Теперь всё будет по-другому | Crawling

      Увидев Джин, Джозеф не смог понять — она плакала или это таяли осевшие на ресницах снежинки. Они оказались практически лицом к лицу. Так близко, что Джозеф чувствовал на щеке её клубничное дыхание. Джин придирчиво осмотрела его лицо, фиксируя глазами каждую ссадину, а после нерешительно взяла за руку. Несмотря на то, что рентген не показал перелома, только сильный вывих, шевелить ей Джозеф пока не мог. Но от поддерживающей повязки отказался, ограничившись фиксирующими бинтами. Прикосновение Джин ощущалось не более чем дуновением ветра.              — Я не знала, что они пойдут на это, клянусь, — её голос дрожал, подбивая Джозефа поверить. Он сделал шаг назад, возвращая себе личное пространство. Когда Джин была так близко, когда так смотрела — трудно было сосредоточиться на внутренних ощущениях.              Кое-что не сходилось. Даже если бандитов подослали Роджерсы, как им удалось так быстро вычислить его местонахождение? На вечеринку к Коди он поехал сразу после того, как встретился с Джин. Только она могла вывести их на него.              — Я всё понимаю, тебе незачем оправдываться, — Джозеф вяло улыбнулся. У него не было доказательств, только подозрения. А презумпция невиновности существует всегда.       — Тебе так досталось, бедный, — её голос звучал как мед. В нем было столько боли и раскаяния, что Джозефу захотелось плакать. Джин ведь тоже жертва непреодолимых обстоятельств. Как он. Как Кай. И десятки других, пострадавших от рук Айзека. Им нужно держаться вместе.       — До свадьбы доживет, — Джозеф отпустил смешок. — Ты всё это время стояла здесь? Почему не зашла в дом? — Джин опустила глаза.       — Мне было стыдно, — она прикусила губу. — В прошлый раз я устроила целое представление. Не уверена, что смогу посмотреть родителям Майкла в глаза.       — Ну-у, — Эф запнулся, наткнувшись взглядом на хорошо знакомую машину, подъезжающую к дому. Неужели Остин все-таки проболтался его родителям? — Это неизбежно, если у вас с Майки всё серьезно. Но сейчас и правда тебе лучше уйти…       — Почему? — в глазах Джин промелькнула разведенная в непонимании обида.       — Потому что… — Джозеф не смог договорить. Только кивнул в определенном направлении, вынуждая Джин обернуться.              Из машины вышел Кай.              Не изменяя себе, он был одет во всё черное — ботинки, джинсы, пуловер и куртка, которую Кай застегнул на ходу. Выбивалась только белоснежная повязка, немного оттеняющая голубизну здорового глаза.              — Что он делает здесь? — Джин… боялась? Джозеф ожидал, что ей будет неловко, некомфортно, пускай даже стыдно. Но такая реакция была неожиданной. Эф лишь пожал плечами. — Я, пожалуй, пойду.              Но Джин так и не сдвинулась с места. Кай, поставив одну ногу на ступеньку, смотрел на них снизу вверх. Кажется, ему очень хотелось пересечься взглядом с бывшей девушкой, но та умело отводила глаза. Тогда Кай посмотрел на Джозефа.              — Всем привет, — произнес он без улыбки.       — Ты разве не должен проходить курс реабилитации? — поинтересовался барабанщик. Кай склонил голову.       — Ты не рад меня видеть? Могу уехать.       — Конечно, рад, не перевирай, — Джозефу захотелось щелкнуть его по носу, но воздух между ними тремя так сильно наэлектризовался, что даже простая улыбка могла быть воспринята неправильно. — Просто неожиданно.       — С тобой просто кое-кто захотел пообщаться, а я так, за компанию приехал, — очевидно, Кай навел таинственность не просто так.              У него всегда была сложная система отношений с людьми. Кай мог по-дружески относиться к незнакомцам, если они по какой-то причине вызывали у него доверие. Или сходиться с человеком постепенно. Но если его пути с кем-то расходились, этот человек становился для Кая хуже незнакомца. Никаких вторых шансов. На самом деле таких людей можно было пересчитать по пальцам. И Джин теперь была в их списке.              А может, это только для Джозефа такая система казалась сложной. Ведь сам он, как глупая собака, начинал вилять хвостом, стоило кому-то появиться в поле его зрения. Даже если этот кто-то кричал на него или грозился побить палкой.              — Я пойду, — Джин посмотрела на Джозефа, — увидимся позже?       — Обязательно, — он улыбнулся ей, стараясь не обращать внимание на предупредительный взгляд Кая. В том, что тот будет против их встреч, сомневаться не приходилось. Кай посторонился, пропуская Джин, и в шутку поклонился.              Всё то время, пока Джин шла до машины, они молчали. Только когда автомобиль скрылся за поворотом, Кай поднялся на крыльцо, вовлекая барабанщика в объятия. Джозеф сцепил руки за его спиной и закрыл глаза, чувствуя, что плакать захотелось еще сильнее. Доктор Мерритт предупредил, что такое возможно из-за перехода на новые лекарства.              Фил — или вернее его галлюцинация — был прав: прежние таблетки на самом деле больше вредили, чем помогали. Они не давали улучшений, лишь поддерживая состояние на приемлемом уровне. Увидев результаты анализов, доктор Мерритт помрачнел. Отложив бумаги, психиатр внимательно посмотрел на пациента. Обхватив пальцами обручальное кольцо, он покрутил его, будто намереваясь снять, а после сцепил руки в замок.              — Я должен что-то знать? — Джозеф сомневался, но все-таки рассказал про то, что подсел на обезболивающие. — Конечно, лучше всего стационар, но ты ведь не согласишься? — он даже не смотрел на барабанщика, выписывая ему рецепт. Эф сдавленно кивнул. — На повторный прием через две недели. Если станет хуже, иди сразу, не тяни. И подумай о стационаре.              Чертова свобода выбора. Джозеф радовался тому, что хотя бы она у него осталась. Никакой психушки.              Кай, отстранившись, посмотрел на него, но про ссадины ничего не сказал.              — Не думаю, что общаться с Джин после всего, что произошло — это хорошая идея.       — И говоришь ты это не потому, что она тебя бросила? — Кай в ответ клацнул зубами, вырывая из барабанщика короткий смешок. — Вижу, ты уже окреп. Может, расскажешь, что между вами произошло? — Кай только покачал головой.       — Не в этот раз, — вместе они посмотрели на машину, в которой сидел мистер Блэр и кто-то, кому понадобилось поговорить с Джозефом. Барабанщик прикусил губу.              По всей видимости приняв изучающий взгляд за разрешение подойти, Маркус и его спутница вышли из машины. Джозеф дал бы ей тридцать, максимум тридцать пять лет. Густые каштановые волосы были забраны в хвост, открывая лицо с ровным загаром, который вряд ли можно было получить в укрытом снегом Мадисоне. Под укороченной кожаной курткой виднелась бордовая фланелевая рубашка, заправленная в джинсы на завышенной талии. Сапоги на каблуке, не очень удобные в такую погоду, завершали образ.              — Знаю кто это, но понятия не имею, чего она от тебя хочет, — Кай почесал подбородок. — Дагни Бьёрг. А если точнее, детектив Дагни Бьёрг, — Джозеф испуганно посмотрел на друга, и тот не сдержал смешка, — кажется, в обезьяннике ты все-таки окажешься.              Джозеф сглотнул. Шутка не показалась ему смешной. Вообще-то он был уверен, что всё обошлось. Джозеф ждал, что полиция придет за ним в тот же день. Или на следующий. Но прошла неделя, и Джозеф успокоился. Теперь его сердце было готово вырваться из груди.              — Что с твоей рукой? — вместо приветствия поинтересовался отец.       — Ничего страшного. Поскользнулся и упал.       — Ага, а пока летел, успел удалить пост с координатами, — не удержался от шпильки Кай. Джозеф посмотрел на него с осуждением.       — Это дело рук Роджерсов? — Маркус обменялся взглядами с Дагни.       — Сказал же, что упал, — теряя терпение, повторил Джозеф. Маркус недоверчиво покачал головой.       — Ты написал заявление?       — На обледеневший асфальт? Давай лучше поговорим о чем-нибудь поинтересней. Может, ты объяснишь, зачем заезжал домой к миссис Шерман? — оскалился Эф. Маркус, уже поднявшийся по ступеням, замер. Он не разозлился, а скорее пришел в отчаяние. То, что происходило с сыном, приносило ему боль, отчетливо читающуюся в глазах и постаревшем лице. Джозеф отвел взгляд, не в силах справиться с чувством вины. Теперь еще и мама узнает…       — Поздороваюсь с Джессикой и Остином, — похолодевшим голосом произнес Маркус и посмотрел на Кая через плечо, — пойдем, детектив Бьёрг хотела поговорить с Джозефом наедине.              Дождавшись, пока они скроются за дверью, Дагни махнула головой в неопределенном направлении.              — Прогуляемся? — шумно выдохнув, Джозеф кивнул. Кажется, никто прямо сейчас его арестовывать не собирался. От мысли об этом он снова мог дышать. — Хорошо знаешь город? Есть здесь какие-нибудь особенные места?              Дагни имела в виду такие, где их разговору никто не помешает. Она выглядела спокойной, но что-то — во взгляде или ее манере говорить — выдавало нетерпение. Совершенно точно детектив приехала не для праздной беседы. Только сейчас Джозеф подумал о том, что загар мог говорить о том, что её вырвали из отпуска.              — Здесь есть парк неподалеку.       — Наверное, там красиво, — улыбнулась Дагни.       — Понятия не имею.              До места назначения они шли молча.              Оказалось, что парком здесь назвали комплекс, состоявший из небольшой лесной полосы, прогулочной дорожки вдоль озера и круглой детской площадки, закрытой на время зимы. По мнению Джозефа это больше походило на сквер. Из развлечений здесь были утки — если верить табличке, прибитой недалеко у кромки воды. Конечно, не сейчас. На заледеневшей глади озера кое-где можно было увидеть еще не заметенные снегом следы детских ботинок. На двух сторонах малышня соорудила защитные крепости для игры в снежки — от одной из них остались одни руины.              — Как дела? — поинтересовалась Дагни. Джозеф успел прикрыть смешок кулаком.       — Если скажу, что хорошо, поверите? — они встретились взглядами. Промолчав, детектив посмотрела вдаль. На прогулочной дорожке они были одни, если не считать пары старушек, занимающихся скандинавской ходьбой чуть дальше.       — Конечно. Твое хорошо сейчас сильно отличается от общепринятого, но оно по-прежнему «хорошо». Но ты прав, я неправильно задала вопрос, — Дагни потянулась к карману, почти сразу одергивая руку. Курит, значит. — Как ты? Справляешься?       — Один бы совершенно точно утонул, — Эф посмотрел на озеро. Большое. И, наверное, глубокое. Он плохо плавал — так и не нашел времени нормально научиться. Да и вода совершенно точно не была его стихией.       — Хорошо, что у тебя есть люди, на которых можно положиться, — улыбнулась Дагни. Они немного замедлили ход, потому что Джозеф заметил, что она начала прихрамывать. — Кай сразу кинулся защищать тебя. Сказал, в чем бы тебя не обвиняли, это сделал он, так что пускай сажают его.       — Дурачок, — фыркнул Эф. Его начала настораживать затянувшаяся прелюдия. Он остановился, и Дагни сделала то же самое. — Так, о чем вы хотели поговорить, что аж приехали в другой город?       — Понимаешь, ты навел шуму, выложив в сеть координаты местоположения могилы Айзека.       — Всё-таки арестуете? — он по-лисьи улыбнулся одной половиной губ. Дагни предпочла счесть вопрос риторическим.       — Это ведь Айзек Роджерс предположительно устроил стрельбу в старшей школе Мадисона? — Эф кивнул, не понимая смысла вопроса. Но, когда до него дошло, он медленно поднял глаза на детектива.       — Предположительно?       — Пройдемся, — добродушно, но жестко предложила Дагни.              Парк заканчивался пустырем. Здесь почти не было снега, а воздух пропитался гнилью. Дагни, поморщившись, отвернулась, намереваясь вернуться в начало аллеи, но Джозеф не шевелился. Он смотрел на землю, на вид слишком рыхлую. Казалось, прикоснись рукой — и та провалится. То же самое происходило с его внутренностями — они гнили, не подвластные зимним морозам. Только чудо, что люди еще не раскусили, что внутри него одна труха.              — Так вот, ты даже не представляешь, сколько людей побывало на могиле. Кто-то ограничился плевком или неприличной надписью, но были и такие… В общем, могила пострадала так сильно, что руководством кладбища было принято срочное решение перенести ее в другое место. Чтобы никто не потревожил останки.       — И Роджерсы дали на это свое разрешение?       — По сути могила была безымянной и их разрешение не было обязательным… Но ради приличия до них пытались дозвониться. Безуспешно, — Джозеф не понимал, к чему детектив клонит. Его что, заставят заплатить за перенос могилы? — Обнаружилось, что гроб пуст.       — Труп так быстро разложился? — пораженно спросил Эф, даже не понимая, насколько наивно и глупо прозвучал вопрос. Дарлин потерла озябшие руки.       — Нет. Его там изначально не было.              Джозеф перевел взгляд на озеро. Его бы вырвало, если было чем. Но он не завтракал, и это спасло Дагни от лицезрения неприятной картины. Всё это напоминало несмешную шутку… но при этом было так в духе Айзека.              — Тогда мы подняли дело. Оказалось, что и его заполняли из-под палки, да и почти сразу закрыли. Половина записей отсутствует. Допросы свидетелей, вскрытие судмедэксперта — ничего этого нет. Только запись звонка одного из школьников в тот день и рапорт о том, что стрелок убил себя. Есть показания директора, на которых кто-то предусмотрительно разлил крепкий кофе.       — Не смешно, — Эф покачал головой. Он никогда не поверит в это. Айзек мертв — на этом точка.              Только вот ощущение, что за ним следят — может, оно было неспроста? Джозеф думал, что это паранойя. И это все еще вполне могла быть она. Или нет?              Хотелось зажмуриться и закрыть уши ладонями, чтобы исчезнуть. Хотя бы ненадолго избавиться от голосов в голове, нашептывающих, что он ни в чем не может быть уверен. Ведь память заблокировала тот день. А любые попытки вспомнить неизменно приводили к еще большему откату.              — Что вы от меня хотите? — он с вызовом посмотрел на Дагни.       –Ты — последний, кто видел его живым. Я не хочу давить, но нужна твоя помощь. Всё, что вспомнишь, может оказаться полезным, — Эф покачал головой.       — Я не могу. На месте того дня сплошной провал. Защитные механизмы или типа того, — в глазах Дагни не было разочарования, хотя наверняка она хотела услышать не это. — Сколько бы не пытался, не получается вспомнить.       — Прости, — она посмотрела сочувственно, но без жалости. — Наверное, это нормально, что твое тело так справляется с этим. Потерять память о дне в любом случае лучше, чем переживать его снова и снова. Прости, — повторила она механически. — Мы возобновим расследование, может что-то найдем. Это ведь наша работа. Я не должна была втягивать тебя в это.       — Ничего, — Джозеф нахмурился. Вообще-то у него было кое-что, что могло пригодиться полиции. — На самом деле, думаю, я могу помочь.              Эф достал телефон, открыл галерею и протянул Дагни. Хорошо, что он перестал сбрасывать телефон до заводских настроек, предпочтя просто игнорировать приходящие фотографии. Детектив рассматривала их с нескрываемым ужасом. Кажется, она даже не дышала.              — Это не все. Поначалу я удалял фотографии…       — Они так хорошо сделаны. Кто фотографировал? — Дагни посмотрела на собеседника. Джозеф буднично пожал плечами.       — Не знаю. И номер, с которого присылали сообщения, тоже мне неизвестен. Мне кажется… — они все еще смотрели друг на друга, и Джозеф решился высказать догадку, давно мучившую его. — Мне кажется, Айзек действовал не один.       — Могу я забрать телефон? — Дагни облизнулась. Казалось, что в наглухо забитой двери она нашла крошечную щель, в которую надеялась пролезть. — Покажу специалистам. Может, они найдут способ восстановить фотографии, которые ты удалил.       — Конечно, только верните потом.       — Спасибо, ты чудо, — Дагни, послав воздушный поцелуй, спрятала его телефон в карман.              А Джозеф запоздало подумал о том, что остался без связи.              — Чем теперь займетесь? Будете опрашивать студентов? — поинтересовался он, когда они уже подходили к дому. Дагни покачала головой.       — Те, кто попался стрелку в коридоре, мертвы. Остальные успели спрятаться в кабинетах и ничего не видели. Не будем их пока тревожить и обратимся за помощью только в случае крайней необходимости, а пока попробую достать видео с камер наблюдения. Хочу еще найти делавшего вскрытие судмедэксперта. Он уволился почти сразу после того, как дело закрыли, и куда-то уехал.       — Как-то это… странно, — посмотрел на нее Джозеф. Дагни лишь пожала плечами.              Они остановились перед ступеньками. Кажется, в дом заходить детектив не собиралась.              — Позовешь отца? — она махнула головой в сторону его машины. — Хотелось бы вернуться в Мадисон хотя бы к вечеру.       — Конечно, — улыбнулся Джозеф. — Только извинюсь.              Маркус сидел в кресле и даже не поднял головы, когда в гостиную вошел сын. Кай, играл с Майло. На журнальном столике остывал приготовленный Джессикой омлет. Наверняка для Кая, от которого остались только кожа и кости.              Они с Джозефом многозначительно переглянулись. Барабанщик кивнул, и Кай, усадив котенка на шею, вышел. Им не нужны были слова, чтобы понять друг друга.              Эф присел на край кресла и дотронулся до плеча отца здоровой рукой. Тот не отреагировал, делая вид, что увлечен открытой посередине книгой. Написанная мелким шрифтом и без одной картинки, Джозефу она навевала скуку. Оставалось надеяться, что книжка хотя бы на английском. Эф сжал руку сильнее, чувствуя, как мышцы под пальцами напряглись.              — Я — хреновый сын.       — Не всегда, но иногда проскальзывает, — наверняка, Маркус уже несколько раз читал одну и ту же строчку, не понимая ее смысла. К счастью, в его голосе Джозеф не услышал надлома. Только трещины.       — Но я люблю тебя. И маму.       — Знаю, — наконец, мистер Блэр отложил книгу и посмотрел на сына. — но я боюсь за тебя и хочу защитить. Только ты не даёшь.       — Всё будет хорошо, — самонадеянно пообещал Джозеф. — Подумаешь, рука.       — Думаешь — это простое совпадение? Ты барабанщик, для тебя руки — часть инструмента. Они не просто решили тебя попугать, а действовали осмысленно.              Джозефу на самом деле не приходило это в голову. Не мог ведь тот, кто подослал бандитов, рассказать им о его жизни. О местах, куда бить, если Джозеф начнет сопротивляться, чтобы было больнее. Не только в моменте, но и в будущем.              — Вряд ли Роджерсы знают о том, что я барабанщик, — неуверенно возразил он. Маркус повел бровью.       — А кто знает? — Эф прекрасно понял, кого отец имеет в виду. Назвать имя никто так и не решился. Маркус, потерев переносицу, шумно выдохнул. — Ладно, лучше расскажи, о чем вы говорили с детективом Бьёрг? — Джозеф сглотнул.       — Только позову Кая. Он тоже должен знать.              Джозеф не знал, как рассказать о том, что узнал от Дагни. Он уже обжегся с Тео, но любые попытки придать фразе максимально нейтральный оттенок звучали не очень убедительно. Проще было сказать, как есть, и там уже расставлять точки над и.              — Только пожалуйста не додумывайте ничего такого. Ладно? — попросил он. Маркус посмотрел на сына с непониманием, но кивнул. Джозеф шумно выдохнул через нос. — Из-за моей выходки администрации кладбища пришлось переносить могилу Айзека. Выяснилось, что она пуста.       — Что? — отпустил смешок Кай. — Ты хочешь сказать, Айзек восстал из мертвых?              Он был не в порядке. Качая головой, как китайский болванчик, Кай дергал руками, будто пытаясь уцепиться за воздух. Его глаза закатились. Маркус отреагировал первым. Подскочив, он удержал обмякшего парня и усадил на диван. После, обернувшись через плечо, потребовал принести воды.              Протянув полный стакан, Джозеф открыл окно, пуская в гостиную морозный воздух. Через несколько неуверенных глотков, Кай пришел в себя. Он взял стакан, крепко зажав его двумя руками, и поднял глаза на барабанщика.              — Они хотят сказать, он жив?       — Нет, — Джозеф истерично рассмеялся, но быстро зажал себе рот ладонью. Он не верил в это, и не хотел, чтобы кто-то допускал иное. — Конечно, нет. Полиция разберется, куда делось тело. Роджерсы, как я понимаю, отказываются давать комментарии по этому поводу и этим всё усложняют. Могли бы просто рассказать полиции, что у них в подвале склеп и всё.              Маркус молчал, но Джозеф и так знал, о чем отец думает. Наверняка его первой мыслью было — забрать сына обратно в Мадисон, чтобы тот всегда был на виду. Не то, чтобы он верил в воскрешение мертвецов. Просто так будет лучше.              — Как ты? — Джозеф потрепал Кая по щеке. По крайней мере того больше не била дрожь, хотя сохраняющийся нездоровый румянец настораживал.       — Ничего, — Кай залпом допил воду и отставил стакан на журнальный столик. — Просто не ожидал услышать то, что ты сказал. Я буду в порядке. Извините, что заставил поволноваться.       — Поедете обратно в Мадисон? — поинтересовался Джозеф у отца. Тот неоднозначно дернулся, будто хотел согласиться, но внезапно вспомнил про непреодолимые обстоятельства, из-за которых он не мог вернуться домой.       — Да, но сначала нужно заехать в одно место. Собирайся, — Джозеф бросил короткий взгляд на рюкзак, который бросил у стены, когда заходил в гостиную.       — Я собран, только возьму запасной телефон.       — Запасной? — непонимание на лице Маркуса сменилось подозрением. Кажется, лимит доверия, и без того покачнувшийся, опустился еще ниже. — А что с твоим?       — Дал Дагни… на время.              Джозеф пожалел о том, что раньше не усвоил урок — если решил молчать, молчи до последнего. Теперь же отец узнал еще и о том, что какой-то больной ублюдок присылал ему фотографии — как капли яда на рану, которые не давали той зажить. Дагни, протянувшая Маркусу телефон, когда тот потребовал отдать его, бросила на Джозефа сочувственный взгляд. Барабанщик же пожалел, что бандиты не отрезали ему пальцы.              — Мы еще обязательно вернемся к этому разговору, — шумно выдохнул Маркус, — только поговорю с Вероникой, — он с остервенением отдал телефон Дагни и снял машину с сигнализации. — Теперь я не уверен, стоит ли…       — Стоит ли что? — не понял Джозеф.       — Садись в машину, — проигнорировав вопрос, велел отец.              Джозеф уже видел дом, на подъездную дорожку которого они заехали. Ему его показал Майкл, предложив сделать местом, где можно, отстранившись от реальности, побыть наедине с собой. Джозеф даже пытался следовать его совету — правда, надолго его не хватило. Тишина и голые стены не помогали. Становилось лишь немногим легче –ненадолго и почти неощутимо. А Джессика однажды проболталась, что это за место.              Если они сейчас здесь, значит ли это, что его пребывание в доме Гилморов подошло к концу?              Они зашли в дом через гараж. Конечно, не такой большой, как у Лоуренса — у того-то поместилась целая репетиционная, еще и на диван с телевизором место осталось, но при желании кроме машины здесь отлично бы поместились пара велосипедов и стеллаж для всякого хлама. Дверь в гараже вела на кухню, объединенную со столовой. Продолговатый стол на четверых был придвинут к окну. Кто-то оставил на нем вазочку с леденцами. Кухонный островок был готов к использованию. Плита, холодильник, посудомойка, даже кофемашина — родители предусмотрели всё.              — Чур, спальня на первом этаже моя, — забил Кай. Он не выглядел удивленным, и Джозеф кинул на него преувеличенно обиженный взгляд. Если знал о сюрпризе, мог бы рассказать. Друг, называется.       — Мы будем тут жить вдвоем? — всё еще не доверяя происходящему, спросил Эф.       — Вы на испытательном сроке. Оба, — но больше, конечно, Джозеф. Кай с его уровнем ответственности мог бы при желании съехать от родителей лет в пять-шесть. — И Джессика с Остином могут приходить в любое время, если сочтут нужным.       — Видеозвонки по вечерам? — уточнил Джозеф, сам удивляясь, что голос не звучит ершисто. Конечно, он сам себе не доверял. Но столько условий кому угодно настроение испортят.       — Непременно, — поддержал его недовольство Маркус, скрасив это ухмылкой.              Гостиная была обставлена минималистически — диван, пара кресел, журнальный столик из дерева на крепких ножках, пустой книжный шкаф и, конечно, телевизор. Эф провел пальцем по поверхности столика, наслаждаясь его шероховатостью. Ему нравились вещи, сделанные нарочито грубо.              Комната, которую занял Кай, находилась чуть дальше по коридору, сразу после ванной. Скорее всего, подразумевалось, что здесь будет гостевая спальня, но авторской задумке было не дано воплотиться в жизнь. Эф догадывался, почему Кай выбрал именно её — он слишком быстро уставал. Хватало пяти минут, проведенных на ногах, чтобы его лучший друг начинал рефлекторно искать глазами, куда можно присесть.              На втором этаже было две спальни, еще пустые, если не считать базовой мебели, ванная комната и что-то наподобие кладовки. Подняться на чердак можно было, если опустить лестницу.              В подвале оказались стиральная машинка, сушилка и много скучных вещей, которые интересовали только взрослых — счетчики, щиток и прочая атрибутика самостоятельной жизни. А еще накрытые тканью барабаны. Джозеф узнал их по очертаниям и замер, не смея отвести взгляд. Пальцы потянулись к покрывалу, но Эф одернул руку. Он все еще любил музыку — только поэтому и дышал. Но что-то мешало ему снова окунуться в однажды открытый мир.              С Дикими цветами было круто. Но все же это была не Гайя.              — Сможешь репетировать, не третируя соседей, — засмеялся отец, но не получив ответной реакции, насторожился. — Всё в порядке?       — Да, спасибо, — Эф натянуто улыбнулся. — Просто, когда смотрю на музыкальные инструменты, не могу не думать о…. — он проглотил имена друзей, за которыми стояли слезы. — Может, мне поискать другое хобби?       — Если ты сам этого хочешь, — Маркус положил руку ему на плечо, — мы с мамой поддержим любое твое решение. Но ведь музыка была для тебя не просто хобби, — они встретились взглядами, — а призванием. Может, тебе подойти к ней с другой стороны? Превратить воспоминания в трибьют?              Звучало классно. Хотел бы только Джозеф знать, что это значит.              Кай не стал спускаться с ними в подвал. Джозеф застал его рассматривающего пустые кухонные шкафчики. Обернувшись на шум, он грустно улыбнулся барабанщику.              — Хочу тебе кое-что рассказать, прежде чем ты согласишься жить со мной подо одной крышей.       — Ты храпишь, я знаю, — рассмеялся Джозеф, присаживаясь на высокий стул.       — Не так уж и громко, — налив себе воды из-под крана, Кай сделал глоток. — Я буду проходить реабилитацию в Чикагском центре. Ездить туда — уже неплохая тренировка, так что совсем скоро буду в норме, — еще один глоток. Как замена глубокому вдоху перед признанием. — Почти. Ты должен знать про мои… приступы.       — Приступы? — зачем-то повторил Джозеф. Кай кивнул.       — Что-то вроде эпилепсии. Из-за пули, — он пару раз ткнул пальцев в висок, — в голове. Пока её не извлекут, они будут продолжаться.       — Но ведь… — Эф прикусил язык. Врач сказал, что пулю нельзя удалять — большой риск, что после операции или во время неё произойдут непоправимые нарушения, и Кай останется овощем. Или умрет. — Это больно?       — Терпимо, — кажется, он хотел улыбнуться, чтобы хоть немного успокоить Джозефа, но не смог.       — Что мне нужно знать, чтобы помочь тебе?       — Если получится подложить мне что-нибудь под голову, будет здорово. Рюкзак подойдет. И лучше убрать подальше колюще-режущие предметы… на всякий случай. Приступы длятся по несколько часов, потом я сплю. Врач сказал — это нормально, просто такая фаза.       — И часто это происходит? — Джозефа не беспокоило, что припадки привяжут его к другу. Он боялся, что в нужный момент его не окажется рядом. Кай задумчиво облизал губы.       — Пару раз в неделю.       — Не прикольно, — Кай в ответ лишь невесело хмыкнул.       — Что ты теперь собираешься делать? Надеюсь, больше никаких постов? А то я как раз случайно сделал скрин удаленного.       — Ты невыносим, — рассмеялся Джозеф. По крайней мере вопрос о том, как они вообще подружились, отпал сам собой.       — Можно арендовать рекламные щиты, разместить на них фотографию Айзека и попросить сообщить в полицию, если кто-то где-то видел эту рожу.       — Во-первых, у меня нет фотографии Айзека, — загнул палец Джозеф, — во-вторых, он мертв. Ну, а в-третьих, мог сделать пластическую операцию.              Эф уже и не помнил, когда последний раз шутил. Тем более на тему, прикосновение к которой ранило подобно лезвию ножа. Но рядом с лучшим другом сделать это оказалось не так сложно. Даже весело — с небольшой примесью боли под ребрами.              — Эф, — они с Каем одновременно обернулись, вырывая у Маркуса и Дагни смех. Мистер Блэр покачал головой, — Я же сказал, что они уже синхронизировались, — обратился он к детективу. — На выходных приедет Вероника, постарайся вести себя хорошо.       — Уже уезжаете?       — Детектив Бьерг хочет вернуться в Мадисон, а так вышло, что я сегодня подрабатываю ее личным водителем. Да и у меня работа заждалась.       — Милый городок, отлично подойдет для тихого отдыха, — дружелюбно улыбнулась Дагни на прощание. — Берегите себя, ребята.