Твои сны — моя реальность

Через несколько дней «Двойной чёрный» получил новое задание — перехватить у контрабандистов новейшую разработку китайских учёных. В кулуарах разработку называли артефактом и даже утверждали, что он имеет некие магические свойства. Артефакт представлял собой браслет, воздействующий на сознание и подсознание одарённых. Как объяснил Мори, портовая мафия собиралась использовать этот браслет для тренировок. Многим одарённым контроль над боевой способностью давался непросто, а браслет позволял держать способность в узде. Первым опробовать его действие должен был недавно вступивший в мафию Акутагава, которого Дазай с помощью побоев и унижения заставлял контролировать и усиливать мощь способности. Мори же хотел попробовать более мирный метод обучения. Браслет перевозили в трюме корабля, в специальном сейфе. Защищали артефакт, по данным информатора, два десятка вооружённых людей, среди которых не было одарённых. Корабль останавливался в порту Йокогамы для погрузки контейнеров с оружием. Это-то время и должна была использовать мафия для похищения браслета. Накануне миссии Чуя собрал команду в баре, чтобы расслабиться перед важным заданием. Помимо «Двойного чёрного», в операции принимало участие десять членов портовой мафии рангом пониже и без способностей, но зато с отличными боевыми навыками. Чуя отбирал их лично, тщательно ознакомившись с послужным списком каждого. Он всех знал в лицо и по именам, но ему хотелось познакомиться с ними поближе. Решив последовать совету Мори, он пригласил и Дазая, но получил лишь равнодушное «Мне это неинтересно». Чуя в ответ набрал километровое эмоциональное сообщение, в красках характеризующее поведение Дазая по отношению к напарнику, команде и общему делу, но в последний момент вспомнил о своём решении игнорировать дазаевские выкрутасы и стёр его. Пили мало, в основном разговаривали и играли в бильярд, разбившись на небольшие группы. Чуя подходил к ним по очереди и старался перекинуться хотя бы парой слов с каждым участником грядущей операции. Контингент подобрался разношёрстный: наёмные убийцы, бывшие военные и члены карательного отряда. Присутствовал даже один опытный взломщик, который должен был вскрыть сейф с браслетом. Атмосфера царила мирная, приятельская. В зале то и дело звучали шутки, смех и дружеские подколы. Чую радовало, что члены команды держатся с ним почтительно, но не настороженно, как с Дазаем или боссом. Портили настроение лишь воспоминания о таких же вечерах, проведённых в компании Альбатроса, Пианиста и остальных «Флагов». Его первых настоящих друзей, ставших случайными жертвами Верлена. Тряхнув головой, чтобы отогнать непрошенные воспоминания, Чуя подошёл к одной из групп за бильярдным столом. Партию разыгрывали двое. Один был молод, всего на год старше Чуи, с конским хвостом и серьгой в ухе. Звали его Анри Фурнье, и этим именем он был обязан французу-отцу. Второму игроку, Такэо Арисиме , было около сорока. Мрачный, высокий, широкоплечий, он состоял в карательном отряде Дазая и имел репутацию надёжного человека ещё со времён прежнего босса портовой мафии. — Вы не будете против, если я посмотрю? — спросил у них Чуя. — Разумеется, нет, господин Накахара, — ответил Фурнье. Он выговаривал фамилию командира с приятным грассированием и ударением на последний слог. — Вы сами играете? — Да, но не на деньги. — Но на деньги же интереснее! Если я выиграю, куплю Юрико те серёжки с изумрудами, которые она присмотрела. — Твоя девушка? — Жена! — Лицо Фурнье прямо-таки светилось от гордости. — Вчера расписались. На гонорар от завтрашнего дела поедем в свадебное путешествие в Европу. — Поздравляю! — Чуя улыбнулся ему, и они чокнулись бокалами. — Настоящий мафиози никогда не женится, — тихо, но веско проговорил Арисима и точным ударом загнал в лузу сразу два шара. — Это ещё почему? — удивился Фурнье. — Молодой ты слишком, не понимаешь. Опасная у нас профессия. Твоя возлюбленная рискует вскоре остаться вдовой. К тому же она сама может пострадать как близкий мафиози человек. Сколько я видел похищений ради выкупа и убийств из мести! Фурнье хотел возмутиться, но Чуя его опередил: — Значит, вы считаете, что мафиози лучше не иметь близких? — Да, господин Накахара. Брак и дети для нас непозволительная роскошь. — Зачем тогда нужны деньги, которые мы зарабатываем?! — воскликнул Фурнье. — Нет ничего приятнее, чем радовать подарками близких! Вот куда ты потратишь гонорар, Арисима? — Пошлю родителям. Они у меня живут в деревне на Хоккайдо, я почти всё им отправляю. — А они знают, чем ты занимаешься? — Сам-то как думаешь? Они считают, что я работаю в банке. — Он повернулся к Чуе и склонил голову. — Простите нас за болтовню, господин. — Да мне наоборот интересно, — заверил его Чуя. Ему в отсутствие близких оставалось тратить деньги только на себя, а точнее, на предметы роскоши: автомобиль, дорогую одежду, коллекционное вино, изысканные рестораны. Но он бы не задумываясь променял всю эту роскошь на возможность навещать родителей в деревне на Хоккайдо. Такэо Арисима оглядел его и сказал серьёзно, как и всё остальное, что когда-либо говорил: — Вы весьма сильно отличаетесь от господина Дазая. Чуя, которому трудно было сделать комплимент приятнее этого, улыбнулся, но не стал комментировать. Как бы Дазай его ни раздражал, Чуе не хотелось ронять авторитет капитана портовой мафии в глазах подчинённых. В игре победил Фурнье, но Чуе показалось, что Такэо Арисима ему поддался. Видимо, несмотря на свои слова о браке мафиози, он тоже хотел, чтобы Юрико получила свои серёжки с изумрудами. Ночью Чуя никак не мог заснуть: ворочался с боку на бок в неясном, но давящем предчувствии катастрофы. Его бросало то в жар, то в холод, в голову лезли дурные воспоминания, и казалось, будто что-нибудь обязательно пойдёт не так. Операцию, как всегда, распланировал Дазай, и на первый взгляд всё звучало безупречно просто: пока он сам отвлекает вышедших на сушу контрабандистов, команда Чуи бесшумно подплывает на лодке и проникает на борт. Забирает браслет и таким же путём отплывает. Точного местоположения сейфа информатор назвать не смог, но корабль представлял собой скромное торговое судно, так что главной задачей было добраться до трюма, а отыскать сейф — дело техники. Чуя снова и снова повторял про себя план и никак не мог найти ту самую брешь, которая его беспокоила. В конце концов он забросил попытки заснуть и поднялся с постели, едва забрезжил рассвет. Весь день он не мог отогнать от себя проклятую тревожность и немного успокоился, только когда встретился с остальными членами команды глубокой ночью. В небе над портом висел куцый огрызок луны. Звёзд не было видно из-за сияния искусственных огней. Анри Фурнье подошёл к командиру и, поздоровавшись, с гордостью продемонстрировал обтянутую красным бархатом коробочку с серёжками. — Жду не дождусь того момента, когда смогу подарить их моей Юрико! — возбуждённо проговорил Фурнье. — Уверен, она будет скакать от счастья и немедленно захочет их примерить! Чуя лишь покачал головой, с улыбкой глядя на сияющего молодожёна. Тревога, скрутившая внутренности, немного отпустила. Операция должна была пройти мирно. Чуя не собирался применять силу без крайней необходимости и своим людям запретил стрелять на поражение. Но, глядя на радостного Фурнье, что-то стрекочущего Арисиме о своей жене, он пообещал себе: если контрабандисты посмеют тронуть кого-то из его команды, они сильно об этом пожалеют. Начинало светать. Огрызок луны сдал свои права и скрылся на фоне бледно-сиреневого неба. Полоска горизонта окрасилась мягким оранжевым светом, обещая скорый восход солнца. — Господин Накахара, вон они! — шёпотом окликнул Чую Фурнье, глядевший в бинокль, и указал на пятно километрах в двух от порта. Пятном оказалось торговое судно — ржаво-красное с жёлтой полосой — именно так его и описывал информатор. Чуя и остальные находились довольно далеко, но он различил лодку, отделившуюся от корабля. Лодка причалила к берегу, и с неё на пристань спустились два человека, к которым приблизилась высокая фигура Дазая. Пора. Он подал команде условный знак, они быстро и бесшумно погрузились в лодку и подплыли к кораблю. Чуя прислушался: раздавались лишь отдалённые звуки никогда не спящего порта да плеск волн. Он снова подал знак, и одиннадцать членов портовой мафии поднялись на борт. Стоило Чуе ступить на палубу, как дурное предчувствие ударило в него с силой взрыва. Мгновение спустя тишину разрезала автоматная очередь. Кто-то из его команды вскрикнул, Чуя не увидел, кто это был. Да и некогда было оглядываться. Их явно ждали. Вместо обыкновенных контрабандистов их встретили не меньше тридцати членов отряда спецназа. Мафиози отстреливались, и несколько врагов уже лежали поверженными. Чуя же летал, обороняя своих людей живым щитом, и отражал пули в спецназовцев. Эта была настоящая бойня. Чуя ощущал липкую кровь на лице и одежде; она хлюпала под ногами каждый раз, когда он приземлялся на палубу перед следующим прыжком. Вокруг стонали и хрипели люди: и свои, и чужие. — Ещё одно движение, и я застрелю его. Чуя обернулся к говорившему. Им оказался один из спецназовцев, по-видимому, командир. Он произносил слова с сильным китайским акцентом, но самым главным было то, что прямо перед ним стоял Дазай. Его руки были связаны за спиной, в висок упиралось дуло пистолета. Китаец закрывался им, прекрасно понимая, что Чуя не будет рисковать жизнью напарника. Дазай не выказывал никаких признаков страха или хотя бы удивления. Напротив, он обводил скучающим взглядом утопающую в крови палубу. Стоны уже стихли, больше никто из раненых не шевелился. Чуя почувствовал, как носок ботинка придавило чем-то тяжёлым и, опустив взгляд, увидел ладонь, сжимающую маленькую красную коробочку. Фурнье лежал на спине, вытянув руку в сторону своего командира. Чуя понял, что он потратил последние силы, чтобы передать самую важную для него вещь. Потому что знал: Накахара спасётся и сможет отнести серёжки его бесценной Юрико. Чуя наклонился, поднял коробочку и в последний раз посмотрел на Фурнье. Пуля попала ему в горло, кровь по-прежнему сочилась из раны. Первый луч восходящего солнца отразился в его обращенных к небу стекленеющих глазах. В ушах у Чуи шумело, обзор застилала багровая пелена. История двухлетней давности снова повторилась. Он опять не смог защитить своих людей. После бойни, в которой погибли «Флаги», Чуя поклялся себе, что такого больше никогда не повторится. Он не допустит. Два года ему удавалось обходиться без жертв, и вот теперь он потерял десять человек разом. Да что там он, их лишились близкие! Новоиспечённая жена Фурнье Юрико, старенькие родители Арисимы на Хоккайдо и многие, многие другие. Чуя должен был пойти на задание один, тогда никто бы не пострадал. Сквозь шум в ушах Чуя различил какие-то посторонние звуки. Оказалось, спецназовец, держащий Дазая, всё это время что-то кричал ему, но Чуя поднял на него тяжёлый взгляд только сейчас. — Я знаю, кто ты, Чуя Накахара, — продолжил спецназовец спокойным голосом, заметив, что ему удалось привлечь внимание. — Знаменитый повелитель гравитации. Я знаю, что тебе здесь нужно. Нас гораздо больше. — Он кивнул на своих оставшихся в живых людей. — Мы лучше вооружены, тоже владеем боевыми искусствами, и твой товарищ у нас в плену. В одиночку тебе с нами не справиться. Поэтому я предлагаю сделку. — Сделку?.. — медленно проговорил Чуя. Его голос звучал так, словно он открыл рот впервые за десятилетие. — Вы только что застрелили моих лучших людей! — Мы застрелили воров. Вы ведь не собирались платить за браслет. Уверен, что портовая мафия на нашем месте тоже не стала бы церемониться. Однако же именно ты, Чуя Накахара, представляешь интерес для нашего босса. Если вы согласитесь на моё предложение, я оставлю в живых и тебя, и его. — Он ткнул Дазая дулом пистолета в висок, и тот недовольно поморщился, но промолчал. — Откуда вы узнали, что мы придём? — О, вас сдали. — Кто? — Он. — Спецназовец снова ткнул пленника пистолетом. Тот кивнул всё с тем же скучающим видом. Дазай не выглядел пострадавшим — его, очевидно, не пытали. Сам собой напрашивался вывод: он по собственной воле сдал команду. Видимо, это и было той недостающей частью плана, которая беспокоила Чую. Как оказалось, не зря. Но ведь Дазай не мог не понимать, что контрабандисты убьют всю команду, если будут предупреждены. Была ли смерть десяти членов портовой мафии вынужденной жертвой? Чем дольше Чуя смотрел на отрешённого Дазая, тем сильнее свирепел. Напарник снова не посвятил его в детали плана, и теперь это стало причиной гибели людей! Вспомнился равнодушный дазаевский отказ провести вечер с командой в баре. Он отказался, потому что судьба этих людей была предрешена, и общаться с будущими трупами ему было «неинтересно». Спецназовец снова обратился к Чуе: — Так вот, о сделке. Мой босс предлагает тебе поработать на него. Он хорошо платит, уверяю. Понадобится только защищать браслет. После того, как мы прибудем в пункт назначения, мы отпустим и тебя, и твоего напарника. Это его идея, и мне она кажется вполне разумной. Придётся подержать его под замком, но неприкосновенность я гарантирую. — Ты только что убил моих людей, тебе напомнить? — Они всего лишь пушечное мясо, — пожал плечами спецназовец. — Они люди, ублюдок! Ты думаешь, если я одарённый, мне плевать на других?! — Слова резали горло, словно осколки стекла. — Вот этот, с серьгой в ухе, женился позавчера. Он не успел даже толком пожить со своей женой! А тот, что лежит рядом, должен был послать всю выручку от этого дела своей родне на Хоккайдо! Дазай оторвался от созерцания носков своих ботинок и воззрился на Чую, явно поражённый его познаниями в личной жизни «пушечного мяса». Он-то не запоминал ни имён, ни лиц. Конечно, зачем ему это?! — Как мило! — усмехнулся спецназовец. — Не думал, что повелитель гравитации столь сентиментален. Жестокая чёрная ненависть охватила тело и разум Чуи, заполнила от заляпанных чужой кровью ботинок до кончиков пальцев. Просьба Мори останавливала от убийства Дазая, но всем остальным живыми с этого корабля не уйти. Спецназовец был прав, Смутная печаль в такой ситуации не поможет. Но в его рукаве с некоторых пор лежал ещё один козырь, и настало время вытащить его. Не отрывая тяжёлого мутного взгляда от спецназовца, он сбросил пальто и шляпу на палубу, медленно стянул перчатки и начал произносить слова, выученные два года назад: — Дарители тёмной немилости… — Чуя, нет! — выкрикнул Дазай. Впервые за сегодняшнюю ночь он проявил какие-то эмоции. Похоже, Порча в его планы не входила. Но остановить её с такого расстояния и со связанными руками он уже не мог. Чуя легко подпрыгнул вверх и завис, паря в воздушном потоке и распространяя вокруг себя зловещее красное сияние. По телу расползлись пылающие алые ленты, а на кончиках пальцев образовались вращающиеся сферы — чёрные дыры. В небе над кораблём раздался оглушительный дьявольский смех, потусторонний звук, принадлежащий Арахабаки. Во время действия Порчи сознание Чуи затуманивалось, уступая место богу огня. Он слабо видел и слышал происходящее на борту, скорее ощущал на уровне «свои-чужие». Но два года тренировок не прошли даром — он научился контролировать действия Арахабаки, так что позволил Дазаю вывернуться из объятий державшего его ошарашенного спецназовца и спрятаться на корме, за телами погибших. — Стреляйте в забинтованного! — приказал своим людям спецназовец. Чуя расхохотался. Он закрылся одной чёрной дырой от пуль и одновременно запустил вторую вниз, на врагов, бегущих к Дазаю. Сгусток энергии с оглушительным треском проломил палубу и трюм под ней, поглощая кусок корабля и сразу шестерых спецназовцев. Дазай исчез. Чуя не успел заметить — куда, но надеялся, что эта сволочь в безопасности. С ним он разберётся позже. Кто-то попытался спрыгнуть в воду, но неудачливого беглеца нагнала новая чёрная дыра. Чуя посылал их одну за другой, с наслаждением разнося корабль в щепки. Оставшиеся спецназовцы, осознав тщетность стрельбы по неуязвимой мишени, в отчаянии кидали в него всем, что попадалось под руку: ножами, обломками досок, коробками и ящиками. Чуя отражал атаки с помощью импровизированного гравитационного щита. — Мы отдадим вам браслет, прекрати огонь! — взмолился главный спецназовец. — В таком случае подскажите код от сейфа! — крикнул Дазай. По-видимому, он успел спуститься в трюм и забрать оттуда сейф. Рядом с ним находился небольшой металлический ящик, а сам Дазай, стоя на носу корабля, наставил на врага позаимствованный у трупа пистолет. Судно до сих пор держалось на плаву каким-то чудом: чёрные дыры образовали гигантскую воронку по центру палубы, оттуда торчали огрызки досок и какие-то железки. Затопление корабля стало неминуемым. Чуя не мог остановить Арахабаки и решил направить чёрные дыры в океан, чтобы позволить напарнику договориться. Тело с каждым движением слабело, его била крупная дрожь от бушующей внутри энергии бога огня, кровь ручейками сбегала по лицу. Чуя не слышал сверху подробностей переговоров, да и в ушах шумело так, что он при всём желании не смог бы разобрать слова, доносящиеся с палубы. Но сейф в конце концов был открыт. Однако браслет Дазаю не достался — его плечо и руку прошила автоматная очередь, и он с криком рухнул на палубу. Рядом с воронкой, образованной чёрной дырой, собрались остатки спецназовцев во главе с командиром. Раненые, озлобленные, но готовые до последней капли крови защищать артефакт. Чуя приземлился рядом с Дазаем и, развернувшись лицом к врагам, послал в них сразу две чёрные дыры. Один из спецназовцев напоследок попытался попасть в кого-нибудь из мафиози из автомата, но промахнулся и разрядил обойму аккурат в стоящий неподалёку контейнер. Раздался взрыв, а потом ещё одна огненно-белая вспышка, откуда-то с их с Дазаем стороны. Голова разрывалась от обилия звуков, боли и какого-то непонятного ощущения, словно кто-то копается в мозгах. Из последних сил Чуя подполз к лежащему Дазаю, почувствовал прикосновение его руки к своей и отключился.