Земля помнит всё

– “Серьёзно?!” – воскликнула Алма, чуть не разжав ручки носилок. Борт за ней, наклонился вперёд в любопытстве. Врач сидел на табурете стороной к столу, где лежало бесчувственное тело Фос. Не отвлекаясь от склеивания руки он кивнул в сторону противоположной стены. Алмазы последовали его жесту. У стены на корточках спиной к ним сидели Гемиморфит и Арбузный Турмалин. Геми пытался успокоить Турму, он что-то шептал и похлопывал её по спине. Минерал цвета сладкого плода только громко разревелась: – “Мне так жаль! Я совсем не ожидала, что оно подойдёт сзади!” – она резко вскочила на ноги и взялась за голову. – “Это случайность, Турма. Ты не виновата. Рутил вылечит его” – синий минерал последовал за ней. Алмазы тихонько приблизились к паре, будто боясь их спугнуть, но Алма оступилась и камни на носилках загремели. Гем и Турма сразу обернулись. Турмалин охнула от неожиданности, на её лице обычно ребячески весёлом читались терзающие её муки совести. Её глаза виновато опустились вниз, сосредотачиваясь на нервном постукивании указательных пальцев друг об друга. – “Похоже вы тоже их встретили?” – обыденно спросила Алма. – “Ага. Бедняга напугал Турму и… Случилось то, что случилось” – закончив Гем посмотрел на своего напарника. – “Я не хотела… Я немного задремала… А когда оно подошло сзади и начало трогать меня за волосы, я электризовалась. Повернулась, а там на меня смотрела жуткая рожа и, и я ударила. Оно начало светиться, страшно завыло, а затем из него полилась красная жижа и…” – произнеся последнюю букву пискляво, она прервалась. Не сумев сказать больше, Турма спрятала лицо в ладони. Геми сразу загородил напарника защитив от любопытных глаз и опять попытался её успокоить. Для Алмы и Борта открылось зрелище, прятавшееся за парой напарников. Поджаренное электричеством тело неизвестного самоцвета лежало на полу. Это напоминало кучу мусора. Он был изуродован. Там, где электричество обожгло его блеск камня пропал, осталась серая истлевшая шелуха с редкой белизной на неровных концах. Конечности разрозненно покоились рядом с телом, а то что осталось от лица оцепенело в гримасе. Им никогда предоставлялось видеть подобного, а тем более как силы Турмалина могут разрушить самоцвет. Единственное с чем они смогли такое сравнить была ядовитая ртуть Киновари. Этот камень был похож на того, что они разбили. Такое же вытянутое в росте и чёрного цвета тело, но уже без жил жёлтого вещества. Взгляды Алмы и Ботра были полоны шока. Алмаз отвернулась, не находя сил продолжать смотреть на это и обратилась к Рутилу: – “Рутил, прости, но ты точно сможешь его починить?” – Алма сомневалась. Услышав её другие самоцветы в ужасе, посмотрели на врача. Тишина. Доктор застыл. Его пальцы, едва вложившие в трещину осколок остановились. Спустя мгновение, молчание прервал стук руки Фос об стол. Все, кроме Алмаза, вздрогнули. Рутил встал. Турма и Геми начали маленькими шажками обходить по флангу врачебный стол. Борт был скован обязанностью держать носилки, так как Алма их упрямо не хотела отпускать. Вместо этого она тупо смотрела на несущего смерть и отчаяние Рутил. Потому он зашипел на своего напарника: – “Алмаз-самоубийца! Ты подумала, что сказала?!” Как облитая солнечным светом после долгого зимнего сна, Алмаз ожила. Осознав свою роковую ошибку её инстинкт самосохранения, сохранившийся от древних организмов, заставил ту отпустить носилки и отпрыгнуть от потерявшего голову доктора. Хотевший этого, но не ожидавший Борт стал в одиночку поддержать на весу тяжелейшие носилки. Сначала он свернулся в баранку отклонившись назад, затем сделал выпад вперёд пытаясь не уронить всё на пол. Уравновесив своё положение с дрожью в коленях, он быстро опустил носилки на пол и рванул к спрятавшемся самоцветам за стол. – “Значит, ты смеешь сомневаться в моих умениях, Алмазик?” – со злой ухмылкой доктор достал из кармана скальпели и зажав меж пальцев кинул их в обидчицу. В этот момент Алмаз почти выбежала в открытый коридор. Скальпели воткнулись в стену перед её лицом отрезав путь. На секунду затормозив она, отклонившись от них продолжила бежать. Её крик разнося по коридорам школы: – “ПРОСТИ МЕНЯ, РУТИЛ!” Рутил погнался за Алмой громко и жутко смеясь. Когда беда скрылась, минералы вышли из-за укрытия. Их наполнило облегчение. Хорошо, что весь гнев Рутил сконцентрировался на Алмазе, было у них на уме. И будто услышав друг друга они громко рассмеялись. К их веселью присоединился ещё один голос. То был смех старика Жёлтого Алмаза. Он выглядывал из панорамного окна. Прислонившись к подоконнику и подперев голову рукой тот хихикал. Рядом с ним стоял шокированный Циркон: – “Я конечно знал, что наш доктор с приветом… Но сейчас он совсем чокнулся!” – “Никто из старших не любит, когда молодёжь сомневается в их силах. Учитель говорил: “Тот, кто почтителен и всегда уважает старых; твёрже, красивей, счастливей и сильней остальных. А ещё целей” – Жели хихикал. – “Ты только что это придумал” – пробормотал ему Циркон. – “Может быть“ – он улыбнулся и замолк. Сразу энергичная атмосфера вокруг них переменилась, став вялой. И после недолго молчания уже не такая расстроенная Турмалин и Гем, устало обменялись с ними прощанием и пожеланием удачи, нехотя ушли. Алмаз остался у окна прикрыл глаза, а его напарник кажется сполз по стенке, только его рыжая макушка выглядывала рядом с Желой. Борт понимал - чтобы умилостивить Рутил, нужен либо Учитель, либо он должен сам остыть. Тем более Алма желала самостоятельно расхлёбывать проблемы. Так что он решил подождать своего глупого сородича здесь. Он сел на табурет, стоявший рядом с окном и столом. – “Ты разве не пойдёшь спасать Алму?” – поинтересовался самый старший алмаз, приоткрыв один глаз. Борт не сразу ответил. Немного поёрзав на трёхногом стуле, он повернул голову назад, теперь смотря на него в пол оборота. – “Она сама справится, – почему-то эти слова вышли тяжело, будто рот наполнился грязью, – А вы почему тут?” – он понадеялся, тот не заметил перемены в его эмоциях. Жели заметил, но тактично не обратил внимание. – “Мы, как и вы нашли чёрненького новичка. Он лежал на западном берегу, его обмывало морем” – пока он рассказывал, свободной рукой он трепал прядь меж пальцев. Его волновало, что волосы, обычно насыщенные желтизной и за яркостью которых нельзя было увидеть их прозрачность, сейчас были блеклыми как медузы. Он приподнял прядь выше, чтобы свет лучше достигал ровно обрезанные концы, затем продолжил: – “А сейчас мы набираемся силами…” – тут же он прикрыл глаза в дрёме. – “Стааарший…! – Циркон низко протянул первый слог и вскинул голову к облачному небу. Раздался звон от столкновения затылка об стену. – “Чего?” – со скрытым раздражением спросил самоцвет. – “Пока солнце не выйдет, луняне не смогут нас атаковать. Тогда мы может займёмся чем-нибудь вместе?” – “Если только сном…” Дальше они начали говорить об очень отвлечённых темах, которые Борту не были интересны. В какой-то момент их разговор превратился в шум для него. По крайней мере он не позволял ему отрубиться.

***

Прошло около 10 минут. Жёлтый Алмаз и Циркон ушли, оставив его одного. А Рутил вернулся немного позже с растрёпанный Алмой. Её причёска была испорчена, прядки торчали в стороны, одежда была мятой и грязной от пепла. Вид у неё был обиженный. Однако в целом она была в порядке. Пожурив Алму в последний раз, довольный врач отпустил её. Борт поднялся с места и позвал ту за собой на улицу. Им ещё нужно было вести патруль до наступления вечера. Оставшийся Рутил оглядел сколько работы ему потребуется, и подсчитал, что будет спать только пару часов, а остальное время он будет собирать, собирать, собирать и собирать.

***

Процесс лечения требует сосредоточенности и терпения. Неверное движение может превратить хрупкий кусок в труху. Часть личности может быть утеряна. Драгоценную пыль придётся с опаской, что с ней смешалась лишняя грязь, втирать в минерал. Перебор с клеем, тело отторгнет конечность. Недобор и та не успеет зажить, отвалится. Крайне важно учитывать индивидуальные особенности каждого самоцвета. Привыкшие к частым поломкам инклюзии Фос заживляются охотно, но капризные инклюзии могут довольно продолжительное время восстанавливать целостность. Таким обычно помогают обильные солнечные ванны. Фос была практически готова. Рассмотрев через берилловую лупу её руку, он убедился, что пороков нет. Рутил отложил её на стол и откинулся на позади стоявшую тумбу. Желание изучить вулканические обломки не давало ему покоя. Его немного злило, что из-за пациентов ему приходилось сидеть здесь. Впрочем, ему незачем торопиться, времени у него предостаточно. А такой завал у него не в первые. Бывало, он всю ночь на пролёт без перерывов восстанавливал самоцветы. Собравшись с силами, Рутил встал со стула и подошёл к свёртку на полу. Нога лежала полуприкрытая тканью. Её осколки энергично поблёскивали, с нетерпением ожидая, когда их вернут хозяйке. В разрозненном виде минералы выглядели по странному одушевлённо для него. Чувствовалось как их память, мысли, эмоции застыли в веществе. В нём было их обнажённое глазу “я”. Оставалось только заставить проснуться это “я”, воссоединив части… Или став с ними единым. Во-времена его участия в патруле он поделился этой мыслью со своим напарником. Тогда он над ним только посмеялся, шутливо назвав его психом и попросил не проворачивать с ним такое. А ведь Рутил и вправду хотел совместить себя с ним, и даже попробовал это сделать. Его уверенность подкреплял факт их близости формулой, а также пример сосуществования самоцветов в виде Призрачного Кварца. Он был убеждён, шанс есть. Ночью в тайне от всех Рутил решился на операцию. Изменения при протезировании были заметны только при значительной замене конечности. Рука для этого подходила лучше всего. В случае чего будет проще спрятать надругательства над своим напарником. Ему хватало мастерства, чтобы сделать операцию и одной конечностью. Тогда случилось чудо, сапфировая рука Падпараджи зашевелилась. Рутил почувствовал связь с другом, но спустя мгновение он отказался от него. Рука застыла и никак не поддавалась, а поток мыслей схлопнулся. Почти всю ночь Рутил испытывал разные методы, части тела. Ничего не получалась. Тот, как будто смог понять, что друг пытался сделать с ним и стал его игнорировать. Каждый день он думает над тем, почему его напарник не стремился проснуться. Врача вдруг передёрнуло, и он очнулся от преследующих его мыслей. Он погрузился в себя и застыл на месте забыв, чем он занимался. Точно, сейчас он наклонился, чтобы поднять ногу Фос. Её нужно восстановить, а потом ещё одного, ещё одного, и ещё одного. Отсутствие сна и света всегда плохо сказывалось на его душевном состоянии.

***

Как только сбор Фос был закончен, нужно было вытащить её на улицу. Только была одна загвоздка. Солнечные лучи сейчас слишком рассеянные и едва могли пробудить даже не прихотливого минерала. А когда небо снова станет ясным - неизвестно. Они могли определить какие дни зимой будут солнечными. Нынешняя ситуация же была непредсказуема. Недолго поразмыслив, к Рутилу пришла идея. Он поспешил в мастерскую к Красному Бериллу, чтобы попросить чёрной ткани. Берилл была гламурным кошмаром для него. Она часто придиралась к его внешнему виду упрекая в отсутствии вкуса. Только какая разница как ты будешь выглядеть в битве, когда твоя целостность стоит на кону? Он считал одежду прежде всего защитой от потери части тела, чтобы та могла задержаться в ткани, и чтобы одежда не препятствовала проникновению света. Берилл в равную степень к этому ставил и стиль. Это коробило его до глубины души. К счастью, когда он зашёл к ней, он не обнаружил её на месте. Пробежав взглядом по комнате, он нашёл то, что нужно. Бабина с чёрной тканью. Без колебаний он вытянул из рулона плотный материал и скальпелем отрезал нужный размер. Свернув полотно в трубку, он затем направился в мастерскую к Сфену. Тоже не найдя того на месте, он начал шариться по большим широким шкафам стоявших по всей комнате. На полках были бережно сложены в ряды материалы; по размеру, типу и форме, из которых плотник творил бытовые удобства. Рутилу требовались берилловые лупы, несколько палок и гибкие алюминиевые пруты. В одном из них в самом низу шкафа, он нашёл ящик со стеклом. А из другого шкафа торчали деревяшки. Пруты лежали в рабочем столе в одном из комодов. Металлы редко используются в создании чего-то, но иногда алюминий нужен для создания первичной формы особо сложных в создании предметов. Также его используют для защиты Антарктицита от солнечного света. Алюминий отлично отражает свет соответственно и тепло, которое может испарить Антарка. Собрав всё в охапку он вернулся в свою мастерскую. Идея Рутил заключалась в попытке собрать рассеянный свет с помощью луп и сфокусировать пучок в основные точки на теле самоцвета, так чтобы он равномерно рассеивался в нём. Пруты нужны для создания сетки, на которую можно положить лупы. Чёрная ткань хороша в поглощении света, её можно постелить на землю и обернуть сильно отражающий свет алюминий. Палки будут поддерживать конструкцию над землёй. Через час самопальная квадратная палатка была готова. Он вынес тело Фос и подложил под него. Проведя настройку луп, выбрав отверстие откуда скупой свет фокусировался лучше всего, он оставил её. Рутил понимал как мала вероятность удачности его задумки, и всё же ему хотелось надеется, что он не ошибся. Если всё получится это могло облегчить жизнь им всем.

***

Небо зловещие потемнело. Купол над головой из цвета влажного хлопка, окрасился в тёмный бордовый цвет вечером. Изнеможденные самоцветы возвращались с патрулей, сворачивали уборку и готовились ко сну. Врач же работал не покладая рук. Восстановление новых камней оказалось куда тяжелей… и любопытней. Достав блокнот Рутил сел за стол и начал записывать все примечательные наблюдения. Для начала он положил перед собой образцы материи. Материал, из которого они в основном состояли был совершенно непрозрачным. Это было очень странно. Как тогда они могли бодрствовать? Пропустив свет через себя, тот отражается внутри них. Так он достигает каждой инклюзии заставляет самоцвета ожить. В этих телах же в малых количествах содержалось жёлтое кристаллическое вещество. Оно было прозрачным, но его было слишком мало. Рассмотрев его внимательней и сравнив со схожими имеющимися образцами, он понял, что это была сера или как, её ещё называют сульфур. Остальной материал схож с каменным углём с насыщенным чёрным цветом и сильным блеском. Чем-то он напоминал Борт, только лишённого твёрдости. Твёрдость их базового минерала он определил в 2,5 единицы. Твёрдость серы составляла всего лишь 1 единицу. Может они не станут воинами, но главное, чтобы они не стали Фос. Далее он перешёл непосредственно к телам, начав ползать рядом с ними на корточках. Первого пациента нашли и “обезвредили” Турмалин и Гем. В нём оставались лишь капли серы вытекших и застывших словно смола дерева. Турма упоминала странную красную жидкость, пролившуюся из него. Видимо сера при высоких температурах начинает плавиться и меняет цвет, но честно возвращается в прошлое состояние. Запись в блокноте: “Расскажи об этом Электрическому Истерику и Гему” Может они смогут найти его обломки. У второго, которого нашли Алмаз и Борт, Рутил обнаружил особенность в устройстве кристаллов. По всему телу тянулись тонкие лозы серы, уходя внутрь они расширялись и соединялись с другими, формируя своего рода систему из каналов. Значит так он мог получать достаточно пищи! Это он зарисовал в блокноте. Третий которого нашли Жёлтый Алмаз и Циркон был пуст. У всех этих самоцветов были общие черты. Более плотная форма тела по сравнению с их, широкие плечи и высокий рост. У Рутил приподнялись брови. Эти черты напомнили ему Учителя. Закончив с осмотром и оставшись на полу, он задумался. Последним этапами должны стать, огранка и присвоение имени. Традиционно это таинство совершал Учитель. Сейчас Рутил хотел взять ответственность за огранку на себя в виду сложившихся обстоятельств. Он уже занимался подобным, но только в рамках повторения за Учителем на базе его работ. Создать чью-ту внешность самостоятельно звучало очень интригующе. Не вставая, он так и подполз ко второму самоцвету. Предприняв попытки поднять верхнюю половину тела на стол, он понял как высок вес этого камня. Оставив его на земле, он дополз до тумб и достал необходимые инструменты: молоток, зубило, клей и кремнезём. После того как он соединил верх и низ тела, зубило в руках, повисшее над минералом, застыло. Рутил понял, что он не знал какой вид он хочет придать новичку. Глубоко любимый ими Учитель с отдачей и трепетом высвободил их внешность из хаотичного наросшего камня. Он создал их лица, чтобы они могли передать и видеть чувства друг друга. Все были уникальны и не остались обделёнными. Невольно Рутил прикоснулся к своему лицу. Какие-то сомнения затесались в нём. Имеет ли он право? Ему хватит опыта. Он знал, как мог бы сделать Учитель. Так Рутил себя убедил. Ровно разместив зубило у дефекта, он отколол первый кусок с лица самоцвета. При обработке второго его отвлёк стон, донёсшийся с улицы. Узнав его, он вскочил на ноги и добежал до своего изобретения. Заглянув внутрь, он встретился взглядом с мутными от пробуждения глазами. – “Не шевелись. Я тебя вытащу” – он аккуратно потянул за ткань, на которой лежала Фос – “Я и не хочу вставать, всё равно ничего не чувствую” Приложив все оставшиеся усилия Рутил вытащил её и плюхнулся на землю. Вскинув голову, он спросил: – “Тебе грустно, или ты не можешь двигаться?” – “Мне грустно, не чувствую ни рук, ни ног. Ты неправильно меня собрал, потому что ты не настоящий врач” – она фыркнула. – “А может, потому что твоему уму не требуется столько энергии как твоему телу?” – он схлестнулся с ней, однако в мыслях переживал о её состоянии. “Фос пришла в сознание, но неё тело. Света недостаточно, или я чего-то не доработал?” – Ха-ха – невесело Фос рассмеялась. Рутил снова поднял её, чтобы перетащить внутрь. Она заметила одну вещь, то есть её отсутствие. – Кстати, ты забыл нанести пудру, а ещё я голая. – Сейчас от этого мало толку, только мешало эксперименту. – Эксперименту? – её взгляд полз по бесплодному горизонту. Сумерки казались сейчас особенно гнетущими. В небе всегда висели светила, составлявшие компанию ночью, но ни лун, ни звёзд сейчас нет. Рутил сухо объяснил свой замысел. В ответ она под нос пробормотала “Я на такое не соглашалась”, не добавляя больше. Дотащив её внутрь, он заметил кучу царапинок на её теле. “Как глупо. Она вся поцарапана из-за пепла, совсем забыл о её мягкости, ветре” Он подобрал неподалёку лежащую одежду Учителя и накрыл Фос ею. Для неё этот жест был загадкой. – “Эм, ты плохо выглядишь, Рутил” – не найдя других слов, ответила. – “Да, я очень устал, но так много дел осталось” Фос только сейчас обратила внимание на лежавшее на полу тело слева от него. Интерес немного оживил её: – “Кто это?” – “Это как раз одно из дел. Новорождённый. Его и ещё двоих нашли пока ты была в отключке. Сейчас я пытаюсь провести его обработку, так как Учитель спит” – его кренило, дрожащей рукой он поддерживал себя. – “Понятно… – блеск в её глазах стал гаснуть. Кажется, её сил не хватает, чтобы держаться в сознании, – Знаешь, мог бы оставить на потом…” – тут её голова упала на грудь, она уснула. – “Не хочу” – одержимый врач сказал про себя. Решимость переполняла его, не позволяла расслабиться. Новый самоцвет, а точнее сложность его строения, его огранка, проводимая именно им, захватили его разум. Ему даже казалось, что прямо сейчас он мог бы уничтожить несколько войск селенитов. Конечно, это было лишь временное помешательство. Как только он окончил работу, Рутил без минуты рухнул на пол и впал в сон. В поверхностной дрёме ему снились золотистые нити, окружившие его со всех сторон. Они тянули его вверх откуда его слепил свет. И отвернувшись от него подмяв под собой тонкую сетку, он узрел бездну, пожирающую всё. С треском нитка оборвалась и его унесло вниз. Каждой частичкой своего тела, он ощущал, как она растворяет его, а он беспомощно трепыхался посреди неё.