Хулиганы

К вечеру собрались в кабинете Бенкендорфа полном составе. За столом также сидел высокий утонченный элегантный красавец с серо-зелеными глазами, русыми волосами и тонкими пальцами. — Начнем со знакомства: Андрей Викторович Рудесский, капитан, криминалист-програмист, биолог, и.о. начлаба. — Бенкендорф внешне был спокоен, а внутри все кипело. Надя, увидев личное дело этого капитана, сразу остановилась на нём, даже не просмотрела остальных. Увидев подчиненного вблизи, начал ревновать. Но жена вела себя спокойно, все было как обычно, если бы не ставшая хронической бледность криминалиста. Дальше представил всю команду. — Очень приятно, — вежливо улыбнулся и.о. начлаба. — С Надеждой Николаевной имел честь пересекаться ранее. — Сычёва даже не улыбнулась. — Взаимно, — кивнул Корф, новенький производил очень приятное впечатление. — Теперь самое интересное: до четверга мы должны перепроверить материалы, которые нам прислали, особенно это касается лаборатории, и спланировать, как взять на горячем нарколабораторию из подмосковного Гаевска. — А что в четверг? — спросила тихо Надежда Николаевна. — Четверг и пятница отводится на проведение операции. — Это кто же такой умный? — поинтересовался Андрей Викторович. — Министерство. — вздохнул Бенкендорф. — Сразу видно, что ни дня в поле не работали. — тихо заметил новенький. — Ладно, материалы для лаборатории есть? — Да, — кивнул полковник, — вон коробки, все ваши. Наташ, перед началом проведи, пожалуйста, экскурсию для новобранца и вперёд. Да, в лаборатории вас пока по прежнему двое. Надежда Николаевна временно у меня на бумажной работе. Вы работаете, оперсостав у меня. Репнина и Рудесский с коробками в руках вышли из кабинета начальника. — Я сейчас про четверг-пятницу не понял, — возмутился Саша Романов. — Это что, шутка? И с каких пор министерство это нам диктует? — Нет. — тихо произнес начальник. — Анна, здесь, — протянул две флешки, — записи допросов части этих «добрых молодцев», которых успели взять местные, прежде, чем поняли, куда ведут ниточки. Просмотри их все, пожалуйста, мне свое мнение устно, плюс заключение. — Поняла, я пошла? Полковник кивнул. Девушка исчезла. — А теперь конкретно, пожалуйста, — хмыкнул Саша. — Я не помню, чтобы спецоперация готовилась за два дня. Даже за полтора. — Надежда Николаевна, Вы бы не могли пока посмотреть, что в комнате отдыха, пожалуйста? Только без тяжестей. — попросил Александр Христофорович. — Конечно, как скажете. — женщина вышла. — А теперь так, ребята, — глухо заговорил полковник, — я говорю то, что есть на самом деле, а не то, что мы с Корфом услышали. Как бы мы хорошо не подготовились, мы прекрасно понимаем, что за полтора дня подготовить операцию по ликвидации нарколаборатории на чужой территории без поддержки изнутри невозможно. Там крутые ребята. Информации практически нет. «Воротнички» сдулись, суют нас. Пусть даже большинство из вас и прошло спецназ. Если вы откажитесь, я пойму и напишу рапорт вместе с вами. Я изначально был против, но приказ есть приказ. — А что будет, если мы все сделаем? — поинтересовался Седой. — Грамоту очередную дадут, — фыркнул Саша. — Лучше бы премию, — ответил Костя, — больше пользы. И приятнее. — Вернулись к делу, — призвал полковник. — Нас не просто расформируют, нас ещё и разжалуют. Как бы не сильно страшно, но чего я тогда в больничке валялся и Надюша с Анютой нервничали?! — возмутился Корф. — То есть, это вызов? Нам? — уточнил Сергей. — Да. Как бы это не стало крышкой нашего общего гроба, — заметил Бенкендорф, — поэтому апломб побоку, давайте лучше думать. Лучше разжалованный, но живой. Молодые люди переглянулись и хором ответили: — Нет! Работаем! — Я понимаю, что вы мастера за два часа спланировать операцию с заложником, но тут вы должны полагаться только на себя. В чужом городе и не зная противника. — полковник закипал. — Спокойно, шеф, — невозмутимо проговорил Владимир. — Полагаться на себя это лучше, чем на чужого. Пусть эксперты работают, а Вы дайте нам материалы дела. Мы почитаем, потом обсудим. — Ребята, осталось два дня, вы понимаете, на что подписываетесь? — Два дня и три ночи, — поправил Корф и потянул руку, — материалы? Начальник молча потянул папки, офицеры встали и направились к двери. — Дядь Саш, — тихо проговорил Корф, — ты, главное, девчонок и детей береги. Мало ли что. Ты в любом случае останешься здесь, будешь нас координировать и прикрывать. — Иди к чёрту! Работайте! Перед погружением в дело зашли в комнату отдыха, заварили кофе. — Аза, можно вопрос? — тихо начал Костя. — Наде сейчас противопоказаны лаборатория и и нервы. Но это на шефе. — сухо ответил Владимир. — Все, забыли. Работаем. Надежда Николаевна зашла в кабинет мужа: — Разрешите, товарищ полковник? — Конечно, заходи, — кивнул тот. Александр Христофорович стоял у окна, достал из шкафа пакет сока со стаканами и сухофрукты. Женщина села на диван: — Саш? — Да, родная? — поставил все на журнальный столик возле дивана, сел рядом и привлек к себе, криминалист смотрела внимательно. — Пока ничего не могу сказать, правда. Лучше ты мне скажи, как себя чувствуешь? Что врач сказал? А то говорили, что я поеду с тобой, в результате весь день как савраска. — Прекрати, ты со мной съездил. А работу никто не отменял. И я все повторю, мне не тяжело. — улыбнулась, — Чувствую себя хорошо, не волнуйся. Врач сказал, что с нами все согласно расписанию. Поменял комплекс витаминов, спокойно, там только дозировка другая. — Бенкендорф кончиками пальцев гладил жену по лицу. — Саш, не ревнуй. Мой муж — ты, и ничего не изменилось и не изменится. И не просто муж, а любимый человек. С Андреем я пересекалась по прошлой работе. Он — спец. И он женат. Успокойся. За нас всех можешь не волноваться. Я с тобой, Анечка с Володей, Наташа с Сашей. Мы все при деле. Практически, только я не при деле. — Ты при деле, — прошептал в волосы Нади полковник, осторожно положив свою руку на ее живот. — вот оно, твое самое важное дело. Завтра я попрошу тебя помочь мне с документами, но это все завтра. — Домой? — Да, завезу тебя, дома за тобой Вовка с Аней присмотрят, а нам надо поработать. — тихо целовал волосы Нади. — Сегодня у тебя очень короткий рабочий день. — Саш, чем я могу помочь? Пожалуйста! — Пока я тебе занятие нашел. Выпей сок и пойдем. *** В среду в отделе было подозрительно тихо. Полковник сидел в кабинете и смотрел в одну точку, Надя перебирала документы, копии уничтожала через шредер. Понимала, что спрашивать у него что происходит бесполезно, оба были ещё теми молчунами. Словно по заказу Бенкендорф встал, взял жену на руки и положил на диван, накрыл пледом, сел рядом. — Я же просил делать перерывы. — уткнулся в ее плечо. Через пару минут встал, принес перекус. — Пожуй и полежи, я у мальчиков. Телефон не бери. Мой, в смысле. Всё, перерыв. — Ну что, мужики, что делаем? — Александр Христофорович зашёл в кабинет оперативников и внимательно смотрел на молодых людей. — Работаем, товарищ полковник, — заметил Корф. — Я вижу. И всё же? — Вечером выезжаем, ночью приезжаем, утром осматривается и решаем по ходу дела. — спокойно отозвался племянник. Помолчал, затем все же спросил, — это затея Оболенского? — Очень похоже… Ребят, вы точно уверены? — Успокойся, ты, кажется, забыл, так я напомню, мы все здесь прошли спецназ и спецподготовку! — рявкнул Корф. — Хватит! Скажи лучше кто из криминалистов с нами? — Рудесский. — Уверен? Он какой-то слишком нежный. — Этот «нежный» шеи двумя пальцами сворачивает. — Понял. Ладно, давайте все ещё раз обсудим, заберём девочек и домой. Ещё вещи сложить надо… Относительно плана, мысли такие…. Дома Владимир быстро сложил рюкзак, да и что брать-то на два — три дня — сменное белье, носки, да свежую футболку со средствами гигиены. Узнав про грядущую поездку перестал бриться. Анна сосредоточенно помогала, Володя-маленький сидел на диване с отстранённым видом. — Ребят, вы с таким настроением, будто я не на пару дней, а на всегда. Я на выходных уже буду дома. — Все хорошо, так, возьми, на всякий случай, ещё и с длинным рукавом. Мало ли. Май ее майский. — Хорошо, родная. Спасибо. Корф сел рядом с сыном, прижал к себе. Володя-маленький тут же обнял его в ответ: — Всё будет хорошо, я максимум в воскресенье буду дома, проверю твой дневник, в понедельник отвезу в школу. Всё хорошо. Так надолго я больше никогда не пропаду. Я с вами. Не расстраивайся. — второй рукой притянул к себе жену. — Я быстро, накажу злодеев и к вам. Я без вас никак. После ужина попрощался со всеми и уехал. *** Оперативники и новый криминалист устроились в бусике, Саша Романов за рулём, и тихонько переговаривались: — Андрей Викторович, Ваш черед о себе рассказать, — усмехнулся Седой, — мы представились. — Во-первых, просто Андрей. Во-вторых, рассказывать особенно нечего, криминалист-программист, несколько лет назад работал вместе с Надеждой Николаевной. Женат. Жена — домохозяйка. Всё. — И хорошо, — кивнул Саша, — драться умеешь или пацифист? — Умею, практикую, — усмехнулся Рудесский. — Но только в случае необходимости. Самбо, Джит Кун-до. — Да ладно?! — хором спросили оперативники. — Да. Ладно, это не интересно. Я тут термос прихватил. — Корф, — улыбнулся Саша, — и как это быть отцом? — Круто, ребят. Очень. Парень классный. Анюта сказала, что характером в меня, но, слава богу, не полностью. Правда, когда неприятности или расстроенный, то да, замыкается. — рассказал про ситуацию в школе.- А я, главное, такой гордый собой, аки слон, — помог Андрею с чаем, достал бутерброды и печенье. — А потом смотрю на этих мамашек, на зареванных пацанов и понимаю, что мой ребенок их гораздо добрее и мудрее. Сам по себе. Это в нем точно от Ани. А так, он, при каждом удобном случае, не отходит от Нади. — Ревнуешь? — усмехнулся Седой. — Я? Нет, — покачал головой, — а вот Саша да. Вот кого я не узнаю абсолютно, так это его. — Изменился? — уточнил Костя. — Да, в лучшую сторону. На мой взгляд, это то, что нужно Надюше. А вот, что нужно ей… Ай, они взрослые, разберутся. — Прости, ты говоришь «Саша», — вклинился Рудесский, — имеешь ввиду Бенкендорфа? — Да, а ты не в теме? — удивился Корф, — Надюша моя тетя, а полковник — дядя. — Угу, спасибо, понял… — протянул новенький и сделал глоток чая. — Обжёгся? — усмехнулся Седой. — Умгу. Проехали. — Мы, кстати, подъезжаем. — заметил Костя, — так что допивай, ужинать будем в номере. *** Надя смотрела в окно, видела, как племянник сел в такси, перед этим махнул им с Аней и Володей, так же стоящим у окна, но в своей комнате, рукой и уехал. За столько лет работы и брака с офицером она должна была привыкнуть к подобным командировкам, но когда это касалось ее мальчика было все равно тревожно. — Все хорошо, родная, все с ним будет хорошо. — Бенкендорф обнял ее со спины, осторожно положил ладонь на ее живот. — Не волнуйся, он будет тебе звонить и писать. Максимум в понедельник рано утром они будут дома. — Я не могу за него не волноваться, он мне сын. И ты прекрасно знаешь, что к понедельнику они вряд ли справятся. Но с ним все будет в порядке, я это знаю, это же Корф, — развернулась в любимых руках. Глаза в глаза. — Я и за тебя волнуюсь. Всегда. — Не надо, Надюш, не надо. Тебе это категорически запрещено, — тыльной стороной ладони медленно провел по ее щеке. — Береги себя и малыша. Корф меня разорвет, если с вами хоть что-то случится. Он и так меня с трудом терпит. Сейчас его Аня с мелким отвлекают. — Перестань, — обвила руками шею мужа и запустила пальчики в его волосы. — Он немного ревнует, это есть. Володя скорее обижен и не до конца верит, что я тебя тогда сама попросила уйти… Всё, мы закрыли эту тему. — поцеловала Александра, прижимаясь к нему всем телом. — Надя, — прошептал в губы, — не надо, береги себя. — Не отвлекайся, — тоже шепотом, — все можно. — Над…? — губы мужа перешли на шею. — Да… Дверь, Саш… — Угу… Я соскучился. — Дверь … — мозг женщины отключался даже находясь рядом с любимым человеком, а уж так… но в квартире ребенок. На работе они оба работали, а вот дома…. Сумела выставить вперёд дрожащую руку и смотрела на полковника затуманенным взглядом. — Я ее теперь всегда закрываю, едва захожу. — притянул к себе, руки гладили осторожно ее тело, снал с Нади тунику, когда он сам лишился своей футболки, даже не понял. Медленно положил жену на кровать, в комнате царил полумрак, стянул с себя спортивки, навис над ней на локтях и любовался своей женщиной. — Сашка? — улыбалась. — Я люблю тебя. И нашу кроху. — Мы тебя тоже. Мы это уже выяснили. Ты ревнуешь… Зачем? Ты же себя мучаешь. Я — твоя жена, ношу твоего ребенка. Мне нужен только ты. — Я знаю. — начал целовать каждый миллиметр нежной кожи, — Но он явно лучше меня. — Надя приготовилась к дальнейшим действиям со стороны супруга, но тот лег на бок рядом, накрыл пододеяльником, выключил бра и прижался к ней. — Нет. Давай спать. — Саш? — голос задрожал. — Спите, родные мои. — крепче прижался к любимой, но заснуть не мог. Надя молчала и глотала слёзы. Что случилось? Ведь только что всё было хорошо. Ревнует? Да, но она рядом, с ним. Сказала, что можно. Что с ним? — Надюш, — приподнялся на локте, по дыханию понял, что жена плачет. — Тебе плохо? Врача? Сок? В ответ тишина и всхлипывающее дыхание. — Надь? — мягкости в голосе не было. — Что случилось? Только не молчи, пожалуйста. — Ты меня не любишь, — повернулась на бок, спиной к опешившему Бенкендорфу. — Надюш? Ты сейчас серьезно? — мужчина понял, что это капризничание. Ну, значит надо. Вот, что значит, не говорить жене приятных слов. — Солнышко мое родное, ты что? — осторожно развернул любимую к себе, несмотря на ее сопротивление, положил себе на плечо, — я вами живу, Надюшка, любимая моя. — гладил и целовал ее лицо. — Я просто очень за тебя волнуюсь. Я могу не удержать себя в руках. — Саш, я же тебе сразу сказала, — чуть успокоилась, — я ничего не сделаю во вред себе или собственному ребенку. — Убедила, — улыбнулся, — только не плачь. — поцеловал и вернулся к прерванному занятию. Поднял голову, — И запомни, я тебя люблю. Очень сильно. Всегда. — Не отвлекайся, — притянула его голову к себе и ощутила полное блаженство. Надя плавилась в руках и губах мужа быстрее воска. Его тело, его тепло, его руки — всё то, чего ей так не хватает и чего всегда мало. Губы и руки полковника были всюду. К едва уловимому запаху геля для душа присоединился запах любимой женщины, это был самый вкусный аромат для Бенкендорфа. Александр Христофорович гладил жену: — Может в душ? — Чуть позже, ноги не удержат, — улыбнулась. Бенкендорф вновь осторожно гладил живот Нади, наклонился и целовал эту часть тела. — Саш, не волнуйся. Всё хорошо. Правда. Не первый же раз. — Надюш, а когда мы узнаем, кто у нас? — вернулся на подушку и жена тут же оказалась на его груди, обнял. — Для меня практически первый. Я же тогда на работе жил, идиот. — Прекрати! Ты не идиот, ты — отец моих детей! — чуть тише, — Так чтобы точно? Минимум через полтора месяца. — Прости, ты права. — поцеловал, — Понял, будем ждать. Главное, здоровье. — Он ещё пока совсем маленький… Ну, приблизительно, как мандарин. — Как мандарин? — удивлённо переспросил муж. — Так у нас тут мандаринка? — ласково погладил живот, вновь наклонился, поцеловал и прошептал: «Ну, привет, Мандарин. Или ты Мандаринка? В любом случае, мы тебя очень любим». Вернулся в прежнее положение. — Ты кого хочешь? — Все равно. Мандаринка, — улыбнулся, — Мальчик, девочка. Я люблю нашего малыша. А ты? — Девочку, мальчики уже есть. Но я согласна, главное, что будет маленький. Наш малыш. Саш, я очень хочу от тебя ребенка. И не одного. Я согласна сидеть дома. С Мандаринками. — Ты не усидишь дома, любимая. Но на счёт Мандаринок я согласен, надо только поработать. — Угу, — засыпая буркнула Надя. *** Оперативники быстро заселились в номера, достали съедобные припасы и начали повторно изучать материалы дела. Под утро разделились: часть спала, часть изучала окрестности. — Рассказывайте, — кивнул Корф, когда утром все собрались в его номере, который он делил с Седым. Жевали пиццу и запивали кофе. — Ну, смотри, в принципе, все всё знают. — Царь засунул в рот целый кусок и продолжил, — Знают, что в городе ходят наркотики, тяжёлые, знают, что их «крышуют» менты. Местные участковые пытались разобраться, но после того, как двоих нашли в канализации и смогли идентифицировать только по пальчикам, больше не лезли. — Вот чего всех тянет на «порошок», а? Ну «доили» бы парочку местных торгашей и жили бы тихо, — вздохнул Рудесский. — А это, по Вашему, нормально? — возмутился Костя. — Нет, но мы от этого никуда не денемся. — Не отвлекаемся. Я не спрашиваю, как тебе удалось это выяснить. — хмыкнул Владимир.- Действуем осторожно, не вызывая вопросов. Мы здесь под видом отдыхающих, вот и отдыхаем. Главное, чтобы без хвоста. — А как мы за четыре дня сможем что-то сделать? — удивился Костя. — Тут камер практически нет, городок небольшой. — Спокойно. — фыркнул старший брат. — Мы гуляем, отрываемся, вы с Сашкой вечером пойдете в клуб, попробуем раздобыть образец. Поговорить бы с кем. Ладно, идём «гулять», только я сейчас девочек наберу. — Мы тогда на улице тебя ждём, — встал Седой. — Привет всем. — Передам, спасибо.- набрал жену, — Анюта, доброе утро, родная. Как вы? — Доброе, любимый. Мы нормально, но скучаем, сейчас завтракаем. Надюша ещё спит. Вы как? — Я понял, тогда ей смс. В школу собрались? Мы «отдыхаем», — с сарказмом. — Да, будем одеваться и выходить. — Возьми мою машину, мы на бусике. Вовке привет. Я скучаю. — Мы тоже. — Анют, я буду вам сам звонить. Мне сообщения, и то, в крайнем случае. Передай, пожалуйста, Саше, что я ему сам позвоню. — Конечно, Володя, конечно. Береги себя! — Обязательно! От ребят привет. Я пошёл. — Удачи! Быстро набрал смс тёте и полковнику. От Бенкендорфа ответ прилетел практически мгновенно. Скоординировали действия. — Мужики, — Владимир спустился на улицу, на ходу натягивая кожаные гловелетты, — давайте хоть с экскурсии начнем. Бухать потом. — Ага, — заржал громко Саша, — «шампанское по утрам пьют или аристократы, или дегенераты». Помню. Куда? — Давай прямо, — кивнул старший майор. — Как бы нам получить материалы, по которым работали убитые участковые? И второе, не нравится мне парнишка параллельно нам. — Парня я заметил сразу, — тихо проговорил криминалист, — попробую увести. — Я думаю, он не один, поэтому пока ходим. — хмыкнул Владимир. — Он с рання тут тусит, я его давно приметил и держу краем глаза. — Может к ним домой наведаться? — спросил Костя. — Нет, — мотнул головой Седой, — у меня другое предложение, — давайте мы с Корфом изобразим драку, попадём к участниковому и проверим его кабинет. — Все отлично, но как мы узнаем, какой именно участковый? — заметил Саша. — А Натка для чего? — удивился брат. — Правильно. — согласился Владимир, — но пока гуляем, на нас уже двое висят. У нас есть защищённый канал связи? — Да, в бусике. — А если они бус вскроют? — спросил Андрей. — Все же поймут. — Нифига не поймут, — усмехнулся Седой, — они увидят обычный минивэн, надо знать, что и как. Они явно не знают. — Ну, что, предлагаю по центральной улице? — заржал громко Саша. — Да, и девочек, — поддержал Сергей. — О, Серый, тебя уже с утра тянет? Надо пройтись. — А девочки — это мысль, — тихо согласился Корф. — Можно и поговорить. Мы же «командировочные». Анна собирала перекус сыну в школу, когда в кухню вошёл заспанный Володя-маленький: — Доброе утро, сонюшка, — улыбнулась молодая женщина и поцеловала теплую ото сна щеку ребенка. — Привет, мам. Папа не звонил? — Пока нет, но он работает. — Я знаю, и «он не может позвонить, потому что у него изъяли телефон». Помню. Ладно, я зубы. У Анны сжалось сердце. Именно этой фразой она обманывала сына столько лет. Когда они уже стояли в коридоре, Корф позвонил, мальчик слушал весь разговор, но голоса не подал. В машине ехали молча, перед тем, как выйти из нее, блондинка повернулась к сыну и сказала: — Вов, папа обязательно к нам вернётся. Я знаю, что говорила тебе это очень часто и очень долго. Но он вернулся. И сейчас вернётся. И будет возвращаться всегда. Он очень нас любит. Тебя. Тётю Надю. Меня. — Я знаю. И я его. Ладно, хорошего дня, пока! — И тебе хорошего дня! Я заеду за тобой, только созвонимся. — Хорошо, пока! *** Оперативники прогулялись по городу, выпили пару бутылочек пива, как сказал Корф, «чтобы не выбиваться из общей массы» — Кстати, мужики, — произнес Саша, когда они сидели в каком-то затрапезном питейном заведении, именуемое пабом, — наших «топтунишек» нет. — Смена караула? — лениво поинтересовался Седой, внимательно изучая обстановку и ранних клиентов алко-тусовки. — Не знаю. Не похоже. — Ладно, идёмте, прогуляемся. Быстрее поймём. — Владимир сладко потянулся. Осмотрели город, не обнаружили ни одного патруля. — Затея с мордобоем грозит провалиться — ни ментов, ни камер, — задумчиво произнес Андрей. — Город-мечта, если бы не нарколаборатория. С крутой крышей. — усмехнулся Костя. — Есть у меня, мужики, мысль одна… — протянул Корф. — Учитывая, кто нас сюда засунул и редкую панику Саши, который всю жизнь спокойный как слон…. — Оболенский? — хором спросили оперативники. — Да…. Дома Аня с сыном. Надюша…- размышлял вслух Корф. — Аза, остынь, с Надеждой Николаевной Бенкендорф. Сам знаешь, что он за нее любого порвёт. А теперь так особенно…. — Надеюсь, они будут осторожными. — вздохнул Владимир. — Ладно, ну, что, начинаем? — Да, — кивнул Седой. — Я тебя или ты меня? — А какая разница? Через пару секунд на улице была качественная драка. Полицейские подоспели подозрительно быстро. *** Бенкендорф задумчиво сидел за столом. Размышлял о том же, что и Корф. Роль Оболенского во всем этом полковнику не нравилась. Надо думать. Чёрт! Анна. Она попала сюда с подачи именно Оболенского. Нет, она нормальный, надёжный человечек, невестка. Да и Надина интуиция никогда не подводит. При мысли о жене улыбнулся. Так, надо ее найти и проверить, а то окажется в лаборатории, с неё станется. Надя нашлась в комнате отдыха с чашкой чая. — Как вы? — лицо полковника ничего не выражало, но из глаз исходил мягкий теплый свет. Сел рядом, осторожно обнял. — Мы в порядке, не переживай. Покушали, раз пятый с утра. Теперь отдыхаем. Жалуюсь, товарищ начальник, — шутливо проговорила Надежда, — Наташка меня категорически не пускает в лабораторию. Твоих рук дело? — Нет, Надюш, честно. Может Корф? Или Анна? Хотя, скорее Володя. Может отвезти тебя домой? — Нет, не хочу. К тебе можно? Если ты более менее свободен, давай продолжим вчерашнее. — Ты отдохнула? Только честно? — Да. Я даже не устала, я ничего не делала. Приехала на работу, ем и пью. — И хорошо. Всю работу никогда не переделаешь, а себя и Мандаринку надо беречь. — улыбнулся Бенкендорф. — Идём работать, — улыбнулась в ответ криминалист. *** Корфу и Седому мгновенно заломили руки и через несколько минут оба усбешника оказались в отделении. — Куда этих? — спросил местный опер у дежурного. — В 38. — К «Праведнику»? — ехидно спросил тот. — Угу. Не наши? — Нет. — Вот пусть и развлекается. — ехидно заметил дежурный. Сопровождающий Корфа и Седого местный опер ногой открыл дверь в комнате кабинет. — Тебе. Мордобой в центре города. Не местные. Документов нет. — брезгливо процедил «конвоир» и вышел. — Садитесь, — спокойно сказал хозяин кабинета. Майор и капитан послушно сели и подняли головы. Владимир замер — перед ними сидел высоченный брюнет с бледно-землистым лицом, впавшими, красными от хронического недосыпания глазами, серо-зелеными мешками и орлиным носом. — Я — участковый, старший лейтенант Писарев. Хотелось бы узнать, как зовут вас. — поднял голову от заполняемого им протокола и уставился на Корфа. Прошло несколько минут. — Серёга? — тихо спросил Корф — Ты?! — Вовка? Корф, ты? — переспросил шепотом. Мужчины встали и обнялись. — Так, я ни о чём не спрашиваю. Делаем вид, что вы — действительно «командировочные», перебрали и помахали кулаками, — продолжал шептать на ухо майору парень. — я вам для вида штраф черкану. — помолчал, внимательно посмотрел на своего визави, который тоже внимательно изучал парня. — Даже если я сейчас ошибаюсь, мне уже не страшно. У меня один вопрос: ты в системе? — Да, — коротко кивнул Корф. — Тебе нужна помощь? Чем могу? Ты же знаешь. — Знаю. Где вы остановились? В «Золотом Жуке»? Майор молча кивнул. — Номер? Я зайду, надо будет поговорить. — в голосе звенела обречённость и громко, — так, фамилия-имя-отчество…. Через час усбешники вышли на улицу. — Предлагаю пожрать, — хмыкнул Владимир. — Мне бы девочкам позвонить. Надюша нервничает, а ей нельзя. — Володь, я правильно понимаю, что Надежда Николаевна….? — сделал значительну паузу Седой. — Да, поэтому Христофорыч и такой. Я только рад за них. Да и сам не откажусь ни от братика-сестренки, ни от ещё нескольких своих детей. Вечером собрались в номере у начальника, свет выключили, проверили на наличие прослушивающих и подглядывающих устройств, ждали визитера. — Аза, откуда ты его знаешь и уверен ли ты, что ему можно доверять? — Да, Писарь — верный, честный, добросовестный, надёжный. Не раз мной проверенный. И в бою, и в жизни. — В принципе, его прозвище между своими говорит многое, — согласно кивнул Седой. Сидели молча. Корф и Саша Романов переписывались с домашними, Седой, Андрей и Костя дремали. «Анют, любимая, как вы? Вовка обиделся?» И паралельно: «Надюша, как ты себя чувствуешь?» Мгновенный ответ от тети: «Я хорошо, не волнуйся. Ты как? Помощь нужна? Говори, как есть». «Нет, Наденька, не переживай. У нас все под контролем. Я скучаю. Береги себя. Обнимаю». «Береги себя. Люблю, обнимаю, скучаю, жду». «Обнимаю». «Любимый, все хорошо. Вовка уже не дуется. Все понимает. Постоянно спрашивает, давал ты знать о себе или нет. Ждёт с нетерпением. Очень ждём и скучаем.» «Я тоже скучаю. Обними от меня сына. Анют, мы можем не выходить на связь, я тогда буду смайлики слать, чтобы вы не паниковали. Люблю.» «Хорошо, любим, скучаем, ждём. Надюшу контролируем». Услышали тихий шорох, молниеносно и бесшумно растворились в комнате, в руках сжимали пистолеты. — Вов, это я, — раздался шепот Писарева. — Лифт, ноль семь, десять, ноль шесть. — Отбой, мужики, — Корф включил фонарик в телефоне, приглушил свет подушкой. Спрятал оружие. — Я «чистый», — Сергей стоял с поднятыми руками. — Садись, — кивнул Саша. — Рассказывай. Только коротко и важно. Сначала о себе. — О себе: старлей, 33 года, познакомились с Владимиром ещё в детстве, вместе в универе, недолго работали, потом дорожки разошлись. Знаю о них, — подчеркнул последнее слово, — всё. И ничего не могу сделать. Вдовец. На последнем курсе женился на дочери здешнего мэра. Он решил дать бой местным «погонам» с их коррупцией. Сначала мою Светку, потом и ее отца. Мне дали понять, что лезть не надо. Если жить хочу. Жить хотел. Потому что хочу их наказать. Нарыл о них всё. Абсолютно. Но ничего не могу. Регулярно дают понять. Сегодня случайно встретились с Корфом. Он предложил помощь. Я согласился. Терять нечего. — Ясно, — кивнул Корф. — Инфа с собой? — Да, держи, — достал из кармана квадратную флешку и потянул другу. — Ого, 500 ГБ? Неплохо… — Видео тянут много. Плюс сканы документов. — Что в первую очередь? У нас мало времени. — заметил Саша. — Да, ты в курсе, что тут тебе ни жить, ни работать не дадут? — Да, — кивнул пришедший. — Разберемся, работаем, — заметил Владимир. *** Бенкендорф сидел на кухне и размышлял. Жена заснула, а он не мог, начинал ворочаться, проще было встать, чтобы не разбудить. Ей нужно высыпаться, потом будет не до этого. Думал, сопоставлял, анализировал. Понимал, что простое, на первый взгляд, дело не такое уж и простое. Нет, его ребята тоже не салаги, но все равно. Он переживает за каждого, хоть и не показывает этого. Да ещё и Корф, родной племянник, хоть за всю жизнь так и не смогли найти общего языка. Но он любил его, был согласен с женой, что Владимир у них «старшенький». Так, вернулись к своим баранам. Чёрт, а ведь фигня получается. Их сливают. Спецназ и СОБР не дают в поддержку специально. С…и. Ладно, справимся. Главное, чтобы Корф писал иногда. Итак, его ребята там одни… Размышления порвало сообщение от Седого: «Шеф, не можем дозвониться до Репниной. Нужно срочно пробить человека, Писарев Сергей Александрович, 198…г р.» «Про Репнину не в теме, проверю сам. Парня помню по Вовкиному универу. Был нормальный». — Саша? Ты чего не спишь? — раздался тихий голос Нади. Бенкендорф вздрогнул от неожиданности. — Что случилось? — Ой, родная, напугала. — встал, подошёл к жене, — все нормально, не волнуйся. Как ты? Не спится, начал крутиться, испугался, что тебя разбужу, — сел на стул и усадил Надежду на колени. — Пришёл сюда. А тут и ребята, надо одного бойца проверить. Наташка спит. Я быстро и лягу. И ты ложись, вам с Мандаринкой нужно спать хорошо. — Без тебя не могу. В ответ полковник притянул к себе жену и поцеловал. — Идём, ляжем, я быстро гляну парнишку и спать. — Не хочу спать, — шутливо закапризничала Надя.  — Да? А что хочешь? — Ни «что», «кого». Тебя. — Солнышко, — нежно, — только сначала пять минут компьютера. Это очень срочно. Ребятам горит. — Хорошо. Можно я с тобой? — робко. — Надюш? — удивлённо, — любимая моя, тебе можно все. Только нельзя уставать и волноваться. Так, давай быстренько поищем…. — пальцы залетали по клавиатуре. Женщина сидела молча в объятьях мужа, головой на плече. — Ох, бедняга… Так, дальше. Хм, ладно… — набрал ответ: «все нормально, по биографии вопросов нет, ориентируйтесь по ходу.» «поняли, спс, к. крутит. Он из местных. Подробности потом.» «Ок, у К. чуйка хорошая. Что ещё? «Пока все». «удачи! Звоните в любое время». Отложил телефон в сторону, — Надюш? — Да, Сань? — Кушать будешь? — Да. А ты? — Хорошо, я сейчас сделаю. И я, с вами. Что? — Дай, пожалуйста, хлеб, ананасы, соль. Александр Христофорович занёс жену в спальню, осторожно положил на постель, закрыл дверь. Лег рядом, невесомо гладил живот любимой. — Если я не перестану есть по ночам, я скоро не влезу ни в одну дверь, — вдохнула Надя. — Я скоро и так отеку, растолстею, покроюсь прыщами, стану неуклюжей и ты меня бросишь… — Надя? Что за бред?! — возмутился муж, покрывая ее поцелуями, — ты прекрасна, правда. Ты…. Ты даже не представляешь… от тебя словно свет исходит, ты будто знаешь какую-то тайну, оберегаешь ее. Глупенькая моя, любимая моя девочка… кушай. Когда и сколько захотите. Мандаринка растёт, тебе нужны силы. — осторожно поцеловал ее грудь, красивая, небольшая, упругая, провел по каждой языком, вызвав тихий стон из любимых губ, тут же провел ладонью, стон стал отчётливее, поцеловал вновь и вернулся к ключице. После долгой прелюдии, перешёл к основным действиям: — Если что не так, говори сразу, — сбиваясь на каждом слове прошептал муж. — Все хорошо, о-о-ох-х, — стон побудил к более осторожным движениям. — Саша… Спустя некоторое время Надя открыла глаза и улыбнулась, муж лежал на боку и смотрел на неё: — Как ты? — Все хорошо, не переживай. Это было прекрасно, спасибо. — Надо будет сделать паузу на пару дней, я боюсь за вас. — увидел недоумение в глазах жены, — не спорь. Так лучше для вас. — Сань, я …. — Я верю, Солнышко, но мне так спокойнее. — Хорошо, уговорил. Давай спать, тебе уже вставать скоро. — Я сегодня позже приеду. Все равно ребята на выезде. А ты дома. Выходной. В лаборатории делать нечего, Репнина для технической подстраховки. Надя уютно устроилась в руках мужа и они моментально заснули. *** Владимир тоже не спал. Стоял у окна и размышлял. Полученная информация впечатляла. Впечатлял и масштаб подставы. Теперь он понял, почему так паниковал невозмутимый Бенкендорф. Ладно, надо думать, делать и возвращаться домой. Его ждут. Так, наркоту производят, распространяют и крышуют здесь и здешние менты. Зачем кто, знаем где, осталось решить как. Нахрапом брать? Возможно. На внедрение времени нет. Так, в лаборатории и на погрузку/разгрузку у них одни и те же. Их всего десять человек. Силы неравны, но не критично. Нужно рисковать. Как никак, а за плечами спецназ. Хорошо, это обсудим с ребятами. А как быть с верхушкой? Ведь не факт, что какой-то крысеныш не смоется и не предупредит. Наркоконтроль не помощник, они любят с шумом и шиком, а тут надо тихо. Незаметно наступило утро, Владимир так и не лег, но план сформировался. — Аза, ты не спал? — Седой сидел на постели. — Нет. Иди в душ, я следом. За завтраком обсудили план действий на день: — Так, Писарь работает, как и работал? — уточнил Корф у Саши. — Да. Что дальше? — Я предлагаю следующее: Седой к вечеру идёт к местному ментовскому царьку и жалуется на подчиненного, мол вымогает взятку за то, чтобы не передавать на нашу фирму информацию о том, что мы устроили бухую драку. А мы в это время работаем на складе. Андрей, ты «по земле» ходил? — Да, вначале карьеры. Но руки-ноги помнят. — А Писарев? — спросил Костя. — Он явно не согласится сидеть в стороне. — Писарь… — вздохнул Владимир, — арест для него не по погонам, как говорит полководец, а с нами… ещё под пули полезет…. Не хотелось бы… друг как никак. Так, Седой и Костя на арест. Остальные со мной на склад. Ориентируемся на месте по видикам Писаря. Выхода нет. Только осторожно, тихо, бережем себя. Действовать нужно будет синхронно. Времени у нас максимально минимально. — Тогда днём спим, а ночью приступаем? — уточнил Костя. — Да, я сейчас отчитаюсь перед начальством и девочек проверю. — кивнул Корф. — Я тогда прогуляюсь, проверю обстановку, — подал голос Седой. — Я с тобой, — предложил Андрей. — Мы за провизией, — Саша и Костя набросили на себя ветровки. — Чек потом поделим. — Хорошо, я отчитаюсь и свяжусь с Писарем. Все растворились в городе. Владимир набрал Бенкендорфа: — Саш, привет, как дела? Как Надюша? — Здоров, значит слушаешь и не перебиваешь. — голос начальника был напряжён, — У вас практически нет времени. «Верха» требуют на вчера. Мне с самого утра вставляют без смазки куда можно и нельзя. Но! Вы ориентируетесь по ситуации, втыками и ором меня не испугать. Я пуганный-перепуганный. С Надюшей все хорошо, она сегодня дома, Аня отвезла малого в школу и тоже дома. Что у вас? Корф изложил свои мысли. — Понял, согласен. Из поддержки — могу приехать сам. Больше ничего. — Нет, это отпадает. На тебе девочки. Значит действуем по намеченному. Выхода нет. Продержишься ещё день? — Вов, ты не обалдел?! Я продержусь, мне это все по барабану глубоко. А вот вы с ребятами лезете, толком даже не обследовав территорию. — Спокойно, мы тут лучше понимаем ситуейшн. Значит смотри, возвращаться мы будем не по прямой, мало ли, поэтому успокой девочек. — Я понял. Ты постарайся хоть писать, Аня волнуется, Надя тоже, хоть и не показывает, а ей это категорически нельзя. — Я сейчас ее наберу. Саш, ты можешь «верха» «поводить»? — Постараюсь. Максимально. — Меня больше Анин «благодетель» волнует. — Таки да? — Да. Я тебе сейчас в наш мессенджер сброшу самое пиковое, скажи Натке, она разблокирует. — Понял. — Я предлагаю действовать синхронно. Это хоть какой-то шанс. — Понял. Это единственный вариант. Так, сбрасывай, я почитаю и подумаю. Звони девочкам. Оружия хватает? — Да. Я ещё и автоматы взял и к ним тоже, как на роту. — Хорошо, сбрось мне инфу и ещё раз все продумай. И выспитесь. — Ок, не волнуйся. — Береги себя, — тихо попросил Александр Христофорович. И отключился. Владимир оторопело посмотрел на мобильный. Бенкендорф о нем волнуется?! Вот уж не ожидал. Ради Надюши, не иначе. Набрал смс тёте, позвонил жене: — Анютка, привет, как дела? — Привет, родной. Всё хорошо, только скучаю. Вова в школе, а у нас с тетей Надей девишник. — было понятно, что девушка улыбнулась. — В прямом смысле, или? — В прямом. — Та-ак, я надеюсь, что вы просто вдвоем проводите время? — подозрительно поинтересовался Корф. — Володя, — рассмеялась Анна, — ну конечно! Тёть Надь, мне муж не верит, что мы с Вами просто плюшками балуемся, — проговорила девушка вглубь. Через секунду майор услышал родной мягкий голос:  — Володя, привет, я получила смс, как ты? — Нормально, Надюш, не переживай. Всё под контролем. Ты как? — Отлично, действительно балуемся с Анечкой плюшками, не волнуйся. Ты в командировке, Вова в школе, Саня на работе. Что ещё делать двум женщинам, оставшимся без присмотра? Разве что немножко пошалить, — ласково улыбнулась женщина. — Это мы от скуки. — Я понял. Хорошо, родные. Я за вас рад. Только берегите себя. Целую. Да, я вечером могу не позвонить. Тогда только смс. — Мы поняли, будем ждать от тебя весточки, — подала голос Анна. — Да, сами мы тебя дергать не будем. Будьте осторожны. — Обязательно, все, пока! — Пока! После завтрака, плавно перешедшего в обед всё ещё раз обговорили. — Так, надо выцепить Писаря, — хмыкнул Саша. — А то парень не в теме. — Я схожу, под предлогом ещё раз договориться, — кивнул Седой. — И спать. А потом «пожалуюсь». — Мысль, — одобрил Корф. *** Корф, а за ним Писарев бесшумно шли вдоль забора. В наушнике прорезался шепот Саши: — Аза, мы у входа. — Десять секунд…. Царь, мы тут. Заходим! Томительные секунды. — Стоять, не двигаться! Управление собственной безопасности! Майор Корф. Началась перестрелка. — Аза, хозяина взяли, — раздался голос Андрея в наушнике. — Понял. Нет, ну ты простой, как дверь, — хмыкнул Владимир, стреляя в руку парню и паралельно скрутил руку ещё одному, спрятавшемуся за той же колонной, что и он сам. Через пару минут все закончилось. Всех заковали в наручники и с мешком на головах засунули в бус. — Что у тебя? — спросил Владимир у Седого, набрав его по мобильному. — Мы готовы, клиенты тоже. — Через две минуты мы у вас. *** Надя бесшумно вышла в коридор и наткнулась что-то большое, обошла, вышла из дамской комнаты, увидела на кухне силуэты, включила мягкий свет. За столом сидел Корф, головой уткнулся в руку, сжимающую чашку. Чайник был горячим. Явно хотел чая и заснул. Рядом с ним, но на полу, спал какой-то парень. В нем было что-то знакомое, но узнать его, замученного, серого, пыльного, ей не удалось. Вернулась быстро в комнату, но поняла, что мужа нет, зато есть наспех набросанная записка: «Любимая, не волнуйся. Я на работу, ребята привезли клиентов, надо допросить, пока не увели. Буду писать. Спи, береги себя. Люблю». Вновь зашла в кухню, подошла к племяннику, осторожно вынула из его руки чашку, Владимир вздрогнул и открыл глаза. Сфокусировался, увидел Надю и вымученно улыбнулся: — Надюша… Прижала его голову к себе и гладила, пытаясь вобрать в себя всю его усталость; — Мальчик мой, ложись, идём, я помогу дойти. — Нет, спасибо, родная, мы сами. Надюш, мы грязные, только умылись и руки помыли. — Щёлкнул парня на полу, — Сережа, подъём, перемещаемся на кровать. — Ваш чай, — женщина протянула им чашки. — Я вам сейчас постелю. Владимир удержал ее за руку: — Не надо, Надюш, спасибо. Мы так. А потом помоемся и перестелимся. Ложись, мы и так тебя разбудили. Так, мне утром надо сына в школу отвезти. — установил будильник на телефоне. — Какое «отвезти»?! Спать! — Здравствуйте, тетя Надя, — тихо проговорил парень. Криминалист внимательно на него посмотрела и ахнула: — Сережа? Писарев? Ты? — Я, — грустно усмехнулся. — спасибо за чай. — Так, для начала спать, остальное потом. Вы уже невменяемые. Иначе уколю. Полковник на работе. Спать! — Саша нас сменил. Допрашивает. Мы уже все. — Я вижу. Всё, спать. Офицеры зашли в пятую комнату и рухнули. Зашедшая минутой позже Надя увидела их крепко спящими. Накрыла каждого пододеяльниками, поцеловала голову Корфа и вышла, прикрыв дверь. Утром Анна проснулась, проверила телефон, обнаружила там ещё дневной смайлик от мужа и грустно усмехнулась. Володя-маленький начинает верить в то, что папа больше не вернётся. В коридоре натолкнулась на рюкзаки, поняла, что один из них мужа, а второй незнакомый. Заглянула к сыну, тот ещё спал. К свекрови не заходила, зашла сразу в пятую комнату, увидела Владимира и чьё-то незнакомое тело. Улыбнулась, поцеловала спящего мужчину и вышла. Затянула оба рюкзака к ним в комнату. Как здорово, что он вернулся. Наконец-то! Пусть спит, он землистый. На кухне готовила завтрак сыну и собирала ему перекус в школу. — Доброе утро, — сонная мордашка Володи-маленького появилась в дверном проёме. — Доброе утро, сонюшка, умывайся и за стол. Ребенок устроился на стуле: — Мам, а папа звонил? — Практически, он приехал, — раздался сонно-вялый голос Корфа. — Папа! — Володя-маленький мгновенно сорвался и уткнулся в отца. — Привет, сынок. — гладил по голове. — Я грязный, даже не мылся. Видишь, я практически сдержал слово. Успеваю проверить дневник и отвезти в школу. Если завтра нет контрольной, то после школы погуляем. — Нет, но ты очень устал. Отдыхай. А в школу меня мама отвезёт. — прижался крепче. — Завтра отвезешь ты. — Но мы же договорились. Вов, я грязный и вонючий, не прижимайся, а то и твою пижамку уже стирать надо. — Папа. — Так, завтрак и одевайся, иначе опоздаем. — скомандовала Анна. — Доброе утро, любимый. — Доброе, Анют. — улыбнулся Корф. — Так, у меня попытка залезть в душ. Анечка, сделай, пожалуйста, кофе. — Никакого кофе! В душ, кушать и спать. Ни я, ни сын в машину с тобой за рулём не сядем. Да, Володя, оба рюкзака я к вам втянула. — Спасибо, Анечка. Остальное потом. Да, второй — Сережа Писарев. Но все потом.