Другой

Прочитав в газетах о происшествии со старшим Поттером, Рабастан Лестрейндж сообразил, что избавить Британию от магической эпидемии куда престижнее, чем причинить вред, а затем шантажировать им власти. Чтобы перевести подозрения на братьев Уизли, он сначала ознакомился с рекламой лавки и выбрал самые новые виды их вредилок, а затем под мантией-невидимкой побывал в лавке и проклял их все. Разумеется, паника в народе началась не сразу, а власти спохватились ещё позже. Пострадавшие, как правило, обращались в клинику только после того, как перепробовали остальные способы лечения, и еще нужно было обнаружить связь между заболеванием и вредительскими конфетками. Поэтому эпидемия расслабленности какое-то время распространялась до того, как органы правопорядка заинтересовались умниками Уизли и их продукцией. Сами умники тоже ни о чём не догадывались, поэтому продолжали и торговать приколами, и прикалываться. Любимой жертвой их розыгрышей был Перси, который сейчас жил отдельно от семьи, поэтому когда он в очередной раз навестил Нору, они потихоньку насовали ему своих новых конфеток для рассеянности, замаскированных под сливочные тянучки. Перси обнаружил их у себя уже на работе, неосмотрительно понюхал и в приступе рассеянности выложил на первый попавшийся стол, тут же забыв о них, а сам ушёл за документами в отдел по международным отношениям. Сотрудники подумали, что кто-то принёс конфет к чаю, и угостились ими. В числе угостившихся оказался и сам министр. Полчаса спустя министерская верхушка была обнаружена в конфузном состоянии тем же счастливо избегнувшим подобного конфуза Перси. Пострадавшие были немедленно переправлены в клинику, а по факту массового заражения расслабленностью наконец-то началось расследование. Нужно сказать, что Министерство могло действовать весьма энергично, когда дело касалось их самих, поэтому еще до конца дня ничего не понимавшие и во всём отпиравшиеся близнецы Уизли оказались в министерских камерах предварительного заключения. Даже под Веритасерумом близнецы продолжали твердить о своей невиновности, но так и не сумели оправдаться полностью. Заражение списали на побочный эффект их непроверенной продукции, в газетах сообщили, что виновники эпидемии найдены и что отдел Тайн работает над её устранением. Скорая на самосуд толпа обиженных обывателей разгромила лавку умников Уизли, а сами они были отправлены в Азкабан до выяснения обстоятельств дела. Азкабан располагался на далёком и унылом острове в Северном море. Будучи тюрьмой не для кого-нибудь, а для волшебников, он был защищён от побегов всевозможными чарами, в том числе и антиаппарационными. Противомагические чары действовали не только на арестантов, но и на персонал, поэтому и те, и другие были одинаково ограничены в колдовстве. Прежде главным препятствием к побегу были дементоры, теперь их не стало и надёжность Азкабана обеспечивалась только крепкими замками тюремных камер и репутацией тюрьмы, «из которой никто никогда не убегал, так что даже и не пытайтесь». Аппарировать прямо на остров было невозможно, поэтому преступников доставляли порталом на ближайший морской берег, а затем везли на лодке. Под Азкабаном были скала и море, поэтому здание тюрьмы росло вверх и самыми некомфортными там считались верхние этажи. В Северном море нередко гуляли штормы, поэтому странная треугольная архитектура Азкабана обеспечивала штормоустойчивость здания. Какой бы ураган ни бушевал вокруг, оно даже не раскачивалось. Близнецов привезли на остров и как особо опасных преступников поместили на самый верхний этаж Азкабана, где сейчас сидели только трое Пожирателей, взятых в плен во время битвы за Хогвартс – Антонин Долохов, Джошуа Трэверс и Август Руквуд. Камеры здесь были без передней стенки, которую заменяла толстая вертикальная решётка, запертая на два больших навесных замка. Из-за этого в камерах всегда гуляли сквозняки и было холодно даже летом, зато узники могли свободно переговариваться друг с другом. Пищу заключённым просовывали между чугунными прутьями решётки, поэтому она никогда не открывалась. Поскольку Пожиратели были посажены в ближайшие к выходу камеры, новых узников провели мимо них. Когда запоры отгремели и тюремщики покинули негостеприимный этаж, ветераны Азкабана поинтересовались у новичков, кто они такие. – Мы не разговариваем с Пожирателями… – …мы не хотим иметь с ними ничего общего… – дружно откликнулись близнецы, теперь сидевшие в камерах друг напротив друга. Долохов хрипло рассмеялся. – Они не хотят… Вы слышите – Джош, Август? Они уже делят с нами общий этаж, они будут жрать точно такую же дрянь, что и мы – и они еще говорят, что у них с нами ничего общего! Смех из двух соседних камер был ему ответом. – Не спрашивай их, Энтони, я и так могу сказать тебе, что это Уизли. Помнится, один такой чудик работал в отделе магловских штучек, а они – вылитый он. – Никакой наш отец не чудик! – Это вы сами чудики! – А он у нас любит магловскую технику, вот! – Интересно же, у маглов столько всего забавного… – …сплошные приколы, да! – …жалко, что их в наши приколы нельзя… – А вы тут вообще за что? Тоже в Пожиратели подались? – поинтересовался Долохов. – Нет, что вы! – …только не в Пожиратели… – …у нас есть лавка вредилок… – …а в Британии сейчас эпидемия паралича с поносом… – …и она ничем не лечится… – …ага, и подумали на наши вредилки… – …а мы совсем, ну совсем не виноваты… – …ну вот нисколечко, а они говорят – побочный эффект… – Правильно говорят, – с усмешечкой отозвался Руквуд. – Кустарщина, она нередко дает подобные эффекты. Такие штучки нужно всесторонне проверять колдомедикам и только потом разрешать в продажу. Вы их проверяли? – Нет, зачем? – …мы же не ошибаемся… – …а проверка, она денег стоит… – …больших таких денег, ага… – Значит, вас правильно посадили, как потенциальную угрозу обществу. – Руквуд снова усмехнулся. – Помню-помню, при нашей власти вашу лавку не успели закрыть. Была масса дел поважнее, до вас просто руки не доходили. – Авада еще погуманнее будет, чем ваша продукция, – поддержал его Трэверс. – Быстро и безболезненно, а от ваших вредилок сначала намучаешься. – От них еще никто не умирал! – Никто, ни разу! – Так ведь всё до разу, молодые люди. – …это всё равно несправедливо… – …в Азкабан ни за что… – …мы же просто шутили… – Думать надо было, а потом шутить. – Руквуд почти с умилением откомментировал горячую речь близнецов. – Теперь у вас здесь найдётся время поразмыслить, как можно шутить, а как нельзя. – А мы не будем здесь сидеть, – на этот раз заговорил один только Фред. – Джордж, нас даже не обыскали – и вот она, с нами. Универсальная волшебная отмычка умников Уизли! – Это ты зря сказал, парень. – Долохов подошёл вплотную к решётке, чтобы видеть камеры дальше по коридору. – Скоро будут разносить ужин, и я донесу надзирателю, что у вас забыли отобрать отмычку. – Нет!!! – испугался Фред. – Вы же этого не сделаете?! – подхватил Джордж. – Вы сами сказали, что у нас много общего… – …а свои на своих не доносят, так ведь? – Тогда давайте договариваться. Вы прямо сейчас отпираете и свои, и наши замки, а затем отдаёте отмычку мне. Затем вы возвращаетесь в камеры и все мы надеваем незапертые замки обратно в дужки. Разносчик еды привык, что здесь всё в порядке, он ничего не заметит. А ночью мы все убежим отсюда. – Это получается, что из-за нас убегут Пожиратели? – Нет, мы так не хотим! – Глупо. Подумайте лучше, что если вы сбежите одни, вас будут тщательно искать. А если вы сбежите с нами, искать будут нас, а о вас хорошо если вообще вспомнят. А если вас всё-таки поймают, разрешаю сказать, что это мы выпустили вас, а не вы нас. Мы даже подтвердим это, если вдруг придётся. Август? Джош? – Конечно, подтвердим, – ответил за обоих Руквуд. – Нам нечего терять. – В этом что-то есть, Джордж… – …точно, Фред… – …а им можно доверять? – …всё равно придётся… – Парни, решайте поскорее, до ужина мало времени. Если вы зазеваетесь, я на вас точно донесу. Может, нам за это срок на суде скинут. В ответ Долохову донеслось деликатное поскрипывание замка. Фред выбрался из своей камеры и в течение нескольких минут отпер остальные четыре, а затем передал отмычку Долохову, добавив напоследок: – Не забудьте, вы обещали. – Сдержим. – Долохов забрал отмычку и повесил свой замок обратно так, чтобы не было видно отпертой дужки. – Если тюремщик вдруг что-то заметит, тот из нас, кому ближе, хватает его сквозь решётку, остальные вылазят из камер и разбираются с ним. Через полчаса появился надзиратель с ужином для заключённых. Как и было предсказано, он ничего не заметил – впрочем, все были наготове, чтобы в случае чего напасть на него и предотвратить тревогу. Трое Пожирателей быстро умяли принесённую кашу, от которой Фред с Джорджем, привыкшие к стряпне мамы Молли, отворотили носы. – Здесь так кормят? – Бежим отсюда, Джордж! – А когда бежать? – Фред обратился к Долохову, разумно предположив, что Пожирателям это лучше известно. – Через два часа сменится суточная вахта – здесь вступают на дежурство вечером, чтобы на ночь оставаться свеженькими. Час на то, чтобы прежняя смена покинула остров, а затем вся ночь будет в нашем распоряжении. Я скажу, когда наступит время. – Только мы всё равно не с вами, – предупредил Фред. – Из этого коридора мы побежим в разные стороны… – …вы Пожиратели, да… – подхватил Джордж. – …поэтому вы сами по себе, а мы сами по себе… – Как скажете. – Долохов усмехнулся. – Леди с дилижанса – пони легче. Троим заключённым с пятнадцатилетним стажем было известно, что на каждом из трёх углов Азкабана имеются одинаковые вертикальные лестницы. По одной из лестниц, считавшейся главной, располагалось управление тюрьмой и охрана там была усилена, а у запасных выходов внизу было только по двое дежурных. Там охрана была минимальной, потому что прежде по коридорам бродили дементоры, а когда они ушли к Волдеморту, она так и осталась слабой. Правительство Волдеморта в ней не нуждалось, а нынешнему было без году неделя. Стаж других двоих заключённых не насчитывал и суток, поэтому по наступлении часа икс они первыми вылезли из камер и, крадучись, направились к главному выходу, через который их привели сюда. Трое матёрых рецидивистов выждали, когда те скроются на лестничной площадке, и бегом пустились в другую сторону. Двумя этажами ниже они свернули с лестницы в коридор, где сидели Люциус Малфой с сыном. Опасных преступников в Азкабане оставалось немного, верхние этажи пустовали, поэтому беглецов некому было заметить, пока они бежали по этажу в поисках Малфоев. – Люциус! – окликнул Долохов, добежав наконец до камеры, где из-под серого драного одеяла выглядывали длинные платиновые волосы старшего Малфоя, уже улегшегося спать. Малфой вскочил на койке и уставился сквозь решётку на приветственно оскалившегося Долохова. – Ты с нами? – спросил тот напрямик, не тратя времени на объяснения. Впрочем, они и не понадобились – соображал Люциус быстро. – Куда я побегу? – ответил он. – У меня в Британии сын, жена, недвижимость наконец. Кое-кто из министерских уже обещал меня отмазать. Кроме того, Гарри Поттер обязан Нарциссе жизнью, она при случае пустит это в ход. Побег только испортит дело. Долохов понимающе кивнул. – Я подозревал, что у тебя другие планы. Ладно, счастливо оставаться. Все трое побежали обратно на лестницу. Там они бесшумно спустились по ней и остановились пролёта за три до первого этажа. Долохов заглянул в щель между пролётами и увидел внизу двоих охранников. Они выглядели беспечными и о чём-то разговаривали, но стояли лицом к лестнице, поэтому напасть на них внезапно было невозможно. Пожиратели переглянулись – придётся прорываться – и в это время зазвучал сигнал тревоги. Он шёл от главной лестницы и свидетельствовал о том, что близнецы Уизли нарвались там на пост охраны и прорываются с боем. Нет, двое охранников внизу не покинули пост, на котором должны были оставаться согласно инструкции. Их сгубило любопытство. Услышав шум, они отошли на пару шагов с поста и заглянули в коридор нижнего этажа. Долохов кивнул друзьям и первым метнулся вниз по лестнице. В считанные секунды беглецы настигли охранников сзади – колдовать было нельзя, дело решилось численным перевесом и банальным мордобоем. Два бесчувственных тела были наскоро обысканы, лишены палочек и связаны обрывками их же одежды, а отнятые ключи подошли к наружной двери. Трое узников выбежали на тюремный двор, слабо освещённый растущей луной, и понеслись вдоль стены к единственному выходу со двора тюрьмы – арке, перекрытой чугунными воротами. Там близнецы уже играли в догонялки со стражей. Отняв на предыдущем посту палочки, они сражались с охранниками у запертых ворот. Долохов послал в спины охранникам пару оглушающих, а Руквуд тем временем подобрал в захваченной связке подходящий ключ от боковой двери при воротах. Не дожидаясь конца заварушки, Пожиратели оставили близнецов и охрану друг на друга, а сами устремились наружу. Лодка на берегу тоже была под замком, но в связке нашёлся ключ и на него. Беглецы погрузились в лодку, сели за вёсла и погребли через океан к видневшемуся в лунном свете отдалённому берегу. – Это была единственная лодка, – отметил Трэверс, сидевший на вёслах лицом к Азкабану. Долохов, сидевший за рулевым веслом, оглянулся. В темноте было мало что видно, но шум переполоха приближался к берегу. – Плевать, – подытожил он. – Парни сами сказали, что с нами им не по пути.