***
Тина
— Вокруг голоса, но я слышу только свой. внутренний, он внушает мне, что все будет хорошо. Ты так нетерпеливо ждала контрольные прокаты, но не думала, что они станут настолько волнительным испытанием. Дрожь, холод и ком в горле… больше почему-то ничего. А ведь именно ради этих моментов ты встаешь каждый день с кровати и делаешь свою работу. Странно. Не можешь разобраться в своих мыслях, ещё сложнее оказывается с чувствами. Ярко красишь глаза, так принято в вашем виде спорта: выводишь толстые чёрные стрелки, которые абсолютно тебе не идут. Вздыхаешь, подтирая неровности ватной палочкой. Самые идеальные стрелки получались у мамы… Скучаешь по ней. На данный момент ты готова превосходно. Кажется, Дан предусмотрел все нюансы: отточил технику прыжков, сделал логичные связки между элементами, наполнил программу акцентами и драматургией. Но ты все равно чувствуешь себя уязвимой. Волнения в тебе намного больше, чем других эмоций вместе взятых. Нужно собраться и показать все, на что ты способна. Часы кропотливой работы над программами, твои умения и достижения на репетициях не имеют в данный момент никакого значения. Важно выдать свой максимум здесь и сейчас. Ты приехала вместе со всем тренерским штабом Владимира, но в отличие от других у тебя есть личный тренер — Дан. Это определенно внушает в тебя больше сил и уверенности, но и повышает уровень ответственности. Не показать результат, когда он столько вложил? Для тебя это немыслимо. Понимаешь, что не сможешь так поступить со своим тренером. Тебе кажется, что плохой прокат будет предательством и неблагодарностью. Дан столько вложил в тебя на протяжении этих месяцев. Жил на льду ради вашего общего результата. Возвращаешься к бортику после шестиминутный разминки с раскрытыми от ужаса глазами. Ищешь взгляд тренера. Уже на этом этапе не получилась и половина задуманного. Заполненный зрителями стадион давит и ты впервые жалеешь, что этот вид спорта настолько популярен. Ты никогда не выступала перед таким большим количеством людей. Ещё не понимаешь, как правильно вести себя: когда улыбаться, махать рукой и показывать сердечки. — Тин, ты меня слышишь? — Дан окликает тебя громче. Он в отличии тебя собран и спокоен как удав. Будто это очередная тренировка, а не контрольные прокаты. — Да. Что? — ты с трудом попадаешь рукой в рукав олимпийки, которую протягивает тренер. — Если будешь продолжать так осторожничать, отведу тебя в кёрлинг! — Дан знает, что ты сама прекрасно все понимаешь, поэтому лишний раз не сокрушается о проваленной разминке. Разбавляет обстановку только что пришедшей в голову шуткой. — Я боялась прыгать в полную силу, вдруг я с кем-то столкнусь? — озираешься, будто пытаешься напомнить себе, где находишься. Все знания растворяются в громком скандировании имен фавориток. Не твоего имени. — Разминка нужна для того, чтобы согреть тело и почувствовать лёд. Остальное тебя не должно волновать. — тренер пытается поймать твой взгляд и остановить истерику, в которую ты постепенно себя вгоняешь. — Но… — Двигайся, не остывай. Ты выходишь вторая, — чувствуешь, что Дан недоволен тобой. Не отвечаешь и судорожно начинаешь растягиваться.***
Считаешь минуты до конца программы предыдущей участницы. Дан стоит рядом и молчит, его руки напряжены и скрещены на груди. Хочется спрятаться за его спину. Почувствовать защиту. Ты здесь практически самая взрослая, но возраст не дает форы. Хочется, чтобы Дан был с тобой более мягок и ласков, как на тренировках. Но, с другой стороны, ты понимаешь, что это невозможно. Вам нужно держать дистанцию, и это становится ещё одним испытанием. С минуты на минуту твой выход. Сердце замирает. Пытаешься настроить себя на прокат, но твои логические построения рушатся после очередного тяжелого удара сердца. Фигуристка уходит со льда в kiss and cry, вылетаешь на лёд и начинаешь раскатываться у бортика, пытаясь привыкнуть ко льду. Ноги ватные, в голосе сумбур, и только собранный взгляд Дана возвращает на нужную орбиту. Со льда слишком долго убирают выброшенные игрушки, едешь уже на третий круг. Дан зовёт тебя, чувствуя, что тебе прямо сейчас нужна его помощь. Ты несмело подкатываешься к бортику и медлишь перед тем, как поднять на тренера свой потерянный взгляд. Дрожишь, мысленно проговаривая очерёдность элементов. Тебе вдруг начинает казаться, что ты все забыла. — Птичка, я прекрасно вижу, что ты дрожишь, можешь от меня не прятаться, — он берет тебя за руку и крепко сжимает запястья, держа с тобой зрительный контакт. Касание. Оно становится таким важным. — Мне страшно, поэтому и дрожу. — В чем причина страха? Я понимаю, когда страх вызван неготовностью. Но ты готова. Я скажу больше, ты на сто процентов готова к этому прокату, как морально, так и физически. Ты можешь прыгнуть потрясающий тройной аксель, флип и каскад. — Я… — снова прячешь свои голубые. — И ты прыгнешь, но только, если сама этого захочешь. — Захочу? — тебя удивляет эта фраза. Ты не представляешь, как можно не хотеть откатать программу чисто. — Кто тебя знает? — Дан равнодушно закатывает глаза, — может ты приехала сюда показать всем своё красивое платье с крыльями. — Показать платье? Ах так! — прорезаешь лезвием лед, тренер специально злит тебя, и эта злость чудесным образом аккумулирует в тебе желание доказать ему, что ты приехала сюда за результатом. Боевой дух по крупицам возвращается к тебе. Тело согревается и настраивается на работу. Дан, как хороший психолог, нашел верную точку и теперь довольно наблюдал за метаморфозами в тебе. Маленькая девочка уносит со льда последнего плюшевого мишку, который чуть меньше, чем она сама. Дан провожает малышку улыбкой. Аккуратно поправляет кружева на твоих перчатках и продолжает уже шепотом: — Вдох-выдох, Тина, не отдавайся панике и не забывай дышать. Ты все можешь. Забывай обо мне, о зале, о судьях. Ты сейчас будешь рассказывать историю. Какой она будет — выбор твой, но к концу проката я должен все понять. Делай своё дело. Все получится, — на секунду крепче сжимает твои руки и резко отпускает их. Через несколько мгновений тебя представляют, с сосредоточенным лицом катишься в центр льда. Встаёшь в исходную позицию. У тебя получается забыть обо всем: о многотысячном зале, судьях… но не о Дане. Он часть истории, которую ты собираешься катать. Важная и неотъемлемая. И ты ничего не можешь с этим поделать. Скользишь, делая ласточку. Твоя «промова» началась…***
Дан
Як тобі сказати без тебе не можу спати.
На большом льду она кажется совсем маленькой. Сопровождаешь взглядом каждое ее движение, будто катаешься вместе с ней. Она ищет твои глаза даже во время самых сложных элементов, и ты с трудом выдерживаешь эти ключевые зрительные контакты. происходит магия. Возможно, это неправильно, но из-за трепета между вами, ваш тандем, как тренера и фигуристки становится каким-то особенным. Вы чувствуете и предугадываете каждое действие друг друга.Тримай мене міцно, одною рукою. Так сильно і ніжно вбивай мене.
Заход на тройной аксель заставляет тебя присесть и крепко сжать кулаки. Накал эмоций, действительно, убивает тебя. Это самый дорогой, но одновременно самый сложный прыжок в ее короткой программе. От него зависит сейчас не все, но многое. Аксель необходимо делать чисто. Ставки таковы, что падать нельзя. Пытаешься не волноваться, зная, что твое волнение может передаться девочке. Но у тебя с трудом получается держать себя в руках. Отталкивание, идеальное вращение, выезд… Болезненное падение. Прыжок уходит в минус. Белья птичка больно приземляется бёдрами на лёд. Ты айкаешь и морщишься, убирая руки за затылок. Внутри что-то обрывается. За падениями на стартах наблюдать в несколько раз страшнее, чем за падениями на тренировках. А самому падать не так больно, как смотреть на падения Тины. Пока ты приходишь в себя, Тина уже приступает к вращениям. Внутри образуется ком и ты не понимаешь, как теперь дышать. Ты должен продолжать быть сильным. Пытаешься понять, что упустил в подготовке. Владимир смотрит на тебя с сочувствием, но ты не собираешься замечать чужие взгляды. Ты сконцентрирован на Тине. Больше тебя ничего не волнует. Пусть тренерский штаб думает о тебе, что хочет. Это сейчас не так важно. Оставшуюся программу Тина откатывает превосходно, но радости после финальной позы у нее нет. Сквозь слёзы девочка делает поклоны и, подобрав со льда кинутую игрушку, едет к тебе. Сейчас будут слезы Ты все равно гордишься ей. Радостно встречаешь, похлопывая по плечу. В прошлой жизни ты терпеть не мог траурные лица тренеров после неудачных прокатов. Улыбаешься ради Тины. Хочешь, чтобы она тоже приняла это маленькое поражение легко. Помогаешь надеть олимпийку, держишь за руку, пока она надевает на лезвия чехлы. Осторожно приобнимаешь, долго не держишь, боишься, что она расплачется у тебя на груди. Выплеснуть эмоции важно, но не сейчас. Эмоции должны остаться за кадром… между вами. между спортсменом и тренером — Все хорошо, первый полёт нормальный, — проговариваешь ей на ухо, и это правда, Тина.***
Тина
Несмотря на неудачу, это, действительно, был твой полёт. Ты это чувствуешь каждой частичкой своей души. Ты катала программу, ты жила в ней, ты дышала. Впервые в жизни не считала секунды до конца музыки. И всему виной Дан. Приходите в kiss and cry, Дан приобнимает тебя за плечи, шепчет, чтобы ты помахала в камеру. Он такой тёплый по сравнению с поверхностью льда, с которой ты больно соприкоснулась несколько минут назад. Тебе хочется прижиматься ближе. Внутри столько эмоций. Впервые так остро чувствуешь то, от чего так старательно бежала. Он заботливый, А ещё тебе нравится. Показывают повтор. Злополучный тройной аксель на огромном экране. В эту секунду хочется провалиться под лед. — Тина, — возвращает тебя из мыслей, — все остальное было прекрасно, я рад, что ты меня услышала. — Падение добавило краски в эту историю… — расстроено добавляешь ты. — Ну упала ты достаточно красиво, — Дан даже в этой ситуации находит повод для шутки. — Ага, конечно. — Было понятно, о чем я катала? —робко спросила ты, как только вы вышли из стадиона. — Более чем, — он прикрыл глаза и сжал кулак. — Там было о… — Я понял, о чем ты рассказывала мне. Спасибо тебе… за эмоции. А остальным ты все докажешь завтра… в произвольной. Выше нос? — Выше нос, — ты улыбнулась и одобрительно киваешь ему, замирая в волнительном ожидании завтрашнего дня.Коли бідолашку погубить любов?