Автор Рита Скитер.
Решив, что хуже ему все равно не будет, Веатрикс и Гарри приступили к чтению: После широко освещавшегося в прессе ареста Персиваля и его заключения в Азкабан гордая и надменная Кендра Дамблдор не могла и дальше сносить жизнь в Насыпном Нагорье. Поэтому она решила сменить место жительства и перебралась с семьей в Годрикову Впадину, деревню, которая прославилась впоследствии как место странного спасения Гарри Поттера и Веатрикс Блэк от Сами-Знаете-Кого. В Годриковой Впадине, как и в Насыпном Нагорье, проживало немало семей волшебников, но, поскольку Кендра никого из них не знала, она была избавлена от возбуждаемого преступлением мужа любопытства, с которым ей приходилось сталкиваться на прежнем месте. Она раз за разом наотрез отвергала попытки соседей подружиться с ней и вскоре добилась того, что ее семью оставили в покое. — Захлопнула дверь перед моим носом, когда я напекла булочек и пошла к ним, чтобы поздравить с приездом, — говорит Батильда Бэгшот. — За первый год, который они тут прожили, я только двух мальчиков и видела. Я не узнала бы о существовании дочери, если бы зимой, вскоре после их приезда, не собирала при луне заунывников и не увидела, как Кендра выводит Ариану на прогулку по заднему двору. Крепко держа девочку за руку, она дважды обошла с ней вокруг лужайки и увела в дом. Я не знала, что и думать. Похоже, Кендра считала, что переезд в Годрикову Впадину дал ей прекрасную возможность раз и навсегда укрыть Ариану от посторонних глаз. Не исключено, что этот замысел вызревал у нее годами. Немаловажную роль играл и выбор времени. Ариане, когда она исчезла из общего поля зрения, едва исполнилось семь лет, а, по мнению специалистов, семь лет — это возраст, в котором проявляются магические способности, если, конечно, они у ребенка имеются. Поэтому представляется несомненным, что Кендра приняла решение скорее скрыть само существование дочери, чем страдать от позора, признав, что она породила на свет сквиба. Вдали от знавших Ариану друзей и соседей Кендре, разумеется, было легче навсегда заточить девочку в доме. С той поры людей, которые знали о существовании Арианы, можно было пересчитать по пальцам, и эти люди готовы были сохранять его в тайне. В их число входили и двое ее братьев, отвечавших на неудобные вопросы так, как велела им мать: «Учиться в школе сестре не позволяет слабое здоровье». Читайте на следующей неделе: Альбус Дамблдор в Хогвартсе — призы и претензии. Веатрикс ошиблась — от прочитанного ей стало хуже. Она снова взглянула на фотографию счастливой с виду семьи. Правда ли то, что она прочитал? И как это можно выяснить? Ей хотелось отправиться в Годрикову Впадину, пусть даже Батильда пребывает не в том состоянии, чтобы с ней разговаривать; хотелось посетить место, в котором и Гарри, и Дамблдор лишились своих близких. Гарри уже опускал газету на стол, собираясь спросить, что думают об этом Рон с Гермионой, когда на кухне раздался, отозвавшись эхом, громкий хлопок. Впервые за несколько дней Веатрикс напрочь забыла о Кикимере. Первое, что пришло ей в голову: вернулся Люпин или пришел отец, — и какую-то долю секунды она не мог понять, что за переплетение рук и ног вывалилось прямо из воздуха на пол рядом с ее стулом. Она вскочил, но тут из этой кучи выпутался Кикимер и, поклонившись Веатрикс, проквакал: — Кикимер доставил Наземникуса Флетчера, хозяин. Наземникус, кое-как поднявшись с пола, вытащил палочку, однако Гермиона опередила его: — Экспеллиармус! — Палочка Наземникуса взвилась в воздух, и Гермиона поймала ее. Наземникус с обезумевшими глазами метнулся к лестнице, но Рон достойным регбиста приемом блокировал его, и Наземникус с глухим стуком рухнул на пол. — Чего? — взвыл он, извиваясь в попытках высвободиться из крепких объятий Рона. — Чего я сделал то? Натравили на меня поганого домовика. Что за дела? Я ни в чем не виноват, отпусти меня, отпусти, а то… — Вы не в том положении, чтобы сыпать угрозами, — сказал Гарри. Он отбросил газету в сторону, в несколько шагов пересек кухню и опустился на колени рядом с Наземникусом, который тотчас прекратил борьбу и с ужасом вытаращился на Гарри. Рон, отдуваясь, встал и теперь наблюдал за Гарри, нарочито наставившим палочку на нос Наземникуса. От того несло потом и табачным дымом, спутанные волосы его засалились, мантию покрывали пятна. — Кикимер извиняется, что он так задержался с доставкой вора, госпожа, — заквакал эльф, обращаясь к Веатрикс. — Флетчер умеет скрываться от поимки, у него много укрытий и сообщников. И всетаки Кикимер загнал вора в угол. — Ты замечательно поработал, Кикимер, — сказала Блэк, и эльф отвесил ей низкий поклон. — Так вот, у нас есть к вам вопросы, — повернулся Гарри к Наземникусу, немедленно завопившему: — Я перетрухал, понял? Я не хотел с ними идти. Не прими за обиду, друг, но помирать ради тебя мне неохота. А этот чертов Сам-Знаешь-Кто как полетит на меня, тут всякий смылся бы, я ж говорю, я не хотел в это лезть… — К вашему сведению, никто больше не трансгрессировал, — сказала Гермиона. — Так вы ж герои, черт вас задери, верно? А я самоубийцу отродясь не изображал… — Нас не интересует, почему вы бросили Грюма, — сказал Гарри, сдвигая палочку к налитым кровью, с кожистыми мешочками глазам Наземникуса. — Мы и раньше знали, что вы мерзавец и полагаться на вас не следует. — Ладно, тогда какого лысого вы на меня эльфа напустили? Или это опять насчет кубков? Так у меня ни одного не осталось, возвращать нечего… — Кубки нас не интересуют, хотя они уже ближе к делу, — сказал Гарри. — Замолчите и слушайте. Как хорошо было отыскать хоть какоето занятие, найти человека, из которого можно вытянуть пусть и малую, но часть правды. Кончик палочки Гарри был теперь так близок к переносице Наземникуса, что тому приходилось скашивать на нее глаза. — Когда вы обчистили этот дом, утащив из него все ценное… — начал Гарри, однако Наземникус снова его перебил: — Сириусу тутошний хлам был не нужен… Послышался торопливый топоток, блеснула медь, затем раздался громкий удар, а следом крик боли — это Кикимер подскочил к Наземникусу и огрел его по голове сковородой. — Угомоните вы этого гада, его в клетке надо держать! — завопил Наземникус и прикрылся руками — Кикимер снова занес над ним тяжелую сковороду. — Наземникус может быть ты не знал, — гневно сказала Веатрикс. — У этого дома сменился владелец и если моему отцу как ты выразился этот "хлам" был не нужен, то это не значит, что он не нужен мне — последовал еще один удар сковородой. — Кикимер, перестань! — крикнула Блэк. Тонкие ручонки Кикимера подрагивали от тяжести сковороды, которую он попрежнему держал наотлет. — Может, еще разок, хозяйка Веатрикс, а? На счастье? Рон захохотал. — Нам нужно, чтобы он оставался в трезвой памяти, Кикимер, но если будет артачиться — милости прошу, — ответила Блэк. — Большое спасибо, хозяйка, —-сказал Кикимер и, поклонившись, отступил на пару шагов, не сводя, впрочем, с Наземникуса блеклых, полных ненависти глаз. — Когда вы обчистили этот дом, утащив из него все ценное, — снова начал Гарри, — то забрали кое-что и из кухонного чулана. Там был медальон. — Во рту у Гарри вдруг пересохло, он почувствовал, что и Рон с Гермионой тоже застыли. — Что вы с ним сделали? — А чего? — спросил Наземникус. — Он шибко ценный, что ли? — Так он еще у вас! — воскликнула Гермиона. — Нет, — отозвался проницательный Рон. — Он просто прикидывает, не стоило ли запросить за медальон побольше. — Побольше? — повторил Наземникус. — Фиг бы я за него запросил побольше, я его вообще задаром отдал. Выбора не было. — Что это значит? — спросил Гарри. — Я толкал вещички в Косом переулке, а она подходит и спрашивает: есть, мол, у тебя лицензия, чтоб волшебными артефактами торговать. Ищейка паршивая. Штрафануть меня хотела, да тут ей амулет на глаза попался, она и говорит, я, дескать, его заберу, а тебя отпущу, и считай, что тебе подфартило. — Что это была за женщина? — спросил Гарри. — А чума ее знает, карга какая-то из Министерства. — Наземникус на мгновение задумался, морща лоб. — Коротышка такая. С бантом на башке. — И, совсем помрачнев, добавил: — Жаба жабой. Гарри выронил палочку — та стукнула Наземникуса по носу и выстрелила красными искрами, запалившими его брови. — Агуаменти! — крикнула Гермиона, и из кончика ее палочки ударила струя воды, глотнув которой Наземникус подавился и начал отплевываться. Подняв взгляд на друзей, Гарри увидел, что они потрясены не меньше, чем он. Веатрикс внезапно почувствовала, как начал покалывать шрам на ее правой руке.***
Теперь главной задачей друзей было найти способ, как стущить медальон у Амбридж, та наверняка его припрятала, если конечно же знает, что это такое. Наземникуса, после того, как Гарри добыл всю самую ценную информацию, было решено вышвырнуть из дома, стерев тому память. Хотя Рон и Кикимер говорили, что его следовало бы убить. Веатрикс только удивилась, когда они высказали эту идею одновременно, пусть каждый из них и думал о своем. Блэк не сомневалась, что Кикимер хотел убить Наземникуса за то, что тот без зазрения совести продавал сокровища, хранящиеся в семье Блэк, вот уже не одно столетие. Рон же скорее всего был заинтересован в смерти Наземникуса из-за того, что тот бросил Грозного глаза в самый неподходящий момент. Веатрикс сама склонялась к этой же идее, однако убить Флетчера не позволила, им итак хватает проблем. Поэтому было решено стереть ему память. Сейчас четверо друзей сидели на кухне дома на площади Гриммо 12 и слушали рассказ Рона о министерстве магии. О всех его входах и выходах, о его работниках и прочем устройстве. Эта информация была им нужна для того чтобы без проблем вломится туда и выкрасть крестраж. Идея была абсурдной, но выполняемой, что давало хоть какую-то надежду на то, что вскоре друзья приблизятся к уничтожению одного из крестражей. Через два дня после того, как на Гриммо появился Римус четверых гостей навестил новый гость. Как и ожидала Веатрикс это был ее отец. Уговорить его остаться и не ходить вместе с дочерью в опасное приключение ей не удалось. «Я твой отец и когда-то клялся твоей маме, что защищу тебя любой ценой. Даже ценой собственной жизни» — сказал он тогда, а после заботливо поцеловал дочь в лоб. С Сириусом был согласен даже Гарри, который верил, что крестный может им пригодится не только для охраны и защиты, но и для нечто большего. После того как друзья узнали историю дяди Веатрикс Гарри был уверен, что Сириус должен знать о крестражах, как и младший Блэк, ведь воспитывались они в одной семье. В тёмной семье. И по словам Гарри это шло им на руку. — Нужно как-нибудь намекнуть Сириусу, что мы охотимся за крестражами, — сказал Гарри в вечер когда он и Веатрикс в тишине сидели на кухне. Жильцы дома Гриммо двенадцать уже отправились спать. Внизу послышался щелчок. Веатрикс слышала, что входная дверь начала медленно открываться. — У нас незваные гости? — тихо спросила она, когда отец, Рон и Гермиона вместе с Гарри спустились к ней. — Может Пожиратели смерти? — испуганно спросила Гермиона. — Они каждый день крутятся здесь, вдруг Снейп сказал им как попасть в дом? — Не может быть... — Веатрикс тряхнула головой. — Я закрыла проход в этот дом для каждого пожирателя смерти. Теперь сюда может войти только тот кого жду я, либо истинный Блэк, но при это дорога сюда закрыта Беллатрикс и Нарциссе, — девушка первой вышла в коридор, освещая его. Внизу стоял человек. Он был одет в иссиня-чёрную мантию. Его лицо скрывал капюшон. Он стоял и осторожно закрывал дверь. — А ну, стоять! — Веатрикс выставила палочку вперед. Человек повернулся и сбросил капюшон. Теперь Блэк поняла, что в дом к ним вошел юноша. Веатрикс навскидку дала бы ему лет семнадцать может восемнадцать, ну никак не старше. Он стоял и смотрел прямо на девушку, а на губах его медленно расплывалась широкая улыбка. — Кто ты? — Веатрикс спустилась на одну ступеньку вниз, сократив расстояние между собой и юношей. — Прошу прощения, я не успел представиться, — у юноши был нежный мелодичный голос. — Я Арамис Блэк.