Воробьиная психология

∞

Вам нечего бояться, если вам нечего скрывать.

Пий Толстоватый

      

      Вагон поезда — место совершенно особенное. В частности, поезда переполненного, где стеснённые обстоятельства сталкивают между собой незнакомых людей самых разных характеров. Никогда нельзя знать наверняка, что в итоге принесёт пассажирам эта поездка — новых хороших знакомых или неприятелей.       Впервые на памяти студентов Хогвартс-экспресс был полностью переполнен. Не было ни одного свободного купе. Первую четверть поездки британцы немного робели перед новыми лицами, с опаской косились на непривычную одежду и вещи иностранных студентов, бегущих от войны к ним на острова, но ничего, вскоре привыкли.       В купе с близнецами, Флимонтом и в последнюю минуту подсевшим к ним Лавгудом ехал один такой незнакомец. Первые минуты вынужденного соседства были скорее неловкими, чем напряжёнными. Реддлы, в силу привычки, не начинали разговор первыми. Лисан был где-то не здесь, уйдя с головой в свои абстрактные размышления о бренности бытия, в то время как Поттер наоборот был сосредоточен на реальности, собирая на коленке незатейливый артефакт от сглаза и порчи. Вскоре Том переключил всё своё внимание на книгу, любезно одолженную Барсуком и Сара осталась единственной, кто в полной мере замечал, как скучно и тоскливо их попутчику.       — У тебя есть зонтик? — спросила она, поймав чужой взгляд. Тот озадаченно замер.       — Наверное, ты не в курсе, но у нас здесь так принято, — наставительным тоном заявил Поттер. — Начинать разговор с погоды.       Юноша медленно кивнул, видимо, принимая к сведению.       — И как же тебя зовут, о, незнакомец, не говорящий о зонтиках? — Флимонт шутливо подмигивает, расплывшись в улыбке.       — Антон Долохов.       — Ан-т-о-о-н, — тянет Поттер, смешно морща нос от усердия.       — Можно просто Тони, — смилостивился парень, насмешливо фыркнув.       — Отлично! — воодушевился тот. — Я Флимонт, это Лисан и Томисара!       — Славянские корни? — спросила Сара с долей интереса. — Ты из Тридевятого царства?       — Почти. Я из Заречья, это рядом, — протянул Долохов слегка удивлённо. — Но как ты узнала?       — Руны на манжетах, — Реддл кивнула на его руки. — Славянские, так что просто предположила.       Антон хмыкнул, окинув девушку более заинтересованным взглядом.       Том, до этого о чём-то старательно думающий, склонился к сестре, что-то коротко прошептав. Глаза девушки предвкушающе заблестели, но пугающих бесов в них разглядели не все.       — О чём это вы там шепчитесь? — Флимонт надулся.       — О погоде, — меланхолично ответил Том, отвернувшись к окну.       Дверь туалета тихо скрипнула, пропуская внутрь два силуэта, и тут же закрылась. В темноте полыхнули лучи заклинаний, надёжно запирая и изолируя единственный вход и выход. Сара бесшумно подошла к раковинам, подсвечивая себе люмусом. Том тенью следовал за сестрой, прислушиваясь к каждому шороху.       Гравировка змеи всё ещё была здесь. Она мягко пульсировала и слегка покалывала при прикосновении, оставляя на коже фантомные мурашки. Девушка вытянула палочку, наблюдая, как отражаются блики света на её металлической чешуе.       — Что дальше? — тихо спросил Том, следя за ее манипуляциями.       — Подсвети, — Сара, чуть нахмурившись, убрала палочку, склонившись над краном.       В какой-то момент ей, как и в прошлый раз, показалось, что змейка подмигивает своими крошечными глазками, извиваясь. Девушка осторожно сделала шаг назад и внимательно оглядела всю мраморную конструкцию.       — Открой-с нам вход-с-с в Тайную комнату С-с-алаз-с-ара С-с-лиз-серина.       Где-то внутри послышался глухой скрежет. Звук был чем-то схож со звуком вскрытия консервной банки тупым ножом. Следом за ним послышался грохот и близнецы ощутили, как пол под ними начал дрожать. Раковины медленно расступились, отъезжая куда-то вниз и скрываясь во тьме.       Перед ними предстала совершенно чёрная бездонная пропасть.       — Прямо кроличья нора, — пробормотала Сара, заглядывая в пустоту.       Том резко схватил её за руку, оттягивая на безопасное расстояние.       — Ты уверенна, что нам следует спускаться туда именно ночью?       Девушка повернулась к брату, внимательно вглядываясь в его глаза.       — Ты сам предложил, — она пожала плечами, снова глянув на дыру в полу. — Мы можем вернуться сюда позже.       — Позже?       — Ну да. Скажем, в рождественские каникулы, когда будет меньше народа.       Том нахмурился. Он перевел взгляд с сестры на проход и обратно.       — Нет, — брат резко мотнул головой, собираясь с силами и смело посмотрел на сестру. — Раз пришли, то давай заканчивать.       Сара хмыкнула, словно другого от него и не ждала и вновь осторожно подошла к краю. Достав из кармана мантии маленький камушек, она бросила его в пустоту, прислушиваясь. Десять секунд, двадцать, сорок… Тишина. Близнецы переглянулись.       Немного помедлив, Сара достала из сумки Коробочку, восстановленную и усовершенствованную Флимонтом. Начертив над ней в воздухе несколько сложных рун, при этом тихо нашёптывая заклинания, девушка замолчала, разглядывая результат. Существо окутала плёнка на подобии мыльного пузыря, скрывая под собой светящийся контур подсветки.       — Лети, Коробочка, — шепнула она напоследок, разжимая пальцы.       На деле это сложно было назвать полноценным полётом. Коробочка скорее планировала, неровной спиралью спускаясь всё ниже и ниже. Магический пузырь на какое-то время защищал её от возможных повреждений, но контролировать его с увеличением расстояния становилось всё сложнее. В конце концов девушке осталось лишь надеяться, что Коробочка избежит столкновения со стенками туннеля.       — Она замедляется?       Близнецы неотрывно смотрели на маленькую светящуюся точку далеко внизу. Прямо очень далеко.       — Замедляется, — кивнула Сара и резко села на пол, свесив ноги. — Проверим?       Том заметно побледнел, но всё же осторожно сел рядом, взяв руку сестры в свою, переплетая пальцы. Они некоторое время сидели молча, пока светящаяся точка окончательно не остановилась.       — Ты права, это действительно похоже на нору, — вдруг вырвалось у него вместе с нервным смешком. — Но почему кролика?       — В таком случае, в добрый дальний, Томми, — она коротко улыбнулась и, оттолкнувшись от бортика, сорвалась вниз. Брат прыгнул за ней.              Длинный коридор, в котором они благополучно приземлились, всё никак не заканчивался. Стены и потолок, покрытые тонкой коркой льда, были закругленными, отчего создавалось ощущение, будто они идут по огромной трубе. Стук шагов гулким эхом отражался от стен.       — Поверить не могу, что мы действительно это сделали, — пробормотал Том, передёрнув плечами, отчего огонёк его люмуса еле заметно дрогнул.       — Ну, будь здесь Лисан, он бы непременно сказал, что во всём виноват пикирующий злыдень, — заметила Сара, поднимая руку с палочкой чуть выше.       Коробочка послушно семенила за ними. Крылья на её спине, похожие на крылья летучей мыши, то и дело позвякивали, ударяясь друг о друга.       — Как мы будем возвращаться?       — Если мы будем возвращаться, — поправила девушка. — Тогда и решим.       Том поёжился, нагоняя сестру и переплетая их пальцы. Изо рта вырвалось облачко белого пара. Ладонь у Сары была совсем холодная. Над ними находились тонны и кубометры земли и воды, но это не слишком-то объясняло, почему здесь кругом лёд.       С четверть часа они шли молча, лишь изредка останавливаясь и подсвечивая потолок со свисающими сосульками. На стенах то и дело попадались объемные фигуры змей. Все их головы были устремлены вперёд — это давало близнецам понять, что они, вероятно, движутся в верном направлении. Сама труба то расширялась, то сужалась, но не сворачивала и была точно прямой.       — Смотри, — Том взглядом указал на потолок.       С каждым новым шагом каменных змей становилось все больше и больше, пока они полностью не стали перекрывать собою все пространство стен, выглядывая из-за льда замороженными статуями.       Неожиданно туннель оборвался и Реддлы очутились в круглой пещере.       — Боги… — Сара поражённо остановилась, оглядываясь.       Потолка помещения не было видно, лишь черноту вверху. Зато стены, покрытые дырами смежных труб — ещё как. Здесь была по меньшей мере сотня ответвлений. Место чем-то напоминало перекрёсток не то дорог, не то судеб.       Девушка, отойдя от ступора, решительно двинулась к одной из стен, подсвечивая палочкой все проходы, что были ей по росту.       — Идеи? — нарушил тишину Том, обойдя соседнюю стену. Он задрал голову, напрягая зрение и стараясь разглядеть хоть что-то отдалённо напоминающее потолок или хотя бы огромные сосульки, но всё тщетно — над ними будто зависло чёрное облако.       — Поищем змей? — предложила Сара, немного поразмыслив.       Брат кивнул, отправляясь к следующей стене.       Им понадобился по меньшей мере час, чтобы отыскать единственную в этом зале змею. Это была совсем маленькая гравировка, наподобие той, что была на раковине в самом начале, однако в этот раз она будто светилась изнутри.       Следующий коридор был короче. Он заканчивался огромным чёрным люком во всю стену. На нем были высечены фигуры семи змей, клубком переплетающихся в центре. Вокруг них контуром обвилось длинное существо, смыкающее угрожающего вида челюсти на кончике собственного хвоста, покрытого инеем.       — Где-то я это уже видела, — нахмурившись, прошептала девушка.       — Как его открыть? — Том хотел подойти ближе, но был остановлен сестрой.       — Ты уверен, что нам это надо? — уточнила Сара.       Сейчас уже было не важно, кто первый предложил найти Тайную Комнату, а кто — спуститься сюда ночью. Дальше их путь был действительно очень опасным — Сара чувствовала это на всю громкость своей вопящей от ужаса интуиции — и хотела в последний раз обговорить и окончательно отбросить все сомнения, чтобы позже не пожалеть о содеянном. Впрочем, в данной ситуации она была не против и поддаться этим самым сомнениям. Какая-то часть ее желала схватить брата и убраться отсюда как можно дальше, но…       — Уверен.       Что ж. Значит сегодня они доведут свои поиски до конца.       — Открой-с нам Тайную комнату С-с-алаз-с-ара С-с-лиз-с-ерина.       Стена дрогнула. Клубок змей с треском начал распутываться, открывая взору большое колесо кремальеры. Оно с противным скрежетом медленно закрутилось, и люк с шипением открылся. Лязганье железа о железо резануло слух, эхом отлетая от стен.       Близнецы вздрогнули, покрепче вцепившись друг в друга и шагнули вперёд.       Это было похоже на нырок в ледяную воду без подготовки — резко, без возможности нормально вздохнуть. Только сейчас вместо воды здесь была магия. Она неконтролируемо носилась по громадной пещере, извиваясь своими потоками и подстраиваясь под собственные хаотичные порывы. Дикая магия, необузданная. Было трудно не то что стоять под тяжестью всего этого, но даже дышать удавалось с трудом — они будто попали в эпицентр урагана. Сила липла к ним со всех сторон, желая сбить с ног и сделать частью себя. Растворить без остатка.       В какой-то момент в помещении резко похолодало. Здесь и так было, как в морозильнике, а теперь температура была сравнима разве что с июлем в Антарктиде. Реддлы обычно не чувствовали холода так отчетливо, но сейчас даже их проняло.       Откуда-то из глубины пещеры ощутимо повеяло настоящей Мощью просто ужасающих размеров. Эта магия была другой — более тягучая, тяжёлая и смертоносная. Она не пыталась их подчинить, найти слабые места или выкачать их собственную магию, нет. Все это было ей без надобности. Эта Мощь хотела лишь одного — убивать — быстро и стремительно, без лишних объяснений.       Сара не смогла подавить судорожный вздох. Крик ужаса застрял в горле, когда из бесконечного мрака медленно стали проявляться очертания чего-то громадного. И живого.       — Господи Боже, Хел… — раздался высокий и тоненький писк. Сара не узнала в нем своего голоса.       Они словно окаменели. Нечто приближалось медленно, балансируя и только этим походя на змею. Голова существа была одновременно похожа на сваленные в одну кучу острые и косые булыжники, покрытые серой чешуйчатой кожей и обглоданный череп. Пасть была набита шипастыми клыками, выпирающими с обеих сторон мощной челюсти. Между грубыми чертами морды виднелись красные — как два огромных маяка — глаза. Они пристально и жадно смотрели на своих жертв, будто примеряясь, с какой стороны рядов зубов будет лучше выпустить им внутренности.       В какой-то момент Сара поняла, что ещё немного и она потеряет сознание. Она никогда не падала в обморок, но почему-то была уверена, что эти странные ощущения были верными предвестниками этого. Всполошившееся сердце ощущалось где-то в горле, в ушах набатом стучал пульс, а глаза покрылись мутной плёнкой, колючей до слез и закрывающей весь обзор.       Существо медленно приближалось и его магия вместе с ним. Эта Сила не была дикой, как та природная, что заполняла помещение до отказа. Наоборот, она была идеально выдрессированной и полностью подчиняющаяся своему обладателю. А ещё она совершенно не имела запаха. Бесконечная пещера пахла сыростью, старостью и отчего-то ладаном. Магия существа же не пахла ничем.       — Кто пос-с-мел нарушить мой покой-с-с...       Том, бледный до синевы, всё же нашёл в себе силы сделать шаг вперёд, закрывая сестру.       — Мы приветствуем Вас, Великий Змей, — дрожащим голосом зашипел юноша, почтительно склоняя голову. — И просим прощения за то, что потревожили Ваш покой.       Сара почувствовала, как в груди что-то екнуло после его слов. Она вздрогнула всем телом, неверяще уставившись в пустоту. Та самая незначительная деталь, что всю дорогу не давала ей покоя, мелькая на периферии, наконец-то сформировалась в полноценную мысль. Ужасная догадка поразила девушку. Она во все свои серые, но из-за обилия магии вокруг, отливающие неестественным пурпурным блеском глаза, воззрилась на легендарное существо, что они имели неосторожность разбудить.       Гравировка змеи, кусающей собственный хвост…       Совершенно нетипичная для других змей наружность…       Огромные, просто неслыханные размеры, во много раз превышающие даже размеры Василисков — Королей Змей…       Великий Змей…       Мировой Змей…       О, Боги.       — Йормунганд? — зашипела Сара.       Змей дёрнулся, резко поддаваясь вперёд, отчего и без того бледно-синие лица близнецов стали совсем бескровными.       — Давно меня-с-с не называли-с первородным именем-с-с… Кто ты, детёныш?       — Маг. Как и мой брат, — тихо ответила Сара, до боли сжимая руку Тома.       Существо приблизилось почти вплотную. Из зубастой пасти показался раздвоенный и все же змеиный язык. Йормунганд, казалось, тщательно изучил воздух, а потом протяжно и надсадно зашипел. Вероятно, это было подобием смеха.       — Ну-ну… — насмешливо пророкотал Змей, отодвигаясь назад ровно настолько, чтобы дети смогли дышать.       Сара тяжело опустилась на пол, утянув за собой брата. Стоять под таким давлением долго было слишком тяжело. Девушка только сейчас подумала, что они, должно быть, находятся слишком близко к лей-линиям Хогвартса. А ещё — что она точно сошла с ума, согласившись на всю эту авантюру.       — Вы нас убьете? — подал голос Том, колко глядя на Змея. Вся его почтительность под давлением собственного животного страха и страха сестры испарилась и на смену ей пришла дерзость и враждебность, как защитная реакция. Сейчас Реддл был похож на раненного волчонка, загнанного в угол более сильным зверем.       — Убью? Вас-с? Какой от этого прок-с-с, детеныш?.. — зашипел Йормунганд, медленно оплетая их своими кольцами. Он не пытался задушить, лишь окружал, предостерегая от побега.       — Тогда что Вы от нас хотите?       Змей на некоторое время остановился, зависнув с высоко поднятой головой и медленно покачиваясь. Его налитые кровью, без белков глаза пристально смотрели на них.       — Такие с-с-транные… С-сначала с-с-ами приходят, будят-с, а потом ш-шипят, что я держу их тут нас-с-ильно…       — Но Вы нас просто так не отпустите? — подала голос Сара.       — Нет, конечно!.. — зашипел Змей. По его морде сложно было понять, какие эмоции тот испытывает.       — Тогда что мы можем для Вас сделать?       Йормунганд ненадолго замер, прежде чем снова поддаться вперёд с угрожающим видом.       — Рас-с-кажи что-нибудь…       — Рассказать… что-нибудь?       — Такие с-с-транные… — снова зашипел Змей. — Я ведь так и с-сказал!       Близнецы переглянулись и Сара прочистила горло. Она знала много, действительно много историй, долгих и не очень. Большая их часть была сложной и тяжёлой, настолько, что кровь стыла в жилах. Но были и хорошие, те, которые она рассказывала Тому, заставляющие улыбаться и верить в то, что мир вокруг них не так уж и плох. Она была неплохим рассказчиком, и это, пожалуй, значительно повышало их шансы пережить эту встречу.       Коридоры между классами заполнены студентами. В общем гомоне можно было уловить обрывки чужих разговоров, но, зачастую, они не скажут вам ничего важнее расписания квидичных матчей или, скажем, новых хогвартских сплетен, успевших невесть как появится за время минувшего урока.       Но если удастся углядеть в толпе зелёные или синие галстуки — у вас значительно повысится шанс разжиться действительно любопытной информацией. Но сильно не обольщайтесь, Змеи уже который год демонстрируют мастерство шифрования, а Птицы не ходят по коридорам просто так, лишь по четким маршрутам, отсиживаясь в перерывы между занятиями в комнатах отдыха или во внутреннем дворе замка.       В отличие от остальных факультетов, они ревностно хранят полученные знания до самых своих гнёзд-гостиных. А под категорию «знаний» у этих ребят попадало всё мало-мальски важное по их разумению.       Близнецы сидели в одном из пустующих классов, вальяжно разместившись на широком подоконнике. Глаза полуприкрыты, а плечи расслаблены.       Дверь с грохотом распахивается, ударяясь о стену и в помещение влетает лохматый вихрь. Реддлы даже не вздрогнули. Только один индивидуум, совершенно не уважающий покой, может так громко и бесцеремонно врываться в обитель тишины.       — Эй, чего киснем? — приземляется на ближайшую парту Поттер, едва при этом не навернувшись.       — Нет такого выражения, Флимонт, — отзывается Сара, не меняя своего положения.       — Тогда чего мерехлюндию распускаем? — заходит следом Долохов, благовоспитанно закрывая за собой дверь.       Сара закатывает глаза, тихо фыркая.       — Я серьёзно, есть такое слово, дорогуша, — замечает Тони, весело ухмыляясь.       — Только не в английском, касатик, — бросает Сара, поднимаясь с подоконника и оправляя юбку. Она не обращает внимания на то, как вытянулось лицо Долохова.       — Кстати, вы уже видели нового учителя Защиты? Никто не знает, откуда он появился и ему едва ли за двадцать! Представляете? Не знаю, как его вообще взяли на пост преподавателя, особенно после мадам Вилкост… Я уверен, что в скором времени на директора обрушатся жалобы от родителей. Хотя, знаете, мне он тоже не внушает доверия… Кажется, что я его где-то уже видел…       — Ага, в зеркале, — иронично фыркнул Долохов, качаясь на стуле.       — Ты хуже всякой сплетницы, Флимонт, — справедливо заметила Сара, отчего Поттер польщено кланяется, сверкая широкой улыбкой.       — О чём ты, Тони? — Том, взмахом руки разглаживает складки на одежде, параллельно поправляя ленту в волосах сестры.       — Да он похож на Поттера, как две капли воды! — воскликнул Антон, поднимаясь и оглядываясь на Флимонта. — Я бы на твоём месте написал родителям, мало ли там… — он неопределённо махнул рукой, но сразу как-то скис.       Сара хмыкнула, а Поттер, кажется, действительно задумался.       — Пошли, а то опоздаем, — подхватил сестру под руку Том, утягивая к выходу. С другой стороны к ним пристроился Долохов.       В этом году уроки Защиты проходили у всех факультетов совместно и группы делились только по курсам. Под такое большое количество студентов Деканы определили пустующий зал, занимающий большую часть правого крыла первого этажа.       Реддлы вместе с Поттером и Долоховым встали у стенки. Сара невольно подметила промелькнувшую в толпе знакомую рыжую макушку.       — И где профессор? — недовольно цокнул Том. — Колокол прозвенел минуту назад.       Словно услышав его слова, двери в конце зала распахнулись и в помещение уверенно зашёл молодой мужчина в учительской мантии. Сара с интересом стала рассматривать нового профессора, пользуясь тем, что они стоят в тени колонны. Тот выглядел на двадцать равно в той же степени, что и на тридцать и на сорок, а под определенным углом и на все сто — лет, разумеется. Точно определить его возраст было сложно. Как, впрочем, и у преобладающего большинства магов и волшебников. Ведьмы же вообще славились своей вечной молодостью, вплоть до смерти.       — Добрый день, ребята, — начал профессор, коротко улыбнувшись в миг замолчавшим студентам. — Меня зовут Гарри Эванс и в этом году я буду преподавать у вас Защиту.       Он обвёл глазами зал, ни на ком не задерживая взгляда дольше положенного.       Солнце за окном выглянуло из-за туч и тень, в которой стояли Реддлы, пропала. Взгляд профессора останавливается на их компании. Сара заметила, как расширились его глаза, при взгляде на неё и Тома. Он несколько дольше, чем того следует, переводит взгляд с нее на брата, явно чего-то не понимая. Но прежде чем Сара сама смогла понять причину этого странного феномена, профессор Эванс отвернулся, продолжая урок.       — Сегодня мы будем проходить боггартов, — он взмахнул рукой и непримечательный шкаф, стоящий у стенки за его спиной, перелетел на середину зала.       — Кто скажет мне, кто такие боггарты? — профессор встал около шкафа, заложив руки за спину и внимательно окинул взглядом зал. — Мисс… Реддл, я полагаю?       — Это дух или домовой в английской низшей мифологии. Обычно боггарт дружелюбно настроен к хозяевам дома, но иногда способен и на злые проделки. Волшебный или магический боггарт же считается разновидностью привидений и сильно отличается от обычного. В отличие от первого, он всегда настроен враждебно и при встрече с человеком принимает вид самого худшего его страха или кошмара.       — Ещё что-нибудь? — профессор приподнял брови, слегка наклонив голову вперёд, отчего Сара почувствовала дежавю.       Тони прав, Гарри Эванс был удивительно сильно похож на Флимонта.       — Боггарты показываются из своих углов чаще всего ночью, когда людям их легче спутать с ночным кошмаром. Духи обычно привязаны к дому или квартире, и в этом случае единственный способ избавиться от них — переехать. Это, конечно, если мы говорим об обычных боггартах и обычных людях, — сочла нужным уточнить Реддл, — Однако, случается, что боггарт из вредности переезжает вместе с приглянувшимися ему людьми. И в этом случае их ждёт крайне веселая жизнь, — закончила Реддл, внимательно наблюдая за профессором.       — Отлично. Десять баллов… — он замялся, опустив глаза на эмблему факультета на её мантии. И снова этот странный взгляд. —…Когтеврану.       Реддл шагнула назад в ряды студентов, беря брата за руку и легонько постукивая по запястью.       — А теперь, кто скажет мне, как нужно защищаться от магического боггарта?       — Заклинанием Ридикулус! — ответил кто-то из первых рядов.       — Верно, — профессор кивнул. — В этом шкафу, — он указал на предмет мебели. — Поселился боггарт. В качестве практики вы будете тренироваться на нем. И помните, что помимо простого произнесения заклинания вы должны мысленно придать своему страху смешную форму. Смех — это тоже хорошее оружие против боггарта.       — Не проще просто наколдовать зеркало? — пробурчал Тони, занимая им очередь.              Это было не весело, подумала Сара, когда первая пара Защиты подошла к концу, а до них очередь так и не дошла. Дети боятся слишком многих вещей.       Клоуны с топорами и гигантские пауки появлялись редко — чаще всего боггарт превращался во что-то такое, что остальные студенты — помимо самого практикующего, понятное дело — просто не могли понять, под каким углом надо смотреть на появившийся предмет, чтобы его испугаться. Поэтому чаще по помещению раздавались недоуменные бормотания, чем крики ужаса, при виде розовых кроликов или веревочных гамаков.       Но были и исключения. Том не знал, да и не хотел знать, что там такого случилось у смешливого Флимонта, чтобы его боггарт превратился в огромный молоток, ожесточённо долбящий куски мяса.        Когда вышел Долохов — да, по паре седых волосков прибавилось у многих. Вид громадного трехголового змея с кожистыми крыльями, извергающего пламя и издающего утробное рычание, по уровню громкости схожее с раскатами грома — внушало.       Юфимия успела применить заклинание до того, как привидение окончательно приняло форму, после чего спешно удалилась в другой конец зала.       Настала очередь близнецов. Том пошел первым. Он молча вышел в центр зала и глубоко вздохнув, взмахом кисти распахнул скрипучие дверцы.       Из темноты с тихим шипением вылетело серое облако, оседая на пол. Мгновение, и перед ним лежит мертвое тело сестры. Серые глаза были стеклянными и пустыми, разодранные губы открыты в немом крике. Руки и ноги лежат под неестественным углом, перепачканные кровью и какой-то слизью.       Лицо Тома окаменело. Он всматривался в такое родное лицо, чувствуя, как его собственное сердце разрывает от боли и ужаса, а внутри поднимается что-то темное и опасное. Он уже смутно осознавал, что перед ним всего лишь копия. Злость, отчаяние, ненависть, страх и всепоглощающее одиночество захлестнули его с головой, давя остатки здравого смысла.       Витражные окна зала жалобно задрожали. Другие студенты в панике попятились от Реддла, чья магия с каждым мгновением все больше выходила из-под контроля. Юноша невольно проецировал свою пугающую ауру и жажду крови на всех присутствующих. По его коже побежали узоры инея, грозясь вот-вот перерасти в настоящую ледяную бурю.       — Томми.       Он вздрогнул, открывая глаза, но не видя. Перед ним лишь чёрная плотная поволока его собственной магии.       — Томми, посмотри на меня.       Реддл снова поднимает затравленный взгляд и наконец-то видит в бесконечном мраке глаза. Любимые глаза, мягко сияющие в темноте нежностью и беспокойством. Это напомнило ему те давние ночи, когда он в страхе просыпался от ударов грома. Эти глаза тогда тоже были рядом, успокаивая и защищая.       — Все хорошо, Томми.       Сара улыбается так, как улыбалась только ему одному.       — Это все иллюзия, помнишь? Всего лишь иллюзия, — она подошла совсем близко, обхватив его щеки прохладными ладонями.       — Реалистичная, — хрипло шепчет Том скорее машинально, чем осознанно и хочет уже было вновь повернуться в сторону мертвого тела, как её руки бережно, но настойчиво останавливают его.       — Не смотри, милый, — шепчет Сара, поглаживая большими пальцами скулы. — Не смотри…       Но Том всё равно успел увидеть. Это уже не было искалеченным телом сестры, нет. Это был белый стеллаж зависший в воздухе, под завязку заполненный книгами, журналами и какими-то скреплёнными вместе тетрадными листами. На некоторых полках вместо книг стояли громоздкие фотоальбомы — их сложно было с чем-то перепутать. И прежде чем он смог разглядеть все это в мельчайших деталях, стеллаж вспыхнул и осыпался черным пеплом на пол.       — Что это? — Том смотрел на сестру, но в памяти снова и снова прокручивал в голове тот момент, когда алое пламя в одно мгновение превращает маленькую библиотеку в ничто. В никому ненужный пепел.       Сара лишь на мгновение глянула в сторону, прежде чем снова посмотреть на брата. В глазах мелькнул страх, но она быстро спрятала его глубоко внутри. Губы девушки растягиваются в печальной и немного потерянной полуулыбке.       — Память.       Реддл моргнул.       — Боюсь забыть, — совсем тихо прошептала Сара, отводя взгляд. Её ладони опустились ниже, на плечи. — Просто в один момент забыть тебя, Томми… — она ненадолго замолчала, разглаживая складки на мантии. — Забыть себя, мысли, желания, цели. Просто… — она горько усмехается. — Забыть эту жизнь.       Том заворожено смотрит, как в глазах сестры одна за другой сменяются эмоции. Глубокие и всепоглощающие, заполняющие ее до отказа, как хрупкий сосуд. Сейчас для Сары не существовало ничего вокруг, кроме собственных переживаний, а для Тома не существовало никого, кроме них двоих.       — Я помогу тебе вспомнить, — шепчет Том, боясь спугнуть это мгновение. Он аккуратно заправляет ее вьющуюся прядь за ушко и приподнимает голову за подбородок, встречаясь с взглядом серых глаз, похожих на осеннее небо, поблёскивающее от капель ещё не пролитого дождя. — Обязательно помогу.       Сара слабо улыбается и еле заметно кивает, поддаваясь вперёд и крепко обнимая, на краткий миг сливаясь в единое целое.       — Что ж, — через минуту она отстранилась, расправляя плечи и поднимая на брата уже снова спокойные серые глаза, с затаенными искорками озорства и веселья в глубине зрачков. — Думаю, тебе пора убрать эту дымовую завесу, — девушка махнула рукой, намекая на чёрные клубы вокруг.       Том подумал об этом и его собственная магия тут же начала возвращаться в тело, открывая их взору пустую аудиторию.       — А где все? — нервно спросил Том.       — М-м-м… — многозначительно протянула Сара, беря брата за руку.       — У вас всё в порядке? — оттолкнувшись от стенки, к ним из тени вышел профессор Эванс.       — Да, сэр, — Том нацепил на лицо дежурную улыбку.       Сара просто кивнула, задумчиво смотря на мужчину. Его зеленые глаза вблизи оказались ещё ярче.       — Я закончил урок раньше, студенты были порядком измотаны.       — Спасибо, профессор Эванс.       — Мы можем идти?       — Да, конечно, — мужчина кивает в сторону выхода, молча наблюдая, как Реддлы стремительно покидают зал, синхронно чеканя шаг.       Отрешённая усмешка на мгновение отразилась на лице профессора, но тут же сменилась привычной собранностью.       Антон шёл по лесной тропинке, огибая могучие деревья. Под ногами совсем тихо шелестели опавшие листья, пахло мокрой землёй.       В Запретном лесу не поют птицы, не шелестят кроны деревьев, не трещат старые сучья. Здесь не сыщешь следов волка или копыт оленей и не услышишь завывания ветра. Жуткое это место, будто неживое.       Неестественная тишина вокруг, ни шороха, ни звука от леса не услышишь. Долохов сворачивает в сторону зарослей крапивы, внимательно смотря под ноги и выискивая нужное. Зайти в чужой лес не проблема, стоит его только вежливо попросить, но вот чтобы выйти, придется быть предельно внимательным к вот таким вот деталям, как, например, эти маленькие рыжие лисички.       Запретный лес не похож на те леса, в которых Тони бывал на родине. Так-то и не скажешь, в чем главное отличие, но детали Долохов мог перечислить с лету. Взять хотя бы вот эти грибы. Где это видано, чтобы порядочные лисички росли в мрачном, густом лесу, не пропускающем солнечного света?       Тони поднял голову, всматриваясь в стволы деревьев и решительно двинулся в нужную сторону. В маленьком кульке, который он нёс в руках, лежали свежесобранные травы, аккуратно завёрнутые в хлопковую ткань. Здесь главное не выносить из леса больше, чем тебе требуется, иначе не подпустит он тебя в следующий раз к своим дарам, попрячет все свои сокровища и не сможешь ничего найти. Да и сам вряд ли уже живым выйдешь.       Впереди показался просвет опушки. Долохов прибавил шаг, выходя из вакуума тишины и ненадолго привалился к ближайшему стволу, чтобы отдышаться, вытирая выступивший холодный пот со лба. Иногда тишина бывает страшной, пробивающей до мурашек.       Юноша выпрямился, развернулся к лесу и глубоко поклонился, тихо прошептав слова благодарности и неспешно двинулся в сторону школы, прижимая к себе кулек.       Сара заправила прядь за ухо, сосредоточенно сравнивая свою карту звёздного неба с картой, данной в учебнике. Флимонт, сидевший рядом, бездумно рисовал круги на пергаменте, делая кляксы на каждом втором. Том недовольно косился на действия друга, поджимая губы от такого расточительства.       — Вы уже решили, на какую тему будете делать доклад по Истории? — подал голос Поттер, подняв взгляд на близнецов.       Сара медленно кивнула, не отрываясь от работы. Найдя неточность, она тут же недоверчиво стала вглядываться в схему и вынув карандаш из пучка волос, осторожно откорректировала рисунок.       — Инквизиция, — пояснил Том, на вопросительный взгляд Льва.       — О, — Флимонт заметно оживился. — Матушка как-то рассказывала мне про времена, когда пропал Туман, — он важно покивал. Чернильные круги сменили треугольники.       — Туман? — подняла голову Сара.       — Ну, это как бы не совсем точно, — предупредил Поттер, задумавшись. — Но в архивах старых семей сохранились записи о том периоде, когда маглы вообще не были способны видеть магию, потому что её скрывал Туман.       Близнецы переглянулись.       — А откуда появился этот Туман изначально? — уточнила Сара, нахмурившись.       Поттер наморщил нос, стараясь вспомнить хоть что-то из старых легенд.       — Магия? — неуверенно ответил он, взлохматив волосы и оглядев библиотеку потерянным взглядом. Увидев что-то за спиной Сары, Флимонт вдруг подпрыгнул, активно замахав руками.       Реддлы проследили за его взглядом.       — Карлус! — младший Поттер недовольно покосился на брата и боязливо оглянулся.       Мадам Пинс не терпела в своей обители ни одного лишнего звука.       — Чего тебе? — пробурчал младший Лев, нехотя подходя к их столику и настороженно косясь на Реддлов.       — Ты же у нас умненький, правда? Помнишь, мама рассказывала нам в детстве легенду о Тумане?       Карлус недовольно фыркнул, но всё же не ушел, продолжая выжидающе взирать на брата сверху.       — Ты её помнишь? — Флимонт посмотрел с надеждой, состроив щенячьи глазки.       На этот раз фыркнули все трое.       — Ну, допустим, — скупо кивнул Карлус, садясь рядом и исподлобья разглядывая близнецов.       — Сможешь рассказать? — спросила Сара, глядя на мальчика.       Младший Поттер ненадолго задумался, прежде чем кивнуть.       — Хорошо, тогда можем встретиться завтра на этом же месте после ужина? — вмешался Том, у которого была все ещё не готова домашняя работа.       Карлус ещё раз утвердительно кивнул, поднимаясь, но в последний момент замер в нерешительности.       — А… ничего, если я приду с невестой?       — Ничего, — заверила его Сара и после того, как младший Поттер удалился, вопросительно посмотрела на Флимонта. — Невеста?       — Ай, — тот отмахнулся. — Дорея Блэк со Слизерина. Высокая совместимость, все дела.       Том кивнул, честно стараясь припомнить, которая из множества темноволосых и синеглазых девиц с фамилией Блэк носит такое имя.       Клан Блэк славился не только чистотой крови, огромной библиотекой и количеством нулей на банковском счёте, но ещё и феноменальной для семьи, состоящей только из магов и ведьм плодовитостью. Всего в Хогвартсе на данный момент училось порядком двадцати студентов с этой фамилией. Особенно бесстрашные иногда шутили, что Блэкам давно пора основывать собственный факультет.       — Привет всем! — рядом с видом победителя плюхнулся Долохов.       Сара вздрогнула, покосившись на загадочный свёрток, что тот положил подле себя.       — Что это?       — Это, — он важно поднял указательный палец и довольно произнес, — моя добыча.       Том скептически выгнул бровь, смерив его недоверчивым взглядом.       — Ты был в лесу? — первым сориентировался Флимонт.       — И как? — Реддл ещё больше поддалась вперёд, уже предвкушая интересную историю.       — Жутковато, — честно признался Тони, передёрнув плечами. — Будто вымерли все. Не то, что у меня дома. У нас что не лес, везде то леших с кикиморами встретишь, то на животных каких лесных набредешь.       — Интересно, — пробормотала Сара. — Так что в свёртке?       — Ингредиенты. Буду зелье памяти варить.       — А у тебя разве есть с этим проблемы? — нахмурился Том.       — Нет, я просто давно хотел языки начать учить, вот и подумал, что сейчас как раз есть свободное… Кстати, а где это вы в последнее время пропадаете? — неожиданно вскинулся Долохов, меняя тему и пытливо уставился на Реддлов. — И не делайте такие лица, будто у вас мимику отключили, я же всё равно узнаю.       Том поморщился. Он не любил, когда в их дела кто-то лез. Снова переглянувшись с сестрой, он неохотно ответил.       — В комнате по требованию.       Сара еле заметно кивнула. Уж если что и сдавать, то только меньшее из зол.       — И вы молчали! — воскликнул Флимонт после минутной паузы обрабатывания информации, за что тут же получил грозный взгляд от библиотекарши и три ощутимых пинка под столом. — И вы молчали! — уже тише, но всё так же возмущённо прошептал Поттер.       — Да как-то к слову не пришлось, — пожала плечами Сара, делая вид, что не замечает на себе пристального взгляда Долохова.       Антон ухмыльнулся, но ничего не сказал.       Том мрачно вернулся к своей работе, мысленно просчитывая вероятность того, что Долохов всё же решится за ними последовать. Реддл думал, что Тони не умеет говорить со змеями и поэтому даже проследив за ними до самого входа в Тайную комнату, не сможет открыть проход самостоятельно. Но Том не мог быть в этом полностью уверен, потому что уже ни раз Долохов демонстрировал такие умения, о которых они даже и не узнали бы, если бы не увидели собственными глазами. Кто его знает, этого русского? Конечно, все это было крайне маловероятно, но Реддл привык рассматривать даже самые нереалистичные варианты развития событий.       За то, что их с Сарой смогут выследить на обратном пути, он не переживал. Выход из Тайной комнаты был схож с выходом у комнаты по требованию и открывался буквально в любом месте замка, стоило только представить нужное место при выходе из люка, минуя ледяные трубы. Про эту интересную особенность им любезно рассказал Йормунганд.       В Лазарете царили тишина и покой. Стоящие рядами одноместные кровати, заправленные белыми простынями, пахли свежестью, в открытые настежь окна задувал ветерок. В помещении было немного прохладно, но частые лучи только-только поднимающегося солнца, приятно согревали, не давая замерзнуть.       Одна из высоких дверей приоткрылась и внутрь прошмыгнула низенькая фигурка, закутанная в ученическую мантию.       — Мисс Фоули? Вы сегодня рано, — к ней вышла приземистая женщина в белой мантии, добродушно щурясь.       — Решила зайти к Вам до уроков, — несмело улыбнулась Юфимия, сбросив капюшон и закатывая рукава. — Шкафы с лечебными зельями ведь все ещё требуют рассортировки?       — Ох, Вы мне очень с этим поможете, мисс, — благодарно закивала медведьма, направившись в сторону двери в конце зала.       Зайдя в освещённое магическими светильниками небольшое помещение, где вдоль каждой стены стояли стеллажи, заставленные склянками с зельями и мазями, Юфимия уже мысленно начала прикидывать размер предстоящей работы.       — В эту среду мне нужно будет слетать в Мунго, — как бы невзначай начала женщина. — Я назначу ответственного за Лазарет на время своего отсутствия.       Фоули кивнула, обернувшись.       — Мне нужно будет поставить его в известность о своем ученичестве у Вас?       Женщина добродушно хохотнула, покачав головой.       — Я хотела, чтобы ты заняла мое место.       Юфимия замерла, непонимающе вскинув брови.       — Но… Я ведь только учусь.       — Учишься, — согласно кивнула медведьма, положив руку на чужое плечо и заглянув в глаза. — Тебе нужно больше практики, да и это же не навсегда, не волнуйся так. Всего один день и рекомендации от меня гарантированно отправятся главному Целителю Мунго, как тебе идея?       — О, — девушка встрепенулась. — Да, думаю, я справлюсь, мэм, но что об этом думает Декан?       — Ох, право, не волнуйся об этом, — женщина отмахнулась, засуетившись и вытаскивая из ящика ещё одну белую мантию. — Со своим мужем я уж как-нибудь да договорюсь, а теперь вот, примерь-ка.       Фоули осторожно приняла мантию и накинула себе на плечи, немного попрыгав, чтобы она села по фигуре. Ткань зашелестела, самостоятельно подворачиваясь и подстраиваясь под её рост.       — Вот и отлично, — хлопнула в ладоши женщина. — А теперь за работу!       — Как вы двое вообще умудрились её найти? — бормотал Флимонт, нарезая круги вокруг картины с троллями в белых пачках.       Близнецы переглянулись.       — Случайно.       — Случайно поднялись на заброшенный этаж, случайно отыскали старый гобелен, случайно походили мимо него туда-сюда ровно три раза, при этом совершенно случайно, конечно же, ещё и оба представляли одно и тоже место, в которое хотите попасть вот прям сейчас, — скептически перечислил Тони, выгнув бровь.       — Все так и было.       — А может вы ещё перед этим обнесли лабораторию Змея и стащили, ну, скажем, парочку котлов с зельем удачи? — хохотнул Поттер, кажется, уже в десятый раз проходя мимо стенки.       Нарисованные тролли провожали его ехидными взглядами.       — Флимонт, а что ты вообще представляешь? — полюбопытствовала Сара.       — Мастерскую, — как само собой разумеющееся ответил Поттер, не отвлекаясь от дела.       — Может, комната не исправна? — предположил Долохов, подперев стену и скрестив руки на груди. — Или открывается только в определенное время при определенной фазе луны и все такое…       Том закатил глаза.       — В легенде об этом не сказано.       — Да мало ли чего там не сказано! — вспыхнул Флимонт, взлохматив волосы и выразительно глянул на близнецов. — Теперь ваша очередь!       Сара, еле заметно улыбаясь, подошла к картине и посмотрев на нее, начала ходить.       — Да что за Мордред! — негодующе насупился Поттер, когда на пустом месте начала появляться полукруглая дверь.       Она была сделана из темного дерева, с резными узорами символов и массивной ручкой в виде орлиной головы, с зажатым в клюве гонгом точно по середине.       — Что ты представляла? — напрягся Том, подходя ближе. До этого дверь появлялась самая обычная.       Сара склонила голову.       — Птичью гостиную.       Долохов, оттолкнувшись от стены, подошёл ближе, разглядывая узоры.       — Что это означает? — спросил он, указывая на символы.       — Я не… не знаю, — с заминкой ответила Сара, легонько прикасаясь к поверхности. — Это точно руны, но они… — она неопределённо повела плечом. — Будто переполненные.       — Чего? — не понял Поттер.       — Современные руны выглядят иначе, потому что их много раз упрощали и переиначивали за столько-то веков, — хмуро пояснил Том. — Не знаю, что это за дверь, но она очень старая.       Повисло молчание. Ребята переглянулись и, не сговариваясь, сделали шаг в сторону двери. Сара осторожно взяла металлическое кольцо и потянула.       Просторное помещение с высоким потолком и закругленными стенами встретило их полумраком. Стрельчатые окна были плотно занавешены синей тканью, в каминах мерно потрескивало пламя. Десятки мягких кресел и пуфов, расположенные в хаотичном порядке и мягкий ворс ковра под ногами создавали атмосферу обжитости. Будто обитатели комнаты только-только вышли отсюда. Пледы, аккуратно висящие на подлокотниках, и чернильницы с воткнутыми в них перьями на столах только усиливали эту иллюзию.       — Ну, это точно гостиная Когтеврана, — высказал общее мнение Флимонт, плюхнувшись в ближайшее кресло.       — Нет, — пробормотала Сара.       На вопросительные взгляды она раздраженно закатила глаза и махнула рукой на стены. Голые дубовые полки уныло смотрели на вошедших, не подавая признаков жизни. Тома передёрнуло от этой пустоты вокруг. И как они этого сразу не заметили?       — Здесь нет книг… — протянул Тони, оглядываясь. — Ни одной.       — Как прекрасно! — воскликнул Флимонт и тут же удосужился трёх осуждающих взглядов. — Что? Да я ж в жизни не думал, что когда-нибудь увижу ваше гнездо без залежей макулатуры! Это же эксклюзив!       — Что будем делать? — спросил Антон, садясь на подлокотник кресла.       — Пойдем в библиотеку? — разумно предложил Том, переглянувшись с сестрой. — Здесь всё равно нечего делать, а через полчаса мы встречаемся с твоим братом, Флимонт.       — Пф! — Поттер показательно закатил глаза, но послушно поднялся вслед за всеми. — Бесполезная это комната, какая-то… — напоследок пробурчал он, недовольно глянув на ухмыляющихся с картины троллей. — Только зря поднимались.       Сара хмыкнула, последний раз оглянувшись на комнату и решительно захлопнула дверь, дождавшись глухого щелчка механизма.       — Что вы знаете о Тумане? — скрестив руки в замок и уместив на них свой подбородок, серьёзно осведомился Карлус.       Флимонт фыркнул.       — А нельзя ближе к делу?       Младший Поттер смерил брата недовольным взглядом, но возражать не стал.       — Тогда учтите, я расскажу ту версию, которую знаю сам.       — А бывают и другие? — полюбопытствовала Сара.       Том рядом в это время старательно делал вид, что не замечает, как мелкая черноволосая девчушка Блэк сверлит его восторженным взглядом и едва ли не пищит от восторга.       — Множество, — расплывчато отозвался Карлус.       — Просто никто не знает, откуда он взялся, вот самые умные и придумывают всякое… — влез Флимонт.       — Сам рассказывай, если такой умный, — тут же насупился младший.       — Навки… — возвел глаза к потолку Долохов. — Может, вы потом пособачитесь? Мне ещё на тренировку сегодня.       — Судя по летописям, дошедшим до наших дней, когда-то давно два мира делили одни земли на двоих и границей между ними служил весьма условный барьер. Тогда ещё не существовало ни пространственных карманов, ни замаскированных иллюзиями дверей и переходов в эти самые карманы и, естественно, виденных обычным людям земель, как суши, было гораздо больше, — начал Карлус, подобравшись. — Сам же разделяющий барьер между мирами называли по-разному, но по сути своей это был именно туман, искажающий видимое.       — То есть барьер не физический, типа забора, а…       — Преграда для человеческого мозга, — перебил Флимонта Карлус, раздражённо цокнув. — Мозг маглов устроен так, что, видя что-то неизвестное, он автоматически начинает искать логическое объяснение этому самому неизвестному. Туман же давал людям, которые становились случайными свидетелями проявления магии или волшебных существ это самое логическое объяснение. Уж не знаю, как у него это выходило, и что из себя представляла эта штука, но обычный человек начинал видеть после такого воздействия не, скажем, гиппогрифа, а обычную лошадь. И этот результат закреплялся, то есть всю оставшуюся жизнь люди продолжали видеть обычное на месте волшебного. Хотя были и исключения вроде сквибов или травников, не знающих в полной мере о природе своих способностей. Из-за них-то как раз и появились все эти магловские сказки про волшебников, драконов, чародеев и прочее.       — Похоже на ментальные закладки… — прокомментировал Том.       — …приправленные Конфундусом, — кивнула Сара.       — Всё это звучит, как нереалистичная сказка, уж извините, — отозвался Тони, хмурясь. — Чтобы создать такое, нужно было быть по меньшей мере…       — Богом? — закончил Карлус. — По одной из версий так и было. Боги и Богини, покровительствующие магам из разных пантеонов и религий, собрались на границах двух главных общин и создали Туман, «дабы могли существовать два мира с подобной сутью, но разною судьбою бок о бок».       — А по другим теориям?       — Туман создала сама Мать Магия по просьбе своих детей или его и вовсе никто не создавал и он был с самого начала всего сущего.       — Последнее звучит более реалистично, — озвучил своё мнение Том, глянув на сестру.       — Если так, то куда он делся? — Сара откинулась на спинку стула, задумчиво подняв взгляд на потолок. — Если бы Туман существовал всегда, то у него должен был быть неисчерпаемый и такой же вечный источник энергии. И если бы такой сильный источник чего бы то ни было действительно когда-либо существовал, то мы бы о нём так или иначе слышали.       — А что, если Туман, это была «мутация» воздуха? — предположил Тони. — Ну, допустим, у каждого магического существа же есть своя аура, у каждого заклинания — свой остаточный фон. Что если магия, выпущенная в пространство, влияла на воздух из-за чего те, кто к этой магии был не приспособлен, вдыхая его, видели галлюцинации?..       — По твоему Туман — это всего лишь сбой в системе мироздания? — приподнял брови Том.       — Какой полезный, однако, сбой, — фыркнул Флимонт. — Всегда бы так.       —… Или сама магия была когда-то для обычных людей сродни наркотику и их мозг научился таким образом бороться с ее воздействием?       — Все чудесатие и чудесатие, — протянула Сара, переглянувшись с братом. — А Туман мог быть разумен?       Повисла пауза.       — Каким образом? — не понял Карлус.       — Ну, вы все описываете его, как что-то ужасно могущественное и древнее. А всё древнее, напрямую связанное с магией, имеет свойство со временем становится разумным, разве нет? Тот же Хогвартс, например. Сколько ему? Тысяча лет? И ведь он уже в какой-то степени разумен. А что насчёт Тумана, которому, возможно, столько же лет, сколько и нашей планете? К тому же Туман в один момент просто пропал, верно? Без каких-либо на то предпосылок.       — Да, наверное, — с заминкой подтвердил Карлус. — Примерно в это же время сразу все люди начали замечать нас, что в итоге привело к Инквизиции.       — Но ведь в таком случае… — Том замер, как и Сара. — Туман мог стать не просто Богом, с такой силой и возможностями он мог эволюционировать в полноценного демиурга.       — Кого-кого? — наморщил нос Флимонт.       — Творца, — машинально отозвалась Сара.       — Все равно не понимаю, — Поттер состроил страдальческое лицо.       — Кузнец всего сущего, Флимонт. Реальности, мира, людей, Вселенной… Всего, — не без раздражения пояснил Том.       Поттер протянул многозначительное «о», важно покивав.       — Тогда, выходит, Туман не иссяк и не исчез, а просто… ушел по собственному желанию? — Карлус растерянно посмотрел на старших в поисках подтверждения.       — Ага, в отпуск, — ухмыльнулся Долохов, всё ещё скептически приподнимая брови. — Не припомню, чтобы у нас на родине говорили о чем-то подобном.       — И мы не будем, — вдруг решительно кивнула Сара. — Что вы так смотрите? Мы сейчас говорим о сущности, во много раз сильнее Богов, всемогущей и всесильной. Буквально. Вы точно хотите привлечь её внимание?       Они обменялись взглядами.       — В этом есть смысл, — протянул Том.       — Определенно.       — Тогда решено, — Тони ударил ладонями по столу, поднимаясь. — Тема закрыта, расходимся!       Лисан Лавгуд устроился на пушистом коврике перед камином. Рядом стоял раскрытый ларец, снаружи обтянутый кожей и отделанный железными дугами и вставками. По периметру его венчали замки. Множество и множество замков разных форм, размеров и цветов обвешивали его со всех сторон. Внутри ларец был обшит разноцветной тканью с большим количеством кармашков на крышке. Основное же отделение было целиком забито баночками с разного вида мутным содержимым, мотками ниток самых разнообразных расцветок, множеством ленточек, жгутиков, шнурков и перьев разной длины, бусин и бисера, ракушек, помпончиков, маленьких подвесок и других самых диковинных побрякушек. Были здесь ещё и несколько маленьких закрытых шкатулок, содержимое которых никому видеть не полагалось. Отдельной горкой были сложены кулёчки, бережно обмотанные бечёвкой и несколько фигурных ножниц в защитных чехлах.       Несмотря на цветасто-пестрящее разнообразие, в ларце царил идеальный порядок. Все было расфасовано точно по цветам и размерам, происхождению предметов и их назначению.       Лисан сидел в позе лотоса. На его коленке лежало нечто, похожее на обычную деревяшку с множеством гвоздиков. Лавгуд с невообразимой скоростью переплетал цветные нити, закреплённые на столбиках.       Он тихо что-то напевал, то и дело меняя направление и узор. Из под его рук выходило нечто серо-жёлтое, с чёрными и зелёными переливами. Лисан даже не смотрел в ларец, когда изредка запускал туда руку и вытягивал что-нибудь. Крупная бусина с красной лилией, колючий жгут, птичье перо, чёрная, еле заметная ленточка.       В середине фенечка раздваивалась, превращаясь из одного в два браслета, соединённые теперь только в начале. От одной части к другой тянулась золотистая нить, на которой переливались маленькие камушки кораллового бисера. В воздухе от нитей стоял травяной, немного вязкий аромат. Знающий мог различить в нём нотки жасминового чая и «Тысяча и одна ночь» с сушенным женьшенем. Пахло терпким имбирём и специями, в которых особенно ярко выделялась паприка. Аромат миндального молока и сливок, чего-то лёгкого и воздушного… Всё это удивительным образом сочеталось и несло за собой нечто большее, чем просто вкусно пахнущий аксессуар.       Лавгуд улыбнулся, приоткрыв глаза и взглянув на своё творение. У этой фенечки уже был хозяин, так что он не мог отдать её кому-то другому. Оставалось этого хозяина только отыскать среди сотен студентов, но это уже дело случая, а не его. Нужный человек всегда найдется и сам придет к нему, ведомый плетением нитей, стоит только немного подождать. А ждать он умел всегда.       Ментальная магия, магия разума, менталистика, управление и манипуляции собственным сознанием — называйте, как хотите, смысл от этого не поменяется. Человеческий мозг — штука сложная, как для понимания, так и для изучения. Когда Том только начал задумываться о развитии навыков окклюменции и легилименции, он и подумать не мог, что будет так сложно. И дело тут даже не в самоконтроле или силе воли, а именно в понимании всего этого, как естественного процесса. Как устроен их мозг? О, ему понадобилось провести немало часов в библиотеке, чтобы хотя бы немного разобраться в этом и узнать то, чего им никогда не рассказывали на парах Визуализации или Практической Анатомии.       Разум и сознание — это сложнейшие и тонкие естественные механизмы, завязанные как на личности, так и на базовых программах организма или рефлексах, потребностях, лишь отчасти одинаковых для каждого человека. Следует для начала понять, что разум и сознание — это разные вещи. И если второе — это мышление, затрагивающее личность, то разум же — наоборот — не затрагивает личность совсем и отвечает за скорость мышления и сам процесс образования мыслей.       В найденном Томом самоучителе по изучению азов окклюменции каждый новый шаг был четко прописан по пунктам. Первое, что ему следовало сделать, это «Придать своему сознанию определенный, наиболее близкий вам облик». Том никогда не задумывался до этого, как выглядит его сознание и поэтому просто взять и вот так вот с лету начать ассоциировать его с каким-то определенным местом — очень сложно. Нет, представить то он представил… Но закрепить образ так, чтобы он буквально был вбит в подкорку, у Тома не получалось. Для этого нужны были годы привыкания, которые он не был готов тратить на всего лишь какой-то первый пункт.       Итак, был ещё один вариант — попробовать не перестраивать собственное сознание полностью, кирпичик за кирпичиком, а только видоизменить, слепить из него, как из податливого цельного кусочка пластилина нужное ему место. И здесь вырисовывается новая проблема… На словах все это звучит красиво, но на практике… Нигде не сказано, каким именно образом маг должен изменять собственное сознание по собственному же желанию. Психологические травмы, повреждение головы, потеря памяти и прочее изменяют все стихийно, но Том не хотел так рисковать. Ему нужен был действенный способ, при котором он остался бы только в выигрыше.       И тогда Реддл подумал… Что если сделать это через осознанный сон? Среди жителей магического мира «сноходцы», как это принято здесь называть — не редкость. Другой вопрос, что путешествовать таким способом крайне опасно и стоит человеку хоть раз забыться, то велика вероятность, что он больше просто не проснется, застряв в вечном круговороте кошмаров или оставшись запертым в той, другой жизни. Том никогда не был в мире Снов, но в библиотеке Хогвартса был не один десяток книг на эту тему, в которых авторы — естественно, анонимно — описывали свой опыт и последствия таких путешествий, рассказывая о ночных приключениях, как о просто других своих жизнях, которые они проживали, засыпая здесь и просыпаясь там.       Впрочем, возвращаясь к насущным проблемам, Том не являлся сноходцем, что автоматически рождало из себя почти непреодолимую преграду в его плане. «Почти» — ведь он находится в мире магии, где возможно было буквально все.       Магу не обязательно быть прирожденным сноходцем, чтобы побывать в своём осознанном сне — при этом не переходя грани, как сноходцы — достаточно всего лишь озаботиться приобретением ловца снов соответствующей направленности. С одной стороны, простенький оберег, а с другой — при хорошем мастере и правильно подобранной вязи рун может стать полноценным ментальным артефактом.       Менять что-то в сознании гораздо проще, находясь в режиме «Всемогущий Царь и Бог собственного мира», коим мы и являемся в своем сознании на постоянной основе, однако полностью «войти в роль» можем лишь только во сне. Ну, при условии, если вы не являетесь гуру медитаций и других подобных практик, конечно же.       — О чём задумался? — на плечи мягко опустились холодные ладони, невесомо поглаживая.       — Все о том же, — вздохнул Реддл, расслабленно откинув голову назад.       Сара внимательно смотрела на него сверху вниз, улыбаясь.       — Есть прогресс?       Он сощурился. В голосе сестры слышались смешинки.       — А ты, я так понимаю, уже придумала план на каждую букву алфавита? — ехидно усмехнулся он.       Сестра не ответила, продолжая улыбаться.       Том перевёл взгляд на её руки, мягко перехватывая одно из запястий и притягивая ближе.       — Лисан? — он указал взглядом на с виду невзрачную фенечку из белых и голубых нитей с проблесками серебренных рун на обратной стороне, плотно обхватывающую руку.       — Лисан, — Сара кивнула, задумчиво устремив взгляд куда-то в пустоту.       — И как? — Том снова перевел взгляд на лицо сестры, внимательно разглядывая её.       — Удобно, — улыбка Сары стала шире, а озорные искры в глазах вспыхнули с новой силой.       Том заворожено смотрел в серые омуты, в очередной раз внутренне восторгаясь этим быстрым переменам. В мыслях он часто сравнивал Сару с огнем — она могла быть мягкой и уютной, как пламя свечи, греющей, но опасной, как костер или бесконечно яростной, как ревущее пламя лесного пожара. Она была разной и совершенно непредсказуемой и, вероятно, многие это чувствовали на подсознательном уровне, поэтому предпочитали держаться поодаль от них обоих.       — Томми? — Сара легонько потянула за прядку волос, вытягивая из размышлений.       — Как именно это действует? — он снова вернулся взглядом к фенечке.       — Как страховка, — она пожала плечами. — Ты можешь идти сколько угодно, но всё равно будешь чувствовать на себе натяжение каната. Как, знаешь, будто тебе слишком туго затянули пояс и ты гуляешь, делаешь свои дела, но только и думаешь, что об этом поясе.       Том медленно кивнул.       — Братик, — голос Сары смягчился. Она поддалась вперёд, обнимая его за плечи и доверительно зашептала на ушко. — Там нет ничего такого, о чем бы ты уже не знал от меня, поверь.       Том беззлобно фыркнул.       — Говоришь так, будто там вообще нет ничего интересного.       — Ну… — сестра ненадолго задумалась. По ее лицу пробежала едва заметная тень, как всегда происходило, стоило им затронуть эту тему. — Интересное там определенно есть, — медленно протянула Сара, словно смакуя каждое слово. — но это не совсем то, о чём ты думаешь. Это, скорее, как игра с кучей правил, которых ты не знаешь и не понимаешь.       — Допустим.       — Это сложно, — вздохнула сестра, бросив попытку что-либо объяснить. — И совершенно безумно, — она шутливо подмигнула, рассмеявшись. — Не бери в голову, Томми.       Он кивнул и прикрыл глаза, невзначай поглаживая сцепленные на его плечах руки.       — Только не уходи на совсем, ладно? Ты нужна мне здесь, — прошептал на грани слышимости.       Руки, обнимающие его, на мгновение напряглись, но тут же расслабились и притянули к себе ещё ближе. Сара уткнулась носом в макушку, глубоко вдыхая такой родной запах крепкой заварки и мыла и тихо постучала ответ.       — С-с-сосредоточс-ся, змееныш, обратис-сь к своей с-силе.       Сара сидела на коленях на полу пещеры, сосредоточенно хмурясь. Её магия охотно отзывалась и было достаточно лишь мимолётного желания, чтобы чёрные всполохи зазмеились по рукам и телу. Но с силой камня было сложнее.       — Он час-сть тебя. Прислушайс-с-ся.       Том сидел в отдалении, сосредоточенно наблюдая за малейшими переменами в лице сестры. Он чувствовал силу камня отчётливее Сары, но не мог никак заставить выйти её из тела. Сила струилась по венам наравне с магией, но не покидала приделов организма — и в этом была его главная проблема.       Глаза Сары медленно открылись. Она едва заметно качнула головой, всё сильнее хмурясь.       — Я чувствую его между своим сердцем и ядром, но не могу нащупать силу, — отозвалась она, тихо вздохнув. — По ощущениям больше напоминает сердце, а его я даже чисто гипотетически не могу двигать.       — Зато можешь изменить его ритм, — поднял голову Том.       Сара перевела взгляд на брата.       — Ты прав, — девушка медленно кивнула.       Она постаралась сосредоточиться на воспоминаниях, что когда-то вызывали у нее волнение. Первым на ум пришла недавняя гроза — она была отчётливее всего. Дыхание лишь слегка сбилось, зато ритм сердца стал значительно чаще.       — Мне нужно испытать страх? — не открывая глаз, уточнила Сара, когда и это не сработало.       Том поджал губы.       — Гриндевальд.       — Тогда сила вскипела.       Они синхронно кивнули, даже не замечая этого.       — Напугай меня, Томми, — вдруг открыла глаза девушка, серьёзно посмотрев на брата.       Тот на мгновение растерялся, но быстро вернул самообладание, отведя взгляд.       — Как?       — Я не знаю, — пожала плечами.       — Тогда закрой глаза.       Он бесшумно подошёл к их сумке и вытащил оттуда клинок сестры, подаренный ей Флимонтом. В идеально отполированной поверхности отразилось его лицо.       Том подошёл к ней со спины и немного погодя, сделал резкий выпад вперёд, приставляя холодное лезвие к беззащитному горлу. Сара все также сидела неподвижно.       — Ты напугал себя больше, чем меня.       Сара открыла глаза, медленно потянувшись к кинжалу и беспрепятственно вытащила его из ослабевшей хватки. Она повернулась, пристально вглядываясь в лицо брата и без труда улавливая едва заметную дрожь.       Сестра вздохнула и ее взгляд заметно смягчился.       — Прости меня, — Сара отложила оружие в строну и пододвинулась ближе.       Том кивнул, быстро приходя в себя от её прикосновений. Он даже и не понял толком, что именно вызвало внутри такой животный ужас.       — Может лучше попросишь наставника? — пробормотал брат, передёрнув плечами и посмотрев на нее в упор.       Сара даже не думала возражать.       — Йормунганд?       Никто из них не успел осознать, что произошло. Вот они сидят на полу, близко друг к другу, а уже в следующее мгновение девушка находится в десятке метров от брата… и от земли. Чужая магия держала её за щиколотки прямо в воздухе, вниз головой, не давая упасть, но от этого легче не становилось. Сара тихо охнула и замерла, боясь лишний раз пошевелиться.       Том внизу зашипел не хуже змеи, грязно выругавшись. Змей будто и не заметил этого.       — Попробуй-с не разбитьс-ся, змееныш-ш, — только и прошипел он, по-прежнему мирно свернувшись громадным клубочком в тени пещеры.       Сара была уверена, что Змей даже не шевельнулся, чтобы направить на неё потоки своей магии и это… восхищало.       Но все мысли тут же вылетели из головы, когда она резко сорвалась вниз.       И не важно, что почти тут же чужая магия снова заставила её замереть — экстренная ситуация требовала от её мозга экстренных решений. Сара снова сосредоточилась, не думая, в каком положении она сейчас находится. Её не пугала высота, но несколько нервировал каменный пол в десятке метров ниже.       Тепло камня в груди сильно отличалось от тепла, исходящего от ядра. И если последнее пульсировало в унисон с биением сердца, то инородная сила жила собственной жизнью. Она ощущалась, как затёкшая после долгого лежания конечность, неприятно покалывающая и покрывающаяся мурашками. Сара задержалась на этой мысли.       Что, если рассматривать это, как дополнительную конечность? Детская стихийная магия похожа на выбросы адреналина — оба появляются в стрессовых ситуациях и не поддаются контролю, являясь, скорее, безусловными рефлексами организма. Взрослая же магия, если ее хорошенько натренировать, походит на условные, то есть приобретенные рефлексы. Но если те и другие рефлексы чаще всего происходят неосознанно, то чтобы почувствовать силу камня, нужно не только желание, но ещё и предельная концентрация и постоянный контроль. Просто отдать команду и поверить будет мало — нужно четко прослеживать каждое действие, каждый миллиметр, по которому будет двигаться чужеродная энергия. Это было сложно, но не невыполнимо.       Сара снова открыла глаза, отмечая, что все ещё висит в воздухе.       — Отпускай, — тихо сказала девушка, зная, что Йормунганд всё равно услышит.       И будто в подтверждение этого оковы тут же исчезли, и Сара беспрепятственно полетела вниз. Том успел подхватить её собственной магией раньше, чем она пролетела хотя бы половину расстояния, что заставило ее улыбнуться.       — Хорошая реакция.       — Помолчи, — хмуро буркнул брат, осторожно опуская ее на землю.       Улыбка Сары стала шире.       — Итак? — Том выжидающе уставился на сестру, игнорируя игривых чёртов в её глазах.       — Я подойду с несколько другой стороны, а ты посмотришь, хорошо? — легко пожала плечами она, крутанувшись на месте и ловко подхватив кинжал с пола. — Не уверена, что мои догадки верны, но они определенно близки к истине.       Том смерил её нечитаемым взглядом и нехотя кивнул.       — Надеюсь, твой план не подразумевает членовредительства?       Сара слегка удивлённо вскинула брови, только сейчас заметив, каким взглядом брат смотрит на кинжал в ее руках.       — Нет, — она качнула головой, подходя к сумке и убирая его в ножны. — Скорее… — Сара задумалась. — Я буду выращивать себе новую конечность.       Том тяжело вздохнул, садясь обратно на пол вслед за сестрой и понимая, что большего ему сейчас не скажут.         Юфимия вышла из душа, кутаясь в халат и тщательно вытирая полотенцем длинную шевелюру. На прикроватной тумбочке стояло несколько десятков разных склянок и баночек с кремами и лосьонами, большая часть из которых предназначалась для её волос.       Отложив полотенце, девушка оглядела полумрак комнаты, слегка вздрогнув, когда взгляд наткнулся на сидящую на подоконнике Сару.       — Что ты делаешь?       В тусклом свете руки девушки были покрыты непонятной густой жижей, неопределенного цвета, но вместо того, чтобы сделать хоть что-нибудь, чтобы избавиться от этой мерзости, Реддл внимательно вглядывалась в свои ладони, сжимая и разжимая пальцы.       Оторвавшись от своего занятия, Сара задумчиво посмотрела на Фоули, соскальзывая с подоконника. Прихрамывая на затекшую от неудобного сидения ногу, девушка бесшумно двинулась к кровати Юфимии, даже не удосужившись надеть что-нибудь на босые ступни. На Реддл была белая ночная рубашка, едва прикрывающая бёдра и оголяющая острые ключицы.       Опустившись на пушистый ковер подле ног Фоули, девушка резко протянула ей свои испачканные руки и выжидающе уставилась на мандариновую Птицу.       — Мерзость, — скривилась Юфимия, непроизвольно отшатнувшись. На ее лице лишь на мгновение отразился страх и непонятно чем вызванный ужас, быстро скрывшись под маской отвращения.       Сара медленно кивнула, снова переводя взгляд на собственные руки.       Сейчас Фоули могла ясно разглядеть их неестественно оранжевый, почти огненный цвет и какая-то часть ее даже успела задуматься, почему она не заметила этого раньше, ведь руки Реддл буквально светились.       Юфимия моргнула. Потом ещё раз, округлив глаза. Оранжевое нечто исчезло без следа, будто его никогда и не было.       — Что это? — выдохнула мандариновая Птица, нахмурившись в замешательстве.       Ей, предсказуемо, не ответили. Реддл плавно поднялась с пола и неторопливо двинулась в сторону ванной комнаты, больше не удосужив девушку даже взглядом.       Фоули ещё немного посидела неподвижно, прежде чем резко мотнуть головой и вернуться к собственным волосам, быстро отодвигая другие проблемы на второй план. Влажные пряди уже начинали виться на концах, что она категорически не выносила.       Закрывшись в ванной и опустившись на пол около самой дальней стены, Сара ещё раз сосредоточилась, попробовав вытянуть из себя ещё немного сил камня. Вязкая субстанция словно неохотно проступила на её руках, но на этот раз была тусклого, грязно-оранжевого цвета, не идущего ни в какое сравнение с тем жидким огнем, что теперь сам стремился вырваться на волю, если в опасной близости с ней был кто-то живой.       Камень будто сам оживал, с готовностью откликаясь, стоило девушке оказаться рядом с кем-то, чье сердце билось. Сара могла лишь предположить, что виной этому само происхождение инородной силы. Воскрешающий камень по своей сути был чем-то вроде магнита, притягивающего души из-за грани — так говорилось в сказке, но почему он так реагирует на все ещё проживающие свою жизнь души, стремясь ни то поглотить их, ни то просканировать, а может и вовсе подчинить, Реддл не знала. Её немного напрягали подобные перспективы.       Она не была полностью уверена, что если решит проверить эту способность на территории Замка, директор и Деканы не почувствуют этого.       Но даже несмотря на все вышеперечисленное, Сара чувствовала, что это только лишь малая часть той силы, что досталась им с Томом — это же доказывали и ехидные взгляды наставника, кидаемые на них во время тренировок. Возможно, стоит лишь немного подождать, чтобы пришло нужное время и полная сила сама вырвется наружу, а, быть может, все дело в опыте и им предстоит совершенствоваться ещё годы и годы.       Близнецы сдали работу по Защите, аккуратной стопкой складывая свои пергаменты на преподавательский стол. Сара на мгновение встречается взглядом с изумрудными глазами и в который раз убеждается, что с профессором Эвансом что-то не так. Это чувство странное, мелькающее на периферии и заставляющее её каждый раз настороженно вглядываться в его лицо, интуитивно выискивая какой-то подвох.       Возвращаясь на свое место, Сара встречается глазами с братом и не может сдержать улыбки. Том в ответ смотрит вопросительно, на что её улыбка становится ещё шире.       — У меня есть кое-что для тебя, — одними губами прошептала Сара. — Тебе понравится.       Том заинтересованно подался вперёд.       — Позже, — добавляет она чуть погодя. Глаза озорно блестят, а на губах всё также гуляет неуловимая улыбка.       Звон колокола и зарождающийся гул голосов по меньшей мере жилого улья прерывают их. Сара шустро собирает вещи и выскальзывает в коридор, потянув брата в сторону лестницы. Вопреки обыкновенному, сейчас она едва ли не подпрыгивает от нетерпения, подгоняя парня каким-то совершенно незнакомым недовольным сопением.       Том совершенно круглыми глазами смотрит в кудрявый затылок.       — Сара, — он упрямо упирается ногами в пол, резко дёргая сестру на себя и вцепляется в её плечи, не давая упасть.       Брат пристально смотрит в растерянные глаза напротив, выискивая что-то.       — Что с тобой происходит? Ты какая-то… — он снова окидывает сестру странным взглядом. — …слишком перевозбуждённая.       Глаза Сары распахиваются от изумления, а скулы медленно начинает заливать румянец.       — Ты не заболела? — взволнованно спрашивает тот, перемещая одну руку на ее лоб и продолжая вглядываться в глаза.       — Томми, — Сара выдыхает, собираясь с мыслями. — Со мной все в порядке, правда. И мне кажется, что это разговор не для… — она выразительно обводит глазами пространство. — …коридора.       Брат нехотя кивает, отстраняясь.       — С тобой точно всё хорошо?       — Это… — девушка смотрит прямо и он чувствует её нервозность. — Это скоро пройдет, Томми. Просто гормоны шалят, — она осторожно улыбнулась, возобновив шаг. — Взросление и все такое… — она неопределённо махнула рукой со смешинками во взгляде наблюдая, как брат тоже медленно заливается краской.       Том прочистил горло.       — Что ты хотела мне показать?       — Мы идём в комнату по требованию, — отозвалась девушка.       Брат озадаченно огляделся.       — А почему таким странным путем?       — Чтобы за нами не проследили, — просто ответила Сара, пожав плечами.       — Кто? — Том нахмурился, плотно сжав губы и даже притормозил.       — Что «кто»?       — Да брось, ты ничего не делаешь просто так… Были прецеденты?       — Возможно, — уклончиво протянула сестра, сворачивая в очередной бесполезный с точки зрения функционирования коридор.       Брат выжидающе уставился в её затылок, не собираясь так просто забывать об этом. Особенно сейчас, когда они стали старше и когда этих чужих масляных взглядов на его сестре стало задерживаться во много раз больше. Он едва подавлял желание подойти к очередному такому выскочке и хорошенько приложить чужую голову о стену с острыми камнями, чтобы вышибить из головы все грязные мысли вместе со всем остальным содержимым. Но Сара бы не оценила.       — Сара.       — Томми, — она кинула на него предостерегающий взгляд. — Всё будет в порядке.       — А если их будет несколько?       — Испытаю силу камня раньше планируемого, — она холодно усмехнулась. — Мы пришли, — почти пропела сестра, мгновенно меняя тему.       Сара начала ходить и почти сразу в стене появляется уже знакомая дверь.       — Гостиная Птиц? — Том приподнял брови. — Там же ничего нет.       — Если мы не видим чего-то, это не значит, что там действительно ничего нет, — смешливо фыркнула девушка, глянув на замершего брата.       Комната выглядит также, как и в прошлый раз. Пламя мерно потрескивает в каминах, бросая блики на синие пуфики и кресла, частично застеленные пледами, на махровые круглые ковры и плотно задвинутые тяжёлые портьеры. На лазурно-синих стенах изображены орлы, сидящие на вьющихся ветвях деревьев. Книжные полки все также пусты и непримечательны без книг.       Сара опустилась на ковёр в центре зала, сверкая улыбкой.       — И? Что ты хотела мне показать?       — Иди сюда, — сестра похлопала рядом с собой. — Что ты там видишь, Томми?       Он перевёл взгляд на куполообразный потолок, куда указала сестра. Тот был покрыт фреской из разноцветного стекла.       — Кандиду Когтевран? Хогвартс? Её учеников? Диадему?..       — Мы не в угадайку играем, братец, — с укором прервала его Сара. — Я и сама вижу, кто там изображён.       Том нахмурился. Эту картину он видел множество раз в реальной гостиной Птиц и сейчас не замечал в ней чего-то особенного.       Сара, немного погодя, вздохнула, вытянув руку вверх и сосредоточилась. По запястью побежали густые линии, собираясь на самых кончиках пальцев сияющей массой.               Том сел поудобнее, заинтересованно наблюдая за действиями сестры. Сара нахмурилась, концентрируясь. Тонкая сияющая нить отделилась от общей массы и нехотя поползла вверх, извиваясь неровной спиралью. Брат заворожено следил, как нить поднималась все выше и выше и чем дальше отдалялась от них, тем сильнее тускнела.       Потолок в гостиной Когтеврана был высокий, около трех этажей, поэтому Том был впечатлён тем, что у Сары уже получалось поддерживать силу на таком расстоянии.       Бесцветная нить тем временем почти достала до верхушки и вот, когда брат уже думал, что она поползёт обратно, самый её кончик ярко вспыхнул. Том замер, пристально уставившись на это.       Сара выглядела усталой, но донельзя довольной.       — Итак, предположения, Томми, — она опустила руку и огненная нить безвольно опала вниз, втянувшись обратно в ладони.       Брат неосознанно взлохматил волосы, потянув за особо длинные пряди.       — Там сверху призраки?       Сара беззлобно фыркнула, закатив глаза.       — Ещё варианты?       Том нахмурился, повернувшись к ней всем корпусом.       — Ты знаешь.       Сестра закивала, веселясь ещё больше.       — Тебе понравится, обещаю.       Том облокотился на один из пуфиков, задумчиво устремив взгляд в пустоту.       — В настоящей гостиной Птиц также?       Она отрицательно качнула головой.       — Тогда… это особенность конкретно этой версии гостиной, — сам себе кивнул Том.       Повисло молчание.       — Ты думаешь, что там, — он помедлил, вглядываясь в глаза сестры. — кто-то живой?       — Да.       — И ты знаешь кто?       — Что.       Том вскинул бровь.       — Не кто, а «что», — пояснила Сара, указав пальцем на центральный рисунок. — Посмотри на Кандиду.       Он смерил сестру скептическим взглядом и только потом поднял глаза на фреску.       С изображения на них холодными сапфировыми глазами смотрела величественная женщина с тяжёлыми темными косами, обрамляющими бледное лицо. На ней было платье-доспех из кожи черного дракона, обшитое пластинами гоблинской стали и усыпанное драгоценными камнями под цвет глаз.       Единственным неизменным аксессуаром на всех картинах и панно с Основательницей факультета Птиц была ее легендарная Диадема и только малая часть холстов запечатлела её вместе с небольшой книгой в руках. Её можно было принять за обычный дневник или ежедневник, но историки раз за разом возобновляли дискуссии на эту тему, считая, что с книгой все не так просто, как может показаться на первый взгляд.       Том снова перевел взгляд на Сару.       — Книга? Сила камня отреагировала на изображение книги? — Том снова посмотрел на картину, потом на сестру и снова на картину. — Ты считаешь, что за стеклом что-то спрятано? Что-то с душой?       — Да, в обоих случаях, — она посерьёзнела. — У меня есть несколько теорий, но не все из них я смогу тебе обосновать, — предупредила Сара, столкнувшись с пристальным взглядом брата, на что тот медленно кивнул. — Первое и самое очевидное — домовик, призрак, книззл. На любого из них сила реагирует, но если первые два ещё могут быть правдой чисто гипотетически, то вот животному здесь банально негде спрятаться. Крыша слишком далеко, — предупреждая вопрос, пояснила Сара, откинувшись на спину. — Второе, это может быть как-то связано с самой комнатой, но в этом случае я могу сказать тебе только то, что в другом облике в комнате подобного нет. И последнее, — она ненадолго замолчала, задумавшись. — Это вполне может быть тайником с каким-нибудь монстром внутри… — Реддлы обменялись взглядами. — Или что-то совсем уж жуткое.       — И что ты относишь к последней категории? — Том заинтересованно склонил голову.       — Диадема Кандиды Когтевран была сильнейшим ментальным артефактом, обладала способностью к телепатии на расстоянии и была разумна, Томми. Шляпа Распределительница — образец искусственного интеллекта времён средневековья, способный за считанные минуты прошерстить человеческое сознание и вычислить все сильные и слабые стороны противника. Меч Годрика Гриффиндора был выкован в жерле вулкана из зачарованного лунного серебра и был способен впитывать в себя жизненные силы убитых врагов, делая своего владельца практически неуязвимым в бою… Мне продолжить?       — Я понял, — парень хмуро кивнул. — Твои предложения?       — Я не знаю, — честно призналась девушка. — Но это точно не Шляпа… И не Диадема.       Брови Тома поползли вверх.       — Откуда ты…       Сара на это лишь отмахнулась, уйдя в свои мысли. Брат пристально смотрел на неё ещё некоторое время, не зная, стоит ли это так оставлять, но в конце концов лишь хмыкнул.       — Предлагаю для начала остановиться на книге, раз на фреске изображена именно она и Диадема.       Девушка кивнула, встречаясь взглядом с братом.       — Но это пока все, что у нас есть.       — Не скажи, — Том усмехнулся, понизив голос до шепота. — Думаю, мы с тобой давненько не бывали на кухне.       Сара отзеркалила его усмешку, предвкушающе блеснув глазами.       — Тогда чего сидим, кого ждём?       — Действительно, — Том фыркнул. — Нас ведь ждут великие дела, — не без иронии закончил он.       В круглом помещении без окон, но с исправно работающими магическими светильниками пахло стружкой и металлом. Вдоль стен стояли столы и верстаки, огороженные друг от друга сияющими куполами. В центре комнаты находилась маленькая наковальня и массивная чугунная печь, трубой уходящая под своды потолка.       Мастерская на нижних этажах Гриффиндорской башни была хорошо оборудована и приспособлена к работе одновременно нескольких десятков студентов, но на деле она почти все время пустовала. Старшие Львы заглядывали сюда лишь пару раз в месяц, чтобы выполнить практическое задание по Артефакторике, а младшие предпочитали заниматься чем-нибудь другим, нежели коротать часы в полуподвальном помещении со специфическим запахом, от которого не спасали никакие чары.       Флимонт был единственным, кто просиживал здесь преобладающее число своего времени, работая над артефактными заготовками и эскизами для отца. С этого года мистер Поттер начал обучать своего сына практике, подключая его к работе над заказами, и юноша от всего этого буквально фонтанировал идеями, горя энтузиазмом и срываясь в мастерскую и днём и ночью, повинуясь порывам вдохновения, частенько забывая при этом нормально есть и спать. Стоит ли говорить, что если бы не друзья, про хорошую успеваемость в этом году можно было бы забыть?       Реддлы постоянно пропадали где-то, но не забывали периодически навещать Флимонта и следить за его состоянием, буквально за шкирку вытаскивая из-за стола, заваленного чертежами и моделями, если тот отказывался добровольно отрываться от работы.       Тони в этом плане был более понимающим. Он придерживается тактики равномерного капанья на чужие мозги и нервы, под руку комментируя каждое действие Флимонта в своей излюбленной ехидной манере. И это брюзжание не прекращалось до тех пор, пока Поттер в конец не психанет и не сдастся на его волю, заработав широкую, полную превосходства ухмылку Антона.       — А я-то думал, что я тут главный клоун, — пробурчал Флимонт, снимая защиту.       — О, не волнуйся, дорогуша, — Долохов весело ухмыльнулся и поиграл бровями. — Я ни в коем случае не претендую на сей почетный пост.       — Ну спасибо, — хохотнул Флимонт, ткнув того в бок локтем и под возмущенный окрик ринулся из мастерской, громко хохоча.       На выходе из гостиной ему пришлось притормозить, с трудом подавляя вымученный скулеж, когда на горизонте показалась решительно настроенная староста.       — Мистер Поттер! — девушка скрестила руки на груди, надвигаясь с неотвратимостью стихийного бедствия.       — И Вам хорошего дня, мисс Макгонагалл! — он лучезарно улыбнулся, шутливо поклонившись. — Как погодка?       — Прекрасно, мистер Поттер, и будет ещё прекраснее, если Вы соизволите объяснить, по какой причине отсутствовали на парах Латыни и Прорицания? Снова.       — Я? Отсутствовал? — Флимонту даже не пришлось эмитировать своё удивление.       Староста угрожающе сузила глаза и медленно подошла к нему почти вплотную, так, чтобы слышать её мог только он сам.       — Сделай, наконец, что-нибудь со своим режимом, Поттер, — вкрадчиво прошипела Макгонагалл, осуждающе наставив на него палец. — Я уже сыта по горло выслушивать бесконечные жалобы профессоров на твою халатность. Как ты собираешься восполнять все те баллы, которых мы лишились по твоей вине?       — Воу, спокойнее! — Флимонт поднял руки в знак капитуляции. — Я… Как насчёт отработки? — он невинно улыбнулся.       — Поттер… — уже почти зарычала девушка. Флимонт даже успел подивился, какие крепкие у Минервы зубы, раз при таком скрежете они все ещё не сломались.       — Флимонт! О, дорогая Минерва, и Вы здесь, — как нельзя вовремя появился Тони, сверкая своей обаятельной улыбкой. — Вы сегодня просто сногсшибательны, мисс! В чем секрет? Признавайтесь, Вы изменили прическу или… О, неужели это мантия из новой коллекции?       Скулы девушки заалели и при взгляде на Долохова та заметно смягчилась.       — Прическа. Это все прическа, — она мило улыбнулась и заправила прядь за ушко.       — Ох, я бы очень хотел с вами поболтать, мисс, но мой друг, — он кинул на Флимонта покровительственный взгляд, заработав тихое фырканье последнего. — Он совсем потерялся в своей работе, творческий транс, прилив вдохновения, сроки горят, и он совершенно ничего сегодня не ел, представляете!       — Ага, да, и ты, как хороший друг, не можешь заставить меня голодать и дальше! Пока, Минерва!       Поттер выволок Тони из гостиной, одаривая всех встречающихся знакомых яркой улыбкой. Когда дверь с портретом захлопнулась, они переглянулись и разом прыснули, срываясь на бег.       — Сара будет в ярости, если узнает, что ты ещё не был сегодня в Большом зале, — отсмеявшись, как бы между прочим заметил Тони.       — Ой-ой! — Флимонт округлил глаза, кинув на друга заискивающий взгляд. — Но ведь она не узнает, правда?       — О, нет, даже не думай впутывать меня в это, — Тони решительно покачал головой.       — Кстати, а где ребята? — вдруг спохватился Поттер.       — Не имею ни малейшего понятия, так что… где-то, — Долохов неопределённо махнул рукой.       Флимонт понимающе покивал, прекрасно зная, насколько сложно бывает отследить местоположение близнецов в огромном замке.       Они завернули за угол и почти нос к носу столкнулись с профессором Эвансом, левитирующим перед собой стопку пергаментов.       — Ой, простите, профессор! — сконфуженно пробормотал Флимонт, помогая собрать упавшие свитки.       — Все в порядке, — мужчина внимательно посмотрел ему в глаза и коротко улыбнулся.       Антон дёрнул Поттера за рукав мантии, привлекая внимание и глянул так выразительно, что Флимонт сразу же вспомнил, куда они шли.       — Нам пора, сэр! — выпалил он, хватая друга за запястье и уводя за собой, стороной обходя отчего-то замершего учителя. — Где Томисара, Мерлина ради? — проскулил парень, когда они немного отдалились.       Флимонт все ещё ощущал на себе чужой взгляд.       Бесконечные просторы темнеющих в лучах утренней зари деревьев, необъятные горные массивы, стелящиеся вдоль линии горизонта. Вдалеке, по кромке рыжеватого неба, кружили стаи птиц — их крики эхом разносились по округе.       Перила на Астрономической башне мокрые от дождя, приятно холодят руки. С козырька тихо капает тоненькая струйка воды, образуя лужицу на дощатом полу. Сара стоит на самом краю балкона и смотрит вперёд, прислушиваясь к звукам утра.       — Красиво, — тихо говорит она, не оборачиваясь. Бездумный взгляд серых глаз устремлён куда-то на горизонт, туда, где за много-много миль отсюда находится Лондон. — А как Вы думаете, профессор?       Некоторое время на башне стоит тишина.       Сара по-прежнему расслабленно смотрела вдаль, когда от одной из стен послышались тихие шаги и шорох мантии. Он появляется из неоткуда, будто формируясь из воздуха — результат типичных чар невидимости.       — Признаю, было несколько глупо надеяться, что вы ничего не заподозрите, — отозвался молодой мужчина, взлохматив волосы и по старой привычке прикрыв чёлкой шрам на лбу.       Он медленно приблизился и встал рядом, разглядывая профиль девушки с лёгким интересом.       — Что Вам от нас нужно? — Сара посмотрела на него в упор и еле заметно вздрогнула, вновь ощутив замогильный холод и пустоту, сопровождающие этого мага по пятам.       Гарри усмехнулся, но его глаза все также оставались отчуждёнными и усталыми. Странное сочетание вместе с решительным и крайне требовательным характером профессора, который тот демонстрировал на парах.       — А с чего Вы взяли, что мне от вас что-то нужно?       — Я не дура, сэр, — максимально равнодушно ответила девушка, прислушиваясь к себе. Магия камня странно вела себя рядом с профессором и в этот раз Сара была уверена, что та настроена враждебно.       Реддл не слишком надеялась на ответ. По крайней мере, будь она на его месте, то не ответила бы.       — Не дать твоему брату превратиться в монстра. Таким был план изначально, — тихо сказал Гарри, внимательно отслеживая реакцию.       Сара вздрогнула, как от удара и посмотрела на мага так, словно тот только что сказал самое мерзкое, что она когда-либо слышала.       Сару выводила из себя сама мысль, что кто-то знает о них с братом больше, чем они сами. Или думает, что знает. И если продавца волшебных палочек еще можно было принять за провидца и воспринимать его слова, как один из бесконечного множества возможных исходов будущего, то этот мужчина без семьи и прошлого сказал это таким тоном, словно это было само собой разумеющимся.       Будто для Тома и не существовало другого будущего, другой судьбы, нежели той, о которой говорит мистер Эванс.       Сара смотрела на профессора, отстранённо прислушиваясь к нарастающему гулу собственной магии, и думала с пугающим хладнокровием, что ещё немного и она вполне будет способна на убийство. Другой вопрос, что с ней самой потом будет за нарушение одного из законов Хогвартса.       — Я поняла Вас, сэр, — выдала она с едва различимыми шелестящими нотками в голосе, чувствуя, как челюсти сводит от напряжения. Тело инстинктивно напряглось, готовое бороться, но Сара позволила себе только с силой оттолкнуться от перил и двинуться в сторону выхода.       Спускаясь по лестнице вниз, Реддл уже не думала о профессоре, отбросив эти мысли в дальний ящик. Сейчас ее занимала лишь предстоящая поездка в Лондон и продумывание заранее всех путей отступления на случай чрезвычайных ситуаций. В конце концов у них есть Флимонт и Тони. Вряд ли девушка добровольно согласилась бы когда-нибудь погостить у одного из друзей, но ведь может быть и такое, что у них с Томом просто не останется выбора.       На самом деле, пора бы уже свыкнуться с мыслью, что абсолютно все может случиться и готовиться стоит к самому худшему из всех возможных вариантов.       Девушка бесшумно шла в сторону башни Птиц, напряжённо перебирая рукава мантии. Она не знала, чего ожидать от предстоящего лета, но могла представить некоторые наиболее вероятные действия взрослых и перспективы ее откровенно не радовали.       Впереди их ждёт Хогвартс-экспресс, каникулы и самое, пожалуй, неопределенное и туманное ближайшее будущее за всю их прожитую жизнь…       Но они не собирались сдаваться так просто.