А Гарри здесь нет! Здесь живу я, Нейтан. А ещё мама, папа, брат и сестра.

- Значит, Николас Фламель, - снова задумчиво протянула Элла, когда они уже оказались в замке. - Ну тогда я догадываюсь, что может охранять собака. Фламель - это ведь единственный известный создатель Философского Камня! - Создатель чего? - не понял Сэнди. - Точно! - хлопнула себя по лбу Гермиона. - Погодите-ка... Она унеслась в башню факультета и вернулась с книгой под мышкой. - Вот, смотрите... "Николас Фламель", - было написано в книге, - "всемирно известный волшебник и алхимик французского происхождения, единственный известный создатель философского камня и эликсира жизни, про помощи которых Николасу и его супруге Пернелле удалось прожить более шестисот лет. В юности Николас Фламель обучался в Академии Шармбатон, где познакомился со своей будущей женой Пернеллой. Ходили слухи, что после Николас спонсировал строительство и украшение шикарного замка Шармбатон. Одно известно точно — во дворе замка расположен фонтан, чьи воды производят омолаживающий и целительный эффект. Фламель прославился на весь мир как талантливый алхимик. Известно, что ныне супруги Фламель наслаждаются спокойной мирной жизнью в Девоншире, а также, что они любят оперу. В сентябре 1927 года Фламель встретился в Париже с магозоологом Ньютом Саламандером и не-магом (магглом) Якобом Ковальски. Фламель увидел в хрустальном шаре, что Гриндевальд (темный маг, наводивший ужас на Европу в 1930-1940-х гг.) соберёт своих последователей в фамильном склепе Лестрейнджей, и хотел, несмотря на преклонный возраст, лично бороться с тёмным волшебником. Когда Фламель прибыл на кладбище Пер-Лашез, Гриндевальд с помощью заклинания Протего Диаболика уже собирался разрушить Париж. Никто не знал, как противостоять такому сильному заклятию. Тогда Николас Фламель велел волшебникам встать в кольцо вокруг склепа Лестрейнджей, воткнуть свои палочки в землю и произнести контрзаклятие Фините. Эффект был настолько сильным, что огонь тут же потерял свою дьявольскую силу, и город был спасён. Альбус Дамблдор, ныне директор школы Хогвартс, ещё в молодые годы переписывался с прославленным алхимиком Николасом Фламелем. Николас Фламель упомянут на карточке от шоколадных лягушек с изображением Альбуса Дамблдора." - Но всё-таки, что это за Камень? - спросил Рон. - Подожди, найду нужную страницу... Гермиона пролистала книгу немного вперёд, на найденной ей странице было написано: "Древняя наука алхимия занималась созданием Философского Камня, легендарного вещества, наделённого удивительными силами. По легенде, камень мог превратить любой металл в чистое золото. С его помощью также можно было приготовить эликсир жизни, который делал бессмертным того, кто выпьет этот эликсир. Философский Камень был создан Николасом Фламелем, алхимиком. Камень обладает не только свойством превращать любой металл в золото, но и является средством создания эликсира жизни, что ещё больше увеличивает его ценность. Эликсир жизни позволил Николасу и его жене Пернелле прожить «лишних» шесть столетий. Философский Камень имеет кроваво-красный цвет." Тем временем приближалось Рождество. Все ребята с нетерпением ждали рождественских каникул. На рождественские каникулы все уехали домой, а Нейтана и его брата с сестрой, и всех остальных тоже, пригласил к себе Найджел. Рон был рад приглашению: Уизли отправились проведать своего второго сына Чарли, работающего в Румынии. И вот, проснувшись утром, Нейтан получил подарки. Среди них были: свитер ручной работы и сладости от мамы Рона, флейта от Хагрида, большая коробка «шоколадных лягушек» от мамы с папой, настольный квиддич от Найджела и... сверток от неизвестного дарителя с приложенной запиской. Записка гласила: "Незадолго до своей смерти твой отец оставил эту вещь мне. Пришло время вернуть её его сыну. Используй её с умом. Желаю тебе очень счастливого Рождества." Нейтан испытал странные чувства, рассматривая подарок. Он гадал, кто же мог прислать ему эту вещь. Почерк был смутно знаком. Узкие, изобилующие петельками буквы... У кого он мог видеть такой? И что это вообще? Он развернул свёрток. На пол соскользнуло что-то текучее, серебристо-серое и улеглось блестящими складками. Найджел присвистнул. - Я слышал о них, - сказал он сдавленным голосом, выронив коробочку с драже от Берти Ботт, присланным ему дядей. – Если это то, о чём я думал — они очень редки и очень ценны. - Что это? Нейтан поднял с пола блестящую серебристую накидку. На ощупь она была какой-то странной, как вода, превращённая в материю. - Это мантия-невидимка, - сказал Рон с благоговением на лице. – Я уверен – примерь её. Нейтан набросил мантию на плечи, и Фулько воскликнул: - Это она! Погляди вниз! Нейтан поглядел на свои ноги, но они исчезли. Он устремился к зеркалу. Он увидел своё отражение – но всего лишь голову, висящую в воздухе, тело было полностью невидимо. Он натянут мантию на голову, и его отражение полностью исчезло. Каникулы в доме у Найджела прошли весело. Миссис Гольдман-Кох на каждый прием пищи готовила множество изумительных блюд (например, очень вкусный тушёный картофель, с курицей, морковью, изюмом и черносливом) и обязательно пекла что-нибудь к чаю (Нейтану особенно понравился пирог из медового теста с маковой начинкой), мистер Гольдман-Кох показывал ребятам свои альбомы (он был магофотографом), а дедушка Найджела раскрывал секреты успешной трансфигурации. А ещё ребята играли в снежки и катались (ну, или пробовали это делать) на коньках на ближайшем пруду (после того, как Гермиона и Сэнди объяснили, что это такое, и решили научить чистокровных). Вернувшись в школу, Нейтан решил испытать мантию. Папина… она принадлежала его отцу, Джеймсу Поттеру. Он пропустил сквозь пальцы материю – мягче шёлка, лёгкую, как воздух. В записке было написано «используй её как следует». Ему надо было попробовать прямо сейчас. Он соскочил с кровати и завернулся в мантию. Взглянув на свои ноги, он увидел вместо них только лунный свет и тени. Прелестное было ощущение. Но ему не повезло: бродя по замку в мантии, он натолкнулся на Миссис Норрис, кошку Филча, и та учуяла его. Нейтан побежал прочь, пока не пришёл сам Филч. Чтобы избежать возможного столкновения с ним в узком коридоре, Нейтан проскочил в первую оказавшуюся приоткрытой дверь. Комната, куда он попал, оказалась почти пустой, кроме стоящего в центре большого зеркала в красивой раме. Это было великолепное зеркало до потолка в украшенной орнаментом золотой раме, стоящее на двух заострённых ножках. Сверху дугой красовалась надпись: «Eиналеж еечуг жёов таоц илёов тен юавыз ак опя». Нейтан подошёл поближе к зеркалу, желая посмотреть на себя, но не видя своего отражения. Он встал перед зеркалом. Мальчик быстро зажал рот руками, чтобы не вскрикнуть. Он огляделся. Его сердце колотилось — в зеркале он увидел не только себя самого, но и целую толпу народа прямо у него за спиной. Но комната была пуста. Часто дыша, Нейтан медленно повернулся назад к зеркалу. Он отражался там, бледный и пристально смотрящий, а за его спиной стояло около десятка людей. Нейтан обернулся через плечо, но в комнате никого не было. А может, они все тоже невидимы? Может, он в комнате, полной невидимых людей, а секрет зеркала заключается в их отражении, хоть невидимых, хоть видимых? Нейтан снова посмотрел в зеркало. Прямо за его спиной стояла женщина, которая улыбалась и махала ему. Он протянул руку назад и схватил воздух. Будь она на самом деле здесь, он бы почувствовал её, их отражения были так близко друг от друга, но рядом был только воздух — она и все остальные существовали только в зеркале. Это была очень симпатичная женщина. У неё были тёмно-рыжие волосы, а глаза… «У неё глаза как у меня», - подумал Нейтан, придвигаясь чуть поближе к стеклу. Ярко-зелёные — с таким же разрезом, но потом он заметил, что она плачет; улыбается и в то же время плачет. Высокий, стройный, черноволосый мужчина, стоявший рядом, обнял её. Он был в очках, а его волосы были растрёпаны и топорщились, как у Нейтана. Нейтан подошёл к зеркалу так близко, что почти прижался носом к своему отражению. - Мама? – шепнул он. - Папа? Они просто смотрели на него, улыбаясь. Постепенно Нейтан вгляделся в лица других людей в зеркале и увидел ещё несколько пар глаз, как у него, носов, как у него, даже у маленького старичка были выступающие колени, как у него — Нейтан впервые в жизни смотрел на своих настоящих родственников. Поттеры улыбались и махали, а Нейтан пожирал их глазами, прижав ладони к зеркалу, как будто надеясь проломиться сквозь стекло и присоединиться к семье. Он ощущал внутри жгучую боль – наполовину радость, наполовину ужасную печаль. Он не знал, сколько простоял там. Отражения не потускнели, и он всё смотрел и смотрел на них, пока отдалённый шум не привёл его в чувство. Ему не надо оставаться здесь, ему пора вернуться в спальню. Он оторвал взгляд от лица матери, прошептал «я вернусь» и выбежал из комнаты. - Хотел бы я посмотреть на них, - с жаром сказал Рон, когда Нейтан рассказал об этом на следующий день. - А я хочу увидеть всю твою семью, всех Уизли, ты сможешь показать мне других твоих братьев и всех остальных. - Ты можешь увидеть их в любое время, - сказал Рон. – Просто приезжай ко мне домой летом. Кто знает, может, оно показывает только мёртвых... На следующую ночь они с Роном и Найджелом спрятались под мантией, и идти приходилось гораздо осторожнее. Они попытались вновь проложить путь, переходя по тёмным коридорам, почти час. - Я замёрз, - сказал Рон. – Давай плюнем на это дело и вернёмся. - Нет! – прошипел Нейтан. – Я знаю, это где-то здесь. Они прошли мимо призрака высокой ведьмы, скользящего в противоположную сторону, но больше никого не встретили. В тот миг, когда Рон начал ныть, что у него ноги отнялись от холода, Нейтан заметил уже знакомые ориентиры. - Это здесь… точно здесь… да! Они толкнули дверь. Нейтан стащил мантию и подбежал к зеркалу. Они были там. Лили и Джеймс просияли при виде его. - Видите? – прошептал Нейтан. - Ничего не вижу, - нахмурился Найджел. - Поглядите! Поглядите на них на всех… их там целая куча… - Я вижу только тебя. - Посмотрите хорошенько, давайте, становитесь на моё место. Нейтан шагнул в сторону, но когда перед зеркалом встал Рон, его семья уже не была видна ему — он видел только Рона в пёстрой пижаме. Но Рон вперил взгляд в своё отражение. - Посмотрите на меня! – сказал он. - Ты видишь всю свою семью вокруг себя? - Нет… я один… но не такой как есть… я выгляжу старше… и я староста школы! - Что? - У меня… у меня значок, как у Билла был… и я держу в руке кубок факультета и кубок по квиддичу… а ещё я капитан команды по квиддичу! Рон оторвал глаза от своего великолепного образа и ошарашено посмотрел на Гарри. - Как ты думаешь, может, это зеркало показывает будущее? - Каким образом? Все члены моей семьи умерли… - А ты, Найджел? Что видишь ты? Найджел подошёл к зеркалу. - Ого... Я тоже будто уже взрослый... Я получил звание Мастера Трансфигурации... Меня пригласили на международную конференцию. А ещё... ещё рядом со мной вы все, и ещё мои родные и... видимо, это моя жена. И у нас дети, мальчик и девочка, и все гордятся и радуются... На третью ночь Нейтан нашёл дорогу быстрее, чем раньше. Он шёл очень быстро, хотя знал, что так производит больше шума, но никто ему не встретился. И снова мать и отец улыбались ему, а один из дедушек счастливо кивал. Нейтан сел на пол перед зеркалом. Ничто не может помешать ему остаться на всю ночь со своей семьёй. Даже Наш класс не может Ничто. Кроме… - Так… ты вернулся, Нейтан? У мальчика как будто всё заледенело внутри. Он обернулся. На одной из парт у стены сидел не кто иной как Альбус Дамблдор. Нейтану следовало бы подойти к нему раньше, он пришёл в отчаяние оттого, что глядя в зеркало, не заметил директора. - Я… я не видел вас, сэр. - Странно, каким близоруким ты стал, будучи невидимым, – сказал Дамблдор, и Нейтан с облегчением заметил, что тот улыбается. - Итак, - продолжил Дамблдор, соскальзывая с парты и садясь на пол рядом с Нейтаном, - ты, как и сотни людей до тебя, открыл для себя наслаждение, которое даёт зеркало Еиналеж. - Я не знал, что оно так называется, сэр. - Но надеюсь, что ты уже понял, что оно делает? - Оно… ну… оно показывает мне мою семью… - А твоему другу Рону оно показало его самого старостой школы. А Найджелу показало, что он достиг больших успехов в трансфигурации. - Как вы узнали?.. - Мне не нужна мантия, чтобы стать невидимым, - ответил Дамблдор. – Теперь ты можешь догадаться, что показывает зеркало Еиналеж каждому из нас? Нейтан подумал. Потом медленно произнёс: - Оно показывает то, чего мы хотим… чего бы нам ни хотелось… - И да, и нет, - спокойно ответил Дамблдор. – Оно показывает нам более или менее глубинные, самые безнадёжные желания наших сердец. Ты, никогда не знавший той семьи, в которой был рождён, увидел себя в её окружении. Рональд Уизли, который всегда был в тени своих братьев, видит себя одного лучше их всех вместе взятых. Найджел, который мечтает пойти по стопам своего деда, увидел, как он добился успеха в этой области. Однако это зеркало не даст нам ни знаний, ни истины. Люди пропадали перед ним, заворожённые тем, что видели или сходили с ума, не зная реально ли или хотя бы возможно ли то, что оно показывает. Завтра зеркало перенесут в другое место, Нейтан, и я прошу тебя не искать его больше. А если ты когда-нибудь снова на него наткнёшься, ты будешь уже подготовлен. Оно не для того, чтобы витать в мечтах или забыть о жизни, помни об этом. А теперь почему бы тебе не надеть эту чудесную мантию и не вернуться в постель? Нейтан встал. - Сэр… профессор Дамблдор… Можно спросить у вас кое-что? - Конечно, ты уже спросил, - улыбнулся Дамблдор. – Но можешь спросить меня ещё о чём-нибудь. - Что вы видите в этом зеркале? - Я? Я вижу себя с парой тёплых шерстяных носков в руке. Нейтан изумлённо воззрился на него. - Носков всегда не хватает, - сказал Дамблдор. – Наступило очередное Рождество, а мне не подарили ни пары. Все продолжают дарить мне книги...