Хулиганы

Владимир проглотил завтрак за секунду, поцеловал жену и сына и забрался в душ. — Какое блаженство быть чистым, — улыбнулся Корф. — О, да. Так, иди ложись. Всё потом. — Доброе утро, — в кухню заглянула Надежда Николаевна, — как дела? — Доброе утро, Надюша, как ты? — улыбнулся молодой человек и обнял ее. — Отлично. Ты поел? — И поел, и попил, и помылся, и зубы почистил. — Отлично, тогда в постель, я делаю укол. Минимум полдня будешь спать. Надо, Володя, надо. Сережа получит свое, когда проснется. — Как скажешь. А Саша не возвращался? — Нет, и не звонил-писал. Всё, в кровать! Корф обнял на прощание сына и послушно отправился в свою комнату. *** Александр Христофорович уже три часа стоял навытяжку перед орущим на него Оболенским с отсутствующим выражением лица. Генерал Романов стоял в той же позе и с таким же лицом. Ни объяснять, ни оправдываться они не собирались. Оба знали, что они правы. Да и Оболенский тоже знал, поэтому и кричал. Полковник терпеть не мог такой тип людей. Он сам, до последнего бегавший «по земле» вместе со своими ребятами, на дух не выносил «паркетных», тех, кто сделал карьеру в результате перекладывания правильных бумажек, подковерной игры и крутых покровителей. Весь свой опыт и авторитет Бенкендорф получил «в поле». А не как стоящий перед ним и орущий генерал Оболенский, за лизание и принятие правильных поз перед кем надо, прости, Господи, за такое сравнение. Цена опыта и погон Бенкендорфа — слезы в подушку и нервы жены, шрамы и раны, которые регулярно воспаляются, хронические болезни. А этот орет дурниной и понятия не имеет, какую колоссальную работу провернули его молодые ребята, чтобы раскрутить это дело за столь короткий срок. Они меньше чем за сутки разгребли Авгиевы конюшни. Нет, это надо быть Корфом, чтобы по ходу одного расследования влезть во второе и оба закрыть. Как они все в бусик поместились, до сих пор загадка. Ладно, приедем домой, разберемся, пусть отсыпаются пока. Зато неуважаемый Сергей Степанович вырыл себе могилу — на него обнаружилось столько компромата, что мама не горюй. Да и задержанная «крыша» наркоты Гаевска мгновенно слила, кому передавала деньги. Резко дверь распахнулась и в кабинете появились те, кого Бенкендорф и его ребята называли «белыми воротничками»: — Гражданин Оболенский, на выход! — произнес прилизанный крысоподобный «воротничок», в котором Александр Христофорович узнал старого знакомого — майора Дубровина. Тот через плечо бросил полковнику и генералу: — Свободны. Брови обоих синхронно и презрительно поползли вверх, но вышли молча. — Молодцы, твои ребята, молодцы, — улыбнулся Николай Павлович. Они неспеша шли к своим авто. — Так, два дня отсыпных, не считая сегодня. Потом документация. Как бонус — премия. — Спасибо. Там же и твои пацаны. — Да, но мой Сашка бы в это не полез. А Вовка влез. Молодец. Мужик. Вера с Иваном им гордятся. Бенкендорф помолчал. Стало обидно за Надюшу, ведь именно она воспитывала племянника с пелёнок. — Вовка лучше Ивана. Теперь замолчал и Романов. — Честно? Согласен. Ладно, давай по домам. — протянул руку для прощания. — Давай, только я в офис, допрошу, пока Дубровин и этих не забрал. Коль? А кто теперь вместо Степашки? — Не знаю. Для нас оптимальный вариант это Канкрин. А что думает министр — одному богу известно. — Понял, бывай. — Бывай, Надюше привет! — Спасибо. Александр Христофорович зашёл к себе на этаж и услышал голоса Анны и Наташи. Усмехнулся, пошёл на звук: — Привет, бездельницам. — оперся плечом на косяк двери, ведущую в комнату отдыха. — Чего не дома? — Здравия …. , — начала Репнина, но мужчина махнул рукой и вошёл в комнату. — Здравствуйте. — У нас что-то пожевать есть? А то у меня после генеральского ора всегда хороший аппетит. — Да, сейчас нагрею, садитесь, Александр Христофорович! — Анна вскочила и быстро приготовила перекус начальнику. — Приятного аппетита! — Спасибо, — кивнул мужчина. — Какие наши действия? — спросила Репнина. — Работаем. Вы же выспались? — Да, — хором отозвались девушки. — Я доедаю и начинаем допрос. Аня, ты за «стеклом», анализируешь. Наташ, на тебе сейчас все, что потянешь. Через два дня выйдет новенький, доделает. *** Надя зашла к племяннику, накрыла сбившимся пододеяльником и открыла форточку. Корф спал уже шестой час, усталость и снотворное сделали свое дело. Провела ладонью по усталому лицу парня и губами прикоснулась к белоснежному виску молодого человека. — Надюша, — улыбнулся Владимир, перехватил ее ладонь и разлепил глаза. — Родная, я соскучился. — Соскучиваться ты должен бы, по правилам, за женой и сыном, — тепло улыбнулась Надя. — Прекрати постоянно вычёркивать себя из моей жизни! Ты прекрасно знаешь, что ты для меня значишь. И да, я скучаю и за тобой, и за женой, и за сыном. Не поверишь, но я даже за Сашей соскучился. — Верю, — кивнула. — Ты поспишь ещё или поешь, а потом поспишь? — Поем. Я пока выспался. Спасибо. — сел рядом с тетей, положил голову ей на плечо и обнял, как в детстве, как маленький. — Мы одни? Все на работе? — Да. К Сереже я ещё не заходила, — гладила Владимира. — Ты бриться будешь? — Не знаю, мне так нравится. А тебе? Интересно, сколько у нас отсыпных? — Ты мне любым нравишься. Главное, живым. Саша написал, что вместе с сегодняшним три дня. А дальше по обстановке. Всё, вставай, я на кухне нагрею обед, — попробовала встать, но Корф не пустил. — Нагрею я, а ты отдыхаешь. — Я не устала, чувствую себя прекрасно. И не большой труд достать тарелки. — поцеловала парня в голову и вышла. Заглянула к Сергею, тот спал в той же позе, что и лег сразу после завтрака. После обеда Корф набрал сына: — Вов, привет! У тебя перемена? — Пап, привет, да, но скоро закончится. — Понял, во сколько последний урок заканчивается? — В 16.30. — А чего так много уроков? — Биологиня вышла, теперь повально все учим, после всех уроков. — Понял. Так, а по расписанию когда? — Уже. Сейчас биология. Лишняя. — Так, «уже» я не поеду, мне минут двадцать надо, чтобы добраться до школы, я только встал. Тебе эти факультативы нужны? — Лишняя биология, в смысле? Нет. Мне и так это все понятно. А что было непонятно, тетя Надя рассказала. — Угу, понял. Так, иди пока на «лишнюю» биологию, а я сейчас собираюсь и еду к тебе. Всё, до встречи! — До встречи! Через минуту Владимир получил СМС от сына: «каб. биологии 3 эт, 35 каб.» Набрал короткий ответ: «спасибо, еду». При входе в школу его остановил охранник, попросил предъявить документы, записал к кому и за кем. Увидев удостоверение Владимира напрягся. — А в чем дело? — сухо поинтересовался Корф. — Я тут несколько раз уже был, никакой охраны и в помине не было. — Решение руководства. — Ясно. Так, до конца урока 20 минут. Я к классному руководителю. — На перемене. — На перемене у меня сын. А у классной сейчас перерыв. — Классный руководитель тоже человек и имеет право на отдых. Подождите до перемены. Корф побледнел, руки сами сжались в кулаки, но тут у него зазвонил телефон. — Да, и телефон отключите, Вы в школе, идёт учебный процесс. Майор отошёл и ответил на звонок: — Да, Анют? Понял, так ты до вечера получается. Я в школе. Пытаюсь пообщаться с классным руководителем и забрать собственного ребенка с лишнего урока. Охрана не пускает. Понял, хорошо, не волнуйся. Посмотрим, я позвоню или напишу. И я тебя. Прогулялся по территории школы, ближе к концу урока вновь вошёл в вестибюль здания. Со звонком молча вошёл в глубь и поднялся на нужный этаж. Володя-маленький ждал его у кабинета с рюкзаком и ветровкой. — Привет, — улыбнулся Корф и привлек к себе сына, забрал рюкзак. — Привет, пап! Дай мне портфель, я сам, тебе нельзя. — Спокойно, все мне можно. Как дела? — Нормально. Учусь. — пожал плечами ребенок. На них глазели одноклассники Володи-маленького. — А эти как? — Тихо, спокойно. Некоторые в друзья лезут. Но облезут. — Понял. Так, кто у вас биологичка? Я отпрошу тебя. — Вон, в кабинете. — Понял. Подожди пока здесь. Через несколько минут до младшего Корфа долетела фраза отца: «Я Вас проинформировал, что забрал ребенка с урока». Вышел в коридор, взял свою копию за руку: — К Мегере надо? — Мне нет, а ты смотри. А, подожди, в четверг собрание, на шесть часов. — Понял. Тогда уходим. Обойдется она меня так часто лицезреть. А чего на шесть? Ведь не все успеют добраться с работы. — Мы ей тоже самое сказали, а она в ответ: « Настоящие родители успеют всё». — Даже так? Оригинально. Вышли на улицу. — Вопрос такой: завтра контрольная есть? — Нет, послезавтра. По биологии. — Не понял? А училка когда вышла? — Сегодня, но Мегера в пятницу в родительский чат написала предупреждение. Мы знали, что с понедельника начнётся биология. — Очень интересно. Меня пару дней не было. Так, если мы несколько часов погуляем, это как-то отобразится на подготовке? — Нет. Тетя Надя мне все непонятные моменты рассказала. Пообещала завтра ещё раз все прогнать. Она классная! — Кто? — улыбнулся Корф, — Тетя Надя? — увидел кивок сына, — Она лучшая. Она и мама. — А кто лучше: мама или тетя Надя? — Обе. Шикарные и лучшие. Садись в машину. Гуляем? — Да. А ты свободен? — Володя-маленький мгновенно залез в машину и пристегнулся. — Да, сегодня и ещё два дня. — Ур-р-а! — Только сначала обед. — Куда? — А куда хочешь? Только чипсы и кола под запретом, говорю сразу. О, а вот и мама. Да, Анечка, привет. Мы уже в машине, мы тебя слышим. — Привет, хулиганы-разбойники, надеюсь, от школы вы отъехали. — Практически, — признался муж. — а что? Мегера? — Да. Так, об этом дома. Вы сейчас домой? — Нет, думаем погулять, контрольных завтра нет. Только перед прогулкой поесть. — Вот, только хотела сказать. Хорошо, только в девять отбой, а до этого ещё уроки. — Хорошо, все сделаем. Сейчас только полвторого, мы все всё успеем. — Убедили. Тогда гуляйте. Мой перерыв окончен, иду трудиться. Целую. — И мы тебя. Удачи. На обед засели в суши-баре. — Никогда не ел это, — произнес Владимир.- Будем надеяться, что все хорошо, и мы не отравимся. — Я тоже. Пап, а ты на собрание пойдёшь? — Постараюсь. Или я, или мама. Но, если честно, то я бы хотел пойти вместе с мамой. Мы подумаем, время есть. Так, потом куда? — А давай в наш парк? — Давай. О, кстати. У нас дома живёт мой друг, дядя Сережа. — Так они так жил у нас, — удивился Володя-маленький. — Нет, это уже другой. Тот вернулся к себе. А это наш с мамой друг детства. — Понял. Дядя Сережа-дубль два, — вздохнул ребенок. — Правильно, — улыбнулся Корф, — доел? Добавку? — Нет, спасибо. Гуляем? — Да. А может в кино? Cто лет там не был? — Правда? Можно? — А чего нет? Рюкзак в машине, мы пообедали, можем и отдохнуть. Сначала посмотрим афишу и решим. *** Вечером, после мужской беседы между Александром Христофоровичем, Корфом и Писаревым, все собрались в комнате Нади и Бенкендорфа. Володя-маленький спал. — Так, мужики, расскажите нам всем, — улыбнулся полковник, — как вы умудрились? Звонит мне Вовка, говорит, что всех взяли и едут домой, а сами теряются. Я уже просчитал, что максимум в субботу днём вы дома, а вы полудохликами почти в понедельник вваливаетесь. — Да мы когда Серегины материалы получили, я их по косой просмотрел. А потом, когда для «крыши» подковывался, вспомнил прочитанное. Освежил. Посоветовался с ребятами. Ну и решили, чтобы дважды не мотаться, и этих прихватить. На всякий случай. — На этих словах Надя едва уловимо улыбнулась. Корф заметил. — Городок не очень гостеприимный. — Я-то не против, — заметил Бенкендорф, — но ведь без экспертиз, фактически без доказательств…. У нас будут проблемы с адвокатами. — Так мы же их на горячем взяли. — Просто Корф фартовый, — усмехнулся Писарев. — Или ты хорошо документов накопал, — отозвался Владимир. — Да, дядь Саш, Писаря же в группу берём? — Берем, генерал дал добро. Только так: вы отсыпаетесь, приходите в себя. Писарев две недели на «карантине». Что это значит: ты сидишь дома, приходишь в себя, магазины… Почти отпуск. Что с квартирой? — Квартирант. Я ему уже сообщил, что возвращаюсь. К первому числу пообещал освободить территорию. Я же ту продал, перед свадьбой, но однушку оставил за собой. Пока в гостинице перекантуюсь. Всё присутствующие молча уставились на парня. — А тут тебе чем плохо? — поинтересовался Корф. — Ребят, тут вы, семья… -начал Писарев. — И что? — спокойно спросила Надя. — Комнат хватает, слава богу. И за две недели мы тебя не сильно замучаем. Хочешь спать — спи, хочешь есть — холодильник не на замке. Ты тут всех знаешь. Всё, это не обсуждается. У полковника завибрировал телефон: — Да, товарищ генерал? Понял, еду. Так, посиделки откладываются. Я на допрос, надо поднажать, с утра их «воротнички» всех забирают. А вы все спать, это приказ. — Я с тобой, — встал Корф, — быстрее будет. — Ты с женой. А я с генералом, он уже работает. Всё, брысь, дайте переодеться. Всё разбрелись по комнатам. Надя тоже начала одеваться. — Не понял? А ты куда? — На работу. Экспертизы никто не отменял. И я не на больничном. Я готова, поехали или вызываем такси? — Ты. Остаёшься. Дома. — сухо ответил Бенкендорф и вышел в коридор за обувью. — Прекрати надо мной труситься! Я живой человек. И кроме меня эти экспертизы никто не сделает. — Надя пошла следом за мужем. — Я не ясно выразился?! Дома! Я по дороге вызвоню твоего протеже.- голос мужчины набирал обороты. — Прекрати, поехали. — Я неясно выразился? — забрал из рук жены сумочку. — Ты остаёшься дома. — Саш, успокойся, пожалуйста! Со мной всё в порядке. Самые вонючие экспертизы давно сделала Репнина. Теперь я. И я слышала, что генерал до Рудесского не может дозвониться. Поехали. — Я все сказал. Или мне забрать ключи?! — Саш, — мягко, — мы теряем время. Поехали. — Нет, Надя, нет. — посмотрел в глаза жены и увидел в них слезы. Она же в глазах мужа увидела глубоко спрятанный и прикрытый грубостью страх за нее. — На-адя… пожалуйста, родная, времени нет. — Хорошо, — кивнула головой, разулась, сбросила пиджак и пошла в комнату. Но руки мужа остановили. — Хорошо, любимая шантажистка, — тихо вздохнул Бенкендорф. — Только делать перерывы, кушать, отдыхать и не нюхать вонь. — Обещаю, — шёпотом ответила криминалист, — я не враг ни себе, ни своему ребенку. Мои экспертизы без запаха. И скорее всего вообще без химии. Механические. Не переживай. Поехали? — Да, сок в кабинете, остальное в комнате отдыха. Завел машину и плавно тронулись. — Я знаю, что произвожу впечатление шизофреника, но я действительно очень сильно за тебя боюсь. — вполголоса поговорил Александр Христофорович. — Я тебя понимаю, ты не шизофреник. Но и я все действительно контролирую. Если бы мне было плохо, я бы не сдвинулась с места, каким бы ни был аврал. Я очень хочу ребенка. — Я тоже. — И я не шантажистка, — лукаво улыбнулась. — Я просто хочу помочь. — Прости меня, я не хотел. — поцеловал ее руку, — Прости. — Я все понимаю и не обижаюсь, правда. Надежда Николаевна решительным шагом вошла в лабораторию, набросила на себя халат и натянула перчатки, увидела там Наташу: — Привет, что у нас, кроме аврала? — Ой, здравствуйте, Надежда Николаевна, — искренне улыбнулась девушка, — начальство Вас допустило в святая святых? — Попробывало бы не допустить, — шутливо отозвалась та. — Что? — Да вот, почерковедческая, меня смущает и печати. А тут горы документов. — Поняла, давай…. *** Анна зашла к сыну, проверила его, поцеловала и вышла. Корф ждал ее в комнате: — О чём ты хочешь со мной серьезно поговорить? — спросил с улыбкой. Девушка нырнула в его объятия. — Володь, родной, я хочу тебя попросить, чтобы ты не забирал Вову с факультативов. Я понимаю, ты соскучился, но ему контрольные писать. Мы не знаем, что им на этих дополнительных уроках рассказывает преподаватель. Да и пример другим детям не очень хороший. — Мегера стукнула? Анют, Вовка сказал, что к контрольной готов, Надюша завтра его проверит. И что это за манера: нормальных замен нет, а потом жить в школе?! Я почитал, по правилам, в таком возрасте у них должно быть максимум пять уроков в день. У них по шесть, а с этими факультативами все восемь. Какой ребенок это выдержит?! У него сегодня уроки должны были закончиться в полпятого. Это явный перебор. — Ого! А Мегера написала, что один дополнительный урок в день…. Для детей это явный перебор, почти полноценный рабочий день взрослых. — А я о чём. Тем более, что у нас ребенок умничка. Пусть лучше погуляет или в то же кино сходит. — Тут согласна.- поцеловал ее плечо? — В чем не согласна? — Согласна во всем.- откинулась полностью на Корфа. — Анют, ещё два момента: я бы хотел, чтобы сейчас Вовка ходил в школу только на контрольные. Тут совсем ничего осталось. — Ему там очень тяжело? — сразу напряглась. — Да. Я подошёл к кабинету через минуту после звонка, он уже весь готовый, с портфельчиком и курточкой под дверью стоит. Резко все бросились с ним дружить. — Хорошо, я согласна. А кто с ним дома будет? — Сейчас Сергей и ты, потом Надюша. Да и лето, к Варе отправим на время, и сами приезжать будем. — Согласна. Полностью. А второй? — Родительское собрание. Идём на него вместе? — Я хочу да. Но все будет зависеть от работы. Как получится. Сегодня понедельник, у тебя ещё два дня, значит, до среды. А собрание в четверг. — Я отпрошусь на пару часов. Семья важнее, — положил жену на спину и внимательно смотрел ей в глаза. — Володя, не ревнуй. Да, я Сереже в детстве нравилась, но не он мне. Не надо. Я всегда любила только тебя. Даже когда ее знала, что это любовь. — улыбнулась. — Володька, я же тебя, получается, всю жизнь люблю. И утворила такую дурость… — Хватит! Я не лучше. И я тоже тебя люблю с детства. С самой первой встречи: малышка с двумя косичками, белыми бантиками, голубое платьице в тонкую белую полоску, белые гольфики и туфельки. Куколка, — улыбнулся в ответ Корф. — живая, красивая… Ты тогда как из сказки была. Хоть я и терпеть не мог сказки, но мне почему-то показалось, что так выглядят куколки. И эта куколка только моя. Моя. — поцеловал жену, потом плавно начал спускаться вниз. — Моя. — Володь, подожди, — оторвала его голову от себя, смотрела в затуманенные любимые глаза, — потерпи пару дней. Сейчас нельзя. — Понял, — тяжело вздохнул Корф и улёгся рядом с женой. — Потерпи, пару дней всего. — улыбнулась девушка и взяла мужскую руку в свои. — Умгу, тогда хоть поцелуй меня. — Володь, мы с Надюшей поговорили за эти дни… — Угу, — голос и взгляд парня стали серьезным. — Надюша согласна на ремонт и наше переселение в ту комнату. Получается, ремонт в двух комнатах — в этой под детскую и в комнате Русланчика под нашу. — И в комнате сына. Три комнаты получается. Понял. Тогда выбирайте обои. В один из отсыпных мы с Серёгой и Сашей займёмся. Пусть потеплеет и стены прогреются. И мебель. — А эту куда? Она же хорошая. Да, Вовке понравилась мебель Руслана. Там мебель-трансформер. — Так, да? Ладно, подумаем. Выберите пока обои. Мы постепенно займёмся. — И ещё, Надюша на среду договорилась со своей коллегой на смотрины моей квартиры. Она хочет всё-таки съехать оттуда. Если ее все устроит, то первого числа она заселится в мою. Если ее устроит. — Понял, я с вами, это не обсуждается. Ну, девочки, меня не было четыре дня, а вы столько уже успели. Я вас побаиваюсь, — улыбнулся и поцеловал Анну. — Да-да, мы такие. Ночью Владимир проснулся, осторожно выбрался в коридор, вошёл к сыну, отключил его будильник, присел рядом с кроватью и смотрел на ребенка. Гладил, смотрел, потом встал, поцеловал парнишку в щеку и вышел. Включил свет на кухне, затем чайник, нашел в холодильнике еду, сел за стол, набрал смс Бенкендорфу: «Помощь нужна? Я приеду». «Ты нет. Рано утром- Аня». «Понял, привезу». Вернулся к жене, сна не было ни в одном глазу. Они действительно уже собирались выезжать из Гаевска, даже выселились из гостиницы, как Костя, человек-локатор, услышал странное перешептывание двоих барыг. Корф и Седой, каждый по отдельности, быстро прижали этих двух и «на обратном пути» накрыли ещё и подпольную торговлю снятыми с ворованных машин автозапчастями. Усмехнулся, когда вспомнил, как они их всех перевозили: положили вповалку, с мешками на голове, в наручниках, на кого не хватило браслетиков нацепили пластиковые zip-петли. Всех довезли в целости и сохранности. Теперь их допрашивают полковник с генералом. За мыслями незаметно задремал. *** Бенкендорф выслушал очередного «ничего не знаю» и вышел из допросной. Надо сделать перерыв, пятый час без отдыха, уже голова кругом. Да и к экспертам зайти, с Нади станется сидеть за микроскопом не разгибаясь. В дверях лаборатории столкнулся с Репниной: — Ой, я на пять минут, все экспертизы сейчас перепроверяются на компьютере.- быстро поговорила девушка. — Ай, — махнул рукой полковник, — расслабься, перерывы тоже нужны, вы же не роботы. Где Надежда Николаевна? — Вышла, у нее полчаса перерыва. Она каждый час делает перерывы по пятнадцать минут. Сейчас на полчаса. — Угу, понял. В комнате отдыха? — Не знаю, наверное. Но жену он нашёл в собственном кабинете, на диванчике. Бесшумно закрыл за собой дверь кабинета, поставил чашки с чаем на стол, по ковру подошёл к Наде, которая лежала на диване, прикрыл пледом. — Я не сплю, не шифруйся, — улыбнулась женщина, но глаз не открыла. — Отдыхай. Молодчинка, что сама делаешь перерывы. — поцеловал в щеку, — Генерал пока цыкнул на «воротничков», у нас ещё два дня есть. Утром вас с Наташей сменит Рудесский. Надеюсь, он соизволит взять трубку и выйти на работу. — аккуратно присел рядом. — Ты кушала? — Да, вон бутерброды ещё остались и яблоко. — Я у тебя украду один? — Конечно, к чему вопрос, — открыла глаза и улыбнулась, — полковник-воришка. — Угу. Чай будешь? Я принес. — Нет пока, спасибо. Ладно, шутки-шутками, Репнина сейчас должна снять набитые номера карбюраторов и прочих запчастей. Поэтому я пока тут. Набивали по старинке и мы так же снимаем. А это химия и вонь редкая. — Я понял. Сейчас вызвоню твоего протеже, пусть он вонью занимается. Что-то ещё? — Да, «липовые документы» я тебе занесла, к ним заключения, «пальчики», следы, обувь, биоследы, всё у тебя, ткани-краски-запчасти остались. Это по второму делу, по первому все у тебя. А, нет, ткани часть мы сделали, всю «химию» оставлю Андрею. И да, он не мой протеже, перестань. Мне непонятно, почему он трубку не берет. Не маленький, знает же, что отсыпные не всегда выходные, могут и дёрнуть. — Я понял, спасибо. Утром Аня приедет. А тебе я сейчас вызову такси. И этого вызвоню. — А ты? — А я работаю. Оказывается, Корф их штабелями друг на друга в бусике уложил, — усмехнулся Александр Христофорович, — и так довез. Они мне жалобы строгают. Чудик твой Вовка. — Корф, — усмехнулась жена в ответ. — Адвокаты? — Пока рассосались. Им ещё и финансовые махинации светят, вы же документы проверили. А адвокатики их, местные, нас не потянут, поэтому и сдулись. Проблем быть не должно. Посмотрим. Так, такси. …. Всё, через десять минут будет. Ты в пиджаке была? — Да. Ты сам подремли немного, — осторожно села рядом, муж тут же обнял. — Не хочу, я же днём поспал. А ты сейчас домой, кушать и спать. На счёт сегодня посмотрим, скорее всего нет…. О, абонент включился. И не перезванивает. Пиджак где? — В комнате отдыха, я уже встаю. — Идём, я заодно и Наташу выгоню, таксист подбросит. А ты спать. И выключи телефон. Я дергать не буду. Как приедешь домой — напиши.– поцеловал, потом быстро набрал сообщение и.о.начлаба, принёс пиджак жены. Провел криминалистов до машины, оплатил, помахал рукой. Пока поднимался к себе дозвонился до Андрея: — Срочно в контору, без разговоров! У меня криминалисты уже выдохлись! Это приказ! В кабинете быстро допил чай и продолжил допросы. *** Корф открыл глаза, понял, что начало седьмого, перед тем как повернуться к жене проверил телефон, обнаружил смс от полковника с просьбой привезти Анну и проверить Надю. Начал со второго. Надежда Николаевна крепко спала в своей комнате, на тумбочке стоял пустой пакет сока, парень заменил его на новый. В кухне быстро приготовил сырники и отправился будить жену. — Анечка, родная, — Владимир целовал спящую девушку, — пора вставать, у Саши запарка, очень просит твою помощь. — М-м-мг… — резко открыла глаза, — Подъём? — Да, любимая, к сожалению. — Я сейчас, я быстро, — села на кровати, — Володь, родной, сам говоришь «запарка», — притянула мужа к себе и поцеловала, — всё, всё, спешу. — быстро вскочила, взяла вещи и скрылась в ванной. Через пару минут вошла в кухню полностью готовая к выходу: — Володя, я поехала…. — Никуда ты не поехала, — невозмутимо проговорил Владимир. — Ты сейчас позавтракаешь, с собой я тебе сложил рис с курицей и салат, нагреешь в конторе. Так, второй салат и яйца на второй перекус, плюс йогурт, сырники на третий заход. Ешь, я переоденусь и отвезу тебя. — Володь, …. — голос дрогнул. — По дороге поговорим. Отъехали от дома: — Я мелкому и Надюше оставил записки. — Но ты же сейчас вернёшься? — Я думаю да, но посмотрим по ситуации. Саша же тоже не железный. Едва вошли на свой этаж, сразу физически ощутили напряжение в воздухе. — Что-то случилось, — тихо заметил Анна. — Похоже, не волнуйся, — крепче сжал ладошку жены и провел в ее кабинет. — Настраивайся на работу, я к руководству. — поцеловал любимую и вышел. В кабинете Бенкендорфа летало всё, что возможно и невозможно. — Я. Повторяю. Свой. Вопрос, — холодно чеканил Бенкендорф, — почему Вы отключились? Это — спецотдел УСБ, а не бирюльки! Трубку здесь берут до начала гудка! — Отсыпной, это отсыпной! Ночь поспать я имею право! Я не единственный криминалист! — Если Вам звонит руководство, Вы должны быть на связи всегда, 25 на 7! Вас взяли на должность исполняющего обязанности по личной рекомендации Надежды Николаевны, она выбрала Вас из множества кандидатур. В дальнейшем это предполагает прямое руководство лабораторией. Вам это не интересно, я понял. И подставить человека для Вас в норме. Потрудиться соблаговолите или вызывать девочек, которые спят третий час?! — Разрешите идти? — Шагом марш! Список необходимых действий в лаборатории возле компьютера! — Разрешите, товарищ полковник? — на пороге стоял Корф. — Да, заходите, майор. Рудесский вышел, Владимир зашёл. — Садись, — кивнул Александр Христофорович, — что случилось? — Ничего, привез Аню, зашёл спросить, чем помочь. — Понял, минутку, — набрал невестку, — Ань, привет, ты… понял, отлично, не мешаю. — Все, ее уже Романов припахал. Ты мне поможешь, если поедешь домой и присмотришь за Надей. После всех этих анализов-исследований. А то я до этого красавца только утром дозвонился. Он отсыпался, ты же понимаешь?! — Тихо, Саш, тихо, — успокаивающе произнес майор, — не ревнуй, Надюша очень сильно любит тебя. И только тебя. — К твоему огромному сожалению, — грустно усмехнулся полковник, бровь Владимира поползла вверх, — так, ладно, расскажи мне ещё раз всё и домой. *** Володя-маленький проснулся поздно, посмотрел на будильник, подскочил и побежал в комнату родителей, но в это время входная дверь открылась и в квартиру вошёл Корф: — Вов, — тихо, — что случилось? — Пап, я проспал, — с ужасом на лице проговорил мальчик. — Не проспал, — улыбнулся парень. — Мы вчера с мамой решили, что ты будешь ходить в школу только на контрольные, — Владимир разулся и пошел мыть руки, сын за ним. — И я тебе записку оставил, не прочитал? — Нет, — растерянно, — не заметил. — Понял, ты давно встал? — Только что, и ты пришёл. — Хорошо, тогда умывайся и чисть зубы, а я сейчас загляну к тете Наде и сделаю завтрак. Мама на работе. Зашёл в комнату тети, увидел, что она спит, открыл окно, поцеловал в щеку и вышел. После завтрака было решено посвятить день уборке. Решили начать с комнаты Руслана, Владимир заодно и рассказал Володе-маленькому о своем брате, показал фотографии. — Только тёте Наде не говори специально, что знаешь, ладно? — Конечно! А зачем мне с ней об этом говорить? Не буду. — Тебе действительно нравится эта мебель? — Да, она крутая, ее можно переставить на мой рост. Это же мебель-трансформер. Только дверцы скрипят. — Сейчас смажем. С мамой выберешь обои. — смазал петли в шкафу, — Так, тут всё? Пыль вытерли, пол помыли. Идём дальше? — Идём. Убрали свои комнаты и засели в кухне. — Так, давай приготовим что-нибудь для нашего сонного царства и мамочки, которая вернётся усталой. — Что делать? — Мой овощи, только хорошо мой, картошку тоже. Мясо я сам. — Хорошо, я умею чистить картошку, я сделаю. — Только осторожно! Я сейчас к тете Наде и дяде Сереже загляну. Писарев не спал, просматривал фотографии жены в телефоне: — Серёг, ты чего, в засаде? — Нет, все хорошо. — Присоединяйся к нам? Из еды пока только бутеры, будешь? — Спасибо, я всеядный, что дадите, то и съем. — Тогда в кухню. И я тебя немного поэксплуатирую, можно? — Конечно, Володь, что надо? — Сгонять в магазин. Я утром спешил домой к мелкому и не заскочил. — Конечно, без проблем! Надя по прежнему спала, но пакет с соком был практически пуст, Корф обновил «лекарство» и вышел. Писарев получил список и отправился в магазин за продуктами. Владимир написал сообщение жене, но она не ответила. Ответ пришел через час. Надежда Николаевна проснулась, прислушивалась к себе: тошнота, напомнившая о себе с утра и погашенная соком, ушла, на смену ей пришла изжога. Улыбнулась, несмотря на все эти не самые приятные ощущения у нее под сердцем бьётся ещё одно — крохотное, но живое, такое родное и желанное. Сашка, любимый, волшебник. И с каких это пор она стала такой романтичной и чувствительной? Так, пора вставать и кормить Мандаринку. Проверила телефон, обнаружила несколько смс от мужа, мгновенно ответила и он тут же перезвонил: — Привет, папа, как ты? — улыбаясь проговорила криминалист. — Привет, мои родные, — усталость в голосе спрятать не получилось, — работаем. Вы как? Как ты? Как Мандаринка? — Только проснулись, все это время спали и пили сок. — Хорошо, молодцы. Я на обратной дороге ещё возьму. Самочувствие как? — Лучше, сначала подташнивало, теперь всё хорошо. Ты скоро? Мы скучаем. — К вечеру вернёмся, не волнуйся. Если получится не затемно, то выйдем погулять? — Смотри по себе. — Понял, всё, родные, целую, пошёл трудиться. — Удачи! Саш, … я скучаю. — Я тоже, очень. Это сигнал к тому, что я должен усерднее трудиться, чтобы побыстрее приехать к вам. — Береги себя, всю работу не переделаешь. Тебе ещё ребенка поднимать. — Что за настрой? Не «тебе», а «нам», вдвоем. Всё, целую, пошёл. — Ждём. Подошла к кухне и замерла: всё мужское население квартиры было занято готовкой. Сергей был в муке. — Тук-тук, можно? — с улыбкой спросила женщина. — Конечно, родная, — ласково отозвался Корф, быстро вытер руки, и обнял ее. — Как ты? Выспалась? — Выспалась, — кивнула головой Надя, — чувствую себя хорошо, успокойся. Володь, у нас молоко есть? — Есть, даже кипячёное. Только не горячее. — И отлично. — Садись, я налью. — Спасибо, а что это будет? — Семейный обед, — ответил Володя-маленький. — Здорово, а потом подготовка к контрольной. — Надюш? — подал голос Владимир. — Все хорошо. Под вечер в квартиру ввалились Бенкендорф и Анна. Оба были уставшими, Владимир подхватил жену на руки, Александр Христофорович вполз в комнату сам. Корф раздел супругу, занёс в душ: — Спасибо, родной, дальше я сама. Сама. Принес в постель ужин: — Покормить? — Угу. — Много ещё осталось? — БОльшая половина, если добросовестно. Вы же постарались, товарищ майор, — устало вздохнула девушка. — Что у нас тут? — Всё хорошо, отоспались, убрали, приготовили обед и ужин с сыном и Серёгой, погуляли, повторили биологию, Надюша все прогнала. У пацана шикарная память. — Это от Надюши, плюс биологию он обожает. — Надюша пообещала, что летом займётся с ним по своей книге. Но Анна уже этого не слышала, она спала. Корф сидел рядом и любовался своей женщиной. Такая маленькая, а такая сильная. Но запарка не для неё. А отсыпные явно не совпадут. Ладно, главное, что вместе. После их затишья вполне прогнозируемый дурдом. Он сам это и говорил Ане. Интересно, что с ними? По идее, после такой подставы, хоть и успешной операции, им должны были дать по голове. А они работают. Надо поговорить с Сашей. Александр Христофорович после душа и ужина буквально ввалился в комнату, добрался до кровати, стараясь не раздавить, поцеловал жену: — Как вы, родные? — поцеловал живот любимой и упал на подушку. Глаза не моргали, иначе заснёт. — Мы в полном порядке. В четверг мне надо на анализы. Ты сможешь? — Да, клянусь. — притянул к себе женщину и уснул. На следующий день генерал Романов собрал всю опергруппу у себя в кабинете и прочитал лекцию о недопустимом задержании и нарушениях. — Сядьте, — и сам опустился в кресло, — значит, смотрим дальше: мы доводим допросы до конца, вы сидите тихо. В пятницу решится вопрос с назначением на пост замминистра. По правилам, вам бы премию за два дела и благодарность. Два дела, около 25 задержанных на пять оперов и криминалиста. И без всякой поддержки! Плюс арест Оболенского. Но! Я вам пока выпишу благодарность. И дождусь, пока меня новый замминистра ткнёт носом в отсутствие премии, попробую выбить двойную. Не против? — Нет, — пожал плечами полковник, — главное, вообще получить премию. Ребята молодцы большие. — Обещаю. Может за два захода, но деньги будут. — проговорил генерал, — Следующее: как криминалист? Корф? — Честно? В деле, вроде, нормально. Но что-то в нем есть… даже не скажу что. — Понял. Саш? — посмотрел на полковника. — Мне не очень, после истории с отсыпными. Но работает быстро и качественно, тут ничего не могу сказать. — Я понял. А Надежда Николаевна кого-то вторым просматривала? — Нет. Она просмотрела титульные листы, увидела Рудесского и всё. Сказала, что она с ним работала, он спец, ее устраивает, все будет хорошо. — Хм, на нее не похоже. Если она за кого-то ручается, это всегда хорошо…. Давайте так, пока присматриваемся-притираемся. Плюс у вас же Анна — психолог, пусть просканирует, может это он себя так в коллективе ставит. — Ну он же не ребенок, чтобы авторитет завоёвывать, — возмутился Владимир. — Он —офицер. У нас из гражданских только Анна. И то она по свистку на работе. — Ладно, с этим разобрались. А, ещё: если есть кто-то полностью допрошенный — отдавайте его «коллегам», а то плешь проедают. Вопросы? — Никак нет! — Тогда всё. Да, старший лейтенант Писарев, где жить есть? — Так точно, товарищ генерал! — И где? — Временно у майора Корфа, с десятого числа в своей квартире, Квартирант сможет съехать до десятого. — Как всегда у Корфов перевалочный пункт, — усмехнулся в усы генерал Романов. — Все, трудитесь-отдыхайте. Да, всё, что нужно для лаборатории есть? — полковник кивнул, — Давай. Свободны! — Товарищ генерал, разрешите всё-таки вопрос? — спокойно спросил Владимир. — Давай. — Что с Оболенским и Анной? — С Оболенским — суд и арест, Анна… Могут потрусить, а могут и нет. Посмотрим, может удастся вывести ее из-под удара. — Понял, спасибо. — Тебе спасибо! Мы многое подозревали, но не могли ухватить. А ты… — Не я, товарищ генерал, а старший лейтенант Писарев. — И он молодец. Всё, отдыхать, мы с полковником работать. *** -Корф, давай где-нибудь зависнем? — предложил Саша, выйдя из кабинета генерала. — Не, мужики, я пас, у нас с девочками дела на сегодня. Всё, бывайте! Отъехал от здания и набрал жену: -Анечка, привет, как вы? Я уже освободился. — Привет! Мы пообедали, и в принципе, готовы к выходу. Вовку я уже забрала. Надюша в норме. — Понял, я минут через двадцать буду, я в пути. Можете выходить во двор, заодно подышите немного. — Ждём. *** Кандидатом в квартирантки оказалась Татьяна Верёвкина невысокая круглолицая с длинной светло-русой косой и серыми глазами лет 30-35 девушка. Осмотрели квартиру, Анна показала что и как, о цене договорились довольно быстро. Девушка внесла предоплату за первый и последний месяцы. — Если что-то нужно — обращайтесь, — приветливо, но без улыбки, проговорила девушка, — постараюсь помочь. Но не часто. Своих дел по горло. — Деликатно однако, — усмехнулся Корф, — но спасибо. — Спасибо, — кивнула Анна. — И у меня вопрос: деньги Вам на карточку или налом? Корфы переглянулись. — Как Вам будет удобнее, — пожала плечами хозяйка. Пришло сообщение от Репниной, которая «пробила» квартиросъёмщицу: «Всё хорошо». — Я буду наведываться раз в месяц-два, как получится. Но буду заранее предупреждать. — Поняла, но я дома только ночую. Поэтому можете и не предупреждать. — Ну всё-таки. А вдруг Вы будете отдыхать. — Разберемся. — Ну, тогда обживайтесь, Ваш комплект ключей. Всего доброго! — И Вам. Надежда Николаевна, рада была повидаться, — кивнула головой Татьяна. — Взаимно, Танечка, всего доброго! Корф усадил женщин в машину, где их дожидался Володя-маленький: — Командуйте, дамы, куда? — завел мотор, — Надюш, ты как? Сок в багажнике, будешь? — Нет, мальчик мой, спасибо. Не волнуйся. Всё хорошо. В квартире просто душновато. — Точно? — Да, — мягко улыбнулась. — Поехали. — Поехали, только куда? О, нет, товарищ полковник, не надо…. — простонал Владимир. — Да? Понял. Хорошо, сейчас только сына завезу. Жди. Чёрт! — ударил по рулю. — Извините, но планы поменялись. Сына, ты сам дома побудешь немного? — Конечно! Не вопрос. Срочное что-то? — Да, ЧП… Так, а Сашка мне нафиг? Да, Царь? … Это было бы неплохо, учитывая ситуацию. … Спасибо, только сейчас быстро соберу вещи. Так, Вов, ты сейчас поедешь в гости. Только сначала мы соберём тебе рюкзак. Берём следующее: пижамку, … завтра контрольная есть? — Нет, честно. Завтра только собрание. — О, я уже забыл, — ехали к дому, — так, пижамку, щётка-паста, трусики… паззлы, книга, что тебе ещё нужно на несколько дней? Только действуем очень быстро. Ты несколько дней побудешь у дяди Саши в гостях. Точнее у его мамы. У генерала, вот, точнее. Помнишь, генерал в больницу приходил? — Да, хорошо, я быстро соберусь. В результате сборов «крайне необходимого на пару дней», собрали походный рюкзак старшего Корфа высотой с Володю-маленького. Передали ребенка на руки лично жене генерала — Александре Федоровне, которая весьма по-дружески обнялась и о чём-то быстро пошушукалась с Надей. Попрощались и поехали на работу. *** Александр Христофорович сидел в своем кабинете за столом, по коридору из конца в конец ходил Николай Павлович и что-то выяснял по телефону. Оперативники, Репнина и Рудесский сидели в кабинете полковника и ждали остальных. — Значит так, — заговорил начальник, как только прибыли Корфы и Надя, — в Зайцевском СИЗО убийство. Никто, естественно, не признаётся. Местные дуболомы пытались сами выяснить, но только потеряли время. — Ох-ё, — Саша Романов аж присвиснул, — «красная зона»… Свой своего? — Естественно, других там нет. Похоже на заказуху, но и бытовое тоже не исключаем. Андрей Викторович, на Вас все, что привезли с трупа…. В кабинет вернулся Николай Павлович: — С трупов, их уже три. Вещи везут. — Я не заказывал, — хмыкнул полковник. — Ладно, не до шуток. Андрей Викторович — вещи, пальчики… Все, что можно и нельзя. Тщательно! Наташ — телефон и связи. Саша-Седой — по соседям, Володя-Сережа — к следователю, Костя — родственники, я на бывшее место работы. Надежда Николаевна, я Вам дам его дела, которые он вёл — всё, что получится? — Как скажете, товарищ полковник, — спокойно отозвалась криминалист.- Координатор — Николай Павлович? — Да. Аня — видео допросов. Всё, поехали. Оперативники, криминалисты и Анна вышли в коридор: — Предлагаю быстро по кофе и в дорогу, — тихо проговорил Корф. — Только быстро. Девушки молниеносно приготовили бутерброды и кофе. Генерал вышел в коридор с очередным телефонным звонком, Бенкендорф подошёл к жене: — Как вы, Солнышко? — взял ее руки в свои. — Всё отлично, честно-честно. Хотим работать. — Только с перерывами, пожалуйста. — Конечно, обещаю. Коле ты сказал? — Да, но … — Шура. Мы к ней малого завезли. — Просто нужно было объяснить, зачем мне ещё один криминалист, когда у меня есть ты. — Ясно. Будь осторожен. — Все будет хорошо, не волнуйся. Смотри, сок и сухофрукты в шкафчике. Так, теперь документы… Корф жевал бутерброды, привлек к себе Анну: — Я люблю тебя, — поцеловал ее висок. — И я тебя. Прижался губами к ушку девушки: — Анечка, присмотрись к Андрею. Как специалист. Анна кивнула. — Всё, поехали. *** В допросной было холодно и воняло сыростью, стены выкрашены в неизвестный цвет с облезшим слоем. За столом перед Корфом сидел очередной подозреваемый: — Сыш, юнец, я те ничё бакланить за это не буду, поэял? — О-на как, оказывается… А ведь ещё полгода назад Вы были без малого майором. С двумя высшими образованиями…. Это они Вам так помогают качественно по фене ботать? Можете мне ничего не говорить, я не претендую. Но я пущу слух, что информацию слил ты. Догадываешься, что с тобой сделают? — Ты чё? Ты чё? Ты чё? — серо-желтое сухое лицо допрашиваемого задергалось, глаза налились кровью. — Златоуст, однако, — хмыкнул Владимир, — ладно, следующий. Дальше все происходило как в замедленной съёмке: Писарев поднял руку, чтобы постучать в дверь и вызвать охранника, Владимир встал и подошёл к зарешеченному окну, а зэка вскочил и бросился на майора. Секунда — и допрашиваемый оказался на полу, зажатый между, собственно, полом и коленом Корфа на шее: — Запомни, мне пофигу, кто это сделал на самом деле. Скажу, что ты. И тебя в лучшем случае возьмут «на перо». А у тебя жена, молодая, красивая…ждёт тебя, верит, что тебя оклеветали, бегает за обжалованиями… — Не надо, мужики, не надо… — хрипел тот, — я реально влип не за что. Дело вели свои, а не УСБ, решили отомстить, за то, что шёл вне очереди на подполковника. — Дальше, это лирика. — но колено Корфа чуть расслабились, как и хватка Писарева. — Я вёл дело Рыжего, слышали? — Ну. Дальше экс-майор рассказал такое, что у видавших многое оперов мороз пошёл по коже. — Я знаю, кто Пса … Бешеный. — Хорошо, — пришло сообщение от Репниной с подтверждением этих слов.- Так, мы тебя сейчас заберём к себе. Показания дашь? — В обмен на… — Естественно, защита свидетелей. Сейчас запрошу для тебя одиночку. Корф связался с полковником. На следующий день продолжили допросы. Возвращались домой, машину оставили на дальней парковке. — Серёг, ты сможешь отчитаться сам? У меня в шесть собрание, я и так уже опаздываю. — Да без проблем. Резко Корфу перестало хватать воздуха. *** Анна сидела за школьной партой и крепко держала телефон в руках, муж не отзывался, а собрание через пару минут. Владимир появился с минутным опозданием, нашёл взглядом жену и широким шагом пересёк кабинет. Сел рядом, поцеловал в щеку, Анна смутилась. — Привет, прости, любимая, похоже убили телефон. Утром отдам Наташке, — прошептал на ухо, взял ее руку в свои. — Привет, у тебя ссадина на щеке… — Ничего страшного, неудачно ступил и о бетонный забор царапнулся, не заметил ямку в земле, — целовал ее пальчики, — не волнуйся. — Домой? Врача? — Нет, всё хорошо. — ощутил взгляды на себе. — Я не экспонат, чтобы на меня глазеть. В кабинет вошла классный руководитель: волосы слиплись и их собрали в пучок, костюм зелено-мышиного цвета, криво накрашенные губы и черные от туши глаза. Обвела взглядом класс и по привычке пересчитала присутствующих молча, едва шевеля губами. — Вот откуда взялось это чудо? — так же шепотом жене на ухо. — Не знаю. Я на собрании второй раз. Обычно не получалось. А она говорить будет или у нас сеанс телепатии? — едко поинтересовалась Анна. — Не знаю. — Так, — зычно произнесла Нина Ивановна, — начнем с переклички. Альев?.. — Есть, добрый вечер, — кивнула крупная женщина, отдаленно напомнившая Владимиру Варвару. На приветствие классный руководитель не ответила и шла дальше по списку. — А мы удивляемся, почему дети хамы, — пробурчал Корф. — Все хорошо, Володя, все хорошо. Только спокойно. У нас нормальный ребенок, нам надо просто поприсутствовать. — Анна успокаивающе гладила огромную кисть мужа и ее ладошка на ней терялась. — …. Корф, — сухо. — Тут, мы, добрый вечер, — вежливо произнес майор. — То ни одного, то сразу двое, — ехидно заметила Мегера. Анна начала успокаивающе гладить руку мужа. Корф смотрел на нее в упор холодно-насмешливо-ехидным взглядом, Анна ещё крепче вцепилась в его руку. Преподаватель смутилась, по классу пошёл одобрительный шепоток и улыбки. — Простите, — выдавила из себя Мегера. Помолчала. — Продолжим…. — Володя, пожалуйста, — на ухо прошептала Анна. — Не переживай. Сколько у Вовы ещё контрольных? Завтра и все? — Нет, — достала мобильный, полистала, — вот, смотри, во вторник последняя. И всё. — Значит, в школу он выйдет завтра и во вторник и только на контрольные. Я лучше под дверью постою. И потом заеду за табелем. Романыч прикроет, если что. Так, а это кто? — Не знаю… давай послушаем. Перед классом стояла крупная женщина лет 50, с короткой черной стрижкой с лёгкой сединой. — Меня зовут Галина Николаевна, я учительница математики. Ваши бубочки совершенно не знают математики, не делают домашние задания, по контрольным у них 3 по классу…. — Какая прелесть, — выдохнул Владимир, Анна согласно кивнула. — Скажите, пожалуйста, — встала худенькая брюнетка, — у меня два вопроса: почему у всех «три» в классе за последние две контрольные? И что значит Ваша фраза детям: «можешь пойти пописать, а можешь и покакать, иначе я тебя как дерьмо по стенке размажу»?! Вы что себе позволяете?! Может мне Вас сейчас размазать?! В классе началось гудение, многие родители поддержали говорившую, начался скандал. Корф переварил услышанное, повернул голову к жене и увидел, как она осунулась, сжалась в комочек, руки безвольно висели. — Анечка?! Что с тобой?! Тебе плохо? — перепугался муж. Вздрогнула, виновато посмотрела на мужчину: — Он ничего мне не рассказывал… Никогда, ничего…. — Тихо, родная, тихо. Это Корф, это в крови. — взял ее руки в свои. — Давай разберемся, что здесь вообще происходит. Нет, на собрания я теперь буду ходить как штык. А не я, так Беню засуну, пусть тренируется…. — встал и отчётливо произнес, — простите, давайте для начала успокоимся! Корф успел изучить коллектив — подавляющее большинство составляли мамы, бабушки, сестры. Из мужчин — сам Владимир и два дедушки. Пришлось брать инициативу в свои руки. Всё затихли. — Спасибо! Предлагаю говорить быстро, четко и лаконично. Я — отец Володи Корфа, который раньше был Платоновым. Зовут меня Владимир. У меня два уточнения к предыдущим вопросам: «Три» у всего класса? Массово? За что и как такое возможно? — Очень приятно, Владимир, — приторно-ласково, как с идиотом, начала говорить математичка. — У Вашего сына, единственного на класс, оценка «отлично», ему очень легко даётся математика… — Я знаю, спасибо. — сухо перебил ее Корф, — Второе уточнение: что это за фраза про «пописать и покакать»?! Женщина молчала. — Дети это придумали. Я такое себе не позволяю, — отчеканила та. Владимир посмотрел и на нее своим знаменитым взглядом. Женщина под его уничижительно-насмешливым взором стушевалась, скомкала свой заранее приготовленный спич и вышла из кабинета. Среди присутствующих повисла тишина. Классный руководитель тоже молчала. Корф успокаивающе гладил руки жены. Так прошло ещё минут двадцать. — И чего мы сидим? Чего ждём? — поинтересовалась одна из мам. — Что у нас дальше по плану? У меня дома ребенок один. Муж на работе, я тут. Что я тут высиживаю? Яйца? Так я не курица. Предлагаю написать на следующий год отказ от данного учителя математики. — Меня больше волнует наш классный руководитель, простите, мадам, — тихо заговорил один из присутствующих дедушек, — у нас в классе детьми не занимаются, на классных часах лекции про презервативы, простите…. — На этих словах Корф выровнялся, в глазах полыхнул огонь, — Их никак не сплачивают, они разобщены, любят шпынять слабее себя. Понимают лишь силу…. Я ставлю вопрос на голосование: кто за смену классного руководителя? — Вы считаете, — насмешливо заговорила классный руководитель, — что этот класс кто-то захочет взять?! Это самый худший класс школы. Раздались возмущенные голоса: — А кто его таким сделал? — И Вы этим гордитесь? Владимир сидел с ровной спиной и насмешливо наблюдал за происходящим. Анну начинало познабливать на нервной почве. Она почему-то боялась остаться потом с мужем наедине. Корф заметил ее дрожь, набросил на нее свою куртку. У девушки завибрировал телефон, майор взял его и быстро вышел в коридор. — Да, товарищ полковник? — Ты ещё в школе? — Так точно. — Понял, давай закругляйся, Романовы и Седой поехали в СИЗО, всех трусят, им нужна поддержка. Репнина все проверила, что вы с Писаревым привезли. Все сходится. Твой «прыгунчик» поет так, что не успеваем переваривать… Анну сюда, вы будете с мини-камерой и микрофонами, она сможет работать дистанционно. Давайте поскорее там. — Понял, тут так интересно, оказывается…. — Вов, я тебя понимаю, правда, но эти сволочи хитрые, могут выскользнуть… — Да понял я все. Постараюсь максимально быстро. Давай! Вернулся в кабинет, где уже был скандал с визгом, подвизгиванием и подвыванием. Анна прикрыла уши ладошками. Подошёл к жене и громко произнёс: — Прошу прощения, есть ещё что-то важное, что мы должны узнать? Просто нас вызывают на работу. — ПодпИшите отказ? — спросила одна из мам, — мы уже сформулировали. — Да, давайте. Хоть мы со следующего учебного года тут учиться не будем, но и таким преподавателям не место в школе. — быстро черкнул на бумаге. — Что-то ещё? На шторы-краску не сдаём. — Мы продумаем и сбросим в чат. Вы же там есть? — Да, супруга. Всё? Тогда простите, нам пора. Руководство злое. — помог Анне встать, задвинул стульчики, взял ее за руку, попрощались и вышли. Шли молча по коридору, Владимир ощущал, что жена его боится. Оглянулся, нашел укромный плохо освещаемый угол, завел в него Анну. Почувствовал, как она вздрогнула. Взял ее лицо в свои ладони, посмотрел внимательно в глаза, увидел в них слезы, страх, вину. — Анечка, любимая, у нас шикарный сын. И это только твоя заслуга. Спасибо большое тебе за него. Про свои проблемы он никогда не сказал бы. Тем более маме. Я сам такой. — наклонил голову и поцеловал. Понял, что Анна отвечает, углубил поцелуй. — Володя, ты что…. — отстранилась от мужа, — это же школа… — Сомневаюсь, это какая-то пыточная шарага. Ладно, поехали, там завал… Сели в машину, тронулись. Анна набрала сына. — Представляешь, он и жену генерала на свои паззлы подсадил. Тетя Шура…. — усмехнулась девушка. — Корф, — хором и улыбнулись. *** В кабинете Бенкендорфа получили подробные инструкции. — Володь, точно без сотрясения? — уточнил полковник. — Да, расслабься. Я действительно просто оцарапался. Всё, сейчас кофе глотну и поедем. Поцеловал жену и сидящую тут же Надю и пошёл в комнату отдыха, по дороге занёс Наташе свой телефон. — Нат, его можно починить, иди он пал смертью храбрых? — Я посмотрю, но нужно время. Держи запасной. Симку и карту вынуть? — Конечно, там же все номера. Спасибо! — Удачи! — Спасибо. Вошёл в комнату отдыха, увидел Анну, понял, что она плакала: — Анечка? Что случилось, любимая моя? — попробовал обнять, но вывернулась из его рук и протянула тарелку с пюре и котлетой — Ешь, Сережа уже. Сейчас получает последние наставления. Вам уже ехать нужно. Владимир быстро проглотил, налил кофе и обманным движением захватил жену: — Анюта, девочка моя, у нас всё отлично. Не бойся меня. Относительно сына — он видел, что ты работаешь, на двух работах, не хотел тебя нервировать. Я с ним дома осторожно поговорю, договорюсь, чтобы ничего не скрывал, но это не факт. А к школе вопросов много. Школа ближайшая к дому, все понятно. Не вини себя. Сама же говорила, что Вовка — моя полная копия. — Долил в чашку молока из холодильника, быстро выпил. — Анечка, любимая, не бери в голову всякие глупости. Мы обо всем договорились. Люблю. Я побежал. *** Оперативники и Владимир по энному кругу допрашивали всех: сотрудников, арестованных, техперсонал. Перед Корфом сидел один из надзирателей. Сидел довольно вальяжно, вёл себя по-хамски. — Ещё раз повторяю, я бы этих уродов и пальцем не тронул. Они мне противны…. В ухе Владимира раздался ровный голос жены: «Лжёт. Он один из тех, кто убивал. Там есть такой «Хромой», один из трупов. Он изнасиловал до смерти его сестру. Это Репнина нашла. А по поведению — ложь, он в глубине души гордится собой. Ему понравилось убивать. И при нём явно есть какое-то оружие. Попробуйте его проверить». — Ну что, дорогой… за сестру отомстить решил, да? Понятный порыв…. Но сестру не вернуть, а ты сядешь. На очень долго. А мог бы жить. — Жить?! Жить?! А ты знаешь, как это?! Когда у тебя на глазах единственного родного человека?! Них… ты не знаешь, холеный, лощеный, смазливчик… В ухе Корфа забился тихий голос жены: «Володенька, не надо, успокойся, он провоцирует». Челюсти Владимира заходили ходуном, но руки, лежавшие на столе, так и лежали, спокойно. — За «смазливчика» спасибо маме с папой, — тихо, но внятно, заговорил майор. — Их у меня на глазах, мне 16 было. А их убийца покончил с собой только недавно. А я жив. Закончил университет с красным дипломом, школу с золотой медалью, работаю, живу. Потому что мои родители этого хотели, они родили и воспитывали меня именно для этого. Я не убил их убийцу. Хотя хотелось. Чем бы я тогда отличался от него? А я живу, продолжаю род. А ты нет, ты конченный. Ведь легче не стало. Ну угробил ты и твои дружки троих. Сейчас начинается бунт… Ты только себе хуже сделал. Твоя сестра хотела бы этого для тебя? Вряд ли. Она тебя любила, грела тебе обед-ужин, гладила рубашки, гордилась, что ее братишка — полицейский… И что теперь? Тебя же грохнут. Свои же. Допрашиваемый набросился на Владимира, но тот двумя незаметными движениями обездвижил, а затем заковал его в наручники. — Что же сегодня за день такой?! На выход, задержанный. Вывел надзирателя на улицу, засунул в бусик, где с автоматами в руках сидели Саша Романов и Седой. Вернулся в помещение, где шел бунт: заключённые жаловались на надзирателей, друг на друга, на власть, на жизнь. — Нат, — раздался голос майора в ухе, — дай сюда «маскарад», пусть успокоят. — Пару минут, они уже тут. Задержанных передай им, сами возвращайтесь. — Я проконтролирую. *** Анна ждала мужа дома, стояла у окна, видела, как остановилось такси, из него вышел Корф. Она прильнула к дверному глазку, открыла дверь: — Володя… — Анечка, ты чего тут? Чего не спишь? В коридоре сбросил обувь, повесил куртку, привлек к себе жену. — Надя у генерала. А я без тебя никуда не поеду. — Анечка… это не шутки, это действительно опасно. Так, я в душ. Лежали в кровати, девушка покрывала поцелуями лицо любимого мужчины. Пришло сообщение от Бенкендорфа, что задержали руководство СИЗО и бунт потушен. — Можем спокойно спать, все закончилось. Завтра отсыпной. Завтра поговорим и заберём сына. Я люблю тебя, — прижал к себе и заснул. Анне же было не до сна.