Драбблы по дискачу (надеюсь)

Из-за громкого скрипа сверчков кажется, что сейчас ты ещё в большем одиночестве, чем есть на самом деле. Перед тобой тянется зелёное поле, которое обзавелось собственными облаками — тонкой дымкой тумана. Во тьме раннего утра, когда солнце только собирается взойти, пейзаж кажется блёклым и поплывшим, как на старой нечёткой плёнке, и мужчина в потрёпанной одежде уверяет, что запечатлел на ней призрака. Дорога уходит в две бесконечности, а в них прячутся конечные точки. Серость слева и Серость справа. Пока она далеко, но не успеешь ты и моргнуть, как весь Ревашоль утонет в таких же сизых облаках, как шелестящая перед тобой трава. Трещины пробили старый бетон. Вы похожи. Ким стоит рядом с тобой, спиной облокотившись о дверь Кинемы. Нашивки на форме переливаются и отражают свет фар, когда он тянется рукой к сигарете, торчащей между губ. Может, это он накурил свежий туман? Ким не выдыхает и позволяет дыму самому постепенно выплывать изо рта, из-за чего он похож на неуверенного осьминога — погода безветренная. — Как думаешь, где мы? — Спрашиваешь ты, не отводя взгляд от горизонта. — Посреди Южной автомагистрали, где-то в получасе от Сгоревшего квартала. Но, зная вас и ваши вопросы, ответ может оказаться неправильным. Ты хмыкаешь. — Я видел карту, ты прав с географической точки зрения. Но где мы, как человечество? — Боюсь, я не обладаю достаточно обширными источниками, чтобы ответить за весь мир. Но как житель Ревашоля… Мы на грани. — Ким затягивается и в этот раз долго выдыхает, до упора, до тех пор, пока голова чуть-чуть не закружится. Ты видишь, как он щурится. Двигатель приглушённо гудит. — Le Retour. On est à nouveau en guerre. — Il vaut mieux tuer le diable avant que le diable vous tue. — C'est vrai. Где-то сзади, на лесной опушке, запела первая птица. Солнце проклюнулось, и по дороге побежали тени от мелких камушков. Ты жуёшь нижнюю губу и поворачиваешься к Киму. — А где мы, как… Гарри и Ким? — Лейтенант улыбается уголком губ и тушит сигарету об подошву, убирает окурок в карманную пепельницу. — Где ты хочешь быть, Гарри? — Я… Небо меняет цвет, блики нашивок тускнеют, потому что одежда подсвечена тоже. Фары пора отключить. — Я хочу быть здесь. — Тогда тебе повезло. Ким открывает дверь и легко запрыгивает на сидение. Рука тянется, чтобы повернуть ключ зажигания, но ты спешишь спросить его ещё кое-что, прежде чем туман наваждения испугается шума двигателя и рассеется. — А где хочешь быть *ты*? — В этот раз мы сходимся во мнениях. Быть здесь и сейчас — прекрасная возможность. Ты киваешь и залезаешь в мотокарету следом. Прошлое застыло в камне. Будущее всегда будет быстрее тебя, но у вас есть возможность его изменить. До тех пор, пока бесконечности не сольются. Здесь и сейчас. Ты рад быть.