***(день 197, ?)
Тихий скрежет. Чуждый. Пред глазами будто круги мыльных разводов, тоже самое со слухом и обонянием — мешанина образов. Восприятие постоянно сбивается, не давая зацепится хоть за что-то нормальное, что станет якорем, и превращает действительность в бесконечный сюрреалистичный калейдоскоп невозможного. Тошнотворное и очень знакомое чувство. Скрежет нарастал, отдельные тона и краткие мгновения тишины стали складываться… во что-то. В мыслях всплыла аналогия с речью, что неимоверно глупо — ничего человеческого в какофонии шума не было. Но тем не менее, похоже это была правда. Словно истинное знание… Скрежет-вой внезапно прекратился, оставив ощущение опустошения и тревоги. Неправильности. Окружающая жидкость сковала телесную оболочку, вынуждая сделать первый вдох. Второй. Третий. Мышцы судорожно дрогнули, пока залежавшееся в купеле тело медленно перетекало в вертикальное положение. Он открыл глаза. Пред ним, как и десятки раз до этого, стоял магистр Заон. Живой. Великий Жаровит, их всеблагое и милостивейшее божество, вновь вернуло своих верных сынов к жизни. Дало цель и путь. И пусть многие из них погибли во Грехе, не очистив и одной мёртвой оболочки, но прощение было дано. Шанс на искупление. Опять. Магистр улыбался, глядя на вновь вернувшихся воинов. Вся гвардия, многие истовые аколиты… Но благословенный воитель, только что проснувшийся в запасном теле, не был рад, как обычно. Не скорбел о недостаточно рьяных, чей Грех оказался слишком значителен для возвращения, не желал исправить ошибки и искупить вину. Он лишь безучастно глядел в пустоту, тихо шепча нечто, никак не складывающееся в понятные слова… Безумный лепет. Улыбка медленно исчезла с лица магистра.***(позже)
Тишину коридоров донжона Оплота Блага, цитадели ордена Жаровита, нарушал лишь мерный лязг доспехов двух спешащих фигур. — Что известно? — Заон был в смятении. Уничтожение экспедиции — насквозь обычная ситуация, не раз встречаемая на пути существования ордена. И как во всяком божественном ордене… большей их части, богу-протектору не стоило многих усилий возродить верующих слуг. Если они, конечно, оказывались простыми людьми или магами вплоть до ранга магистра. Они вернулись в подготовленные оболочки… но не все. Почему-то. И непонятность, да и чего уж там — опасность ситуации откровенно пугали. Если они не найдут причину… Не объяснят и не избавятся… То массовый исход братьев и сестёр станет наименьшей из проблем, что обрушатся на его орден. А уж как обрадуются конкуренты… Помощник тактично не заметил звука, до боле напоминающего зубовный скрежет. … Если они случайно, или не очень, нарвались на одного из аватаров… Хотя Бог не предупреждал о ком-то достаточной силы, но Великие горы — само по себе достаточно аномальное место. Мало ли, кто или что могло проснутся в руинах, заточенных под скалами века назад. Стоит обдумать, что можно предложить в качестве откупных. И попробовать подставить светоносных и лигу, да… Мысль прервал спокойный голос. — Целители подтверждают, что души целы и невредимы. Ауры тоже в норме, как и тела… — Помощник, седеющий мужчина военной выправки, стремительно перетасовывал бумаги, пытаясь буквально за несколько секунд вычленить наиболее важную информацию. — То есть, со здоровьем всё хорошо? -… отклонений не нашли. — Резюмировал собеседник. Заон со свистом выдохнул, показав отношение к такому «отсутствию отклонений». Но ни смотря на не самые приятные новости, магистр испытал толику радости — худшие ожидания не оправдались. Что бы не случилось с бравыми сынами, враждебный бог не имел к этому никакого отношения. По крайне мере прямого. — Отклонений, которые смогли бы прояснить ситуацию. — Поправился мужчина. Маска равнодушия скрыла облегчение и горечь, от осознания того, что наиболее вероятная версия была только что отброшена. А остаются… Неоднозначные и даже опасные. Внешнее спокойствие подчинённого не обманывало Отца. Даже более того, он тоже не хотел озвучивать следующие вопросы. Не желал всем сердцем! Но идти до конца было необходимо. Если души его воинов в порядке, но что-то повредило личность, то угроза существует для всех членов ордена. А подобные безвозвратные потери неприемлемы. — Благой? — Вопрос был… сложным. С одной стороны, они не могли ничего спросить у бога, так сказать, в честном порядке. Особенно сейчас. Не имели морального права, после свершения очередного чуда. Но… если аккуратно и предварительно задобрив высшее существо, то можно. — Жрецы получили ответ. Отрицательный. Жаровит не проверял разум и память жертв, а в остальном всё делал как обычно. Дотошно. — То есть… — То есть это не могла быть его ошибка или… игра. Магистр даже остановился, глубоко уйдя в размышления. Жаровит, их покровитель, доброе и справедливо существо… божество. Именно божество. И как всякой высшей сущности, как любому божеству, ему временами бывало скучно и голодно. Фактически, и то, и другое для невезучих (и незначительных) последователей оканчивалось лишь одним — смертью. Окончательной смертью. Либо сразу в пасти голодного бога, либо в домене, где погибель настигала избранников во время очередных развлечений Благого. Про эту дань особо не распространялись, да и знало лишь высшее руководство и верховные жрецы. Ну и что? Случаи редки, да и страдали исключительно аколиты. В условиях непопулярности бога, когда веры еле-еле хватает на развитие и редкие чудеса, воскрешение тысяч воинов за счёт одной единственной жертвы — крайне щедрое деяние. Особенно для богов, чья жадность безмерна… Но это не тот случай. Абсолютно. Если Жаровит сказал, что это не он — значит не он. Что-что, а лгать божество просто не могло. По Закону. Но тогда кто? — Наблюдения? Помощник перелистнул ещё несколько страниц и нахмурился. — Заметили, что Паврат бормочет, что-то… Записали, перевели. Пишут, будто тот описывает сцену, когда увидел истинного бога. Что-то про снег и кровь. — Истинный бог? Снег и кровь? — Заон даже развернулся и всмотрелся в лицо друга, пытаясь отыскать следы неуместной сейчас шутки. — Да. Белое и красное, на сочетание этих цветов реагируют все пострадавшие. Кто-то — впадает в истерику или ступор, кто-то — искажённо молится. Но равнодушных нет. И ещё. — Мужчина с сомнением прочитал строчку ещё раз, но всё же продолжил. — Некоторые упоминали каких-то «крошечных девушек», что «даровали избавление». Видимо, добивали. — Ты же не думаешь… — А какие ещё есть варианты, магистр? — Голос оставался спокоен, но напряжение выдавал лёгкие тремор сжавших папку ладоней. — Экспедиция встретила армию нежити с неизвестным оружием. Проиграла. А потом часть воинов, скорее всего вернувшаяся после смерти в плену, сошла с ума… Заон всё это понимал, но… -… И я напомню, тебе, мой друг, что Паврат — ветеран шести десятков компаний. В то числе и Плачущих садов. На некоторое время между замершими перед дверьми собеседниками повисла тишина, изредка прерываемая тихим скрипом распахнутого окна. Магистр размышлял. В выводе подчиненного, что подтверждал его собственный, он был почти полностью уверен — кто-то пытал захваченных воинов. И теперь у них даже появилось описание виновника и его слуг, правда только со слов очевидцев, более напоминающих лепет умалишенного. В конце-концов, гвардейцы — парни крепкие, многие дожили до столов вивисекторов. А то, что последние были — факт, в конце концов проиграли они магам, да ещё и некромантам, чья любовь к потрошению разумных известна многим. Но даже это не помешало душам возвратится к Жаровиту. Причём почти сразу. То есть у виновников был всего день, тогда как тот же Паврат, бывалый баран, как то раз оказался в плену у культа модификаторов, где и прожил почти три месяца. Три долгих месяца издевательств и пересборки тела наживо. А потом, благодаря безалаберности тюремщика, воин выбрался и перерезал падлам глотки во сне… И пешком вернулся в Оплот Блага. Через пол страны. И вот этого вот человека сломали за один день? Что-то не сходится. Пытки? Мелочи, как для Паврата, так и для остальных ветеранов самых одиозных компаний. Магия? Никакая волшба не способна навредить душе, а аура в большей степени осталась с прошлыми, уже мёртвыми, телами. Тогда что? Что могло буквально за один день так надломить разум опытных воинов? — Ты прав. Не знаю что с ним делали враги, но обычные некроманты не способны сломить дух. Не за один день. Дверь закрылась, оставляя собеседников в полутьме кабинета. — Остался лишь один вопрос, Магистр. Что мы будем делать?***(день 197, Столица)
— Пи-пи! — Я не ломаю артефакты, а изучаю. — Пи! Веско обозначив своё отношение, хомячок недовольно фыркнул и юркнул в приоткрытую дверь. Ну и хорошо, хоть отвлекать не будет! Такие интересные образцы… — Пап, а где чу-удики? От звука чуть протяжного писка я немного дёрнулся, выронив очередной образчик иноземной школы артефакторики. Естиль. Опять. Ну что ей неймётся-то… — Закончились. — Как это «закончились»? — Мордашка девушки вытянулась, а запах прелой соломы, уже по обыкновению сопровождающий сию бестию, стал куда более отчётливым. — Быстро, Ести. Очень и очень быстро. Ты почти всех потратила, а остальных девочки растащили. — Но как же так, — передо мной разыгрывались Трагедия и Печаль, причём всё именно с большой буквы, — я же только начала эксперименты! Из самых больших получались такие хорошие гули, а детишки Лилит научились сливать получившихся монстриков в одно целое… Дальше я уже не слушал, привычно пропуская поток мысли мимо сознания. Нет, я всё прекрасно понимаю — самого периодически заносит на почве, так сказать, хобби. И хорошо, если тянет лишь на разговоры — это не тратит много времени и ценных ресурсов. А вот если стукает в голову, да руки чесаться начинают, то пиши пропало — опять очередную хрень создам. Вот обязательно! Что поделать, личность я уж слишком увлекающаяся… Причём, если в бытность человеком хотя бы тело сдерживало, потребности утолять всё же нужно, то вот попав в этот мир — ситуация резко обострилась. И чем дальше, тем больше — плоть и разум всё более крепчали, позволяя не покидать творческого транса неделями. Если бы не помощники, боюсь, что после очередного «пропадания» я очнулся бы сразу на ином свете… или в цепях. Всё же, избранные миром — ресурс стратегический и архиважный, можно даже сказать — странообразующий. Проверено. Да и вообще, исчезать, даже временно, авторитарному правителю сильно не рекомендуется. Да и неавторитарному, в принципе, тоже. А то вот вернусь, а на троне уже сидит… Быстрый взгляд на хнычущую Естиль, жалобно просящую достать ещё интересных игрушечек. … Ну… Зырк на приоткрытую дверь, откуда выглядывают любопытные мордашки Нафани и Кафилы. Первый как-то подозрительно скуксился, нервно затачивая крошечный ножичек, пока девушка задумчиво хмурилась, видимо анализируя как сами психологические приёмы феи, так и их успешность. Ещё не хватало, чтобы мне в постели хныкать начали. …Ладно, что-то в окружении у меня нет революционеров. Но чисто теоретически, такие должны быть. Где-то. Когда-нибудь… Ох, какой идиотизм…***
Естиль искренне желала продолжения. Продолжения всего! Кровавые гули, этот побочный продукт великолепной болезни, всё больше нравились воодушевлённой фейке. Такие милахи. Папа, чьи знания и идеи втихаря изучали и анализировали старшее поколение фей, как-то назвал этих созданий «зомбями». Естественно, незнакомое слово заинтересовало маленьких учёных. Тогда им поведали про новую сказку… Миллиарды людей, в гигантских городах из камня. И взаимная жажда убийства. В погоне за властью и смертью, они рождают что-то, превращающее слабые человечексие тела в монстров, одержимых плотью и кровью. Бесчисленные толпы тварей, от которых так бесполезно бегут считанные единицы выживших. Как прекрасно! Теперь Естиль хотела так же! Чтобы вжух, и город людишек превратился в подконтрольных монстров! Но «зомби» из сказки глупы и слабы, как в общем-то и кровавые гули, что вызывает боль и неприятие в маленьком сердечке. Низших требуется улучшить! Например, сохранить часть разума… Часть личности… Незначительную, чтобы тварь не вздумала пойти против хозяина, но достаточно большую, чтобы хватило на создание разумного охотника. И подвижки уже есть. Кое-кто из новых игрушечек, которые меднокожие бугаи, сумел пережить процесс преобразования и настройки личности. Увы, на этом хорошие новости и заканчиваются — пережить-то пережили, да только свихнулись окончательно. Сидели себе, бормотали чего-то… Ну и зачем нам такие гули? Пришлось прибить, чтобы не мучались. Ну ничего, у неё ещё есть идеи! Нужно только больше подопытных… — Ну па-а-ап, они мне нужны! — Зачем? — Я кое-что придумала, но это сюрприз…***
Яркое солнышко совсем не радовало взопревшего стражника. Совсем. Ещё более отвратительно оно было на фоне дорог, что стали месивом после вчерашнего дождя. Духота, влажность и запах болотного разложения… И не только болотного, увы. Два десятка поднятых — это хорошо. А под его непосредственным контролем — вообще отлично! В особенности после недавней смены власти. Его хозяева получили город, а он сам — увеличение зарплаты, повышение и отряд в придачу. Такой себе отряд, прямо скажем, но всё равно очень даже не плохо. Порыв ветра вновь донёс смрад... Ик, ну почему именно эти? Найти бы того аколита, что решил не заморачиваться мочением, да выдернуть ноги… И бросить в выгребную яму. Чтоб, значится, хлебнул радости, счастья и великой благодарности! Ладно, это лишь бурчание немолодого воина. На самом-то деле всё не так уж и плохо. Трупы, конечно, воняют, особенно теперь — измазанные в грязи и нагретые светилом, но этот же смрад отгоняет разного рода шваль, что любит ошиваться близ кланового квартала. А если что — вины его в этом нет, он ведь предупреждал… Так, а вот эти что-то уж слишком уверенно топают. Да прямёхонько сюда. Одёжка потрёпана, на ногах лапти. Крестьяне? Явно не клановые, да и на мещан не похожи. — Стоять! Вы почём, быдло, сюда топаете? В ответ фигуры ускорились, чуть ли не подбегая к замершему стражнику. Тот, в прочем, быстро юркнул между смердящими трупами, не слишком опасаясь сбрендивших нищих. Увы, не первый раз… В последнее время как-то уж слишком много недовольных, но что поделаешь — новым хозяевам приходится восстанавливать потраченные ресурсы. А откуда их брать, если не с города? Подконтрольная нежить уже схватила нескольких, когда фигуры зарычали… И одна из ближайших, уже зафиксированная тремя парами мёртвых рук, резко дернулась вперёд, буквально отрывая хлипкие конечности мертвецов. Накидка упала, являя миру мертвенно-бледную плоть, испещрённую сеткой черных набухших вен. Чуть светящиеся красным глаза блеснули, безошибочно находя единственного живого человека. Стражник не успел даже вскрикнуть — вытянутая рука, длиннее человеческой, в одно лёгкое движение разорвала шею несчастного. Отряд зомби встал, безучастно наблюдая за стремительно холодеющим человеком. В прочем, отсутствие сопротивления лишь ускорило их окончательную гибель. Кровавые гули получили чёткие приказ — полная зачистка.***
— Владыка ведь сказал действовать тихо! Ихра была в откровенном ужасе. Нет, на уничтожение нового владетельного клан, как и на смерть всех остальных людишек, ей было откровенно плевать. Страх вызывало предчувствие будущего недовольства того, чьё расположение она безуспешно пытается получить… Что прародитель сделает с теми, кто не оправдал его доверие, она не знала. Да и не хотела знать, если честно. Может убить этого старикашку? Прямо сейчас? А что, она ничего не знала, а за самодеятельность других ответственности нести не может. Конечно, осадочек останется, но это всё равно несопоставимо с… — Я и действовали тихо. — Татал, напротив, был абсолютно спокоен и собран. Месть требует холодной головы, а спасение заложников, коими стали остатки его клана, требует ещё и хорошей реакции. Так что вампир сосредотачивался, концентрируясь на сгустках крови и их расположении. Кажется, в подвал ещё никто не спускался. — Это каким же образом наполовину вырезанная стража, горящий квартал и толпа гулей бегающих по городу соотносятся с понятием «тихо»? Красные зрачки мужчины блеснули, выдавая поднявшиеся, но тщательно удерживаемые эмоции. — А что ты предлагаешь? Пробираться на территорию клана одним? Ночью? — Ну да! — И что дальше? Ты бы смогла тихо всех перебить? А потом столь же тихо провести пол сотни человек по ночному городу, в обход всех постов? И, конечно же, с лёгкостью миновала бы закрытые на ночь ворота. Раздражение девушки, кажется, лишь усилилось. Она демонстративно подняла ладонь с аккуратными ноготками, став загибать пальцы. — Можно было остаться в городе, выведя пленников днём. Или захватить поместье, разыграв очередную делёжку власти. Или подкупить стражу, собрав фиктивный караван рабовладельцев. Или в конце-концов просто бросить это мясо, не нарушая желания Владыки… — Это «мясо» — мой клан, стерва. Я знаю, что для тебя это слово лишь пустой звук, но не все такие же твари. — Сознание затопила холодная ярость. Он понимал, что в случае необходимости — сам, собственными руками, убьёт каждого из пленников. Но это право главы клана. Его право. А дать шанс на возвышение — его обязанность, уже непростительно нарушенная смертью почти двух третей соклановцев. И он должен, просто обязан, теперь вывести каждого. Абсолютно каждого. Если понадобиться, Татал вырежет этот город… А Ихра… Внезапно для мужчины успокоилась. Переход был настолько быстрым, фактически мгновенным, что Татал даже невольно вздрогнул. — Вот и ладушки, — девушка легко улыбнулась, — значит это было твоё желание и твоё решение. Если что-то случится — сам и неси ответственность, бывший владетель. Глава клана, теперь уже точно, как отметил мужчина краем глаза следя за изолированной гулями тюрьмой, напряжённо прищурился, глянув на интригующую стерву. Взгляд встретил ответный насмешливый взор точно таких же красноватых глаз. — Не бойся, Татал. Я не буду подставлять тебя. — Ихра ухмыльнулась. — По крайней мере сегодня.