Оттепель

На следующий день Гермиона проснулась лишь к полудню, ощущая себя полностью выспавшейся и отдохнувшей. Она не помнила, как уснула прошлой ночью, только лишь расслабленного Тео, который сидел в кресле напротив постели, где теперь было пустое место. Девушка привстала с кровати, открыла окно и, запустив свежий сентябрьский воздух, заметила на подоконнике увесистую стопку писем и подарков, которые пришли вчера по почте, но так ещё и не были разобраны. Сегодня она обязательно этим займётся. Усевшись на кровати, Гермиона заглянула во флорариум, где мирно спал её новый питомец, насыпав корма по инструкции, которая со всеми атрибутами лежала в подарочной коробке животного. Затем, она оглядела комнату и подумала, что пора бы начать одеваться, чтобы спуститься вниз, ведь в животе уже вовсю разыгралось чувство голода, которое сопровождалось характерным урчанием. Встав с постели на махровый ковёр, девушка на секунду потеряла равновесие, ощущая сильнейшую боль в области висков, будто резкий спазм или удар чем-то увесистым. Кажется, вчерашний алкоголь давал о себе знать. Вчера. Она попыталась прокрутить все события прошедшего праздника, но действия никак не увязывались в цепочку, то и дело спутываясь между собой. Она точно говорила с Невиллом, но о чем? Потом Рон провожал её до башни. То, что случилось дальше, она не могла забыть, хоть и хотела бы всем сердцем наложить на себя и своего парня, скорее всего теперь уже бывшего, «Обливиэйт», чтобы вычеркнуть эту ошибку. Интересно, Рон чувствует тоже самое? Что он делал после того, как она убежала? Рассказал ли Гарри? Вряд ли, он был слишком пьян для такого признания. Но странно, Гермиона четко помнила, что произошло, но детали будто ускользали между пальцев, необычное и пугающее ощущение. Дальше был Нотт, да, он успокаивал и провёл практически всю ночь с ней, сидя, то на краю кровати, то в кресле напротив. А что было дальше? Она уснула? Да, определённо, уснула. А потом был этот сон… Щёки девушки моментально вспыхнули, и она осторожно опустилась в кресло, чтобы окончательно не лишиться чувств. Ей снились его губы, тёплые, мягкие, нежные, до безумия осторожные и успокаивающие одновременно. И руки, такие сильные, но также чуткие и ласкающие, плавно очерчивающие её грудь, соски. Длинные пальцы медленно пробирались к внутренней стороне бедра. Чужие губы, которые она никогда в жизни не чувствовала на своих, во сне так уверенно покрывали её лицо и шею. Чужие руки, которые ощущались на девичьем теле, как самое единственное и правильное решение в мире. — Гермиона, ты бредишь, — прошептала она вслух своему отражению, которое смотрело на неё из зеркала с порозовевшим щеками и совершенно сумасшедшим взглядом. Ещё один фрагмент сна без разрешения ворвался в её сознание, словно она смотрела в Омут памяти. Вот он, Тео, сидит между её разведённых ног на постели, расстегивает ту самую белую рубашку, что вчера была на нем. Карие глаза с жадностью изучают смуглое тело, запоминая, каждый изгиб, каждый шрам, каждую родинку. — Да, Грейнджер, я знаю, что ты хочешь меня, признайся, — шёпот Тео был настолько реальным и обжигающим, что Гермиона распахнула глаза, которые, сама не заметила, когда зажмурила до этого. Ей даже пришлось осмотреть спальню, чтобы убедиться, что она действительно одна, а за окном белый день. — Что это со мной? Нужно выпить антипохмельное зелье, — буркнула девушка сама себе под нос. Кажется, её психика сработала в неправильном направлении из-за похабных действий Рона, и проявившим в тот же вечер сочувствие и заботу, Тео. Порывшись в сумке, найдя и влив в себя лекарство, девушка облегченно вздохнула, почувствовав, как тяжесть уходит из головы, и наконец начала собираться. Перед тем, как спуститься в гостиную, Гермиона отправила патронус Гарри, чтобы сообщить, что с ней все в порядке, просто устала после вчерашнего и сегодня отлежится в Башне. Пообещав, что присоединится к ужину или забежит в гостиную Гриффиндора. Её сильная и гордая натура старалась брать верх над испуганной девочкой, которая паниковала внутри. Гермиона стыдилась того, что произошло с Рональдом. Причём, она не понимала истоков этого чувства. Она хотела оправдать его поведение, доказывая, что сама виновата, а он всего лишь вспылил? Нет, она должна двигаться дальше, смотреть друзьям в глаза и не драматизировать. Ведь они живы, а это главное, ведь так? Довольствоваться этим её научила война, где ссоры казались ничем в сравнении с вероятностью увидеть близкого в последний раз. Вчера, те люди, от которых она бы хотела получить поздравление больше всех, находились в Австралии с кучей авроров и поддавались многочисленным вариациям исправить и восстановить то, что Гермиона стёрла собственноручно. Грейнджер боялась думать о родителях, попросту запрещала себе. Ведь это выбивало почву из-под ног. Ведь они живы, а это главное, ведь так? Снова про себя повторила девушка, прогоняя тоскливые мысли и спускаясь вниз по лестнице. Нотт чем-то гремел на кухне, параллельно напевая какую-то незатейливую мелодию из магловской рекламы. Что? Гермиона замерла на половине ступенек, стараясь вслушаться в текст. Это точно была песня о каком-то стиральном порошке. — Откуда ты знаешь эту песню? — спросила девушка, спускаясь вниз и поворачивая в сторону маленькой кухни. Кажется, Тео не заметил, как она спустилась, поскольку характерно дёрнулся от звука ее голоса. На нём была чёрное худи и какие-то огромные джинсы, которые были подвязаны чем-то вроде шнурка от кроссовок вместо ремня? Гермиона была не уверена насчёт шнурка, но выглядел парень максимально нетипично для своего повседневного образа. Хотя откуда ей знать? Ведь они не были настолько близки. — Не знаю, Драко постоянно напевает эту чушь около двух недель, вот и прицепилось ко мне, — Тео беззаботно пожал плечами, а Гермиона скорее бы поверила в то, что Хагрид профессиональный танцор балета, чем в то, что Малфой в принципе может что-то напевать, тем более что-то магловское, — Как ты себя чувствуешь? Выглядишь вполне сносно, — брюнет прошёлся придирчивым взглядом по Гермионе, которая была одета в бежевую водолазку и джинсы. Почему-то в эту секунду, мозг заботливо подкинул в голову все мельчайшие подробности сна, которые девушка даже не помнила до этого. Теперь же она готова была провалиться под землю или выйти в окно, лишь бы развидеть это. Грейнджер не заметила, как села на стул, и лишь, когда Тео, обеспокоено склонившийся над ней и внимательно изучающий задумчивую физиономию, поводил ладонью перед ее лицом, она вспомнила о своей невероятной способности говорить и отвечать на заданные вопросы. — Да, спасибо, я в порядке, — она прокашлялась, поспешно отворачиваясь от пристального внимания синих глаз. — Заметно, — съязвил Нотт, отстраняясь и возвращаясь на своё изначальное место у тумбы. — Серьезно, все хорошо. Я просто неожиданно кое-что вспомнила… — он обернулся сразу же после этого заявления, успевая поймать на веснушчатом лице эмоцию смущения. Ему понравилось то, что он увидел. — Отлично, Грейнджер, раз ты уже в норме, то будь так добра, свари нам утренний кофе. Я пытался разобраться с этой хернёй, — он кивнул в сторону несчастной турки, — Но она сопротивляется любой магии, даже тёмной, — как ни в чем не бывало обьявил Нотт, усаживаясь на соседний стул и игнорируя ошарашенный взгляд Гермионы. Тёмная магия в Хогвартсе? В исполнении старосты школы? Это что-то новенькое. — Это специальный набор для магловского способа приготовления, — пояснила девушка, вставая из-за стола и стараясь притушить свои порывы прочитать нотацию за неразумные действия, — Здесь нет ничего сложного. — Ностальгия по прошлому? — в голосе парня не было пренебрежения или издёвки, скорее искренний интерес. — Нет, просто нравится процесс. — Отлично, тогда теперь мы запишем это в лист твоих обязанностей. — Я подумаю, соглашаться мне или нет, ведь такую возможность нужно ещё заслужить, — хмыкнула Гермиона, ловко заваривая напиток из крепких зёрен для кофе. — Кстати об этом, как Малфой заслужил её? — девушка замерла на месте, это явно не то, что она была готова сейчас услышать. Нет, Гермиона не скрывала этого, не стыдилась, но… Нотт знал, Малфой сказал ему? Конечно. Тогда почему первый так долго молчал? — Это… это была банальная вежливость за то, что он помог мне разобраться с твоим пьяным телом в Башне, — быстро сориентировалась девушка, стараясь создать видимость занятости напитком, лишь бы не видеть лица собеседника. — Очень занятно. Ладно, Грейнджер, дыши. Я просто поинтересовался. — А я просто ответила тебе, — она поспешно поставила две кружки на стол, и все-таки взглянула на парня, который беззаботно накручивал свои кудряшки на палец. Кажется, Тео действительно просто хотел её немного подразнить. — Ты сегодня необычно выглядишь, — вдруг озвучила мысли девушка, тем самым меняя русло разговора. — Ищу себя. Не всегда классика бывает удобной, а эти бесформенные тряпки создают максимальный комфорт, — пояснил парень, делая глоток горячего кофе и призывая обещанный наполеон из холодильника, — Ставлю тебе «превосходно» за это зелье, — хмыкнул Тео, смакуя крепкий вкус на языке. Он ещё раз с пристрастием осмотрел Грейнджер, кажется, она выглядела вполне вменяемой, но ему попросту в это не верилось, учитывая вчерашнее её представление в гостиной. Тем более, после того, что Нотт нашёл в её мыслях прошлой ночью. Сегодня он был решительно настроен с этим разобраться, ещё не до конца осознавая возможные последствия. Именно поэтому, позавтракав и сославшись на важные дела, он покинул Башню старост, а Грейнджер направилась к себе в спальню, чтобы разобрать подарки и неотвеченные письма.

***

Гермиона потратила около трёх часов на разбор посланий. В этом году их количество было больше в разы, чем в предыдущие праздники, так как многие друзья не вернулись в Хогвартс после решающей битвы. Кроме этого, прибавились письма от людей, которые не были лично знакомы с Грейнджер, но узнали о её дне рождения из газет. Здесь были всевозможные сюрпризы от семейства Уизли, свитер, бесконечная помада и различные шутливые конфеты от Фреда и Джорджа. Гермиона чувствовала счастье и благодарность, когда выводила рукой ответные пожелания. Одной из последних, на глаза девушки попала чёрная коробка, что по размеру походила на обувную, но содержанием значительно отличалась. Под серебряным бантом также аккуратно был прицеплен лист чёрной бумаги с белыми чернилами. «Гермиона! Возможно, нет, ты точно удивишься, но мне хотелось сделать для тебя что-то хорошее, ведь именно этого ты заслуживаешь и заслуживала всегда. Я вспомнил наш разговор о магловской технике, и то, что ты рассказывала о своём детстве и семье. Я догадываюсь, как ты любишь быть уверенной и всё контролировать. Поэтому мой подарок таков. Кроме того, я знаю, что Нотт тоже кое-что приготовил для тебя. Мне кажется, что это несущественное дополнение тебя также порадует. С днём рождения! Д. Малфой П.С. Я пойму, если ты решишь вернуть подарок, но это всего лишь извинение за мою предвзятость в прошлом.» Когда она дочитала последнюю строчку, то сама не заметила насколько разнервничалась. Ладони вспотели, а сердцебиение заметно ускорилось. Девушка поудобней села на кровать и ещё раз перечитала записку, чтобы убедиться, что ей точно не показалось. Ошибки быть не могло, это подарок от Драко. Может кто-то решил пошутить над ней? В таком случае шутка получилась не очень веселой. На всякий случай, Грейнджер зажала палочку в правой руке, а левой потянула за бант. Когда крышка была уже в стороне, взрыва не произошло, и на неё не рухнуло проклятье, а это уже отличный знак. Отложив своё оружие, Гермиона с любопытством заглянула в коробку, отодвигая упаковочные листы. На самом верху лежало что-то похожее на ошейник, но слишком изысканное. Серебристая кожаная шлейка, центр которой был инкрустирован тремя камнями, похожими на сапфиры. Малфой совсем сошёл с ума? Что это и сколько стоит? Этикетка на подарке действительно подтвердила, что это был ошейник для питомца, на котором с помощью простейших заклинаний, можно сделать гравировку имени кошки. Не удержавшись от любопытства, девушка притянула к себе на колени пушистое создание, которое до этого, то спало на подушке, то внимательно следило за своей хозяйкой. — Дюшик, иди-ка сюда, мы только примерим, а потом отошлём обратно, правда? — ошейник, сразу же подстроился под нужный размер и мягко обвил шею полосатого кота, который теперь довольно валялся на спине, подставляя пузо, — Ты очень красивый котик, но боюсь, что такое нам не по карману. Мы ведь не аристократы. Было несколько попыток снять дорогущий на вид ошейник, но котёнок то шипел, то вовсе пытался выпустить когти, поэтому Гермиона убедила себя, что ничего страшного не случится, если Дюшес походит в нём до вечера. Только до вечера. Шатенка вернулась к разглядыванию остального содержимого коробки. Это был фотоаппарат моментальной печати на смешной полосатой верёвке. И да, абсолютно точно, это было магловское устройство. Только сейчас Гермиона вспомнила, что тогда, когда они с Малфоем пили кофе, она говорила, что обычные фотографии ей нравятся гораздо больше, чем колдо. Ведь ты всегда знаешь, что тебя на них ждёт, никто не исчезнет. К верёвке была привязана маленькая карточка, подписанная всё тем же каллиграфическим почерком: «Желаю, чтобы эта камера видела только счастье». Девушка пребывала в растерянности. Это было неожиданно внимательно и приятно, но получить такой подарок от Малфоя, казалось чем-то противоестественным. Помимо этого, Гермиона почувствовала укор совести, которая напоминала, что ей пора бы начать действовать в вопросах сближения. Не долго думая, Грейнджер настроила камеру и запечатлела котёнка, который валялся в складках одеяла. Фотография сразу же вылезла из камеры и получилась поразительно милой. Именно на ней девушка и написала свой ответ поздравителю: «Драко, спасибо тебе за поздравления! Мы с Дюшесом немного растеряны, но приятно удивлены. Не стоило так тратиться, ещё раз спасибо! Г. Грейнджер» Не сильно официально? Вряд ли что-то, написанное на обратной стороне фотографии полосатого пузатого котёнка, может в принципе быть официальным. После того, как все благодарственные ритуалы были окончены (так ей показалось, ведь из головы совершенно вылетел конверт от Люпина, что покоился в сумочке), Гермиона направилась в библиотеку, чтобы почитать более подробно о своей новой зверюшке, что теперь жила с ней в Башне старост. И нет, это она не о Теодоре Нотте. Девушка шла по коридорам Хогвартса стремительным шагом, не желая встретить кого-то из друзей, особенно Рона. Хотя последнее сводилось практически к невозможному, так как она специально определила период своего похода в библиотеку во время тренировки по квиддичу у команды Гриффиндора. Стоило ей порадоваться собственной сообразительности, как в поле зрения появилась рыжая макушка, к счастью, это была Джинни Уизли, но и отвечать на её вопросы совершенно не хотелось. К тому же, Гермиона пока ещё не придумала, как преподнести информацию о случившемся или же вовсе сделать вид, будто ничего не было. Джинни практически неслась по коридору, сломя голову, не удивительно, ведь она опаздывала на ту самую тренировку, которая должна была спасти Грейнджер от нежелательных встреч. Недолго думая, Гермиона тоже бросилась бежать, чтобы скорее скрыться за дверью библиотеки, пока подруга не обнаружила её в толпе. Запыхавшись и напрочь сбив дыхание, гриффиндорка вихрем внеслась в заветную библиотеку, и с такой силой хлопнула дверью, что получила несколько гневных взглядов в свою сторону, в том числе, от Мадам Пинс, которой пришлось проснуться. Отчитав себя за такую беспечность и детское поведение, Гермиона сделала несколько глубоких вдохов и прошла по направлению к дальним стеллажам, где обычно освещение было намного хуже, но тем больше привлекало её. — Кажется, за тобой гнался минимум Василиск, максимум первокурсник с любовной открыткой, — Грейнджер вздрогнула и сразу же обернулась на обладателя голоса. Малфой сидел в плохо освещенном углу и лениво теребил страницы какой-то книги по древним родовым заклинаниям (это Гермиона выяснила позже), по его мимике было понятно, что его явно впечатлило то фееричное представление с забеганием в библиотеку. Драко расслабленно кивнул на пустующий стул напротив, от чего Гермиона непроизвольно вздрогнула и покосилась на него. Он, что, предлагал ей сесть за один стол? Всё это начинало походить на первоапрельскую шутку. Но девушка упрямо приняла предложение и села. Сначала подарки, а теперь общий стол. Может это не Малфой? Ещё подумает, что я его боюсь, или того хуже, стесняюсь. Нет, я не доставлю тебе такого удовольствия, хорёк. — Нет, я просто торопилась, — соврала Гермиона, которая только сейчас начала приходить в себя после незапланированной пробежки. — Боялась, что кто-то быстрее тебя возьмёт книгу «1001 метод спасения Гарри Поттера»? — Малфой явно веселился, хоть и не выдавал эту эмоцию на своём чересчур правильном, фарфоровом лице. Стоит признать, что в полутьме оно выглядело ещё лучше из-за контрастности теней. — Очень смешно, — хмыкнула она, призывая к себе с полок нужные книги. Она знает все полки здесь? Не удивительно, с такими заботливыми друзьями, как Поттер и Уизли, я бы тоже выучил каждую книжку, если бы это хоть как-то сократило вероятность моей смерти от их сногсшибательных идей. Несколько минут они сидели в кромешной тишине, как собственно и положено в библиотеке, но в обоих головах кипел настоящий водоворот мыслей. Почему он вдруг так любезен со мной?

Что же мне ей сказать, чтобы она не заподозрила мой неестественный интерес? Как приблизиться к нужной информации?

— Большое спасибо за подарок, — вдруг выпалила Гермиона, которая не смогла придумать ничего лучшего в этот момент, — Я отправила тебе снимок с ответным письмом. — Да? Спасибо, я ещё не получал почту сегодня. Тебе понравилось? — их беседа была похожа на разговор двух коллег, которые едут в лифте после работы и не знают, что же ещё им обсудить. Малфой, тебе нужно собраться, думай о Нарциссе. — Очень, оказывается, ты очень внимательный. — Возможно, — холодно ответил он, внутренне паникуя от осознания, что сам завёл разговор в тупик. Малфой ещё раз оглядел девушку с ног до головы, спутавшиеся волосы, нахмуренные брови и снова какая-то бежевая магловская тряпка, но в этот раз более облегающая, уже не полная катастрофа, но комплимент всё-таки не сделать. Гермиона заёрзала на стуле, параллельно листая книгу о магических питомцах. Ей было ужасно неуютно вот так сидеть напротив Драко Малфоя, который ещё и был вежлив. В тишине сидеть было ещё более нелепо. — Ты пытаешься со мной подружиться потому, что я живу в одной Башне с Ноттом? — озвучила свою догадку девушка. В эту секунду Драко будто облили ледяной водой, но он не подавал виду, постукивая пальцем по столу, не сбивая такт. — С чего ты решила, что я вообще хочу с тобой подружиться? — он выглядел настолько нагло и самодовольно, что щёки Грейнджер моментально вспыхнули от вероятности ошибочного суждения, но она быстро пришла в себя, припоминая подарок и открытку от него. — Ты достаточно мило общался со мной тогда на кухне, а затем прислал подарок. Хотя, ты прав, возможно, подобное общение у тебя со всеми гриффиндорцами, просто до меня очередь дошла только сейчас, — она язвила очень умело, что безусловно вызвало в Драко личностную симпатию, но признаваться в этом он точно не хотел. Её излишняя самоуверенность и вздёрнутый нос не на шутку бесили. — Ладно, Грейнджер, возможно, ты мне действительно интересна, — легче согласиться с тем, что эта девчонка там напридумывала себе, и спокойно двигаться к своей цели, нежели снова видеть её пронзительный карий взгляд. — С чего вдруг, Малфой? Этой неугомонной всё равно по какой теме задавать вопросы? Нужно что-то придумать, что собьёт ее с толку и ненадолго заткнёт. — Может я влюбился в тебя? Как считаешь, Грейнджер? О, да, сработало, как нужно. Теперь Гермиона сверлила взглядом стену за плечом Малфоя и нервно теребила край водолазки. Несмотря на то, что она прошла войну, много лет выпутывалась из разных передряг, она оставалась всё той же наивной девочкой, которую волновали слова о симпатии и чувствах. Тем более, подобные откровенные намёки. Её мозг активно переваривал полученную информацию, как реагировать? Это насмешка или какая-то проверка? — Не уверена, что ты способен на любовь. Тем более, на любовь к студентке Гриффиндора, — Гермиона была довольна своим ответом, а Малфой и не ожидал от неё чего-то меньшего, ведь уже понял, что она не глупа, и водить её за нос такими простыми уловками точно не получится. — Ладно, Грейнджер. Прости. Просто мне понравился тот наш разговор, я понял, что ты интересный собеседник, но не заставляй меня унижаться ещё больше и продолжать восхвалять твою невероятную героическую персону. После этой небольшой беседы с расставлением точек над «i», каждый остался доволен, а это значило, что они могли продолжать существовать за одним столом. Так, просидев вместе около полутора часов, они смогли обсудить школьные предметы, которые нравятся каждому, пробелы образовательной программы и новую политику Министерства Магии. Неизвестно сколько бы ещё они просидели вместе в библиотеке, если бы не патронус в форме лошади, что так стремительно пронёсся к столу, где сидели Малфой с Грейнджер, что они вздрогнули и отпрянули от стола. «Гермиона! Кто-то избил Рона. Он не пришёл на тренировку, а потом я нашла его под трибунами без сознания. Мы с Гарри отнесли его к Мадам Помфри. Ждём тебя здесь». Не дожидаясь окончания послания, Грейнджер вскочила из-за стола и стала закидывать разложенные вещи в сумку, но руки предательски тряслись, что ещё больше взвинчивало девушку. — Успокойся, — холодно сказал Малфой, который тоже встал из-за стола, приближаясь к Гермионе, он начал осторожно складывать её идиотские магловские ручки и карандаши, — Чей это патронус? Ты вся трясёшься, подыши. Ты же героиня войны, а не сопливая Пуффендуйка-первокурсница. Возьми себя в руки, иначе Помфри выставит тебя за дверь, — Малфой успокаивал её? Если бы Гермиона не была и без того ошарашена, она бы непременно заметила бы это. — Это патронус Джинни… Как я могу успокоиться, ты ведь слышал, что… — Что? Ну, разбили нос твоему драгоценному Уизли. Он же в мед пункте, а не в морге, — Драко безразлично пожал плечами. Удивительно, но его слова помогли прийти в чувства. — Мерлин… Да, ты прав, что это я… Ладно, извини, мне пора и спасибо! — и она выбежала из библиотеки практически также быстро, как изначально в неё ворвалась.

***

Рон был в порядке. И, как бы смешно это ни звучало, но Малфой оказался прав, Рону разбили нос. Помимо этого, было сломано несколько рёбер и какое-то сильное оглушающее из-за которого парень до сих пор был в отключке. — Не волнуйтесь, к завтрашнему ужину он будет в полном порядке, — заключила Мадам Помфри и выставила обеспокоенных друзей за дверь, чтобы другие пациенты не тревожились от посторонних. — Кто мог сделать такое, а главное зачем? — не унималась Джинни, когда они втроём брели после ужина. В этот вечер есть не хотелось никому, поскольку атмосфера снова превращалась в угнетающую. — Не знаю, может Малфой? — ответил Гарри не раздумывая. У этого парня всегда для всех проступков был один кандидат. — Нет, он не мог. Он сидел со мной в библиотеке, и когда я пришла туда, также был там. У него алиби, — Гарри пропустил мимо ушей, что Гермиона была так осведомлена о местоположении хорька, но Джинни запомнила такой необычный факт. — Я просто не понимаю, кто и зачем мог такое сделать? Разве у Рона были конфликты с кем-то, что думаешь, Гермиона? — несмотря на то, что она злилась на Уизли, её сердце просто обливалось кровью от волнения. И в эту секунду её буквально озарило. Конфликт. Кто знал, кроме них с Роном о том, что произошло прошлым вечером? Ну, конечно! — Ребят, я пойду к себе, нужно подумать и доделать доклад на завтра. Главное, что теперь Рон в порядке, а завтра мы сами у него спросим, что произошло, — после своей финальной реплики, Гермиона настолько быстро ретировалась, что даже не дослушала прощаний Гарри и Джинни, которые переглянулись между собой. — Ты веришь, что она могла не доделать доклад на завтра? — обеспокоено уточнила Джинни у своего парня, который всё это время крепко сжимал её ладонь. Гарри не на шутку беспокоился о том, что если он отойдёт на минуту от девушки, то с ней обязательно тоже что-то случится. — Не верю. Она какая-то странная…

***

Гермиона распахнула дверь спальни Теодора, застав того в привычной позе на постели с книгой. У него под боком мирно сопел Дюшес. — Нотт! Зачем ты избил Рона? — её голос сразу же принял угрожающий оттенок, а в руке уже уверенно была зажата палочка. — Грейнджер, ты когда-нибудь научишься стучаться? Или ты чувствуешь себя тут, как дома? — Тео было настолько безразлично предъявленное обвинение, что он даже не оторвался от чтения, лишь почесал питомца за ухом. — Ты слышишь, что я тебе говорю? — Гермиона разозлилась не на шутку, поэтому ему всё-таки пришлось отложить книгу и встать напротив девушки, плотно прижимаясь грудью к кончику её палочки. Грейнджер растерялась от такой наглости и открытого павлинства. — Я прекрасно тебя слышу, Грейнджер, для этого тебе не обязательно кричать и тыкать в меня своей палочкой, — после этого, с кошачьей ловкостью, он схватил её палочку и швырнул на свою кровать. Ей стало страшно, — А вот теперь можно поговорить. Что именно тебя настолько возмутило? — настала его очередь задавать вопросы. Гермиона сразу же залилась румянцем и стушевалась, находится с ним так близко было чересчур волнительно. — Зачем ты это сделал? — Не думай, что мир крутится вокруг тебя, Грейнджер. Я это сделал потому, что этот урод должен понять, если девушка говорит «нет», то это значит «нет», а не забавное кокетство, которое можно проигнорировать и констатировать, как разрешение, чтобы облапать, — Гермиона замерла, слова стояли в горле, а в глазах почувствовалась влага. Она не хотела вспоминать то, что произошло, — Если бы это не повторилось с тобой, то не факт, что он бы не сделал так с другой девочкой, которой повезло бы меньше, чем тебе с портретом. У тебя есть ещё вопросы ко мне? — и тут пазл в каштановой голове сложился. — Но я же не говорила тебе про подробности случившегося и тем более про портрет, — на лице девушки отразился испуг, и она отступила на шаг назад, — Нотт, ты что, залез ко мне в голову?! Чёрт, почему ты такая умная и проницательная, Грейнджер, когда это совершенно не нужно? Тео еле сдерживал себя, чтобы не наорать на девушку в ответ. И вдолбить в её голову то, что она злится не на того человека. Нельзя оправдывать даже предпосылку к насилию, дура. Гермиона же в эту секунду готова была отключиться от страха, поскольку, если Нотт действительно залез к ней в голову, то он мог узнать и о Малфое, а это значит… — Да, Грейнджер, я влез в твои мысли, когда ты уснула. И я ни о чём не жалею, ведь я правда не понимаю, что творится в твоей башке, если ты продолжаешь оправдывать и выбирать Уизли, даже после того, что он сделал! — он терял контроль и снова сократил то расстояние, на которое она отошла, — И ещё, объясни мне, что на нашем коте делает побрякушка, которая стоит дороже самого Дюшеса? — ему следовало бы прикусить язык, признаться в содеянном и выгнать её из своей спальни, но отступать уже было поздно. К тому же, Грейнджер только провоцировала Тео своим бесстыдным взглядом. — Ты порылся в моих мыслях, без моего разрешения, а теперь ещё и пытаешься меня в чём-то обвинить? Прости, Тео, но я тебя не понимаю. Почему я вообще должна отчитываться перед тобой? — она по привычке сложила руки на груди и посмотрела на него исподлобья. Только сейчас Нотт ощутил собственное превосходство в росте над ней, кажется, её макушка упиралась в его плечо. — Грейнджер, ты такая умная, но одновременно такая идиотка, — выдохнул он, запуская ладонь в свои кудри. В нём боролись два диаметрально противоположных желания. — Если ты думаешь, что после всего этого, тебе будет позволено меня оскорблять, и в принципе говорить со мной, то ты сильно… — но Гермиона не успела закончить свою строгую и полную недовольства фразу, поскольку Тео с силой притянул её за локоть на себя. Горячие пухлые губы сразу же накрыли губы Грейнджер, от чего она практически потеряла сознание, от одной секунды, всего лишь касание, и он сразу же отстранился. — Что ты делаешь? — её пытливые глаза бегали по лицу, пытаясь найти ответ в синих глазах. — Ты всё еще не поняла? — прошептал Нотт, который снова смотрел на губы девушки. Он не соображал, нет, абсолютно точно не соображал. Может кто-то напоил его амортенцией? Сейчас это было единственным логическим объяснением происходящего. Конечно, я просто под зельем. Нужно расслабиться и принять происходящее. А завтра я обязательно найду этого юмориста. Его ладонь больше не сжимала девичий локоть, а осторожно лежала на талии, ни на сантиметр ниже. Он позволил себе грубость с ней, но иначе её было не заткнуть. — Грейнджер, можно я поцелую тебя? — снова этот обжигающий бархатный шёпот, такой же как в её сне, и его морские глаза, со шрамом с правой стороны, упирались в её карие. Гермиона была растеряна не меньше Нотта, который не понимал, что делал и просто продолжал ждать ответ. — Да, — промямлила девушка, боясь и одновременно желая повторения произошедшего. — Ты уверена? Ты можешь отказать, и мы забудем, просто…- теперь была его очередь прерваться на середине фразе, потому что Гермиона встала на носочки и с жаром поцеловала манящие губы. На вкус они были именно такими, как в её сне, такие же ласковые и одновременно напористые, сладкие, но с привкусом сигаретной горечи. Нотт осторожно раздвинул девичьи губы, проникая своим языком внутрь и переплетаясь с её. Внутри всё клокотало от такой неправильной близости, Тео был полон противоречий в эту секунду, но продолжал задавать темп и углублять поцелуй. Ещё секунда, и я оттолкну её. О чём она вообще думает, целуя меня? Совсем умом тронулась. Но он не оттолкнул, продолжая с жадностью выцеловывать потрескавшиеся губы девушки. Его рука зарылась в каштановые волосы и притянула ещё ближе, в тот момент, когда Гермиона неуверенно обвила мужскую шею руками. Никто не целовал её с таким обожанием и страстью раньше, от этого внутри всё сжималось и завязывалось в узел. Его язык ласкал изнутри, настолько правильно, словно по какой-то методичке. Мерлин, она, что не умеет целоваться? Надо поработать над этим. Бляяять, у меня снова встал на неё.