POV от других лиц.
Все продолжили радоваться. Народ ничего не замечал пока не услышал глухой удар о землю. Все обернулись. Эстери лежала на земле. В 20 метрах от нее застыл загонщик Слизерина с битой в руках и злорадной ухмылкой. — Эстери! Эстери! Все начали подходить и трясти ее за плечи, но девушка не приходила в себя. — Нужно отнести ее в лазарет, — сказала профессор Макгонагалл. — Я ее отнесу, — сказал смертельно бледный Римус Люпин. Он подхватил Эстери на руки и понес с поля. Вслед за ним пошла команда Гриффиндора. Все восклицали. А Фред Уизли даже в порыве чувств сказал, что стащит из кладовки Бладжер биту и запульнет мячом в того слизеринца. Вуд, который до этого был рад победе, сейчас не улыбался, а стал хмурым и более замкнутым. Хуже всего, пожалуй, было Гарри. Он никому не говорил, но вчера ночью видел Гримма, может именно из-за него пострадала Эстери. Также плохо было и Римусу, так как за всё то время, после того как он забрал у Эстери карту, он разговаривал с ней отстранённо. Если раньше он каждый вечер приглашал ее к себе, то после того случая подобного больше не случалось. Римус понимал, что поступил через чур строго и к чему же привела его строгость? Эстери лежит у него на руках без сознания. Сейчас Римус надеялся лишь на то, что с Эстери ничего серьёзного не случилось. А если и случилось, то Римус никогда себе этого не простит. В суматохе вы дошли до лазарета. —Мадам Помфри, нужна ваша помощь!— позвал Римус. — Что случилось? — Слизеринцы проигрывать не умеют и запустили в Эстери бладжером. — Так, все вышли, мне нужно ее осмотреть. Все потянулись к выходу, однако Римус не сдвинулся с места. — Профессор, вас это тоже касается. — Я не уйду, я ее крёстный и имею право присутствовать при осмотре. Помфри возражать не стала и приступила к работе. После того как она закончила, женщина впустила толпу обеспокоенных Гриффиндорцев. — Что с ней мадам Помфри? — спросил Вуд. — У нее сломано 1 ребро, плюс сильный ушиб на спине и трещина в кости на руке. Сегодня вы уже ничем не поможете, так что можете идти. Никто не сдвинулся с места. Все хотели дождаться пробуждения Эстери. Поэтому все расселись по кроватям и стульям. Римус сел в ногах Эстери и стал внимательно за ней наблюдать. Через 2 часа Эстери очнулась.POV: Эстери
Эстери медленно открыла глаза, немного привстала и увидела перед собой профессора и целую толпу ребят. Все, заметив пробуждение Эстери, тут же всполошились, и в следующую же секунду я почувствовала легкое и теплое объятие Римуса. Меня это очень порадовало. - ты не представляешь как я испугался за тебя- сказал Римус, отстранившись - могу представить, но сейчас со мной все хорошо. Эстери села удобнее. В дверях появилась мадам Помфри и сказала, что не смотря на то, что все кости Эстери зажили ей придется остаться здесь до утра. Позднее пришла профессор Макгонагалл - я очень рада, что вы очнулись мисс Малфой- сказала она - знаете 3 года назад я совершила непростительную ошибку. - какую же профессор? - я отправила вас играть загонщицей, но если бы вы играли за охотницу с самого начала, то кубок был бы у нас еще на вашем первом курсе. Сейчас Эстери не сомневалась, что профессор Макгонагалл права. На следующее утро Эстери вернулась к рутине школьной жизни. Эйфория от завоевания Кубка растянулась на целую неделю. Казалось, ликовала даже погода — с наступлением июня дни стали жаркие и безоблачные, природа словно приглашала прогуляться по лугам или поваляться в траве, прихватив с собой пару литров ледяного тыквенного сока, сыграть партию–другую в плюй–камни или хотя бы просто наблюдать, как гигантский кальмар лениво рассекает гладь озера. Но никто и помыслить не мог ни о чем подобном — надвигались экзамены, и, вместо того чтобы прохлаждаться в окрестностях, гриффиндорцы безвылазно сидели в замке, отчаянно пытаясь сосредоточиться на учебе и стараясь не обращать внимание на манящие порывы летнего ветерка, залетающего в окна. Даже Фреду и Джорджу Уизли пришлось унизиться до зубрежки — им предстояло сдавать экзамены по Суперотменному Волшебству. У Перси задача была куда серьезнее — он готовился к сдаче ЖАБА (Жутко Академической Блестящей Аттестации). Это была самая высокая степень, получаемая в Хогвартсе. Перси собирался поступать на службу в Министерство магии, и ему требовались высшие оценки. Он становился все раздражительней и строго наказывал тех, кто по вечерам нарушал тишину в Общей гостиной. Лишь один человек, пожалуй, выглядел еще более озабоченным — Гермиона.Эстери, Гарри и Рон давно уже махнули рукой на расспросы, как это ей удается посещать несколько занятий одновременно. Но когда они увидели расписание экзаменов, составленное Гермионой для самой себя, сдержаться было уже свыше сил. Первая колонка гласила: Понедельник 9:00 — Нумерология 9:00 — Трансфигурация Обед 13:00 — Заклинания 13:00 — Древние руны — Гермиона, — очень осторожно поинтересовался Рон, помня, что, отвлекая ее от занятий, в последнее время легко попасться под горячую руку, — ммм... ты уверена, что правильно записала время вот здесь? — Что? — Гермиона сердито схватила свое расписание и пробежала глазами. — Да, уверена. — Наверное, нет смысла выяснять, как это ты собираешься быть на двух экзаменах одновременно? — Спросил Гарри. — Наверное, нет, — коротко ответила Гермиона. — Никто не видел моей «Нумерологии и грамматики»? — Ну разумеется, это я ее одолжил — почитать перед сном, — едва слышно пробормотал Рон. В поисках книги Гермиона принялась рыться в грудах пергамента по всему столу, но тут из окна послышался шорох и влетела Букля, сжимая в клюве записку. — Это от Хагрида, — сказал Гарри, разворачивая послание, — апелляция назначена на шестое. — Это последний день экзаменов, — заметила Гермиона, все еще погруженная в поиски книги. Гарри читал дальше: — «Состоится здесь. Приедет кто–то из Министерства и... и палач». Гермиона испуганно подняла глаза: — Они везут на апелляцию палача? Но ведь это... это означает, что у них уже все решено! — Да, похоже, — медленно проговорил Гарри. — Они не посмеют! — закричал Рон. — Я нашел в пользу Хагрида такой материал! Столько убил времени! Они не имеют права просто так отмахнуться! С началом экзаменационной сессии на замок опустилась удивительная, почти неестественная тишина. В понедельник, ближе к обеду бледные и замученные третьекурсники выходили с экзамена по трансфигурации, обсуждая результаты и горько жалуясь на трудность заданий — требовалось, например, превратить фарфоровый чайник в черепаху. Сетования Гермионы из–за того, что ее черепаха получилась уж очень похожей на морскую вместо обычной, вызывали только всеобщее раздражение; остальным подобные проблемы казались откровенно смехотворными. — У моей носик от чайника так и остался вместо хвоста, вот кошмар–то... — Кто-нибудь слышал: могут черепахи дышать паром? — Смотрю, а на панцире синий узор от чайника. Думаете, снизят за это баллы? Затем торопливый ленч и снова, без передышки, наверх, на экзамен по заклинаниям. Гермиона оказалась права: профессор Флитвик и в самом деле решил вынести на экзамен Веселящие чары. После ужина студенты поспешили в Общую гостиную, но не отдыхать, а готовиться к следующим экзаменам — по уходу за магическими существами, зельям и астрономии. Утром первым был уход за магическими существами. Лесничий пребывал в полном расстройстве чувств, его мысли были явно где–то далеко. Он принес в класс объемистый чан с флоббер–червями и объявил, что экзамен сдаст тот, чьи черви будут все еще живы к концу часа. А поскольку эти малосимпатичные существа для своего благоденствия нуждались лишь в том, чтобы их не трогали, то экзамен получился самый легкий из всех, а Эстери, Гарри, Рон и Гермиона наконец–то получили долгожданную возможность переговорить с Хагридом. — Клювик что–то загрустил, — вполголоса поведал лесничий, наклонившись к Гарри словно бы затем, чтобы проверить самочувствие его червей. — Взаперти, верно, слишком долго сидит... А там... Послезавтра так или иначе решится — одно или... или уж другое. В тот же день их ожидал и экзамен по зельям. Затем была астрономия — темной ночью, на площадке самой высокой из башен. За ней в среду история магии. Предпоследним экзаменом — в четверг утром — была защита от темных искусств. Профессор Люпин устроил самое диковинное испытание, какое только можно вообразить, — полосу препятствий на пересеченной местности. Надо было перейти вброд глубокую заводь — в ней засел гриндилоу; преодолеть цепочку канав, полных красных колпаков; прошлепать по участку болотной топи, не поддаваясь на сбивающие с пути хитрости фонарника. И в конце концов, забравшись в дупло старого дуба, сразиться с очередным боггартом. - молодец Эстери!- воскликнул профессор Люпин. Высший бал! После этого экзамена Эстери прибывала в хорошем настроение, она помирилась с Римусом, да еще и экзамен сдала превосходно. Последним экзаменом было прорицание. Профессор Трелони вызывала по одному. Через какие-то 20 минут после того как вызвали Эстери она спустилась к Гарри и Рону и сообщила, что они будут гадать на шаре. После вызвали Рона, а Эстери осталось стоять вместе с Гарри. - слушай Эстери, а ты перед нашей последней игрой Гримма не видела?- спросил он - знаешь Гарри, видела, и тоже подумала, что именно из-за него я чуть не распрощалась с жизнью. Спустился Рон и вызвали Гарри. Эстери осталась его ждать, а Рон пошел узнавать не кончился ли экзамен у Гермионы. Гарри спустился весь бледный - Гарри, что случилось? - Трелони сказала, что сегодня слуга отправиться искать своего хозяина и то, что вернется Волан де Морт. Эстери это заявление напугало. Неужели ее отец сегодня отправится искать Волан де Морта? Если удастся вернуть его к жизни, то начнётся ад. Они пошли искать Рона и Гермиону — Клювокрылу конец, — тихо произнес Рон. — Смотрите, что прислал Хагрид. На сей раз послание не было залито слезами, пергамент сух, но рука лесничего тряслась так, что разобрать написанное было почти невозможно.Проиграл апелляцию. Казнь на закате. Вы ничего не можете сделать. Не приходите. Не хочу, чтобы вы это видели.
Хагрид
— Мы обязаны пойти, — немедленно решил Гарри. — Нельзя допустить, чтобы он сидел и в одиночестве ждал палача! — Да, но ведь на закате... — Рон уныло посмотрел в окно. — Нам ни за что не позволят... — Вот если бы достать мантию–невидимку... — А где она? — спросила Гермиона. Гарри сказал ей где — в тоннеле под статуей одноглазой ведьмы. — ... Так что если Снегг еще раз засечет меня где–то поблизости, неприятностей у меня будет!.. — заключил он. — Это точно, — согласилась Гермиона, вставая. — Но это если он засечет тебя... А как этот горб открывается? — Очень просто... — Гарри еще не понимал, к чему она клонит. — Стукнешь по нему волшебной палочкой и говоришь: «Диссендиум». Но... Гермиона не стала дожидаться конца фразы. Пересекла быстрым шагом гостиную, толкнула портрет Полной Дамы и исчезла. — Она что, за мантией? — удивился Рон. Да, именно так она и поступила. Спустя четверть часа Гермиона вернулась; у нее под мантией было спрятано аккуратно сложенное серебристое одеяние. Рон был потрясен: — Гермиона, что с тобой творится в последнее время? Ударила Малфоя, поскандалила с профессором Трелони... Гермиона была явно польщена. После ужина друзья не вернулись вместе со всеми в башню, а поспешили в холл. Гермиона осторожно выглянула. — Порядок, — шепнула она. — Никого. Надеваем мантию... Тесно прижавшись друг к другу — не дай бог, кто увидит летящую в воздухе руку или ногу, — они миновали холл и по каменным ступеням спустились на лужайку. Солнце уже коснулось Запретного леса, позолотив верхушки деревьев. Добравшись до хижины, друзья постучали в дверь. Хагрид откликнулся не сразу. Наконец дверь отворилась, на порог вышел бледный и дрожащий лесничий и огляделся вокруг в поисках гостя. — Это мы, — чуть слышно произнес Гарри, — под мантией–невидимкой. Впусти нас скорее, мы ее снимем... — Эх, не след бы вам приходить, — вздохнул великан, но все же посторонился, и они оказались внутри. Хагрид тут же захлопнул дверь, и Гарри сбросил мантию. Хагрид не рыдал, не бросился друзьям на шею, он просто выглядел совершенно потерянным, не знал, что делать, что говорить. Смотреть на его беспомощность было во сто крат тяжелее, Чем на потоки слез. — Может, это... чаю хотите? — предложил он, но его громадные ручищи дрожали, и он никак не мог совладать с чайником. — А где Клювокрыл? — нерешительно спросила Гермиона. Я... я вывел его в огород, — пробормотал Хагрид. Наливая в кувшин молоко, он половину пролил на стол: — Привязал его... там, на тыквенной грядке. Пусть он... это... в общем... посмотрит на деревья, вдохнет свежий воздух... перед тем, как... Тут руки Хагрида затряслись так отчаянно, что кувшин выскользнул и осколки разлетелись по всему полу. — Я сейчас все уберу, Хагрид. — Гермиона бросилась наводить порядок. — Там, в шкафу, еще один есть. — Хагрид тяжело опустился на скамью, вытирая со лба рукавом пот. — Неужели никто ничего не может сделать? — Голос Гарри сорвался в крик — А Дамблдор... — Он пытался, — ответил Хагрид. — Но против Комиссии нет... это... их ему не пересилить. Он сказал им: Клювик не взбесился, но их там застращал этот... как его... А этот палач... как его... Макнейр... -они с Малфоем старые дружки...- сказала Эстери. - Но вроде все будет быстро... и сразу начисто... И я буду рядом... Хагрид шумно сглотнул. Он обвел взглядом хижину, как будто искал хотя бы лучик надежды или утешения. — Дамблдор хочет сам прийти... ну, то есть присутствовать на этом... этой... прислал сегодня утром письмо. Говорит, хочет быть со мной... в это время... Великий человек... Гермиона, которая все еще искала в шкафу другой кувшин, сдавленно всхлипнула. — Мы тоже останемся с тобой, Хагрид, — заговорила она, вернувшись к столу с найденным кувшином. — Нет, — затряс лесничий косматой головой. — Вы вернетесь в замок. Я же... это... сказал: не надо вам видеть. Чтобы и духу вашего не было, потому ежели... ну, Фадж и Дамблдор вас застукают, тем более без разрешения — это для Гарри и Эстери совсем пропащее дело. Гермиона разлила чай, пряча от Хагрида бегущие по лицу слезы. Взяв бутыль с молоком, чтобы плеснуть в кувшин, она неожиданно вскрикнула: — Рон! Гляди! Это Короста! — Что, что? — Рон непонимающе посмотрел на нее. Гермиона поднесла кувшин к столу, перевернула. Оттуда с возмущенным писком, из последних сил цепляясь за гладкий фарфор, вывалилась старина Короста. — Короста... — растерянно произнес Рон. — Короста, что ты здесь делаешь? Он схватил сопротивляющуюся крысу и вынес ее на свет. Выглядела она ужасно — еще больше исхудала, шерсть лезла клочьями, оставляя обширные плеши; в руках Рона она яростно извивалась, стараясь вырваться на свободу. В следующую секунду случилось, что-то странное кулон, который висел на шее Эстери начал вращаться и светится. Эстери не понимая, что случилось сунула его под кофту. — Все в порядке, Коросточка, — уговаривал ее Рон. — Тут нет кошек. Никто тебя не тронет! Хагрид внезапно вскочил, глаза устремились к окну. Его обычно багрово–красное лицо сделалось пергаментно–бледного цвета. — Идут... Эстери, Гарри, Рон и Гермиона разом обернулись. Вдалеке по лестнице замка спускались несколько человек. Впереди шел Альбус Дамблдор, его серебряная борода сверкала в лучах заходящего солнца. Рядом семенил Корнелиус Фадж, за ними браво вышагивал палач Макнейр, позади всех тащился дряхлый представитель Комиссии по обезвреживанию. — Уходите скорее, — сказал Хагрид. У него, казалось, дрожала каждая жилка. — Не должны они вас тут видеть... идите... сей же миг... Рон затолкал Коросту в карман, а Гермиона схватила мантию. Хагрид тяжко вздохнул: — Я вас выведу через черный ход... Все пошли к двери, выходящей в огород позади дома. — Все в порядке, Клювик, все в порядке, — ласково обратился к нему Хагрид, потом повернулся к друзьям: — Торопитесь, скорее... Но они были не в силах сдвинуться с места. — Мы не уйдем... — Мы им расскажем, как все было на самом деле... — Они не посмеют убить его... — Идите! — взревел Хагрид. — Хватает бед и без ваших неприятностей! Выбора не оставалось. Едва Гермиона и Эстери накинули мантию на Гарри с Роном, у двери хижины послышались голоса. Хагрид взглянул на пустое место, где они только что исчезли из глаз. — Бегите быстрее, — севшим голосом велел он. — Не слушайте... И зашагал обратно в дом — в дверь уже стучали. Медленно, словно в дурном сне, друзья побрели вокруг избушки Хагрида, и только они обогнули хижину, передняя дверь с треском захлопнулась. — Пожалуйста, пойдемте скорее, — прошептала Гермиона. — Я этого не выдержу, не смогу... Пошли к замку вверх по склону лужайки; солнце быстро опускалось, все небо окрасилось в бледно–пурпурный цвет, но на западе еще пылал рубиново–красный отсвет. Рон остановился, как будто налетел на столб. — Пожалуйста, Рон, — взмолилась Гермиона. — Это Короста... Вырывается... Да сиди же ты... Рон скрючился, стараясь удержать Коросту в кармане, но крыса словно обезумела — дико пища, она крутилась, билась, пытаясь укусить Рона за руки. — Короста, это же я, Рон, дура ты эдакая, — ругал крысу мальчик. Со стороны хижины донесся звук открывшейся двери и голоса людей… — Рон, пожалуйста, идем, они уже вот–вот... — задыхаясь, просила Гермиона. — Да, да, сейчас... Короста, сидеть! Вся четверка бросилась бежать. Только бы не слышать голосов за спиной. Но Рон опять остановился. — Не могу справиться! Заткнись, Короста, нас могут услышать! Крыса визжала так, словно ее резали, но все же звуков в огороде Хагрида она, конечно, не могла заглушить. Сначала мешанина мужских голосов, затем тишина, и вдруг неожиданно — то, что ни с чем не спутаешь — короткий свист и глухой удар топора. Гермиона пошатнулась. — Не... не может быть! — почти беззвучно выдохнула она. — Как они посмели... Последние лучи заходящего солнца заливали землю кровавым светом, в полях залегли длинные черные тени. Внезапно до их слуха долетел дикий вой. — Это Хагрид — прошептал Гарри. Не раздумывая над тем, что делает, он повернул назад, но Рон с Гермионой схватили его за руки. — Нельзя! — Рон был белее бумаги. — Еще хуже ему сделаем, если узнают, что мы с ним виделись... На Гермионе тоже лица не было. — Как… они... могли? — ловя воздух ртом, спрашивала она. — Как они могли? — Пойдем, — сказал Рон. Зубы у него стучали. Они снова побрели к замку, стараясь двигаться как можно осторожнее. Быстро смеркалось, и к тому времени, когда друзья вышли на лужайку, свой плащ–невидимку на них набросила темнота. — Короста, сиди спокойно, — приговаривал Рон вполголоса, придерживая нагрудный карман, — крыса неистово рвалась на волю. Рону пришлось еще раз остановиться, чтобы запихнуть ее поглубже. — Что с тобой, дурацкое ты животное? Сиди тихо! Ой! Она укусила меня! — Рон, тише, — шикнула на него Гермиона. — Через минуту здесь будет Фадж... — Ну не хочет она... сидеть в кармане... Короста явно обезумела от страха. Она как бешеная рвалась из рук Рона. — Да что с тобой? К ним приближался кот Гермионы. — Глотик! — ужаснулась Гермиона. — Брысь! Пошел прочь! Но кот был уже совсем рядом. — Короста! Стой! Поздно! Крыса вывернулась из стиснутых пальцев Рона, соскочила на землю и припустила во весь дух. Великолепным прыжком Живоглот бросился за ней, и в тот же миг Рон, забыв о мантии–невидимке, тоже ринулся во тьму. Эстери и Гарри с Гермионой переглянулись и со всех ног помчались следом. Но, закутавшись в одну мантию, далеко не убежишь — друзья скинули ее, и она теперь вилась за спиной как знамя. Впереди слышались топот Рона и его крики: — Живоглот, пшел отсюда! Короста, ко мне! Возгласы сменил глухой звук падения. — Коросточка! Брысь, чертов кот! Эстери, Гарри и Гермиона едва не перелетели через Рона, затормозив перед самым его носом. Парень растянулся на земле, но крыса вновь была у него в кармане, и Рон обеими руками прижимал к себе съежившийся дрожащий комок. — Рон, скорее лезь под мантию... — Гермиона тяжело дышала. — Дамблдор... Министр... Они через минуту возвращаются... Но не успели друзья укрыться мантией, едва перевели дух, как послышались тяжелые шаги огромных мягких лап. Прямо на них из темноты скакал гигантский угольно–черный пес со светящимися белесыми глазами. Вглядевшись, Эстери узнала в нем ту собаку, которую повстречала в Воющей хижине. -Бродяга?- Эстери не поверила своим глазам. В следующую минуту собака ударила лапами в грудь Эстери и Гарри, но не расщитав силу удара перелетела через них. Собака развернулась и приготовилась к новому удару, но Рон оттолкнул Гарри и Эстери и сам попал под удар. Собака тянула Рона под дракучую иву. Эстери не понимала, что делает, но бросилась на собаку. Но собаке не составило труда сбросить ее на несколько метров от себя. Эстери приземлилась на камень и выдала приглушённый вскрик. Собака на мгновение отпустила Рона и уставилась на Эстери. На одно мгновение Эстери показалось, что в глазах собаки она увидела страх и сожаление. Но собака уже утаскивала Рона под дерево. Когда Рон полностью скрылся из виду, остались лишь его крики. - нужно, что-то делать- сказала Эстери. Они побежали на дерево. Но то полоснуло ветвями по лицам. Эстери встала смахивая кровь. - что мы будем делать, нам туда не пробраться- сказала Гермиона - могу попробовать я, я бегаю быстрее вас, и я вас ловчее - Эстери, не смей! Она может выбить тебе глаз, вспомни, что говорил Люпин! Но Эстери уже не слушала Гарри. Она мчалась ловко огибая ветви. Через 10 минут она достигла ствола. Там был сук, нажав на который, ветви перестали махаться. Гарри и Гермиона свободно прошли к Эстери - как ты догадалась?-спросил Гарри - сейчас не время объяснять, нам нужно спасти Рона. Они двинулись по туннелю. Впереди начал проявлять свет. Ребята вылезли в какое-то помещение. - где это мы?- спросила Гермиона - в воющей хижине- ответила Эстери Она ничуть в этом не сомневалась ведь была здесь раньше. Они двинулись дальше. Через некоторое время послышались всхлипы Рона и ребята бросились бежать. - Рон ты как? Собака где она? - это не собака... Это был он! Он анимаг!- сказал Рон показывая на дверь. Там стоял Сириус Блэк. Палочкой Рона он выбил из рук палочки у Гермионы и Гарри, но не спешил это сделать с палочкой Эстери. -ну привет, доченька- прохрипел он. Казалось Блэк позабыл как пользоваться голосом. Эстери воспользовалась тем, что у нее не забрали палочку и направила ее на Блэка. - отпусти ее, не то поранишься- сказал ей Блэк усмехнувшись. Эстери не сдвинулась с места. - ты серьёзно думаешь, что я нападу на собственную дочь?- сказал Блэк -12 лет назад, ты напал и убил собственного друга. Блэк вытаращил на нее глаза. -подожди, послушай, ты не знаешь всей правды- сказал Блэк и начал подходить к Эстери. Гарри закрыл Эстери собой. Блэк на это лишь ухмыльнулся: - какая трогательная дружба, твой отец тоже бы также заступился за меня, но я еще раз повторяю вам нужно знать правду — Всю правду? — Ярость стучала у Гарри в висках. — Ты продал моих родителей Волан–де–Морту — вот все, что нам нужно знать! — Вам придется выслушать меня. — Голос Блэка зазвучал настойчивее. — Вы пожалеете, если не... если не узнаете... — Я знаю гораздо больше, чем ты думаешь, — ответил Гарри, и его голос дрожал все сильнее. — Ты ведь никогда не слышал, что она тогда кричала? Моя мама... Волан–де–Морт хотел убить меня... А она пыталась его остановить... Ты виноват во всем... И все из–за тебя... -Гарри... Успокойся, ты на беду нарвёшься..- сказала Эстери - ну уж нет, он убил моих родителей и я Эстери буду тебе признателен если сейчас ты отдашь мне свою палочку. -Гарри... Гарри сразил Эстери суровым взглядом и она отдала ему палочку. Но та также быстро оказалась в руках Блэка. Тогда Гарри совершил глупость, он бросился на Блэка и они вместе влепились в стену. Гарри удалось отобрать у Блэка палочки и он отдал их Эстери, Гермионе и Рону. В низу послышались шаги. Мы здесь! — неожиданно крикнула Гермиона. — Здесь, наверху! С нами Сириус Блэк! Скорее! Дверь в комнату распахнулась и туда вошел смертельно бледный Люпин. На душе Эстери стало легче, вот оно спасение, сейчас Блэка отдадут дементорам. Но произошло, что-то странное Римус заключением выбил палочки у детей. Эстери не понимала, зачем он это сделал, но она не спрашивала. Люпин заговорил необычным взволнованным голосом: — Где он, Сириус? Эстери не понимала о ком идет речь Лицо узника решительно ничего не выражало, минуту он лежал не шелохнувшись, потом очень медленно поднял руку и указал на Рона. Эстери тоже посмотрела туда. — Но тогда... — Люпин глядел на Блэка так пристально, словно пытался прочитать его мысли. — Почему он до сих пор не открыл себя? Разве что... — Глаза Люпина расширились, как будто он увидел позади Блэка нечто такое, чего не видел никто другой. — Разве что это был он... Он, а не ты?.. Но ты не успел мне это сказать. Блэк кивнул, а Эстери не выдержала: -Римус, что здесь... Закончить ей не удалось ведь то что произошло дальше повергло ее в шок. Опустив волшебную палочку, Люпин подошел к Блэку взял за руку и помог встать — Живоглот при этом слетел на пол, — после чего по–братски обнял Блэка. — Не может быть! — ахнула Гермиона. Люпин отпустил Блэка и повернулся к ней. Гермиона вскочила, устремив на Люпина дикий взгляд — Вы... вы... — Гермиона... — Вы с ним... — Гермиона, успокойся... — Я никому ничего не говорила! — взорвалась Гермиона. — Я скрывала правду ради вас! — Гермиона, пожалуйста, выслушай меня! — гаркнул Люпин. — Я все сейчас объясню... - Эстери, Гарри не верьте ему, он помогал Блэку, он тоже хочет вас убить, а еще он оборотень! Наступила звенящая тишина. Теперь все взоры были прикованы к Люпину. А он оставался на удивление спокоен, хотя и побледнел. — Не все меряется обычной меркой, Гермиона. Ты угадала из трех раз всего один. Я не помогал Сириусу проникнуть в замок и, уж конечно, не желаю Гарри и Веатрикс смерти... — Непривычная судорога пробежала по его лицу. -вранье- сказала Гермиона - Гермиона, подумай сама зачем мне убивать собственную крестницу? Но не буду спорить — я действительно оборотень. Внутри Эстери, что-то перевернулось, Римус оборотень? Теперь все встало на свои места, теперь было объяснение его исчезновениям, шрамам и виду больного человека. Эстери машинально отшатнулась. Римус посмотрел на нее странным взглядом и сказал: - поэтому я тебе и не говорил, я не хотел потерять твое доверие - а сейчас ты потерял его навсегда, больше я не поверю не единому твоему слову! - Веатрикс, не вмешивай Римуса в это, он ни в чем не виноват, а если ты считаешь, что он опасен, то это бред, я бы никогда не попросил его стать тебе крестным если бы хоть каплю был уверен, что он может тебе навредить- сказал Сириус. Эстери посмотрела на Блэка, взглядом полным отвращения. - позвольте все объяснить- сказал Римус и бросил ребятам их палочки. Эстери в изумлении поймала свою. И тут же наставила ее на Блэка и Люпина. — Ну вот. — Люпин засунул собственную палочку за пояс. — Вы вооружены, мы — нет. Теперь вы готовы слушать? - если ты не помогал Блэку, как же ты узнал, что мы здесь?- сказала Эстери не отпуская палочки — Помогла Карта, — ответил Люпин. — Карта Мародеров. Я проследил по ней у себя в кабинете... — Вы знаете, как она действует? — усомнился Гарри. — Разумеется, знаю. — Люпин нетерпеливо взмахнул рукой. — Я ведь принимал участие в ее создании. Лунатик — это я. Меня так называли друзья еще в школе. — Значит, это вы ее создатель... — Сейчас важно другое. Я весь вечер не отрывал от нее глаз, поскольку догадывался, что вы трое непременно попытаетесь тайком выбраться из замка и навестить Хагрида до казни гиппогрифа. И я оказался прав, не так ли? Он прошелся по комнате взад и вперед, поднимая пыль и поглядывая на друзей. — Скорее всего, вы укрылись старой мантией твоего отца, Гарри... — Откуда вы знаете про мантию? — Я много раз видел, как Джеймс исчезал с ее помощью. Фокус в том, что даже если вы скрыты мантией–невидимкой, на Карте Мародеров вас все равно видно. Я видел, как вы пересекли поле и вошли в хижину Хагрида. Через двадцать минут вы оттуда ушли и отправились обратно в замок. Но теперь с вами был еще кое–кто. — Никого больше не было! — возразил Гарри. — Я не поверил своим глазам, — по–прежнему меряя комнату шагами и не обращая внимания на слова Гарри, продолжал Люпин. — Решил, что в Карте, должно быть, произошел какой–то сбой. Как он мог оказаться с вами? — Да не было с нами никого! — И тут я заметил еще одну точку. Она быстро приближалась к вам и была помечена именем Сириуса Блэка... Я видел, как вы столкнулись, наблюдал, как он затащил двоих под Гремучую иву... — Одного из нас! — мрачно поправил его Рон. — Нет, Рон. Двоих. Люпин вдруг остановился, устремив взгляд на Рона. — Не возражаешь, если я взгляну на твою крысу? — спросил он ровным голосом. — Что? — на секунду Рон даже забыл о больной ноге. — При чем тут Короста? — Очень даже при чем, — уверил его Люпин. — Пожалуйста, дай мне ее. Поколебавшись, Рон сунул руку под мантию, и на свет показалась Короста — она дико металась, и мальчику пришлось крепко ухватить ее за длинный лысый хвост. Живоглот на коленях у Блэка вскочил и протяжно мяукнул. Люпин подошел к Рону. Казалось, он даже задержал дыхание — так внимательно рассматривал крысу. — Ну что? — еще раз спросил Рон. Он с трудом удерживал ее, и ему было явно не по себе. — Причем здесь моя крыса? — Это не крыса, — процедил сквозь зубы Сириус Блэк. — Что вы такое говорите? Конечно, крыса. — Нет, не крыса, — негромко подтвердил Люпин. — Ты держишь за хвост волшебника. — По имени Питер Петтигрю, — добавил Блэк. — Он анимаг. — Вы оба просто сошли с ума- сказала Эстери — Ерунда! — упавшим голосом вымолвила Гермиона. — Питера Петтигрю нет в живых! — сказал Гарри. — Он убил его двенадцать лет назад. Лицо бывшего узника исказила гримаса. — Я действительно хотел убить, — зарычал он, скаля желтые зубы. — Да малыш Питер оказался хитрее меня... Но на этот раз у него ничего не выйдет. И Блэк кинулся на крысу. Живоглот очутился на полу, а Рон заорал не своим голосом; беглец придавил ему сломанную ногу. — Сириус, осторожней! — Люпин метнулся вперед и оттащил Блэка от Рона. — Подожди! Так просто нельзя с этим покончить. Надо им объяснить, пусть они знают! — Потом объясним! — хрипел Блэк, оттолкнув Люпина. Скрюченные пальцы когтили воздух, стараясь дотянуться до крысы, а та извивалась и визжала не хуже поросенка, царапая Рону лицо и шею. — У них... есть... право... знать... правду! — Люпин уже задыхался, повиснув на Блэке. — Рон считает его домашним зверьком! Во всей этой истории много такого, чего даже я не понимаю! А Гарри? Ты обязан рассказать Гарри, как все было на самом деле, Сириус! Да и потом, Сириус, ты обязан все объяснить Веатрикс, она тебя убийцей считает! Блэк посмотрел на Эстери и утихомирился. - ну... Объяснять придётся только Веатрикс, ведь вон та троица сейчас вряд ли нам поверит, а уже после того как объясним Веатрикс, можно уже и другим- сказал Сириус - а кто сказал, что тебе поверю я!- крикнула Эстери - смотри ка, я смотрю Малфои не обучили тебя манерам- сказал Блэк и усмехнувшись добавил: - моя дочь - а вот и нет, не твоя... - так ладно у меня для тебя есть как минимум 2 доказательства моей невиновности. Во-первых, как минимум я не пожиратель- сказал Блэк и загнул рукав на левой руке. - покажи другую- сказала Эстери, удивившись собственному спокойствию. Блэк лишь усмехнулся: - метка, только на левой руке, я думал, человек, который 12 лет прожил в семье пожирателя, должен знать хотя бы это... Эстери уставилась на Блэка. Люциус пожиратель? Теперь это все объясняет и разговоры его и Драко шепотом, его увлечение темной магией. - знаешь, метка не очень хорошее доказательство - хорошо, я надеюсь ты не выкинула кулон? Эстери не понимала о каком кулоне идет речь - стой, тот кулон, который пришел мне на Рождество был от тебя? - да, и это необычный кулон, скажи ты знаешь как устроены горескопы? - да, они светятся и вращаются когда рядом есть плохой человек. - именно, у кулона точно такое же действие, только он гораздо красивее и дороже и его можно носить с собой. И если ты не разобралась как он действует, то я могу быть спокоен, выдь в Хогвартсе не было человека, которому ты не могла доверять... Дак кулон у тебя? Эстери не хотелось говорить, что с той минуты как она получила кулон не расставалась с ним. Но под пристальным взглядом Блэка она запустила руку под кофту и достала кулон. Тот вращался. - вращается, значит тебе доверять нельзя! - подойди ближе ко мне, не то он так и будет вращаться пока ты стоишь около Питера. Эстери медленно подошла к Блэку. Тот взял кулон и поднес его к своей груди, кулон застыл. Эстери посмотрела на Блэка их глаза встретились и Эстери отпрянула. - знаешь это тоже не доказательство, ведь ты мог что-то сделать с кулоном - значит ты мне не веришь? - а как можно верить человеку, который убил мою мать! Это заявление походу удивило Блэка. Сейчас он стоял как громом поражённый -я... Убил... Марлин?! Дак кто тебе такое сказал, я надеюсь не ты Лунатик? - по-твоему я совсем дурак что ли? Я вообще не представляю откуда Веатрикс это взяла, Веатрикс я разве не говорил тебе как убивался Сириус, когда она умерла? - мне сказал это не Римус, а Малфои... - а ну превосходно! То есть ты лучше уж будешь верить бывшему пожирателю, чем родному отцу! - ты мне никто! Тебя не было в моей жизни 12 лет, а рядом все время были Малфои, так что да я лучше уж поверю им! -послушай, я любил твою мать так как прежде не любил никого. В тот день она отправилась навестить родителей и ее вместе с ними убили, я не знаю может это сделал твой якобы "папаша", тебя не убили тогда лишь потому что ты была со мной... -чушь! Послушай, Веатрикс, в том, что тебя отняли у меня, нет моей вины. Ты не представляешь как я был зол, когда узнал, что тебя отдали им, не Римусу, не Андромеде, никому нибудь из моих старых друзей, а им! Сириус отошел к окну и продолжил: -спросил бы меня сейчас кто-нибудь о том, чего ты добился в жизни, Сириус? Что ответил бы я? У меня была любящая жена, дочка, друзья, но я потерял двух из друзей, доверившись третьему! Римус меня скорее всего ненавидел, ведь так? Я попал в Азкабан, потерял возможность растить маленькую дочку. А сейчас чего же добился я после побега из Азкабана? Собственная дочь ненавидит меня! Да и Малфои похоже внушили тебе их взгляды. - я ненавижу Люциуса..- сказала Эстери. Блэк резко развернулся к ней. Эстери уже проклинала себя за то, что вообще это сказала, Блэку этого знать не полагалось. -скажи, Малфой обижал тебя?- сказал Сириус странным голосом. - в каком смысле? -ну не знаю, ты когда-нибудь плакала из-за него? На этот вопрос Эстери отвечать не собиралась точно. Но Блэк похоже и так обо всем догадался. Ведь подошел к стене и с силой ударил по ней кулаком. От этого Эстери вздрогнула. - добраться бы до него! Я бы весь дух из него вышиб! Да как он посмел!- сказал Сириус. И именно Эстери увидел в этом человеке не убийцу, а своего отца, который был готов убить за свою дочь. А Сириус тем временем снова подошёл к окну: - знаешь, сидя там в Азкабане, у меня осталось лишь две мысли, мысль о том, что я не виновен, и мысль о том, что где-то там осталась ты моя маленькая дочь, но вот второй мысли меня лишили почти сразу же. Семья... Самое лучшее лакомство для дементоров. Сейчас я очень бы хотел вернуться назад и не бежать за Петтигрю, а вернуться вместе с тобой домой и рассказать все Римусу, сейчас я ненавижу себя, я мог проводить с тобой каждую минуту на протяжении этих лет, я мог видеть твои первые шаги, проводить тебя на твой первый год обучения, просто быть рядом и любить... Но всего этого я лишился... Сириус закрыл лицо руками. Сейчас Эстери смотрела на отца не с ненавистью, а с жалостью, сейчас она не могла поверить, что такой человек мог предать. Она раздумывала не долго и подошла к Блэку. - пап... Такое простое слово, а далось с большим трудом, ну конечно Люциуса ведь она все время звала отцом, он не достоин был того, чтобы его звали папой. -пап, я тебе верю...