Ядовитые сессилии

Девятнадцатое июня. Завтра день, который всеми силами он старался оттянуть, но утро неизбежно. Ещё шестнадцатого всё было хорошо, все будто забыли о пленниках на площади. Но сегодня вечером горожане уже передали петицию, в которой вынесли вердикт: пощады не будет. Всё, что он сделал, не смогло изменить их мнения. Возможно, они имеют право требовать справедливой мести, но разве можно жить только во имя расплаты и не станет ли это отправной точкой, с которой начнется снисхождение в преисподнюю? — Хорошо. Я принял их слова. Пусть так и будет, — вполголоса сказал Барбатос, но Альбедо отвёл взгляд, он явно не договорил и, кажется, припас кое-что напоследок. — Несколько глав старинных семей подали прошение. Они не просят пощады и принимают свою участь, но, — Альбедо протянул исписанный аккуратным почерком лист, — возьмите. Это просьба не простить, но хотя бы пощадить их детей, которые бежали в другие регионы. Они согласны на самые жестокие пытки, они заслужили это, но просят, чтобы их злодеяния не стали ярмом для их детей. Барбатос сжал в руках лист. «Маркиз де Ориеньеро, нижайше прошу пощадить тех, кто не был виноват в том, что делали…» Архонт закрыл глаза. Он был прав. В этих людях, пусть не во всех, только в этой кучке дворян, осталось что-то живое. Эти строки тому подтверждение. — Если их пощадить, то потом все будут давить на жалость. Разве можно простить их за то, что сделано? — Розария выдохнула. — Нельзя простить. Нельзя показывать слабость. Нельзя… — Барбатос отвернулся к окну, губы дёрнулись в жалкой ухмылке, все остальные молчали, стараясь делать вид, что не видят, насколько плохо их правителю, иначе он бы либо совсем расклеился, либо отказался от своей затеи. Это тот момент, когда нужно проявить свою силу и умение думать головой, а не эмоциями. — Хорошо. Их казнят на рассвете. Вы нашли, кто этим займётся? Розария откинулась на своём стуле. Барбатос даже не удивился. — Не мучай их перед смертью. Просто убей и всё. Не становись садисткой, иначе ты станешь подобной им. Розария села ровно и вздохнула. Здесь Барбатос был прав, нельзя опускаться до уровня тех животных. — А теперь слушайте внимательно и всем остальным передайте. Детей за поступки родителей не винить. Если были пособниками, если будут пытаться мстить, не трогать и судить только за то, что они лично делают. Это мой приказ. Приказ вашего короля и архонта. Розария, после того, что сделаешь — всех похоронить. И следите, чтобы на могилах безобразия не творились, их жизни всё же станут важной страницей истории для всего Мондштадта. Чёрной и мрачной, но если память о их деяниях будет жива — никто не повторит того, что они сотворили. Архонт аккуратно сложил прошение маркиза и спрятал в карман. Это станет памяткой и для него самого. *** К преступникам никто не пришёл до самой казни. Но всю ночь в подземельях дворца тихо плакала лира. Звучание нежного инструмента, истинная мелодия боли и грусти, некоторые заключённые так и не поняли, как им не удалось спасти свои шкуры, но те единицы здравомыслящих слушали игру архонта как бальзам на раны, стирая слёзы, что норовили появится и сглатывая комки в горле. Их архонт страдал вместе с ними. Ему было так же больно. Но он нашёл в себе силы остаться рядом со своими, пусть такими нерадивыми, но людьми, провожая в последний путь. Это наивысшее милосердие, многие понимали, они не заслужили такую доброту. И стало так противно, так больно от того, что уже ничего не изменить. Солнце ещё не встало. Розария сжимала в руках острый меч. Ей не было причин прятать лицо, как другим палачам. Горожане столпились посмотреть на то, чем закончат свои жизни отпетые преступники, уничтожившие когда-то город и погубившие сотни жизней. Альбедо начал читать приговоры. Казнь началась. Но каждый взмах меча Розарии, отсекавшей голову тому или иному преступнику, был для Барбатоса как удар плети. Дилюк был рядом, с самого утра, когда архонт вернулся, он сидел у окна их маленькой уютной спальни, ожидая, чем всё кончится. — Один из них сказал, что любая власть — причина устроить за неё борьбу. Он абсолютно прав. Но за свободу тоже нужно бороться. Вот так и живём. Выбирая, где жертв будет меньше, — Барбатос положил голову на подоконник, закрыв глаза. — Это длинная философская тема. — Верно. Надеюсь, мне станет легче. А их души… — Барбатос посмотрел на обезглавленные тела, которые грузили на повозки. — Ты отпустил их грехи ещё ночью, — тихо сказал Дилюк, садясь поближе к архонту, чтобы тот мог обнять его, спрятавшись на плече, как обычно, от всего мира. — А они, пусть не все, но простили меня. За то, что не смог их спасти от самих себя. Дилюк вздохнул. Венти. Как обычно винил себя и видел будто больше, чем показывал. Но порой, даже если архонт за руку будет всю жизнь вести, может вырасти отпетый ублюдок. Люди выбирают свой путь сами. Ничего, скоро он поймёт эту простую истину, о которой он сказал ему ещё вчера. — Побудем так немного. Мне обязательно станет легче и мы полетим на Ватацуми. — Обязательно, — пообещал Дилюк, гладя архонта по голове, ему было всё равно, куда за ним следовать, хоть в бездну, только бы Венти стало лучше. *** Кокоми редко чувствовала мурашки по коже. Но сейчас сердце билось как сумасшедшее и ей, великому стратегу, главе ополчения, едва удавалось держать себя в руках. Только бы солдаты ничего лишнего себе не позволили, только бы встреча прошла достойно, чтобы поднять дух совсем растерянных солдат. — Ваше Превосходительство, я отдал всем чёткие указания, полагаю, мы готовы встретить самого архонта. Горо едва ли скрывал свое нетерпение. Про архонта Мондштадта ходили такие слухи — буквально не знаешь, чему верить. То он свергает тирана Декарабиана, возглавляя революцию, то считается самым слабым в Тейвате, то и вовсе возрождает полумёртвый Мондштадт за считанные недели. Наверняка персона любопытная, иначе и не скажешь. — О, он не чванлив. Но его помощь нам пригодится, — хмыкнула Бей Доу. — Мне просто любопытно, под его командованием вы бы отправились в сражение? — спросил Горо у грозной пиратки. Бей Доу засмеялась. Затем захохотала так громко — Кокоми покачала головой. — Запросто. А потом бы ещё и отметили наше приключение парой бочек вина. Он отличный собутыльник. Горо недоверчиво хмыкнул. Бей Доу никогда не лгала, но чтобы архонт и пил за столом с простыми смертными? Кокоми, вскинув подбородок, замерла. Горо так же, как и она, почувствовал нечто новое, а вдали, в небе, увидел небольшую точку, которая стремительно приближалась к ним. — Равняйсь! Смирно! — рявкнул Горо, заметив, что солдаты готовы нарушить строй, видя, что к острову подлетает дракон. Земля содрогнулась под ногами, грохот был такой — шум грома вовсе потерялся. Солдаты машинально сжали оружие крепче, Горо быстро командовал людьми, готовя место для посадки дракона. Кокоми с ужасом поняла — ладони мокрые от пота. Что происходит? Откуда дракон? Почему архонт решил появится так? Неужели сменил сторону, вдруг изменил слову? Минутная слабость отступила, когда Кокоми увидела, что дракон просто тянул за собой огромный груз. — О, он с гостинцами. Ну, надеюсь там будет Мондштадское вино, — хмыкнула Бей Доу. Дракон приземлился на отведённое место. Пока все пребывали в лёгком шоке от такого появления, как-то упустили из виду остальных гостей. Дракон заревел, с него спрыгнул мужчина с алыми волосами, которому было всё равно на удивлённых солдат. — Пора. Горо, идём и прошу, помни, о чём я тебе говорила. Кокоми степенно пошла по ступенькам вниз, солдаты стали ровнее, хотя больше всего хотелось посмотреть в сторону, откуда должны появиться остальные гости. Горо следовал за госпожой, пытаясь не выдать, что дракон не внушает никакого доверия. Впрочем, и мужчина с огромным двуручным мечом на спине как-то тоже не вдохновлял. Люди задрали головы вверх, громы и молнии, вечно тревожащие остров, исчезли. Ветер стал тёплым и ласковым, в воздухе появились странные светлые светящиеся перья, лепестки неизвестных цветов. Дракон заревел будто с облегчением. Субтильная фигурка с белыми, сиящими крыльями приблизилась к острову. Кокоми подошла к дракону и наезднику. Минута, ещё, и девушка сама не заметила, как склонила голову, ведь архонт плавно опустился на песок. — Мы рады приветствовать вас на острове Ватацуми, святой Барбатос. Это генерал сопротивления — Горо, наши солдаты и все, кто примкнул к сопротивлению, так же рады видеть вас. — Я рад вас видеть, — Барбатос был удивительно спокоен и серьёзен, — провизии должно хватить на пару недель, потом Двалин привезёт ещё. Погода на Ватацуми станет приятней, я направил гром и молнию на тёмные воды, теперь вам будет проще. Это Дилюк Рагнвиндр — моя правая рука, Двалин — мой преданный друг. Дракон ещё раз заревел, Барбатос повернулся к нему лицом и коснулся огромного когтя. Мгновение, вспышка — и перед солдатами уже стоит высокий молодой мужчина. Недовольный, он покосился на Дилюка, будто хотел что-то ему сказать, но промолчал. — По пути на нас напали. Какая-то летающая мошка, чуть не снёс, — хмыкнул Двалин, — кажется, это была тенгу. Я её немного потрепал. — Ты сдул её ветром так, что она чуть об скалы не убилась, — вполголоса посетовал Барбатос, — мы приехали с миролюбивой миссией, а не устраивать беспредел. Горо, улыбаясь, старался не хохотать. А вот Бей Доу уже смеялась вовсю, глядя на Двалина с Барбатосом, которые походили на семейство, выбравшееся в гости, и сын уже успел натворить дел. — Такая темноволосая с короткой стрижкой, — подсказала Бей Доу, — крылья чёрные, она лучница. — Да, именно она. Я надеюсь, она не с Ватацуми? Бей Доу вытерла слезы смеха. — Это важнейшая фигура комиссии Тенре и они достаточно попили крови с сопротивления. Представляю, в какой она ярости, — протянула пиратка. — Можете не благодарить, генерал Горо, помочь вам мне сама судьба подсказала, — чинно сказал Двалин, глядя на невысокого генерала. — Если вам удастся поддерживать нас с воздуха с помощью подсказок судьбы, буду премного благодарен. Кокоми быстро взяла себя в руки. Солдаты явно были обескуражены, но страха было поменьше. — Ацунаши, прошу, займись грузом. Я полагаю, наши гости устали в дороге и было бы неплохо попить чаю. Я сама заварила. А после, если пожелаете, я устрою вам маленькую экскурсию по острову, погода действительно стала дивной. Барбатос кивнул, следуя за Кокоми. Дилюк пошел за ними. Солдаты косились в сторону высокого парня, выглядел тот достаточно опасно, чтобы оставлять их госпожу рядом с ней, но раз уж пошёл сам генерал и к тому же архонт прибыл. Пусть и необычное, но божество. *** Беседа текла неторопливо, как и время на острове. Спокойный и словно отдалённый от мирской суеты, он совсем не походил на Мондштадт. Кокоми рассказывала о старинных легендах острова, вспомнила о том, что ей порой не хватает совета, ведь она совсем юная жрица. Горо удивлялся всему. От улыбчивости архонта, до его мудрых или порой совсем нелепых шуток, которые были уместны. Беспечный. Как такой мог повести в бой? Как же тогда спасся Мондштадт от тирана? — Вас заботит, в чём мой секрет? Как такой, как я, смог участвовать в революции? Вы с меня взгляда не сводите, генерал Горо. Парнишка смутился, но его выдали собачьи уши, дёрнувшиеся совсем виновато. — Не совсем. Просто интересно, что тогда случилось и как удалось победить, казалось бы, одного из сильнейших архонтов того времени. Барбатос отставил чашку. — На самом деле я не был победителем. Скорее, я проиграл, потеряв самого близкого человека, которого знал. Того, чьи слова впечатались в мою судьбу, а чьи мечты я буду беречь так же, как и облик. Это был самый простой человек, который верил в свободу и делал всё, хотя в его руках была лишь лира, а в сердце музыка. Но даже этого хватило, чтобы поднять людей ради свободы. Та победа — плод усилий многих людей, просто так вышло, что в итоге судьба доверила мне регион. Горо, кажется, ничего не понял. А вот Кокоми стала слушать так внимательно, будто дышать забыла. — Музыка это, конечно, важно, боевой дух тоже, но это далеко не всё, что нужно для армии. Барбатос пожал плечами. Облокотился о Дилюка. — Если вам нужен совет архонта воина — это не ко мне, ведь даже в битве архонтов я сражался не по своему желанию. Мне не нужна была победа, да и я считаю себя слабым, так же как меня называют бессильным. Я сражался только ради людей. Вскоре мне удалось убедить Моракса закончить эту войну. Я благодарен ему за то, что он поступил мудрее всех и в итоге жертв было в разы меньше, чем могло бы быть. Горо отставил чашку. — Я проанализировала вашу историю и поняла, что вы куда сильнее, чем многие архонты. Я провела несколько дней, изучая всё, что о вас известно и поняла, ваш талант — собирать вокруг себя необходимых людей, зная, что и кому доверить. А ещё, будто само провиденье вас забрасывало в нужное время и место, чтобы помогать другим ключевым личностям, но потом я поняла: вы просто знали, когда нужно появится, чтобы помочь. Ваше появление у Венессы. Вы усилили её способности, дав ей возможность победить и выступили судьёй на том поединке, прижав к ногтю всех аристократов, ведь с архонтом никто не захотел спорить. — Не знаю. Просто иногда я чувствую, как надо поступить. А в истории с Венессой допустить, чтобы столько усилий пропало зря из-за лжи аристократов, я не мог. Откровенно говоря, от Дилюка больше пользы, он мог бы дать совет касаемо войны, скрытой или такой как ваша. Кокоми посмотрела на Рагнвиндра. — Я немного знаю и о вас. — Я тоже о себе немного знаю. — Я попросил бы быть вас немного уважительней, — фыркнул Горо. — Аналогично, — елейным тоном сказал Дилюк, возвращаясь к своему чаю. Горо прислушался. Быстро встал и, на ходу извиняясь, достал лук, выбегая на улицу. — Кудзе Сара и её люди. Похоже, решили отомстить на побережье. Горо зарычал от ненависти. Вскинул голову вверх, тенге летела в окружении пары десятков человек, явно намереваясь поговорить напрямую с теми, кто находился в священном месте жрицы Сангономии. — Лучники! Солдаты Ватацуми приготовились. Кокоми вышла и потребовала, чтобы все опустили оружие. Жрица внимательно смотрела за тем, как Кудзе Сара опустилась вниз и направилась к ней. — Итак. У меня постановление о аресте. Проникновение чужестранцев, согласно указу Соукоку, без разрешения и регистрации на острове Рито — строжайшее нарушение закона. Использование магических существ, таких как дракон, на территории островов так же строго запрещено. Дракон подлежит аресту и уничтожению. Где вы его спрятали? — Вы проникли на мои владения без разрешения, — спокойно сказала Кокоми, глядя на брюнетку. — Вы укрываете преступников, мне пришлось пойти на такие поступки. Арестуйте этих троих, я займусь драконом, — отдала приказ Сара. Кудзе Сара прислушалась. Странно. Гроз не было слишком долго. На острове царила подозрительно хорошая погода. Самым слабым из троицы казался именно юноша в красивой одежде. Но стоило подойти к нему ближе, чем на шаг, огромный огненный меч преградил путь. Дилюк мрачно смотрел на девушку. — Оказываете сопротивление? Это было ожидаемо. — Стойте. Мы не преступники. Мы приехали в гости, — попытался вмешаться Барбатос. — Вы должны были получить специальное разрешение на острове Рито. Где дракон? — глава отряда возле Сары сделал шаг вперёд, не замечая неодобрительного взгляда своей начальницы. Дилюк выдохнул. — И кому же ваши бюрократы будут выдавать разрешение? Архонту Мондштадта и его королю? А может, его спутникам, которые защищались от ваших нападок? Вы напали на меня и я великодушно пощадил вас, дракон вас не уничтожил — всего лишь оттолкнул в сторону, — хмуро сказал Двалин, сверля взглядом наглого мужчину возле Сары. — Архонту? Да этот бред на голову не надеть! Хватит слов, схватить! — рявкнул глава отряда. Сара сцепила зубы. Вечно этот Мисори, зачем только ему дали право командовать операцией. Дилюк легко провернул тяжелый двуручник, единственным ударом заставляя саму Сару отпрыгнуть от удара, быстро заслонившись небольшим тёмным крылом, которое тут же завоняло палёным, ведь меч пылал так, чудо, что сам Рагнвиндр его удерживал. — Ваше Превосходительство, вам нужно уйти, — быстро сказал Горо, но ему тут же пришлось уклониться от стрелы. Бей Доу появилась словно тень, с таким же огромным, как у Дилюка, мечом. Оба мечника не сговариваясь сносили служащих трикомиссии, стражников, распарывая толпу прибывших как масло. Алеющий меч, тяжелые рубящие удары сдерживали несколько человек одновременно, Дилюк отдался азарту схватки, чувствуя — Венти смотрит на него без беспокойства, но с такой гордостью — все внутри загоралось. В сторону Венти полетела стрела Кудзе Сары. Дилюк резко обернулся и на острие меча появился огненный шар, который с грохотом лопнул и из него появилась огненная птица, жаром повалившая тенгу на землю. — Фалко освоился, — улыбнулся Венти, вздохнул и хлопнул в ладоши. Звук вышел такой, словно где-то рухнула гора. Огромные белые крылья появились за спиной архонта и он опустил взгляд на сражающихся. Люди остановились. Непрошенные гости уставились на архонта. — Ну достаточно. Я бы с радостью получил разрешение на острове Рито, но беда в том, что у архонта нет документов. А у короля тем более, мне что, выдавать паспорт самому себе? Прекратите сражение. — Здесь земля сегун Райден, какое вы имеете право распоряжаться… — бесновался злополучный Мисори, вызывая у Сары и Двалина синхронное желание заткнуть ему рот. — Именно, — перебил Барбатос, — земля сегун Райден и согласно кодексу архонтов ваше нападение — объявление войны моему региону. Почти три тысячи лет назад мы сражались вместе и приняли соглашение о взаимном уважении. Вы должны были узнать Двалина. Дракон восточного ветра — спутник архонта Мондштадта и один из четырех его хранителей, напасть на него всё равно, что не уважать нас. Кудзе Сара, нахмурившись, посмотрела на свой поредевший покалеченный отряд. Мечники дали достойный отпор. Если Мисори опять сунется куда не следует, их сметут еще раз и это архонт в сражение даже не вмешивался! Какая глупая ситуация, почему её туда отправили, зачем этого идиота главным назначили… — Вы поддерживаете восстание? — склонив голову перед архонтом, тихо спросила Кудзе. — Я прилетел к божественной жрице попить чаю. И привёз немного гостинцев. И можете проверить — там только еда и вино, если бы я поддерживал восстание — там было бы оружие и я бы явился с поддержкой, которая бы напала на Инадзуму. По вашим же правилам, вы поступили своевольно, не выяснив, на кого выписывать ордер на арест. Желание отомстить за свое позорное падение в горах затмило здравый смысл, вы ворвались в святая святых Ватацуми, обитель божественной жрицы. Кудзе молчала. Хотя по глазам читалось, что она принимает слова архонта и чувствует вину. Кокоми видела, Сара словно связана по рукам и ногам, впервые не имея права управлять ситуацией. — Вам бы по-хорошему склонить голову и просить прощения. Архонт — не заплутавший купец, которого можно запереть в темнице из-за пары бумажек, — вмешался Двалин, — а божественная жрица и ее обитель не дешёвый бордель, в который можно явится с целой толпой стражников просто так. — Комиссия Тенре приносит свои извинения за проявленное неуважение. Но я прошу вас предупреждать о таких дружеских визитах, чтобы не отрывать меня и стражников от других дел и не ставить всех в неловкое положение. Кокоми вышла вперёд, становясь возле Барбатоса. Сару ей было даже жаль. — Я всё понимаю и, хоть огорчена сложившейся ситуацией, чувствую и свою вину. Я направила прошение о пропуске гостей через остров Рито несколько дней назад, но, видимо, его отклонили, как только увидели, кто просит о рассмотрении. — Я всё выясню. Так вот почему погода такая, — последнее было сказано кем-то из отряда вполголоса. Кудзе Сара вздохнула. Да уж. Погода действительно совершенно иная. Она отметила это ещё когда они летели сюда, хотя и не предполагала, что дракон, которого они видели, тот самый легендарный хранитель Мондштадта. — И всё же я считаю, что вы приехали не просто попить чаю. Барбатос пожал плечами. Он видел, говорить нужно только с Кудзе, она единственная хоть немного видит дальше своего носа, в отличие от бестолкового Мисори и его людей. — Не только. Я прилетел побеседовать. — Дайте угадаю, насчёт охоты на Глаз Бога? — Сара отвела взгляд, глядя куда-то в пол. Мисори молчал, явно запоминая каждое слово беседы. — Верно. Об этом мы так же говорили, — спокойно отметил Барбатос. — Вот как, — Кудзе и боялась спросить, и в то же время понимала, у неё не будет иного шанса, — что вы думаете? — Она не имеет никакого права отбирать то, что не давала. Эти вещи ей не принадлежат. Даже если я скажу много слов о свободе выбора, останется сухая правда, Глаза Бога зажигаются крайне редко по велению архонта. Я лично видел только пару таких случаев, почти за три тысячи лет. Куда чаще решает сама Селестия, которая вероятно знает, как поступить верно. Архонт спустился по деревянной лесенке вниз, спокойно проходя мимо людей. — Что же такое Селестия по своей сути? Место вечного пира архонтов? — Барбатос слегка шевельнул крылом, — Нет. Это мир, чьё существование зависит от нашего, мир, у которого есть своё сознание. Люди, получившие Глаз Бога, сами по себе уникальны, их призыв услышало другое измерение и приняло его, одарив взамен силой той или иной стихии. И лишать людей этих амулетов нельзя. Это противоестественно. Всё равно, что отобрать у меня крылья или у сегун Райден меч. Кудзе Сара отвела взгляд. Кажется, услышанное она запомнила надолго и больше того — это дало ей много пищи для размышлений. Но всё ещё тенгу оставалась преданной своей должности. — Решение об аресте отдавала не я. Взамен на искренность, я отвечу тем же. Есть те, кто знали, что на Ватацуми прибудет помощь. Именно поэтому я патрулировала воздушное пространство. Но мне никто не говорил, кто прибудет, иначе бы я не проявила такое неуважение. — Вас подставили. Одним махом двух зайцев. Настроить делегацию из Мондштадта против комиссий Инадзумы, а так же, возможно, избавиться и от вас, — рассудительно сказала Кокоми, — можете мне не верить, но будьте осторожней. Ваша честность кому-то мешает. — Как знать. Прошу прощения за вторжение. Постарайтесь не доводить ситуацию до того, чтобы мне пришлось повторить мой визит ещё раз. Кудзе стояла словно статуя, глядя куда-то в сторону. Мисори прикусил губу и приказал остальным следовать за ним, но девушка с места не сдвинулась. — Столько людей стали жертвами. Это не пошатнет вашу решительность сменить сторону? — спросил архонт. Кудзе Сара закрыла глаза, собираясь с мыслями. — В любой войне есть жертвы. Иногда приходится оросить траву кровью виноватых, чтобы не пролились реки крови невинных. Безграничная свобода слишком близка к хаосу. Всё на свете должно иметь свои рамки. Барбатос на мгновение закрыл глаза. Верно. И он тоже уже заплатил высокую цену и не один раз. — Только нужно найти того, кто правильно расставит приоритеты и сделает в любом правиле разумное исключение, доведя все эти философские теории до практичного применения. Рассуждать о вечности можно долго, но её существование всего лишь отражение безграничного хаоса. Обе модели — всего лишь зеркальные отражения друг друга, — Дилюк покосился на Сару, подошёл к Барбатосу. Кокоми посмотрела на Дилюка ещё удивлённее, чем когда тот проявлял уникальные бойцовские способности. — Ваш ум остр так же, как и меч. Мне было приятно с вами сразиться, — признала лучница. Сара ушла, словно не замечая, как на неё и подчинённых смотрят воины Ватацуми. Барбатос облокотился об дерево, всё ещё думая о чём-то своём. — Мы дали достойный отпор. Но создается ощущение, что ситуация вышла даже из-под её контроля. В её руках всё меньше решимости, — заметила Кокоми, — если кто-то ранен, ступайте к целителям. Полагаю, она больше не вернётся. — Кто-то знал, что мы будем здесь и хотел нас спровоцировать. Кто-то, кто надеялся на вздорный нрав Двалина и горячность Дилюка. И кажется, я знаю, кому нужно стравить Инадзуму и Мондштадт, — вполголоса заключил Барбатос. — Фатуи. Нужно возвращаться в Мондштадт, — Дилюк тяжело вздохнул. Этот день просто невыносим.