Часть 5
4 февраля 2022 г. в 21:02
Яркий солнечный свет обычного летнего дня освещал главную площадку Храма Наруками. Это лето выдалось особенно тёплым, так что Мико, выйдя в центр Храма, с наслаждением прикрыла глаза и вдохнула свежий, холодный горный ветерок. Пение птиц ласкало её слух, на мягкие и пушистые ушки падал свет, приятно согревая и погружая жрицу в некое состояние блаженства.
Она любила свой Храм.
— Доброе утро, госпожа Яэ! — мимо неё прошло несколько девушек, и кицунэ также тепло поздоровалась с ними. Эти девушки… Все они так похожи на своих предшественниц и, тем не менее, все они были разными. Обладая даром долгожительства, Мико не без печали наблюдала за тем, как каждый раз подходил конец срока человеческой жизни её дорогих жриц. Они умирали, их тела, пахнущие эфирными маслами, со всеми почестями хоронили у подножья горы Ёго. Но Яэ знала — на место этих жриц, что достойно прожили свои жизни, придут их дети, а затем дети их детей, и так будет всегда.
Так будет вечно.
На её памяти это уже было, кажется, третье поколение. Больше сотни лет наблюдать за циклом жизни и смерти — такова была стезя бессмертных, как Мико, существ.
Стоило девушке подумать о времени, как тело её словно пронзила вспышка молнии. Она вздрогнула, по телу прошлись, несмотря на тепло воздуха, ледяные мурашки. Как… Как она могла забыть?
— Оу, — с некой неловкостью прошептала девушка, хмуря брови. Что ж, она смогла вспомнить о данном Эи обещании, пускай и спустя почти сотню лет. Как там говорится в народе? «Лучше поздно, чем никогда»?
Украдкой, стараясь не обращать на себя лишнего внимания, Яэ давно нехоженой тропкой дошла до чудом уцелевшего спустя столько лет домишки. Каркас его ещё больше покосился, белая краска облупилась, в деревянных стенах зияли дыры.
Зайдя внутрь этого не внушающего доверия строения, Мико остановилась на входе, громко чихнув. Сейчас в лучах солнца, что пробивались сквозь крышу, похожее на решето, она особо отчётливо могла увидеть пыль, заполнявшую собой всё внутренне пространство.
Стоя здесь спустя больше сотни лет, Яэ Мико не чувствовала за собой вины. В конце концов, за все эти годы Эи ни разу не пришла проведать своё создание. Раз на его судьбу было плевать создательнице, с какой стати мыслями об этом существе должна забивать себе голову Мико?
Такие грубые, жестокие мысли были несвойственны рассудительной кицунэ. Подобным образом она лишь пыталась заглушить некое противное чувство вины перед куклой — как можно было так просто забыть о столь необычной вещи? Мико всегда считала себя организованной и ответственной, держащей слово, данное самой кицунэ. То, что она забыла о кукле, было просто непростительно.
К счастью, ни одна живая душа, кроме самой Мико, не могла осудить её за этот проступок. Яэ двинулась вперёд, и доски под её ногами угрожающе заскрипели. Сердце в груди забилось сильнее — от чего она волновалась? Ящики, за которыми она оставила когда-то очень давно куклу, были уже совсем близко. Глубоко вздохнув, стараясь побороть приступ кашля из-за витавшей вокруг пыли, девушка резко заглянула в пространство за ними.
Мико не смогла сдержать вздох облегчения, стоило взгляду увидеть лежавшую на своём месте куклу.
Та, в свою очередь спала на левом боку, повёрнутая лицом к ящикам. Помнится, Яэ оставляла, кажется, лежать ту на спине. Ноги её слегка были согнуты в коленях, среди прижатых к груди рук запуталась коса. Когда-то белое кимоно пожелтело, ткань истлела, от чего тело юноши во многих местах было обнажено. Толстый слой пыли покрывал парня — видимо, тот повернулся на этот бок очень и очень давно.
Гонимая неким «материнским» чувством, а может, скорее всего, чувством долга перед Эи, Мико покинула юношу, но лишь для того, чтобы спустя некоторое время принести кипу тряпок и широкий деревянный тазик, наполненный чистой водой.
Впрочем, вода перестала быть таковой совсем скоро. Немыслимое количество раз Яэ приходилось ходить и менять её — пыль и грязь, накопившиеся за столетие, за раз убрать было крайне и крайне проблематично.
Сперва убрав видимый слой пыли с пола, стен и хлама, напоследок жрица оставила уход за куклой. Притащив различные масла, которыми она пользовалась для ухода за своими волосами и шерстью, Мико села около юноши. Разложив чистые тряпочки на полу, девушка аккуратно сняла с него одежду, которая от старости буквально рассыпалась в её руках. Пока она трогала его и вертела, помогая себе снять кимоно, парень от подобного не самого галантного отношения так и не проснулся.
Ну, конечно. Он ведь и не мог проснуться, это же очевидно.
Оставив куклу обнажённой, Яэ также расплела ей волосы — те тут же распушились, скрыв за собой тело хозяина.
Дальнейшие несколько часов Мико долго и тщательно мыла эти невероятно длинные, всё не кончающиеся волосы. В голове промелькнула мысль — неужели Эи также мучается каждый раз, стоит ей захотеть помыть голову? Оставив ныне чистые волосы сохнуть, жрица приступила к омыванию тела. Но стоило ей случайно заглянуть кукле между ног, как с губ её сорвался непонятный звук — то ли вздох удивления, то ли смешок.
— Ох, Эи… — Мико покачала головой, продолжая оттирать тело куклы от пыли и грязи. — Стоит ли мне вообще интересоваться, почему ты решила сделать это так? Какие ещё сюрпризы ты мне преподнесёшь, милая?
Продолжая мыть тело, Яэ было приятно думать, что Эи слышит её слова несмотря на то, что виделись они в последний раз очень и очень давно. Мико не могла покинуть Храм по понятным причинам. Когда же Эи сама вновь соизволит навестить свою давнюю и дорогую подругу?
Высохшие волосы жрица вновь заплела в аккуратную косу, повязав на её кончике красивую розовую ленту. Яэ была довольна тем результатом, который она смогла достичь за сегодня. Исправить ошибку длиною в сто лет за какие-то полдня — разве это не заслуживает похвалы?
Сейчас на чистом, мокром от пролитой воды полу сидел обнажённый юноша. Глаза его всё также были закрыты, ровное дыхание поражало своей стабильностью: вдох-выдох, вдох-выдох… Сама кукла не шевелилась, по крайней мере, сейчас. Возможно, парень всё-таки был способен к движению во сне — как-то же он смог повернуться на бок?
Оставалась последняя проблема — одежда. Облачить мальчика в старейшее кимоно было нельзя. Обнажённым оставить тоже. Найти одежду на юношу здесь, на горе в Храме — Мико глубоко задумалась, не понимая, как она сможет решить эту задачу. Не спускаться же ей с горы в город? Да и послать кого-либо нельзя — что за странная просьба?
И всё же Мико нашла лазейку в этой ситуации. Не зря же она была кицунэ — острый лисий ум всегда выручал её в любую трудную, подобную этой, минуту.
К счастью, на этой неделе в Храм должен был прийти заказ, сделанный у лучших портных города. Одежда всех жриц Великого Храма Наруками должна быть сшита из материалов высшего качества, каждый наряд должен походить на другой один в один — конечно, кроме размера. И несмотря на то, что все эти одеяния женские, Яэ примерно представляла у себя в голове, как можно несколько преобразить те наряды.
Когда нужные одежды в скором времени прибыли в Храм, Мико тайком умыкнула одну из них — самого маленького размера. Несколько следующих ночей (ведь утром и днём у Великой Жрицы были свои соответствующие обязанности) Яэ провела, сидя около куклы. Девушка шептала тихие ругательства себе под нос, стоило тонкой игле вновь уколоть подушечку пальца — лунный свет был не лучшим источником освещения для столь мелкой и кропотливой работы.
И всё же она смогла, пускай и не в самом идеальном виде, добиться задуманного. Уже при солнечном свете Яэ с гордостью могла наблюдать плод своих трудов.
— Швея из меня никудышная, милый, так что придётся иметь то, что имеется, — усмехнувшись самой себе, проговорила кицунэ.
В руках она держала белую рубаху, но теперь её ранее широкие рукава были сильно укорочены — примерно по локти юноши. Ярко-красные хакама также пришлось укоротить и подшить: теперь штаны, ранее сильно похожие на юбку, были больше похожи на некие удлинённые шорты. Довольная собой Мико, напевая лёгкую мелодию, ловко облачила парня в подвергшуюся метаморфозам одежду.
Сейчас, чистый, с блестящими и аккуратно заплетёнными волосами, в новых одеяниях юноша выглядел просто великолепно. Его лицо со слишком правильными чертами не выражало ни единой эмоции; ни единой морщинки или другого изъяна не было на коже, словно кукла и не лежала здесь около сотни лет.
— Такая красота и пылится здесь без дела, — с неким сочувствием протянула Яэ. Она уложила куклу обратно на пол, также на спину. Хотелось проверить, как скоро мальчик перевернётся на бок или двинется иным способом.
Итак, незаметно для всех время утекало, а жизнь продолжалась своим чередом. Вновь и вновь поколения жриц сменялись перед глазами Яэ Мико — века шли, столетия сменялись новыми столетиями. И раз в несколько десятков лет кицунэ теперь исправно навещала тайну, хранящуюся в ныне слегка отреставрированном домишке. Великая Жрица не позволяла слишком толстым слоям пыли копиться здесь, не позволяла кукле покрываться паутиной. Яэ исправно выполняла данное Эи обещание: тлевшие старинные одежды она снимала, заместо них кроила новые — всё тот же наряд. С каждым новым десятком лет она всё более искусно умывала юношу — тратила меньше времени, воды и сил.
Иногда в минуты отдыха от дел она по собственной воле приходила к кукле без какой-то конкретной цели. Кицунэ садилась рядом со спящим и разговаривала с ним — своим самым благодарным слушателем. Иногда девушка замечала, как двигаются под сомкнутыми веками глаза юноши — возможно, тот видел некие сны. При ней кукла несколько раз переворачивалась с бока на бок, и в такие моменты парень выглядел словно обычный мальчик — расслабленное лицо делало куклу чересчур милым.
И такой досуг стал привычным. И казалось, что ничего необычного не может случиться, ничто не сможет привнести яркость в череду текущих дней. Однако, к своему же удивлению, Яэ ошиблась в этом своём суждении.
Точно такой же тёмной ночью, как и несколько веков назад Эи нежданно появилась на пороге Великого Храма Наруками. Руки её были покрыты поджившими ссадинами и свежими царапинами, словно некий ручной труд доставил ей определённые проблемы.
— Что за гостья! — всё также задорно протянула Мико, не двигаясь с места. Вечерняя молитва кончилась, поэтому сейчас на центральной площадке Храма они были лишь вдвоём. — А я… А я уже думала, что…
Эи не дала Яэ закончить свою мысль. Женщина сделала шаг ближе, остановившись почти прямо около носа кицунэ. Она поднесла указательный палец к губам Жрицы, намекая на то, чтобы та хранила молчание, дабы не привлечь лишнего и ненужного внимания.
— Я закончила, — коротко сказала Эи.
— Так долго? — шёпотом переспросила Яэ. — А я уж думала, что ты давно в своём Царстве.
Женщина прикрыла глаза, устало покачала головой.
— Нет. До достижения Вечности мне остался один последний шаг.
Словно откуда ни возьмись в руке Эи появилось Сердце Бога. Нежный пурпурный свет исходил от ценности, освещая лица беседующих девушек.
— Помнится мне, ты предполагала, что я могу отдать его на хранение тебе, — припомнила женщина их давнишний диалог. — Так вот, я решила. Ты — единственная, кому я могу его оставить. Там оно мне будет ни к чему.
Яэ молчала, внимательно слушая Электро Архонта. Поза, в которой стояла девушка, была грациозна, в движении руки, когда та прикрыла ладонью губы, просматривалась лисья гибкость и плавность. И только взгляд кицунэ был отнюдь не мягок: Мико, как и хозяйка Сердца, прекрасно понимала важность подобного шага.
И всё же Яэ Мико, несмотря на напряжённость, сгущавшуюся в воздухе, тихо рассмеялась, мило прикрыв глаза.
— Ах, милая, — голос Яэ был слаще самых спелых закатников. — Я премного благодарна тебе за доверие, и всё же: не боишься ли ты, что, получив в свои коготки Сердце, я тотчас продам его?
Конечно же, Яэ говорила не всерьёз. Но Эи сейчас было не до шуток, а потому та спокойно и решительно произнесла:
— Даже если ты продашь его, Гудзи Яэ, я уверена — ты обменяешь его на что-то равноценное, а это далеко непросто.
Яэ лишь кивнула, принимая из рук женщины на территории Храма Наруками уже вторую особенную вещь.
— Это твоя идея, не моя. Не пожалеешь ли ты об этом решении? — спрятав Сердце Бога в складках рубахи, на всякий случай переспросила девушка.
— Я никогда не жалею о принятых мною решениях, и никогда не отказываюсь от своих слов.
— Что есть — того не отнять, — ответила ей Яэ, когда обе девушки остановились на выходе из Храма. — За все эти года ты так и не пришла проведать его, — как бы невзначай промолвила кицунэ, стоило женщине уже начать уходить.
— Кого? — холодно спросила Эи, остановившись и повернув голову через плечо.
Мико удивлённо вскинула брови. Она глядела на женщину, с неким неприятным чувством подмечая ту усталость, что читалась на лице давней близкой подруги. Казалось, что если Эи проведёт хоть ещё один день в этом мире, то ужасы Эрозии полностью поглотят её, не оставив от былой сильной личности и следа.
Эи так долго стремилась к Вечности, что по праву заслужила тот покой, что обещает ей Царство Эвтюмии. Гудзи Яэ это прекрасно понимала, но легче на душе и сердце от этого совершенно не становилось.
На сколько ещё веков они расстанутся, прежде чем встретиться вновь? Сейчас, сжимая сквозь складки одежды продолговатую фигурку, Мико понимала — лишь некое чудо сможет свести их снова вместе.
— А вот здесь я тебе подсказывать не буду, дорогуша, — спрятав все невесёлые мысли поглубже в душу, в привычной непринуждённой манере ответила ей Яэ. — Я уверена — ты вспомнишь сама.
В будущем, будучи погружённой в состояние медитации, Райден Эи, конечно же, вспомнит, кого имела в виду Яэ. Мысли эти она будет ещё долго и долго крутить в сознании, рассматривая свои давние поступки с разных сторон. Но всё это будут лишь мысли — прошлое не воротить. Исправить что-либо было невозможно. И единственное, что могла позволить Эи в своём Вечном убежище — это оставить судьбу некогда созданной ею куклы в покое. Позволить марионетке самой строить жизнь, не брать над ней контроль.
Ведь даже будучи в Царстве Эвтюмии, Эи чувствовала:
Её кукла, погружённая в состояния вечного сна, от чего-то проснулась.