Однажды в Луизиане, или эта глупая любовь...

Ее губы были потрясающими на вкус, как и в тот вечер, когда она беззастенчиво заявила ему о своем желании. Тогда, наслаждаясь поцелуем и жадно исследуя ее привлекательное тело, Бену стоило огромных сил не упасть в омут с головой. Он уже не мог точно сказать, сколько раз дрочил на это воспоминание. Вернее, на то, что было до слов Рей о разовом перепихоне. Сейчас ее шикарные ноги и круглый зад не были спрятаны в джинсах, как в тот вечер. Сейчас ее тело скрывало лишь тонкое платье, под которым его пальцы легко угадали стринги и отсутствие лифчика. Бля-я-я-я-дь… Как только дверь комнаты закрылась, оставляя их наедине, Бен уже был полутвердым, даже несмотря на злость, которая испортила ему целый день. Этот мудак Тони… Глядя на него тогда в баре, Соло осознал простую истину, не оставляющую ему никаких шансов, – Рей предпочитает другой тип мужчин. Ей не нравятся простые парни в затертых джинсах и старой флисовой рубашке, она предпочитает холеных городских неженок, выражающих свою мужественность в татуировках, а не в работе. Однако стоило ее маленькой ладошке прикоснуться к его лицу… Стоило его имени слететь с этих красивых привлекательных губ… Все мысли утекли вниз, а член отчаянно стал просить внимания. — Бен, — снова прошептала Рей. Он уже не мог контролировать свои руки, лихорадочно блуждающие по ее телу от упругих сисек до сводящей его с ума задницы. Алкоголь не оставил и крупицы самообладания. Впрочем, сейчас Бен и не хотел себя сдерживать, потому что пальцы нащупали влажное кружево ее трусиков, говорившее о взаимном желании больше, чем ее игривый язык у него во рту. Она тоже пьяна. Да, он ловил почти каждое прикосновение ее губ к прозрачному стеклу пивного бокала, и сегодня Рей хоть и выпила гораздо меньше него, но была не менее пьяной. Наверное, в эту самую минуту она тоже была лишена всякого контроля. Была бы трезвой, едва ли я получил хотя бы поцелуй. Рей сладко простонала ему в губы, и мысли о неправильности секса с ней по пьяни быстро сменились коллекцией возбуждающих фантазий с ее участием. Этот звук направился прямиком к колом стоящему члену, и между ног туго запульсировало. Бен не мог больше ждать. Он сам не понял, как они оказались на кровати. Его футболка отправилась в полет. Дрожащие от нетерпения руки Рей тут же схватились за его ремень, вытягивая потрескавшуюся кожу из шлевок. Бен не любил, когда в постели женщины брали инициативу на себя, поэтому ловко перехватил тонкие запястья и прижал их к одеялу над ее головой. — Какая нетерпеливая… — пьяно ухмыльнулся он. — Пожалуйста… я хочу сейчас, — почти проскулила Рей ему в ответ. Приблизившись для еще одного поцелуя, Бен уловил завораживающее зрелище – черная точка зрачка жадно съедала зелень ее глаз. Боже… Это было последнее, что окончательно толкнуло его с обрыва. Если он сейчас же не вставит ей, то просто спустит в штаны. Его терпения не хватило даже на то, чтобы снять с нее платье, он рывком спустил лямки верха, обнажая небольшую девичью грудь. Губы припали к темно-розовому соску, пока руки внизу лихорадочно стягивали джинсы вместе с боксерами. Рей тихо стонала, когда Бен снова потянулся к ее трусикам. Она была открытой и податливой, но стоило ему разместиться между ее ног – резко напряглась. — Стой. Блядь, нет! Пожалуйста, нет! — Я не принимаю противозачаточные… Черт! Он так перевозбудился, что совсем забыл о защите. — Я… у меня есть презервативы, — успокоил он ее и, вскочив с кровати, метнулся к сумке. Не то чтобы он планировал, но перестраховаться было не лишним. Его дальновидность подметила и Рей. Она неотрывно смотрела на то, как мужские пальцы дёргано натягивали латекс на член, и нагло ухмылялась. — Веселишься, а? — с наигранным возмущением спросил Бен и заблокировал ее ответ поцелуем. Улыбка девушки вновь сменилась стонами, как только толстая бархатистая головка проехалась по ее мокрым складкам. — Еба-а-ать, — протянул он. Еще парочка таких фрикций и Бен был уверен, что кончит, даже не успев вставить. Обычно он любил поболтать в постели, отдаляя самую приятную часть. Ему нравилось доводить себя до болезненного напряжение в яйцах, прежде чем начать трахаться, да и девушкам в большинстве своем нравились грязные разговорчики в качестве прелюдий. Но сейчас был совсем неподходящий момент. Он слишком давно хотел Рей. Слишком много времени было проведено в хорошей дрочке с ее образом в голове. Сейчас Бен чувствовал себя самым нетерпеливым любовником на свете… Он толкнулся в ее тело до упора, сорвав с девичьих губ короткий вскрик. — Ш-ш-ш, — крупная ладонь в мгновении накрыла рот, лишая возможности разбудить друзей в соседней комнате. На задворках пьяного сознания Бен понимал, что Демерон может вернуться в любой момент, но внутри Рей было так хорошо… Настолько хорошо, что он не мог устоять перед еще одним толчком, а потом еще одним, и еще… Он трахал ее медленно и размашисто, балансируя на грани оргазма. Это было похоже на сладкий бред больного человека. Его рука соскользнула с ее губ на тонкую шею, а кончик носа следовал за оставленными на ключице короткими поцелуями и… Боже… Как она вкусно пахла. Сладость персика с горчинкой миндаля заполнила легкие и затуманила разум еще больше. Его язык на ее шее буквально вибрировал от тягучих стонов. — Так хорошо, так хорошо, — бессознательно шептала Рей, когда ее пальцы порхали над клитором. Бен отчаянно хотел дождаться ее оргазма, почувствовать трепет на своем члене, но звериные инстинкты взяли верх над ним. Толкнувшись еще пару раз, он кончил с протяжным хрипом и рухнул на ее тело. Прошло, наверное, несколько минут прежде чем он выпустил Рей из плена своих объятий. Первое, что Бен заметил, прогнав наконец флер удовольствия, была ее улыбка: — Мне понравилось. — Прости, я не смог… сдержать это. Обычно я более вынослив, честно…, — оправдания были неуверенными, будто он вернулся в свои шестнадцать лет. — Все в порядке, было правда здорово, — уверяла его Рей нежным шёпотом, который хоть частично и убедил его, но совсем не успокоил. Бен до чертиков хотел заставить ее кончить, хотел доказать ей, что он хороший любовник, а не эгоистичный козел. Быстро избавившись от презерватива, он переместился ниже. Его взгляд жадно исследовал ее влажные розовые складки, когда Рей попыталась отстраниться: — Бен…я…я не уверена… — Все хорошо, не бойся. Я… я хочу попробовать тебя. Его волнение стучало в горле. Обычно он был более смелым и уверенным в постели, но не с Рей… Не тогда, когда яркая волна возбуждения спала, обнажая его истинные чувства к этой девушке. Даже после ядерного ассорти из выпивки, которым он пытался заглушить свое раздражение сегодня, Бен чувствовал, что волнуется так же сильно, как и в свой первый раз. Кажется, его слова возымели эффект, и Рей снова расслабилась. Он нежно гладил ее бедра, когда языком вырисовывал возле ее дырочки только ему понятные узоры. Он мял нежную грудь и дразнил соски, пока его старания заставляли Рей выгибать спину и яростно сжимать в кулачках покрывало. Бен никогда не был ханжой и любил доставлять женщинам удовольствие таким образом, он был не прочь помучить Рей еще немного, но ее физиология, толкнувшая девушку за край, не предоставила ему такой возможности. Конечно, было бы обалденно кончить ей на киску и наслаждаться видом молочных капель на ее мягких складках. Последний раз Бен баловал себя так лет восемь назад. Позволять себе такое удовольствие со случайными партнершами было для него крайней беспечностью. «У меня еще будет время», — уверял он себя, когда она дрожала на его языке, но на задворках сознания уже зрел страх, что эта возможность была разовой, что завтра Рей проснется и сделает вид, будто ничего не было. Алкоголь медленно отпускал его. Рей тихо посапывала рядом, так и не потрудившись надеть пижаму. Бену лишь оставалось надеяться, что его натрахавшийся вдоволь друг сегодня не нарушит своим присутствием их уютное пространство. Несмотря на сытое удовлетворение и усталость во всем теле, сон не шел. Луна красиво освещала изгибы ее тела, а он вспомнил тот летний день, когда мама показала ему фотографию Рей. — Это наш новый учитель по литературе. Будет преподавать у нас по программе для молодых специалистов аж два года. — Как повезло нашей школе, — съязвил Бен. — Прекрати ехидничать! Только посмотри, какая она хорошенькая. Зовут Рей Джонсон. Она из Нью-Йорка и… — Мам, только не надо снова сводничать! Мне не интересна, Рей-из-Нью-Йорка, — буквально прошипел он последнее словосочетание. — Это хорошая девушка, Бен! Я общалась с ее матерью, очень приятная женщина, между прочим. Уверена, мисс Джонсон прекрасно воспитана, и я хочу, чтоб ты, наконец, прекратил свои скитания от одной случайно связи к другой, я хочу… — А меня все устраивает! Тема закрыта, ясно?! Тогда он в очередной раз поссорился с матерью из-за своей личной жизни. Однако образ Рей почему-то намертво застрял в голове. Он не мог не отметить ее привлекательность. Изображенная на фото девушка в голубом платье, купавшаяся в лучах солнца, действительно, была хороша. А еще она начала напрягать его даже не успев приехать: сначала постели газон перед ее новым домом, теперь забери ее из аэропорта… В гробу Соло видел этот чертов Лафайетт с его неприятными воспоминаниями, но тон матери не оставлял места возражениям. Ладно… Возможно, дело было не только в приказном тоне Леи… Возможно, простая фотография смогла каким-то образом посеять в мыслях Бена зерно интереса. И все же, Рей оказалась милой, даже очень, со своей этой обезоруживающей улыбкой. Словно маленький акуленок она продемонстрировала все свои зубы, заставляя уголки его губ непроизвольно приподняться в ответе. Хорошо, что он вовремя себя одернул, скрывая за напускной хмуростью, зарождающуюся заинтересованность в девушке. «Не хватало еще всерьез на нее запасть. Из этого проклятого Нью-Йорка не могло приехать ничего приятного. Это просто очередная избалованная девчонка!», — убеждал он себя, пока Рей что-то щебетала о местной погоде. — «Ну и дуреха, надо ж было надеть в такую жару теплющую кофту и джинсы». Однако дальше становилось все только хуже: этот «семейный ужин», где он вел себя как последний мудак, лишь бы не пялиться на нее как задрот-спермотоксикозник; чертовы покатушки по озеру наедине с этим блядским ангелом в соломенной шляпе, которого до одури хотелось трахнуть прямо там. Было крайне неловко, когда она заметила его недвусмысленные взгляды. Настолько неловко, что в панике его язык начал болтать без умолку, выкладывая все познания Бена в орнитологии. Сильно запомнился также День занятий в школе, когда он боролся с желанием поздравить Рей с ее первым рабочим днем. «Что в этом такого? Это простая вежливость», — убеждал он себя, но гаденький голос в голове нашептывал Бену о его истинных побуждениях. В конечном итоге он предал свое здравомыслие и отправил ей короткое сообщение. Даже чуть было не пригласил ее на обед, но вовремя пришел в себя. Ему нельзя было начинать с Рей никаких отношений – в конце концов, она уедет, и снова остаться ни с чем было такой себе перспективой. Совсем плохо стало в тот вечер, когда Рей встретила его на пороге своего дома в микроскопических шортах и с затвердевшими сосками под тонкой майкой. Справляясь со своей эрекцией, Бен гадал: была ли это продуманность или девичья глупость? Впрочем, ему было уже все равно, когда позже он предался дрочке на этот образ. Он также хорошо помнил первые собственнические чувства в отношении этой девушки. Они зародились молниеносно, стоило ему узнать о мелком засранце Роджерсе, что донимал ее своим вниманием. В полной мере инстинкт собственника раскрылся уже через несколько дней, когда Соло застал этого недоноска прижимающимся к паникующей Рей. Ему тогда потребовалось все его самообладание, чтобы не избить малолетнего извращенца, но, к счастью для последнего, хватило и слов. Кажется, младший Роджерс знал о скверном характере Бена и о его любви к решению проблем кардинальным способом. Не раз Лея его стыдила за драчливость. Ну а он что, виноват, что пьяное быдло в баре понимает только силу?! Так или иначе тот день закончился скверно. Настолько скверно, что он вернулся в бар, где буквально час назад Рей пьяно заигрывала с ним, и сам напился до скотского состояния. Он почти потерял голову, еще чуть-чуть и Рей бы оказалась на его члене, однако, также быстро как утащить его в омут, она смогла вернуть его к безнадежной реальности. «Просто секс» с ней ему был уже не нужен. Бен знал, что не сможет остановиться на одном разе. Алкоголь в крови стремительно пожирал его энергию, а он все продолжал беситься от того, как быстро удалось этой девушке проникнуть ему под кожу, поселиться в его мыслях и фантазиях. Она к нему ничего не чувствовала, кроме сексуального интереса, и Бен не знал – благословение это или проклятие. Осталась бы она с ним в Бро-Бридж только лишь из-за любви? Смогла бы она оставить свои амбиции в Нью-Йорке и попробовать жить счастливо здесь? Он помнил, как в тот вечер исказилось лицо бармена, когда с его губ сорвался истеричный смех: — Она тут всего ничего, а я уже схожу по ней с ума… — Приятель, тебе хватит, — дружелюбно сказал Билл, отодвигая его стакан с виски подальше. — Иди домой, поспи. Он так и сделал, надеясь на следующий день. А зря. Все стало только хуже. Его раздражало буквально все: от ошибок подчиненных на заводе, до жизнерадостного Финна в магазине. Окончательно добила Лея, которая прямо-таки умела подливать масло в огонь. Она выбрала наихудший момент, чтобы снова начать рассуждать о перспективности отношений с милейшей мисс Джонсон. Похоже, кто-то на небесах его всерьез недолюбливал, потому что все его гадкое вранье о девушке, предназначавшееся для ушей матери, услышала и сама Рей. Сейчас, лежа с ней в постели и еще чувствуя ее вкус на языке, Бен не хотел вспоминать о месяцах самобичевания. Не хотел вспоминать и тот день, когда было принято решение, наконец, хорошенько потрахаться с кем-нибудь лишь бы избавиться от назойливого девичьего образа в голове. Но сидя в баре перед пышногрудой блондинкой, отвечая на ее флирт, он вдруг понял, что совсем не хочет эту заезжую туристку. Ему не нужно было рефлексировать, чтобы понять, чего бы именно ему хотелось. Точнее кого… К слову, в тот же день Бен всерьез подумывал о визите в церковь, потому что в самый неподходящий момент он снова встретил объект своих мыслей и желаний. Не сдержавшись он написал ей сообщение, и сидел в ожидании ее ответа, но вот чего он точно не ожидал, так это услышать до боли знакомый девичий голос и увидеть ее широкую улыбку. Именно этот образ еще с осени заставлял Соло дико нервничать и хотеть затянуться табачным дымом, лишь бы успокоить сердечный ритм. Да-а-а, сейчас многие из этих воспоминаний казались даже забавными. Поразительно, как кто-то может появиться в твоей жизни и сделать ее всего за несколько месяцев гораздо ярче, чем предыдущие восемь лет твоего бессмысленного существования. Бен еще долго листал воображаемый альбом своих памятных моментов с Рей, пока, наконец, не заснул, заключая ее хрупкое тело в свои медвежьи объятия.