***
Переход через горы давался тяжело. Люди, измотанные нехваткой провианта, метелью и отсутствием полноценного отдыха, буквально падали от усталости. Прошло уже двое суток с того момента, как они ушли из Убежища, когда Каллен наконец решился разбить полноценный лагерь, чтобы дать людям выспаться и подлечить раненых. До этого они делали лишь небольшие остановки на пару часов, опасаясь погони. Расставив посты вокруг лагеря и раздав указания солдатам, коммандер вернулся в импровизированный штаб. Все, включая советников, находились в подавленном настроении. Никто не знал, что ждет их в будущем. Теперь, когда они потеряли так много людей и даже Вестницу, лишились пристанища, у Инквизиции, скорее всего, не хватит сил продолжать борьбу с врагом. Коммандеру не хотелось думать о том, что будет дальше, его основной задачей сейчас было сохранить жизни тех, кто остался на его попечении. Каллен внимательно оглядел лагерь. Вокруг кипела обычная походная жизнь: разбивались палатки, зажигались костры, на которые в свою очередь водружались котлы для приготовления пищи. Неподалеку солдаты соорудили навес, под который перенесли раненых, укрывая их от непогоды. Целительница и несколько послушниц уже хлопотали над больными, меняя повязки и отпаивая их зельями, видимо, захваченными Кэтрин в деревне. Некоторых девушка исцеляла своей магией, от чего Каллен каждый раз ощущал легкое покалывание в районе солнечного сплетения. Он окинул Кэтрин внимательным взглядом. За эти дни она, кажется, еще сильнее исхудала, под глазами залегли серые тени, хромота стала более явственной. Последнее время коммандер постоянно ловил себя на мыслях об этой девушке. С первого дня знакомства они не смогли найти общий язык и практически каждая их беседа заканчивалась ссорой, но он все равно ощущал потребность оберегать ее. На его плечах лежала обязанность защищать каждого, кто служил Инквизиции, но после того случая, когда он спас целительницу в лесу, забота о девушке приобрела для него какое-то особенное значение. Несколько раз за время их пути он порывался предложить Кэтрин свою помощь, понимая как тяжело ей дается дорога сквозь снега, но глядя на непреклонное выражение ее лица, каждый раз пасовал. Сердитые слова и хмурые взгляды, которая она бросала на него, убеждали Каллена в том, что девушка испытывает к нему глубокую неприязнь. Но в то же время воспоминания о том другом взгляде, полном нежности и доверия, не давали ему покоя. А еще ему не давали покоя чувства, которые всколыхнулись в нем, когда он увидел как во время перехода через горы к Кэтрин, в очередной раз опустившейся на снег и потирающей больную ногу, подошел сэр Луис и предложил помочь. Девушка с благодарной улыбкой оперлась на его плечо, а Луис, сияя как начищенный соверен, повел ее вверх по склону, придерживая за талию. От этой картины в душе бывшего храмовника зашевелилось что-то, чего он давным-давно не испытывал. Обида, зависть... ревность? Это было на столько нелепо и странно в текущей ситуации, что он мысленно обругал себя за бредовые фантазии. У него не было права на подобные жалкие эмоции, в первую очередь он должен думать о долге. Работа для него всегда была превыше чувств и желаний, которые только отвлекали и не давали сосредоточиться. Каллен досадливо мотнул головой, понимая, что уже в который раз перечитывает один и тот же рапорт, не улавливая сути. Отбросив посторонние мысли, он постарался сконцентрироваться на бумагах, но взгляд сам собой неуклонно возвращался к девушке под навесом. Кэтрин сидела у постели канцлера Родерика, перебирая оставшиеся у нее зелья. Видимо что-то почувствовав, целительница подняла голову и взглянула на него в ответ. Смутившись, Каллен быстро опустил глаза, изображая крайнюю заинтересованность лежащей перед ним картой, чувствуя как приливает жар к ушам и шее и радуясь, что сумерки уже опустились на Морозные горы.***
Кэтрин была в отчаянии. Так много раненых и так мало сил и средств. Запасы зелий, которые ей удалось захватить с собой из Убежища подходили к концу, а вокруг было еще полно тех, кто нуждался в помощи. Она сидела рядом с церковнослужителем, который помог им выбраться через тайный ход в церкви и показал дорогу через горы. Мужчина умирал и она ничем не могла ему помочь. Да, она могла потратить на его исцеление десяток зелий или залечить его раны с помощью магии, иссушив себя до суха, но тогда остальные пациенты остались бы без помощи, она не могла поступить так безответственно. Оставался только один вариант - зелье от смертельных ран, изготовленное Аданом. Она была не мало удивлена, когда обнаружила его в своей сумке. Находка отозвалась острой болью в сердце, вызвав воспоминания о погибшем друге. Им так и не удалось испытать эффективность зелья, потому она не могла с уверенностью сказать поможет оно умирающему или только усугубит его мучения, оставалось только надеяться, что хуже уже не будет. Целительница вынула бутылек со слегка сверкающей жидкостью из сумки и уже собиралась сорвать пломбу, как вдруг почувствовала, что на нее кто-то смотрит. Она подняла голову и обежала глазами лагерь, ища того, кто мог заинтересоваться ее скромной персоной, но так и не поняла, кто это мог быть, все занимались своими делами. Она на секунду задержала взгляд на фигуре коммандера, внимательно изучавшего какие-то бумаги, прерывисто вздохнула и повернулась обратно к пациенту. В ту же секунду она резко отпрянула, зажав рот рукой, чтобы сдержать испуганный возглас. Напротив нее сидел тот самый странный мальчишка в широкополой шляпе, которого она видела в церкви. У него были светлые неопрятно торчащие во все стороны волосы и очень бледное ничего не выражающее лицо. Кэтрин могла поклясться, что еще секунду назад его здесь не было. - Бездна! Как же ты меня напугал, - проговорила она, переводя дыхание. - Прости, - спокойным голосом сказал парень. - Как тебя зовут? - Коул. - Очень приятно, Коул. Я - Кэтрин. - Здравствуй, Кэтрин. - Здравствуй, - девушка слабо улыбнулась, - Ты что-то хотел? - Я пришел сказать, что ты не сможешь ему помочь, - мальчик с грустью взглянул на лежащего перед ним церковника. - Он умирает, ты прав, но у меня есть зелье, которое, вероятно, сможет исцелить его. - Ты должна оставить его для той, что идет во тьме. - Что? О ком ты? - сердце Кэтрин подпрыгнуло, а потом учащенно забилось. Она знала, что все, ушедшие из Убежища, сейчас находились в лагере, коммандер строго следил за тем, чтобы никто не отстал от их каравана и не потерялся в горах. А значит слова парня были о том, на что надеяться было слишком опасно для ее душевного равновесия. Этот странный юноша мог оказаться простым сумасшедшим, болтающим любой пришедший в голову бред, но какое-то внутреннее чувство заставляло Кэтрин ждать его ответа. Коул молчал томительно долго. Его голова была чуть наклонена вбок, как у зверька, прислушивающегося к неясным звукам, идущим издалека. Взгляд стал блуждающим и туманным. - Кто идет во тьме? Про кого ты говоришь? - не выдержав тягостной тишины, прошептала целительница, ощущая как мелкая дрожь сотрясает все тело. - Она здесь! - наконец тихо проговорил парень. В тот же момент со стороны входа в лагерь раздался крик: - Мы нашли ее! На всех порах в лагерь ворвался запыхавшийся солдат, выкрикивая на бегу: - Коммандер! Скорее! Мы нашли Вестницу! Бумаги, которые Каллен держал в руках, полетели в сторону, а сам он бросился в направлении, указанном солдатом. Вслед за ним ринулась Кассандра. Кэтрин вскочила на ноги. Кровь шумела в ушах, перекрывая все остальные звуки. Глаза подернулись влажной пеленой подступивших слез, не давая ясно увидеть происходящее. "Неужели это может быть правдой? Неужели Эвелин жива? Но почему этот странный парень сказал, что ей понадобится зелье Адана?" Кэтрин вдруг осознала, что все еще сжимает в руке заветную бутылочку и аккуратно убрала ее обратно в сумку, чтобы не разбить. Смахнув набежавшие слезы, она наконец увидела, как в лагерь вернулся Каллен в сопровождении Кассандры. Он нес на руках тело Эвелин. Голова ее была запрокинута назад, левая рука безвольно свисала вниз, покачиваясь при каждом шаге коммандера. Судя по всему, девушка была без сознания. Кэтрин бросилась им навстречу, но успела пройти лишь несколько метров прежде чем коммандер, двигавшийся быстрым размашистым шагом, поравнялся с ней. У Кэтрин вырвался всхлип, когда она взглянула на бледное безжизненное лицо подруги, покрытое засохшими мазками крови. - Что с ней? - дрожащим голосом проговорила она. - Это вы мне скажите, - строго проговорил генерал и прошагал мимо нее, направляясь под навес. Девушке ничего не оставалось как последовать за ним. Коммандер аккуратно уложил Вестницу на свободную лежанку и выжидательно посмотрел на Кэтрин. Та опустилась на колени и внимательно осмотрела подругу, отмечая неестественную бледность кожи, не глубокое сиплое дыхание, кровавую пену, засохшую на губах, и красные покрытые волдырями руки. Проведя ладонями над телом Эвелин, она начала изучать повреждения с помощью магии. То, что открылось её внутреннему взору, заставило девушку затрепетать от страха, она прикусила нижнюю губу, чтобы не закричать от отчаяния. - Ну что? - требовательно проговорил Каллен. - У неё множественные внутренние повреждения, - проговорила Кэтрин сдавленно, - сломаны несколько рёбер, пробито легкое, повреждены некоторые органы. - Вы сможете ей помочь? - Надеюсь, - проговорила Кэтрин, стараясь, чтобы голос не выдал клокочущую внутри панику. Доставая зелье из сумки, она видела, как дрожат её пальцы. Сломав сургучный слой, обеспечивающий герметичность бутылочки и вытащив пробку, она на секунду замерла в нерешительности. - Чего вы ждёте? - в голосе Каллена слышались раздражение. Кэтрин сердито глянула на коммандера. - Это зелье из королевского канавариса, который я собирала в лесу... в тот день, - Кэтрин на секунду замерла, осторожно выдыхая воздух сквозь скованное спазмом горло, - Адан изготовил его пока я болела, и мы не успели проверить его действие. Оно может как излечить Лин, так и убить её. - Бездействие убьёт её со стопроцентной вероятностью. Кэтрин понимала, что Каллен прав, и ее нерешительность лишь продлевает агонию подруги. - Придержите ей голову. Каллен аккуратно приподнял голову Вестницы, чтобы Кэтрин удобнее было дать ей зелье. И та, разомкнув губы магички, влила ей в рот сверкающую жидкость. Первые несколько мгновений ничего не происходило. Кэтрин и коммандер замерли в напряжённом ожидании. Вдруг тело Эвелин задрожало, выгнулось дугой и она, распахнув глаза, с хриплым вскриком сделала глубокий вдох. - Пламя! Как же больно! - выругалась девушка, хватаясь за бок. Кэтрин, уже не думая о присутствии коммандера и о том, что на них сейчас смотрит весь лагерь, с рыданиями бросилась подруге на грудь. - Ай-яй! - воскликнула Вестница. - Прости, прости, - отпрянула целительница, одновременно улыбаясь и вытирая струящиеся по щекам слезы. - Я рад, что вы снова с нами, Вестница - серьёзно проговорил Каллен. - Спасибо, коммандер, я тоже. Тот кивнул и вышел из под навеса, направляясь к замершим неподалеку советницам и Кассандре. Кэтрин, не веря в реальность происходящего, гладила плечо подруги и чувствовала как по лицу расползается совершенно идиотская улыбка, но ей было все равно. - Как тебе удалось спастись? - наконец спросила она Эвелин. - Во время обвала я провалилась в какую-то заброшенную шахту, а когда выбралась, уже не смогла догнать вас, - ответила та, а затем, поморщившись, протянула к Кэтрин обмороженные запястья, - Ты можешь с этим что-нибудь сделать? - Да, потерпи минутку, - сказала целительница, окутывая руки Вестницы голубоватым свечение. Затем она еще раз ощупала тело подруги магическим взглядом и, не найдя в нем более никаких серьезных повреждений, изумленно покачала головой. - Ещё немного и я поверю, что за тобой и правда приглядывает Андрасте, Создатель или демон знает кто ещё. - Мне просто повезло, - вздохнула Эвелин, - в отличие от многих других. Мы потеряли столько народу и потеряем ещё больше, если надолго увязнем в этих горах. Нужно обсудить с советниками план дальнейших действий. Девушка приподнялась на локтях, собираясь встать. - Стоп! - Кэтрин заставила её лечь обратно, - Не всё в мире зависит от тебя одной. Сейчас тебе нужно отдохнуть, остальное может подождать. - Но... - Никаких "но". Тебе нужна горячая еда и отдых. Лежи смирно, пока я схожу и посмотрю, чего успел накашеварить наш повар. Если я приду и не застану тебя здесь, пеняй на себя. Эвелин состроила гримасу полного отчаяния, заставив Кэтрин вновь улыбнуться. - Ты не оставляешь мне выбора. - Так то лучше. Кэтрин направилась в сторону горящих посреди лагеря костров. Заглянув в один из бурлящих котлов, она удовлетворенно отметила, что содержимое выглядит и пахнет вполне прилично. За время их пути лучникам удалось подстрелить нескольких баранов и теперь на ужин их ждало сытное мясное рагу. - Уважаемый, - обратилась она к внушительного вида мужчине в засаленном фартуке с половником, висящим на поясе, - можно попросить у вас немного рагу? Мужчина окинул ее тяжелым неприветливым взглядом. - Что вы все тут ходите и ходите? Сказано - как будет готово, всех позовут! Кэтрин подавила вспышку раздражения. - Это для Вестницы. Она два дня ничего не ела, ей нужно восстановить силы. Глаза повара округлились, лицо вытянулось. - Ох простите, госпожа... конечно... я сейчас, - засуетился он. Схватив из какого-то мешка глубокую миску, он тщательно протер ее углом фартука, хотя Кэтрин засомневалась, что это сделает посудину более чистой. Наполнив миску наваристым бульоном с крупными кусками мяса, он протянул ее девушке. - Вот, пожалуйста. Передайте Вестнице, что мы все молимся за ее скорейшее выздоровление. - Спасибо, передам. Кэтрин аккуратно, стараясь не расплескать содержимое миски, двинулась обратно. Проходя мимо штаба, она удивленно покосилась на основателей Инквизиции, затеявших перебранку. Хотя удивляться было особо нечему, атмосфера в лагере царила напряженная, только что воздух не искрил, и ссоры постоянно вспыхивали из-за любых мелочей. Девушка не стала вникать по какому поводу разгорелся скандал, ее сейчас интересовало лишь благополучие Эвелин. Вернувшись к постели Вестницы, девушка неодобрительно покосилась на сидящую рядом мать Жизель. Женщины переговаривались, поглядывая на разгорячившихся советников. Когда Кэтрин приблизилась, разговор прервался. - Вот, я принесла тебе покушать. - Спасибо, Кэт, оставь, я поем чуть позже, - кивнула Эвелин. - Хорошо. Кэтрин отошла в сторону, не желая мешать разговору, тем более на ее попечении было еще много других пациентов. Спустя некоторое время она заметила, что подруга встала с постели и покинула навес, остановившись под открытым небом, на ее лице читались печаль и смятение. Неожиданно рядом послышалось пение, Кэтрин узнала один из церковных гимнов. Мать Жизель, последовав за Эвелин, красивым звучным голосом пела о том, что тьма не вечна и впереди ждет рассвет. Люди вокруг встрепенулись, услышав знакомый мотив, и начали подходить ближе, подхватывая слова песни. Вскоре вокруг шатра собрался весь лагерь. Под звуки гимна люди опускались на одно колено, присягая на верность Вестнице Андрасте. А Кэтрин лишь с грустью взглянула на чашку уже остывшего подернувшегося слоем бараньего жира рагу, к которому подруга так и не притронулась.