Though I am bruised Даже несмотря на то, что я побежден, Face of contusions Лицо покрыто ушибами, Know I'll keep moving Знай, что я буду продолжать двигаться. twenty one pilots
Первое, что Харуно сделала, пока ее товарищи ещё не проснулись - это перевязала бинтами свою шею, на которой зрел фиолетовый омерзительный синяк в форме чужих пальцев. Времени и сил лечить чакрой мелкие ссадины и повреждения не было. Второе, что она сделала - это прикрыла окровавленными плащами изуродованные тела мертвых ниндзя, которые начали очень быстро пахнуть мертвечиной и привлекать мелкое пустынное зверьё. Долго оттягивая время, Харуно все-таки начала лечить своё кровоточащее плечо, постепенно вытаскивая кунай, который все это время так и торчал из ее руки, вокруг него уже образовались корка из спекшейся крови и гноя, и рана выглядела отвратительно. Наспех залатав свидетельство вчерашней ночи, она вскочила, стараясь привести себя в менее безумный вид. Харуно делала все на автомате, не прислушиваясь к внутренним скручивающимся в болезненный узел ощущениям. Потом она во всем разберется. — Сакура! Что, черт возьми, произошло ночью? — cказала Ино, вскакивая и удивлённо озираясь по сторонам. Ее голубые глаза расширились в ужасе, когда она увидела лужи крови и потрепанную подругу в окровавленных бинтах, а в уголках собрались слёзы. — Нет времени, на нас напали шиноби ночью, они наложили на вас сильное гендзюцу, и я смогла его развеять, — Сакура говорила непривычным для себя бесцветным голосом, — нам нужно скорее уходить, это место больше небезопасно. Ино задрожала, зацепившись взглядом за прикрытие трупы. — О, ками, Сакура, — Яманака оглядела лужи крови, из глаз бирюзовых текли слёзы, Чоуджи хранил странное молчание, — я… ты в порядке? — Пустяки, скорее, уходим. Следующие полдня пути они провели в траурном молчании. Сакура бежала впереди всех и лишний раз не заговаривала со своей командой. Ино и Чоуджи тоже не спешили вступать с ней в диалог, видимо, чувствуя, что ситуация не располагала к задушевным беседам, но оба периодически кидали на Харуно обеспокоенные взгляды. Сакура чувствовала, как с каждым новым безмолвным шагом, что-то внутри неё нестерпимо менялось, и она вовсе не могла остановить этот процесс или как-то повлиять на него. Осознание упало на плечи страшным и тяжелым грузом, который, однако, так и не смог продавить ее до конца. Было ли дело лишь в физических увечьях, которые в одночасье перестали так много значить для неё, или все от необоснованной нервозности и постоянного омерзительно чувства, будто внутренности, скучиваются в комок, а ее тело до сих пор лапают чужие грубые руки. Сакура знала, что некоторым куноичи поручали не самые целомудренные задания, связанные с соблазнениями, однако это были шиноби, сознательно идущие в большинстве своём на такие тяжелые миссии. Хоть совершеннолетие в их мире наступило с окончания Академии, Сакура не могла чувствовать себя слишком взрослой. Родители были ниндзя в первом поколении, воспитанные гражданскими. Для ее подросткового мозга, узнать, что там ее будет касаться первым вовсе не Саске-кун, а какой-то наемный, взрослый, грязный ублюдок, который захочет изнасиловать ее, а потом убить, было практически сравнимо перевороту жизненных устоев. Возможно, Сакура, закупоренная в своих мыслях о становлении сильнее физически, просто не стала взрослее морально, когда мир так резко переменился, и из симпатичного подростка она стала женщиной. Ей все ещё было мерзко, стоило ее мозгу так взрослеть в четырнадцать лет? Для большинства шиноби прошлых поколений это было нормой. Одно Харуно усвоила точно, она поняла тот факт, что не все и не всегда будут спасать ее вовремя. Да, этот шиноби Изаму смог прийти на выручку в один из самых безнадежных моментов ее жизни, но все же поздновато для того, чтобы в ее убеждениях ничего не поменялось. Сакура с ужасом поняла, что больше не сможет смотреть на мужчин, как на простых собеседников, противников или что-то вроде того. Внутренний барьер в голове уже задал установку, что в случае чего они воспользуются не просто физической силой, чтобы унизить ее, но и могут захотеть сделать с ее телом что-то ужасное. На шее, на бёдрах, на руках - места все ещё горели так, словно незримые касания продолжали преследовать. Другим ужасным открытием стало для неё, что возможно она не такой хороший человек, которым себя видела. Добрая Сакура, великодушная, дружелюбная и сострадающая Сакура воткнула живому человеку кунай в глаз ради удовлетворения своей агрессии и злобы, желания заставить другого почувствовать ее боль. Это был ужасный вывод, но ей приходилось проживать каждую минуту, осознавая его. Возможно, той Сакуры Харуно уже не было, и она осталась лежать под завалами песчаника посреди пустыни, окровавленная и униженная, расколовшаяся на кусочки и не сумевшая заново себя собрать. Шиноби должен быть готов убить ради миссии - да, но получить удовольствие от жесткого убийства - не совсем. И, несмотря на внутренние терзания, ее метания становились только тяжелее, когда Харуно осознавала, что вернись обратно, проделала бы тоже самое, просто за то, что этот человек приоткрыл для неё завесу и рассеял наивную уверенность в своей неприкосновенности. Была ли она все-таки хорошим человеком? Сакура чувствовала себя ужасно опустошенной и не готовой к каким-либо разговорам со своей командой. Ей хотелось поскорее закончить этот этап экзамена, сходить в душ и зарыться носом в подушку. Во время их пути, Ино-Сакура-Чоджи столкнулись с командой Амено, Ирьёнина из Суны, которую Сакура заприметила еще в крепости. Шиноби из вражеской команды использовал особую технику невидимости, из-за чего команде из Конохи сначала пришлось несладко. Когда Сакура вступила в бой, она боялась, что темное начало снова проявит себя и возможно куноичи получит извращенное удовольствие от боли других или желание намеренно причинить вред, но к своему облегчению, ничего такого не было. Сакуре было почти жаль наносить удары такому талантливому медику как Амено. Во время битвы, как Сакура и Чоджи получили немало неприятных ушибов, но к счастью, Ино использовала способность зондирования для предупреждения товарищей по команде о месте врагов. Эта была одна из секретных техник клана Яманака, которой девушка точно могла гордиться. Амено оказалась сообразительной, она заранее подготовила чакру для излечения, и Харуно даже признала ее неплохую подготовку. Пусть, ей не хватало технических навыков в ирьёниндзюцу, которые могло дать обучение с Цунаде-сама, но Амено явно была не лишена ума. Тогда Ино пересилила себя и смогла передавать мысли товарищам по команде, для помощи друг другу в обзоре слепых зон и предупреждении о входящих атаках. Это позволило Сакуре и Чоджи победить команду Амено. После битвы, уже в оазисе, обе команды подлатали друг другу раны, и Сакура в который раз убедилась, что не все ниндзя были настолько безнадежно жестоки как те, кого она повстречала пустынной ночью. Симпатичный русоволосый шиноби по имени Коджи, которого она лечила после боя, даже спросил ее адрес, чтобы написать письмо после окончания экзамена. Сакура тогда удивленно запнулась и занервничала, из-за чего Ино долго подшучивала над подругой. Но откуда блондинке было знать, что это были признаки не смущения, а страха, пробирающего до дрожи. Чем дальше они отходили от оазиса, тем труднее становилось передвигать ногами. Сакура знала, ее чакра все ещё нестабильна, она не восстановилась до конца, не спала целые сутки, пережила стресс физическое и моральное истощение, находясь в условиях обжигающей горячей пустыни; ей отчаянно требовался отдых. Сакура еле ковыляла за своими товарищами, мысленно спрашивая себя, когда ее беспомощность кончится и когда она, наконец, перестанет жалеть себя и служить обузой для всех? Идти становилось все тяжелее и тяжелее, пока липкий пот стекал ручьями по обгорелому истощенному телу. Сакура прикрыла на мгновение глаза, позволяя ноге проскользнуть по вязкому песку, липшему к оголенному мокрому телу. Она потеряла опору и упала наземь, утягиваемая темнотой. Проснулась куноичи в тени терракотового валуна, наблюдая перепуганные и взволнованные лица друзей. — Сакура? Ты как? — подала голос Ино. Тяжело дыша, она попыталась встать. Неприятная липкая одежда стала в разы удушливее, а помимо общей слабости к отвратительному состоянию прибавилась ломота в теле и тошнота. Ей требовалась чакра для восстановления… — Два отсека, — пробормотала она, не совсем понимая, вслух ли были сказаны слова. В раскалывающейся голове всплывали воспоминания и отголоски ее тренировок: напряженные медитации до изнеможения, попытки улучшить контроль и сохранять в теле каждую каплю природной энергии. Отчетливо, как наяву ей виделся разговор с Цунаде-сама. « Ясное голубое небо покрывали плывущие облака. Буйство зелени на полигоне оттеняли тренировочные ограждения. Принцесса слизней сурово посмотрела на свою ученицу. — Я научу тебя технике, которая восстанавливает все органы и всю систему. И имя ей искусство ниндзя. Техника божественной регенерации. — Регенерация? — глупо переспросила Сакура, не совсем понимая, как такое возможно. — Это техника необычная, она требует не только навыков лечения и контроля. Она похожа на дзюцу регенерации, которыми пользовался Первый Хокаге. У него был настолько огромный запас чакры, что он мог активировать техники без печатей. — Но у меня нет столько чакры… — пробормотала уныло Харуно. — Поэтому есть ещё одна техника. Она называется искусство ста лечений. И хоть у меня нет той чакры, что была у первого. Я смогла изменить это дзюцу. Используя ее, ты вырабатываешь огромное количество чакры, а комбинируя эти техники, тело будет постоянно регенерировать и не позволит умереть пользователю. Однако не все так просто, эти техники требует не только невероятный уровень контроля чакры, ты должна накапливать чакру в течение нескольких лет…» Главной проблемой Сакуры и ее постоянных скачков был недостаток обычного уровня природной энергии. Из-за того, что основная чакра, выработанная путём изнурительных медитаций была направлена в огромный по размерам резерв для печати, обычное количество энергии в теле изливалось нестабильными выплесками, и почти всегда было понижено. Сакура долгое время жила на грани истощения. Но ведь накапливать чакру в печать, можно и не находясь постоянно на периферии жизни и смерти. Ей нужно было лишь контролировать поступление энергии по чакроканалам, устранить резкие спуски и упорядочить тягучесть. Ей требовался контроль… Ино склонилась над проснувшейся Сакурой. — Ты… как? — В норме, — Харуно подавила приступ тошноты и поднялась на локтях. Чоуджи отошёл от куноичи на достаточное расстояние, видимо, проверяя местность. — Послушай, — Ино отвела глаза, замялась, весь ее вид выражал тревожность, — я не знаю, что произошло ночью, но… я чувствую, что случилось что-то очень плохое и тебе тяжело говорить об этом. Эти тела… этот запах, пойми Сакура, ты спасла жизнь мне и Чоуджи и… позволь помочь с ранами, — она поспешно нахмурилась, видя слабые попытки сопротивления, — ты на нуле, я вижу. — просто, —Ино вдруг сорвалась, отчаянно глядя на подругу истерично-обеспокоенности, красивыми глазами, — я буду рядом, когда ты захочешь это обсудить и вообще… лобастая… всегда буду рядом. Сакура сглотнула. Признаться честно, эта вспышка душевных откровений ее поразила, заставила в душе одновременно образоваться теплу и чувству вины. Вот оно - страх потерять товарищей и их доверие, боязнь не только за свою, но и жизнь близких. — Ты… я смотрю, растрогалась, свинина, — улыбнулась Харуно, поспешно переводя тему. Голос охрип от молчания. Сакура все же решила дать себя подлечить и поспешно отдёрнула бинт с раны на плече. Глаза Яманака расширились на мгновение, и она начала ругаться, причитая что-то о безответности талантливых медиков, заражении крови и шрамах. Не успели истощенные уставшие и потные шиноби пройти и мили, как им на горизонте появился странный силуэт, напоминавший традиционную куклу Банши. Страшное, скорченное маленькое тельце с ужасным детским лицом, черными волосами. «Марионетка!». К ней словно из ниоткуда подплыла красивая девушка в ярком наряде с голубыми длинными волосами и янтарными глазами. Вместе с ней была ещё одна куноичи и мужчина со странными повязками, скрывающими все тело кроме безумных раскосых глаз. — Мне следует наложить проклятие на добычу, что нашла моя кукла, — проговорила властным голосом синеволосая девушка. — Но кого мы убьём первым, Сая-сама? — Хм, они обе очень миленькие девочки. Жирдяя даже трогать не хочется. Мужчина бросился с кулаками на Чоуджи, и через секунду оба кружились в грубой схватке. Сакура заметила, что враг использовал змей, которых умел выпускать из рук. С ним нужно было быть аккуратнее. — Я возьму блондинку! — хмыкнула младшая Куноичи. — Она моя. —Э, тогда большелобую. — И она моя! — Сая маниакально улыбнулась, отчего у Сакуры по спине пробежал робкий холодок. Эта женщина двигалась рвано, неестественно, а ее мимика постоянно кривилась в сардонических усмешках. Куклы марионеточницы набросились на Ино и Сакуру, пытаясь их разделить. — Вас прокляли!!! — вдруг заорала Куноичи, — вам не сбежать!!!!! — Сакура, подстрахуй мое тело! — Ино увернулась от сюрикена и присела, целясь в марионеточницу. Харуно подбежала к подруге, в любой момент готовая ее поймать. Вдруг Ино замерла, словно парализованная. — Техника имитации марионетки!!! — захохотала Сая. — Ино? Подруга резко обернулась, занося кунай. Сакура уклонилась и отпрыгнула. Сталь оружия мазнула по раскаленному пустынному воздуху. Дело было плохо, эта женщина смогла подчинить подругу своей воле, а ведь Яманака была принцессой сильнейшего клана телепатов. Как разорвать эту связь? Сакура уклонялась, отстраняясь назад, не в силах нанести удары Ино, на что вероятно и был расчет. Чоуджи бился на последнем исходе. Сюрикен Харуно в дрожащей руке едва не вылетал от остервенелого напора лишенной собственной воли блондинки. Как раз некстати заболело раненое плечо. Послышался грохот сзади, но Харуно не обратила внимания, узнавая технику возросшего в несколько раз Чоуджи. Это означало, что двух противников ему удалось вывести из строя. Сестра марионеточницы вскрикнула, и куноичи отвлекалась от Сакуры. Через мгновение Ино рухнула прямо в руки подруги, а Чоуджи был охвачен властью Саи. — Я поняла, черт, эта техника похожа на мою, вовсе не проклятье марионеток, если на то пошло. Вот же, позорю репутацию клана Яманака! Отец убьет. —…Ино. —А? — но Сакура не успела ответить, глаза блондинки расширились. Чоуджи, двигаемый чужой волей, шел прямо на них, явно не с добрыми намерениями, — вот же... Хорошо, Сакура, у меня нет выбора! Ино сложила знакомые печати. — Никто не сможет сопротивляться дзюцу клана Яманака! Техника переноса разума! — Сакура подхватила за плечи тело Ино. Но ей практически в ту же секунду пришлось мягко опустить подругу на землю и вооружиться кунаем. Чоуджи продолжал наступать, а в его глазах плескалось незнакомое холодное безразличие. Кажется, Сакура осталась совсем одна. В голове услужливо всплыли спины Наруто, Саске и Какаши, которые в детстве всегда прикрывали и защищали. Она больше не могла ждать спасения от других, теперь Сакура должна защитить тех, кто ей дорог, сама. Огромный кулак Чоуджи стремительно приближался, но замер в миллиметре от ее лица. Сакура мысленно простонала, ее нестабильная чакра едва могла подчиняться, а тело налилось свинцовой тяжестью. Видимо, Ино активно сопротивлялась техникам Саи и пыталась вернуть контроль другу. Акимичи резко развернулся и направился в другую сторону, проклятие было сломлено. Удар поднял волну песка и крика разлетевшихся врагов. Куноичи побежали к Чоуджи, хватая его под руки и поднимая на ноги. Сакура замерла, Ино сглотнула: обе глядели в кратер, от удара на дне которого лежало некогда красивое молодое тело Саи. Кожа в некоторых местах ободралась, оголяя деревянные доски, связанные тугими прутьями проволоки. — Кукла? — ноги приросли к земле. Сакура выдохнула, оглядываясь по сторонам, ведь, если девичье тело Саи было лишь фальшивкой, то ее настоящим могла быть та жуткая кукла банши? — нужно немедленно убираться, пока они не пришли в себя. Ино кивнула, команда тяжёлыми усталыми шагами ретировалась с разгромленной местности. Они уходили, но Сакура знала, что марионеточница пуститься в погоню, это было лишь вопросом времени. Пока Харуно тяжелой поступью плелась, замыкая процессию, и глядела в спины своим усталым и истощенным товарищам, она понимала, что их больше не хватит на битву. Лёгкий порыв ветра, шелестевший в спутанных волосах Ино, резко усилился, нагоняя неимоверный огромный поток вихрей песка. Их окружила вражеская техника. Крупицы золотого буйства мелкими иголками оставляли ссадины на теле и лезли в глаза. Видимость была минимальной, темная дымка застилала глаза. — Это вражеская атака! Они хотят напасть из слепых зон, — Сакура попыталась отмахнуться от удушающего песка. — Я использую сенсорное восприятие, — сосредоточенно кивнула Яманака и вдруг пошатнулась. Сакура поймала ее за плечи, подруга тяжело дышала, пот градом струился по ее телу. — Ты на исходе. — Будем драться спина к спине, девочки! Поберегитесь! — перекрикивал бурю Чоуджи, когда в поле зрения появились песчаные куклы, принимающие форму смутно похожую на людей. Сакура вооружилась кунаем, Ино и Чоуджи схлестнулись с врагами. Песчаная крошка летела во все стороны, их противники легко разлетались по ветру. Вдруг прямо из песка на них бросился мужчина, умеющий выпускать змей, он застал врасплох Акимичи, и тот повалился сраженный укусом. Нет, только не так. У Сакуры не было достаточного количества противоядий с собой. Она замерла в панике, осознавая, что не так много знала о ядах, как хотелось бы, Цунаде-сама не могла предоставить ей наглядное изучение множества подвидов. Огромная склизкая змея двинулась в ее сторону со скоростью света, пока Сакура осознавала происходящее. Перед глазами мелькнула светлая густая копна волос. Ино пошатнулась, неестественно выгнулась и рухнула на колени, змея впилась в ее руку, и враг расхохотался, растворяясь в песчаном вихре. Сакура чуть не задохнулась. Ее опять защищали, Ино прикрыла собой и подставилась, Чоуджи едва держался на ногах. Нападки старших команд не походили на бой ради экзамена, за этим явно стояла настоящая жажда убийства. Сакура была хороша знакома с этим, она чувствовала проблески чужого намерения даже сквозь толщу песка. — Ты защищала нас той ночью, Сакура, — прохрипела Ино, поднимаясь на шатающиеся ноги, — теперь наш черед. — Нет. — Нет? — Я сделаю это для себя, устала прятаться за спинами других. Если все вокруг будут всю жизнь закрывать меня собой, то никого из близких не останется рядом. Спасибо, вам, ребята, но дальше я сама, — Сакура на ватных ногах двинулась сквозь песчаную бурю, уши заложило, тело била мелкая дрожь. Сейчас она была королевой драмы и все же громкие слова были вполне искренними. Если убить пользователя, то все марионетки рассыплются песком. Контроль. Резко тело наполнила лёгкость. Она почувствовала, как резервы с чакрой переполнились, энергия хлынула из них ярким живым ручьем, разбегаясь по чакроконалом невероятной мощью. От мощного выпуска энергии, ее окружил собственное сильное Ки. Хватит одного удара. Сакура сконцентрировала силу в ногах и кулаке, собственный прыжок дался легко. А золотая волна песка, вздымающаяся в ультрамариновое небо, похоронила врагов под слоями канареечной пыли. Сакура достала импровизированную аптечку и, наклонившись над беспокойными друзьями, начала извлекать яд. Образцы куноичи не преминула убрать в небольшие колбы, дабы изучить, как следует. Спустя пару часов отдыха, вся команда отправилась к башне. Но их остановила новая песчаная буря, с адовой силой вгрызающаяся в тело. Мощь стихии была невероятной, шиноби Конохи едва стояли на ногах, а дышали через раз. Казалось, буря тянулась на бесконечной протяженности. Иногда Харуно думала, что в воздухе слишком мало кислорода и слишком большая концентрация чакры. Вода и еда заканчивалась, несколько дней пути в песках и поту давали о себе знать. У Сакуры начиналась лихорадка.***
Утром следующего дня всех участников экзамена эвакуировали в убежище. Сакура провалялась в беспамятстве несколько дней. В это же время монах по имени Хоичи, который являлся главным козырем мятежников Суны, нашел Кадзекаге. Хоичи оказался даже не генином, он был подослан на экзамен революционерами, которые прикрывали его, передавали послания и промышляли разбоем. Одними из таких были Агари и Сутэ – убитые Сакурой и Изаму ниндзя. Хоичи много лет практиковал фуиндзюцу, он использовал технику печати силы Дхармы «Разделённое поглощение отшельника» для извлечения Шукаку. Их нашла Фуу из скрытого водопада, и выяснилось, что девушка сама являлась джинчуурики, как и Гаара. На помощь попавшим в западню хвостатым пришла команда Гая и джонины из Конохи, которые проникли в пустыню для защиты Гааре. Попытка переворота провалилась. Гаара связался со своим главным советником Фуги с помощью Суна Буншин, рассказав ему о провале Хоичи. Выслушав Гаару, Фуги совершил сеппуку. Всех остальных подосланных в пустыню демона мятежников вывели и арестовали, а дипломатические отношения Конохи и Суны лишь укрепились. Гаара объявил об отмене третьего этапа, предоставляя возможность повышения ранга лидерам всех селений участников. Сакура пролежала в кровати два дня, все участники второго этапа получили временное укрытие в крепости. Многие команды находились в плохом состоянии с тяжелыми ранениями, экзамен сорвался, в ряды участников проникли опытные джонины, они убивали и промышляли разбоем. Из-за подобных инцидентов Песок чувствовал себя виноватым. Все команды ждали третьего дня, чтобы выслушать речь и покинуть страну Ветра. Товарищи Сакуры, Ино и Чоуджи, были сильно истощены. Сакура проснулась к закату второго дня и на ватных ногах оделась в короткую вишневую юкату. Все ее тело было покрыто ожогами, ссадинами и ранами. Крупные синяки сменили алый на жуткий пурпурный цвет, и Харуно пришлось продолжать обматывать шею бинтами. Но к ним прибавились еще и повязки на лбу. Когда Амено задержалась, чтобы осмотреть раны ученицы Пятой и ее команды, она с ужасом обнаружила, что Сакура все это время сражалась с сотрясением мозга. К счастью она не стала допытываться, откуда взялась травма, но Харуно отчетливо помнила громкий хруст, с которым чужая рука приложила ее голову об каменную плиту. Во дворе несколько шиноби сидели под открытым небом, любуясь алыми лучами теплого заката над золотой пустыней. Казалось, ужасы предшествующих дней позади и можно было немного помедитировать. Харуно весело запрыгнула на крышу, где некоторое время назад повстречала Кадзекаге. Она по-детски болтала ногами и думала о пережитом. Моральное истощение и постоянная тревога притупились из-за облегчения, что этот ужасный экзамен закончился. Дальше нужно было вернуться в родную деревню и постараться жить как раньше, если получится. Сакура вспомнила о собранных ядах и потянулась к подсумку. Она поднесла прозрачную колбочку с бурой жидкостью на солнечный свет, и в лучах пробирка заискрилась янтарным. — Что это? — раздался низкий безэмоциональный голос над ухом. Харуно дернулась и обернулась на Кадзекаге. — Ааа, это…— она неловко запустила руку в копну волос, — яд, которым пользовался один из наших противников на экзамене. Я решила взять образцы и… изучить. — Увлекаешься ядами? — он уселся рядом. Совсем близко. В бирюзовых глазах плясали золотые огни. — Интересуюсь. Сакура вдруг ощутила смущение, и даже сочувствие. Гаара пережил предательство советника Фуги, которому, по всей видимости, доверял. Кадзекаге наверняка хотел побыть один, а тут оказалась она. — Ты ведь ученица Цунаде Сенджу, изучение ядов входит в ее Специализацию. — Да-да, это так, но…— Сакура отвела глаза, — в деревне я могу заниматься только теорией. — Знаешь, Сакура, когда мои люди обыскивали пустыню на наличие мятежников, они нашли одно странное место, — по спине пополз холодок, — оно выглядело так, будто там прошла настоящая бойня. Тела опознали как Сутэ и Агари… Сакура уставилась вниз, сердце забилось быстрее, ладони похолодели. Она убила важных для Суны шиноби и Гаара знал об этом. — Это удивило меня, ведь кто-то из генинов смог расправиться с джонинами А класса. Это был кто-то очень отчаянный и сильный, —он вздохнул, вглядываясь в закатную даль, — Сутэ и Агари были основной силой мятежа, совместные навыки гендзюцу были поразительными, но они использовали их во вред, убили и искалечили множество генинов во время второго этапа, а также были связистами между предателями в Суне и в пустыне. После провала покушения они бы скрылись в Стране Ветра без труда. Этот кто-то, кто убил их, сам не ведая, лишил мир опасных отступников и ослабил мятеж. Сакура резко и удивлённо подняла глаза на Гаару, даже не задумываясь, что это могла быть уловка. — Ты можешь изучать яды в Суне, когда и сколько тебе захочется, — с несвойственной себе мягкостью сказал Кадзекаге, переводя взгляд на нее. Сакура почувствовала, как щеки покраснели, и радостно подвинулась к Гааре вплотную, удерживаясь обеими руками за балки. — Это правда, Гаара-сама!? — с неподдельным восторгом в зеленых глазах, спросила она. Кадзекаге на мгновение удивлённо замер, смутившись такому поведению, но кивнул. — Просто Гаара. — Спасибо-спасибо-спасибо, Гаара!!! — Сакура впервые за последнюю неделю почувствовала искреннюю радость и по-настоящему улыбнулась Кадзекаге. На бледных щеках красноволосого Каге проступил едва ощутимый румянец. И он неуверенно улыбнулся в ответ. Сакура, Ино, Чоуджи и остальные команды стояли у ворот крепости, разглядывая возвышающегося Каге. Он произнес речь об изменениях проведения экзамена и о ценностях, которые важнее правил. Его слова глубоко отпечатались в душе Сакуры, и в голове невольно всплыл пепельноволосого ниндзя, который придерживался таких же идеалов. Мир шиноби мог быть жестоким и опасным, но истинные ниндзя всегда защищали то, что им дорого.