the last summer

Вы когда-нибудь трогали лошадиные носы? А шелк? Знаете, тот, который натуральный, заморский. Ощущения дико схожие. Настолько, как если бы речь шла о яблоке и груше. Леви подносит ведро с водой уже четвертой лошади. Жеребец погружает в него морду и опустошает буквально за минуту. Теперь нос у него весь мокрый, но по прежнему шелковый. Санрево понравился брюнету своим розовым пятнышком на носу, в виде маленького перевернутого сердечка. Леви закрывает дверь стойла и идет к крану. «Если выпила всю воду, предложи еще» — так дедушка сказал. Леви выдернули из постели рано утром. Помочь то он согласился, но в этом «соглашении» не было ни слова о подъеме в семь утра. Хотя, стоит признать, лошадки милые. А раздать им овес и напоить, пока помошник дедушки опаздывает — совсем не сложно. Луи мог поручить ему убирать навоз или еще что похуже. Брюнет поил последнюю лошадь, лениво облокотившись о стену и наблюдая за такими же ленивыми, неторопливыми глотками кобылы, когда входная широкая дверь открылась и в конюшню вошел молодой парень. Немного отросшие коричневые волосы, большие бирюзовые глаза, судорожно ищущие что-то или кого-то. Одет он был в коричневые ботинки почти до половины икры, черные рабочие брюки и такого же цвета футболку. Он, не обращая внимания на незнакомца, стоящего прямо перед ним, уверенно направился в сторону дедушки Луи, уже на ходу крича что-то непонятное, похожее на извинения. Луи лишь отмахнулся и отставил лопату в сторону. — Это Эрен, — представил парня внуку Луи. Теперь Леви лучше рассмотрел чужое лицо. Длинное, округлое, слегка загоревшее. Густые брови, а глаза вблизи казались еще больше. Парню точно было не больше шестнадцати. — Леви, — холодно представился брюнет. — Здраствуйте, — даже слишком уважительно сказал парень и протянул новому знакомому руку. — Забей, мы одного возраста, — он коротко пожал руку Эрена. — Ясно, — парень смущенно потер затылок и отвел взгляд. — Ты теперь работаешь здесь? — как-то грустно спросил парень. — Нет. Луи мой дедушка, — объяснил Леви. — А ты тот парень, который опаздывал, да? Эрен кивнул. — Класс, тогда я отчаливаю. Леви напоследок бросил дедушке, что вернется позже.

***

Податливая трава мнется под черными кроссовками, пока Леви распутывает наушники. Он затыкает уши и большим пальцем нажимает на «перемешать». В аудиозаписях у него всегда склад какой-то херни, которую давно пора удалить, но руки не доходят (и мозги тоже). Леви включает телефон и нажимает на белый треугольник справа, переключая песню. А затем еще раз. И еще раз двадцать. Действительно, почему не выбрать трек сразу? А если даже и не можешь, то не втыкай в телефон, когда идешь в неизвестном направлении — меньше будешь в деревья врезатся. — Блять, — Леви резко поднял голову, потирая лоб. И с каких пор здесь есть лес? Брюнет стоит в тени. Перед ним все тоже высокое дерево, а, позади него, еще несколько десятков таких же. Где-то неподалеку слышится звук бегущего ручья. Он бежит так медленно-медленно, стремится к реке, а она — к морю. А Леви стремится вернуться домой, но, как только оборачивается, видит лишь деревья. Смотрит направо, потом налево, и вот уже не знает, откуда пришел. Связи тут тоже нет. И никого нет вообще. Разве что, волков. Хотя они, вроде как, ночью нападают, а еще даже не обед. А медведи? Медведи тоже наверняка есть, и лисы есть, не зря же дикие козы пасутся где-то в деревне. Они умнее Леви и не ходят в лес. Леви садится на землю и облокачивается о дерево. Один наушник теперь висит на воротнике белой футболки. Парень прижимает пальцы к вискам, нежно массируя. Пытается вспомнить, откуда пришел. Что там вспоминать? Все песни поочередно, которые он пролистал? Пить еще хочется дико. И, если память подводит, может, слух не обманет? Парень идет на звук льющегося ручья, натягивает рукава клетчатой рубашки на ладони и вытирает вспотевшее лицо. Спасибо, хотя бы, за тень. Шум воды усиливается, и теперь Леви ориентируется на вид, а не звук. Подходит в прозрачному ручью, умывается, набирает в сложенные в своеобразную чашу руки воду и вливает себе в рот. Затем брюнет снимает рубашку, мочит до нитки, отжимает совсем слегка, и она снова оказывается на парне. То, что надо, чтобы не умереть от теплового удара. Брюнет слышит звонкий хруст где-то позади себя. Леви убеждает себя, что он не в каком не ужастике. Это самый обычный лес и есть его никто не собирается. Он, затаив дыхание, медленно поворачивает сначала голову, а затем все тело. — Черт, — облегченно выдохнул Леви. — Ты всего лишь маленькая миленькая белочка, — он облегчонно улыбнулся. Грызун держал в лапках огромный грецкий орех, и с интересом смотрел на подростка. Прямо перед носом белки упал еше один овальный орех, а за ним еще один — теперь рядом с Леви. — Угощайся, — послышалось где-то сверху. Леви резко поднял голову. Ну конечно. Эрвин разлегся на толстой широкой ветке, в метрах четырех над землей, закинув руку за голову, а второй держа сигарету. — Ты следишь за мной? — спросил брюнет. — С чего бы это? — с улыбкой изрек Эрвин, принимая полусидячее положение. — Стоит мне пойти прогулятся — ты тут как тут, — объяснил Леви. — Стоит мне пойти в любимые места, ты тут как тут, — с ухмылкой сказал Эрвин. — А ты не слишком самоуверенный? — раздраженно выпалил младший. — А ты не бесишься и не язвишь только под травкой? Я не жадный, ты только попроси, — он пожал плечами. Леви уверенно навел указательный палец на Эрвина. — Ты меня бесишь, — сказал он и зло направился к дереву, на которое улегся блондин. Сел рядышком, облокотившись о ствол. Парень включил телефон, ситуация со связью не улучшилась. Леви медленно поднял голову вверх. — Как ты туда забрался? — спросил он у старшего. Эрвин кивнул на самое основание ветки. От него свисала коричневая веревка, почти сливаясь с деревом, а по всей ее длине были завязаны своеобразные петли. — К тебе можно? — из вежливости спросил Леви, но даже не собирался слушать ответ. Он вставил ногу в первую петлю, а руками схватился за веревку. Эта самодельная лестница была совсем неустойчивой и бесконечно раскачивалась. Вставив ногу в последнюю петлю, брюнету надо было подтянуться на дерево. Любезно предложенную руку блондина он проигнорировал. Обхватил обеими руками широченную ветку, раскачался немного и неуклюже закинул ногу. Получилось. Леви сел слева от Эрвина. И, хочешь или нет, пришлось сесть совсем близко, потому что только эта часть ветки выдержит их двоих. Они сидели рядом, свесивши ноги, неловко соприкасаясь плечами. Брюнет достал из заднего кармана шорт телефон. Связь есть. — Мне надо позвонить, — сказал Леви и уставился на блондина. — Звони, — ответил Эрвин. — Слезь, — как само собой разумеешеся сказал брюнет. — С чего бы это? — Эрвин аккуратно развернулся, поджав левую ногу под себя. — С того, что я не хочу, чтобы ты подслушивал мои разговоры, — раздраженно объснил Леви. Так, будто его просьба, если ее можно так назвать (нет, нельзя), абсолютно нормальная и безобидная. Будто только что, это Эрвин без спроса залез к нему на дерево, а не наоборот. — А я, может, не хотел, чтобы ты сюда поднимался, — спокойно сказал старший. — Я спросил, — наиграно удивлся младший. — Можно погладить тебя по голове? — спросил Эрвин. Леви не успел опомниться, как чужая огромная ладонь накрыла его макушку и слабо растрепала черные волосы. — Я не разрешал, — сказал Леви, приглаживая волосы, придавая им прежнюю безупречность. — Не разрешал? А разве нужно ждать ответа, когда спрашиваешь? — задумчиво протянул Эрвин, потерев указательным пальцем висок. Леви лишь раздраженно цыкнул и уткнулся в телефон. — Забей, — кинул он и нажал «2». — Приветик, — охрипшим голосом, так сонно проятнула Изабель в трубку. Леви на секунду убрал телефон от лица. Два часа дня. — Только встала? — Ага. В часа четыре лягла. — Мне бы так. Домой хочется жутко, — он поднял глаза на небо. — Привет, Белла, — громко сказал Эрвин, чтобы девушка уж точно услышала. — Это кто, — удивленно спросила девушка. — И имя мое откуда знает? — Да забей, придурок один. Увидел наверно, когда я звонил, — сердито фыркнул Леви, метнув в блондина убийствнный взгляд. — И он вряд ли даст нам нормально поговорить, так что наберу позже, — он сбросил трубку. — Ты что творишь, — раздраженно, но тихо сказал Леви, а затем поднялся на ноги. Парень аккуратно обошел Эрвина и, придерживаясь за дерево, вставил ногу в самую верхнюю петлю. Через пару минут он оказался на земле и оживленно направился в неизвестном ему направлении. Эрвин резво слез с дерева. Само собой, он справился быстрее младшего и так же быстро догнал его. Блондин дотронулся рукой до чужого плеча, приостановив. — Леви, — он усилил давление, заставив парня обернуться. Брюнет зло смотрел на него исподлобья. — Прости, ладно? Послушай, — он глубоко вдохнул, убрал руку с чужого плеча и сделал полшага назад. Эрвин поднял ладонь, поставил ее перед лицом, а затем провел ею вниз аж до самых колен. — Смотри, я убрал свое силовое поле, — он мягко улыбнулся. — Убери и ты свое, — попросил блондин. Леви смотрел на него пристально, даже как-то заинтересованно. Эрвину на какое-то короткое мгновение показалось, что злость из его глаз куда-то улетучилась. Показалось. Конечно. — А не пойти бы тебе со своим «силовым полем» нахуй? — научите этого парня общаться. Эрвин смотрит на него со всей серьезностью. Без поднятых уголков губ вверх, без даже этой ненавистной Леви ухмылки. Смотрит не выжидающе, а как будто оценивая. — Нам туда, — говорит Эрвин и разворачивается ровно на сто восемьдесят градусов. — Ты без мотоцикла? — Без. Идут они в полной тишине. Спасибо шелесту листьев и птицам иначе бы оба сошли с ума. Леви чувствует себя виноватым. За свое неумение общаться с людьми. За свое неумение извиняться. Эрвин, конечно, очень раздражает своей самоуверенностью, своей наглостью, но, без него, Леви бы долго искал путь в деревню. И не только в этот раз. Чувствует вину за свою язвительность. За свое «не пойти бы тебе нахуй», вместо хотя бы простого «ага». Или сложного «ты милый». За то, что не может открыть губы и сказать простое «прости» прямо сейчас. Или сложное «давай встретимся завтра, мне все равно нечем занятся». Поэтому они идут молча. Молча заходят в деревню и Эрвин молча проводит Леви до дома. Нет. Нельзя заканчивать на этом. Он знает этого парня неделю, но нельзя. Потому что, кажется, если Леви сейчас просто уйдет, Эрвин больше не будет случайно появляться везде, куда парень решит пойти. И он не знает, зачем ему это нужно, но ему нужно. Поэтому он берет себя в руки и… — Эрвин, — зовет он уже отвернувшегося парня, — спасибо, что провел, — на большее его не хватает. — Спасибо в карман не положишь, — он мягко улыбается и салютует ему пальцами. Уходит. Наверное, домой.