В ловушке чужой мечты

Эля в очередной раз набирала номер Жана, но в ответ слышала лишь шаблонное: «—Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». — Чёртов этот абонент, — буркнула Эля, откидывая телефон в сторону. — Пускай только вернётся домой. Я ему покажу вне зоны действия. Девушка не спала всю ночь, ведь внутри была непонятная тревога. Она ждала хотя бы сообщения от Жана, но телефон до сих пор был выключен, и это лишь сильнее выбивало её из колеи. Несмотря на запреты врачей Эля всё же решила выпить чашечку кофе, которое сейчас казалось волшебным, спасительным напитком. Но только она успела налить напиток, как в дверь постучали. — О! Явился не запылился. Пускай только попробует сказать, что телефон сел опять. — Усмехнулась Эля, побежав открывать дверь. Но вот только на пороге она увидела Августа. — Привет, а ты чего? Где Жан? — С улыбкой Эля пыталась заглянуть за спину парня, ожидая увидеть там своего возлюбленного. Но мрачное выражение на лице Августа заставило её сердце трепыхаться в неизведанном доселе ритме. — Август… Где Жан? — Эля начала понимать, что здесь что-то не так. Парень же словно собирался с силами. Он молчал так, как будто бы в одночасье лишился дара речи. Но вдруг встал на колени перед Элей и, не поднимая глаз, произнёс: — Прости, я не уберёг его. — С этими словами Август протянул Эле руку, в которой был тот самый медальон Жана. Эля отшатнулась назад, и послышался звон разбившейся об пол чашки, что была в её руках. Её мир, казалось, разбился точно так же. С треском об жестокую реальность. И уже было ничего не склеить. Девушка не могла поверить своим глазам. — Ты шутишь сейчас?! — Она выхватила из рук Августа медальон и раскрыла его, надеясь убедиться в том, что это всего лишь подделка. Но нет. В нём была та самая гравировка, сделанная на заказ и фотография. Сомнений не оставалось. Это медальон Жана. Все чувства резко хлынули наружу, проливаясь горестными слезами. Эля прижала медальон к своей груди и, захлебываясь слезами, спросила: — Как?! Как это произошло?! Август поднялся и обнял Элю, ощущая, как сильно она дрожит: — Он ушёл как самый настоящий герой с улыбкой на лице. Эля, он поступил так, как не смог бы никто другой. Жан показал всю силу своего духа, и он не проиграл смерти, как и обещал. Он лишь дал ей фору. — Август вытер снова просачивающиеся слёзы. Эля взвыла лишь сильнее, утыкаясь в плечо Августа. Казалось, она и вовсе неутешна. Она рыдала как никогда. Казалось, из её слёз мог бы получиться целый океан. А Август только и мог, что подставить ей своё плечо и быть рядом. Говорить какие-то слова и пробовать успокоить он не стал, ведь и сам не мог этого сделать. Смириться с утратой брата было невыполнимой задачей. Впервые в жизни восходящее солнце было таким неумолимым. Оно словно ещё раз доказывало, что всё это не сон, не простой кошмар приснившейся в ночи, а наша реальность. И несмотря на то, что всем давно известно, что человек всё-таки смертен. Это не секрет, а давно известный факт. Средства для бессмертия до сих пор не изобретено, и у каждого из нас свой час. Но страшно лишь то, что порой смерть настигает неожиданно. Она отбирает жизни, не давая шанса что-либо исправить. Работы над ошибками, увы, не будет. Но даже в этом моменте есть свой нюанс. Одно дело, когда уходишь сам и приходится навсегда проститься с этим миром, даже если ты это совершенно не планировал. У смерти свои планы. Но совершенно иное, когда она забирает дорогих тебе людей. В этот момент чувствуешь себя беспомощным и никчёмным, а весь мир приобретает серые тона. Сколько не бейся в истерике, сколько не зови обратно, любимый человек больше никогда не ответит тебе. Боль от утраты будет жить внутри вечно. Такие раны не затягиваются, кто бы что не говорил. Стоит только вспомнить о том, что ты больше никогда не увидишь любимую улыбку, никогда не услышишь этот голос, что будил по утрам, что тебя никогда больше не одарит родное тепло и никогда больше не наградят нежные губы поцелуем. Слово «никогда» в этом случае приносит невыносимую боль. Смириться с потерей дорого человека невозможно. Принять этот факт со временем всё же удаётся, но смириться никогда.