Дом на холме

Кассандра

Сделав тяжёлый шаг вперёд, Кэсс рухнула коленями на землю. Лесной бархатистый мох покрывала утренняя жемчужная роса. Девушка отчётливо ощущала её прохладу через насквозь промокшие штаны. Земля была ещё мёрзлая, сырая, не прогретая солнечными лучами, но исходящая из почвы влага умеряла пыл и дрожь тела Кэсс, а вольный ветер, легко трепавший листья деревьев, успокаивал. Где-то вдали, по ту сторону леса, были слышны приглушённые хлопки выстрелов. Кэсс закрыла ладонями лицо. Слёзы заструились ручейками по её щекам. Девушка тихо всхлипнула. Она больше не находила сил, чтобы владеть собой и, наконец-то дала волю чувствам. Слишком долго Кэсс старалась держать свои эмоции под контролем, слишком долго пыталась действовать решительно, полностью абстрагируясь от разрывающей душу боли, вызванной увиденными ранее людскими страданиями и хаосом, творившимся на улицах города. Слишком долго она оставалась сильной, мужественной. Такой, какой требовал быть её разум, её инстинкт самосохранения. Уже слишком долго. Теперь же девушка, сидя на корточках на мокрой земле, глухо выла, изливая горькие слезы без каких-либо угрызений совести. Она простила собственную же слабость. Ей это было необходимо. Ей нужно было отпустить всё. Кэсс, съёжившись, с силой прижимала руки к груди, что, казалось, готова была чуть ли не разорваться на части от свежих мучительных воспоминаний, которые обрывистыми картинками, словно скоростной поезд, хаотично проносились перед глазами. Она видела жуткие гримасы, отражавшие агонию заживо сгоравших в огне людей, слышала их отчаянные крики и мольбы о помощи. Кэсс видела потерявшихся в толпе, вопящих детей, в страхе призывающих родителей. Она видела бездушные лица уже мёртвых соседей, придавленную каменными плитами и разорванную в клочья человеческую плоть. Видела нестерпимые страдания, смерть и безысходность. Девушка плакала долго, горько, отчаянно, позволив былому ужасу стекать по бледным щекам вместе со слезами. Кассандра выплакала всю накопившуюся боль, пока не устала от собственного плача и утратила возможность выдавить из себя хотя бы ещё одну каплю солоноватой воды. Внутри девушки будто бы всё опустело. Не осталось ничего. Кроме гнетущей и кромсающей тело усталости. Где-то рядом с ней лёг её пушистый друг. Он тоже был взволнован и дрожал. Кэсс обняла собаку. Теперь их было двое. Двое разбитых и потерянных среди рассеянного тумана лесной гущи. Слабые лучи солнца, проникшие сквозь густую листву могучих деревьев, бережно щекотали веки Кассандры. На миг девушка почувствовала на себе благодатное тепло раннего утра после сердца леденящей до озноба тёмной ночи. Возможно, вместе с лёгкими прикосновениями солнца она почувствовала и надежду. Возможно, ей только показалось. Кэсс медленно отползла в сторону. Прислонилась спиной к дубу, ветви которого тянулись к самых облакам, и взглянула вверх. Она закрыла глаза. Кэсс толком не осознавала, как долго шла по лесной тропе вместе с её верным псом. Возможно, час. Возможно, два. Она двигалась вперёд и не озиралась. Скорее всего девушка не догадывалась, куда именно направляется. Ей просто хотелось убраться подальше от всего ужаса, что пришлось увидеть. Инстинктивно. Теперь же Кассандра ясно понимала, что в момент ухода в лес пребывала в шоке и особо не ведала, куда идёт. Лишь бы вперёд. Прочь. Кассандра искренне надеялась встретить кого-то из увиденных ранее людей, которые так же, как и она, спасаясь бегством, двигались в сторону леса. Но как бы она этого не желала, за всё время, что ей довелось блуждать здесь, никто не повстречался. Кэсс не слышала ни одного звука, который бы выбивался из естественных шумов рощи и подтверждал бы присутствие других людей. Девушка сняла ботинки. Левую пятку пронзила острая боль. Кажется, натёрла. Немного порывшись в рюкзаке, она вытащила банку с тушёнкой и, слегка повозившись, открыла её, положив на землю рядом с собой. Учуяв запах еды пёс, до этого расположившийся неподалёку на траве, вдруг ожил, засуетился и подбежал к хозяйке. Он явно был голодным, собственно, как и сама Кассандра. Флаффи сосредоточенно обнюхал предложенную пищу, удивлённо посмотрел на Кэсс, ведь он привык совсем к иному рациону, но, получив многозначительный взгляд хозяйки, который буквально говорил «ешь, что дают», с аппетитом поглотил всё содержимое банки. Кэсс же, протерев о рукав яблоко, откусила от него кусок. Она бы с радостью поела и что-то более питательное, но, по правде говоря, хоть девушка и была голодной, полноценно позавтракать она бы сейчас вряд ли смогла. В горло попросту не лезло. Поэтому пришлось довольствоваться кисловатым вкусом сочного фрукта. И это её вполне устраивало. Внезапно нахлынувшее и заставшее девушку врасплох чувство тревоги понемногу улетучивалось, снова позволив ей ясно размышлять. Смотря на испачканную, но довольную морду белого пушка, Кэсс уже прикидывала план дальнейших действий. Идти обратно — не вариант. Даже с такого расстояния порой был слышен глухой шум военных действий, который говорил о том, что в городе всё ещё было опасно. Конечно, у Кассандры возникали некие предположения, что это могла быть и спасательная операция, слабая надежда, что службы спасения и военная полиция эвакуировали жителей и что всё самое страшное уже осталось позади. Возможно, именно по этой причине Кэсс никого не встретила в лесу, возможно, немного переждав, остальные люди вернулись обратно в город. Ей бы хотелось в это верить. Очень хотелось. Но девушка не желала строить на основе ложных надежд пустые иллюзии. Она доверяла своей интуиции. Однажды Кэсс не прислушалась к своему внутреннему чутью и дорого за это заплатила. Девушка пообещала себе, что больше таких ошибок не допустит. Кассандра решила, что пока не будет торопиться и возвращаться в город, пусть даже там всё уже спокойно. Вместо этого Кэсс направиться вглубь леса. Она, ориентируясь по смутным воспоминаниям, прикинула, что если будет двигаться прямо, то через несколько часов выйдет на шоссе. Безопаснее будет продолжить двигаться по лесу вдоль главной дороги, пока они не дойдут до ближайшей заправки. Там и будет видно, что делать дальше. Может, встретят кого-нибудь, кто им приоткроет завесу тайн, нависшую над происходящим. Может, Кэсс удастся воспользоваться стационарным телефоном, ибо её собственный до сих пор не подавал ни малейшего признака жизни. Где-то над головой Кассандры громко закаркала ворона. Девушка прислушалась. Лес неспешно просыпался. По выступающим узловатым корням деревьев ползли муравьи, на ветвях чирикали птицы. В воздухе ощущался свежий запах хвои. Удивительно, но лес продолжал жить своей обычной жизнью, несмотря на всё то, что творилось за его границами. Его как будто бы это не касалось. И девушка, позволив себе на момент раствориться в умиротворяющих звуках чащи и её величавом спокойствии, всё глубже проникалась идиллией природы, постепенно отпуская смуту опасений, терзавших её былой ночью. Кассандра не была бы сама собой, если бы не имела привычку просчитывать возможное развитие событий на несколько шагов вперёд. Наверное, это было свойственно всем членам её семьи. В сознании девушки постепенно вырисовывался образ места, вполне надёжного и досягаемого, куда они с Флаффи могли бы отправиться в случае, если выяснится, что находиться в городе всё ещё небезопасно. То ли на неё повлияло умиротворение, вызванное нетронутой цивилизацией природой, то ли её изнеможённый ум, то ли увиденный ранее ужас создал трещину в её душе, но Кэсс внезапно вспомнила стены, выкрашенные в жёлтый, однокомнатного дачного домика, красную крышу, нависавшую над кривоватым и изломанным крыльцом. Вспомнила яблоню, ветви которой простирались едва ли не над самым входом в дом. И выложенную камнями тропинку, ведущую в сад, где можно было увидеть едва распустившиеся головки всех известных и неизвестных ей, ярких цветов. Зелёную короткую траву. Грядку с клубникой. Теплицу. Вспомнила согнутую в три погибели бабушку, вечно копошившуюся в земле да в траве. Лёгкую улыбку дедушки, от которой по его лицу разбегались лучистые морщинки. Кассандра вспомнила детство, всё то счастливое летнее время, проведённое вместе с братом у дедушки и бабушки на даче. Вместе с этим она вспомнила и юношеский лагерь, о некоторых моментах пребывания в котором предпочла бы забыть навсегда. В сердце девушки снова что-то больно кольнуло. Она вздрогнула. В то далёкое время, когда мать Кассандры узнала, что беременна Илианом, ей самой едва ли исполнилось двадцать лет. Нельзя было с уверенностью утверждать, что оба родителя девушки являлись особо близкими по духу людьми, но, на радость Кэсс и Лиана, ответственность за появление на свет общего ребёнка они решили разделить на двоих. Кассандра воистину верила в то, что, несмотря на все их разногласия, между её отцом и матерью всё же какое-то время, пусть и не особо продолжительное, существовали согласие и обоюдная привязанность. Иначе сложно было бы объяснить её собственное происхождение спустя два года после того, как родился Илиан. Девушке хотелось верить в то, что она была желанным ребёнком, зачатым в порыве любви, а не благодаря простой случайности, чего нельзя было с уверенностью сказать о Лиане. Но Кассандра никогда не видела, чтобы её брат об этом переживал. В отличие от неё Илиана мало волновали подробности его зачатия. Он был равнодушен к этим деталям. Как бы там не было, конечный итог взаимоотношений их матери и отца окружающим был известен намного раньше, чем они сами успели осознать, к какому исходу всё неминуемо движется. Но невзирая на случившуюся между родителями размолвку, Кэсс не чувствовала, что её обделили любовью или заботой. У неё так же, как и у брата, было обыкновенное в меру счастливое детство, такое же, как и у многих других детей её поколения. Другими словами, они ни в чём не нуждались. Где-то в семь лет Кассандра узнала, что у её отца в другой стране, куда он часто отправлялся по рабочим вопросам, имелась и вторая семья. Через некоторое время после того, как отец их оставил, мать Кассандры, вынужденная обеспечивать семью в одиночку, уехала на заработки. Ей приходилось надолго, порой даже больше, чем на полгода, оставлять детей у своих родителей. Вскоре женщина вновь вышла замуж и вовсе перестала появляться на пороге старого дома, лишь изредка звонила и посылала обоим детям посылки с подарками. В итоге заботу о Кэсс и Лиане полностью взяли на себя бабушка и дедушка. Летние каникулы ребята проводили на даче, недалеко от которой находились речка и лес, отдалённо напоминавший этот. Кэсс помнила это время как одно из самых счастливых и беззаботных в её жизни. На заре каждого дня она с лёгкостью спрыгивала с кровати и вместе с бабушкой направлялась в сад, где они срывали свежую зелень, собирали огурцы и помидоры, несли всё это на кухню и накрывали стол. Потом Кэсс резала домашний хлеб, испечённый бабушкой, которая не обходилась, конечно, без помощи усердной внучки, мазала на него толстым слоем сливочное масло, купленное у бабы Зины, их соседки. Позже они вместе варили овсяную кашу, после чего Кэсс бежала будить брата, который не разделял её любви к ранним пробуждениям и связанными с ними утренними ритуалами. Около семи часов утра вся семья садилась за стол и принималась за завтрак. Дедушка варил ароматный кофе, бабушка протягивала детям стаканы с молоком. Они неспешно ели, болтали о всякой ерунде и обсуждали задачи, с которыми планировали справиться в течение дня. После приёма пищи каждый брался за выбранную работу. В зависимости от месяца лета Иллиан сажал или копал картошку, колол дрова, разделывал мясо и рыбу на обед или ужин, косил траву. Кэсс же отвечала за порядок и чистоту в доме, собирала цветы, украшая ими комнаты, и яблоки, делая из них яблочный сок. После чего, бегая по всему саду, разносила каждому по кружке сладкого напитка. Ко всему прочему она полола грядки с клубникой и помогала бабушке готовить еду. Особенно Кэсс любила вместе с ней печь пирожки с мясом и грибами, а также лепить домашние пельмени. Старушка многому научила девочку, так же, как и дедушка был наставником её брату. Мужчины могли надолго уходить в лес и возвращались лишь тогда, когда уже смеркалось, с полными корзинами лесных грибов, а иногда с пойманным кроликом или птицей в руках. Кассандра же бежала им навстречу по лесной тропинке, заросшей густой травой, стараясь издалека разглядеть, что же они несут на этот раз. Обычно после полудня, когда все успешно отобедали и убрали за собой грязную посуду, старики отправлялись на обеденный сон, а детям предоставлялось свободное время на игры и развлечения. И длиться это время могло аж до позднего вечера, если помощи по хозяйству больше не требовалось. Как только ребята не резвились в их детские годы. Ездили на велосипедах на речку, купались в прохладной освежающей воде, прыгали с самодельной тарзанки. Бегали, скакали, карабкались по деревьям, играли в мяч. Однажды Лиан на чердаке нашёл старые деревянные нунчаки, сохранившиеся ещё со времён молодости дедули. Его восторгу не было предела. Он днями и ночами упражнялся, стараясь походить на всех известных кумиров из фильмов про восточные боевые искусства, которые он, казалось, успел запомнить покадрово. Кассандра чуть со смеху не помирала каждый раз, когда Лиан, выкручивая нунчаком очередной финт, со всего размаха заезжал деревянной палкой себе по спине или шее, оставляя на месте удара красное пятно. Брюс Ли недоделанный, помнится, смеялась Кэсс. Илиан был самым близким для неё человеком. С самого детства Кассандра восхищалась братом, стараясь равняться на него. Обычно отец является первым мужчиной в жизни дочери, своего рода образцом. Однако для Кассандры это был брат. Лиан для неё служил не только примером подражания, но и примером того, какого мужчину она хотела бы видеть рядом с собой. Возможно, поэтому Кэсс была так разборчива в любовных делах. Девушка всегда знала, чего хотела, и особо не переживала, если поблизости этого не оказывалось. Она была уверена в том, что, когда придёт её время, она встретит нужного ей человека. И время это пришло намного раньше, чем она могла бы предположить. В школьные годы Илиан так же, как и Кассандра, занимался спортом, тоже предпочитая плавание. Оба были профессионалами, оба участвовали в различных соревнованиях и занимали призовые места. В отличие от сестры, которая хоть и отдавалась данному занятию на все двести процентов, но не видела его делом всей своей жизни, лишь временным увлечением, Лиан был близок к попаданию в сборную страны. Его намерения являлись более серьёзными, чем у Кассандры. И результаты последних заплывов среди юниоров тоже сулили большее. Именно для того, чтобы летом не терять усердно наработанную за год спортивную форму, так как во время летних каникул бассейны были закрыты и детям давался трёхмесячных отдых, Илиан решил воспользоваться предлагаемыми тренировками спортивного юношеского лагеря для детей старше двенадцати лет, который находился всего лишь в пятидесяти километрах от их дачного посёлка. С тех пор каждый август парень уезжал на месяц, чтобы продолжать тренироваться. Кассандра же не особо разделяла энтузиазм брата и не желала изматывать себя ещё и летом. Ей вполне хватало изнурительных тренировок по шесть раз в неделю, продолжавшихся в течение всего учебного года. Поэтому, пока брат пребывал в лагере, девушка предпочитала проводить летние каникулы, играя и забавляясь вместе с подругами, девочками её возраста, живущими по соседству. В год, когда Кассандре исполнилось пятнадцать, бабушка внезапно тяжело заболела и вскоре умерла. Никто так и не понял, что стало причиной столь стремительного её ухода, но эта потеря навсегда оставила некий отпечаток в сердцах всех членов семьи. Несмотря на просьбу Кассандры, хотевшей остаться на даче на всё лето, побитый горем дедушка не был уверен, что сможет в одиночку дать полагающее юной особе воспитание, поэтому было принято решение в конце лета отправить девушку в лагерь вместе с братом. Кэсс предполагала, что скорее всего дело было не столько в вопросах нравственности, сколько в необходимости деду побыть одному, поэтому она не пререкалась и в нужный день, молча собрав свои вещи в чемодан, последовала за Лианом на ближайшую остановку, где их уже ждал междугородний автобус. Юношеский лагерь в основном специализировался на водных видах спорта — таких как плаванье, водное поло, гребля, сёрфинг и другие. Находился он в нескольких десятках метров от моря, а со стороны суши его окружал сосновый лес. Возраст участников разнился в диапазоне от двенадцати до двадцати лет. В лагере имелись несколько десятков тренеров и управляющих. Юношей разделяли по группам в зависимости от возраста, вида спорта и успеваемости. Зачастую устраивались и показательные соревнования. В общем, дисциплина в здешних местах была строгой. Когда Кассандра вышла из автобуса, ей хватило лишь одного взгляда, чтобы понять: тут отдохнуть не получится. Придётся работать. Девушка тяжело вздохнула. Окинув взором собравшуюся толпу радостно визжащих, приветствующих и обнимающих друг друга подростков, Кэсс смутилась. Другие ребята, с которыми она ехала в одном транспорте, кажется, были здесь не первый раз и уже успели обзавестись друзьями. Кассандра, стоя в лёгком непонимании среди возбуждённой толпы, чувствовала себя белой вороной. Она не знала, куда идти и что делать, а Илиан куда-то запропастился. Она же вышла прямо за ним. Куда же он мог деться? Кэсс вытянула шею, стараясь разглядеть старшего брата среди шумного беспокойного сборища. — Ты здесь впервые? — раздался тихий голос из-за её спины. От неожиданности Кассандра вздрогнула и поспешно обернулась. Перед ней, приветливо улыбаясь, стоял парень примерно её возраста, может быть, немного старше. Роста он был такого же, как и она, поэтому девушка смотрела ему прямо в глаза. Острые скулы, прямой нос, взъерошенные тёмные волосы, спереди пряди были чуть длиннее и частично падали ему на глаза. Парень был весьма симпатичен, да и выглядел дружелюбно. — Так заметно? — улыбнулась в ответ Кэсс. — Да. Ищу тут своего брата. Он сюда каждое лето приезжает, должен был мне всё показать. Его, кстати, Илиан зовут. Может знаешь его? Девушка вновь принялась выискивать брата в толпе. — О, Лиан! — удивлённо воскликнул парень. — Так ты значит Кассандра, верно? Кэсс невольно изумилась. Просто Лиан был не из тех людей, что трепались без повода, особенно если это касалось семьи. Значит, парни дружили. Или просто хорошо ладили. — Ээ, да… — едва нашлась с ответом она. — Можно просто Кэсс. — Габриель, — ещё шире улыбаясь, представился её новый знакомый. — Рад, что теперь ты с нами. — Так вот ты где, Габи! А я тебя везде ищу! Кэсс бросила короткий взгляд на подошедшего к ним юношу, и мгновенно обомлела. Если не считать длинные волосы второго, завязанные в высокий хвост, и шрам, простирающийся по щеке от правого глаза до самого уха, то парней едва ли можно было бы различить — похожи словно две капли воды. Они даже носили схожую одежду, оба были облачены в чёрные спортивные штаны и серые майки, лишь у Габриеля на майке имелся яркий принт. «Близнецы», — подумала тогда Кэсс. Невероятно, насколько они были похожи друг на друга. Позже Кассандра всё же отметит для себя некие различия, заметные у них во взглядах, улыбках, манерах, походке, но это будет намного позже. Сейчас же на неё смотрели две пары голубых глаз, казавшихся совершенно идентичными. — Я же просил, меня так не называть, — обижено буркнул Габриель. — Ох, прости, я забыл. Не сердись, — парень ехидно улыбнулся и приветственно хлопнул брата по плечу, после чего пристально уставился на Кэсс. — Это Итан, мой брат, — познакомил их Габриель. — Кассандра, сестра Илиана. Итан, ничего не сказав и лишь молча улыбаясь, сверля своим взором, оглядел девушку с головы до пят. Кэсс не очень понравилось такое поведение парня, но не успела она и рта открыть, как услышала собственное имя, прозвучавшее из очень знакомых, родных ей уст. — Сандра. В общем, я всё разузнал, пойдём, покажу тебе твою комнату и познакомлю с ребятами. Через полчаса будет общее собрание, — подойдя ближе к сестре и взяв в руки её чемодан, начал рассказывать Лиан. — Привет, Габриель. — мило поприветствовал он парня, а затем сухо и с некоторой неохотой проворчал: — Итан. В ответ Итан лишь широко улыбнулся, а Габриель, слегка покраснев, кивнул: — Привет, Лиан. — Пока, ребята, — разворачиваясь, чтобы не отстать от брата, торопливо попрощалась девушка. — Ещё увидимся! — помахав рукой в знаке прощания, озорно бросил вслед Габриель. И оба парня, недолго постояв, ушли в противоположную сторону. Догнав Лиана, Кэсс подняла на него свой взор. Хоть брат и выглядел вполне невозмутимо и спокойно, она слишком хорошо его знала, чтобы понять — всё не так просто. Девушке стало до жути любопытно, почему он так себя повёл при встрече с этими двумя, но расспрашивать Илиана было бы пустой тратой времени и сил. Он ничего ей не расскажет. Будет молчать. Поэтому она молча последовала за ним в сторону жилого комплекса. Почувствовав лёгкий ветер, ласкавший лицо, Кассандра распахнула глаза. Яркие лучи ослепительного светила ударили прямо по глазным яблокам, и девушка, сильно морщась, прищурилась. Кажется, она задремала. Кэсс надела ботинки и огляделась. Всё было на своих местах. Кроме собаки. — Флаффи! — она тихо позвала пса. Ей не хотелось своими криками случайно привлечь ненужное внимание, если всё же в лесу кто-то был. Но на её зов никто не откликнулся. — Флаффи! — Кассандра повторила, чуть громче на сей раз. Девушка насторожилась. Её пес никогда не сбегал и всегда находился где-то рядом. Это было не похоже на него. Она позвала ещё несколько раз, после чего, накинув на плечи рюкзак, отправилась на поиски. Минут десять Кэсс ходила по лесу кругами, пытаясь понять, куда делся её пушистый друг. Неужели сбежал? Быть того не могло. От одной мысли о потере собаки, у девушки запершило в горле, а на глазах выступили слёзы. Кэсс просто не могла представить свою жизнь без этого белого комка. Но чем дольше она искала, заглядывая едва ли не под каждый куст, тем безнадёжнее её поиски казались. Спустя некоторое время она всё же заметила что-то белое, мелькающее среди деревьев, и мигом ринулась в ту сторону. Прорвавшись через кустарник, Кассандра застыла. Это и вправду был Флаффи. Вот только он был не один. Рядом с ним стоял какой-то старик, бережно гладивший пса. Заметив Кэсс, он повернулся и встретился с ней взглядом. Его глаза сверкнули. Девушка сжала кулаки.