***
13:40. Пиццерия Фредди Фазбера, Харрикейн.
Довольный легкий и тихий свист доносился из кабинета начальства. Источник этого свиста расслабленно сидел в своем объемном кресле и вальяжно покуривал сигарету, уже ярко размышляя о том, какое же наслаждение он скоро почувствует. Кровь текла по жилам, придавая ощущение бодрости и некого наслаждения засчет никотина и мыслей о новом объекте слежки. Ах, эта эйфория, в последний раз он чувствовал подобное когда общался с маленькими детьми, которые позже стали удобрением для земли и теперь продолжают разлагаться в маленьких гробиках, стенки которых разбухли от родительских слез горечи и обиды за смерть их невинного дитя. Не раз и не два, Уильям появлялся как гость на похоронах маленьких жертв, и никто не подозревал, что мужчина который произносит трогательную речь рядом с детским гробом, причастен к этому событию. Табачный запах уже давно впитался в мебель, в этом кабинете. Если вы вынесите оттуда стол, вы наверняка будете недоумевать "Почему так сильно пахнет табаком?", и ответом для вас будет - прокуренная насквозь мебель. Высокая вероятность того, что смешанный запах табака с ментолом, вывести будет очень проблематично, хотя всегда существует вариант под названием "никогда", уж так сильно он въелся в древесину и ткань. - Как же ты все таки прекрасна, Хейзер. Думаю, мы сможем подружиться, - улыбка расползалась по лицу, а каждый раз когда он произносил имя "Хейзер", зрачки Уильяма медленно расширялись, как если бы он принял дозу наркотического средства. Женская фигура на видео наблюдала за аниматрониками, а наблюдение за тем, как она постепенно теряет признаки чистого сознания, вызывали прилив крови в мозг, а после состояние эйфории и счастья, - Ах, Хейзер, Хейзер, Хейзер... Я уверен, скоро ты станешь моей, и никто больше на этом свете, не посмеет притронуться к тебе. Я обещаю тебе. "Запись 2. Способы размытия разума объекта" Цель: Разрушить границы разума, довести до шокового состояния, когда организм будет полностью подчиняться приказам. Имя объекта: Хейзер Томсон Примерная реакция объекта: полное оцепенение, возможно приступ удушья от паники, а также эмоциональный всплеск. Будущие способы разрушения границ разума объекта: - Остаться в помещении пиццерии, в сильной близости с аниматрониками - Давить на личность и на возможные секреты личности - Давить на безопасность родственников и близких людей - Прикасаться без остановки, вызывая отрицательные эмоции у объекта - Применять насилие -***
14:00. Харрикейн, Юта.
Открывая дверь в то место, которое обычно называют "домом", Майкл почувствовал легкий запах гнили, который с каждым шагом все больше и больше усиливался. Запах шел из подвала... Подвал - это с детства, самое нелюбимое и пугающее место для Майкла, именно в этом подвале все началось и возможно все закончится. Черезмерные попытки уйти из жизни как его мать, никогда не заканчивались удачей, раз он стоит здесь, и прожигает взглядом дверь в некий "домашний кабинет" его отца. Он мечтал снести дверь и полностью забетонировать этот чертов подвал, ведь это место, становилось местом наподобие зала бойцовского клуба, где все решалось не на жизнь, а на смерть... - Если я зайду туда - он меня ударит. Если я не уберу источник этого запаха - он меня ударит. Удар или удар, что лучше... - размышлял вслух Майкл."Не смей вмешиваться в мои отношения, урод!"
- Ах..! Нет, нет, нет! Только не это... Фу, не хочу это вспоминать, боже... - немного отпрянув от двери, произнес он. Эти мысли, эти воспоминания... Они были как яд на душу, это воспоминание для Майкла, точно кошмар, ведь тогда он почувствовал себя не хуже чем монстр. Любое его воспоминание, где он причинял кому то вред, причиняло вред и ему самому, он мечтал, он надеялся, что все же сможет исправить свои ошибки детства и подростковой юности, когда его юношеский максимализм бил ключом, а сердце горело огнем ярких чувств любви и счастья. Юношеская любовь - это то, благодаря чему он раньше существовал, девушки с которыми он ранее был в отношениях, вселяли в него уверенность, что он делает все правильно, что он заслуживает любви и что он, не является тем, кем является его отец."То есть ты заставил её бросить меня?! Да какое ты право имеешь, чтобы вмешиваться в мою жизнь!"
Подходя к зеркалу в коридоре, Майкл лицезрел обычного усталого парня, лет двадцати пяти, но лишь прикоснувшись к своей коже, он понял, что этот уставший парень - это он сам, а если быть более точным, это было его отражение. Смотря на себя ему было наверно даже жалко самого себя, ведь он довел себя до такого состояния постоянными нервными срывами и общением с его отцом. Общение с отцом - это то, благодаря чему Майкл устает. Он не чувствует себя счастливым или удолетворенным, он чувствует себя уставшим и разбитым изнутри. Отец выпивает из него последние жизненные соки, оставляя лишь пустоту внутри. Он уже давно, не тот, кем является. Он лишь марионетка в чужих руках, и сколько бы раз он не пытался выпутаться из этих оков, его ждало поражение... - Спасибо большое, Отец. Спасибо, за то, что убил меня изнутри... Сволочь, - прошипев сквозь зубы, произнес эти слова Майкл. Ему хотелось разбить это зеркало к чертовой матери, лишь бы не видеть свое отражение там, которые так похоже на его отца. Генетика сыграла с ним злую шутку, теперь он страдает от этого, каждый чужой взгляд на него, значит для него оскорблением, ведь кто знал, что гены Уильяма так сильно передадутся его старшему сыну. Но никто не знал, что это лишь страдание для обоих, ведь если произойдет так, что сын поднимет руку на отца в ответ, то ситуация станет зеркальной. Уильям встанет на место Майкла, а Майкл на место Уильяма, и это будет убивать обоих, ведь теперь страдают оба, а не один."Я не хочу быть как он! Прошу, убейте меня!"
Поднимаясь на второй этаж и проходя мимо комнат, он снова посмотрел в сторону комнаты брата, и в этот раз, нечто холодное и темное шло из комнаты. Оно явно хотело предупредить о чем то... Прикоснувшись к дверной ручке, холодок пробежался по спине словно к ней прикоснулась чья-то рука. Обернувшись в страхе и надежде, Майкл никого не заметил и лишь более напрягся, ведь такое ощущение не спроста? Приоткрыв дверь в комнату брата, его взору открылась темная комната. Среди этой комнаты стояла кровать, на кровати как раньше лежали игрушки, а те, что были на полу, так и остались разбросаны, словно Кэссэди скоро придет и уберет их. Прямо как раньше... Аккуратно приподняв одну из игрушек, Майкл заметил небольшую записку, она была похожа на ту, которую он читал ранее, и раскрыв её он увидел рисунок. На рисунке была изображена вся семья, до того момента как трое из них ушли навсегда, и остались два противоположных берега, разные поколения - разные понятия.."14 НОЯБРЯ 1983"
Снова Майкл напугал меня маской фокси... Он притаился за тумбочкой и выпрыгнул когда я этого не ожидал. Я расплакался, опять, хотя обещал самому себе, что не буду плакать. Почему Майкл меня так не любит? Я сделала что-то не так? Если бы я знал, что именно - я бы постарался исправиться, лишь бы Майкл был счастлив... В последнее время, Майкл очень грустный, потому что папа его бьет, но он всегда прячет меня, когда папа злой. Похоже, он меня любит. Я рад этому, за то, что он спасает меня, я дарю ему свои игрушки, но он говорит, что они ему не нужны. Пусть лучше уж он играет в игрушки и становится веселым чем я. Я не заслуживаю быть счастливым за все подвиги Майкла, это он заслуживает быть счастливым. Жалко, что папа не понимает этого и бьет его за все что только можно... Обещаю, что когда я вырасту, я куплю Майклу все машинки на свете, лишь бы он был счастлив. Я правда этого хочу, наверно, даже больше чем подарков на день рождения. Прижимая записку к своей груди, Майкл закрыл свое лицо руками, лишь бы не намочить слезами то, что так старательно написал Кэссэди. - Обещание дал он, а расплакался я... Прости меня, Кэссэди, я обязательно, обязательно исправлюсь... Правда, только прости меня, такого идиота, - тихо всхлипывая произнес он. Руки немного тряслись от находящих эмоций, ах, как бы он хотел обнять своего брата снова. Снова почувствовать его тепло и услышать звонкий смех, услышать то, как он с увлечением говорил про динозавров, пытаясь выговорить название каждого и рассказать все о них. Раньше Майкл лишь отнекивался и слушал через силу, дабы не обидеть брата, ведь он снова расплачется и нажалуется отцу, а после этого будет жалеть о том, что не промолчал лишний раз и подверг старшего брата опасности. Как бы он хотел вернуться в то время, когда он ещё не знал, что все время будет страдать от своего греха. От того, что он убил его и убил самого себя. - Каждый раз, когда я пытаюсь кому то помочь, я всегда делаю все хуже... Может, мне не стоит вообще стараться? Может, всем будет лучше без меня, раз я всем не могу помочь, а только наоборот ухудшаю ситуацию. Я не могу помочь тебе, Кэссэди, я не могу помочь Хейзер, я не могу помочь Скотту, я никому не могу помочь, даже самому себе... Тогда, зачем я вообще существую? Ответь мне пожалуйста, Кэссэди. Пожалуйста, помоги мне... Я потерян, и совсем не знаю, что мне теперь делать, - поднимая свой взор к потолку, произнес тоскливо Майкл."Вы пытаетесь помочь всем и сразу, мистер Афтон. Но загвоздка в том, что вы не можете для начала помочь себе.
Закрыв дверь в комнату брата, Майкл выглянул в окно. На улице были разбросаны осыпавшееся листья, а дети резвились рядом с ними. Люди то приезжали, то уезжали куда либо, жизнь била ключом. Но одна машина привлекла внимание Майкла. Это была полицейская машина, в которой находилось одно знакомое лицо, то самое лицо, которое он видел совсем недавно. Этим лицом был - Грегг Блюхард... "Что? Грегг? Но, что он забыл здесь?! Что ему здесь нужно?! А может он знает о детях? Нет, нет, нет! Такого не может быть... Или может?" - пронеслась мысль в голове у Майкла. Ладони мигом вспотели, а кожа побледнела, страх сковал его тело, и он не мог отвести взгляд куда либо. Его тело не подчинялось ему и казалось он прямо сейчас потеряет сознание от страха, и черт бы его подрал, Грегг обернулся к его окну. Они встретились взглядами, и казалось, что тот, лишь читал его насквозь, пока Майкл пытался придти в сознание и убежать. Убежать куда угодно, лишь бы Грегг не видел его истинный страх. Слезы накапливались на глазах, а сердце стучало как бешенное. Ноги стали ватными, а руки холодными, прилив резких эмоций и мыслей ударил в голову, от чего та, начала ужасно болеть. Все же схватившись за голову, Майкл упал на колени, и держался за неё, пока поток мыслей медленно, но верно не угомонился.Прошу не надо! Мне больно!
- Мистер Блюхард? Что-то не так? Вы просто сильно удивленны, - произнес аккуратно офицер Эдисон. - Ах? А, да, прости, да так, ничего особенного...Увидел кое-кого знакомого..