Осколки прошлого

— Что значит - ты не помнишь? — переспросила Лелиана. Ее расслабленная поза и вкрадчивый тон не обманули коммандера, тайный канцлер злилась, и от этого ему было не по себе. Отступившая было головная боль, вновь начала вгрызаться в его мозг. Как ни силился Каллен выудить из памяти хоть что-то из того, чего требовала девушка, ему это не удавалось, зато монотонное зудение в черепной коробке только нарастало. — Лелиана, прошло больше десяти лет. Почему вообще я должен ее помнить? — Каллен помассировал ноющий висок. — В твои обязанности входил надзор за неинициированными магами. — В Круге обучались десятки молодых магов, к тому же, ты сама говоришь, что она пробыла в Кинлохе совсем недолго. — Вот именно! Судя по всему, спустя примерно полгода после начала обучения ее переправили в Круг Оствика по прямому приказу Первого Чародея Ирвинга. — Ну и что с того? Учеников не часто переводили из одного Круга в другой, но все же подобное иногда случалось. — Хорошо. Но дальше еще интереснее. Уже после учебы она получила возможность практически беспрепятственно перемещаться за пределами Круга. Мои агенты выявили не менее десятка подобных отлучек. После бунта вся документация Круга была уничтожена, но я намерена выяснить, куда и под каким предлогом отбывала наша, так называемая, целительница. — Она рассказывала, что выполняла заказы аристократов, которые платили Старшей Чародейке Лидии за решение… гм… деликатных проблем. — М-м-м, как удобно. — Лелиана сложила руки на груди. — Так значит у тебя все же есть о ней кое-какие сведения? Каллена порядком утомил этот разговор и на него накатил приступ раздражения. — Да нет у меня никаких сведений! Мы не настолько близки, чтобы она посвящала меня в свое прошлое. Тайный канцлер хмыкнула, заставив Каллена недовольно поморщиться. — Почему ты вообще подозреваешь ее в чем-то? Она — подруга Инквизитора, причем, дружат они не первый год. Если бы не ее способности, мы бы потеряли Эвелин вместе с Убежищем. Да и обычных солдат она спасла не один десяток. Разве этого недостаточно, чтобы начать ей доверять? На губах Лелианы заиграла легкая улыбка, не коснувшаяся, впрочем, ее холодных глаз цвета стали. — Каллен, если девушка по утрам выходит из твоей спальни, это еще не повод верить ей безоговорочно. Коммандер задохнулся от возмущения. — Она не… Это не то, что ты… — попытался возразить он, чувствуя, как запылали кончики ушей. Его бессвязные оправдания возымели обратный эффект, вызвав лишь очередную снисходительную улыбку. — Конееечно, — томно протянула Лелиана, заставляя его еще больше покраснеть. К счастью, девушка тут же отбросила насмешливый тон, пригвоздив его к месту прямым жестким взглядом. — Каким в твоем понимании должен быть шпион? — холодно спросила она. Поняв, что вопрос риторический, коммандер промолчал. — Подозрительным коротышкой в темном балахоне с противным голосом и потными ладошками? — Ты меня совсем за идиота держишь? — сердито прищурился Каллен. — Нет, но ты, похоже, не понимаешь всей серьезности ситуации. Поверь мне, лучшими становятся только те кроты, кому хватает терпения годами втираться в доверие к жертве. Потому чаще всего ими оказываются друзья, соратники или любовники. В большинстве случаев именно любовники… Нельзя быть таким наивным и доверять первой попавшейся смазливой мордашке. — По твоему, лучше подозревать в предательстве каждого?! — воскликнул окончательно взбешенный мужчина. — Да, — спокойно ответила Лелиана, — именно благодаря этому принципу я до сих пор жива. Подумай о моих словах и не забудь поделиться информацией, если что-нибудь узнаешь. Заложив руки за спину, она развернулась на пятках и направилась к выходу. Тяжелая, обитая железом дверь закрылась за ней, не издав ни единого звука. Каллен вернулся к бумагам, которые изучал до прихода Лелианы, но клокотавшее внутри негодование не давало ему сконцентрироваться на работе. Буквы прыгали перед глазами, а необходимость разбирать не всегда аккуратные почерки в отчетах вызывала еще больше раздражения. Решив дать себе небольшую передышку, коммандер отложил документы и двинулся к двери, ведущей на крепостную стену. Морозный воздух охладил его разгоряченное лицо, и он сделал полный наслаждения вдох. Опершись на каменное ограждение, он оглядел замковый двор. Внизу кипела привычная суета. Новобранцы практиковались на тренировочной площадке под присмотром инструкторов. Слуги сновали туда-сюда, выполняя данные им поручения. Охотники разделывали добытую дичь. Прачки собирали просохшее белье и развешивали свежевыстиранное. Торговцы наперебой расхваливали представленные на их лотках товары. А детишки визгливыми стайками носились среди всего этого пестрого людского разнообразия. Удивительно, как за столь короткий промежуток времени Скайхолд из заброшенного горного форта превратился в оживленный центр притяжения людей и ресурсов. Те, кто первыми разглядел потенциал Инквизиции, уже заняли самые лакомые позиции в снабжении крепости. Каждый день в замок прибывали десятки обозов с продуктами, сырьем, материалами для строительства, тканями, книгами и лирумом. Их организация неуклонно набирала вес и скоро с ней нельзя будет не считаться, а это, в свою очередь, повлечет новые проблемы и опасности. До поры мир сосредоточен на всеобщей угрозе, исходящей от Бреши и восставшего из небытия древнего магистра, но настанет день, когда с этими бедами будет покончено и тогда важные политики обратят внимание на ранее неприметную крепость, окруженную Морозными горами. Вынырнув из тревожных размышлений, Каллен вдруг заметил в толпе девушку, несущую на локте корзинку с травами. Мужчина моментально узнал ее и сердце тяжело бухнуло в груди. Каллен подался вперед, стараясь получше рассмотреть целительницу. Она была одета в простое шерстяное платье, какое носили большинство местных женщин. Волосы убраны в косу, свободно свисающую у девушки за спиной. Мужчина подумал, что давно не видел, чтобы она надевала свой кожаный костюм, в котором раньше тренировалась и ходила в лес. Этот наряд выгодно подчеркивал все достоинства ее фигуры, в отличие от мешковатого грубого платья. От всплывших в воображении образов у коммандера вновь запылали уши, и он досадливо мотнул головой. В этот момент Кэтрин обернулась и заговорила с кем-то, идущим позади нее. Лишь тогда коммандер обратил внимание, что вслед за девушкой шагает статный мужчина с ящиком овощей в руках. Весело переговариваясь, пара пересекла двор и скрылась в подсобном помещении, служившем кухней и складом при лазарете. Каллен еще некоторое время постоял на стене, сверля взглядом дверь, за которой скрылись целительница и ее помощник, но так и не дождавшись, чтобы кто-то из них вышел наружу, зашагал обратно в кабинет, чувствуя себя еще более раздраженным, чем полчаса назад, когда покидал его. Привычно плеснув в лицо ледяной воды, он постарался отогнать все посторонние мысли и заняться наконец делами, но в голове то и дело всплывало лицо Кэтрин и улыбка, с которой она обращалась к Луису. В разговорах с ним она практически не улыбалась, и гораздо чаще была сурова или рассержена. Каллена это расстраивало, но он не разрешал самому себе признаться в том, почему ему так важно заслужить расположение девушки. Мысленно он убеждал себя, что она просто симпатична ему как женщина, тем более, прошло уже не меньше полугода с тех пор, как у него была физическая близость, но голос внутри ехидно подметил, что вокруг полно гораздо более красивых и более доступных женщин, но тянет его только к одной. Посоветовав насмешливому голосу проваливать в Бездну, Каллен углубился в чтение отчетов. Спустя некоторое время, когда он поднял голову и потер слезящиеся от усталости глаза, то с удивлением обнаружил, что кабинет успел погрузиться во мрак, а стоящая на столе свеча почти догорела. Выглянув в окно, он увидел, что на Скайхолд уже опустился вечер, и на небе начали вспыхивать первые звезды. И это означало, что он в очередной раз остался без ужина, хотя, данное обстоятельство его не сильно волновало, он уже привык ложиться спать голодным. Каллен встал со стула и с наслаждением потянулся, чувствуя, как возвращается чувствительность к затекшим мышцам. Вот чего ему действительно не хватало, так это хорошей разминки. Решив немного потренироваться перед сном, он взял висящие на оружейной стойке ножны и вышел во двор. Тренировочная площадка была пуста, что его полностью устраивало. Вдоволь отдубасив мечом манекен, Каллен удовлетворенно отметил, что почти вернулся в былую форму. И все благодаря стараниям Кэтрин. Как бы он не противился этому, нужно позволить ей закончить курс лечения, хотя при одной мысли о том, чтобы вновь подвергнуться парализующему заклинанию, его бросало в дрожь. Его не пугала боль, которая была вызвана активацией лириумных частиц в тканях, ужас вселяло воздействие магии и то, каким беспомощным он становился под его влиянием. Храмовник, принимающий лириум, мог легко развеять такое заклинание, но он добровольно лишил себя этой силы, и должен дойти до конца, даже если придется снова позволить Кэтрин превратить себя в безвольную куклу, вытащив на поверхность его самый большой страх. Что бы там ни говорила Лелиана, он не верил, что девушка может причинить ему вред. До сих пор она делала все возможное, чтобы помочь. Благодаря ей, у него не только появились силы бороться с лириумной зависимостью, но он наконец смог спокойно поспать, не мучаясь кошмарами. Кстати, зелье, что она сделала, уже закончилось и нужно зайти к ней за новой порцией. Коммандер бросил взгляд на дом целительницы, в окне горел свет, а значит, она еще не спала. Он уже хотел направиться к намеченной цели, но вдруг понял, что во время тренировки изрядно вспотел и теперь, наверное, воняет как стая охотничьих псов. Вернувшись к себе, он повесил доспех и ножны на стойку, взял сменную одежду и направился в место, за которое любил Скайхолд чуть ли не больше, чем за наличие неприступных крепостных стен — так называемую баню, хотя правильнее было именовать это купальней. Помещение представляло собой округлую пещеру, большую часть которой занимало озеро, наполняемое за счет горячих источников, бивших из-под земли. Вода в озере постоянно обновлялась, потому в нем можно было не только мыться, но и стирать белье. Вентиляция тоже была отменная, потому пар от горячей воды быстро улетучивался и в помещении легко дышалось, но при этом, что удивительно, сквозняка совсем не чувствовалось. Раздевшись, Каллен первым делом постирал насквозь пропитавшиеся потом рубашку и штаны, а затем принялся мыться сам. Тщательно обтерев разгоряченное тело, он переоделся в чистые вещи, и торопливо зашагал обратно во двор замка, понимая, что уже и так сильно припозднился. По пути он повесит постиранные вещи на специально натянутые для этого веревки и двинулся к дому целительницы. К его облечению свет в окне все еще горел. Подойдя к двери, Каллен замешкался. Вечерний воздух обдал его приятным холодком, забираясь под полы не застегнутой рубашки, и слегка унимая жар, струящийся по всему телу. Коммандер не знал, вызвано повышение температуры купанием в горячей воде или предстоящей встречей с Кэтрин. Проведя пятерней по мокрым кудрям, он наконец решился постучать. Спустя мгновение, дверь распахнулась. На пороге стояла Кэтрин и от одного взгляда на нее у Каллена перехватило дыхание. Девушка, видимо, уже готовилась ко сну и потому сняла мешковатое платье, в котором он ее видел днем, оставшись лишь в тонкой сорочке, поверх которой она набросила не менее тонкий халат из шелковой ткани с красивым узором. Одеяние, впрочем, даже не пыталось что-то скрыть, а наоборот лишь подчеркивало все изгибы ее фигуры. Волосы, обычно собранные в косу или пучок, сейчас крупными локонами свободно струились по плечам и спине, спускаясь по округлым бедрам почти до самых колен. Мысли коммандера запрыгали словно наги, нажевавшиеся забродивших ягод. — Д-добрый вечер, — с трудом ворочая языком, выдавил он. — Здравствуйте, коммандер, — секунду помедлив, ответила Кэтрин, глядя на него широко распахнутыми глазами. Ее взгляд соскользнул с его лица и остановился на распахнутой рубашке, и Каллену даже показалось, что щеки ее слегка порозовели, но так как у него самого кровь набатом стучала в ушах, а в голове будто разорвался кунарийский гаатлок, он, если бы кто спросил, не смог бы с уверенностью ответить, какой сейчас год, не то что рассуждать о реакции девушки на его полу оголенный торс. — Я думала, вы уже не придете. — Простите, потерял счет времени. — Зелье уже готово, осталось только отцедить. Девушка быстро развернулась, от чего волосы взметнулись красивой волной. Она торопливо подошла к очагу и схватила висящий в стороне от огня котелок, видимо, рассчитывая, что тот уже достаточно остыл. Но либо огонь был слишком жарким, либо котелок висел слишком близко, однако, стоило Кэтрин прикоснуться к краю посудины, раздалось неприятное шипение, и девушка с криком отдернула руку. Каллен бросился к ней, не зная, впрочем, чем сможет помощь в данном ситуации. — Задница Андрасте! — выругалась целительница, глядя как на пальцах наливаются пульсирующие волдыри. — Нужно приложить что-нибудь холодное, — машинально подсказал коммандер. — Не нужно, — отрезала девушка, — дайте мне минутку, коммандер. Она отошла в сторону и встала к нему спиной. Вспыхнул голубоватый свет и Каллен ощутил едва уловимое покалывание в районе солнечного сплетения. Спустя минуту, свет погас и девушка, повернувшись к нему, смущенно улыбаясь. — Все готово. Простите за это недоразумение, — проговорила она, беря со стола две плотные рукавицы, похожие на те, в которых работали кузнецы, только короче, и направилась обратно к очагу. Она еще что-то говорила, но Каллен ее не слышал. Он стоял словно пораженный молнией, в его голове вспышками возникали воспоминания: темная библиотека Кинлоха; отблеск одинокой свечи; девушка, распластанная на деревянном ящике; звон меча, вынимаемого из ножен; испуганный взгляд недавнего мучителя; молодая магичка, еще ребенок; кровь, запекшаяся на разорванной щеке. Последнее воспоминание заставило его содрогнуться от гнева и отвращения. Как он мог забыть это? Вычеркнуть из памяти ее дрожащий, но запальчивый голос, просящий его ничего не рассказывать. Как тут же нарушил данное обещание и, лишь проводив девчонку до спальни, ворвался в покои Первого чародея, умолял того предпринять хоть что-нибудь для спасения маленькой магички. Как потом переживал о ее судьбе и пытался разглядеть среди учеников, но так и не смог найти. На самом деле он знал, что за сила скрыла эти события на задворках его памяти. Пульсирующая невидимая клетка выжгла в нем все добрые воспоминания о жизни в Круге, оставив после себя лишь черноту и злость. Его покалеченное сознание пылало ненавистью к магам и их силе, а также заставляло корить себя за то, что когда-то хотел помогать обитателям Круга, и за то, что желал одну из них. Именно его похоть стала той лазейкой, через которую демон желания проник в его разум, и попытался подчинить его своей извращенной воле. Он выстоял, несмотря на все попытки мерзкой твари сломать его. Но из освобожденного Кинлоха он вышел другим человеком — жестоким палачом, не способным на сострадание к магам. Неудивительно, что в его памяти не осталось места для юной чародейки, в чьей судьбе он невольно сыграл решающую роль. Каллен поднял глаза на Кэтрин. Она удивленно смотрела на него и, видимо, ожидая ответа на какой-то вопрос. — Коммандер, с вами все в порядке? — спросила она. Мужчина пропустил вопрос мимо ушей, продолжая пристально вглядываться в лицо целительницы. — Кэтрин… — наконец выговорил он. — Что? — переспросила она севшим голосом. — В библиотеке Кинлоха той ночью, десять лет назад, были вы? Краска отхлынула от лица девушки. Пальцы, держащие котелок с зельем, разжались и тот, гулко громыхая, покатился по полу, расплескивая на грубо отесанные доски приготовленный отвар. Кэтрин схватила какую-то тряпку, висящую у очага, и присела, чтобы вытереть пол. Волосы словно покрывало спрятали девушку и Каллен не мог видеть выражение её лица. — Кэтрин… — попытался заговорить он. — Извините, коммандер, я сегодня страшно неуклюжая. — по голосу целительницы невозможно было понять, какие эмоции она испытывает в данный момент, он был абсолютно бесцветным. — Постарайтесь сегодня уснуть без отвара, а завтра я приготовлю новую порцию и вам принесу. — Кэтрин… — вновь повторил Каллен. — Уже поздно, коммандер. Мне нужно тут все убрать и ложиться спать. Доброй ночи. Обещаю, завтра все будет готово. Каллену ничего не оставалось, как только попрощаться и выйти во двор. Прохладный ночной воздух больше не радовал, его била нервная дрожь. Запахнув рубашку коммандер торопливо пошел к лестнице, ведущей в его башню. Забравшись под одеяло, он долго ворочался не в силах уснуть, перебирая в голове воспоминания о первой встрече с Кэтрин. Мужчина невольно улыбнулся, вспомнив какой дерзкой и сильной уже тогда была маленькая магичка. Он надеялся, что его неожиданное прозрение не оттолкнет девушку еще больше, так как подобный эпизод — явно не то, о чем кому-либо захочется вспоминать. Каллен дал себе слово больше не заговаривать о том вечере, если только она сама того не захочет, и с этой мыслью наконец смог забыться тревожным сном, в котором осколки прошлого перемежались с обрывками его кошмаров.