Свора

Подземный город. Второй район. 17.10.XX ЧТ 9:52       Со стороны приоткрытого окна слышались ворчливые разговоры прохожих, кто не стесняясь ругались матом и, видимо, высказывались о ужасном начале дня. Йегер непроизвольно нахмурился, выбираясь из цепких, но таких приятных объятий сна, который цепко схватился мягкими пальцами за веки. Эрен тихо вздохнул и почувствовал стойкий табачный запах буквально отрезвляющий голову, заставляя и вовсе позабыть про надоедливый гам за стеклом.       Он наконец открыл глаза и взгляд тут же наткнулся на выбритый затылок. Приглушенное и почти бесшумное дыхание доносилось рядом с ухом. Тепло переплеталось между вязаных ниток и стойко пыталось удержаться между голыми телами. Йегер чувствовал, как его ладонь покорно вздымалась вместе с оголенной грудью Аккермана. В унисон. Сон медленно отступал, а сам Эрен стал рассматривать выступающий позвонок на незащищенной спине.       Произошедшее виделось обычным сном. Офицер никак не мог понять собственных мыслей. И не от того, что он едва успел проснуться.       «Идеальный офицер», — невольно подумал он.       Каждая новая встреча с Аккерманом заставляла его «прозвище» буквально таять на глазах. Связаться с главой Второго района? Конечно, офицер с радостью. Довериться преступнику? Можно попробовать. Отдать пистолет бандиту и положиться на него? Безрассудно, но он был готов и на это. Больше всего Эрен не мог поверить именно в то, что прошлая ночь с Аккерманом оказалась тем самым предлогом, чтобы ни о чем не сожалеть.       Если судить по времени на настенных часах, то Эрен уже давно бесстыдно опаздывал. Но он не жалел и об этом. Йегер рассматривал бледную кожу и невольно вспоминал вчерашний вечер, когда Аккерман был поистине открыт ему в ту секунду, которую, казалось, и уловить было невозможно. Офицер и не мог подумать ранее о том, что именно этот человек может быть настолько… Притягательным.       Офицеру позволили быть рядом. И впервые он почувствовал, что способен сам выбирать правильные решения, идти против построенного многими годами расписания.       Но бунтующие голоса так и зазывали к работе. Встать все-таки пришлось. Эрен с неприсущей ему аккуратностью вытянул руку и тихо сел на край дивана. Ступив ногами на холодный дощатый пол, по телу пробежались мурашки и мигом отрезвили сонный разум. Он разыскал одежду и нехотя переоделся.       Всеми забытый пистолет покоился на столешнице. Он больше не пригодился: не как в прошлый раз в роли защиты; не как вчера, когда выступил катализатором к их желанию получить удовольствие друг от друга. И Эрен только сейчас смог испугаться собственных мыслей. С какого момента он почувствовал к Леви нечто большее, чем просто желание скинуть с плеч усталость и напряжение? С каких пор ему хотелось задержаться в этом доме хоть на лишнюю минуту, чтобы посмотреть на спящее лицо? Йегер обязательно подумает об этом. Но не тогда, когда его нутро все еще взывают к работе.       Дверь закрылась с характерным щелчком. В нос забрался ставший таким привычным запах улиц, а взгляд сам утонул в знакомых кварталах. Живот противно урчал, умоляя о хоть какой-то пище. Да, Йегер опаздывал. Но в этот момент он точно знал, что от десяти минут завтрака в баре ничего в жизни не изменится.                     Колокольчик приветственно прозвучал над головой, а чужие взгляды лишь на секунду обратились на вошедшего офицера: теперь сам вид военных не так сильно интересовал горожан, как их поступки, деяния и то, зачем каждый из них решил задержаться в городе. Мысли жителей теперь были полностью сосредоточены на скоропостижной перестрелке.       В баре больше не витало обычного спокойствия и веселого смеха. Все были насторожены. «Вдруг вскоре и остальные офицеры прильнут к Первому району?» — вот, о чем думал каждый завсегдатай. Только одно лицо здесь никак не меняло обычного выражения.       — Хэй, — тут же окликнула Зоэ, увидав знакомое лицо у порога. — На службе?       — Пока нет, — спокойно произнес офицер.       Ханджи изучающе оглядела Йегера. Но, кажется, он и сам догадывался, что ее могло заинтересовать: сейчас офицер выглядел как никогда помятым, начиная с взлохмаченных волос и заканчивая расстегнутыми пуговицами рубашки. Барменша, словно смекнув последующую просьбу клиента, ловко скрылась в подсобном помещении.       Усевшись за барную стойку, Йегер слышал позади шепот, а на спине чувствовал затяжные взгляды. Офицер до сих пор не мог привыкнуть к тому, что недавно произошло в баре. Он невольно оглядел ныне разбитое окно, которое теперь было заколочено толстыми досками; деревянная панель над дверью, в прошлом израненная холостыми пулями, теперь была новой.       Офицер невольно вздрогнул, как только услышал звон приземлившейся тарелки.       — Сколько занял ремонт? — спросил Йегер лишь из благодарности за принесенный завтрак.       — Не у меня это нужно спрашивать, — усмехнулась Ханджи, — а у Леви. Как он, кстати, поживает? — тут же спросила она, не давая и минутной паузы на обдумывание прошлых слов.       — Он выглядит уставшим, — уклончиво ответил Йегер и принялся за завтрак.       Барменша будто всматривалась в самую глубь души. Эрен не понимал ее резкого интереса. Неужели она сама не может задать этот вопрос Аккерману? Или же… Зоэ разглядела в Йегере что-то исключительное? Невольно он подметил, что сегодня Ханджи никак не пыталась завести с ним игривый разговор, не подмигивала в секунду безмолвия и не выказывала никакого романтического интереса. Офицеру показалось это особенно странным.       — Это его обычная мина. Уставшая и безрадостная, — кротко вздохнула Зоэ, но затем продолжила. — Иногда мне хочется, чтобы он улыбнулся мне так, как пару лет назад.       Йегер никак не мог представить улыбку на бледном лице. Все, что угодно, но только не радость. Вчера буквально перед сном на лице Леви уголки губ так и вздернулись, однако… У Леви с Ханджи, видимо, было намного больше общего, раз он когда-то смог ей так в открытую улыбнуться, показать настоящие эмоции.       — Вы… — Эрен впервые взглянул на задумчивое лицо, — встречались?       Молчание оказалось недолгим. Последующий тихий, но с ноткой искреннего веселья, смех разнесся вокруг барной стойки.       — Ох-х… Насмешил, — она в чувствах поднесла ладонь к груди. — К счастью, нет. Я бы не выдержала его ворчания.       На пышных губах играла мягкая улыбка, а в глазах и вовсе плясало какое-то странное, необъяснимое словами чувство. Да, безусловно между ними действительно есть что-то большее, чем просто дружба, но это «большее» никак не сопровождалось романтическими чувствами. А Эрену… Эрену невольно подумалось, что было бы неплохо увидеть радость на бледном лице.       — Вы сдружились, — продолжила Ханджи и уложила щеку на кулак. — Знаешь, мало тех, кто интересуется его личной жизнью так, как ты.       — Мне о нем мало известно, — вновь уклончиво ответил Эрен.       Только сказал он действительно правду.       — Одно дело, когда тебе что-то рассказывают, а другое, когда ты сам этим интересуешься, — ответила Зоэ.       Ее карие глаза бродили по лицу Эрена, будто пытаясь выудить из него хоть нечто похожее на информацию. Не зря Йегер еще когда-то давно решил спросить именно у нее про преступника. Здесь она знала все.       — Он рассказал мне о Кенни, — решительно начал Эрен. — Я так понимаю, Аккерман хочет отомстить.       — Да, — прямо ответила Зоэ. — Что думаешь?       Пожалуй, утром никак не хотелось думать о подобном. Но придется. Как никак события в этом городе продвигаются с неимоверной скоростью, и никто не может предугадать ту самую минуту, в которой снова послышатся выстрелы. Думать надо было быстрее.       — Я всего лишь офицер, — спокойно произнес Йегер. — Не мне отдавать приказы.       — Тогда кто же отдаст правильный приказ? — ловко спросила Ханджи.       И то верно. Главнокомандующий еще не прибыл в Подземный город, и обо всей истории ему неизвестно. Офицеры не знали, как будет правильней подать информацию и сложившиеся обстоятельства. И оттого им было еще трудней сосредоточиться на серьезной проблеме.       — Я подумаю над этим, — произнес Эрен. — Спасибо за завтрак.       Офицер положил йену на барную стойку и поднялся с места. Только сейчас Эрен заметил, как бар опустел, а за дверью слышались громкие голоса ни с того ни с сего собравшегося народа. Утро началось хорошо, только этого «хорошо» хватило лишь на полчаса.       Дверь со скрипящим звуком отворилась. Увиденное заставило офицера остановиться на месте, с особым недовольством и усталостью оглядеть толпу зевак.       — Он умер! — вопил пьяный голос где-то в самой середине. — Он мог жить и жить со мной еще несколько долгих счастливых лет…       — Счастливых? — с дерзкой усмешкой спросил кто-то из прохожих.       Он решил остановиться лишь на секунду, но уже успел об этом пожалеть.       — Ты не знал, как мы жили, выродок! — воскликнул злобный голос.       Пьяница схватил мужчину за грудки. Женщины охнули, а мужчины нерешительно сделали шаг вперед.       — Эй! Разошлись, — прогремел голос подходящего Эрена.       Он отодвинул пьяницу от мужчины и вставал посередине.       — Посмотрите на него! — начал агитировать мужик, уже обращаясь к толпе. — Где ж ты раньше был, когда бандиты напали на нас?! Офицеры, офицеры. Толку то от вас!       Толпа начала перешептываться, с особым подозрением оглядывая офицера.       — Да и младшенький Аккерман явно тянет резину, ничем не лучше, — вдруг прохрипел басистый голос из толпы.       — Но он хотя бы не похож на своего дядю Потрошителя, — в поддержку Главы произнес чей-то голос из толпы.       Йегер нахмурился от услышанного.       — Сколько уже крови на его руках…? — послышался другой опасливый голос со стороны, совершенно с другими мыслями.       — Вы так же останетесь стоять в стороне?! — воскликнул пьяный голос, обращаясь к офицеру.       Эрен не успел среагировать, как чужие руки прижали его к стене. Неприятная боль охватила спину. Йегер быстро опомнился и, не прилагая особых усилий, ловко свел чужие руки за спиной.       — Вы умеете судить только по прошлому, — начал Эрен, оглядывая толпу. — Никто из вас и не заметил, что ваш Глава недавно прострелил ногу офицерской крысе, как только узнал, что тот был на стороне Первого района.       Народ заметно стих.       — С властью или без, вы сами сделали выбор и не стали препятствовать, — Эрен заковал пьяницу в наручники. — Теперь и вам следует отдать должное своему дому. Ждите приказа. Думаете, Аккерман просто так отдаст свой дом в чужие руки? Подумайте над этим хорошенько и не делайте поспешных выводов.       Он хмуро оглядел собравшийся народ и, хорошенько встряхнув мужчину, повел за собой. Пожалуй, сегодня его день начнется с заполнения знатного отчета.

***

Подземный город. Второй район. 17.10.XX ЧТ 9:47       Размеренные шаги раздавались в коридоре, вымеряя пространство толстой подошвой военных сапог. Кирштейн остановился возле двери в чью-то спальню. Прошептав что-то неладное, он неуверенно приоткрыл дверь. В комнату быстро закрался сквозняк, заставляя занавески трепетать перед вошедшим. Жан в особом недовольстве цокнул и с силой закрыл дверь.       — Сраный Йегер, — выплюнул Кирштейн.       Близилось начало утреннего патрулирования, а Эрена до сих пор не было видно. Проскальзывая мимо Микасы, Кирштейн успел помолиться всем Богам, чтобы туша военнослужащего каким-то внезапным образом оказалась в соседней комнате.       Жан оперся спиной о дверь. «Где его носит?» — спрашивал он сам себя и понятия не имел, почему друг не появлялся в отделе всю ночь. Ничего не сказал и исчез. Самые страшные мысли успели забраться в голову, словно полчище термитов, постепенно съедая мозг. А представляя лицо разгневанной Микасы — становилось еще хуже.       Щелчок двери послышался в тишине коридора и Кирштейн оглянулся.       И в этот раз не повезло.       Марко вышел из комнаты и кротко оглянулся. После разговора с Эреном прошло достаточно времени и… Кирштейн многое обдумал. В таком месте, в такое время, — терять настоящих друзей не хотелось.       Жан понурил голову и, набрав в легкие побольше воздуха, решительно ждал, пока Ботт подойдет поближе.       — Марко, — вдруг выдал Кирштейн, останавливая друга, — подожди.       — Жан, — произнес Марко, подняв взгляд на друга.       Он был напряжен. Во взгляде блистала искра волнения, разливающаяся по радужке глаз.       — Слушай, тогда… те слова, ну… — ему было действительно трудно говорить. Он боялся, что скажет что-то не так и все станет только хуже.       Ботт горько усмехнулся.       — Я думаю, нам стоит забыть это.       Жан непроизвольно нахмурился, заглядывая в глаза напротив.       — Мы оба были не правы в той ситуации и… — он говорил тихо, даже смущенно, — я соскучился по твоим шуткам.       Кирштейну хотелось обнять его, сказать, что всё будет в порядке, но… Так было бы неправильно. Им действительно стоит, по крайней мере, сейчас малость сдерживать дистанцию. Вдруг Марко сейчас притворялся перед Кирштейном? Жан не хотел вновь вызвать путаницу в их отношениях.       — Мир? — произнес Жан, по-детски протянув выпяченный мизинец.       Марко, удивленный подобному жесту, лишь усмехнулся и принял дружбу. Все действительно налаживалось. И оба из них были безоговорочно этому рады. Смотря друг на друга, они легко улыбались. И именно сейчас один из них понял, как до этого момента было тяжело.       Мимолетное расслабление Жана тут же спало на нет. Когда Кирштейн спустился вниз, в голову влетело полчище вопросов и потребовало скоропостижных ответов. Удивленно оглянув недовольную знакомую фигуру, а потом не менее хмурое лицо Эрена, они с Марко застыли на месте.       — Ты без подарков никогда не приходишь? — усмехнулась Блаус, проходящая мимо.       Сегодня она осталась в отделе.       — Сраный Йегер… — пробормотал Жан и шустро подошел ко столу офицера.       Он так и хотел покрыть друга всеми сквернословиями, которые знал, или же готовился придумать совершенно новые. Он поистине был зол.       Только ярость спала с алых щек, как только Эрен прошел мимо и без сопротивлений со стороны усадил пьяницу.       — Да, я тоже рад вас видеть, но мне нужно заполнить отчет, — произнес он и достал чистые листы.       Пьяница что-то ворчал, безуспешно стараясь выудить свои запястья из наручников. Только сейчас Кирштейн рассмотрел в нем того самого нарушителя возле бара, которому однажды уже успел прочитать тираду про образ жизни.       — Мирных горожан разгоняете, — выразил он недовольство, оглядывая офицеров. — Про демократию совсем позабыли, неучи.       Мужчина нахмурил тонкие брови, так и переводя взгляд с одного офицера на другого. Светло-русые волосы походили на взъерошенный стог сена, а одежда вся измазалась в грязи и… Военные даже не хотели думать, в чем еще она могла побывать.       — Если бы решение принимали те, от кого за версту несет спиртным, то мы уже давно были бы в дерьме, — произнес Кирштейн и оперся руками о стол. — Что произошло? — обратился он ко другу.       — Хулиганство, — ответил Йегер и посмотрел на пьяницу. — Имя, фамилия.       — Оруо Бозард, — проговорил он. — И что это вам даст? Пф, так вы никогда не найдете настоящих нарушителей.       — Это многое дает, — ответил Йегер и стал заполнять документ.       — А младшенького вы так же опрашивали? — спросил Бозард.       Кирштейн нахмурился.       — Эй, здесь мы задаем вопросы, — грубо начал он.       Пьяница тут же сощурился и привалился плечом к спинке стула. Он словно и вовсе не слышал гнева, а думал совершенно о своем. О том, что ему хочется рассказать офицерам.       — Хм-м, значит не опрашивали. Иначе вы бы знали, — Оруо вновь заговорщицки оглянул двух офицеров и склонился к Эрену, который настороженно нахмурился и наконец отвлекся от записей, исподлобья смотря на нарушителя, — что мальчишка раньше жил на Первом районе и, поверьте, он там не в куклы игрался.       Слова, словно лезвие, так и полоснули по напряженным лицам офицеров. Лишь Оруо довольно ухмылялся подобной реакции на собственную речь.