Дочка убийцы

Как только они снова оказались под звездным не­бом, Гарри и Веатрикс помогли Дамблдору забраться на верхуш­ку ближайшего валуна и встать там на ноги. Дро­жа от холода и сырости, поддерживая Дамблдора, Гарри изо всех сил сосредоточился на конечной цели — Хогсмиде. Он закрыл глаза, крепко стис­нул руку Дамблдора и шагнул навстречу знакомо­му чувству страшного сжатия. Еще до того, как он открыл глаза, Гарри понял, что все у него получилось: запах соли, морской ве­терок исчезли. Немного погодя вслед за Гарри и Дамблдором трансгрессировала и Веатрикс. Ее трясло. И трясло ее не только из-за холода. Она чувствовала, что грядет что-то плохое и хуже всего она понимала, что будет не в силах этому помочь. Ей не хватит сил. Они стояли, дрожа и роняя на зем­лю капли, посреди темной Верхней улицы Хогсми-да. На один страшный миг воображение Веатрикс на­рисовало инферналов, подкрадывающихся к ней от магазинчиков, однако, проморгавшись, он ни­какого движения поблизости не обнаружил — все было тихо, почти полную тьму разгоняли лишь ред­кие уличные фонари да несколько горящих в вер­хних этажах окон. — Мы справились, профессор! — не без труда прошептал Гарри и ощутил вдруг жгучий укол в гру­ди. — Справились! Мы добыли крестраж! Д амблдор привалился к нему. На мгновение Веатрикс подумала, что это неумелая трансгрессия Гарри ли­шила Дамблдора равновесия, но тут она увидела в све­те далекого уличного фонаря лицо волшебника, по­крытое испариной и бледное, как никогда. — Как вы, сэр? — Бывало и получше, — слабо ответил Дамблдор, у которого подергивались уголки губ. — Это зелье... очень нездоровое питье... И, к ужасу Гарри, Дамблдор осел на землю. — Сэр... все в порядке, сэр, вы поправитесь, не волнуйтесь... Он отчаянно заозирался в поисках хоть какой-нибудь помощи, но улица была пустынна, так что придумать ему удалось лишь одно: необходимо ка­ким угодно способом срочно доставить Дамблдо­ра в больницу. — Вам нужно попасть в школу, сэр... мадам Пом-фри... — Нет, — сказал Дамблдор. — Мне нужен профес­сор Снегг... правда, не думаю, что... мне удастся сей­час далеко уйти... — Конечно, сэр, послушайте, я постучусь в две­ри, найду дом, где вы сможете отдохнуть, а сам сбе­гаю за мадам... — Северус, — отчетливо произнес Дамблдор. — Мне нужен Северус... — Ну хорошо, за Снеггом, но только мне придет­ся оставить вас ненадолго, чтобы... Однако прежде чем Гарри успел сделать хоть шаг, он услышал, как кто-то бегом приближается к ним. Сердце Веатрикс затрепетало: их заметили, поняли, что они нуждаются в помощи, и, обернувшись, она уви­дела спешащую по улице мадам Розмерту в ворсис­тых домашних туфлях на высоком каблуке и шел­ковом, расшитом драконами халате. — Я задергивала шторы в спальне и вдруг вижу — вы трансгрессируете! Слава богу, слава богу, я и при­думать не могла, как мне... Но что с Альбусом? Она остановилась, тяжело дыша, и широко рас­крытыми глазами уставилась на Дамблдора. — Он ранен, — ответил Гарри. — Мадам Розмерта, можно, он побудет в «Трех метлах», пока мы сбе­гаем в школу за помощью? — Вам нельзя отправляться туда в одиночку! Раз­ве вы не поняли... не заметили?.. — Если вы поддержите его с другого бока, — не слушая мадам Розмерту продолжал Гарри, — думаю, нам удастся завести его внутрь... — Что случилось? — неожиданно спросил Дам­блдор. — Что-то произошло, Розмерта? — Чер... Черная Метка, Альбус. И она указала в небо над Хогвартсом. Веатрикс, кото­рую при этих словах окатил ужас, обернулась, вгля­делась... Да, вот он, висит в небе над школой: сверкаю­щий зеленый череп со змеиным языком — знак, ко­торый оставляют Пожиратели смерти, когда уже во­шли в дом... когда уже убили в нем кого-то... А ведь в этот вечер в школе должен был дежурить орден... Там ведь папа, Римус, Дора, Рон и Гермиона... Нужно спешить. Убедиться, что с ними ничего не случилось. — Когда она появилась? — спросил Дамблдор и, больно стиснув плечо Гарри, поднялся на ноги. — По-моему, несколько минут назад. Когда я вы­пускала кошку, Метки еще не было, а как поднялась наверх... — Нам нужно немедленно вернуться в замок, — сказал Дамблдор. — Розмерта, — старого волшебника слегка пошатывало, однако голова его, похоже, ра­ботала ясно, — потребуется транспорт — метлы... — У меня стоит парочка за баром, — ответила ма­дам Розмерта. Вид у нее был испуганный до край­ности. — Хотите, я сбегаю за ними и... — Нет, Гарри справится. Гарри быстро поднял волшебную палочку: —Акцио метлы Розмерты. Секунду спустя они услышали громкий удар — это распахнулась парадная дверь трактира и три мет­лы наперегонки пронеслись по улице, направляясь к Гарри, и остановились подле него, подрагивая. — Розмерта, будьте добры, сообщите обо всем в Министерство, — сказал Дамблдор, оседлывая ту метлу, что стояла ближе к нему. — Не исключено, что в Хогвартсе никто еще беды не заметил... Гар­ри, Веатрикс будет лучше если вы полетите на одной метле и еще наденьте мантию-невидимку. Гарри вытащил из кармана мантию, набросил ее на себя и Веатрикс и тоже уселся на метлу. Мадам Розмерта уже семенила к трактиру; Гарри, Веатрикс и Дамблдор рез­ко оттолкнувшись от земли, взвились в воздух. Гар­ри поглядывал краем глаза на Дамблдора, готовый подхватить его, если он упадет, но вид Черной Мет­ки, похоже, подействовал на волшебника, как бод­рящее средство: он приник к метле, неотрывно гля­дя на Метку, длинные серебристые волосы и борода летели за ним по ночному воздуху. Веатрикс тоже смот­рела на череп и чувствовала, как внутри у нее, подоб­но отраве, закипает страх, сжимая легкие, выметая из головы все остальные тревоги. Как долго они отсутствовали? А если Черная Метка появилась над школой как раз потому, что погиб кто-то из ОД? Или кто-то из родных? Они летели во мраке над извилистой дорогой, которой шли недавно в деревню, и Веатрикс слышала сквозь посвистывание ночного воздуха в ушах, как Дамблдор снова бормочет что-то на неведомом язы­ке. И, ощутив, как задрожала под ней метла, пролетая над стеной школы, Веатрикс поняла, чем занят Дамблдор: чтобы как можно скорее попасть в замок, он снима­ет заклинания, которыми сам его окружил. Черная Метка поблескивала прямо над Астрономической башней, самой высокой в замке. Означало ли это, что именно в ней и постигла кого-то смерть? Дамблдор уже пронесся над зубчатой стеной вер­хней площадки башни и теперь слезал с метлы. Опус­тившись рядом с ним, Гарри и Веатрикс огляделись. Вокруг было пусто. Дверь ведущей внутрь замка винтовой лестницы закрыта. Никаких признаков борьбы, сражения не на жизнь, а на смерть, ника­ких тел. — Что это значит? — спросил Гарри, поднимая взгляд к висящему над ними зеленому черепу с по­блескивающим раздвоенным языком. — Это насто­ящая Метка? И кого-то действительно... профессор? При тусклом зеленом свете от Метки Гарри уви­дел, как Дамблдор почерневшей рукой схватился за грудь. — Идите разбудите Северуса, — слабо, но отчетливо выговорил Дамблдор. — Расскажите ему, что случи­лось, и приведите сюда. Больше ничего не предпри­нимайте, мантию не снимайте и ни с кем не заговари­вайте. Я подожду здесь. — Но... — Ты поклялся подчиняться мне, Гарри! Иди! И да еще одно Веатрикс, чтобы не случилось не воскрешай меня. Тебе от этого будет только хуже. Углубись подальше в прошлое своей семьи и поймёшь, что это не просто сила.. Гарри и Веатрикс бросились к двери винтовой лестницы, но, едва успев ухватиться за ее железное кольцо, услы­шали по другую сторону двери топот чьих-то бегу­щих ног. Они оглянулись на Дамблдора, и тот взма­хом руки велел им отойти в сторону. Гарри и Веатрикс отсту­пили от двери, одновременно вытаскивая волшебные палочки. Дверь стремительно распахнулась, и кто-то вы­скочил из нее с криком: — Экспелпиармус! Все тело Веатрикс мгновенно застыло, окаменело, она ощутила, что приваливается к стене, как статуя, не в силах ни пошевелиться, ни произнести хоть слово. Она не могла взять в толк, почему это произо­шло, — Экспеллиармус все-таки не Замораживаю­щее заклятие. Но тут при свете Метки она увидела, как волшеб­ная палочка Дамблдора улетает за стену башни, и по­няла: Дамблдор невербально обездвижил ее и Гарри, и секун­да, потраченная на то, чтобы произнести заклятие, лишила старого волшебника возможности защи­щаться. Стоя с совершенно белым лицом у стены, Дамбл­дор, однако же, никаких признаков страха или стра­дания не выказывал. Он просто вгляделся в челове­ка, который его обезоружил, и сказал: — Добрый вечер, Драко. Веатрикс ужаснулась, а Малфой шагнул вперед, быстро осмотрелся, про­веряя, нет ли здесь кого-нибудь, кроме него и Дам­блдора. Взгляд его остановился на второй метле. — Кто здесь еще? — Вопрос, который мог бы задать вам и я. Или вы действуете в одиночку? В зеленоватом свечении Метки Веатрикс увидела, что светлые глаза Малфоя снова смотрят на Дамбл­дора. — Нет, — ответил Малфой. — Я получил подкреп­ление. Этой ночью в школу пришли Пожиратели смерти. — Ну-ну — сказал Дамблдор таким тоном, точ­но Малфой показывает ему самостоятельную рабо­ту, на которую возлагает большие надежды. — А что, очень неплохо. Значит, вы нашли способ провести их сюда, не так ли? — Да, — подтвердил Малфой, все еще тяжело дыша. — Прямо у вас под носом, а вы так ничего и не заметили! — Изобретательно, — сказал Дамблдор. — И все же... простите меня... где они сейчас? Я что-то не вижу ваших помощников. — Они схлестнулись кое с кем из вашей стражи. И сражаются внизу. Это ненадолго... я пошел вперед. Я... у меня есть здесь дело. — Ну что же, в таком случае займитесь им, мой мальчик, — мягко сказал Дамблдор. Наступило молчание. Веатрикс стояла, запертая, как в тюрьме, в своем невидимом, парализованном теле, глядя на Дамблдора с Малфоем, стараясь расслышать звуки далекой битвы с Пожирателями смерти. Замер­ший прямо перед ней Драко Малфой не предпри­нимал ничего, он лишь смотрел на Дамблдора, ко­торый, как это ни удивительно, улыбнулся ему. — Драко, Драко, ведь вы же не убийца. — Откуда вы знаете? — мгновенно спросил Мал­фой. И, видимо, тут же понял, как по-детски прозву­чал этот вопрос, — Веатрикс увидела в зеленом свете, что Драко залился краской. — Вы еще не знаете, на что я способен, — с чуть большей напористостью объявил Малфой, — не зна­ете, что я сделал! — Да знаю, конечно, — снисходительно произ­нес Дамблдор. — Вы едва не убили Кэти Белл и Ро­нальда Уизли. Вы весь этот год пытались — со все возраставшим безрассудством — прикончить меня. Простите, Драко, но это были слабые попытки... та­кие слабые, честно говоря, что я начал думать, вкла­дываете ли вы в них всю душу... — Еще бы я не вкладывал! — яростно ответил Мал­фой. — Я целый год трудился над этим и сегодня... Из глубин замка донесся приглушенный рассто­янием вопль. Малфой замер и оглянулся назад. — А там кто-то неплохо дерется, — тоном свет­ской беседы отметил Дамблдор. — Так вы говорили... Да, вы говорили, что вам удалось провести в мою школу Пожирателей смерти. Должен признаться, мне это представлялось невозможным... Как вы это проделали? Однако Малфой промолчал, он все еще прислу­шивался к происходившему внизу и выглядел поч­ти таким же парализованным, как Веатрикс. — Возможно, вам придется самому сделать ваше дело, — высказал предположение Дамблдор. — Что, если моя стража преградила вашему подкреплению путь? Как вы, вероятно, уже поняли, в школе присут­ствуют этой ночью члены Ордена Феникса. Да, соб­ственно говоря, вам никакая помощь и не нужна... палочки у меня нет... и защититься мне нечем. Малфой просто продолжал смотреть на него. — Понятно, — добродушно произнес Дамблдор, увидев, что Малфой и не говорит ничего, и не шеве­лится. — Вы боитесь действовать, пока они не при­соединятся к вам. — Я не боюсь! — прорычал Малфой, так и не пред­принимая, впрочем, никаких попыток повредить Дамблдору. — Это вам следует бояться! — Чего же? Сомневаюсь, что вы убьете меня, Дра­ко. Убийство — дело не простое, что бы ни думали на этот счет простаки... Но расскажите же мне, пока мы поджидаем ваших друзей, как вам удалось про­тащить их сюда? Похоже, на то, чтобы найти нуж­ный способ, у вас ушло немалое время. Малфой выглядел теперь так, точно он боролся с желанием закричать... или с тошнотой. Он сглотнул, несколько раз глубоко вздохнул, не спуская с Дам­блдора свирепого взгляда и не отводя направлен­ной прямо ему в сердце волшебной палочки. И на­конец, словно не сумев удержаться, сказал: — Мне пришлось починить сломанный Исчезательный шкаф, которым никто уже много лет не поль­зовался. Тот, в котором год назад пропал Монтегю. — А-а-а. Вздох Дамблдора наполовину походил на стон. Он на мгновение закрыл глаза. — Это умно... Их, по-моему, два? — Второй стоит в «Горбине и Бэрке», — сказал Малфой, — и они соединены чем-то вроде про­хода. Монтегю говорил мне, что когда он застрял в хогвартском, то оказался словно подвешенным неизвестно где, но иногда слышал, что происходит в школе, а иногда — что в магазине, как будто шкаф перемещался между ними, только самого Монтегю никто услышать не мог... В конце концов ему уда­лось трансгрессировать оттуда, хоть испытаний он к тому времени еще не прошел. Он едва не погиб при этом. Все, кто слышал рассказ Монтегю, сочли его просто занятной байкой, только я один и по­нял, что он означает. Даже Горбин об этом не знал, один я понял, что, починив сломанный шкаф, про­ложу дорогу в Хогвартс. — Очень хорошо, — пробормотал Дамблдор. — Итак, Пожиратели смерти смогли проникнуть из «Горбина и Бэрка» в школу, чтобы помочь вам... Ум­ный план, весьма умный... и осуществленный, как вы сказали, прямо под моим носом... — Да, — подтвердил Малфой; удивительно, но похвала Дамблдора, похоже, польстила ему, прида­ла новые силы. — Да, вот именно! — Однако было время, — продолжал Дамблдор, — когда вы сомневались, что сумеете починить шкаф, не так ли? И потому прибегли к грубым, плохо про­думанным мерам — послали мне ожерелье, которое просто не могло не попасть в чужие руки... отрави­ли медовуху, хотя шансов, что я когда-нибудь выпью ее, почти не существовало... — Ну и что, вы-то все равно не поняли, чьих рук это дело, правильно? — насмешливо ощерил­ся Малфой. Дамблдор немного сполз по стене вниз — по-ви­димому у него отказывали ноги, а Веатрикс тщетно бо­роласт со сковавшим ее заклятием и мысленно просила брата не делать этого. Как же то обещание, которое они дали друг другу? — Вообще говоря, понял, — ответил Дамблдор. — Я был уверен, что ваших. — Тогда почему же вы мне не помешали? — ос­ведомился Малфой. — Я пытался, Драко. Профессор Снегг присмат­ривал за вами по моему приказанию... — Он не ваше приказание исполнял, он пообе­щал моей матери... — Ну, разумеется, так он вам и сказал, Драко, на деле же... — Он двойной агент, старый вы дурак, и напрас­но вы думаете, будто он работает на вас! — Тут нам придется остаться каждому при сво­ем мнении, Драко. Я, видите ли, доверяю профес­сору Снеггу... — Ну так значит вы потеряли прежнюю хватку!— усмехнулся Малфой. — Он предлагал мне любую помощь, хотел присвоить всю славу себе, хоть как-то во всем поучаствовать: «Чем вы занимаетесь? Вы подсунули ожерелье, это же глупо, вы могли все ис­портить...» Да только я не сказал ему, чем занимаюсь в Выручай-комнате, он проснется завтра, а все уже кончено, он больше не любимчик Темного Лорда. В сравнении со мной, он обратится в ничто, в пус­тое место! — Да, это приятно, — спокойно согласился Дам­блдор. — Нам всем нравится получать благодарность за наши труды... И все-таки без помощника вы бы ни­как не обошлись... Вам нужен был кто-то в Хогсмиде, кто-то, способный подсунуть Кэти то... то... а-а-а... Дамблдор снова закрыл глаза и покивал, словно его одолевала дремота. — Ну конечно... Розмерта. И давно на ней лежит заклятие Империус? — Что, дошло наконец? — издевательски ухмыль­нулся Малфой. Снизу долетел еще один вопль, прозвучавший громче прежнего. Малфой снова нервно оглянул­ся, потом уставился на Дамблдора, продолжавше­го говорить: — Итак, бедную Розмерту заставили спрятаться в туалете и всучить ожерелье первой попавшейся ученице Хогвартса, которая войдет туда в одиноч­ку? А отравленная медовуха... Естественно, Розмерта могла добавить в нее яд, прежде чем послать бутылку Слизнорту, который собирался подарить ее мне на Рождество... Да, чистая работа... очень чистая... Бед­ный мистер Филч не стал бы, конечно, проверять бу­тылку, присланную Розмертой... Но скажите, как вы с ней сообщались? Я полагал, что все способы свя­зи со школой у нас под наблюдением. — Зачарованные монеты, — ответил Малфой. Ка­залось, он принуждал себя продолжать разговор; рука его, державшая палочку, ходила ходуном. — Одна была у меня, другая у нее, мы могли обмениваться сообщениями... — Это не тот ли способ секретной связи, кото­рым в прошлом году пользовалось общество, имено­вавшее себя «отрядом Дамблдора»? — спросил ста­рый волшебник. Дамблдор говорил легко, непри­нужденно, но Веатрикс увидеал, как, задавая вопрос, он сполз по стене еще на дюйм. — Да, идею я взял у них, — криво улыбнувшись, сказал Малфой. — И мысль насчет яда тоже позаим­ствовал у грязнокровки Грейнджер — услышал в биб­лиотеке, как она говорила, что зелья Филч распо­знавать не умеет, ну и... — Будьте любезны, не используйте при мне это бранное слово, — попросил Дамблдор. Малфой хрипло хохотнул: — Я, того и гляди, убью вас, а вы переживаете из-за слова «грязнокровка»? — Да, переживаю, — подтвердил Дамблдор, и Веатрикс увидела, как его ступни скользнули по полу от уси­лий, которые он прилагал, чтобы стоять прямо. — Ну, а насчет того, чтобы убить меня, Драко, — у вас уже имелось для этого немало долгих минут. Мы со­вершенно одни. Я беззащитен в большей мере, чем вам могло когда-либо примечтаться, и все-таки вы так ничего и не предприняли... Губы Малфоя непроизвольно дернулись — как если б ему попала в рот какая-то гадость. — Так вот, насчет сегодняшней ночи, — продол­жал Дамблдор. — Я немного озадачен случившимся... Вы ведь как-то узнали, что я покинул школу? Хотя, разумеется, — ответил сам он на свой вопрос, — Роз­мерта видела, как я ухожу, и, не сомневаюсь, восполь­зовалась вашими замечательными монетами, чтобы сообщить вам об этом... — Именно так, — сказал Малфой. — Правда, она сказала, что вы надумали выпить и скоро верне­тесь... — Что ж, выпить я действительно выпил... и вер­нулся... если это так можно назвать, — пробормо­тал Дамблдор. — Так вы решили расставить мне ло­вушку? — Мы решили подвесить над башней Черную Мет­ку, чтобы вы примчались сюда посмотреть, кого уби­ли, — подтвердил Малфой. — И все сработало! — Ну... и да, и нет... — сказал Дамблдор. — Ведь насколько я понял, никто пока не убит? — Кто-то погиб точно, — ответил Малфой голо­сом, ставшим вдруг на октаву выше. — Один из ва­ших... не знаю кто, там было темно... я переступил через тело... я должен был ждать вашего возвраще­ния здесь, наверху, да только ваш феникс все время путался у меня под ногами. Сердце Веатрикс пропустило удар. Кто-то погиб. Кто же это? Вдруг это папа? А если Римус? Дора? Рон? Гермиона? Хотя Гарри вроде бы говорил, что отдал им зелье удачи... Веатрикс начала брыкаться сильнее. Она не знала чего хотела больше. Вырубить Малфоя или оказаться за дверью и помочь в сражении. — Да, это они умеют, — сказал Дамблдор. Снова грохот и крики внизу, ставшие еще гром­че, чем прежде; похоже, сражение идет уже на вин­товой лестнице, ведущей туда, где стояли Дамблдор, Малфой и Гарри с Веатрикс. — Так или иначе, времени у нас остается мало, — сказал Дамблдор, — поэтому давайте поговорим о ва­ших возможностях, Драко. — Моих возможностях! — выпалил Малфой. — Я стою перед вами с волшебной палочкой и вот-вот убью вас... — Мой милый мальчик, пора оставить притвор­ство. Если бы вы собирались убить меня, то сдела­ли бы это сразу, едва применив Обезоруживающее заклинание, а не стали бы медлить ради приятной беседы о путях и средствах. — У меня нет выбора! — ответил Малфой, стано­вясь вдруг таким же белым, как Дамблдор. — Я должен сделать это. Он убьет меня! Убьет всю мою семью! — Сложность вашего положения мне понятна, — сказал Дамблдор. — Почему, как вы полагаете, я до сих пор не встретился с вами с глазу на глаз? Пото­му что знал: как только лорд Волан-де-Морт поймет, что я вас подозреваю, вы будете убиты. Малфой, услышав это имя, поежился. — Я не решался заговаривать с вами о задании, которое он вам дал, из опасений, что он использу­ет против вас легилименцию, — продолжал Дамбл­дор. — Но теперь мы можем наконец поговорить начистоту. Вреда вы пока никакого не причинили, никого не покалечили, хотя то, что выбранные вами жертвы выжили, и можно отнести лишь за счет уда­чи... Я могу помочь вам, Драко. — Нет, не можете, — ответил Малфой; палочка в его руке тряслась так, что страшно было смот­реть. — И никто не может. Он сказал, что, если я не сделаю это, он убьет меня. У меня нет выбора. — Перейдите на правую сторону, Драко, и мы су­меем укрыть вас так основательно, как вам и не сни­лось. Больше того, я могу послать сегодня членов Ор­дена Феникса к вашей матери, чтобы они укрыли и ее. Отцу вашему ничто сейчас в Азкабане не грозит, а когда придет время, мы защитим и его тоже... Пере­ходите на правую сторону, Драко... вы же не убийца... Малфой во все глаза смотрел на Дамблдора. — Но я зашел слишком далеко... — медленно про­изнес он. — Они думали, что я погибну, пытаясь при­кончить вас, а я здесь... вы в моих руках... палочка есть только у меня... вам остается рассчитывать лишь на мое милосердие... — Нет, Драко, — негромко ответил Дамблдор. — Сейчас в счет идет мое милосердие, не ваше. Малфой молчал. Рот его был приоткрыт, волшеб­ная палочка по-прежнему дрожала. Веатрикс показа­лось, что она чуть-чуть опустилась... Но тут на лестнице загремели шаги, и через се­кунду Малфоя оттолкнули в сторону четверо в чер­ных мантиях, выскочившие из двери. Все еще пара­лизованная, неспособная даже мигать, Веатрикс с ужа­сом смотрела на незнакомцев. Похоже, Пожиратели смерти победили в шедшем внизу сражении. Грузный колдун со странно перекошенным ртом одышливо захихикал. — Дамблдора приперли к стенке! — сказал он и повернулся к приземистой женщине, судя по вне­шности, его сестре, и та алчно улыбнулась. — Дам­блдор без волшебной палочки, Дамблдор в одино­честве! Отлично, Драко, отлично! — Добрый вечер, Амикус, — спокойно произнес Дамблдор, словно приветствуя гостя, явившегося на чашку чая. — Вы и Алекто с собой привели... очаро­вательно... Колдунья издала сердитый смешок. — Что, думаете, шуточки помогут вам и на смер­тном одре? — глумливо поинтересовалась она. — Шуточки? Нет-нет, это всего лишь проявление воспитанности, — ответил Дамблдор. — Давай, действуй, — сказал незнакомец, стояв­ший к Веатрикс ближе других, — крупный, поджарый мужчина с всклокоченной седой шевелюрой и уса­ми, черная мантия Пожирателя смерти была ему тесновата. Веатрикс ощущала исходивший от мужчины густой запах грязи, пота и, сомневаться не приходилось, крови. Пальцы его нечистых рук украшали длинные, жел­тые ногти. И тогда Веатрикс поняла кто это. Это Сивый. Вот теперь Веатрикс точно хотела оказаться как можно дальше отсюда. — Это вы, Фенрир? — спросил Дамблдор. — Я самый, — проскрежетал мужчина. — Что, рады нашей встрече, Дамблдор? — Нет, этого я не сказал бы... Фенрир Сивый улыбнулся, показав заостренные зубы. Кровь стекала по его подбородку, он медлен­но, непристойно облизывался. — Вы же знаете, как я люблю малых деток, Дам­блдор. — Следует ли понимать это так, что вы нападае­те теперь и не при полной луне? Весьма необычно... Ваш вкус к человеческой плоти раз в месяц удовлет­ворить уже невозможно? — Совершенно верно, — подтвердил Сивый. — Вас это шокирует, Дамблдор? Пугает? — Ну, не стану притворяться, некоторое отвраще­ние мне это внушает, — ответил Дамблдор. — И, при­знаюсь, я немного удивлен тем, что Драко пригласил именно вас в школу, где проживают его друзья... — Я его не приглашал, — прошептал Драко. На Сивого он не смотрел, да, похоже, и смотреть не хо­тел. — Я не знал, что он явится... — Не мог же я упустить возможность побывать в Хогвартсе, Дамблдор, — проскрежетал Сивый. — Здесь столько еще не порванных глоток... Вкусня­тина, вкуснятина... И он, оскалясь на Дамблдора, поковырял желтым ногтем в передних зубах. — А на десерт я мог бы пустить вас, Дамблдор. — Нет! — резко осадил его четвертый Пожира­тель смерти, колдун с тяжелым, жестоким лицом. — У нас приказ. Это должен сделать Драко. Давай, Дра­ко, и побыстрее. Однако решимости в Малфое явно поубавилось. Он с ужасом смотрел в лицо Дамблдора, побледнев­шее еще сильнее, опустившееся еще ниже, так силь­но сполз старый волшебник по стене. — По-моему, он и так не задержится на этом све­те надолго! — сказал криворотый, и его сестра снова одышливо захихикала. — Посмотрите на него! Что с вами такое, Дамблдор? — О, пониженная сопротивляемость организ­ма, Амикус, замедление реакции, — ответил Дамбл­дор. — Короче, старость... когда-нибудь она, возмож­но, постигнет и вас... если вам повезет... — Что такое, а? Что такое? — закричал обозлив­шийся вдруг Пожиратель смерти. — Вечно одно и то же, а, Дамби? Вы только болтаете и ничего не де­лаете, ничего. Не понимаю, зачем Темному Лорду вообще понадобилось вас убивать! Ну же, Драко, зай­мись им! Но в этот миг с лестницы снова донеслись уже совсем громкие звуки схватки, и чей-то голос про­кричал: — Они перекрыли лестницу! Редукто! РЕДУКТО! Веатрикс воспрянула духом: выходит, эти четверо не уничтожили всех своих противников, но просто про­рвались на вершину башни, оставив, судя по крикам, за собою барьер... — Ну же, Драко, поторапливайся! — сердито вос­кликнул жестоколицый. Однако рука Малфоя тряслась так сильно, что он не мог толком прицелиться. — Давайте-ка я, — прорычал Сивый и шагнул к Дамблдору растопырив руки и оскалив зубы. — Я же сказал — нет! — рявкнул жестоколицый; блеснул свет, и оборотня отбросило в сторону, он ударился о стену и застыл у нее, пошатываясь, гнев­но тараща глаза. Сердце Веатрикс билось с такой силой, что она ди­виласт — как это никто не слышит ее, стоящую сов­сем рядом, лишенную заклинанием Дамблдора спо­собности двигаться. Если бы только поднять руку, она смогла бы ударить их заклятием из-под мантии-невидимки... — Действуй же, Драко, или отойди и дай сделать это одному из нас... — визгливо вскрикнула колду­нья, но в этот миг дверь башни опять резко распах­нулась и на пороге ее возник Снегг с волшебной палочкой в руке. Черные глаза его стремительно обежали всех, кто был здесь, от припавшего к сте­не Дамблдора до Пожирателей смерти, обозленно­го оборотня и Малфоя. — У нас тут заминка, Северус, — сказал грузный Амикус, и взгляд, и волшебная палочка которого были неотрывно наставлены на Дамблдора. — Мальчиш­ка, видать, не способен... Однако имя Снегга произнес и другой голос, еле слышный. — Северус... Звук его ужаснул Веатрикс сильнее, чем все пережи­тое ей за нынешний вечер. Впервые в голосе Дам­блдора прозвучала мольба. Снегг ничего не ответил, он сделал несколько шагов вперед, оттолкнув с дороги Малфоя. Трое Пожирателей смерти безмолвно отступили назад. Даже оборотень выглядел испуганным. С мгновение Снегг вглядывался в Дамблдора, рез­кие черты его лица казались протравленными от­вращением и ненавистью. — Северус... прошу тебя... Снегг, подняв палочку, направил ее на Дамбл­дора. —Авада Кедавра! Струя зеленого пламени вырвалась из волшебной палочки Снегга и ударила Дамблдора прямо в сере­дину груди. Гарри завопил от ужаса, но вопль этот с губ его так и не слетел. Онемевшие и неподвиж­ные, он и Веатрикс вынуждены были смотреть, как Дамблдора под­бросило в воздух, на долю секунды старый волшеб­ник завис под сверкающим черепом, а потом, как тряпичная кукла, медленно перевалился спиной че­рез стену башни и исчез.