***
Выйдя из дверей главного зала она буквально столкнулась с молодой дамой в пышном орлесианском платье и замысловатой шляпке, отделанной перьями, кружевом и драгоценными камнями. Причем, возраст ее выдавали нежная кожа рук и тонкий почти визгливый голосок, лицо же было скрыто под маской, покрытой витиеватыми узорами. В прорезях маски лихорадочно блестели огромные фиалково-синие глаза. — Бонжур, мадам. Кэтрин коротко кивнула. — Могу я узнать — это ведь вы местная травница? — Да, вам нужно зелье? — Вуи, очень нужно! — девица запальчиво схватила Кэтрин за запястье. — Какой у вас за недуг? — спросила Кэтрин, пытаясь аккуратно вывернуться из цепких, похожих на птичьи лапки, рук. — Это для моего жениха, — замялась девушка. — Что с ним? — Понимаете, он не благородного происхождения… — Зелья, превращающего крестьян в дворян, еще не придумали, — засмеялась Кэтрин. Девушка сердито топнула ножкой, от чего перья на ее шляпке осуждающе качнулись. — Не говорите так! Я не какая-нибудь дурочка! — Чего ж вы от меня хотите? — Мне нужно зелье, чтобы сделать его более решительным. Из-за того, что он не родовит, мой возлюбленный не осмелится сделать мне предложение. — Зелья смелости хороши для поля боя, но никак не в любовных делах. — Мне нужно не оно, — орлесианка вперила глаза в пол и потеребила кончик изящного пояса. — А что? — прищурилась Кэтрин, начиная что-то подозревать. — Золотая сваха. — Нет! — резко бросила целительница и развернулась, чтобы уйти, но девица оказалась проворной и успела схватить ее за локоть. — Пожалуйста, не уходите! Я заплачу! Сколько вы хотите? Триста роялов? Пятьсот? — зачастила она под буравящим взглядом Кэтрин. — Хотите тысячу? Я готова! Мои родители очень богаты. — Какого демона вы вообще приперлись в Скайхолд с такими запросами? Наверняка в столице найдется не мало зельеваров, готовых смешать для вас пойло на любой вкус. — Мой возлюбленный служит в Инквизиции. «А это уже интересно» — подумала Кэтрин. — И как же вы с ним познакомились? — На балу, он был в свите Инквизитора. Девушка подняла на нее полные надежды глаза, а Кэтрин начала перебирать в голове кандидатов на роль ее «возлюбленного» из числа соратников, сопровождавших Эвелин на бал. Железный Бык отпадал сразу, как и Дориан. Второй хоть и мог привлечь внимание этого наивного создания, но, в противовес ее словам, как раз являлся отпрыском дворянской семьи. И тут ее осенила догадка, от которой потемнело в глазах, а ладони до боли стиснули корешок книги. Мысленно досчитав до десяти, Кэтрин спросила максимально спокойным голосом, на который была сейчас способна. — Вы имеете ввиду коммандера Каллена? — Вуи, генерал Каллен Стентон Резерфорд, — с придыханием ответила девушка и, выпустив руку Кэтрин, перегнулась через перила, пытаясь разглядеть в глубине двора тренировочную площадку, где коммандер как раз проводил инструктаж личного состава. Кэтрин подавила жгучее желание схватить показавшуюся из-под кружевных юбок ножку в белом чулочке с бантиками и скинуть дуреху вниз. — Он ведь старше вас почти в два раза, — попыталась она вразумить «создание». — Возраст его совсем не портит. Он так красив! «По крайней мере, в этом я с тобой согласна, мелкая паршивка». — А вы вообще в курсе, что у него есть девушка? — зашла с другой стороны целительница. — Наверняка, это все несерьезно, — беззаботно ответила девушка, болтая в воздухе ножкой. — Применение таких зелий — аморально! — процедила окончательно взвинченная Кэтрин. — Если вы не прекратите попыток добиться коммандера таким путем, я сообщу о ваших действиях Инквизитору. Девушка медленно сползла с перил и уставилась на целительницу исподлобья. — Он что встречается с Инквизитором? Кэтрин промолчала и орлесианка продолжила: — Но она же маг! В ее голосе было столько желчи и презрения, что Кэтрин захотелось сорвать дурацкую вычурную маску и как следует врезать по глупому маленькому личику. Боясь потерять контроль над собой, целительница прижала книгу к груди и, молча отвернувшись, стала спускаться по лестнице во двор. Орлесианка еще что-то выкрикивала ей вслед, но она уже не слушала.***
Лишь ближе к вечеру ей удалось унять клокотавшее внутри негодование. К приходу Каллена она сменила привычное крестьянское платье на один из тех нарядов, что остались у нее со времен работы в богатых домах. Атласное платье цвета антрацита идеально гармонировало с цветом ее глаз, а удачный крой подчеркивал пышную грудь и стройную талию. Также она вытащили шпильки из пучка, оставив собранные в косу волосы свободно свисать вдоль спины. Толика косметики помогла выделить глаза и освежить цвет лица. Так что появившийся на пороге аккурат в назначенное время Каллен замер, ошеломленный ее преображением. — Ты очень красивая! — выдавил он, наконец обретя дар речи. Кэтрин зарделась. — Спасибо. — Я решил, что глупо будет приходить с букетом цветов из твоего собственного сада, поэтому — вот, — он достал из-под полы плаща пергаментный сверток, перевязанный тонкой бечевкой, — надеюсь, ты любишь клубнику. Глаза Кэтрин округлились, она торопливо развязала шнурок и, раскрыв пергамент, вдохнула аромат спелых ягод. — Просто обожаю! — ответила она. — Где ты ее раздобыл? — Сегодня как раз была поставка деликатесов из Орлея. Кэтрин отправила в рот самую крупную клубнику. Прикрыв глаза, она с наслаждением пережевывала плод, а Каллен с довольной улыбкой наблюдал за ее реакцией. — А мне можно попробовать? — наконец спросил он. — Конечно, — ответила Кэтрин, пододвигая к нему сверток, но Каллен качнул головой, и, наклонившись, провел языком по ее губам. — Каллен, — ахнула Кэтрин и, покачнувшись на внезапно ослабевших ногах, схватилась за полы его мехового плаща. Коммандер, осознав, что жест вышел слишком нескромный, подался назад, не сумев, впрочем, до конца отстраниться, так как девушка повисла на нем, будто утопающий на последнем обломке потерпевшего крушение судна. Судорожно сжатые пальцы отказались повиноваться хозяйке. Он накрыл ладонями её руки, ощущая под кожей лёгкую дрожь. Постепенно согретая его теплом, Кэтрин наконец смогла выпустить злосчастный мех. Она отступила, чувствуя как вспыхивают щеки и выступают нервные пятна на шее. — Ты голоден? — спросила она, пытаясь сгладить неловкость. — Да, немного, — ответил Каллен, ероша волосы на затылке. Он отошёл к двери, чтобы повесить на вешалку плащ, а потом они вместе быстро накрыли на стол и дальше все пошло своим чередом. За ужином они болтали и смеялись, забыв внезапный конфуз. Наконец Каллен откинулся на спинку стула, отодвигая от себя пустую тарелку. — Ох, придется попросить тебя не слишком часто звать меня на ужин. Если я постоянно буду так вкусно питаться, мне скоро придется заказывать новые латы. — Не скромничай, — улыбнулась Кэтрин, — я видела тебя без рубашки, ты сложен как бог. Понадобится очень очень много ужинов, чтобы испортить такую фигуру. Она хихикнула, заметив, как щеки Каллена порозовели от ее комплимента. — Не даром мне сегодня предлагали за тебя целую тысячу роялов, — после секундной паузы добавила целительница. — Что, прости? — брови Каллена взлетели вверх. — Некая дама из Орлея пыталась нанять меня для изготовления зелья, с помощью которого собиралась тебя соблазнить. Так что на твоем месте я бы тщательно следила за тем, что ты ешь и пьешь, — проговорила Кэтрин, тыча вилкой в стоящие перед ним столовые приборы. Каллен скривился. — Ты ведь шутишь, правда? — Нет, Каллен, я не шучу. — Лицо Кэтрин посерьезнело. — Ты слышал про такое зелье — «Сваха висельника»? Его еще называют «Золотой свахой». Коммандер покачал головой. — Очень сложное в изготовлении снадобье с весьма специфическими свойствами. С его помощью дочери богатых семейств иногда решают свои щекотливые проблемы. — И как работает это зелье? — Принявший его теряет способность ясно мыслить, зато в разы возрастает… гм… сексуальное влечение и улучшается эректильная функция. Каллен недоверчиво сощурился. — Кому вообще может понадобиться что-то подобное? — Все просто, иногда девушки мечтают заполучить в мужья мужчину, который не особо к ним расположен. И некоторые решают прибегнуть к подобным средствам. Потенциальной невесте достаточно остаться с тем, кто выпил зелье, наедине, все остальное он сделает сам. Затем специально подготовленная служанка должна застукать пару, и «жениху» придется идти под венец, либо на виселицу за изнасилование, отсюда и название. — Ну спасибо, плюс один пункт в списке моих фобий. — Она сказала — вы на балу познакомились. Как тебя угораздило с ней связаться, ей же на вид лет семнадцать? — Да я понятия не имею, о ком ты говоришь! — фыркнул Каллен. — На этом проклятом балу меня только что ленивый не облапал. Жозефина требовала, чтобы я был милым и никому не грубил, а сейчас еще и переписки о моей родословной ведет с этими напыщенными индюками. Не удивлюсь, если в ближайшее время к тебе обратятся пара-тройка шевалье с тем же предложением. Неплохой бизнес, с такими-то расценками. Он отвернулся и сердито засопел. Кэтрин встала и, обойдя его со спины, обняла за шею, уткнувшись подбородком в плечо. — Я не отдам тебя никакому шевалье даже за сто тысяч роялов. Коммандер тут же забыл из-за чего дулся, и, улыбнувшись, прикрыл глаза от удовольствия. — Знаешь, когда я вступал в Инквизицию, я и подумать не мог ни о чем подобном. — Я тоже. — Мне бы так хотелось проводить с тобой больше времени, но пока у меня слишком много работы. Скоро планируется выступление в Западный предел, а мои парни еще не готовы. Помимо этого полно других насущных проблем, требующих моего внимания. Сегодня Жозефина сообщила, что во Внутренних землях назревают сложности. Пока на полях хозяйничали разбойники в компании с мятежными магами и храмовниками, а из разрывов валили толпы демонов, ни у кого не возникало вопросов о необходимости присутствия лагерей Инквизиции на этой территории. Теперь же, когда все более или менее успокоилось, а маги покинули Редклиф, начались разговоры о том, что мы должны отозвать своих людей. Жозефина настаивает, чтобы я лично встретился с Теганом и убедил его, что отказываться от помощи Инквизиции не в его интересах. Через пару дней мне нужно будет уехать в Редклиф. Не хочешь поехать со мной? Насыщенной культурной программы не обещаю, но по крайней мере нам не придется разлучаться. Если я тебе еще не надоел, конечно. Кэтрин помотала головой, елозя подбородком по его плечу. — Я с радостью поеду с тобой. Каллен повернулся к ней и их губы встретились в нежном поцелуе.***
Чтобы добраться до Редклифа, им сначала пришлось проехать до перевала Герлена, и далее по нему спуститься на тракт в районе озера Каленхад. Солнце, уже готовое скрыться за вершинами Морозных гор, окрасило воды озера в красноватый цвет, отчего создавалось впечатление, что мелкие волны выплескиваются на берег в попытках исторгнуть из своих глубин растворенную в них многие годы назад кровь. Каллен, словно завороженный этим зрелищем, съехал с дороги и направился к воде. Мелкая галька скрипела под копытами его коня. Взгляд коммандера был прикован к Башне Кинлох, стоящей посреди озера в нескольких милях от них. С такого расстояния она напоминала обгорелый шип какого-то древнего чудовища и не производила того гнетущего впечатления, которое испытывали находящиеся у ее подножья. Кэтрин легонько стукнув пятками по бокам своего коня, направляя его вниз с дорожной насыпи. Поравнявшись с Калленом, она с тревогой заглянула ему в лицо. — Ты в порядке? Каллен тряхнул головой, отгоняя наваждение. — Да, все нормально. Скоро стемнеет, поехали. Нужно найти место для ночевки. Они расположились в сухом гроте в некотором отдалении от дороги. Своды пещеры и растительность перед ней укрывали их от ветра и посторонних глаз. После ужина Кэтрин помыла миски в пробегавшем неподалеку ручье и вернулась к костру. Каллен с отрешенным видом ворошил угли. Сегодня он был молчаливее обычного. Кэтрин подсела к нему. — Не хочешь поговорить? — Прости, ты, наверное, разочарована. Позвал тебя в эту поездку, чтобы побыть вдвоем, а сам погряз в собственных мыслях. — вздохнул Каллен. — Я обещал рассказать, что произошло в башне… — Если тебе неприятно вспоминать, то не нужно. — Нет, я хочу, чтобы ты знала. — Каллен взъерошил волосы на затылке. — Может вообще решишь, что от меня лучше держаться подальше. Кэтрин молчала, внимательно глядя на него. — Героиня Ферелдена, — начал Каллен, — Солона Амелл. Может ты помнишь ее, она училась в Круге одновременно с тобой, только на несколько классов старше. Целительница кивнула. — В то время она была предметом моей юношеской влюбленности, — голос Каллена дрогнул, — я бы даже сказал — болезненной страсти, которая по понятным причинам не могла найти выхода. Когда она ушла с Серым стражем, я думал, что мне станет легче. Но потом случилось восстание. Демоны ворвались в башню, перебив половину магов и храмовников, а вторую половину подчинив своей воле. Все, кого я знал и с кем дружил, погибли либо превратились в безвольных кукол. Выжила лишь жалкая кучка магов, а из храмовников остался я один и то лишь благодаря тому, что приглянулся одной из демонесс. Она окружила меня магической клеткой, в которую не могли проникнуть ни другие демоны, ни маги, но и я не мог ее покинуть. Покопавшись в моих мозгах, она узнала о Солоне. И тогда начался мой кошмар. Раз за разом мне приходилось отказываться от того, чего я на самом деле желал большего всего на свете. А демонесса в бессильной злобе то рвала меня на части, то принималась вновь соблазнять прелестями совместного будущего с Солоной. Я не знаю, сколько дней это продолжалось, но в конце концов я готов был умереть, лишь бы прекратить бесконечную череду пыток. А потом появилась настоящая Солона и пообещала вызволить меня, но я, конечно, ей не поверил. Обозвал ее всеми ругательствами, какие только знал. Теперь мне очень стыдно за свое поведение в тот момент, я был не в себе. Я бы хотел извиниться перед ней, сказать, что если бы не она, я бы свихнулся в той клетке. Но, к сожалению, в тот день я видел её в последний раз. Кэтрин сидела, обхватив колени руками. — Ты ещё думаешь о ней? — Она умерла. — Я знаю. И все же? — Ещё недавно я мог бы сказать, что ни к кому не испытывал хотя бы отдалённо похожих чувств, но теперь все изменилось. Я просто благодарен ей, что могу быть сейчас здесь с тобой. На глазах Кэтрин выступили слезы. Всхлипнув, она ткнулась Каллену в плечо. — Эй, ну ты чего? — он погладил её по волосам. — Имей ввиду — я панически боюсь плачущих девушек. Кэтрин фыркнула и смахнула набежавшие слезинки. Каллен поднял руку, приглашая ее придвинуться поближе, и она, нырнув под нее, обняла его поперек живота, радуясь, что его броня аккуратной стопкой лежит с другой стороны костра, позволяя насладиться теплом, исходящим от тела.