Однажды в Луизиане, или эта глупая любовь...

— Где бы мы еще встретились?! Вот уж точно… — Не знаю…, — ответила ему Рей. Она чувствовала, как глупая улыбка застыла на ее лице, а глаза в удивлении расширились до размеров чайных блюдец. Жалкой — вот какой Рей чувствовала себя сейчас. Они не виделись целый год, и сейчас Тони выглядел как никогда хорошо. Конечно, по его активности в инстаграме* Рей уже знала, что он кардинально сменил стиль: простенький бобрик превратился в красивую стрижку, футболки и худи сменились рубашками, правая бровь была украшена металлическим пирсингом, а на левом предплечье теперь красовалась витиеватая цветная татуировка. Стоя посреди бара Тони олицетворял собой современное воплощение метросексуальности. — Ты тоже на фестиваль прикатила? — спросил он подчеркнуто небрежно. — Ага, да. Так, Рей, возьми себя в руки! Встреча неожиданная, но это всего лишь Тони. Тот самый Тони, который брал у тебя деньги в долг и вечно ныл, что не будет работать «на дядю». — Видел в инсте* – ты переехала и живешь теперь где-то недалеко? — Да… я работаю сейчас учителем в школе… — Учителем в школе? — перебил он ее. — А как же твой великий карьерный план? — Это входит в мой план, — ответила Рей, придавая своему голосу максимальной твердости. — Ну конечно…, — произнес он задумчиво и нагло прошелся по ней маслянистым взглядом. — Раз судьба столкнула нас снова, может пропустим сегодня вечером по бокальчику? Расскажешь мне о своей жизни в Луизиане. А куда делась его девушка? Или у них в порядке вещей «пропускать бокальчик» с бывшими? Рей уже набрала воздуха в легкие, чтобы отказать, когда над ухом раздался обеспокоенный голос Бена: — Рей, все в порядке? — Да-да. — Ах, так ты не одна…,— слегка разочарованно произнес Тони. — Бен, это Тони, он… — Я ее бывший бойфренд, — оборонительно скрестил тот руки на груди. Глаза Бена на мгновение вспыхнули, и просканировав парня с ног до головы, он отчеканил каждое слово: — Ну, а я не ее бывший бойфренд. Воздух пропитался враждебностью в считанные секунды. Кажется, мужчины увидели друг в друге соперников: их напряженные позы, суровое выражение лиц, затянувшееся молчание – все это напомнило Рей одну из исторических гравюр с Ахиллесом и Гектором перед их боем. Рука Бена, что в начале разговора лишь слегка касалась ее поясницы, теперь ощутимо сжимала кожу на боку. Рей буквально чувствовала мурашки вдоль позвоночника, однако, чем именно они были вызваны – манипуляциями Бена или же искровыми разрядами между «противниками», она не знала. — Эм-м… Ладно, Тони, приятно было увидеться…, — не позволила Рей превратиться этим искрам в настоящий пожар. — Да-а, мне тоже, — ответил он и, прекратив сверлить Бена взглядом, добавил: — Если все же захочешь поболтать – звони. — Конечно. Пока… И передавай привет своей новой девушке, — так и не смогла она сдержать своего любопытства… — Я бы рад, но мы недавно расстались. — Ох, очень жаль, — изобразила Рей на своем лице сочувствие. Тони ушел, и поток вопросов посыпался на нее, стоило друзьям разместиться за столиком. Самой любопытной, конечно же, была Роуз, Финн лишь отпускал безобидные шутки на тему бывших. Зато вот Бен не проронил ни слова с момента своего «молчаливого противостояния» с Тони. Кажется, он и вовсе о чем-то задумался. Его напряжение буквально можно было пощупать. Рей бы многое отдала, чтобы залезть сейчас в его голову и узнать все его мысли. «Ну, а я не ее бывший бойфренд», — крутилась в голове его фраза. Он так явно выделил «не», да и тон его сочился пассивной агрессией. Его слова можно было понять по-разному, но ей хотелось воспринимать их, как желание Бена назвать ее своей девушкой. Во время рассказа Роуз о «потрясающих местных антикварных магазинчиках», к Рей вдруг пришло осознание – Тони больше не вызывал у нее никаких нежных чувств. Да, он выглядел хорошо, даже лучше, чем когда-либо, но ее сердце не подало никаких сигналов любви или симпатии при виде него. «Ага, зато колотится как сумасшедшее при одном запахе табака и цитрусового одеколона», – подумала она с усмешкой. Время близилось к вечеру. Людей на улице стало больше, и воздух наполнился шумным весельем и новоорлеанским блюзом. Прикончив свое пиво, Рей потянула всех на выход. Квартал их встретил яркими красками и безудержным кутежом. Группа темнокожих музыкантов в белых костюмах играла на саксофонах и трубах, призывая толпу к танцам. Кто-то уже надел свои карнавальные маски, готовясь встречать праздничный парад, а кто-то даже облачился в полноценный костюм. Рей бы с удовольствием ушла с головой в карнавальные гулянья, но молчаливость и хмурость Бена никак не давали расслабиться. Она была уверена: всему виной встреча с Тони, но что так сильно могло задеть Соло, чтоб его настроение от отметки «радостный и настроенный на душевную беседу» скатилось к значению «я ненавижу всех людей»? Желая хоть как-то его растормошить, она задала простой вопрос: — А ты знал, что Марди Гра был изначально языческим праздником, и только в шестнадцатом веке Папа Римский признал его христианским? — Нет, не знал, — сухо ответил Бен и одарил ее лишь одним коротким взглядом. — А еще, я прочла, что каждый цвет, который используют в карнавальном шествии, имеет свое значение: зеленый – это вера, золотой – это сила, а фиолетовый… фиолетовый – это… Черт, забыла. — Интересно, — без единой капли заинтересованности произнес он. Ну, нет! Я так просто не сдамся! — А еще, ты же знаешь, что на празднике раздают бусы? Так вот, эта традиция олицетворяет здоровье и процветание. — Ты серьезно подготовилась, хах, — грустно усмехнулся Бен. Конечно, ему была не интересна рубрика «А знаете ли вы…», но лезть в душу тоже было неправильно. Они только недавно начали нормально общаться, и Рей не хотела случайно нарушить это хрупкое равновесие. Снова наступило молчание, и оно показалось Рей более оглушительным, нежели громкие звуки музыки и веселье толпы. Внутреннее беспокойство слегка ослабло, когда на улице появилась первая карнавальная платформа с гигантской головой шута. Десятки актеров в масках призрака оперы и черных цилиндрах выстроились вдоль движущейся платформы. В руках каждый держал множество разноцветных бус и раздавал их толпе. Рей достались ярко розовые. Повторив за Роуз, она надела их на шею и продолжила любоваться шествием. Следом шла зеленая платформа, усеянная разноцветными пластиковыми лилиями. На самом верху конструкции восседала большая коронованная жаба. Она украла все внимание, поэтому двух актеров в костюмах ящериц почти никто не заметил. Цветные платформы сменяли одна другую, и каждая была по-своему красива. Больше всего Рей запомнилась ярко-желтая, под названием «Трон короля». Центром композиции стал пятиметровый монарх, но самыми забавными были голубые крылья феи за его спиной. — Организаторы явно что-то курили, — прокомментировала ей на ушко подруга. Вслед за праздничными конструкциями шла костюмированная толпа: кто в звериных шкурах и масках, кто в ярких платьях и огромных шляпах, кто и вовсе с разрисованным голым торсом и в забавных очках; но всех объединял один «аксессуар» – пластиковый стаканчик с алкоголем. Это было самое динамичное и эффектное зрелище, какое Рей видела в своей жизни. Под конец шествия она улыбалась как ребенок. Даже Бен еле заметно поднял уголки своих губ, наблюдая за ее весельем. Однако стоило Рей обратить на него свое внимание – тут же придал лицу прежнее угрюмое выражение. Уже было около двух часов ночи, когда компания вернулась в дом тети Дженни. По к ним так и не присоединился. — Скорее всего нашел себе спутницу на ночь, — не без доли ехидства заключил Финн. — Надеюсь, он не притащит ее за развлечениями к нам в комнату, — с пьяной улыбкой сказал Бен. После парада квартет единогласно решил продолжить свое веселье в каком-нибудь симпатичном баре, где Соло с особым рвением принялся налегать на спиртное. Когда в ход пошла пятая двойная порция виски, а Бен заметно окосел и включил режим шутника, Роуз начала обмениваться с подругой обеспокоенными взглядами. — Неужели так волнуется из-за вашей совместной ночевки? — спросила она Рей, стоило парням отойти в туалет. — Я сама немного нервничаю. Ты не заметила, что после встречи с Тони у него испортилось настроение? — Ну еще бы. Почувствовал соперника. Плюсуй сюда еще и неуверенность в себе… Вот и бесится. — Наверное... Бесится и бесит меня. Тридцать два года, а ведет себя как подросток в пубертате. — Тема «Бен Соло» у нас, наконец, снова в списке обсуждаемых? — насмешливо спросила Роуз. — Похоже на то… — заливаясь румянцем от пристального взгляда подруги ответила Рей. Когда она оказалась в комнате наедине с Беном от волнения пылали уже не только щеки, но и все тело. Желая побороть неловкость ситуации Рей принялась исследовать свою сумку в поисках пижамы. Широкая футболка и короткие шорты – еще днем она была рада, что взяла именно этот комплект. Бен должен был по достоинству оценить ее в нем, но сейчас… После его странной отрешенности и нахмуренности… Сейчас выбор пижамы ей казался неуместным. — Хочешь пойти в душ первым? — спросила Рей, прерывая неуютное молчание. Так и не дождавшись ответа, она подняла глаза и столкнулась с пристальным взглядом Бена. Он беззастенчиво изучал ее лицо. Его глаза словно гипнотизировали. Грустно усмехнувшись он наконец сказал: — Значит, вот какие парни тебе нравятся… — Что? — в недоумении спросила Рей. — Пирсингованные хлыщи с идеальной укладкой? Ну понятно теперь… Куда уж тут растянутым штанам и простым футболкам, — начал бормотать он себе под нос, доставая зубную щетку из рюкзака. Что он, блядь, вообще несет?! — Погоди-ка, погоди-ка… В чем ты меня сейчас упрекаешь? — не на шутку разозлилась Рей. Похоже, сегодняшний алкоголь был выпит не зря – смелости сейчас ей было не занимать. — Ни в чем. Давай оставим эту тему… — Это ты ее начал. Говори до конца – я слушаю. — Что ты хочешь услышать? — Что значит это твое «так вот какие парни тебе нравятся»? — Ничего не значит. Просто… вывод. — Вывод? Твоя интонация сквозила упреком и обидой, Бен. Так в чем же я виновата? — сложила она руки на груди, ожидая ответа. — Ты ни при чем. Это я идиот, — без капли веселья рассмеялся он. — Ох, вот это уж точно! Такого еще поискать надо. — В каком это смысле? — вмиг посерьезнел Соло. — Ну а к чему ты это сейчас говоришь, а? Типа ты – мистер Настойчивость, всеми силами пытаешься привлечь мое внимание, а мне все равно, потому что якобы мне нравится другой тип парней? — еле сдерживаясь прошипела Рей, боясь потревожить других обитатели дома. — А что, это не так? — Ни одного попадания, Бен! Твоя ревность к Тони безосновательна! Нотки уверенности, которые ему придал алкоголь вмиг испарились. Привычная застенчивость проявилась в его движениях и позе. Когда он снова заговорил его голос дрожал: — Я…я знаю, что я не умею, как По, очаровывать девушек, — затараторил сбивчиво Бен, медленно приближаясь к ней, — …и вначале я не был… я… я был не слишком настроенным на общение, но мне казалось, что ты знаешь о моих… о моем отношении к тебе. — Ах, конечно, — театрально всплеснула она руками. — Ты о том разе, когда грубо отшил меня и ушел, громко хлопнув дверью? — Рей... — Или ты о том разе, когда заявил маме, что я тебе не нравлюсь? И вообще… как там было, Бен? Самовлюбленная девка, которая не привлекает тебя как женщина? По-моему, было как-то так... — Это была неправда. — Неправда? Звучало как самая настоящая правда! — Я так сказал, только чтобы мама больше не поднимала эту тему! Она начала сватать нас еще до твоего приезда в Бро-Бридж, — ответил он, и вся эта фраза была насыщена его отчаянием. — Ну конечно…— усмехнулась Рей. — Я не вру. И у тебя дома тогда… я хотел… очень. Но ты сказала, что это несерьезно… и что ты уедешь, — его взгляд горел, лихорадочно блуждая по ее лицу. — Для меня это не могло быть несерьезно. Я не хотел снова оказаться на грани… депрессии. Что-то изменилось. То ли воздух в комнате стал другим, то ли внутри нее что-то щелкнуло после его слов. Спустя почти минуту Рей медленно протянула ладонь к его лицу и на выдохе произнесла: — Бен… Словно ждал команды, он тут же прильнул к ее руке и закрыл глаза. Его кожа была гладкой и прохладной, и именно с этим ощущением сердце Рей затопила нежность. Бен был влюблен в нее – смысл его слов был очевидным. Они так и не поняли, кто сделал первый шаг. В голове не осталось ни одной мысли… лишь желание. Жгучее желание почувствовать друг друга.