Мам, прости

— Ханагаки! — Старшая работница делает страшные глаза, но Камэ прерывает её одним взмахом руки. — Да, знаю, опоздала. — Запыхавшаяся, словно повторяя за своим сыном, толком не отдышавшись — сразу в раздевалку за униформой. — Начальник… — Вновь начинает старшая менеджер, но Камэ вновь её нервно перебивает: — Да, знаю, я. Уже предвкушает экзекуцию. — Быстрыми шагами уже направляется в сторону своего рабочего места, но старшая хватает её за руку и резко дергает на себя, останавливая: — Да, послушаешь, ты меня или нет? — Раздраженно сдувает лезущие на глаза пряди и мрачно произносит: — Нам в актовый зал. — Я пропустила какой-то праздник? — Неужто помимо событий манги придется записывать и обычную жизнь. — Король умер. Да здравствует король. — Мрачно шутит менеджер и кивает головой на закрытые двери помещения, которое по сути должно было быть вторым цехом, но звалось актовым залом в силу того, что за два года начальник так и не соизволил обустроить его. Ну, это, если она правильно поняла подслушанные сплетни своих коллег. — В каком смысле? — Камэ хмурится, послушно следуя, за главой своей смены. — Смена начальства. Наш цех выкупил какой-то акционер. — За те полчаса, что я была на обеденном перерыве? — За те пятьдесят минут, что ты была на обеденном перерыве. — Ворчливо поправляет ее старшая работница и аккуратно прикрывает дверь, чтобы тихо протиснуться в образовавшуюся щелку. — Видимо, сделка давно была уже заключена. Но сегодня произошла официальная передача. Черт знает, что у них там происходит. Я не разбираюсь в причудах богачей. Камэ всё также протискивается за ней. Дверь предательски скрипит при закрытии, но на них оборачиваются лишь несколько работниц из самого последнего ряда. Но и те даже не смотрят — скорее просто скользят по ним невидящим взглядом и вновь поворачиваются к образовавшемуся центру зала. — А новый начальник он кто хоть? — Камэ щурится и чуть привстает на носочки, стараясь разглядеть, стоящих в центре. Тут же натыкается взглядом на коренастую фигуру уже бывшего начальника. Несоответствующая его личности патетичная речь сладким мёдом лилась из его уст, пока он на удивление резво юлил вокруг высокой фигуры. Новый начальник? — Я знаю об этом не больше твоего. Мы все в шоке. Но если он не будет штрафовать за каждый лишний вздох, я готова служить хоть дьяволу. — Старшая работница скрещивает руки на груди и тоже прищуривается. Но в отличие от Камэ — не для того, чтобы рассмотреть, а с каким-то недоверием. Почти презрением. — Пижон какой-то. Резонно. Камэ так и не смогла разглядеть лицо нового начальника. Но щегольская шляпа — головной убор снимают в помещении, невежа — неприлично дорогой серый костюм в белую полоску, темные перчатки и трость с массивным набалдашником — всё явно кричало о пижонстве владельца. — Мне кажется, такие, как он не слишком часто появляются на работе. — Может вообще не появляться. Главное, чтобы вовремя выплачивал зарплату. —… в общем прошу любить и жаловать, нашего — то есть вашего — драгоценного начальника: господина Кубо! Камэ хлопает вместе со всеми и вновь наклоняется к уху старшей работницы: — Интересно, сколько он ему отвалил. Ни одного ругательства за такое долгое время. Он аж покраснел весь от напряжения. — Наш драгоценный начальник, как минимум, должен был продать свою почку. — Отзывается глава, ради приличия сделавшая два хлопка и вернувшая руки в исходное состояние. Камэ ухмыляется и первая разворачивается на пятках, чтобы под шумок слиться с перешептывающейся толпой работниц и без приключений добраться до своего места. Но, естественно, если есть шанс, что что-то пойдет не так — оно пойдёт. Как всегда, у дверей возникает давка. Инерция разделяет Камэ с главой смены, которая непреклонным монолитом встала во главе толпы и суровым голосом приказывала всем построиться и не позориться отсутствием знаний о правилах поведения. В итоге Ханагаки оказывается оттиснута к самому концу толпы. К центру. — А это Ханагаки Камэ, кстати. К ней внимательнее. Её профессионализм оставляет желать лучшего. Заядлая прогульщица. Умрёт, если не опоздает. — Сварливый голос бывшего начальника вызывает мурашки отвращения по спине. — Как сейчас, например. Камэ прикусывает щеку изнутри, чтобы сохранить нейтральное выражение лица и почтительно поворачивается к начальству. Склоняет голову и сквозь зубы цедит: — Извините. — Чтоб ты провалился. Господин Кубо задумчиво хмыкает — не понятно насмешливо или просто принял к сведению. Камэ исподтишка поднимает взгляд на его лицо. Выше, чем казался из далека. Намного. Под два метра? Но бывший босс вновь воодушевленно продолжает: — Какая отмазка на этот раз? — Вновь взгляд на него. Тот закатывает глаза и взмахивает ладонью: — Можешь не утруждаться что-то выдумывать. — Приношу глубочайшие извинения, что вмешиваюсь. Но начальник здесь я. — Господин Кубо отворачивается от Камэ, чтобы глянуть на своего собеседника. Камэ не видит его лица, но зато отлично видит мимику бывшего босса. Дерганную и нервную. — Несомненно. Но моим последним распоряжением был штраф и дополнительные часы смены для Ханагаки. Вы ведь не можете лишать последней воли старика. — Голос немного дрожит, но босс прокашливается. Упирает в девушку хмурый взгляд и уже более твердо приказывает: — Приступай. Камэ всё же кидает вопрошающий взгляд на господина Кубо. Взгляд так и притягивает блестящий набалдашник трости. В форме какого-то зверя. — Ну, что же. Боюсь у меня нет времени лишать вас еще и последней воли. — Он хмыкает и первым направляется в противоположную от общей двери сторону. К кабинету начальника. — А вот время просмотреть все бумаги, на удивление нашлось. Не тратьте и его попусту. — Вон. Быстро. — Шипит на Камэ бывшее начальство и неуклюже семенит за размеренными шагами господина Кубо. Это вообще максимально несправедливо было. Памяти настоящей Ханагаки-сан у неё не было, но сложить все придирки пережитые ею самой было не так уж и сложно. Чтобы понять — что между оригинальной Камэ и бывшим начальником был конфликт на более глубоком уровне, нежели простые рабочие отношения. Что б ты хреном подавился, старый извращенец. Господина Кубо. Рингтон телефона выводит её из задумчивости. Камэ косится на экран и тут же нажимает на прием звонка, когда видит там имя деда Сано: — Что случилось? — Подрались на тренировке? Но вместо хриплого голоса Сано-сенсея и миллиона выдуманных бедствий в трубке слышится звонкий голос Такемичи: — Мам, прости. Я помешал? — Камэ оглядывается на не рассасывающуюся толпу работниц и заверяет, что нет. Поверь все ближайшие полчаса, пока все рассядутся по своим местам — твои. — У нас перерыв на тренировке. Мне очень нравится! Но у меня ничего не получается. — Ты занимаешься не больше часа. То, что ты всё ещё хочешь заниматься этим видом спорта — уже значит, что у тебя всё получилось. Ты умница. Такемичи застенчиво ухмыляется и продолжает: — Хотел спросить: ты будешь не против, если после тренировки мы погуляем с Манджиро и Баджи? Старший брат Майки меня потом доведет до дома. Сано Шиничиро. Если, чтобы спасти Такемичи — нужно спасти Майки. То, чтобы спасти Манджиро — нужно спасти Баджи. Чтобы спасти Баджи — нужно спасти Казутору. Чтобы спасти Казутору — надо спасти Шиничиро. Камэ устало прикрывает глаза. Тут либо охранять его в день рокового дня. Фантазия тут же с удовольствием нарисовала её в черном костюме, с солнцезащитными очками и с кобурой под пиджаком. Неотступной тенью, следует за Шиничиро, который постоянно нервно оборачивается через плечо и просит её отстать уже от него, или он вызовет полицию. Либо вариант уговорить его не идти в магазин. Каким образом? « — Шиничиро, прости, ты не мог бы не идти сегодня на работу? Просто друг твоего брата собирается украсть для него на день рождения байк, но ты вылезешь не вовремя и получишь по голове. А потом он сойдет с ума от чувства вины и уйдет в конкурирующую банду. Нет, зачем ты взял телефон. Зачем вызываешь врачей, погоди —» — Алло, мам? — Камэ реагирует на неуверенный голос Такемичи и отвечает: — Конечно, не против. Особенно, если за вами будут приглядывать. Береги себя и хорошенько повеселись. Я, кстати, сегодня буду поздно. Опять. Прости. Кушай и не засиживайся допоздна перед телевизором. Когда Такемичи рассыпается в благодарностях и сбрасывает звонок, Камэ хрипло стонет. В любом случае, если предотвратить несчастный случай в тот день — не факт, что после этого он не повторится с большим влиянием на будущее. В конце концов сама манга была про то, что меняя одно действие — ты просто переносишь его на неопределенный срок. Нужно решать проблему основательно. Значит, остаётся вариант встретиться с Казуторой и спасти его, чтобы спасти Шиничиро, чтобы спасти Баджи, чтобы спасти Майки, чтобы спасти Такемичи. Еще с утра эта цепочка была в два раза короче. Камэ искренне надеется, что на этом они и остановятся. Впереди ещё несколько лет до канонных событий — но если всё пойдёт такими темпами, в её списке попросту появятся все персонажи манги.