно избавиться от них, — стучит зубами брюнетка, зябко дрогнув. — Хоть в чем-то мы согласны, — Годжо закатывает глаза и поднимается на ноги первым. — У меня есть план, — Сугуру неуверенно оглядывает ребят и задерживается на Сатору, который встает к ним спиной. — В общем, так как из атакующих шаманов у нас только Сатору, — он прокашливается, и стирает с лица разводы, это конечно мало чем помогает, — нам только остается не быть ему помехой, — брюнет кидает взгляд на девушку. — Отличный план, — саркастично бросает Сатору, разворачиваясь. — Мы будем предупреждать тебя, если проклятие нападет со спины. Секо кивает в подтверждении и переводит взгляд на блондина. Тот подозрительно молчит и смотрит себе под ноги. Вообще, довольно странно то, что Сатору, который, то и дело хвастался силой, не делает буквально ничего. Ничего из того, что могло бы действительно продемонстрировать его силу. Его слова оказались пусты? Всего-то навсего хвастовством? Секо очень не хочется, чтобы это оказалось правдой. Пусть Сатору действительно будет очень сильным и крутым, если это поможет им справится с проклятиями. Боже, она действительно ничего после не скажет о его самомнении, если они выберутся живыми. Еще одного падения она не переживет. И тем более, чтобы на нее еще раз свалилась одна из этих шпал, весом в половину больше ее собственного. — Хорошо, — наконец говорит Сатору, — но я не отвечаю за последствия, — предостерегает он, сводя свои тонкие белые брови к переносице. Иери сама не замечает, как облегченно выдыхает. Да, она готова просто закричать что-то в духе «снеси этот чертов лес к херам, только спаси наши задницы» и от этого ее останавливает разве что их взаимоотношения. Они еще не на том уровне, чтобы поддерживать друг друга так. Но может быть, когда-нибудь она так и сделает. Когда-то они пересилят личную неприязнь, девушка прекрасно это понимает: они все — подростки, каждый со своими тараканами, принципами и все они по сути сейчас незнакомцы. Если бы они знали друг друга со средней школы, было бы проще? Нет, брюнетка не может себе представить, что было бы в средней школе. Наверное, проще простого было когда они знали бы друг друга еще с пеленок. В этом случае проблем не возникло. Но они не знакомы с пеленок. Они знают друг о друге имена и только. Они ехали в одной машине почти час, но никто из них так и не произнес и слова. Они живут в одном общежитии, разделяют их только стены, но никто так и не пришел к сокурснику, чтобы банально поприветствовать по-соседски. Все слишком упрямы, понимает Иери и становится спиной к Годжо и Сугуру вплотную. Сейчас ей очень страшно, но если бы она была в этом лесу, под этим дождем одна, страх был бы куда больше. И, наверное, она и с места не сдвинулась, поддалась панике и проклятия разорвали в один миг. Когда эти придурки рядом, не так страшно, — усмехается девушка и сглатывает ком слюны в горле, ощущая с какой силой в груди бьется сердце. — Удачи нам, — нервно хмыкает она. Проходит чуть больше минуты, когда на них несется, точнее будет сказать ползет (но с какой скоростью) не то улитка, не то белка, огромных размеров. Сугуру дергает Годжо за ткань мокрого пиджака и тот действует моментально: круто повернувшись в пояснице, он выкидывает перед собой руку, сжатую в кулак, а после разгибает указательный и средний, на них образовывается клубок дыма, а после вырастает огромный синий шар и в мгновение ока летит в проклятие. На этот раз, Сатору не промахивается. Сатору попадает точно в цель, раздается оглушительный взрыв, который ослепляет и едва не сносит с ног. — Минус один, — ухмыляется юноша и вновь возвращается на исходную позицию, в то время как Сугуру и Секо продолжают с немым шоком пялиться на оставленную этим странным шаром борозду и черное, выжженное пятно на месте проклятия. Определенно, Сатору не врал о своих способностях. Все идет хорошо до определенного момента. Расправившись уже с тремя, они расслабленно выдыхают все трое. — Нам осталось всего ничего, — улыбается слабо Гето. — Кажется, ты говорил что-то о «шестиглазой технике»? — поворачивается он к Годжо. — Как тебе еще пара глаз? — Десятиглазая техника? — задумчиво протягивает блондин, деланно прикладывая пальцы к подбородку. — Звучит отвратительно, — фыркает он, широко ухмыляясь. — Оставьте свои глаза себе, — вздыхает он. — Чисто теоретически, — девушка тоже принимает задумчивое выражение лица, — если бы у тебя еще было четыре глаза сзади, то где бы они находились? — ухмыляется она. — На затылке, — отвечает Сатору. — Одни, а другие на твоей многострадальной заднице, — хохочет Сугуру и к нему присоединяется Иери. Годжо лишь гордо хмыкает, отворачиваясь и все же его губы разъезжаются в слабую, но улыбку и ребята успевают это заметить. Они слишком расслабились, и направляющееся к ним проклятие не замечают, продолжая тихо смеяться. Только когда оно рассыпается над ними ровными кусочками, все трое вздрагивают. — Что…? — дрогнувшим голосом спрашивает Секо и поднимает голову. — Смотрю, вы тут веселитесь! — раздается рокочущий голос с боку и ребята поворачивают головы. «Итадори-сенсей даже не промок, » — проносится одна мысль на троих. — А вы захватили с собой зонтик? — фыркает Сатору. — Нет, — улыбается тот, подходя к ним ближе, — я просто находился в движении. — Вы слишком горячий, — восклицает Гето, заставляя Юджи распахнуть глаза в огромном удивлении и замереть. — Определенно, — поддакивает тут же Годжо с еще большим весельем, — наш сенсей, слишком горяч. — Я не в том смысле имел в виду… — смущенно тараторит брюнет. — А я, что говорил, то и имел ввиду, — ухмыляется юный шаман на сердитый взгляд серых глаз, — в том самом смысле, — подначивает он сокурсника, с удовольствием наблюдая за тем, как бледные щеки покрываются злым румянцем. — А вы неплохо справились, — перебивает их Юджи, оглядывая поляну, — сработались? — вскидывает он брови. — Что-то около того, — нехотя признается Сатору. — Было круто, — улыбается Секо, оглядывая парней, — думаю, можно как-нибудь повторить. Только после того, как вы научите меня драться, с каким-нибудь оружием в руках, сенсей. — Ты сначала просто драться научись, — закатывает блондин глаза и девушка стреляет в него острым прищуром карих глаз. — Да, обучите меня чему-угодно, — бормочет она, — может быть, тогда я смогу накостылять этому самоуверенному прыщу. — А что мешает тебе сейчас это сделать? — ехидно спрашивает тот, наклоняясь к ее лицу. — Верно, рост! Так что я бы поспорил, кто тут прыщ. — Еще одно твое слово… — предупреждающе шипит Секо, поджимая губы. — Мне совсем не страшно, гном, — Сатору утешающе взлохмачивает смольные волосы. Юджи, наблюдавший эту картину краем глаза, тихо улыбается. — Да, мы поняли свои возможности, — берет слово молчавший до этого Сугуро, и подходит к учителю ближе. — Было страшно, — чешет он затылок и оглядывает себя, — и грязно. — Тяжело в ученье, легко в бою, — Итадори обводит их всех взглядом. — Что ж, думаю, нам действительно пора возвращаться, пока вы не заболели. — Апчхи! — раздается на пол поляны и мужчина переводит взгляд на Секо. Для своих размеров, чихает она слишком громко. — Да, — кашляет блондин, пытаясь скрыть рвущийся наружу смех, — поторопился я с выводами. Ты не гном, — его ухмылка расползается еще шире, — ты сраный дракон. Что будет, если тебя накормить острым удоном? Огнем метать будешь? — Ой, заткнись, — шикает на него опять девушка, потирая нос. — А что? Будешь так проклятия изгонять. А после, зажаренных, будем скармливать Сугуру, — продолжает ехидничать юноша. — Надо же и от тебя есть польза. — кивает он головой одобрительно. — Заткнись, — прилетает от брюнетки и она все же пинает его коленом под задницу. Судя по тому, как вскрикнул блондин, удар пришелся по больному месту. — Не представляю, как я буду учиться с ними… — едва слышно бормочет Гето, но Юджи его слышит и срывается на смех. Быть учителем весело. Быть учителем этой безумной тройки — сумасшествие. И определенно, Юджи еще поплатится за это. Но не сейчас. Сейчас, наблюдая за тем, как ребята припираются и подначивают друг друга, в голове кинолентой проносятся воспоминания о своих студенческих буднях, в которые Итадори погружается с головой. Эта кинолента затягивает как зыбучие пески, вновь превращая мужчину в каменную статую. Ребята похожи на их компанию в раннем возрасте. Возможно даже слишком: он с Мегуми и Нобарой, тоже вот так вот беззаботно ходили на задания, где устраивали сумасшедший разгром, а после получали часовую выволочку от Яги — суммы за учиненный ущерб приходили занебесные — это было еще одной причиной ненависти верхушки к ним. Они с Нобарой часто припирались, а Мегуми был тот, кто делал вид, что они не знакомы, в редких случаях встревал в их перепалку, но когда пытался их разнять, ему всегда прилетало от Кугисаки и тогда они уже превращались в крысиный клубок. И потом им опять прилетало от Яги, потому что такие перепалки ставили весь колледж на уши. Но сравнивая их со своей компанией, Юджи ни в коем случае, не желает им той же участи. Пусть они будут просто похожи на них, но не с такой печальной судьбой. Пусть они не повторяют участь старших. Пусть на их руках никогда не будет людской крови и пусть они не узнают, что такое смерть товарищей. «А разве не ты обеспечил им такое будущее, отписав шестиглазому роль палача?» Юджи крупно вздрагивает от резкого тона у себя в голове. «Поздно уже, — злорадно хохочет король проклятий, посылая по коже табун холодных мурашек, — знаешь, не зря ты проглотил палец, — продолжает он гоготать, — мы с тобой отлично сработались. Ты посылаешь мне жертвы, а я их убиваю. Молодец, сосуд.» Итадори стискивает челюсть до механического скрипа и прикрывает глаза, чувствуя подкатившую к глотке тошноту. — Что ж, — выдыхает он хрипло и тут же прокашливается, пытаясь изо всех контролировать свое состояние и ничем не выдать себя, — нам нужно возвращаться, пока вы окончательно не продрогли, — мужчина натягивает на губы улыбку и кивает головой в сторону, дорожки по которой они пришли, — давайте, шевелимся. — О, — Сугуру нагоняет его, — сенсей, а тогда, вы телепортировались? — Когда кинули нас? — услужливо договаривает за него Сатору, становясь по другую сторону. — Я вас не кидал, — медленно проговаривает шаман концентрируясь на пейзаже, и пытаясь дышать равномерно, чтобы не дать подкатившей панике вырваться наружу, — и нет, я не телепортировался, просто быстро бегаю, — медленно выдыхает, концентрируясь на заданных вопросах. — Насколько быстро? — возбужденно спрашивает Гето. — Около двухсот пятидесяти километров в час, — пожимает плечами наставник, — примерно так. — Охренеть! — восклицает Секо. — Это быстрее машины! — Очень удобно, — кивает Сатору и наклоняется, с озорством спрашивает: — Почему бы вам нас не отнести? — Что? — Юджи едва не запинается о кочку. — Ну, хотя бы по одному? Все же быстрее, — продолжает он невинно. — Думаешь, мне не хватит сил унести вас троих? — хмыкает Итадори. Грудную клетку отпускает и он уже более расслабленно втягивает кислород носом. — Проверим? — ухмыляется блондин. — Нет, — отвечает мужчина после заминки, — я вам не грузовое такси, — в его голосе проскальзывают обиженные нотки. — Почему бы и нет? — пожимает юноша плечами. — Сатору, — многообещающе начинает преподаватель, — я тебе на задницу сейчас еще один синяк добавлю. — Для симметрии, — фыркает Секо, показывая язык блондину, — правильно, можно еще по башке ему дать. — Заткнись, — незамедлительно прилетает от юноши. — Не дорос еще затыкать, телепузик. — Телепузик? — Спустить с небес на землю, чтобы слушать, что говорят простые смертные, самовлюбленный индюк. — Я не посмотрю, что ты девушка, — шипит Сатору. — Господи, — Сугуру прикладывает руку к лицу, — за что мне это… Итадори нервно улыбается, прокашливаясь. Да, быть учителем этой шайки — сумасшествие. Но разве не все шаманы сумасшедшие?***
Открыв дверь ключами, Юджи не глядя бросает их на полку, и прислоняется к холодному металлу спиной. Проходит пару минут, когда мужчина отлипает от двери и бредет в кухню, за стаканом холодной воды. Прежде чем набрать попить, он умывается в раковине и долго трет лицо, хлопает себя по щекам, пока их не начинает печь. Его все еще трясет. Тошнота прошла, но накатила сильная апатия, он еле добрел до квартиры, хотелось остаться в колледже, но это, наверняка навело кучу ненужных вопросом. А еще, не хотелось показываться в таком виде ученикам. Но больше всего, не хотелось видеть жалость в чужих глазах. Ты посылаешь мне жертвы, а я их убиваю. Юджи судорожно вздыхает и мотает головой, пытаясь вытрясти из нее слова Сукуны. И, конечно же, у него этого не получается. Сумбурные мысли, словно яд, пущенные по венам циркулируют в голове, повторяются, повторяются, оседают горечью на языке и причиняют, едва ощутимую физическую боль в виде сжавшегося комка в глотке или боли в висках. Ты посылаешь мне жертвы, а я их убиваю. Юджи делает еще один глубокий, рваный вздох, такой, если бы он долго находился под водой и кислород в легких заканчивался. Он вздыхает, словно еще пытается предпринять попытки выжить. Он пытается жить — он думает, что живет. Но для того, чтобы рыба жила в аквариуме, его нужно наполнить водой. Аквариум без воды — все еще стеклянная коробка. Его квартира, пусть и обставленная, несколько дней казалась уютной, но сейчас — ее серость, холод, лишь утягивают хозяина в забвение. Не смотря на то, что квартира обставлена, она все еще пустая. Никакие вазы, картины, фотографии не придают ей… целостности. По сути, всего-то навсегда красивая коробка. Аквариум без воды — все еще стеклянная коробка. Пустая. Красивая. Коробка. И Юджи тоже…пустой. Не смотря на все улыбки, озорство и громкий смех. Он пуст. Сукуна выжег внутри него все до тла. Он пуст, он просто-напросто догорает.