Дочка убийцы

Что?- спросил Сириус. Он внимательно посмотрел на свою дочь. Та посмотрела ему в глаза и твердо сказала: -я тебе верю -что, Эстери как ты можешь верить ему он убил моих родителей! Хотел убить и нас! - Гарри постой... - тебе наплевать на моих родителей! Правильно тогда говорила Паркинсон яблочко от яблоньки... - Гарри не вини в этом Веатрикс... - Гарри тебе меня сейчас не понять, вот ты мне уже 3 года жалуешься на Дурслей, хотя я тебе даже завидую... - Эстери ты рехнулась! Как можно завидовать моей жизни... Ты росла в волшебном мире, да с Малфоем, но... - вот именно Гарри ты верно подметил причину, Малфои... Гарри, я с удовольствием пожила бы в мире маглов, только бы мне жить не с Малфоями. Вот ты говорил, что за частую Дурсли тебя оставляли без еды, дак вот поверь ты не знаешь какого мне жилось все эти 12 лет в семье Малфоев. Ты совсем меня не знаешь... - может я бы знал тебя гораздо лучше если б ты не замыкалась в себе, а рассказывала все мне! - Гарри, знаешь я рассказала бы с превеликим удовольствием, но я воспитана так, что не привыкла кому-нибудь жаловаться... - дак может быть расскажешь сейчас, все равно терять уже нечего, тем более сейчас я не понимаю, почему ты поверила Блэку. - хорошо, Гарри, Малфои древняя чистокровная семья и ты не знаешь каким образом там воспитывают детей. В таких семьях за малейшую провинность тебя наказывают, и оставить тебя без еды, поверь мне это самое безобидное, что могли сделать Малфои... - да ну- сказал Гарри не особо веря. - я покажу тебе каким образом наказывают Малфои. Эстери расстегнула кофту, под ней была футболка, но даже она не скрыла шрама, который тянулся у нее по руке и уходил куда-то на спину. - теперь видишь, как они воспитывают? - Эстери... шрам свежий... Откуда он?- спросил Гарри - помнишь, я недавно говорила, что мне ненадолго нужно уехать домой? Ну дак вот, приехала, взбесила отца и вот результат перед твоими глазами, но даже это еще безобидно. - что может быть еще хуже этого?- спросила Гермиона - ну... Например, круциатус... От одного это слова Эстери передернуло. - за что могли Малфои могли наказать тебя круциатусом? - ну Гермиона, например за дружбу с тобой... - что? - ладно, сейчас не об этом, теперь Гарри ты понимаешь почему я поверила Блэку? Если честно я сама запуталась ты не представляешь, что я чувствую сейчас, я запуталась... Понимаешь, с детства с возраста когда я научилась здраво мыслить и начала догадываться то, что Малфои мне приемные, я спрашивала у них где мои родные родители, они отвечали, что их нет, потом на первом курсе я узнала, что мой отец жив, я стала гадать что могло, перевернуться в мозгах моего отца, что он отдал меня Малфоям, а в этом году выяснилось, что все эти годы он сидел в Азкабане, а сейчас выяснилось, что его туда посадили не законно, я запуталась... -Эстери... Прости, я не знал - да ладно, я на тебя не злюсь, просто понимаешь единственное, что я хочу сейчас это быть рядом с папой, не с Малфоями, а с ним... -как трогательно... Все присутствующие обернулись на голос. В дверях стоял стаскивая плащ невидимку Северус Снейп. — Я нашел это рядом с Гремучей ивой, — сказал Снегг, отбросив в сторону мантию–невидимку. Он все время следил, чтобы волшебная палочка была нацелена в грудь Люпина. — Очень удобная вещь, Поттер, большое спасибо... Снегг слегка запыхался, но на его лице сияло выражение плохо сдерживаемого триумфа. - тебе не кажется Эстери, что ты наговорила лишнего, твоему отцу ух как не понравится если он узнает, а он узнает уж поверь мне- сказал Северус и направил палочку на Эстери - не называйте меня Эстери, я Веатрикс! В следующую секунду Веатрикс стояла за спиной Сириуса - еще раз, наведешь свою палочку на мою дочь, пожалеешь, что на свет родился! - знаешь, я с удовольствием наведу ее на тебя, что же Блэк у тебя проснулись отцовские чувства?- спросил Снейп и перевел палочку на грудь Сириуса. - они и не уходили!- сквозь зубы сказал Сириус — Возможно, вас удивляет, как я узнал, что вы здесь? — Глаза профессора сверкали. — Я как раз шел в ваш кабинет, Люпин. Вы забыли вечером принять свое зелье, я понес вам лекарство и тут, к большому счастью — к счастью для меня, разумеется, — увидел у вас на столе некую Карту. Я взглянул на нее и сразу все понял. Вы бежали известным мне туннелем и далее исчезли... — Северус... — воззвал Люпин, но Снегга было не остановить. — Сколько раз я говорил Дамблдору, что это вы помогаете старому другу Блэку проникать в замок. И вот оно, доказательство. Но мне и во сне привидеться не могло, что у вас хватит духа вновь воспользоваться этой развалюхой как убежищем… — Северус, вы ошибаетесь, — настаивал Люпин. — Ведь вы слышали далеко не все, я сейчас объясню... Сириус здесь вовсе не для того, чтобы убить Гарри и Веатрикс ... — Этой ночью в Азкабане станет на двух узников больше. — Глаза Снегга пылали фанатичным огнем. — Вот интересно, как это понравится Дамблдору... Он был так уверен в твоей совершеннейшей безвредности, Люпин, вервольф ты наш домашний... — Но это же глупо, — заметил Люпин мягко. — Неужели старая школьная обида стоит того, чтобы отправить невинного человека в Азкабан? Хлоп! Тонкие, гибкие, как змеи, шнуры вылете¬ли из волшебной палочки Снегга и захлестнулись вокруг рта, запястий и лодыжек Люпина; он потерял равновесие и рухнул на пол, не в силах пошевелиться. Яростно взревев, Блэк бросился к Снеггу, но тот нацелил волшебную палочку точно ему в лоб. — Только дай мне повод, — прошипел Снегг, — дай повод, и, клянусь, я убью тебя. Блэк замер. Трудно было сказать, чье лицо сильнее искажала ненависть. - смотри-ка я смотрю вы уже успели отлично спеться- сказал Снейп и провел взглядом по руке Блэка. Оказывается Эстери сама не понимая когда она успела, но сейчас она крепко держала отца за локоть. — Все за мной! — скомандовал Снегг. Щелкнул пальцами, и концы шнура, опутавшего Люпина, оказались у него в руке. — Я притащу и оборотня. У дементоров найдется поцелуй и для него. Одним глазом Эстери заметила, что Гарри наставил палочку на ее отца. Она вжалась в руку Сириуса потому что чувствовала, что сейчас полет будет не из приятных. Но Гарри ударил по Снейпу и того отбросило к дальней стене. - Гарри, я думала, что ты сейчас нападёшь на папу... -ага, знаешь Эстери я не самоубийца, ты спокойная да опасная, и сейчас ты привязалась к Блэку и тем более правду решили рассказать и мне и я ее хочу услышать. Люпин старался освободиться от пут. Блэк поспешно наклонился, развязал его, и тот поднялся, растирая запястья. — Спасибо, Гарри, — поблагодарил он. — Я еще не сказал, что верю вам, — возразил Гарри. — Значит, пора представить веские доказательства, — заявил Блэк — Ты, парень, дай мне Питера. Но Рон теснее прижал к груди Коросту. — Не подходите. — Голос его был слаб, но решителен. — Вы что, сбежали из Азкабана только затем, чтобы свернуть ей шею? — Рон повернулся к Гарри и Гермионе, ища поддержки. — Ладно, допустим, Петтигрю мог превращаться в крысу. Но ведь крыс–то миллионы. Как же он в тюрьме ухитрился узнать, какая именно и есть Питер? — А это законный вопрос, Сириус, — заметил Люпин, слегка нахмурившись. — В самом деле, как ты узнал, где Питер? Блэк сунул под мантию крючковатые пальцы и вынул смятый клочок газеты, разгладил его и показал всем. Это была фотография семейства Уизли, напечатанная прошлым летом в «Ежедневном Пророке». У Рона на плече сидела Короста. — Как ты это достал? — поразился Люпин. — Фадж дал, — ответил Блэк. — В прошлом году он приезжал инспектировать Азкабан и оставил мне газету. А там на первой полосе на плече у этого мальчика я увидел Питера. Я сразу его узнал, ведь я столько раз видел его превращения. В статье было сказано, что паренек учится в Хогвартсе — там же, где и Веатрикс с Гарри... — Бог мой, — прошептал Люпин, переводя взгляд с живой Коросты на картинку и обратно. — Передняя лапа... — Что с передней лапой? — резко спросил Рон. — Нет одного пальца, — пояснил Блэк. — Вот именно, — выдохнул Люпин. — Просто, как все гениальное... Он сам себе его оттяпал? — Перед последней трансформацией, — кивнул Блэк — Я загнал его в угол, и он заорал на всю улицу, что это я предал Лили с Джеймсом, и тут же, не успел я рта раскрыть, устроил взрыв, а палочку он держал за спиной. На двадцать футов вокруг все в куски, все погибли, а сам он вместе с другими крысами шмыгнул в канализацию... — Разве ты не знаешь, Рон? — сказал Люпин. — От Петтигрю нашли всего лишь палец. — Но Короста могла подраться с другой крысой или еще что–нибудь. Она живет в нашей семье испокон веков... — А точнее, двенадцать лет, — добавил Люпин. — Тебя никогда не удивляло подобное долголетие? — Ну... мы о ней заботились... — Хотя, пожалуй, сейчас крыса выглядит не слишком хорошо, а? — продолжал Люпин. — Думаю, она начала худеть, узнав, что Сириус вырвался на свободу... — Ее напугал этот чокнутый кот! — Рон мотнул головой в сторону Живоглота, который лежал на кровати, продолжая урчать. -Рон, это не так, твоя крыса выглядела не очень хорошо еще до встречи с Живоглотом... — Кот вовсе не чокнутый, — протянув костлявую руку, Блэк погладил рыжую пушистую голову Живоглота. — Таких смышленых котов поискать. Он мгновенно почуял, что это за крыса. И сразу раскусил, что я не настоящий пес. Какое–то время привыкал ко мне... в конце концов я растолковал ему, кого ищу, и он стал моим помощником. — А как он помогал? — тихо спросила Гермиона. — Пытался поймать Питера и принести мне. Но у него ничего не получалось. Тогда он выкрал для меня пароли в гриффиндорскую башню. Я понял: он взял их из тумбочки какого-то мальчика... — Но Питер сообразил, чем запахло, и сбежал... Живоглот — вы так его называете? — сообщил мне, что Питер оставил кровь на простынях. Скорее всего, укусил себя. Что ж, фальсификация собственной смерти у него однажды сработала... — Хотите, объясню, зачем ему потребовалось имитировать собственную смерть? Да затем, что он знал: вы собирались его убить так же, как убили моих родителей! — Да нет же, Гарри, — попытался успокоить его Люпин. — А теперь вы здесь, чтобы прикончить его! — Да, именно этого я и хочу! — Блэк с ненавистью взглянул на крысу. — Значит, я зря помешал Снеггу схватить вас. — Гарри! — торопливо вмешался Люпин. — Да пойми ты! Все это время мы считали, что Сириус предал твоих родителей, а Питер выследил его. На самом же деле все было наоборот: Питер предал твоих отца и мать, и Сириус это знал. — Неправда! — Гарри судорожно сжал кулаки. — Он был их Хранителем Тайны! Он сам сказал до вашего прихода, что это он их убил! Но Блэк медленно покачал головой, его ввалившиеся глаза ярко вспыхнули. — Гарри... Я все равно что убил их... В последнюю минуту я уговорил Лили и Джеймса переменить свой выбор, сделать Хранителем Тайны его. В этом моя вина… В ту ночь, когда они погибли, я хотел проверить, как там Питер, убедиться, в безопасности ли он. Приехал к нему в убежище, а его там нет. И никаких следов борьбы. Я заподозрил неладное и сразу же помчался к твоим родителям. Увидел их разрушенный дом, их тела и все понял: Питер предал их. Вот в чем моя вина. У Блэка сорвался голос, и он отвернулся. — Довольно об этом, — суровым тоном заговорил Люпин. — Существует лишь один способ выяснить, что произошло на самом деле. Рон, дай мне крысу. — А что вы с ней сделаете? — с опаской спросил Рон. — Заставим принять истинное обличье. Если это действительно крыса, ей это не повредит. После краткой борьбы с собой Рон все же решился, протянул Коросту, и Люпин взял ее. Короста визжала уже безостановочно, крутясь и барахтаясь; ее маленькие черные глазки лезли из орбит. — Готов, Сириус? — спросил Люпин. -Веатрикс, можешь дать мне свою палочку- спросил Сириус. Эстери поколебалась, но дала. — Давай вместе? — негромко произнес он. — Конечно. — Люпин крепко сжал крысу одной рукой, другой поднял волшебную палочку. — Действуем на счет «три». Раз, два, три! Все кругом озарилось бело–голубой вспышкой из двух волшебных палочек; на какую–то секунду Короста зависла в воздухе, ее черное тельце бешено извивалось, Рон взвыл, и крыса с негромким стуком упала на пол. Сверкнула еще одна слепящая вспышка и тогда... Как будто они наблюдали за ростом дерева в замедленной киносъемке. Проклюнулась и стала увеличиваться голова, появились побеги–конечности. Еще миг — и на том месте, где только что была крыса, стоял человечек, скрючившийся от страха и заламывающий руки. Живоглот на кровати зашипел, заворчал, шерсть у него на спине встала дыбом. — Ну здравствуй, Питер, — приветливо произнес Люпин, как будто в Хогвартсе по три раза на дню крысы превращались в старых школьных друзей. — Давненько не виделись. — С–с–сириус... Р–р–римус... — даже голос у Петтигрю остался писклявым. Он вновь быстро покосился на дверь. — Мои друзья... мои добрые друзья... Рука Блэка с волшебной палочкой взлетела, но Люпин перехватил ее, послав Блэку предостерегающий взгляд, и, повернувшись к Петтигрю, снова заговорил в самом непринужденном тоне. — Мы тут, Питер, беседовали о том, как погибли Джеймс и Лили. И вообще о той ночи. Боюсь, ты пропустил кое–какие подробности, пока визжал на кровати... — Римус, — задыхаясь, вымолвил Петтигрю — Ты ведь не веришь ему, правда? Он пытался убить меня, Римус... — Это мы уже слышали, — ответил Люпин уже гораздо холоднее. — Мне хотелось бы прояснить с твоей помощью несколько мелочей, если не возражаешь. — Он явился сюда, чтобы опять мучить меня и убить! — неожиданно завопил Петтигрю, указывая на Блэка. — Он убил Лили и Джеймса, а теперь охотится и на меня. Помоги мне, Римус... Блэк устремил на Петтигрю ледяной взгляд, и лицо его стало особенно похоже на череп. — Никто не станет тебя мучить и убивать, — успокоил школьного приятеля Люпин. — Прежде надо кое в чем разобраться. — Разобраться? — взвизгнул Петтигрю, по–прежнему украдкой озираясь и бросая взгляды то на заколоченные окна, то на единственную дверь. — Я знал, что он будет преследовать меня! Знал, что вернется! Я двенадцать лет этого ждал! — Ты знал, что Сириус собирается бежать из Азкабана? — сдвинул брови Люпин. — Да ведь оттуда никто никогда не убегал! — На его стороне темные силы, какие нам и не снились! — пронзительно завыл Петтигрю. — Как иначе он смог оттуда вырваться? Тот–Кого–Нельзя-Называть наверняка кое–чему его научил! Комнату огласил невеселый жутковатый смех Блэка. — Значит, это Волан–де–Морт меня кое–чему научил? Петтигрю вздрогнул, словно Блэк пригрозил ему хлыстом. — Что, страшно слышать имя старого хозяина? — спросил Блэк — Не виню тебя, Питер. Его команда не очень-то была тобой довольна! Верно говорю? — Не понимаю тебя, Сириус, — промямлил Петтигрю, дыша все чаще; теперь все его лицо блестело от пота. — Не от меня ты прятался эти двенадцать лет, — усмехнулся Блэк. — Ты скрывался от прежних дружков Волан–де–Морта. Я кое–что слышал в Азкабане, Питер... Все они думают, что ты мертв, иначе тебе пришлось бы держать ответ перед ними... Они много чего интересного говорили во сне, особенно об одном обманщике, который надул их. Волан–де–Морт ведь отправился к Поттерам по твоей наводке. И там его ожидал крах. Но не все же сторонники Волан-де-Морта кончили дни в Азкабане, не так ли? Их еще достаточно много, они выжидают время, прикинулись, будто осознали свои заблуждения... Пронюхай они, что ты жив, Питер... — Не понимаю... о чем ты, — снова повторил Петтигрю. Вытер лицо рукавом и поднял глаза на Люпина. — Ведь ты не веришь этой... всей этой чепухе, Римус? — Должен признаться, Питер, мне трудно понять, зачем невиновному человеку жить двенадцать лет в облике крысы, — невозмутимо ответил Люпин. — Невиновный, но смертельно испуганный! — вновь сбился на крысиный визг Петтигрю. — Если сторонники Волан–де–Морта настроены против меня, то лишь потому, что я отправил в Азкабан одного из их главарей — этого шпиона Сириуса Блэка! Лицо Блэка исказилось. — Да как ты смеешь! — Голос его зазвучал точно рык гигантского волкодава, которым он недавно был. — Это я шпионил для Волан–де–Морта? Я никогда не пресмыкался перед теми, кто могущественнее меня! Это ты, Питер, шпион. Никогда не пойму, как же я не сообразил это еще тогда. Тебе всегда нравились большие и сильные друзья, которые покровительствовали бы тебе. Такими были мы... Я и Римус... И Джеймс... Петтигрю снова вытер лицо, он почти задыхался. — Я — шпион? Ты не в своем уме... Да как у тебя язык повернулся такое... такое... — Лили и Джеймс назначили тебя Хранителем Тайны по моему настоянию, — продолжал Блэк с такой злобой, что Петтигрю попятился. — Я думал, что этот блеф сработает. Волан–де–Морт будет охотиться за мной, ему и в голову не придет, что они возьмут в Хранители такое ничтожество, как ты. Но ты предал Поттеров. Наверное, разговор с Волан–де–Мортом стал звездным часом твоей жизни... Знал бы я тогда, что ты такое Питер, не доверился бы тебе... — Профессор Люпин? — неуверенно вступила в разговор Гермиона. — Могу... могу я кое–что сказать? — Разумеется, Гермиона, — любезно разрешил Люпин. — Ну... Короста... то есть, я хочу сказать, этот... этот человек — он три года жил в спальне Гарри. Но если он работал на Сами–Знаете–Кого, как вышло, что он никогда не пытался навредить Гарри? — Вот видите! — пискнул Петтигрю, тыча в Гермиону покалеченной рукой. — Спасибо тебе! Слышишь, Римус? Я волоса на голове Гарри и Веатрикс не тронул! Как ты это объяснишь?.. — Я объясню, — прервал его Блэк. — Ты никогда ничего не делал без выгоды для себя. Волан–де–Морт двенадцать лет в бегах, утратил всю свою силу, говорят, он едва жив. Так чего ради совершать убийство под носом Альбуса Дамблдора? Вот если ты будешь абсолютно уверен, что Темный Лорд опять в игре, тогда другое дело. Можно опять бежать под его покровительство. Потому ты и выбрал это пристанище — семью волшебников. Чтобы знать, что происходит в их мире. Вдруг старый хозяин обретет силу — тогда ты сможешь спокойно к нему вернуться... Петтигрю несколько раз открывал и закрывал рот — казалось, он утратил дар речи. — Э–э–э... мистер Блэк... Сириус... — робко проговорила Гермиона. Услыхав эти слова, Блэк вздрогнул и внимательно взглянул на девочку: очевидно, давно отвык от подобной вежливости. — Позвольте вас спросить, как… как вам удалось выбраться из Азкабана без помощи темной магии? — Благодарю! — исступленно выдохнул Петтигрю, отчаянно кивая, ей. — В самую точку! Именно это я и хотел… Но Люпин взглядом заставил его умолкнуть. Блэк чуть нахмурился, глядя на Гермиону, но не потому, что рассердился — казалось, он обдумывает ответ. — Сам не знаю как, — медленно произнес он. — Думаю, единственной причиной, почему я не потерял рассудка, была мысль, что я невиновен. Ее не назовешь счастливой мыслью, дементоры не могли высосать ее... но она сохранила мой разум и самосознание. А когда приходилось уж совсем круто, я превращался у себя в камере... становился собакой. Вы же знаете, дементоры ничего не видят, — он сглотнул, — они воспринимают людей только через их эмоции... И они ощущали только, что мои чувства в эти часы делаются менее... менее человеческими, менее сложными. Скорее всего, они думали, что я схожу с ума, как все остальные узники. Это их не беспокоило. Но я был очень слаб, и не было никакой надежды, что я с ними справлюсь без волшебной палочки... Летом я увидел Питера на той фотографии... Я догадался, что он в Хогвартсе, рядом с Веатрикс и Гарри. Идеальная позиция для нападения, если однажды он проведает, что Темный Лорд вновь набирает силы... Петтигрю мотал головой, безмолвно шевелил губами, но, будто загипнотизированный, не сводил глаз с Блэка. — ... Я не сомневался, он нанесет удар, когда будут союзники... Продаст им последнего Поттера и мою дочь за одно. Кто тогда посмеет сказать, что он предал Волан–де–Морта? И его примут назад с почестями... Так что видите, я должен был действовать... Ведь я единственный знал, что Питер еще жив... — И у меня в голове как будто зажегся свет. Дементоры не могли мне помешать. Это не было счастливым чувством, это была навязчивая идея, она придавала мне силы, проясняла ум. И однажды вечером, когда дементоры принесли еду, я выскользнул в открытую дверь в облике пса... Им настолько сложнее улавливать чувства животных, что они были сбиты с толку... Я был так истощен, что сумел пролезть сквозь решетки... В обличье пса переплыл пролив, побежал на север и так добрался до окрестностей Хогвартса... Все это время жил в лесу... Только однажды вышел — уж очень захотелось посмотреть квиддич... Ты летаешь так же здорово, как твой отец, Гарри... Он посмотрел на Гарри, и тот первый раз не отвел взгляда. — Поверь мне, — прохрипел Блэк. — Поверь, Гарри. Я не предавал Джеймса и Лили. Я бы скорее сам умер. И Гарри поверил. Комок в горле помешал ему говорить, и он просто кивнул. — Неправда! — Петтигрю упал на колени, словно кивок Гарри был смертным приговором. Подавшись вперед, он пополз к Сириусу, молитвенно сложив руки. — Сириус... это же я... Питер... твой друг... ты же не станешь... Блэк оттолкнул его, и Петтигрю опрокинулся. — На моей мантии и без тебя достаточно грязи! — Римус! — заголосил Петтигрю, повернувшись теперь к Люпину и умоляюще извиваясь перед ним. — Ведь ты не веришь ему... Разве Сириус не сказал бы тебе, что они переменили план? — Нет, не сказал бы, если думал, что я шпион, — ответил Люпин. — Наверное, ты именно так и думал и потому не сказал мне, Сириус? — мимоходом заметил он поверх головы Петтигрю. — Прости меня, Римус, — вздохнул Блэк. — О чем разговор, Бродяга? — сказал Люпин, закатывая рукава. — Прости и ты меня, что я столько лет считал тебя предателем. — Да чего уж тут... — Тень улыбки скользнула по изможденному лицу Блэка. И он тоже принялся закатывать рукава. — Убьем его вместе? — Да, вместе, — сурово произнес Люпин. — Не надо, пожалуйста... вы не можете... — заверещал Петтигрю и пополз к Рону. — Рон... Разве я не был тебе добрым другом... Твоим домашним любимцем? Ты не дашь им убить меня, правда? Ты ведь на моей стороне! Но Рон смотрел на него с отвращением: — И я разрешал тебе спать в моей постели! — Мой добрый мальчик… добрый хозяин... Ты не допустишь этого... Я был твоей крысой... ласковым зверьком... — Крыса, как видно, получилась из тебя лучше, чем человек И хвастать тут нечем, — жестко оборвал его Блэк. Рон побледнел от боли и передвинул сломанную ногу, чтобы Петтигрю не мог до нее дотянуться. Тот развернулся на коленях, подполз к Гермионе и ухватил ее за край мантии. — Милая девочка... умная девочка... Ты... ты не позволишь им... Спаси меня... Гермиона выдернула мантию из его пальцев и, потрясенная, отступила назад, к стене. Петтигрю колотила неудержимая дрожь, он медленно повернулся к Гарри. — Гарри... Гарри... ты так похож на отца... просто вылитый Джеймс... — Как ты смеешь обращаться к Гарри? — В глазах Блэка полыхнуло бешенство. — Как смеешь смотреть ему в глаза? Говорить о его отце? — Гарри, — прошептал Петтигрю, подползая к тому и протягивая руки. — Гарри, Джеймс не стал бы меня убивать... Он бы понял, Гарри, он пощадил бы меня... Блэк с Люпином ухватили Петтигрю за плечи и оттащили. Он плюхнулся на пол, глядя на них снизу вверх и трясясь от ужаса. — Ты продал Лили и Джеймса Волан–де–Морту. — Блэка тоже била дрожь. — Будешь еще отрицать это? Петтигрю зарыдал. Это было жуткое зрелище — он походил на лысого младенца–переростка, съежившегося на полу. — Сириус, Сириус, что я мог поделать? Темный Лорд... ты себе не представляешь... У него такое оружие, что уму непостижимо... Меня запугали, Сириус, я же никогда не был храбрецом, как ты, Римус или Джеймс... Я не хотел того, что случилось... Меня вынудил Тот–Кого–Нельзя–Называть. — Не лги! Ты стал его шпионом еще за год до гибели Джеймса и Лили! Ты был его осведомителем! — Его... его власть была безгранична, — хлюпнул Петтигрю. — Что бы я выиграл, если бы стал противиться ему? — Да. Что бы ты выиграл, Питер, в борьбе с самым злым волшебником всех времен? — Блэк клокотал от ярости. — Всего–навсего несколько невинных жизней. — Ты не понимаешь, Сириус! — проскулил Петтигрю. — Он убил бы меня. — Значит, надо было умереть, — прорычал Блэк. — Умереть, а не предавать друзей. — Мы бы все так поступили ради тебя! Блэк и Люпин встали плечом к плечу и подняли волшебные палочки. — Ты должен был понимать, — произнес Люпин тихо, — если тебя не убьет Волан–де–Морт, то это сделаем мы. Прощай, Питер. Гермиона закрыла руками лицо и отвернулась. И тут Эстери задумалась, что же будет дальше когда они убьют его. Оба отправятся в Азкабан. А Эстери не хотелось терять отца вновь. Поэтому она решилась и загородила Петтигрю собой к ее удивлению тоже самое сделал и Гарри. -Нельзя его убивать! — сказал Гарри, задыхаясь. — Нельзя! И Блэк, и Люпин были потрясены. — Из–за этого выродка ты лишился родителей, Гарри, — прохрипел Блэк. — Этот пресмыкающийся кусок дерьма хладнокровно убил бы и тебя. И даже не повел бровью. Ты его сейчас слышал. Для него собственная вонючая шкура значит больше, чем вся твоя семья. — Знаю, — тяжело дыша, сказал Гарри. — Мы отведем его в замок и передадим дементорам. Они отвезут его в Азкабан... -Но не убивайте его.- сказала Веатрикс — Гарри, Веатрикс! — простонал Петтигрю и обнял их колени. — Вы... Спасибо вам... Я не стою этого... Спасибо... — Прочь от меня! — гневно выпалил Веатрикс, с омерзением сбрасывая с себя руки Петтигрю. — Я поступаю так не ради тебя. Из-за тебя я родного отца не видела 12 лет, из-за тебя я жила 12 лет в аду. А сейчас когда папа снова рядом я не хочу его потерять снова. -Веатрикс...- сказал Сириус - пап, не нужно его убивать... Тебя и Римуса могут посадить в Азкабан, а сейчас Петтигрю единственное доказательство твоей невиновности, если убьёшь его тебя точно не похвалят. И Эстери бросилась обнимать отца, ей было наплевать на то,что он грязный. Она хотела его объятий и знала, что только это облагоразумит ее отца. Мгновение спустя ее отец тоже обнял ее. Его объятия были точно такие же как и у Римуса, в них было хорошо и спокойно. - Веатрикс, тише, успокойся, хорошо мы не будем его убивать — Ладно, — согласился Люпин. — Гарри, Веатрикс отойдите в сторону. — Я только свяжу его, — пояснил Люпин. — Ничего больше, клянусь. Из волшебной палочки Люпина вылетели тонкие шнуры, и через секунду Петтигрю дергался на полу связанный и с заткнутым ртом. — Но если ты попытаешься превратиться, Питер, — Блэк потрясал над ним волшебной палочкой, — мы точно тебя убьем. Вы согласны? Веатрикс и Гарри кивнули — Ну вот что, — Люпин перешел на деловой тон, — я, Рон, умею сращивать кости далеко не так хорошо, как мадам Помфри, поэтому пока самое лучшее — наложить шину. Он подошел к Рону, коснулся сломанной ноги волшебной палочкой и тихо произнес: — Ферула! Тотчас же ногу обмотали бинты, плотно прижав ее к гипсовому лотку. Рон с помощью Люпина встал, осторожно переступил и даже не поморщился. — Гораздо лучше, — сказал он. — Спасибо. — А что с профессором Снеггом? — вполголоса спросила Гермиона, глядя на распростертую фигуру преподавателя. — Ничего серьезного. — Люпин склонился над ним и пощупал его пульс. — Просто вы немного... э–э–э.... перестарались. Все еще без сознания... М–м–м... вероятно, будет лучше, если мы не станем приводить его в чувство, пока благополучно не возвратимся в замок. А доставим его туда вот так.. — Он шепнул: — Мобиликорпус! Невидимые нити оплели запястья Снегга, шею, колени, тело приняло вертикальное положение, но голова безвольно моталась во все стороны, словно у огромной куклы. Снегг повис в нескольких дюймах над полом, ноги его безжизненно болтались. Люпин подобрал мантию–невидимку и заботливо спрятал ее в карман. — Двоих из нас придется приковать вот к этому. — Блэк дернул Петтигрю за веревки. — На всякий случай. — Меня, — предложил Люпин. — И меня, — рявкнул Рон, прохромав вперед. Блэк прямо из воздуха сотворил увесистые наручники, Петтигрю распрямился — левая рука скована с правой Люпина, правая — с левой Рона. Лицо Рона скорбно застыло — истинную сущность Коросты он воспринял как личное оскорбление. Живоглот легко спрыгнул с кровати и возглавил выход из комнаты — его хвост, похожий на ершик для мытья бутылок, был самодовольно задран. Никогда прежде Веатрикс не видела ничего более странного. Первым спускался Живоглот, следом — Люпин, Петтигрю и Рон, словно участники какого–то диковинного шестиногого забега; за ними неспешно плыл профессор Снегг, стукаясь ногами о ступени, увлекаемый вниз собственной волшебной палочкой в руке Сириуса Блэка. Гарри, Веатрикс и Гермиона замыкали шествие. Идти по туннелю было непросто. Люпин, Петтигрю и Рон двигались боком один за другим, причем Люпин все время держал Петтигрю под прицелом волшебной палочки. Сириус с помощью волшебной палочки Снегга удерживал плывущего по воздуху профессора в вертикальном положении, голова Снегга то и дело чиркала о низкий потолок. — Понимаете, что это значит? — спросил Сириус у Веатрикс и Гарри, когда они медленно продвигались по туннелю. — Разоблачение Петтигрю? — То, что ты теперь свободен, — ответил Гарри. — Да... А скажи, ты знаешь, что я твой крестный отец? — Знаю. — Хм–м... Твои родители назначили меня твоим опекуном, — с некоторой неловкостью продолжал Блэк, — если с ними что случится.... — Я, разумеется, пойму если ты захочешь остаться с дядей и тетей... Но ты все–таки подумай. Мое доброе имя восстановлено... может, если бы ты захотел... э–э... другой дом... — Ты хочешь, чтобы я жил с тобой? — воскликнул он, ударившись головой о какой–то камень. — Уехал от Дурслей? — Я так и знал, что ты будешь против, — совсем смутился Блэк — Я просто подумал... — Что? — У Гарри тоже сел голос. — Да. Я мечтаю расстаться с Дурслями! А дом у тебя есть? Когда можно туда поехать? Сириус остановился и взглянул на Гарри. Голова Снегга опять проехалась по потолку, но Блэк даже внимания на это не обратил. — Значит, ты согласен? Да? — Ну конечно! Эстери стало обидно. А ну да конечно зачем же Блэку теперь дочь, если у него есть крестник. Пока Сириус и Гарри разговаривали Эстери прошла мимо них и сделала небрежный вид на какой только было способна. Но то, что с Веатрикс что-то не так заметил Сириус ведь он спросил: - Веатрикс, что-то случилось? -нет- ответила Веатрикс через чур резко. - только то, что ты хочешь бросить меня.... - Господи, малышка, да как ты могла такое подумать - ну ты предложил жить Гарри вместе с собой а про меня ни слова не сказал... - то, что я про тебя ни слова не сказал ничего не значит, я итак заберу тебя хочешь ты этого или нет. -правда? - ну конечно правда, и тебе придётся привыкнуть ведь Гарри мне тоже не чужой человек... - против Гарри я ничего не имею - ну вот и хорошо, только с нами ещё будет жить Римус, потому что сейчас он живет в моем доме, если не переехал - дак это же замечательно До конца туннеля они больше не разговаривали. Живоглот выскочил наверх первый. И наверное, сразу нажал лапой сучок на Иве, так что, выбравшись из–под земли, Люпин, Петтигрю и Рон не услышали даже шелеста свирепых веток. Блэк протолкнул Снегга в дыру и отступил, пропуская вперед Веатрикс и Гарри с Гермионой. Наконец все оказались снаружи. Луга были погружены в темноту, и лишь далекие окна замка светились во мраке. Не говоря ни слова, двинулись дальше; Петтигрю по–прежнему сопел и время от времени принимался хныкать. — Одно неверное движение, Питер... — грозно предупредил Люпин, его волшебная палочка неизменно смотрела в бок Петтигрю. Шли молча, огни замка медленно приближались. Снегг парил перед Блэком, подбородок его то и дело ударял в грудь. И тут... Облака разошлись, и на землю пали неясные тени; вся компания словно окунулась в лунный свет. Люпин, Петтигрю и Рон остановились так неожиданно, что Снегг на них натолкнулся. Сириус замер, махнув рукой Веатрикс, Гарри и Гермионе, чтобы те не двигались. Веатрикс посмотрела на Римуса, тот весь окостенел. — Господи! — ахнула Гермиона. — Он же сегодня не принял зелье! Он опасен! — Бегите! — негромко крикнул Блэк. — Бегите немедленно! Но как они могли убежать: Рон–то прикован к Петтигрю и Люпину. Веатрикс побежала к Рону, но ее без церемоний обхватил поперек тела Сириус и отбросил. — Предоставь это мне… Беги! Раздался грозный рык. Лицо Люпина вытягивалось, то же происходило и с телом; плечи сузились, руки обратились в когтистые лапы, прямо на глазах он оброс шерстью. У Живоглота мех вновь встал дыбом, кот попятился. Превращение произошло, и оборотень лязгнул страшными длинными зубами. В тот же миг Сириус исчез — вместо него приготовился к прыжку огромный, похожий на медведя пес. Едва оборотень вырвался из наручников, пес схватил его за холку и потащил в сторону, подальше от Рона и Петтигрю. Звери сцепились, клык к клыку, царапая друг друга когтями. Сириус проигрывал видимо сказались годы проведённые в Азкабане. Римус был настолько силен, что откинул отца в кусты. Гарри, Веатрикс и Гермиона осталась один на один с оборотнем. - ну и что будем делать?- спросила Гермиона. Веатрикс закрыла Гарри и Гермиону собой. - нет не трогай их...- попыталась воззвать к Римусу. Но тот царапнул Веатрикс по лицу и откинул в сторону. Веатрикс поднялась на ноги и заозиралась. Вот бы ей стать анимагом как и папа. Она закрыла глаза, но когда открыла их,что-то изменилось. Она оказалась,что ли ближе к земле. Она посмотрела себе на руки и увидела вместо них лапы, покрытые черной шерстью. Она поняла, что стала анимагом. Она бросилась на Римуса и вцепилась зубами ему в руку. В этот момент подоспел отец и стал помогать. Римус был сильнее Веатрикс и поэтому откинул ее. Она приземлилась на камень издала приглушённый рык и потеряла сознание. - Эстери, Эстери очнись... Веатрикс поняла, что до сих пор находилась в обличие собаки и обратилась обратно. - я думал он убил тебя- сказал Гарри - не на того напал... А где папа и Римус? -они убежали куда-то... Веатрикс попробовала встать, но ее тело пронзила боль. Она схватилась за бок и упала -похоже у меня сломано ребро... Откуда–то из мрака донесся визг собаки, которой причинили боль. -папа... Гарри, помоги мне подняться, нам нужно помочь ему... Гарри помог Веатрикс подняться и они пошли в ту сторону откуда доносился визг. Вой внезапно оборвался. Добежав до берега, они увидели Сириуса. Он снова превратился в человека и теперь стоял на четвереньках, уткнувшись лицом в ладони. — Не–е–е–е–ет! — умолял он. — Не–е–е–е–ет! Не на–а–а–до... К нему подбирались дементоры. -Гермиона подумай о самом счастливом воспоминании!- сказала Веатрикс и достала палочку. Сама Веатрикс все свои мысли сосредоточила на Сириусе. -Экспекто патронум! Экспекто патронум! Тело Блэка сотрясла судорога, он лежал бледный, как мертвец. «Все будет хорошо. Я уеду с ним, мы будем жить вместе». — Экспекто патронум! Гермиона, повторяй! Экспекто патронум! — Экспекто… — пролепетала Гермиона, — экспекто… экспекто… Но толку от нее не было никакого. Кольцо смыкалось, дементоры были уже метрах в трех. Веатрикс потеряла сознание. Очнулась она уже в лазарете от того, что ее кто-то бил по лицу. Это оказалась Гермиона. - Эстери, очнись - Гермиона, что случилось? - они поймали твоего отца... Веатрикс резко села. - они убьют его! - нет хуже, они его поцелуют - нужно его спасти- сказала Веатрикс и бросилась к кровати Гарри, тот был без сознания. Она с силой начала бить его по лицу. Гарри очнулся. В этот момент из-за двери донеслись голоса. Веатрикс легла на свою кровать. — Потрясающе... Просто невероятно... Просто чудо, что никто не погиб... Ни о чем подобном не слышал... Какое счастье, что вы там оказались, Снегг... — Благодарю вас, министр. — Орден Мерлина второй степени, это я вам обещаю. Первой степени, если сумею пробить. — Огромное вам спасибо, министр. — Вижу, у вас глубокий порез... Работа Блэка, я полагаю? — Нет, министр. Это Поттер, Малфой, Уизли и Грэйнджер. — Быть не может! — Блэк заколдовал их, я это сразу понял. Помрачающее заклинание, судя по их поведению. Видимо, внушил им, что невиновен. Они не ведали, что творили... Их вмешательство, однако, могло бы помочь Блэку бежать. К Веатрикс и Гарри поспешила мадам Помфри -ага,очнулись- просила она. — Как Рон? — спросили Веатрикс, Гарри и Гермиона одновременно. — Жив, — сдержанно ответила мадам Помфри. — А что касается вас троих, вы останетесь здесь, пока я не буду удовлетворена вашим состоянием... Малфой, что вы такое делаете? Веатрикс резко встала с кровати и тут же пошатнулась и упала. - мисс Малфой у вас сломано 2 ребра — Мне надо немедленно увидеть директора, — заявила Веатрикс. — Малфой, — ласково промолвила мадам Помфри, — все в порядке. Блэка поймали. Он заперт наверху. Дементоры с минуты на минуту применят к нему Поцелуй. — Что? Веатрикс несмотря на боль, которая пронизила ее тело, встала с кровати. Вошел министр магии -Министр, пожалуйста, — взволнованно заговорила Веатрикс. — Сириус Блэк невиновен! Питер Петтигрю давным–давно инсценировал свою смерть! Мы видели его сегодня ночью! Нельзя так наказывать Сириуса, он... Но Фадж, печально улыбнувшись, покачал головой: — Эстери у тебя все в голове перепуталось. Ты прошла через страшное испытание... Ложись скорее. Опасность уже позади. — Все это не так! — закричал Гарри. — Вы схватили невинного человека! — Министр, послушайте, пожалуйста. — Гермиона встала рядом с Эстери и Гарри, устремив на Фаджа умоляющий взгляд. — Я тоже видела его... Он был крысой Рона. А на самом деле он анимаг — я говорю о Питере Петтигрю... — Вот видите, министр, — пожал плечами Снегг. — все трое околдованы... Блэк применил заклинание... — Мы не околдованы! — разошелся Гарри. — Министр! Профессор! — сердито вмешалась мадам Помфри. — Я вынуждена настаивать, чтобы вы немедленно ушли! — Я не волнуюсь. Я пытаюсь рассказать, что произошло на самом деле! — вспылил Гарри. — Выслушайте же меня! Но тут мадам Помфри изловчилась и сунула ему в рот здоровенный кусок шоколада. Гарри смолк, и она силой уложила его в постель. — А теперь, пожалуйста, министр... Дети нуждаются в покое. Приходите завтра. Но тут дверь снова распахнулась. На сей раз вошел Дамблдор. Неимоверным усилием Гарри проглотил шоколад и опять вскочил. Профессор Дамблдор, Сириус Блэк… — Ради всех святых! — возопила мадам Помфри. — Здесь больничное крыло или что? Директор, я настаиваю... — Прошу прощения, Поппи, но мне надо сказать два слова мисс Малфой, мистеру Поттеру и мисс Грэйнджер, — вежливо произнес Дамблдор. — Я только что разговаривал с Сириусом Блэком... — Догадываюсь. Он поведал вам ту же сказочку, которой заморочил голову Поттеру и Малфой, — фыркнул Снегг. — Что–то там о крысе, о том, что Петтигрю жив... — Да, действительно, так он и говорил, — кивнул Дамблдор, разглядывая Снегга сквозь свои очки-половинки. — Выходит, мое свидетельство ничего не значит? — зарычал Снегг. — Питера Петтигрю не было ни в Визжащей хижине, ни на территории замка. Никаких признаков! — Потому что вы были в обмороке, профессор! — горячо возразила Гермиона. — Вы пришли слишком поздно. И не все слышали. — Мисс Грэйнджер, придержите язык! — Что это вы, Снегг, — укорил профессора Фадж. — У юной леди легкое помрачение рассудка. Надо быть снисходительнее. — Мне хотелось бы поговорить с Гарри, Эстери и Гермионой наедине, — твердо сказал Дамблдор. — Корнелиус, Северус, Поппи, будьте добры, оставьте нас. — Но директор! — возмущенно заклокотала мадам Помфри. — Дети нуждаются в лечении, отдыхе... — Дело не терпит отлагательств, — нахмурил брови Дамблдор. — Я вынужден настаивать. Мадам Помфри поджала губы и удалилась к себе в кабинет, хлопнув дверью. Фадж взглянул на внушительные золотые часы, висевшие у него на жилетной цепочке. — Дементоры сейчас подойдут. Надо встретить их Дамблдор, увидимся наверху. Он подошел к двери, открыл ее, приглашая Снегга, но тот и не подумал тронуться с места. — Вы, надеюсь, не поверили ни одному слову Блэка? — прошипел он, впившись глазами в лицо Дамблдора. — Я хочу поговорить с Эстери, Гарри и Гермионой наедине, — повторил Дамблдор. Снегг подступил к нему на шаг. — Сириус Блэк проявил наклонности убийцы еще в шестнадцать лет. Вы забыли это, директор? Забыли, что однажды он пытался убить меня? — Я пока на память не жалуюсь, Северус, — спокойно отозвался Дамблдор. Снегг повернулся на каблуках и проследовал из палаты, Фадж все еще придерживал для него дверь. Дамблдор повернулся к Гарри с Гермионой, и, едва дверь захлопнулась, оба наперебой заговорили: — Профессор, Блэк говорит правду: мы сами видели Петтигрю... — Он убежал, когда профессор Люпин превратился в волка... — Стал крысой... — У Петтигрю на передней лапе, нет, на руке нет пальца. Он сам отрезал его... — Это Петтигрю напал на Рона, а не Сириус... Дамблдор поднял руку, прервав этот поток объяснений. — Теперь ваша очередь слушать, и я попросил бы не перебивать меня, потому что времени у нас чрезвычайно мало, — начал он негромко. — Кроме ваших слов, нет никаких доказательств, подтверждающих рассказ Блэка. А слова трех тринадцатилетних волшебников, увы, никого не убедят. На улице было полно очевидцев, которые поклялись, что видели, как Сириус убил Петтигрю. Я сам свидетельствовал перед министром, что Сириус был у Поттеров Хранителем Тайны. — Профессор Люпин может подтвердить... — не удержался Гарри. — Профессор Люпин далеко в лесу и не в состоянии кому–либо что–либо рассказать. А когда он снова обретет человеческий облик, будет уже поздно. И Сириус будет хуже, чем мертв. Могу добавить, что у большинства моих коллег оборотни вызывают столь мало доверия, что его поддержка едва ли поможет. Особенно если учесть, что они с Блэком старые друзья. — Но... — Пойми, Эстери, у нас нет времени. Версия профессора Снегга выглядит гораздо убедительнее вашей. — Он ненавидит Сириуса, — с отчаянием вымолвила Гермиона. — И все из–за той глупой шутки, которую Сириус с ним сыграл... — Согласитесь, Сириус вел себя подозрительно. Напал на Полную Даму, проник с ножом в башню Гриффиндора. Ко всему этому Петтигрю, живой он или мертвый, не имеет никакого отношения. И у нас нет ни малейшей возможности доказать его невиновность. — Но вы–то верите нам. — Да, верю, — невозмутимо согласился Дамблдор. — Но я бессилен заставить других прозреть истину или отменить решение министра магии. У меня нет такой власти. - и что же нам делать? Профессор, я уже лишилась отца на 12 лет и не могу потерять его вновь... — Сейчас нужно одно, — медленно проговорил Дамблдор, и его яркие голубые глаза перебежали с Веатрикс на Гермиону, — выиграть время. — Но... — начала было Гермиона, и тут глаза у нее округлились. — Ну конечно! — Теперь внимание. — Дамблдор заговорил тихо и отчетливо. — Сириус заперт в кабинете профессора Флитвика на восьмом этаже, тринадцатое окно справа от Западной башни. Если все сложится удачно, сегодня ночью вы спасете две невинные жизни. Но запомните трое: вас никто не должен видеть. Мисс Грэйнджер, вы это знаете и знаете, сколь велик риск... Вас — никто — не должен — видеть. - хорошо, Гарри подойди ко мне, а с тобой Эстери я не знаю, что делать у тебя сломаны ребра... Веатрикс подошла и встала рядом с Гарри. - Гермиона во-первых я Веатрикс, во-вторых там мой отец и даже если б у меня были сломаны все ребра я бы нашла способ спасти его... - истинная дочь своего отца, точно также как и он жертвует собой ради спасения других!- сказал Дамблдор и улыбнулся. Гермиона, Гарри и Веатрикс переместились во времени. Сначала было решено спасти Клювокрыла. Они провернули целую махинацию и гиппогриф оказался у них. - что будем делать дальше? -так, на гиппогрифа поместится только трое, значит Веатрикс и Гарри, вы полетите спасать Сириуса, только никому не попадитесь- сказала Гермиона. Гермиона ушла. - что будем делать? - пошли в хижину к Хагриду. - нет давай лучше ближе к озеру, нам нужно знать, что происходит - ладно хорошо, но помни Гермиона сказала, что нас не должны видеть. Они стояли с другой стороны озера. -Веатрикс, а почему ты не сказала, что ты анимаг? - я сама не знала, но ведь вас спасать нужно было. На других вас начали нападать дементоры. А вы с Гарри вызвали настоящих патронусов. Сейчас вы с Гарри летели на клювокрыле. Веатрикс обхватила Гарри за талию потому что боялась упасть. Когда вы прилетели у отца Веатрикс открылся рот от удивления. - Алохомора- сказал Гарри и попытался открыть дверь, но та не открылась. - Гарри отойди. Веатрикс достала палочку. - бомбарда!- прокричала Веатрикс и вышибла дверь. - Веатрикс, у меня вопрос ты захотела весь Хогвартс разрушить?-спросил Гарри -конечно, просто так учится надоело- сказала Веатрикс и залезла на гиппогрифа. Ее отец сел сзади. Вы спустились вниз. Сириус начал разговаривать с Гарри, а Веатрикс, которая не хотела им мешать отошла к Гермионе и клювокрылу. Через несколько минут она почувствовала руку у себя на плече. Сзади стоял ее отец. -Веатрикс, прости, что я так много наобещал тебе. Веатрикс ничего не ответила, просто подошла обняла отца и расплакалась - тише, солнышко, мы еще увидимся- сказал Сириус, поглаживая дочь по спине. Он и сам еле сдерживал слезы. -просто я не хочу тебя терять -не потеряешь... Кстати Веатрикс не злись на Римуса, поверь он утром винить себя будет гораздо больше. - я и не злюсь - и да по поводу Малфоев, я напишу Римусу, когда буду в безопасности, он что-нибудь придумает - хорошо - ладно давай пока- сказал Сириус и поцеловал дочь в лоб. Потом обнял Гарри. Оседлал Клювокрыла и улетел в ночь. Веатрикс проводила отца грустным взглядом. Веатрикс, Гарри и Гермиона вернулись в лазарет где ими занялась мадам Помфри