Сердце, что сокрыто в коконе его сладких грёз

Теперь в груди Скарамуша было настоящее сердце. Куда бы он ни пошёл, теперь везде его преследовал этот долгожданный звук: «Бу-бух, бу-бух»! Наконец-то, замерев, он мог увидеть, как дрожит от пульсаций его одежда. Это было то, чего он так желал. Это было тем, что страстно хотела кукла на протяжении почти всей своей сознательной жизни. Но… Получил ли он то, чего хотел на самом деле? Это был… Спорный, сложный вопрос. Едва покинув кабинет Дотторе, юноша всё ещё находился словно в некой абстракции. Он не помнил, как дошёл до собственной комнаты, где, едва коснувшись подушки, забылся глубоким сном. Он ожидал, он верил, что после пробуждения его состояние, его жизнь полностью изменится. Ведь теперь в груди у него есть тот орган, его личный орган, что делает его теперь ближе к настоящим, живым людям! Но его надеждам… Не дано было осуществиться. Поскольку Скарамуш всё ещё оставался в подвешенном состоянии, что бы он ни говорил, а в Фатуи пока приходилось остаться. Во-первых, конечно, из-за Дотторе, что как его личный врач наблюдал за состоянием своего горячо любимого пациента. А во-вторых… Опрометчиво было бы вот так просто бросить всё и убежать из Заполярного Дворца. Куда бы он пошёл? В эту нескончаемую метель? Он ведь даже не знает, в какой стороне находятся другие страны — до сих пор поручения касались Снежной и прилежащих территорий. Да и… Теперь, получив сердце… В чём смысл теперь его дальнейшего существования? Какова дальнейшая цель? На самом деле, Скарамуш прекрасно осознавал — всё получилось совершенно не так, как на самом деле желал юноша. Уже прошла неделя с момента операции и да — он ясно ощущал, как потоки электро энергии текут по его ныне тёплым венам и артериям. Его сердце, нет, его орган, что был больше схож с Глазом Порчи, делал его сильнее — тяжело было с этим спорить. Сам Скарамуш не замечал, но Дотторе отчётливо видел, как действуют останки мёртвых Архонтов на куклу — у парня на затылке появились две светлые, почти белые пряди. Но в остальном, к счастью, признаки старения так и не коснулись искусственную куклу. И чем дольше шло время, тем больше Скарамуш понимал: ничего не изменилось в лучшую сторону. Он ждал, что с сердцем в груди начнёт чувствовать что-то хорошее; думал, что радость и счастье, рождённые в центре груди, пульсациями растекутся по всему телу, заполнив собою каждую клеточку. Ничего из этого не произошло, наоборот: чем дольше продолжал существовать Скарамуш, тем больше негативных, желчных, чёрных мыслей рождалось в его голове а, следовательно, те в виде слов капали с его острого языка. «Глаз Порчи» в его груди производил обратный эффект: Шестой Предвестник Фатуи словно до конца растерял всё то хорошее, что, возможно, было где-то глубоко в его душе. Каждый в Заполярном Дворце отмечал эти странные метаморфозы, что коснулись мальчишки: тот стал более гневливым, но гнев его выражался не физически, а через Речь, что так страшились услышать его подчинённые. Новые Предвестники, вступившие в Фатуи, сразу же невзлюбили этого мрачного, злоязычного сорванца. Скарамуша недолюбливали все. Все, кроме Дотторе. Второму Предвестнику нравилось видеть юношу таким: более живым, теперь остро на всё реагирующим. Теперь боль ему можно было причинять не только словесную или моральную. Даже спустя месяц кукла была зависима от медицинских осмотров его новых органов. Зависима от него. От Дотторе. Ставший более опасным, внушающий одним своим видом страх, юного внешне Предвестника стали всё чаще отправлять на различные миссии и задания за пределами Снежной. И каждый раз парень пользовался своей излюбленной, давней тактикой: с его миловидной внешностью и приятной уху Речью ничто не мешало Фатуи втереться в доверие жертвам, чтобы затем… Волк в овечьей шкуре — таким был он, Сказитель, Номер Шесть из Предвестников Фатуи — Скарамуш. — Куда вы направляетесь, господин Предвестник? — услужливо спрашивает один из подчинённых Скарамуша. Юноша, не терпящий глупых болтунов, не думая, отвесил мужчине звонкую пощёчину. Мужчина тут же, задрожав и не смея сопротивляться, упал на колени перед Шестым Предвестником Фатуи. Скарамуш холодно смотрел на своего подчинённого. Лицо того выражало страх, он был полностью беспомощен перед ним — военной мощью Фатуи. Скарамуш прекрасно знал — никто не имеет право поднять на него руку в ответ. Возможно, из-за выразительности лица, юноша до сих пор не избавился от этого недалёкого подчинённого. — Я отправляюсь на восток. В Мондштадт, — коротко ответил он, не собираясь вдаваться в подробности. Парень вновь взглянул на прибитую коленями к полу, дрожащую от страха фигуру. Да… Это был далеко не первый раз, когда юноша замахивался на своих подчинённых, ставя глупцов на место. Раньше Скарамуш не обладал столь садистскими замашками — те появились недавно. После того, как в грудь было вживлено… Скарамуш не мог, а скорее попросту не желал принять простую истину: глядя в искажённые ужасом лица своих слуг, юноша подсознательно видел в них себя. Себя в кабинете Дотторе, когда мужчина… Когда учёный, он… Перенимая от Дотторе дурные повадки, Скарамуш отыгрывался таким образом на слабых, выплёскивая злость на свою беспомощность перед Вторым Предвестником Фатуи. — В-ваш подчинённый всё понял! Сейчас же велю охранникам подготовиться! В охране, разумеется, не было нужды, но юноша был сыт по горло пустой болтовнёй с этим тупицей. Не сказав более ни слова, по личному приказу Первого Предвестника Фатуи Скарамуш отправился на восток. «И зачем Педролино отправил меня в это унылое место», — прибыв в порт Ли Юэ, ныне Скарамуш пешком шёл по торговому маршруту, что связывал две соседствующие страны. — «Ветроголовые мондштадцы! Неужели так сложно построить собственный порт?» Радовало лишь то, что климат здесь был лучше — сухой ветер колыхал вуаль его шляпы, солнечный свет освещал всё вокруг, создавая прекрасную дальность обзора. Проходя мимо какого-то постоялого двора, Скарамуш увидел странную картину: на дороге стояла сломанная телега. Деревянные её колёса разошлись в стороны, бочки с вином валялись рядом, также, судя по всему, чем-то раздавленные — тёмная жидкость пятнала землю словно свежепролитая кровь. Рядом с разрушенной телегой в пыли лежал какой-то мужчина, видимо, без сознания. Скарамуш подошёл ближе, остановился. Глянул на телегу — и обомлел. Какой-то странный камень — видимо, причина разрушения, — парил около тележки, источая яркий, насыщенный голубой свет. — Что за? — холодные рассеянные искры камня не внушали доверия. Осознав, что эта вещь может быть опасной для него самого, с помощью электрической вспышки парень разрушил камень, стерев его в мельчайшие элементальные песчинки. — Вы живы? — юноша кончиком ноги коснулся плеча лежащего без сознания. Мужчина не пошевелился. Казалось, что он просто умер, но нет — грудная клетка размеренно колыхалась, подтверждая то, что человек был жив. Внезапно послышались шаги. Скарамуш отпрянул от тела и обернулся — к нему стремительно приближалась некая компания. Спустя несколько секунд незнакомцы подошли ближе. То были какие-то светловолосые девушка и юноша, а также их компаньоны — большая фиолетовая птица и… Летающая маленькая девочка. — Этот парень на земле спит? — спросила парящая девчушка тоненьким голоском. — Боюсь, что так, — ответил ей Скарамуш милым, дружелюбным голосом. — Разбудить его не получается, сколько бы я ни пытался. — Похоже он, как и другие, дотронулся до метеорита… — продолжая размышлять вслух, сказала девочка. «До метеорита?» — подумал Скарамуш. — «Это она про тот голубой камень?» — Вы о том камне, что упал на повозку? — спросил Шестой Предвестник Фатуи, желая убедиться в своих размышлениях. Он развернулся лицом к компании — Святые Архонты, что за простодушные лица! — Будьте спокойны, я уже разобрался с ним при помощи магии. — Вы сказали — «другие», — продолжил ласковым голосом говорить «волк в овечьей шкуре», — то есть были ещё люди, впавшие в такой сон? — может, информация, что он может получить от этих глупцов, как-то связана с тем таинственным поручением, что дал ему Педролино? Девушка, у которой один глаз был прикрыт чёрной повязкой, открыла рот и начала что-то говорить. Говорить долго и вычурно, от чего у Скарамуша едва не заболела голова. Какая же она… Раздражающая! Как можно так безвкусно использовать свою Речь? Она что, думает, что звучит как какая-то принцесса? Как только девушка закончила говорить, её речь тут же подхватила, оказывается, говорящая птица: — Как вы понимаете, мы только пришли из Мондштадта, где немало людей впало в беспробудный сон. Их симптомы сходны с этим господином. — Вот как… — притворно-обеспокоенно вздохнул Скарамуш. — Похоже, эти метеориты нанесли немалый ущерб. — Судя по наряду, это работник винокурни… Бена мы уже видели, значит это Фриц! — вновь запищала девочка. Друзья принялись разговаривать друг с другом. Скарамуш, думая о Мондштадте, пропустил часть их диалога. — Однако, ты прав, — продолжала говорить летающая, — одежда работника винокурни ничем не выделяется… Особенно в сравнении с этим парнем. Тоненький пальчик указал на Скарамуша. — Ха-ха, ты имеешь в виду меня? — искренне рассмеялся юноша. — Да, Паймон такого наряда ещё не видела, — подтвердила девочка. — Эта огромная шляпа необыкновенна, — подал голос светловолосый парень. «Пф! — вспыхнул Скарамуш. — Почитай значение слова «вкус», придурок», — а вслух произнёс: — Я… — Скарамуш запнулся, едва не упомянув Снежную. — Я странник из… Инадзумы, — от упоминания собственный Родины что-то трепетно защемило в груди. Это точно было не сердце, сделанное Дотторе. — Я остановился помочь этому господину, как тут появились вы, — зарабатывая себе очки дружелюбия, бессовестно лгал парень. — А вы? Вы расследуете падение этих… Метеоритов? — Мы здесь по одному поручению, — ответила та, что представилась как «Паймон». — Я — принцесса осуждения Фишль, пришедшая на зов о помощи своего народа! — гордо расправив плечи, прокричала девушка. — А я её смиренный слуга и фамильяр, ворон Оз. — А я лучшая подруга почётного рыцаря Ордо Фавониус, Паймон! — весело захохотав, сказала летающая девочка. — О? — взгляд Скарамуша голодно вцепился в фигуру юноши. — Тогда ты, должно быть, почётный рыцарь Ордо Фавониус. — Я состою в Гильдии искателей приключений, — почёсывая затылок, неловко улыбнулся юноша. — Меня зовут Итэр. — Ой, ну, не скромничай! — воскликнула Паймон. — Ты самый-самый настоящий рыцарь — благородный и великодушный! «От подобных избавляются в первую очередь», — Скарамуш принялся осматривать эту несуразную, разношёрстную компашку. В теории никто из них и моргнуть не успеет, как он, Шестой Предвестник Фатуи, сотрёт их в пыль одной электрической вспышкой. Скарамуш остановил свой взгляд на Итэре. Он впервые встречал этого прославленного странника вживую, но вот слава о нём и его подвигах давно достигла ушей всех в Заполярном Дворце. Юноша знал — с рыцарем Ордо Фавониус лично встречалась Синьора, причём дважды, когда дело касалось Сердец Богов. Он тут же помотал головой, отгоняя от себя мысли о своих «коллегах». Раздражаться ещё больше не хотелось, особенно перед такой замечательной, наивной компанией. — Извините, что здесь произошло? — внезапно раздался ещё один голос. Все обернулись — прямо к ним шёл вооружённый человек. Миллелит. — Раз за дело взялись Миллелиты, я больше не нужен, — как бы не хотелось расправиться с этими букашками прямо сейчас, а лишние свидетели ему были не нужны. Продолжая размышлять над услышанной информацией, Скарамуш двинулся дальше, вперёд, прямиком в Мондштадт. Чем дальше он двигался по землям свободы и одуванчиков, тем больше видел странных картин: на земле то тут, то там лежали ярко-голубые камни — те самые метеориты, о которых упоминали его случайные собеседники. Прямо на дорогах были организованы пункты медицинской помощи: в самодельных палатках лежало множество людей, похоже, без сознания. Или, как выразились опять же его новые знакомые… Пребывая во сне? Вечерело, когда Скарамуш всё также бесцельно шатался по Мондштадту. И что он может здесь найти, в этой продуваемой всеми ветрами дыре? Пришлось собрать вокруг себя небольшой отряд солдат и разослать их по всей территории Мондштадта — следить, наблюдать. Шпионить. Неожиданно откуда-то вдалеке послышались чьи-то возбуждённые голоса. Это были, без сомнения… Голоса его «новых друзей». Чем ближе подходил Скарамуш, тем отчётливее убеждался в своей догадке. Подкрадываясь к своим жертвам, юноша с удивлением заметил в компании новую девушку в шляпе с обширными полями. Друзья что-то бурно обсуждали, видимо, даже не замечая подкрадывающейся смертельной опасности. — Беседуете? — пряно рассмеявшись, спросил Скарамуш, с каждым шагом сокращая расстояние между ними. — Ничего, если я присоединюсь? — Вновь мы встретились с тобою, инадзумский скиталец, — начала говорить Фишль. — Я как раз… Неожиданно незнакомая девушка встрепенулась, как-то странно вздрогнула, испуганно округлив глаза. Крепко схватив своих друзей, она тут же образовала вокруг них гигантский водный пузырь. Секунда! — и пузырь лопается, а внутри ни оказывается… Никого. Признаться, Скарамуш был… Шокирован. Как… Да что произошло?! Как могли эти тупицы, его жертвы, уйти прямо из-под его носа? — В тот раз рядом ошивался Миллелит… — зашипел себе под нос юноша, — и убивать спасителя Мондштадта мне было не с руки. А сейчас подвернулся отличный шанс. И я как раз проходил мимо… «Но кто эта колдунья?» — мысли словно рой светлячков роились, наскакивая друг на друга. — «Она просто не могла знать, кто я!» — Слуги! Тут же несколько солдат возникли рядом, упав на колени. — Господин! — Разыщите их. А когда найдёте… Ослепительная вспышка ярко-голубого света озарила всю землю, почти до самого горизонта. Скарамуш замер, поднял взгляд в небо, придерживая шляпу. Огромный метеорит, оставляя за собой голубой шлейф и сгорая в атмосфере розовым огнём, постепенно падал куда-то далеко-далеко. — Господин! — его подчинённая, не отрывая глаз от пола, принялась докладывать. — Это случилось снова! На этот раз метеорит крупнее всех, что упали раньше! «Как интересно», — подумал Скарамуш, затем обращая взор на слуг: — За дело! — приказал он. — Планы изменились — ваше предыдущее задание остаётся в силе. Продолжайте исследовать метеориты… — Господин! — внезапно встал с колен один из подчинённых. — Предоставьте их нам! Мы с ними разделаемся в два счёта! Скарамуш, что секунду назад хотел продолжить свою Речь, замер как вкопанный. — С чего ты решил, — резко оборачиваясь и подходя к наглецу, юноша глядел в силу разницы в росте снизу вверх в лицо, сокрытое маской, — что имеешь хоть малейшее право оспаривать мои решения? — голос Шестого Предвестника был холоден как та аура, что исходила от странных метеоритов. — С чего ты подумал, — продолжал шипеть он, наслаждаясь тем страхом, что открыто читалось на лице мужчины, — что можешь без моего разрешения встать с колен? — П-прошу прощения, Господин! — колени подчинённого подкашиваются, и он падает Скарамушу в ноги. Те солдаты, что стояли рядом, ещё ниже припадают на одно колено, не смея поднять взгляд без разрешения. — То-то же, — тут же потеряв интерес к этим безмозглым тупицам, фыркнул юноша. — А теперь вперёд! За работу! Солдаты тут же исчезли, растворившись в тенях. Что же… Теперь ему, Скарамушу, предстояло решить куда больше задач, чем он предполагал на самом деле.