* * *
Коридор впереди был усеян безжизненными телами стражников и государственных служащих, которых Мечи Рао перебили по пути к залу заседания Совета. Стены были испещерены выгоревшими отметинами. Заметив впереди проблески дневного света, Джор-Эл выбежал из извилистого коридора на широкую террасу, с которой открывался вид на охваченный битвой город. Келекс был рядом с ним. Заходящее солнце, ещё не успевшее окончательно спрятаться за горизонт, отбрасывало багровые тени на древние храмы, дворцы, арены и башни, раскинувшиеся на бескрайних просторах. Переливающиеся купола и шпили тускло поблёскивали в сгущающихся вечерних сумерках. Сама природа стала участницей при возведении Кандора. Однако сейчас столица Криптона подвергалась нападению мужчин и женщин, которые буквально были рождены лишь для того, чтобы её защищать. Под затухающим алым небом бушевала гражданская война. Сапфировые Стражи, элитные силы обороны Криптона, отреагировали на провокацию Зода в полную мощь. По мятежникам правительственные войска открыли прицельный огонь из лучевых пушек, расположенных на брюхах летающих боевых кораблей. В свою очередь повстанцы отстреливались из собственных орудий. Созданные биоинженерами воздушные суда напоминали огромных, мутировавших, беспозвоночных существ. Их сегментированные экзоскелеты были достаточно прочными, чтобы выдержать существенный урон. Заполонившая сумеречный небосвод боевая авиация парила над землёй за счёт шаровидных двигателей, прорастающих из днищ кораблей. Небо исполосовали сгустки пылающей плазмы и заряженных частиц, сея повсюду смерть и разрушение. Удерживающие башню Совета мятежники вели сосредоточенный заградительный огонь из плазменных орудий. Шквал раскалённой студенистой массы пробился через оборону Стражей. Правительственному крейсеру класса «скарабей» не повезло угодить под залп повстанцев. Кричащие солдаты, чьи тела были охвачены пламенем, выпрыгивали с корабля на верную смерть, когда изувеченный «скарабей» стал падать по спирали к той самой террасе, где стоял Джор-Эл. «Нет! – мысленно сказал он себе. – Мне нельзя пока умирать. Ещё слишком многое не сделано…» Его мускулы напряглись под обтягивающим костюмом. Учёный уже было приготовился отпрыгнуть в сторону от падающего судна, как неожиданно с одной стороны корабля-скарабея раздался взрыв, отклонив его траекторию вправо. Стремительно падая, боевая машина пронеслась прямо мимо террасы, едва не задев Джор-Эла и Келекса, а затем врезалась в купол храма, расположенного несколькими ярусами ниже. На месте крушения стали вырываться языки пламени и повалил дым, приумножая царящий вокруг хаос. От многострадального храма осталась лишь зияющая воронка, окружённая руинами. Джор-Эл обрадовался – пронесло! Ещё бы чуть-чуть, и его могло раздавить обломками. «Здесь оставаться небезопасно, – сказал он про себя. Теперь, когда у него есть ребёнок, его сын, Джор-Эл был настроен выжить как никогда прежде. По крайней мере, до тех пор, пока не будет сделано то, что необходимо. – Чем быстрее уберёмся отсюда, тем выше будут шансы». Выглянув за край террасы, учёный попытался по количеству ярусов прикинуть расстояние до лежащих внизу улиц и площадей. Что ж, после прыжка с такой высоты никто не сможет выжить. Во всяком случае, на Криптоне. Так что выход оставался только один – наверх. Джор-Эл обратил своё лицо к небу и крикнул во весь голос. – Х’Рака! На миг у него возникло опасение, что ожесточённая схватка прогнала его варкайта. Тем не менее, жужжа тонкими, как паутинка, крыльями, на террасу спустилась Х’Рака. Как и все одомашненные животные – хотя теперь только такие и остались на Криптоне – варкайты были существами-гибридами, которых генетически модифицировали и кибернетически улучшили. Достаточно крупная, чтобы нести на себе как минимум одного взрослого криптонца, Х’Рака приземлилась прямо перед своим хозяином. С округлой мордочки смотрели большие серые глаза. Две пары перепончатых крыльев с прожилками росли из её гладкого серого тела, которое досталось питомице Джор-Эла благодаря внедрению генов вымершего морского млекопитающего. Кибернетические импланты, встроенные в её нервную систему, усовершенствовали природные рефлексы и навигационные способности животного. К спине варкайта было пристёгнуто седло, оснащённое на тыльной стороне док-станцией для робота. Х’Рака приветственно тявкнула. «Хорошая девочка! – мысленно произнёс Джор-Эл. – Спасибо, что дождалась». Пока Келекс пристраивался к док-станции, его хозяин спешно запрыгнул в седло. Как только робот закрепился на положенном месте, Джор-Эл подстегнул Х’Раку, чтобы та взлетела. Крылья зажужжали, и варкайт взметнулся в небо, унося прочь от башни Совета своих пассажиров. Они скользили в воздухе над осаждённым городом, зигзагами прокладывая себе путь через шквал плазменного огня. Множественные залпы, подобно струям жидкого пламени, осыпали небо брызгами. Х’Рака совершала манёвры уклонения, в надежде не попасть под перекрёстный огонь, но безопасных островков нигде нельзя было отыскать. Внизу, гражданские в панике бежали по аллеям и переулкам в поисках укрытия, в то время как на столицу обрушивался огненный град. С неба бесконечно сыпались разбитые вдребезги корабли и падающие обломки, повергая город в хаос. Аварийные сирены громко выли, перебивая крики, шум выстрелов и грохот взрывов. В воздухе стоял запах дыма и горелой плоти. Как если бы варварские войны прошлых веков вернулись теперь в поисках отмщения. Несмотря на собственное безвыходное положение, глядя на массовую кровавую резню, Джор-Эл к своему ужасу понимал, что ничем не может помочь тем, кто внизу. Совсем не так должны были выглядеть последние дни Криптона… Прямо по курсу залп пылающей плазмы прожёг себе путь сквозь едкий дым, причём всё произошло настолько близко, что обжигающий зной опалял лицо. Х’Рака резко накренилась в сторону, пытаясь уклониться от выстрела. И если бы не ремень безопасности, Джор-Эл непременно бы вывалился из седла. Обеими руками наездник крепко вцепился в позолоченную переднюю луку седла. Положившись на скорость и манёвренность варкайта, учёный надеялся, что они в целости доберутся до пункта назначения. Его лицо обдал порыв горячего, обжигающего ветра, в нос ударил смрад войны. От гари у Джор-Эла заслезились глаза. Крики умирающих доносились до его ушей. «Да чтоб тебя, Зод! Ведь можно же было обойтись без этого!» Похоже, что в любой момент суматошная поездка верхом могла преждевременно подойти к концу. Но к счастью, они наконец-то оставили позади административный район города, а заодно и зону основных боевых действий. Джор-Эл вздохнул с облегчением, когда душераздирающий шум отступил, оставшись где-то на расстоянии. Он по-прежнему мог слышать грохот взрывов, звучащих, словно раскаты грома бушующей неподалёку грозы. Но, по крайней мере, теперь Криптон рвал себя на куски без его участия. Быть может, ещё не всё потеряно. Он страстно желал прямиком помчаться к Ларе и новорождённому сыну. Но у Джор-Эла осталось неоконченным одно жизненно важное дело, которым ему требовалось заняться. Так что учёный направил Х’Раку к окраине города – туда, где их поджидал Зал зарождения.* * *
Необъятный комплекс, который на протяжении бессчётных поколений дарил жизнь каждому криптонцу, вырастал из земли, словно корявый ствол колоссального по размерам дерева диаметром в сотни длин. Крепкие чёрные ветви, каждая из которых по габаритам была примерно как сторожевая башня замка, расходились во все стороны от центрального узла. На верхушке каждого ответвления располагалась впадина, заполненная переливающейся жидкостью. Водную поверхность бассейнов, отражающую угасающий солнечный свет, покрывала лёгкая рябь. Х’Рака летала кругами над Залом зарождения, пока Джор-Эл сосредоточенно сканировал потрясающий вид, что открывался с высоты полёта. К счастью, автоматизированный комплекс на поверку оказался без охраны. Он не сомневался, что все преданные правительству вооружённые силы были сейчас брошены на битву с повстанцами. Джор-Эл иронично улыбнулся. «Возможно безумное восстание Зода, в конце концов, пришлось очень даже своевременно». Едва ли хоть один житель Криптона, будь он в здравом уме, стал бы мечтать о проникновении сюда. По крайней мере, до сегодняшнего дня. Зал зарождения обеспечивал жизнь и стабильность всей их цивилизации. Каждый отдельно взятый криптонец, будь он сторонником действующей власти или её противником, был обязан своим существованием исключительно этому месту. Какой же безумец осмелился вторгнуться в эту святыню? «И правда, какой?» Джор-Эл сделал последний заход, сканируя местность с воздуха, а затем повёл Х’Раку вниз к ближайшему пику. Варкайт приземлился на край окаймляющей озёрную котловину гряды, которая была достаточно большой, чтобы животное могло усесться на неё. Спешившись, Джор-Эл стал всматриваться в бездонную глубину водоёма. Келекс самостоятельно отделился от седла, после чего присоединился к хозяину у самой кромки воды. Робот принялся исследовать мерцающую жидкую субстанцию своими сенсорами. – Ты видишь Кодекс? – спросил Джор-Эл. Несколькими часами ранее, он пытался получить доступ к техническим планам Зала зарождения, однако эта информация была засекречена. Было время, когда его статус ведущего учёного Криптона мог распахнуть любые двери. Так было до того, как он подорвал свою репутацию, предав огласке «неправдоподобную» теорию, которую мало кто из криптонцев был готов принять. И поныне его высказывания продолжали считать слишком радикальными, чтобы принять их на веру. – Он прямо под центральным узлом, сэр, – ответил робот. – Но должен предупредить, проникновение в Зал зарождения расценивается как преступление класса «Б», и карается… – Это уже никого не волнует, Келекс, – перебил учёный. – Миру наступает конец. – Криптонец повернулся к запряжённому зверю и ласково погладил морду варкайта. – Жди, Х’Рака. Животное рыкнуло в знак согласия. Джор-Эл подошёл к краю бассейна. Он сделал глубокий вдох, собираясь с духом по мере того, как его лёгкие заполнялись воздухом. После, Джор-Эл нырнул головой в наполненную жидкостью яму, находящуюся в самом центре вершины. Нагретые до температуры тела амниотические воды, уходящие вглубь по всей длине заполненного жидкостью ответвления, обволакивали его тело, пока он плыл, погружаясь всё глубже. Жутковатое освещение озаряло шахту с солёными водами, наполняя пространство тусклым зеленоватым светом. Плывя с открытыми глазами, Джор-Эл вглядывался в удивительное зрелище. Лишь нескольким жителям Криптона выпадала привилегия стать свидетелями подобной картины. Созревающие эмбрионы развивались внутри прозрачных шаровидных мешочков. Подобно бутонам, они вызревали на ветвистом стебле, в котором одновременно сочетались элементы растительного и животного миров. Розовые и полупрозрачные крошечные сердца пульсировали, наполненные жизнью. Зародыши дремали внутри прозрачного защитного геля. Дрейфующие в воде стволы, на которых созревали эмбриональные плоды, тянулись так глубоко, насколько хватало глаз. Здесь предстояло появиться на свет целым поколениям будущих криптонцев, которых создали согласно точным и чётким спецификациям Кодекса. От полового размножения на Криптоне отказались давным-давно из-за непредсказуемости конечного результата, являющегося следствием опрометчивого спаривания и случайного смешения хромосом. Предпочтение отдали более упорядоченной и научной системе, позволившей взять под полный контроль генетический шаблон и судьбу каждого ребёнка. На волю случая не оставили ничего. Каждый развивающийся здесь эмбрион был специально создан, чтобы он или она исполняли предопределённую роль в обществе. Рабочий, воин, мыслитель, лидер, и бог его знает кто ещё, лишь бы наилучшим образом служить всеобщему благу. Зал зарождения был абсолютным воплощением жёсткой кастовой системы Криптона. Передовые технологии генной инженерии использовались ради сохранения незыблемости традиции, которая своими корнями уходила в глубокую древность. Много циклов назад из одного такого стебля был рождён и Джор-Эл. То же самое можно было сказать про Лару, Зода, да и любого другого из ныне живущих на планете Криптон. За исключением одного. Похожие на крабов роботы-садовники, оснащённые остроконечными металлическими клешнями, ухаживали за растущими стеблями и бутонами, срезая лишние побеги, узлы, а порой и дефективные плоды. Созданные для работы в жидкой среде, эти боты были куда меньше по размеру и не столь прочны, если сравнивать их с Келексом. Другие роботы очищали внутренние стены сооружения, стараясь уберечь их от нежелательных наростов мха и грибка. Джор-Эл с опаской поглядывал на занятые работой механизмы. Однако они были запрограммированы таким образом, чтобы игнорировать его, пока он не потревожит своим присутствием растущих на лозах детей. Сердце кровью обливалось от одной мысли, что ни один из созревающих здесь эмбрионов не проживёт достаточно долго, чтобы успеть появиться на свет. Учёный пробивал себе путь вниз, стараясь держаться подальше от стеблей и мешочков. Однако чем глубже он спускался в шахту, тем плотнее пространство вокруг становилось забитым плодами, что существенно замедляло его ход. Несмотря на свои усилия, Джор-Эл проплыл слишком близко к скоплению зародышей, из-за чего те втянулись обратно в свои стебли, прямо как морские полипы. Ближайший бот, занятый обрезкой опустелой ветки, обратил свои сенсоры в сторону нарушителя спокойствия, однако никаких действий не предпринял. Джор-Эл поспешил убраться прочь, пока кибернетический разум не передумал на его счёт. Запас воздуха был на исходе. Щёки Джор-Эла раздулись, а изо рта вырвалась россыпь мелких пузырьков. Несмотря на сжатые челюсти, солёная жидкость смогла проникнуть в его рот и ноздри. Лёгкие горели от нехватки воздуха. Инстинкт самосохранения настоятельно призывал повернуть назад. Но Джор-Эл продолжал плыть, надеясь, что конец шахты был уже близок, и что центральный узел был не намного дальше. Спуск медленно расширялся. Покачивающиеся стебли перекрывали ему обзор, и всё же Джор-Эл смог заметить отверстие впереди. Держась на последнем дыхании, он оттолкнулся в воде ногами в сторону широкого круглого проёма, который вёл в гигантское сферическое помещение в самом сердце комплекса. Искусственный свет просачивался сверху. Джор-Эл молился, чтобы увиденное не было галлюцинацией, вызванной кислородным голоданием. Перед глазами всё плыло, лёгкие сковало болью, но он продолжал плыть прямо на свет. Его голова показалась над поверхностью воды, рот открылся, и он тяжело вздохнул, жадно глотая воздух. Амниотическая жидкость стекала каплями с его волос и бороды. Джор-Эл обнаружил, что всплыл в середине вместительного резервуара, окружённого пульсирующими стенами органического происхождения. Взяв небольшую передышку, он осмотрел напоминающий пещеру узел Зала зарождения, откуда осуществлялся контроль над всем гигантским комплексом. Вскоре его ищущий взгляд нашёл то, за чем он пришёл. Кодекс. Череп древнего криптонца, исписанный светящимися зелёными глифами, висел прямо над водоёмом, подвешенный на многочисленных нервных волокнах. Высеченные символы непрерывно пульсировали, пока Кодекс диктовал генетический код миллионам ещё не рождённых криптонцев. В былое время, подобные директивы так же определяли и их будущее. Но так было, пока у самого Криптона ещё было будущее. Протянув руку вверх, Джор-Эл торопливо отсоединил череп от удерживающих его в воздухе волокон. Пульсирующие ранее глифы сперва потускнели, а затем и вовсе погасли. Подобно визгу испуганной певчей птицы, раздался пронзительный вой сирены, эхом отражаясь от окружающих его стен. Сигнал тревоги вызвал у Джор-Эла мгновенный всплеск адреналина, подстёгивая его. Война – не война, а его посягательство, что было за гранью воображения, неизбежно привело к активации защитных мер – и привлекло внимание Сапфировых Стражей. Теперь нужно было убираться отсюда, прихватив трофей, пока не стало слишком поздно. Отцепив последний нервный узел, он изъял Кодекс. Прижимая драгоценную вещицу к груди, Джор-Эл нырнул обратно под воду. Бессчётные проёмы вели к мириадам башен комплекса. Не в состоянии опознать, каким из них он воспользовался ранее, Джор-Эл наугад выбрал отверстие и заплыл в шахту с зародышами, которая ничем не отличалась от других. Совершая толчки ногами и гребки руками, криптонец плыл вверх мимо дрейфующих стеблей, увешанных обречёнными на гибель эмбрионами и плодами. На его лёгкие выпало ещё одно испытание, но в этот раз он уже знал, куда держит путь. Только бы ему добраться до одного из открытых бассейнов на верхушке шахты… Однако у роботов вокруг было иное мнение на сей счёт. Бросив свои обязанности садовников, они кинулись в погоню за вором, приближаясь к нему со всех сторон. Созданные для подрезки металлические клешни цеплялись за ноги и щиколотки пловца. Многослойная ткань обтягивающего костюма защищала его от неминуемых увечий. А меж тем враждебно настроенные механизмы всё приближались, явно намереваясь вернуть украденный Кодекс. Заострённые клешни одного из ботов пронырнули к его лицу, но он отбился от атаки свободной рукой, не переставая пинать и стряхивать остальных роботов с ног и туловища. Разрушенные на куски микросхемы и металлические обломки пошли ко дну, скрываясь вне поля зрения, едва водоплавающие роботы оказались повержены. Кто бы ни программировал их, он, безусловно, прописал положение о первостепенной важности Кодекса. Машины не отдадут его без боя. Багровые солнечные лучи, просачивающиеся в воду сверху, взывали к нему. Освободившись из хватки цепких конечностей ботов, Джор-Эл прорвался на поверхность водоёма, заполнявшего впадину на верхушке высокого шпиля. Х’Раку и Келекса нигде не было видно, а значит, это точно была не та шахта, через которую он спускался. Не выпуская Кодекс из рук, учёный стал вылезать из воды на твёрдый, прочный выступ. Он уже по пояс выбрался, когда что-то неожиданно схватило его за ноги и потянуло назад в воду. В лодыжки Джор-Эла вцепились невидимые под толщей воды клешни, которые сжали его с такой силой, что под костюмом остались гематомы. От испуга он ослабил хватку, и череп вывалился у него из рук. Кодекс покатился по вершине башни, прямо к внешнему краю выступа. «Нет!» – пронеслась мысль у Джор-Эла. Кошмарное видение – как Кодекс срывается с края и падает в пропасть, где его ждёт неминуемое разрушение – возникло у него в голове. Это придало ему силы стряхнуть с себя бездушных роботов и выскочить из воды. Джор-Эл нырнул за черепом с вытянутыми прямо перед собой руками. Спустя всего один удар сердца его пальцы захватили в плен убегающий Кодекс, который чуть было не перемахнул через край обрыва. «Хвала Рао!» Выдохнув с облегчением, Джор-Эл вскочил на ноги, вот только тут же позади него послышался металлический скрежет. Обернувшись, учёный увидел пару ботов, что карабкались следом за ним из водной шахты. Он отступил от бортов бассейна, подойдя прямо к краю пропасти. Оглянувшись через плечо, Джор-Эл посмотрел вниз, прикидывая, как бы ему спуститься с этой головокружительной высоты. И опять же, ни один криптонец не переживёт падение отсюда, если только он не умеет летать. Как только неуклюжие роботы выбрались из воды, они прямиком двинулись в сторону вора. Их клешни угрожающе клацали. Будь у них такая возможность, они наверняка бы откромсали ему пальцы, чтобы вызволить Кодекс из его хватких рук. Нельзя было позволить им сделать это. Кодекс должен уцелеть. «И нельзя допустить, чтобы он попал в руки Зода и его ренегатов», – решил учёный. Вдруг до его ушей донеслось до боли знакомое жужжание, стремительно приближающееся к нему. Джор-Эл улыбнулся. Доверившись судьбе, он развернулся и спрыгнул с вершины. Криптонец стремительно нёсся навстречу земле, приобретая ускорение, равное математической константе, которую запомнил ещё в детстве. На несколько захватывающих секунд ему хотелось, чтобы гравитация на Криптоне не была столь чудовищной по силе. Он угрожающими темпами набирал конечную скорость. Джор-Эл молился, чтобы Лара смогла закончить их дело даже без него. «Лара, ты должна спасти ребёнка. Несмотря ни на что!» Прямо под ним пролетела Х’Рака, а в районе хвоста у неё примостился Келекс. Совместными усилиями напарники идеально подгадали момент. Так что Джор-Эл, хоть и с трудом, всё же приземлился в седло, вместо того, чтобы разбиться насмерть несколькими длинами ниже. Усевшись на положенном месте, он проверил Кодекс, желая удостовериться, что тот не пострадал, когда ранее выпал из его рук. К счастью, священный череп был в целости и сохранности. А это значит, что надежда на будущее всё ещё есть. – Домой, – скомандовал он Х’Раке.