Судьба благоволит тебе, Поттер

Спустя полчаса я сидел в медицинском кабинете, а мадам Помфри обрабатывала мне раны на кулаках. И да, вы правильно поняли - я избил эту тварь. Снейп пытался меня удержать, но моя ярость оказалась сильнее, и я вырвался. Меня смогли оттащить от Малфоя лишь тогда, когда по директорскому ковру потек первый ручеёк крови. О боже… как я мог поверить ему? Я такой болван. После сегодняшнего происшествия все стало ясно, как белый день. Малфой и был тем человеком, которого разыскивала полиция. Нападения на студентов - это его рук дело. И если бы не галстук, который с него сдернул последний пострадавший, мы бы еще долго не могли понять, кто за этим стоит. Все его отговорки, что галстук был в соке и он его сдал в химчистку на самом деле херня - он его потерял, когда пытался расправиться с последней жертвой. А когда его прижали, сказал первое, что в голову пришло. А я ведь мог это понять сразу, как только у нас состоялся разговор в холле, когда я спрашивал про его галстук. Еще тогда он подал первые признаки: растерянность, недоверие и страх. Он растерялся, потому что не мог понять, как мог потерять такую важную улику, потом не поверил в то, что я его предупредил. Это же такая удача - он успел ввести в курс дела весь факультет и теперь им можно поддержат его придуманные история про разлитый сок. А потом и забоялся, когда я ему сказал про то, что иду к директору. Все встало на свои места. Тогда, в кабинете, когда он пытался защититься и рассказывал все новые и новые неведомые истории, про его невиновность, уже тогда я почувствовал, что мое терпение просто на исходе. Запись из журнала не могла взять и пропасть. Ее нет только потому, что ее никогда не вносили. Миссис Керрингтон распросила всех своих работниц - никто с Малфоем не пересекался в воскресенье. Его не видели в помещении приёма. Он не приходил, чтобы сдать галстук, он вообще не приходил к ним. Но то, что он предоставил номерок Кевина… это очень странно. Объяснение здесь может быть одно. На Кевина напали в тот момент, когда он уже сдал свои вещи и получит номерок. Сделать это мог только тот, кто и причастен к нападению, потому что оно произошло как раз в тот момент, когда гриффиндорец возвращался с спальню после посещения прачечной. Малфой… твою ж мать… как я ошибся в тебе. И как мне от этого хреново. Как я хотел, было это был любой человек на этой гребанной планете, но не ты. Понятное дело, что он говорил о своей непричастности. И ему все поверили. Дамблдор сказал, что мало улик, а галстук не самая существенная из них. Потерять его мог кто угодно, а Малфой мог просто забыть, куда он его дел. Но я не верю. Ну нет. Остальные слизеринцы отчитались о наличии галстуков. У всех то количество, которое и должно быть. Пропал только один. И он принадлежит Малфою. И тут, я нахожу зелёный галстук рядом с полутрупом. Хм… интересно, кому же он принадлежит? Профессор? Это же целая загадка века!!! Давайте поразмышляем вместе, потому что тут столько вариантов, что можно запутаться. Но Малфой, все равно не при чем. Конечно, нет. Он святой и никогда не врёт. Раз сказал, что спал, значит спал. Мне просто срочно нужна Гермиона. Она должна мне помочь прийти с себя. В конце концов, я сам час назад кричал про презумпцию невиновности, потом избил человека за то, что он учится на факультете с нападавшим. Моя маленькая частичка все еще верит, что история с галстуком может иметь вполне логичное объяснение, что Малфой на самом деле порядочный и хороший парень, и что моя симпатия к нему родилась не просто так. Я хочу, чтобы Гермиона разуверила меня в том, что придумал мой мозг. Что бы она нашла объяснению всему тому, что указывает на Малфоя. Мадам Помфри закончила с обработкой моих рук и отправила в спальню. *** В общей гостиной меня уже ждали. Гермиона, Рон, уснувшая у него на коленях, Клара и Джинни. Грейнджер суетливо освободила мне место на диване и пересела в кресло. Я сел и не дожидаясь вопросов сам начал рассказывать: – В общем. Когда я пришел в кабинет, там сидел Малфой. Рассказывал, куда делся его галстук. – похоже, до моего прихода они не разговаривали, потому что от звука моего голоса Клара проснулась и стала внимательно слушать. – Рассказывал о том, что в прошлую пятницу его за завтраком облили соком и он в воскресенье сдал его в стирку. Якобы это случилось в тот же день, когда мы вернулись с бала. – Тогда об этом должна остаться запись, а на руках у Малфоя – номер, по которому он заберёт обратно вещи. – Гермиона, как всегда, впереди паровоза лезет. – Все так. Только в книге ведомостей в эту дату записи о приёмах каких-либо вещей от Малфоя нет. Так же, как и у него номера. Я сделал паузу. Снова разболелась голова. Наверное, от переживаний за сегодняшний день. Уж слишком их много выпало на мою долю. – Но как это возможно? Он либо сдавал вещи, либо нет. – отметила Клара и задумалась, уставившись на огонь в камине. – Ты права. Это невозможно. – А значит, Малфой врет? – удивилась девушка и округлила глаза. – Он, значит, и есть тот убийца? – Ну, во-первых, он не убийца. Слава небесам - все живы, – сказала Гермиона. – а, во-вторых, обвинять Малфоя до того, как все станет понятно - неправильно. – Но, Гермиона, – Рон всем своим видом показал, как его возмущает все то, что до этого предположила подруга. – это ведь логично и объясняет многое. Ты ведь не думаешь, что кто-то вырвал целый лист, подделал десятки подписей, чтобы подставить его? Это глупо! Если он действительно сдал галстук в стирку, об этом должна быть надпись. А если нет, то ясен пень, он не в химчистке. Как раз сейчас он в кабинете у директора. В гостиную зашли несколько пятикурсников, и мы замолчали. Гермиона взяла со стола учебник и скрылась за ним с головой, Джинни, мертвецки бледная, неотрывно смотрела на пламя камина, а Рон неспешно проводил пальцами по волосам Клары, которая задумчиво гладила нижнюю губу. Наконец-то студенты скрылись, и мы продолжили. – Есть еще одна загвоздка. – я сделал паузу и постарался максимально успокоиться, чтобы не сорваться снова. Одно воспоминание о поступке Малфоя бесило меня. – Он все-таки показал нам номерок заявки. Этот номер в книге есть, он действующий и был, действительно, выдан в указанное время. Но это был сентябрь, была принята рубашка, и принадлежала она Кевину Питерсу. Девушки охнули, а Рон выкатили глаза. – Погоди, но как она могла оказаться у Малфоя? – Джинни задумчиво крутила волосы на палец, а затем снова их распускала. – Ведь их даже перепутать не могли, потому что они студенты разных факультетов. Я никак не реагировала на слова девушки. Я просто без эмоционально сидел и не хотел больше ничего говорить. Но Гермиона, как всегда, всем поняла по моему лицу. – О боже… Все внимание сразу переключилось на нее. – Это номерок, который Кевин получил в день нападения. Его девушка рассказывала, что после встречи с ней, он хотел заскочить и отдать рубашку в стирку, потому что машина приезжает за нашим вещами в половине двенадцатого ночи и он успевает ее оформить. Затем ему отдают номерок, он идет обратно в башню и в этот момент на него нападают. Джинни охнула второй раз и прикрыла лоб рукой. – Скоро у меня случится инфаркт. Просто предупреждаю, чтобы вы были готовы. – До нападения номер был при Кевине. А когда его обнаружили - уже нет. Значит, кто-то забрал его. Либо случайно, либо нарочно. – Но зачем Малфою нападать на Кевина из-за сданной в стирку рубашки? – Рон, прошу, помолчи. – Гермиона повысила голос на Уизли, и он сполз вниз по спинке дивана, что то обиженно шепча. – Он мог оказаться у Малфоя двумя способами - либо он и есть нападавший и он зачем-то его забрал, или ему его подбросили. – Если он тот, кто причастен к нападением, то логично, что номер у него. Но не логично, что он его показал. Зачем? Он прямо сильно подставился, когда выложил его перед вами. – Может быть на это Малфой и расчитывал? – подала голос Клара. – На то, что ты не поверишь в его причастность, когда увидишь бумажку. Ты даже сейчас убеждаешь нас, что он не при чем, хотя номер Кевина у него. А если ты не поверил, значит и директор мог не поверить. Он мог специально это запланировать, а ты ведёшься на его ложь. – Я согласна, Гарри. Такое могло быть. – я недоверчиво посмотрел на Гермиону. Она раздосадовано цокнула и схватила меня за руку. – Но это лишь один вариант. Ему могли и подкинуть номер Кевина, потому что знали, что он подозреваемый. – Он не был подозреваемым. – я отбросил руку подруги и встал. – Не был. Я его сделал им. Это я нашел галстук, это я припер его в холле и рассказал, это из-за меня на подземелья напала толпа беснующихся студентов. – Послушай, – Гермиона вскочила вслед за мной. – Возможно, ты и виноват, но сам подумай, Гарри! Ему не могли его подбросить, например. Это все произошло сегодня за пару часов, то есть ему просто не успели бы поменять номер. Драко постоянно был на виду, просто так подойти и засунуть ему бумажку было невозможно. Для этого нужно, чтобы сошлось множество факторов: что бы он взял ее с собой, что бы положил в то место, куда можно пролезть рукой. Да еще и незаметно. Да и к тому же его должны были вызвать к директору по подозрению в нападениях. Это не подстава, пойми. Это бы никто не смог предугадать, а значит и подстроить тоже. Как я хотел в этот момент с ней поспорить. Я так хотел доказать невиновность слизеринца хотя бы им. Чтобы они в ответ переубедили меня. Но я не мог. В моей голове Драко Малфой уже стал психопатом с иглой. У Джинни пришло извещение на телефон и мы посмотрели на него. – Это снова от Астории. – сказала Уизли, после того, как прочитала. – Она рвётся к директору. Хочет помочь Драко. Все в Хогвартсе уже считают, что это Малфой виноват в нападениях. – Но как? – я опешил. Никто не мог об этом рассказать. Потому что все, кто знал эту историю не стали бы трепать языками. – Малфоя вывели из гостиной в сопровождении Снейпа и повели к директору на глазах у нескольких десятков студентов. Этого хватило, чтобы люди сделали свои выводы. – Которые в этот раз оказались правильными. – отметил Рон и встал. – Пойдёмте отдохнём. Сегодня был сложный день. – Погодите, а что мне написать Астории? Вдруг она действительно захочет выйти? Там более, она говорит, что Драко должен вернуться в подземелья после отбоя, чтобы не привлекать лишнее внимание. Снейп пришел, ей рассказал. Но она так переживает, что готовы бежать к Дамблдору за братом прямо сейчас… ох, Астория… – Да пусть выходит, что ей будет-то? Толпу студентов разогнали, а у слизеринской гостиной, наверняка, поставят дежурить Филча. Кто бы не решил оттуда выйти, это сложно осуществить. И Рон довольный собой пошёл в спальню. – Эм… – я посмотрел как друг поднимается наверх, а потом перевёл взгляд на Клару, которая смущённо теребила кольцо на пальце. – Может тебя проводить? – Да нет, спасибо, не надо. Я дойду. – Нет, Гарри. Проводи. – влезла в разговор Гермиона и забрала со стола свои книги. – Мало ли что. Мне было не сложно. Я проводил девушку Рона до ее спальни, пожелал спокойной ночи, и пошел обратно, но очень длинным путём. Через подземелья. Хотел убедиться, что там все нормально - нет бунтарей, а Филча, все-таки, поставили у гостиной. Я выглянуло из-за угла, и понял, что Филча не было. И это было странно, ведь перестраховаться все-таки следовало. Наверное, он все же стоял, но ушел в другие коридоры, ведь остальной замок все также необходимо было проверять. Меня этот довод успокоил, и я направился в свою спальню. *** – Твою ж мать… – я вскочил с кровати и забросил поганый будильник под тумбу. – Ты можешь трындеть свои трели погромче, сволочь? Я понимал, что проспал сам, и будильник в форме облачка не при чем, но на ком-то же мне нужно было сорваться с утра? Еще страннее было то, что спальня пустовала. Значит все ушли на завтрак, а меня не позвали. Нужно напомнить себе поменять друзей. Ибо нафиг они нужны, если уходят без меня, да еще и не будят? Дождь все еще приятно колотил по окнам. В такую погоду было особенно сложно учиться. А вот кушать хотелось очень. Не знаю, как связан мой желудочно- кишечный тракт и тучи на небосклоне, но, по-моему, очень прямой цепочкой. Я растрепанный выбежал из спальни - гостиная так же пустовала. Вот это стало второй неожиданностью. Куда все делись-то? Может я все еще сплю? Я ущипнул себя за ногу, запищал от боли, ударил себя по руке, чтобы она так больше не делала, запищал еще раз и только тогда понял, что я схожу с ума в реальности. – Ну и не больно-то вы мне все нужны. И сам дойду до Большого зала. Я проспал не критично, поэтому закинуть какую-нибудь вартушечку, а лучше парочку, я успевал. Если только за три минуты доберусь до холла. Но это не впервой, ибо опаздываю я очень часто. Но странности все еще не прекращались. Люди вымерли. Не было ни одной живой души. Что происходит? Грядёт Армагеддон, все спрятались в бункере, а меня забыли? Ну тогда точно друзья у меня так себе. Я добежал до Большого зала и открыл дверь. Ооо… Ну, во-первых, весь замок сейчас был здесь. Вообще весь. Даже мадам Пинс вылезла из своей библиотеки. Во-вторых, я пропустил что-то очень важное, потому что звенящая тишина в переполненном зале мне показалась пугающей. В-третьих, я отчётливо слышал начинающиеся завывания и всхлипы. Оглянувшись по сторонам, я понял, что этот гул начинающихся рыданий разносится по всему помещению. Я внимательно посмотрел на ближайших ко мне студентов: кто-то ошарашен, кто-то заворожённо смотрит на директора, стоящего перед студентами, а кто-то просто впадает в истерику. Мой взгляд переместился на слизеринский стол и… что? Какого черта тут делает Малфой? – Гарри, присядь, прошу тебя. – обратился ко мне директор и указал на место за столом факультета. Что блин происходит? – Я думаю, нам всем сейчас нужна пауза для размышлений и время, чтобы прийти в себя. Поэтому сегодняшний день я объявляю не учебным. Кроме того, прошу без лишней надобности не покидать студенческие спальни и гостиные. При крайней надобности перемещаться по замку можно только вместе со старостой вашего факультета или деканом. Я на негнущихся ногах добрался до своего места и сел. Эта речь дала мне понять, что в Хогвартсе снова случилось что-то страшное. Я посмотрел на рыдающую Джинни, старающуюся держать себя в руках Гермиону и на Рона, который находился в какой то прострации. – Что происходит? Ответом на мой вопрос стал всхлип Джинни и попытка Гермионы хоть что-то сказать. Что же произошло в замке, раз у студентов такая реакция? Нападения, которые случались в замке ранее были менее травмирующими. Так что же случилось? Неужели… Я боялся произнести фразу, которая понеслась в моей голове. Нападавший совершил первое убийство? Но этого не может быть. Я просто отказываюсь верить. Я перевел взгляд на Малфоя. Он сидел с непроницаемыми лицом и смотрел вперёд. Больше ничего. Я ничего не видел на нем. Хотя такое сложно представить, ведь у него очень подвижное лицо и слишком много эмоций. Но сейчас в нем не было ничего. От этого я ощутил такой прилив страха, что у меня сбилось дыхание. – Гермиона? – произнес я, не прекращая смотреть на слизеринца. Ну же, Драко, приди в себя. Это ведь не ты, на тебя это не похоже. – Гарри… – она всхлипывала и пыталась утереть постоянно катящиеся слезы салфеткой. – Ночью снова произош… – Я уже понял. Насколько все серьёзно? Малфой. Давай. Пожалуйста, возьми себя в руки и очнись. Мне это очень важно. Прошу, Драко. Меня почему-то практически не волновало, что именно случилось. Все мое волнение было направлено на состояние слизеринца. – Т-тело… л-лежит в Западной башне. Т-там сейчас… т-там кто-то из преподавателей…и… – Гермиона закрыла лицо руками и наконец-то заплакала не сдерживая себя. О боже. Это произошло. И нападавший все-таки стал убийцей. Это не Драко. Нет, нет, нет. Это не он. Теперь я точно уверен. Я буду доказывать это где угодно. Только сейчас до меня дошло, что все мои предположения по отношению к нему - просто несущественны. Он не мог быть убийцей. Это же Драко. Драко Малфой. Он кто угодно, но не убийца. И я должен ему это сказать, должен попросить прощения за то, что не поверил ему, за то, что причинил вред, за то, что я просто дурак, каких еще надо поискать. Он во всем прав и если будет обижаться на меня и дальше, то я просто приму это. Потому что всё, что можно было разрушить, я уже разрушил. Даже нашу великолепную вражду. Теперь мы просто никто друг для друга. И это еще больнее, чем простая ненависть. – А есть новые зацепки, улики? Что-нибудь? Нужно что-то придумать. Как спасать его из той ловушки, в которую я сам же его и вогнал? Подключить Сириуса. У него явно есть какой-нибудь хороший адвокат. А пока он будет делать свою работу, я найду тихое место и прячу его там. Пока ничего не закончится, ему нужно быть в безопасности. – Нет, ничего нет. Кроме следа от укола. – ответила Джинни немного успокаиваясь. – Она даже не смогла сопротивляться. Просто упала вперёд, когда это чудовище напало сзади. Разбила лоб, сломала нос и скулу… все лицо было в крови… Уизли положила руки на стол и уткнулась в них лицом. Рыдания заглушались рукавом свитера, но все равно были отчётливо слышны. И тут я понял. – Это девушка? Тот человек, на которого напали - это девушка? Но почему в этот раз девушка? Прежними жертвами люди исключительно парни. Оба футболисты, высокого роста. Как девушка вошла в его список? – Да, Гарри. Это девушка. – Гермиона всхлипнула и бросила мокрую салфетку в кучу таких же. – Я забыла сказать тебе имя. Это Астория. Астория Гринграсс.