Дом на холме

Кассандра

— Ты спишь? — раздался голос в тишине. Кэсс неторопливо открыла глаза. Над изголовьем кровати нависал силуэт. Уж больно знакомый, промелькнула мысль в сонном разуме. Ещё толком не осознавая, где находится, Кассандра бегло захлопала ресницами, стараясь отогнать дымчатую завесу былого сновидения. Она чувствовала острое желание как можно скорее вникнуть в суть происходящего, прояснить черты лица навестившего её таинственного друга. Прищуренным, заспанным взглядом девушка всмотрелась в прямые скулы юноши, плавно перетекающие в заострённый подбородок. В эти ямочки у строгой линии поджатых губ. И в этот шрам, тянувшийся по щеке прямиком к самому уху. Итан находился в столь непосредственной близости от неё, что от осознания узости пространства между ними, перехватывало дыхание. Невольно она чувствовала, как шелковистые пряди волос, небрежно спадающие с плеч юноши, касались её. Лёгкими щекотными прикосновениями они ласкали кожу румяных щёк. В чернильных зрачках, обволакиваемых ореолом морской синевы, отпечатывались её собственные, изумрудно-лесные. Внезапно губы Итана дрогнули, и на его лице появилась тёплая улыбка. Ещё миг, томительный и проникновенный, он нависал над ней, замерев, будучи так близко, что девушке казалось, стоит только пожелать, и она бы с лёгкостью смогла заставить их носы соприкоснуться. И всё же несколько мгновений спустя парень, будто опомнившись, отшатнулся, позволив девушке прийти в себя. — Уже нет, — сонно пробормотав, она приняла сидячее положение. Кассандра искренне боролась с желанием зевать и в итоге, потерпев поражение, вынуждено прикрыла рот ладонью. Краем глаза она заметила наушники, небрежно валяющиеся на полу возле кровати. Вероятно, упали во время сна. Тишину в комнате прерывали приглушённые шорохи, доносившиеся из музыкального устройства. Песню девушка тут же узнала. Эти строки были ничем иным как «Animal instinct» в исполнении легендарных The Cranberries — к слову, одного из любимых музыкальных составов. — Что слушаешь? — Разувшись и плюхнувшись на стоящую рядом кровать, Итан внимательно взглянул на девушку. — The Cranberries. — Она придвинулась спиной ближе к стене. — О, неплохо. Даже хорошо, — парень одобрительно кивнул, и яркая улыбка вспыхнула на его лице. — Почему-то я думал, ответ будет несколько иным. — И каким же? — Кэсс подозрительно покосилась на юношу. — Ну, — он слегка замялся, вероятно, стараясь подобрать слова. — Ты только не обижайся, просто обычно девочки предпочитают слушать немного другую музыку. Попсу всякую. Бритни Спирс, Пэрис Хилтон, думаю, мысль ты уловила. — Любопытно, — после короткой паузы протянула она. — То есть, по-твоему, я похожа на фанатку Пэрис Хилтон? Видимо, ты со многими девушками общаешься, раз уж позволяешь делать себе такие обобщённые выводы. — Откровенно говоря, нет, не похожа. Но слушать тебе же её никто не запрещает. Да и вообще это же просто предположение. Не кипятись ты так из-за пустяков. Что-то больно ты агрессивная сегодня, — подметил Итан. — И вовсе я не агрессивная! — тут же заверила она его. — Агрессивная, агрессивная! Ну просто злюка! И комнату наполнил заливистый смех. Сложно было не признать, что смеялся Итан уж очень заразительно. Его томный голос притягивал, заполняя теплотой каждый уголок небольшого помещения. Ещё в нём слышалась еле уловимая хрипотца. Тем и манящая. Поразительно, но юноша обладал исключительной способностью передавать бодрость и хорошее настроение любому человеку, находящемуся поблизости. За исключением Кассандры, разумеется. Девушка, конечно, не отрицала, очевидного, Итан и правда обладал некими сверхъестественными умениями заряжать окружающих позитивом. И временами ей требовалось прикладывать неимоверные усилия, чтобы противостоять и не поддаваться смешливому нраву юноши. И всё-таки воля её была сильна. Непоколебима. При необходимости Кассандра умела сохранять невозмутимость. — Я. Не. Агрессивная, — подчеркивая каждое слово, что поспешно слетало с губ, отчётливо процедила она. Возможно, получились это не столь убедительно, как планировалось, и всё-таки сказанное заставило парня притихнуть. Обретя серьёзность, Итан внимательно оглядел девушку, и Кэсс почувствовала, как от пристального взгляда внутри что-то вспыхнуло. Разгоралось так медленно и тягуче. Полыхало в тишине. А щёки и вовсе налились смущением. — Я просто пытаюсь разобраться в твоих выводах, — констатировала она спустя некоторое время. — Весьма слабых, если говорить откровенно. Ведь согласись, грести всех под одну гребёнку — неразумно. И даже если бы я была фанаткой поп-музыки, то что в этом такого? Даже если бы слушала Бритни или Хилтон, то что это меняет? Или ты имеешь что-то против поп-музыки и её исполнителей? В этом я сомневаюсь. Тогда почему твои предположения настолько нелепы? — О господи! — не сдержав смех, парень закрыл лицо руками. — Кэсс, успокойся, я не имел ввиду ничего такого, не фантазируй. Всё хорошо, — объявил он и чуть позже добавил: — Порой я забываю, какая же ты всё-таки серьёзная и… — Красивая? — Она искоса посмотрела на парня. — Ты ведь это хотел сказать, верно? Ошибиться в предположениях о том, как отреагирует Итан на сказанное, было практически невозможно. Он залился звонким хохотом. Ещё более пылким, чем ранее. Видимо, Итан был способен оценить виртуозность собеседницы в ведении дискуссии, но почему-то спустя минуты, проведённые в безустанном смехе, внезапно притих. И сияющая улыбка, ранее украшавшая лицо юноши, больше не казалась Кассандре столь беззаботной и бесстрастной. — Безусловно, — произнёс он тише, чем, вероятно, желал. И раскалённый летним солнцем воздух, окутавший их двоих с головой, замерцал в непрошенном напряжении. Уже на протяжении нескольких минут, долгих, нескончаемых, Итан вглядывался в неё. В Кассандру. Проникновенно, будто стараясь не упустить ничего важного. В глазах наблюдалась серьёзность. Абсолютная. Неподдельная и ничем не сокрытая. Сосредоточенный взгляд юноши манил, притягивал своей самобытностью, неподдельной любознательностью, одновременно и отталкивал. Отпугивал её. Редко на лице Итана можно было увидеть столько строгости, неумолимой, сопровождающей каждую молекулу, источаемого телом и душой напряжения. Нечасто парень оставался невозмутимым так долго. Ибо его природа подстёгивала к веселью, на поводу у неё парень резвился, словно малое дитя, стараясь не воспринимать окружающее слишком серьёзно. Не принимать излишне близко к сердцу. Он всё ещё смотрел на мир сквозь пелену детской забавы, хотя уже давно не являлся ребёнком. И эта чудная манера, прослеживаемая в поведении Итана, казалась Кассандре яснее мерцания озёрной глади. Девушка прекрасно это осознавала. Эту черту, присущую ему. Но тогда почему губы его оставались поджатыми, словно натянутая струна, во взгляде считывалась суровость, а руки и вовсе сжимались в напряжении? Парень вглядывался в неё беспристрастно, будто человек, старающийся без спросу вторгнуться в чью-то частную жизнь. И эта пронзительность серо-голубых глаз удивляла требовательностью. В обескураженности нависшего молчания Кассандра надеялась, что в лучах ослепляющего солнца, тянувшихся из маленького окна, её смущение будет не столь очевидным, каким оно ощущалось. Раньше Кэсс не имела возможности наблюдать за Итаном на протяжении такого длительного периода. Поэтому в итоге не выдержала, отвернулась в сторону, делая вид, что поправляет покрывало. Кэсс чувствовала необходимость занять себя хоть чем-нибудь, так как выносить взгляд юноши было задачей непосильной. По крайне мере, сейчас. Тот прожигал насквозь, она это чувствовала, его взгляд, блуждающий по спине. И сотни мурашек пробегали по нежной коже, согретой лучами золотистого солнца. Девушку не покидало ощущение, что пронзительным взором Итан будто старался заглянуть глубже позволенного. Проникнуть в самую сердцевину её существования. Заглянуть в изнанку естества, обнаружить секреты, тайны, сокрытые от чужого взора, обитавшие в кромках обнажённой девичьей души. Да и в ней самой, в Кассандре, надо признать, творилось нечто необъяснимое. Это девушка не отрицала. Больше не отрицала. Ещё с того дня, точнее утра или, может, поздней ночи, их вылазки к морю. Кэсс усиленно старалась не думать о случившемся, не вспоминать произошедшее на рассвете, ровно так же, как старалась не думать о нём. Об Итане. Но чем отчаяннее были её старания, тем хуже ей от этого становилось. Парень незванно врывался в мысли в те моменты, когда Кассандра меньше всего желала его там повстречать. Следовало признать и то, что их повседневные разговоры становились всё менее беззаботными, а обсуждаемые темы — более глубокими, порождая искорку ранее неведомого понимания, что, обычно, возникает между двумя людьми. Что появляется естественно, без натянутости, без причин или особых стараний. Кто бы мог подумать, что два настолько разных человека, с настолько отличающимися мышлением и мировоззрением, смогут обрести друг в друге единство? Поддержку, уважение, подлинный интерес, встречаемые в попытках понять друг друга, принять такими, какими есть. Природа ощущений, которые испытывала Кассандра, находясь рядом с Итаном, обескураживала её, будто оставляя обезоруженной. Порождала необузданное желание разобраться в собственном любопытстве, день за днём мучающем её. Она искренне хотела раскусить преследующее желания понять его. Итана. Понять то, как он мыслит и что чувствует. В том числе понять и себя. Обуздать противоречивые чувства. И почему же, ну почему, она ляпнула такую безмерную глупость, практически спросила, красивая ли она для него? Пусть и в шуточной форме, и всё же. Будто невольно напрашивалась на комплимент. Это ведь была обыкновенная игра слов, позволяющая вогнать оппонента в ступор. Ничего больше. Тогда почему в ступор впала именно она? А может, Кассандре просто хотелось услышать это от него? Признание, что она является для него привлекательной. Нет, не какой-нибудь красоткой. Слишком громкие слова для описания её заурядной внешности. Просто привлекательной. Симпатичной. И ни для кого попало, а именно для него. Итана. Почему ответ юноши показался ей настолько значимым? Даже если бы она узнала, что внешне нравится ему, то что бы ей это дало? Что она хотела этим себе доказать? Чего добиться? Кэсс не хотела признаваться себе. — Если честно, я такой себя не считаю, — в итоге прошептала она. — И почему же? — Взгляд Итана испытывал. — Ну я же не слепая, — девушка нервно засмеялась. — Насколько могу судить, здравомыслием обладаю. Так что до эталона красоты мне и вправду далековато. — А причём тут эталоны? — уточнил Итан. — Как по мне, красота — это сугубо субъективная штука. — Ты думаешь? — Я уверен, — доставая из рюкзака коробочку с обедом, продолжил он. — Всё индивидуально. На любителя, если выразиться иначе. Если хочешь знать моё мнение, то насколько красив человек бы не был, всегда найдется тот, для кого этой красоты будет недостаточно. И наоборот. Поэтому побольше уверенности в себе, Кэсс! — и подмигнул. Девушка улыбнулась. — Может, ты и прав, — подумав, подытожила она. — И всё же вы с Габи словили джекпот. Причём, не удивлюсь, если по всем возможным фронтам. Признайся честно, Итан, ты никогда не размышлял, ммм, допустим, о карьере модели? — Во взгляде мелькнула нотка наигранного любопытства. Хотя, по правде, это можно было назвать и насмешкой. — Щеголять по сцене в одних трусишках? — парень явно повеселел. — Ты это имеешь ввиду? — Господи, Итан, в твоей голове одни сплошные стереотипы! — Хорошо, хоть не опилки! — лениво протянул он. — Я серьёзно! Что с музыкой, что с профессиями. Когда же ты наконец-то повзрослеешь и начнешь мыслить более разносторонне? — Я и есть взрослый! Красив и умён! — парень показательно похорохорился. — Сама сказала или уже забыла? — Ага, ещё и скромный! И прошу заметить, что про ум я ничего не говорила. — Ой, ну точно злюка! — выхватывая вилкой огурец из салата, он усмехнулся. — Так может расскажешь, что тебя беспокоит? — поинтересовался спустя некоторое время. — А почему меня должно что-то беспокоить? — Девушка удивлённо оглядела юношу. — Ну может, не беспокоит, но я же вижу, ты явно чем-то озадачена. Кассандра задумалась. Откровенно говоря, в голове крутился один вопрос, что волновал её в течение последних дней, но данная проблема не казалась девушке настолько существенной, чтобы хоть как-то отражаться на настроении. А может, дело обстояло вовсе не так, и это она ошибалась, предполагая, что умело скрывает свои чувства? Или может, это Итан оказался проницательнее, чем Кэсс когда-либо могла предположить. Однако в последнее верилось с трудом. — Ну, в целом, ты прав, — поразмыслив, она подытожила. — Есть одно, что меня не то чтобы волнует, но заставляет задуматься. Только я не уверена, что это можно назвать проблемой. Так, пустяк. И всё же, — протянула. — Не знаю, в курсе ли ты, но у Лиана в среду день рождения. — Точно. Подожди, а сегодня у нас что? — Сегодня понедельник. — Значит, вы снова уедете, как в прошлый раз? — предположил Итан. — Нет. То есть да. Не совсем, — и заметив недоумение, мелькнувшее во взгляде собеседника, Кэсс неловко заулыбалась. — В этот раз мы никуда не поедем. Останемся здесь, — пояснила она. Так уж получилось, что день рождения Илиана выпадал на время, отведённое на лагерь. Желая отмечать праздник в кругу семьи, каждый год парень отпрашивался у управляющего спортивным мероприятием насчет права уехать на день на дачу. И каждый год это право ему было даровано. Семья проводила время вместе, а после праздника Лиан возвращался назад. Так было заведено. В прошлом году, невзирая на смерть бабушки, традиция праздновать день рождения вне стен лагеря всё ещё сохранялась, так как была возможность навестить деда. Но вот после смерти последнего смысла в поездке на дачу Кэсс и Илиан больше не видели, поэтому в этом году решили никуда не уезжать. — И что же тебя тревожит? — доедая салат, поинтересовался юноша. — Ну, если честно, — девушка замялась, чувствуя, как слегка краснеет. — То я не знаю, что ему подарить. — И только? Вот же велика проблема! — Комнату вновь заполнил смех. — Нет, ты не понял, — девушка настойчиво замотала головой и, набрав воздуха в грудь, продолжила: — Сейчас объясню. У нас с бабушкой была традиция. На все праздники, в том числе и дни рождения, мы пекли пироги. — Так, — парень кивнул. — Персиковый, сливовый, иногда вишнёвый, — Кассандра сгибала пальцы. — В общем, не столь важно, какие. — поправила она себя. — Обычно я преподносила пирог в качестве подарка. Честно, Лиан не особо привередлив, да и сам никогда не знает, чего хочет. Порой из него и слова не вытянешь, а бабушкины пироги он всегда любил. По крайней мере, съедал с большой охотой, оглянуться не успевали. Поэтому идея подарить самодельный пирог показалась мне хорошей, и в прошлом году я попробовала испечь его сама. У меня, конечно, получилось несколько иначе, чем у бабушки, но Лиану понравилось. И мне бы не хотелось прерывать традицию, понимаешь? — Ага. Хорошая традиция, — отметил Итан, еле сдерживаясь, чтобы не расплыться в улыбке, и Кэсс как ни в чем не бывало продолжила свой рассказ: — Но здесь, как знаешь, пирог не испечешь. И ничего другого тоже не сделаешь и не подаришь. Можно, конечно, сбегать в ближайший ларёк, в тот, что у автозаправки, но я слышала, что там, кроме конфет, газировки и фруктов, покупать особо нечего. Алкоголь — тоже не вариант, запрещено же, да мне и не продадут, — объясняла она. — Короче говоря, я не знаю, что мне делать. Всё-таки совершеннолетие, хочется чем-то порадовать. Просто Лиан, ну, он и вправду многое для меня сделал, и мне бы хотелось его как-то отблагодарить. По-особенному, понимаешь? Он — хороший брат. — В этом я нисколько не сомневаюсь, — отозвался парень. — Жаль только, что пловец из него не очень. — наконец, пробубнил он. — Итан! — Что? — и тут же принял невинный вид. — Ну сколько можно этой глупой бессмысленной вражды! Взрослые люди! Что вы не поделили? — наблюдая за лукавыми смешинками, всплывающими во взгляде юноши, Кассандра негодовала. — Да нет никакой вражды, не преувеличивай. — Он лениво покачал головой. — Только спортивный интерес. — Тогда зачем так говорить? Между прочим, сам же прекрасно знаешь, что это неправда. Илиан отлично плавает! Кому, как не тебе, это известно. Ах да, я забыла, разве это не он тебя обошёл на национальной этой весной? — В голосе прорезались ядовитые нотки. — Я поддался. — Ну да, конечно, поддался он. Себя не обманывай! — Ладно, не злись, ляпнул не подумав, извини, — парень отмахнулся. — Лучше, пойдем, сходим кое-куда. Думаю, смогу тебе помочь. С тортом, я имею ввиду. Странно, но по какой-то неизвестной причине зародившееся вмиг любопытство перебивало остро выраженное продолжать возмущаться. Безусловно, ранее высказанное Итаном замечание не оставалось без внимания и порождало множество вопросов, а скрывать своё недовольство было не в характере Кэсс. Девушка пребывала в стойкой убеждённости, что они ещё вернутся к прежней дискуссии и она разузнает, что именно подразумевал юноша, высказываясь столь едко. Но поговорит она с ним об этом чуть позже, когда подвернётся подходящий случай. Если продолжит допытываться сейчас, навряд ли ей удастся выведать у него что-либо адекватное. — Куда? — недоверчиво вглядываясь в юношу, девушка прищурилась. Не соизволила ответить, Итан поднялся с кровати. Кассандре только и оставалось трепливо дожидаться, когда парень удосужится ей что-нибудь пояснить, но объяснений от него так и не последовало. Продолжая следить за тем, как парень упаковывает свои вещи в рюкзак, девушка вынуждено встала с кровати. — Итан, куда мы идём? — она повторила вопрос. — За пирожками, — парень лихо одёрнул и, закинув лямку рюкзака на плечо, направился к двери, призывая следовать за собой. — Подожди, что? — Кэсс не успела опомнится, как Итан уже скрылся за дверью. Ещё какое-то время она неуверенно топталась на месте, не зная, стоит ей идти за ним или нет. Откровенно говоря, манера Итана без предупреждения куда-то резко срываться и нестись сильно раздражала. Как-то уж слишком стремительно всё происходило в его понимании. И к тому же бесцеремонно. Кассандра, наверное, никогда не свыкнется с ветреными порывами юноши. Хоть девушка и чётко обозначала наличие этого изъяна в его характере, она всё ещё не научилась реагировать на это беспристрастно. Весьма часто Итан совершал действия абсолютно безрассудные, без оглядки на прошлое или существующее, и в отличии от Кассандры никогда надолго не размышлял по поводу последствий. Кажется и вовсе не задумывался о наличии каких-то последствий. Просто делал, что хотел или мог. Куда сердце направляло, туда и шёл. Как всё просто! «Удивительная безрассудность», — стоя в одинокой тишине, негодовала Кэсс. И всё-таки, недолго подумав, решила последовать за ним. Вновь! Как же порой она ненавидела себя за это! Как же бесилась! Но нужно было признать, несмотря на все особенности юноши, за ним хотелось следовать. За ним хотелось идти. Ладно пусть! Она глубоко вздохнула. Так или иначе скоро всё равно пришлось бы возвращаться в лагерь. Они и так уже засиделись дольше положенного. Кто знает, может, так даже было лучше. Успеют вернуться к ужину. На этой мысли девушка переступила порог дома на холме. Итан уже ждал её, стоя на крыльце. — А куда мы, собственно говоря, так торопимся, ты мне можешь объяснить? — стараясь поспевать за парнем, девушка обратилась к нему, когда оба уже шли по лесной тропе. Спокойной ходьбой вряд ли можно было назвать. Кассандре приходилось делать два шага, чтобы поспевать за одним Итана. — Я просто не уверен, когда у неё заканчивается смена, — сухо произнес парень и свернул направо. Девушка последовала за ним. Она раньше не ходила по выбранному юношей маршруту. Эти тропы были ей незнакомы. Да и, в целом, Кэсс, старалась избегать прогулок по лесу, так как колючим кустарникам и сорнякам предпочитала хорошо ей знакомый бирюзово-янтарный пляж. Всё равно запомнить все извилистые лесные тропинки ей вряд ли было под силу. Существовала слишком большая вероятность заблудиться. Но вот Итан, кажется, нисколечко не сомневался в своей способности ориентироваться. И ничем не рисковал. Так и шагал вперёд, не оглядываясь ни назад, ни по сторонам. Он-то уж точно ведал, куда направляется и где следует сворачивать, будто дорогу ему подсказывали невидимые указатели. Как парень ориентировался среди всего бесчисленного количества деревьев и кустов, как не терялся в пространстве однотипного вида, девушка не представляла. Но удавалось юноше это поистине здорово. И вряд ли могло оставить кого-либо равнодушным. В том числе и Кассандру. — Это у кого, у неё? — она торопливо поинтересовалась. — У Милы. Она работает поварихой в столовой, не знаю, может, ты видела её раньше. Такая светловолосая женщина пенсионного возраста. Обычно раздаёт десерты. У нас с ней… эээ… — внезапно парень заулыбался. — Ну мы с Габи как-то умудрились ей понравиться, вот она порой угощает нас выпечкой. Но это только между нами, ладно? — он лихо подмигнул. — Почему же я нисколечко не удивлена? — Кассандра демонстративно закатила глаза. — Вот правда, Итан, есть в тебе что-то такое. Прямо магнитом притягиваешь женщин, да постарше! Сначала Глэдис со всей её большой, как ты однажды выразился, «любовью» к тебе, теперь и повариху заарканил. Ну не стыдно тебе? Ай! — Она почувствовала лёгкий толчок в бок. — Не толкайся! — А ты не завидуй! — парень весело заулыбался. — Выпечка у неё и правда отменная, вот увидишь! А что касается Терминаторши, о господи, Кэсс, ты бы знала, как же она меня достала! Ей лишь бы докопаться до меня! Мымра! Ну вот скажи, сколько можно оставлять после занятий переплывать всё по три раза? Будто ей заняться нечем! Шла бы спать спокойно, или что там старушки по вечерам предпочитает делать? Но нет, пока все соки из меня не выжмет, не отстанет же, пиявка! Я, по-твоему, почему сегодня опоздал? — А нечего напрашиваться! — твёрдо объявила Кэсс. — Я тебе сколько раз говорила, что ведешь ты себя на тренировках безобразно! Постоянно провоцируешь её своими неуместными глупыми шутками, вот она на тебе и срывается. А потом и отыгрывается. Мне даже начало казаться, что тебе это нравится. Такое отношение к себе. — Ничего я её не провоцирую! Задания у неё скучные, вот и всё. А я делаю нашу жизнь веселее. За это меня и любят. — Ах ты мученик наш! Любимый! Ну прямо Жанна Дарк, ей-богу! — девушка не скрывала насмешки. — И вправду, Итан, что бы мы без тебя бы делали? Как бы жили, как бы плавали? — Издевайся, издевайся, — откровенно забавляясь, протянул парень. — Я-то знаю, что прав! — Подожди, Итан! — вмиг опомнившись, Кассандра остановилась. — Я не поняла, точнее, ты не объяснил, мы в столовую ради чего идем — помочь мне с тортом или чтобы ты в очередной раз урвал себе бесплатную порцию пирожков? — Одно же другому не мешает, — на лице юноши появился ехидный оскал. — Знаешь что, Итан? — она замотала головой. — Ты неисправим! — А знаешь что, Кэсс? — парень выдержал длительную паузу. — Ты не думала, что тебе стоит быть чуточку помягче с людьми? — А ты не думал, что тебе стоит чуточку поумнеть? — И слыша, как юноша нагоняет, девушка ускорила шаг. Решив, что идти по берегу им будет комфортнее, оба вышли к морю. — Кэсс, а можно тебя спросить о чём-то личном? — Зависит от того, насколько лично. — Она подняла на юношу внимательный взгляд. — Ты с кем-нибудь сейчас встречаешься? — Я? — вопрос застал врасплох. Парень улыбнулся. — Нет. А что? — Да так, интересно. А встречалась? — Ты спрашиваешь, были ли у меня отношения? — уточнила Кэсс. Он кивнул. — Тогда ответ отрицательный. Не было. — Никогда и ни с кем? — В глазах остро заиграло любопытство. — И что, даже не целовалась не разу? — Нет, — отрезала она. — А почему? «Нашёл кого спрашивать», — подумала Кэсс и тем не менее ответила: — Не знаю. Так получилось. — Неужели никто не нравился? — Ну почему сразу — не нравился? — Кассандра свела брови. — Может, когда-то кто-то и нравился. Просто, как по мне, проявлять симпатию — это одно, а строить отношения — совсем иное. Да и не всё зависит только от меня. — подытожила. — То есть влюблена ты не была? — Итан, кажется, не собирался успокаиваться. — Хмм, — девушка на секунду задумалась. — Ну влюблённости не припомню. А симпатия, естественно, была. Да сплыла! — она передёрнула плечами. — Честно, пока что мне не до отношений. — Почему? — Не знаю. Хочется и дальше придерживаться плана. — Плана? — Удивление захлестнуло юношу, и он испытующе поглядел на Кэсс. — Это ещё какого такого плана? — Весьма простого, — сухо констатировала она. — Закончить школу, поступить в университет, получить диплом, найти работу и только после этого задумываться об отношениях. Если мы, конечно, говорим о нормальных здоровых отношениях, а не о каких-то там сомнительных кратковременных увлечениях. — А чем плохи увлечения? — Итан заметно повеселел. — Они отвлекают. — Мда, — задумчиво подытожил он. — Не думал, что у тебя, Кэсс, всё настолько серьёзно. — Вполне обычно, — сохраняя невозмутимость, заявила она. — Не всем же дурака валять! В ответ Итан лишь усмехнулся. — А что насчёт тебя? Ты с кем-нибудь встречаешься? — Нет, — отозвался он, и, предугадывая следующий вопрос, добавил: — Времени не хватает. — То есть, ты хочешь сказать, что если бы у тебя было больше свободного времени, тогда бы встречался? — уточнила она. — Да, наверное, встречался бы. А почему бы нет? — парень лениво пожал плечами и, заметив неодобрительный взгляд собеседницы, сразу же весело одернул: — Что? — Ой, да ладно тебе, Итан, не строй тут из себя примерного мальчика! Будто мне неизвестно о твоих любовных похождениях. С половиной лагеря небось успел перевстречаться! — То были лишь встречи. Мимолётные увлечения, — подчеркнув последние слова, парень улыбнулся. — И, Кэсс, неужто тебя это задевает? —подозрительно посмотрел на неё. — Меня? — Девушка изумлённо отпрянула. — А кого же ещё? — Нисколько! — резко замотала головой. — А почему тогда возмущаешься? — Я не возмущаюсь! Я просто констатирую факт! Между прочим, всем известный факт. — И что же именно всем вам такого известно обо мне? — Ну как минимум то, что ты встречался со многими девушками. — Вот прям встречался, да? — Итан понизил тон. — А ты не думала, что людям свойственно преувеличивать значимость некоторых событий? Приукрашать, к примеру? — Ладно, Итан, хорошо, в таком случае я с удовольствием выслушаю твою версию событий. Но вряд ли тебе удастся развеять слухи, о которых мне известно. — А это уже интересно. — Он прищурился. —И что же люди говорят у меня за спиной? — А это ты мне скажи! — девушка твёрдо стояла на своём. Итан рассмеялся: — Нет, Кэсс, так не пойдёт! Конкретизируй, пожалуйста! Вот задай мне конкретный вопрос — и тогда я на него отвечу. — Ладно, — согласилась она и на секунду задумалась. — Расскажи-ка мне вот что: что у вас случилось с Ким? — С Ким?! — в голосе явно промелькнуло раздражение. — Так. И что же она успела тебе натрепать обо мне? — Итан, я задала конкретный вопрос, как ты и просил. Теперь, соизволь, пожалуйста, на него ответить. — Хорошо, — парень глубоко вздохнул. — Отвечу. Но прежде скажи, Кимберли тебе рассказывала о том, чем занимается её отец? — Нет, не рассказывала. — Он — священник, — пояснил Итан. Любопытно, подумала Кэсс. Этого она не знала. Кимберли вообще не особо охотно делилась информацией о своей семье. Но по каким причинам, девушка никогда у той не спрашивала. Хотя, надо сказать, догадаться о том, что Ким имеет более глубокое отношение к религии, чем кто-либо из окружения Кэсс, было несложно. Иначе как ещё объяснить все эти иконы, упорядоченно расставленные на тумбочке возле её кровати. Обязательные молитвы перед сном и по пробуждению, ещё и золотой крестик, с которым Кимберли никогда не расставалась и к которому относилась как истинной ценности. Верующих в Бога Кассандра воспринимала спокойно, относилась к ним с уважением и старалась особо не тревожить чрезмерными расспросами. Возможно, именно поэтому не придавала религиозному поведению Ким особого значения. Или может, в силу подросткового возраста ей не хватало проницательности, чтобы самостоятельно сделать такие выводы, даже имея все необходимые предпосылки. — И насколько я могу судить, — продолжил Итан, — человек он весьма строгих принципов и взглядов. Чего не скажешь о самой Ким. Она точно не отличалась примерным поведением дочери человека, чтящего заповеди, если ты, конечно, понимаешь, о чем я? — Парень посмотрел на Кэсс в попытках удостовериться, поняла ли она его. — И о чём же? — девушка не сдержала своего любопытства. Кэсс, конечно, догадывалась, что Итан подразумевал под фразой «не отличаться примерным поведением», и всё же ей очень хотелось услышать это от него. — Если коротко, то в нашей группе — имею ввиду группу ребят, что тренировались у миссис Глэдис, — вряд ли найдется парень старше шестнадцати лет, с котором бы Кимберли не спала. Ну или не имела какого-то более близкого контакта. Желая убедиться, не лжет ли юноша, девушка внимательно оглядела его. Но ничего подозрительного не обнаружила. Лицо Итана не выражало никаких эмоций, оставалось спокойным, впрочем, как и всегда. — Исключая меня, Габи и твоего брата, разумеется, — в итоге добавил он. — Между прочим Лиан был одним из первых, кто её отшил. Публично и не особо тактично, если не сказать, что грубо. Это произошло года два или три назад, точно не помню. Тебя тогда с нами, разумеется, не было. После этого Ким сильно обозлилась на Лиана. Устроила тут целый скандал и разнесла кучу лживых слухов о нём. Сплетничать — это она умела с лихвой. Я уже тогда взял за привычку каждое сказанное ей слово делить на два. А лучше на три! Но Илиану было наплевать на то, что говорят у него за спиной, и со временем вся эта эпопея утихла. — Три года, — тихо пробормотала Кэсс, не веря собственным словам. Ведь Кимберли была её ровесницей! Следовательно, три года назад ей было всего лишь тринадцать. А если речь шла о двух годах, то четырнадцать. Так или иначе, осознание потрясало. — Подожди, Итан, — она вновь обратилась к нему. — Так может, Ким Лиану в своих симпатиях признавалась? Почему ты думаешь, что она хотела с ним переспать и откуда у тебя такая уверенность, что Ким вообще с кем-то спала из нашей группы? — Всё просто! — заявил парень. — После Лиана она принялась обрабатывать меня. Мы с парнями даже шутку придумали. Уже толком не припомню, но что-то вроде: «Группа номер три — трофейная для Ким». — Девушка скривила лицо. — А что касается последнего, так в этом не сомневайся, Кэсс. Какие только истории не услышишь в мужских раздевалках. — Охотно верю, — кивнула она. — Вот поэтому советую забыть всё то, что Кимберли тебе рассказывала. Обо мне или о ком-либо. Распускать слухи — её способ мести. И промышляла она им постоянно. Вот такой вот мерзкий человек, которому можно лишь посочувствовать. В ответ Кассандра лишь глубоко вздохнула. Откровенно говоря, полностью осмыслить услышанное, было непросто. Поверить и принять — так вообще казалось невозможным. Особенно если вспомнить всё то, что Ким сама рассказывала о себе и чем делилась с ней и остальными девочками. Кассандре бы в голову не пришло, что всё могло обстоять не так, как Кимберли это предподносила. «Не найдется парня старше шестнадцати, с которым Кимберли бы не спала», — фраза постоянно крутилась в голове. Немыслимо. И отчего-то немного грустно. Сколько бы Кэсс не размышляла, она не находила причин не верить Итану. Доводы юноши были весьма убедительными, и, если подумать, у него не было причин ей лгать. Кажется, девушка переоценила свою способность разбираться в людях. И о собственной наивности и доверчивости ей тоже стоило бы подумать. — А почему ты отказался? — проведя некоторое время в раздумиях, она вновь обратилась к парню. — Отказался от чего? — Итан поднял удивлённый взгляд. — Ну ты сказал, что ни Лиана, ни вас с Габи в списке парней, переспавших с Ким, нет. Так почему? Почему ты отказался? Я имею в виду Кимберли же красивая девушка, даже очень. Так все считают. Она изящная, женственная, к тому же, как оказалось, легкодоступная. Так почему бы не воспользоваться, если понимаешь, что ты ей нравишься? — Ну у тебя и вопросы, Кэсс! — парень рассмеялся. — Воспользоваться. Ну ничего себе! Значит вот какого ты обо мне мнения? — Да обычные и вполне логичные вопросы, — заверила она, словно оправдываясь. — Ладно, соглашусь, я не так выразилась. Не воспользоваться, а, эм, принять предложение. Почему ты не принял её предложение? — Зачем тебе это, Кэсс? — Тон Итана показался резким. — Что «это»? — уточнила она. — Знать. Зачем тебе это знать? Почему и для чего, ммм? — Просто любопытно. Хочу тебя понять. — И как, получается? — Не очень, — честно призналась Кэсс. — Твои действия часто разнятся со словами. — А у кого они не разнятся? — Ну, например, у Лиана. — Ну, разумеется! Как же я сам-то не догадался? Лиан. Всё верно. — Итан явно был раздражен. — И раз уж мы вновь о нём заговорили и ты не желаешь отвечать на заданный вопрос, то… — Я не спал с Ким, потому что не хотел. Такой ответ тебя устроит? — не позволив ей договорить, парень прервал на полуслове. — Вполне, — Кэсс доброжелательно кивнула. — И не стоит так раздражаться. Обычный вопрос, причём я не настаивала, чтобы ты на него отвечал. — Я не раздражён! — Ага, оно видно, — губы дёрнулись в улыбке. — Так вот, о чём я? Раз уж мы вновь заговорили о Лиане, тебе не кажется, что твоё замечание о его способностях было высказано не без причин? — Кэсс, ну я же извинился! — Итан скривился в недовольной гримасе. — Зачем ты вновь поднимаешь этот вопрос? — Затем, что мне есть, что сказать, — твёрдо заявила она. — И я хочу, чтобы ты меня выслушал! На лице Итана отразилось мимолётное удивление, но он промолчал, и девушка продолжила: — Как думаешь, не связанна ли твоя грубость по отношению к Илиану с тем, что в последние время ты постоянно проигрываешь ему во время тренировок и в предварительных заплывах? — Может и связано, — неохотно отозвался он. — А в чём причина? Сомневаюсь, что ты проигрываешь намеренно, так как факту — ты быстрее Лиана. Тогда почему? Ты не думал? Итан молчал, и какое-то время оба шли в тишине, слушая, как звучат внезапно окрепший ветер и прохладные волны, что рассыпались брызгами при столкновении с янтарным песком. — Это не совсем так, — парень всё же решил объяснить. — Если рассматривать скорость на прямом отрезке бассейна, то в таком случае наши силы соразмерны. Но если брать во внимание всю дистанцию, вместе со стартом и поворотами, появляется разница. Незначительная, но она есть. Дело в том, что я не быстрее, а проворнее Лиана. Он проигрывает мне на поворотах, и на старте его реакция тоже немного хуже моей. Разница всего в несколько сотых секунд, но этого хватает, чтобы опередить его. И чем длиннее дистанция, тем у меня больше шансов. — Верно, — девушка улыбнулась. — Я тоже это подметила и думаю, Илиан тоже бы согласился. Но в таком случае как думаешь, почему ты вдруг начал ему проигрывать? — Без понятия, — Итан повёл плечами. — Честно, Кэсс, я об этом не задумывался. Может, дело в форме, а может, это Лиан приноровился делать повороты быстрее. «Ну да, конечно, не задумывался он», — промелькнула мысль в голове. — А мне кажется, я знаю в чём причина. — Да? И в чём же? — В глазах юноши мелькнуло любопытство. — Вот расскажи мне, Итан, что ты сегодня ел? Точнее опиши-ка весь свой рацион. Хотя, нет, не весь, обед я уже видела: миска худо-бедно приправленного салата. — Ну, понятно. И ты туда же. — Парень тяжело вздохнул. Закрыв глаза, пальцами потёр веки. — Следуешь примеру Габриэля. Он мне всё уши прожужжал о том, как плохо я питаюсь. — И правильно, что жужжал! Так как это правда, Итан! Я наблюдала за тобой во время завтрака, обеда, ужина на протяжение недели. И знаешь что? Ты почти ничего не ешь. Ну или ешь недостаточно. Всем известно, какой у тебя зверский режим тренировок, при этом ты нормально не питаешься. Как ты хочешь плавать и выигрывать с таким небрежным отношением к себе? Вы с Габриэлем одной комплекции, но почему, когда вы стоите рядом, он выглядит здоровым, а ты — нет? Пойми, нельзя так сильно нагружать своё тело, не давая ему нужное количество времени на отдых и не употребляя достаточное количество килокалорий. — Кассандра обеспокоено посмотрела на юношу. Итан продолжал молча идти по пляжу, и девушка уже начала терять надежду что-либо от него услышать. Кэсс стала размышлять о смене темы, когда парень, наконец-то, заговорил. — Возможно, ты права. Я подумаю об этом, — и мягко улыбнулся. — Кстати, — тему всё же парень решил сменить. — Ты говорила, что у тебя есть план на будущее? Ну там учёба, работа? — Да, говорила, — девушка ощутимо напряглась. — Так может, ты уже решила, кем хочешь стать? Не удивлюсь, если ты и это продумала. — Может, и продумала, — отрезала Кэсс. — Поделишься? — Ну я не то что бы знаю, куда точно хочу пойти поступать, но уверенна, что будущая карьера, определённо, будет связана с точными науками. А ты? Уже решил, куда отправишься после школы? — Да, решил. Подумываю о военной карьере. — Подожди, что? — Кэсс осеклась. — Это ты так шутишь, да? — Нет, не шучу. — То есть ты на самом деле хочешь пойти в армию? — Я не хочу, — он тихо пояснил. — Я уже решил, что пойду. Потрясение было сильным, настолько, что девушка не понимала, как же ей стоит реагировать. Губы Итана незаметно поджались, а выражение лица приобрело некую серьезность. Кажется, он и вправду был с ней откровенен. И Кэсс уже жалела о том, что вынуждено повторила вопрос и о своей резкой реакции тоже. Но обратить время вспять и изменить сказанное было не в её силах, и всё, что оставалось — примириться со сложившейся ситуацией. И если удастся, попытаться понять. Как бы она к этому не относилась — принять выбор, что юноша для себя сделал. Возможно, лучшее, что она могла в данный момент сказать — не говорить ничего, но Кассандра просто не находила в себе возможности, позволяющую справиться с назойливым желанием взглянуть на мир вокруг себя с точки зрения Итана. — А что тебе известно о войне? — когда эмоции постепенно начали угасать, полюбопытствовала Кассандра. — Кэсс, — Итан посмотрел на неё, и голос его звучал твёрдо и решительно. — Давай ты не будешь делать вид, что тебе известно больше, чем мне. Условимся на том, что ты меня совсем не знаешь, поэтому будь добра, в душу не лезь, — после этих слов он развернулся и зашагал в противоположную сторону. — Что? Подожди, я не... Итан, постой! Куда ты? — только и выдавила из себя девушка. Парень не ответил, и Кэсс ничего другого не оставалось, как пойти за ним. — Итан, постой! Ну стой же! — Впопыхах уперевшись ладонями ему в грудь, она перегородила юноше путь. — Говорю, постой. — И внезапно замерла. Незаметно для себя и всего сущего — остановилась. Так легко и просто — замерла. И между тонких пальцев почувствовала ветер. Несносный и порывистый, тот бушевал под ладонями. Это был не характерный ветер, что разгоняет тучи в бескрайнем небе, и не тот, что повелевает волнам соприкасаться пенистыми носами. И даже не ветер, что в истекающую минуту колыхал пряди каштановых волос, развевая в стороны. Нет, не этот ветер она ощущала. Она чувствовала вовсе не его. В груди Итана, там, чуть ниже сердца, прямо под её ладонями, бушевал иной. Его собственный ветер. Неугомонный и неконтролируемый, тот метался в стороны, гулким эхом сотрясая безутешную тишину. Ветер, что невозможно было успокоить, утихомирить или обуздать. Ветер, повелевающий Итаном всецело, не подающийся контролю ума. Парень не мог противиться этой безграничной силе собственной природы, хотя пытался, она знала, теперь она видела это наверняка. Для юноши не оставалось иного выбора, кроме как податься, позволить ветру преобладать над собой. Не существовало возможности отречься, ветер кружил, манил и притягивал. Она чувствовала его, это порывистое веяние прохладного воздуха, навеки запечатанное в поднимающейся груди. Чувствовала в его дыхании, в рифме ускоренно бьющегося сердца. Тот отпечатывался покалывающей дрожью на бледных пальцах её рук. Ветер в Итане никогда успокоится, он будет безустанно в нём бушевать. И, возможно, спустя долгие-долгие годы юноша научится им хоть немного управлять. На миг краткий, мимолетный, сможет повелевать. И казалось бы, что он, Итан, был рождён с ветром, метавшимся в груди. Казалось, что с первого вдоха до последнего выдоха тот всегда будет сопутствовать ему. Серебристыми парусами направит куда-то далеко-далеко, туда, где у неба не будет края, а у моря — безоблачного горизонта. И он вынуждено будет скитаться сквозь темноту густых лесных просторов, в тумане пытаясь отыскать позабытый путь назад. Дорогу, которую успеет стереть время и которая могла бы привести его обратно домой. Туда, где море никогда не встретится с облаками и ни один корабль не опустит якорь у янтарного берега. Природа Итана казалась Кассандре такой нетерпимой и в то же время стойкой, сильной и отважной. Отдаленно та напоминала ей собственную. Отражалась эхом в тишине. И она чувствовала, как потоки ветра повелевают юношей всесильно, резвясь и шумя в нём без подлинного начала и намёков на положительный исход. И сейчас, находясь так близко, стоя на расстоянии вытянутой руки, девушка ощутила внезапное озарение, будто узнала ответ на терзающий её вопрос. Смогла увидеть суть природы Итана, воистину и во всей красе, без преувеличений и навязываемых обществом суждений. С горсткой боли и печали, с радостью и несбыточными мечтами, сокрытыми в глубине мальчишеской души. И невзирая на различия, что их сопровождали, и разногласия, что временами вспыхивали, подобно огню зажжённой спички, сегодня она впервые осознала, впервые увидела его таким. И эта мысль, посетившая ум молниеносной искрой, крепко укоренилась в подсознании. Мимолётное откровение показалось ей яснее журчания природного ручейка, бегущего где-то высоко в горах. Яснее чистого небосвода, где больше не мерцали яркие звезды и не проплывали пышнотелые облака. Девушка внезапно осознала, что не юноша возвышается перед ней. Вовсе не юнец. Наделенный смешливым нравом, такой беспристрастный и беспечный во всём. Перед ней стоял без пяти минут молодой мужчина, взгляд которого пронзал чистотой морской синевы. А в глазах отпечатывалась решимость, жгучие желание достойно пройти избранный путь. И одно для неё оставалось понятным, — на тропу, что выбрал, он уже ступил. И ветер, бушующий в груди так страстно, подгонял его изнутри. — Да, ты прав, я многого о тебе не знаю, — всмотревшись в собственное отражение, запечатлённое в томных зрачках юноши, тихо прошептала она. — Но мне искренне хочется узнать, правда. Извини, если отреагировала резко, порой я не задумываюсь, как и что говорю, слова вылетают сами. Я просто не уверена, осознаешь ли ты сам, что делаешь? Я плохо осведомлена обо всём, что касается службы в армии, и всё же мне кажется, очень важны мотивы, по которым человек решается на тот или иной шаг. А войну часто романтизируют, приукрашают героическими историями в фильмах и книгах, и мне хочется знать, понимаешь ли ты сам, что тебя ожидает? Пойми, я не считаю ни одну профессию плохой или недостойной, всё профессии и должности так или иначе необходимы обществу, просто мне кажется, ты, Итан, мог бы достичь успеха абсолютно в любом начинании, что бы ни избрал. Я имею в виду, что ты одарённый, Итан! Смелый, отважный, целеустремлённый, к тому же трудолюбивый, и, ладно, так уж и быть, признаю, — вовсе не глупый! Я уверена, чем бы ты в жизни не занимался, во всём сможешь достичь успеха. И я ни в коем случае не подстрекаю тебя отказываться от принятого решения, я же не знаю, какая у тебя мотивация так поступать и почему ты избрал именно службу в армии. Я просто хочу понять тебя, вот и всё. — Шумно выдохнув и осознав, что всё ещё упирается ладонями в грудь юноши, Кассандра поспешно опустила руки. После отвела смущенный взгляд. Какое-то время оба стояли, окруженные безмолвием, и каждый думал о своём. Пока девушка вновь не подняла глаза и не увидела улыбку, расцветшую на лице Итана. Такую теплую и открытую. Она облегчённо вздохнула. Кажется, буря миновала их, ветер постепенно затихал. И незаметно для Кэсс оба продолжили двигаться в сторону лагеря. На горизонте уже вырисовывались очертания хорошо знакомых зданий спортивного комплекса. — Мой дядя был военным, — в итоге обмолвился парень. — Вероятно, вы были близки? — Были, насколько это было возможно. — на этих словах пальцы Итана дотронулись до её ладони девушки, и парень взял девушку за руку. От неожиданности Кэсс нервно засмеялась: — Неужели ты боишься, что я потеряюсь? — и пожелала поскорее скрыть своё смущение. — Так удобнее! — многозначительно отозвавшись, юноша покрепче сжал руку. — Уже пришли! Оба вошли в здание, где располагался кафетерий. Обычно во время ланча народу в столовой было много, столько, что аж не протолкнуться к прилавкам с едой, но в данный час помещение пустовало, и воздух пронизывала неестественная тишина. Впрочем, Итан не лукавил, описывая Милу как очень приятную благожелательную женщину. Пожилая повариха производила впечатление заботливого человека, и как в манере её речи, так и в общих чертах миловидного лица ощущалось нечто успокоительно-материнское и тёплое. А то, какими большими и воодушевлёнными глазами она смотрела на Итана, и вовсе принуждало Кассандру чуть ли не сдерживаться, чтобы ненароком не расплыться в широкой улыбке. Парень, видимо, прекрасно осознавший своё выигрышное положение перед этой дамой, охотно поощрял её хорошее расположение духа. Сперва он вежливо поздоровался, поинтересовавшись, как обстоят у Милы дела на работе и в целом. После короткого обмена любезностями и максимально пояснительными ответами на продолжительные расспросы поварихи по поводу Габриэля, представил собеседнице Кэсс. Потом провел ещё пять минут, безуспешно пытаясь убедить женщину, что они с Кассандрой являются друзьями и ничего больше, кроме дружбы, их не связывает, в итоге всё же добрался до разъяснения назревшей проблемы, с которой они к ней собственно и явились. Мила внимательно выслушала Итана, не перебивая и коротко поддакивая. Аристократично поправив очки на прямой переносице, она оценивающем взглядом окинула Кэсс. Что женщина старалась в ней разглядеть, всматриваясь так пристально, никому из них понятнее не стало, но, по итогу, видимо осталась довольна. Одобрительно кивнув, Мила пообещала помочь девушке, и они договорились, что Кассандра придёт к ней завтра после обеда и тогда они вместе подумают, как лучше всего решить вопрос с приготовлением торта. Девушка искренне поблагодарила пожилую даму, и они с Итаном уже собиралась уходить, когда Мила окликнула, заставив обвернуться: — Подождите, я вам пирожков с собой дам! Ещё горячие, только что из печи. — Засуетившись, она достала противень из духовки. Самодовольное выражение лица Итана нужно было видеть. Широкая улыбка расплылась на губах. — И брату передашь! — Бросив короткий взгляд на него, Мила положила в мешочек ещё дополнительных два пирожка. — А у Кассандры тоже есть брат, — тут же многозначительно заявил парень. Кэсс была готова под землю провалиться от стыда. И просто не понимала, куда глаза деть. «Вот же неслыханная наглость!» — возмущалась она. Но, кажется, Итана это ни чуть не смущало, и он продолжал лучиться довольной улыбкой. — Точно, точно, — Мила одобрительно кивнула, закинув в пакет ещё два пирожка. — Ну что?! — после того как оба вышли из столовой, Итан удостоил Кассандру невинным взглядом. — Ты сама же говорила, что мне нужно больше есть. Вот я и ем! — пошуршав в пакетике, он вытащил два пирожка, один из которых протянул Кэсс. — У тебя просто изысканные манеры, — негодующе прошипев, она взяла угощение. — Не бубни. Лучше съешь пирожок! — весело отозвался парень. И почему-то именно в эту секунду в голове девушки промелькнули строки песни. Песни, которую, казалось бы, она раньше никогда не слышала и попросту не могла знать наизусть. Но отчего-то отчётливо помнила каждое слово, вплетённое в меланхоличную мелодию. «Did you ever think of me as your best friend?» (Думал ли ты когда-нибудь обо мне как о своём лучшем друге?) «Did I ever think of you?» (Думала ли я о тебе когда-либо?) «I never tried to feel I never tried to feel this vibration, » (Я никогда не старалась ощутить, я никогда не старалась почувствовать эту дрожь,) «I never tried to reach I never tried to reach your Eden.» (Я никогда не старалась достичь, я никогда не старалась почувствовать твой рай.) «Странная песня», — пронеслось в голове. — «Очень странная». Где же она раньше могла её слышать? Как девушка ни старалась, вспомнить не удавалось. И поглядев краешком глаза на юношу, довольно улыбающегося, идущего рядом с ней, она впервые задумалась: думал ли он о ней так, как она о нём? И думал ли вообще? «И там на берегу, у моря, где небо переливается томными водными просторами, где ты держал мою руку в своей тёплой ладони, крепко сжимая пальцы вокруг моих, старался ли ты тогда почувствовать хоть что-нибудь? Почувствовал ли то, что чувствовала я? И если да, если бы я искренне пожелала, позволил бы ты мне прикоснуться к тебе? Позволил бы ты мне? Прикоснуться.»