Оттепель

Регулярные дожди, осенняя прохлада, сырость, горы домашней работы, плохое настроение и неопределённость. Вот, что для всех приготовил неожиданно начавшийся октябрь. Именно такая атмосфера лёгкого раздражения витала в воздухе, и без того не очень солнечного и дружелюбного подземелья. Драко сидел на чёрном кожаном диване, сцепив пальцы между собой, тем самым создавая подставку для своей шеи, и опрокинув светлую макушку назад, чтобы взгляд упирался в потолок, а не в людей, которые сидели по обе стороны от него. Его мысли блуждали далеко за безопасными стенами Хогвартса, где-то там, где проблемы были намного весомей, чем трудное задание по Древним Рунам. Прошло больше месяца с того злополучного визита в Азкабан. Малфой-младший закладывал себе срок не более двух недель на разработку и частичное выполнение плана. Он так и не решился поговорить с Нарциссой на эту тему лишь потому, что боялся услышать подтверждение слов отца о том, что они связаны, и теперь Драко снова на коротком поводке, который начинал стягивать горло всё больше. Подумав об этой параллели, Малфой сделал глубокий вдох, от чего рот сразу же наполнился привкусом мерзкого сигаретного дыма. Распахнув голубые и холодные, как сталь, глаза, Драко вперил гневный взгляд в Теодора, который развалился справа от него. Нотт выглядел расслабленно, ведь он практически не сидел, а стекал с дивана, длинные ноги были нагло возложены на стеклянный столик напротив. — Ты в курсе, что правила в гостиных не поменялись? Потуши, — фыркнул Драко, встречая на себе два синих смеющихся камушка. Как же это бесило. — Ты в курсе, что я могу снять с тебя баллы, если ты не заткнёшься? Я целый день выслушивал нотации от Макгонагалл из-за того, что сраные старосты факультетов не смогли составить график патрулирования. Поэтому сейчас я выкурю сигарету, игнорируя твою недовольную рожу, — фыркнул Нотт, который говорил нарочито громко, чтобы старшая Гринграсс услышала его реплику, ведь именно из-за её длинного языка, никто не соглашался вставать в пару по патрулированию со Слизерином. Тео был очень напряжён ещё и из-за того, что Грейнджер избегала его, совсем также, как он избегал её до дня рождения. Только разница была в том, что до этого не было поцелуя, с которым он уже не просто смирился, а даже решил, что хочет повторения. В планах парня не было давить на Гермиону своим вниманием, но тот факт, что она продолжала таскаться повсюду с Поттером и Уизли, даже после того, как последний получил по роже за сделанное, выводило из себя. Ведь он не мог даже предъявить ей за такое безразличие. Терпеть становилось всё сложнее. — Мальчики, мне кажется, вам нужно расслабиться. Не знаю, может сходите на маникюр? — рассмеялась Пэнс, которая до этого внимательно изучала вежливый диалог парней, что могли вцепиться в глотки друг друга в любой момент из-за собственной подавляемой агрессии. — Лучше помолчать, ты видишь, наши друзья сегодня не в настроении, — хмыкнул Блейз, присаживаясь на ручку кресла, в котором сидела Паркинсон, — А ты, Нотт, либо туши своё курево, либо вали в Башню и придавай пассивному курению Грейнджер. Мы тут пытаемся беречь своё здоровье, верно, Пэнс? — язвительно добавил Забини. Тео всё-таки потушил сигарету, сделав напоследок жадную затяжку. — У меня отличное настроение, друзья, — кудрявый нарочито подчеркнул последнее слово, подтягивая рукава водолазки, что торчала из-под мантии, и встал с дивана, — Как там твой клуб униженных и оскорблённых, Пэнси? — позже Тео сам не мог понять зачем решил выплеснуть свою накопившуюся раздражительность на людях, которые по-человечески с ним общались и не были лицемерными. Хотя отношение к Малфою определённо поменялось. Ещё с детства они чувствовали в друг друге соперников, оба чистокровные, богатые, не обделены умственными способностями, но это ощущение пропало, когда началась история с Пожирателями, а затем война. Но вот сейчас, когда Тео увидел в мыслях Грейнджер образ Драко, а затем этот хренов ошейник на коте, Нотт снова почувствовал прежний возрождающийся дух противостояния и борьбы за обладание лучшим. Остаётся вопрос, с каких пор Грейнджер причислялась к «лучшему»? Нет, Тео просто бесило, что Малфой мог также легко войти в круг её общения, будто это не он несколько лет клеймил её словом «грязнокровка». — Хочешь вступить в него? Мы встречаемся по четвергам, уверена, для тебя там тоже найдётся место, — спокойным и даже ласковым голосом отозвалась Пэнси. Никто не хотел вестись на пустые провокации. — У меня ощущение, будто я сижу в гостиной Гриффиндора. Меня тошнит, я пойду к себе, — и когда Тео уже дошёл до выхода, получая в спину несколько вопросительных взглядов слизеринцев, за спиной раздался всё такой же незаинтересованный и до жути самоуверенный голос друга. — Я думал, тебе нравится проводить время с гриффиндорцами, — Тео резко обернулся, с вызовом глядя на блондина, который просто ликовал от своего маленького, но очень выгодного наблюдения. — Что ты там сказал? — Нотт нахмурил брови, возвращаясь обратно к диванам. Блейз тоже встал, подходя ближе, чтобы занять более выгодную позицию для растаскивания драки. — Говорю, жаль, что мы не оправдали твоих ожиданий. Спокойной ночи, Тео, — максимально невинно прокомментировал Малфой, и первый покинул невидимый ринг, чтобы уйти в свою спальню. — Пахнет жареным, — хмыкнула Пэнс, наблюдая, как Тео яростно ретировался из гостиной следом за Драко, только в противоположном направлении. — Присаживайся, моя дорогая, у нас места в первом ряду. Только я ещё не выяснил, в честь чего был наш сегодняшний концерт, но обязательно этим займусь, — Блейз плюхнулся на освободившийся диван и похлопал рукой по соседнему месту, приглашая подругу присесть рядом. Тем временем, в спальне мальчиков Малфой продолжал расхаживать из стороны в сторону, стараясь хоть как-то систематизировать свои мысли. С чего это вдруг я взъелся на Нотта? Это всё его чёртовы сигареты вывели меня из себя. Драко не помнил дня, когда бы всерьёз злился на кого-нибудь из друзей, желание пустить в лоб невербальную Аваду или дать по роже, разумеется, не считается. Тем более, что Пэнс была права, ему нужно было расслабиться. Стеклянный взгляд сразу же метнулся к прикроватной тумбочке, что заботливо берегла в себе бутылочку отличного коллекционного огневиски. Как только горячая жидкость потекла по стенкам горла, Драко немного успокоился, возвращая себе способность рационально мыслить и анализировать. Ему не нравилось, что ситуация проворачивалась не в его пользу. Конечно, Малфой знал, что с Грейнджер будет непросто, но он никак не мог ожидать того, что девушка начнёт проявлять встречный интерес, да ещё и окажется вполне сносным собеседником. Как же это раздражало. Незаметно таскаться за гриффиндоркой, которая носилась, как ошпаренная кошка, между этажами Хогвартса, чтобы успевать не только посещать всевозможные дополнительные занятия, но и постоянно лазить со своими тупоголовыми дружками, всё это действовало на нервы. Кроме того, Малфой, осторожно наблюдая за Грейнджер в Большом зале, совершил невероятное открытие. Карие глаза, обрамлённые плотными чёрными ресницами, то и дело метались по слизеринскому столу, каждый раз, когда её друзья отвлекались. Сначала Драко показалось, что она заметила его маленькую слежку, и теперь специально провоцировала ответными взорами, но затем, несколько раз внимательно проследив маршрут карамельного взора, его будто осенило. Она смотрела на Нотта, постоянно смотрела, украдкой, чтобы никто не заметил, даже немного стыдливо, но было поздно, Малфой заметил, как и заметил то, что она больше не пыталась невзначай сесть поближе к Уизли на уроках, а наоборот отдавала предпочтение Поттеру. Ещё через три дня, Драко убедился в ещё одной своей догадке, Нотт смотрел на Грейнджер примерно с той же частотой, что и она на него. Конечно, он был более искусным в вопросе бросания томных взглядов, но не настолько, чтобы Драко этого не заметил. Синие глаза постоянно искали взлохмаченную каштановую прическу на совместных парах факультетов, но прочитать эмоции Тео не получалось. В этот понедельник, блондин дошёл до ручки, пытаясь разгадать новую задачку, именно поэтому на паре по ЗОТИ, Драко постарался осторожно проникнуть в мысли сокурсника, но сознание того было настолько умело сокрыто от смотрящего, что Малфой даже удивился этим обнаруженным способностям Тео. Что же происходило между этими двумя из Башни? Драко жалел, что не зачаровал ошейник кота, чтобы стать третьим незримым сожителем, а ведь эта подленькая уловка многое бы упростила, но нет. Теперь он, наследник знатного рода, был вынужден погружаться в тонкости чужих взаимоотношений. Помимо этого, Малфоя безусловно интриговало и подстёгивало такое беспечное, как всегда весёлое расположение Тео, будто он кичился, что имеет что-то, чего-то может не быть у Драко. Возможно, это была паранойя, но блондину определённо не нравилось быть позади Нотта, который с такой скоростью завладел вниманием гриффиндорки. Да, Тео не был Пожирателем, он не оскорблял её за кровь и за внешний вид, но это совсем не значит, что Нотт так не думал раньше, а теперь, он словно святой мученик был допущен до божества с каким-то непонятным гнездом на голове. Нет, так не будет, Нотт, ты не помешаешь моим планам с Грейнджер. Драко фыркнул в ответ на свои нелепые мысли, и плеснул ещё немного крепкого напитка в опустевший стакан. Этот кудрявый бес и хренова заучка сведут меня с ума, честное слово. Надеюсь, Люциус, ты гниёшь в своей камере и радуешься тому, что твой сын ошивается рядом с маглорождённой, чтобы выбить тебе пару деньков на свободе.

***

На улице пахло свежескошенной травой и мокрым асфальтом после проливного дождя. Уставшие от занятий и плохой погоды студенты, теперь же лениво прогуливались по территории Хогвартса после плотного ужина. Гермиона вдохнула полной грудью и поправила мантию в районе горла, кажется, следовало начинать одеваться теплей, к вечеру ветер становился неприятно пронизывающим и колючим. — Ты не замёрзла? — спросил Гарри, замечая, как подруга поёжилась от очередного порыва холодного воздуха. Он взял девушку под руку и слегка прижался плечом, создавая дополнительное тепло между телами. — Слегка, нужно было надевать свитер с горлом, на улице ужасно сыро, — Грейнджер сморщила нос в знак негодования, это была её дурацкая привычка, которая никак не поддавалась контролю. Они спускались по холму, придерживаясь друг за друга, чтобы не поскользнуться на влажной и подмёрзшей траве. — Потерпи немного, сейчас Хагрид напоит нас горячим чаем. Смотри, наверное, чайник уже вскипел, — Гарри указал ладонью в сторону заново отстроенной хижины, из трубы которой валил плотный дым. Девушка согласно кивнула и улыбнулась, в душе стало по-настоящему тепло и уютно от мысли о предстоящем визите. С начала учебного года они ещё не были у Хагрида в гостях из-за новых обязанностей и плотного графика, тем более не видели его старое/новое жилище, которое попало под руку психически неуравновешенной Беллатрисы Лестрейндж во время битвы. Поэтому теперь, шествуя широким шагом, Гарри и Гермиона были приятно взволнованы, несмотря на начинающуюся морось. — Мне кажется, сегодняшний вечер пройдёт просто замечательно, я так соскучилась по нашим посиделкам, — искренне проговорила девушка, игнорируя тревожный взгляд Поттера, который безусловно подыгрывал ей, делая вид, что не замечает неполноценный состав их компании. — Я в этом даже не сомневаюсь. Мы ведь вернёмся к отбою? Мы с Джинни договорились посидеть немного в гостиной перед сном, — Гарри выглядел слегка смущённо, но всё же намного лучше, чем пару месяцев назад, когда они с Джинни позволяли себе лишь тайные встречи и переглядки. — Конечно, к тому же, я хочу лечь пораньше, завтра будет сложная пара по Зельям у Слизнорта, — враньё, Гермиона надеялась, что они просидят у Хагрида, как можно дольше, чтобы вернуться в Башню старост никем незамеченной, — Кстати, как у вас дела? — О, всё просто отлично, не считая того, что Рон бросает на нас гневные взгляды каждый раз, когда я пытаюсь взять за руку его сестру, — рассмеялся парень, неловко почёсывая макушку. Грейнджер еле сдержала улыбку, её переполняли чувства радости за самых близких друзей, представляя пунцовое от возмущения лицо Рона, — Кстати, раз ты сама начала эту тему, что между вами с Роном происходит? Сегодня он сослался на то, что ему нездоровится после тренировки, но я ведь не слепой, и вижу, что вы вторую неделю сами не свои, — Гермиона стушевалась, стараясь продумать для себя пути отступлением, — Даже не пытайся отрицать. Ты знаешь Рона, он сам у себя на уме, и как всегда яростно тараторит что-то про Малфоя и Нотта. Поэтому я обращаюсь к тебе, за разумным объяснением, точнее нет, за любым объяснением, скажи мне хоть что-то. Мы с Джинни не можем понять, как вам помочь, если вы оба молчите словно под заклинанием. — Да, ты прав, — обессиленно выдохнула Грейнджер, набираясь храбрости для продолжения этого диалога. Ей сложно было врать, когда на неё смотрели родные, обеспокоенные голубые глаза, в которых читалось множество не отвеченных вопросов, — Это не просто, Гарри, я сама пытаюсь понять, но мы с Роном даже не обсудили, что сейчас между нами. Дело в том, что кое-что произошло и теперь… Теперь, я не знаю, как вести себя с ним. Одна моя часть кричит о том, что лучше нам прекратить общение и отстраниться друг от друга, но другая, — Гермиона остановилась, озадаченно потирая переносицу. Её голова была переполнена мыслями уже больше двух недель, и только сейчас эти мысли нашли выход в виде разговора с Гарри, — Но другая часть напоминает мне, что мы все одна большая семья, и в наших жизнях было достаточно трудностей и горя, чтобы сейчас так просто отказываться от близкого человека, — она нервно запустила ладонь в волосы и только сейчас заметила, что друг наложил на неё согревающие чары, ведь покалывание в замёрзших пальцах исчезло. — Так, успокойся, давай разберёмся вместе. Ты ведь знаешь, что я всегда рядом с тобой? Не нужно паниковать, просто расскажи мне, — Поттер положил крепкие ладони на девичьи плечи и немного её встряхнул, чтобы взбодрить. Грейнджер сама не заметила, как глаза начало щипать от непрошенных слёз, Гарри, он всегда был таким хорошим другом для неё, всегда знал, что сказать и старался помочь. А она? А она хотела скрыть от него суровую реальность, в которой сама ещё не приняла произошедшее с Роном, а уж тем более тот чёртов поцелуй, которые мучал её каждую ночь во снах, — Что произошло, Гермиона? Скажи мне, ты ведь знаешь, я приму всё. Если тебе неловко потому, что я парень… — Нет, нет, Гарри, дело не в этом, просто…- по её щеке стекла одинокая слеза, которую девушка сразу же стёрла рукавом. — Давай, Гермиона, я слушаю, только не плачь. Ты ведь знаешь, я не переношу женских слёз, сразу теряюсь, — это была абсолютная правда. Ведь даже сейчас, видя взвинченное состояние лучшей подруги, Поттер нервничал, хоть и не подавал виду, чтобы не сбивать русло разговора. — Мы с Роном сильно поссорились в тот вечер, когда он провожал меня до Башни старост после празднования моего дня рождения, — неуверенно продолжала девушка, но пытливый голубой взгляд не отрывался от бледного лица. — Это я понял по тому, как яростно он влетел в спальню той ночью. Из-за чего вы повздорили? — Он приревновал меня к Нотту, сказал, что я таскаю Малфоя в свою спальню и ещё много чего, что я бы не хотела вспоминать, — она плакала, не в состоянии больше сдерживаться. Тяжело было быть постоянно сильной, весёлой и храброй. — Мерлин, Рон, — на лице Гарри отразилось негодование, — Он всегда говорит на эмоциях всякую чушь. Я устрою ему вечером за это. Как бы то ни было, ты стараешься для блага всего магического общества, терпя этот змеиный клубок рядом с собой, Рон не имеет права судить тебя за это. К тому же, тогда в Норе, он сам в итоге согласился, что это единственное разумное решение, чтобы выведать у Малфоя хоть что-то, — Гермиону била мелкая дрожь. От части Гарри был прав, но он даже не догадывался, насколько глубоко она начала погружаться в этот самый змеиный клубок, в котором чувствовала себя вполне себе уютно. А ещё хуже то, что Рон оказался прав, и теперь она действительно переступила ту грань дозволенного с Ноттом. Даже после того случая, когда Уизли попал в лазарет, Тео не стал ей противен, как бы она не старалась вдолбить это в свою кудрявую голову. — Нет, Гарри, ты ничего не будешь говорить Рону, — решительно сказала Грейнджер, вытирая салфеткой влажные щёки, — Это наши с ним отношения, мы оба взрослые люди, и, если на этом всё закончится, то пускай. Скажу тебе лично за себя, я сделаю всё, чтобы это не отразилось на нашей компании, — девушка в миг овладела ситуацией, её самоуверенный вид даже немного начинал пугать Поттера, но всё же нравился больше, чем потерянная гримаса отчаяния, которая украшала лицо Гермионы до этого. — Хорошо, но пообещай мне, что, если тебе нужна будет поддержка или помощь, ты мне обязательно скажешь об этом, или хотя бы Джинни, — хмыкнул парень, заключая в объятия подругу. Теперь ей стало намного легче, хотя бы от того, что она поделилась с другом тем, что её угнетало, хоть и не полностью, но начало было положено. — А ты пообещай мне, что ни слова не скажешь Рону об этом разговоре, — после того, как друзья дали друг другу обещания, они ещё раз обнялись, простояв так несколько минут, чтобы отойти от прошедшей встряски. И с обнажёнными сердцами направились в хижину, где их уже ждало овсяное печенье с шоколадной крошкой и зелёный чай, заваренный из различных листьев, растущих в Запретном лесу. Несмотря на эмоциональное начало и пролитые слёзы, остаток вечера выдался просто замечательным. Тёплая компания, море воспоминаний из детства, печальные вздохи по умершим за великое дело, но глубокая благодарность и гордость. Хагрид был невероятно счастлив, что ребята, несмотря на своё взросление и хлопоты, всё также находили время, чтобы рассказать старому другу о новостях из своей жизни. Кроме того, Гермиона принесла новые чудесные занавески в его новое жилище, которое было построено по мотивам старого, а Гарри преподнёс несколько пар тапочек для будущих гостей. В свою очередь, лесничий, с присущим восторгом, поделился с ними рассказами о новых зверушках, которые должны были прибыть под его опеку к Рождеству. В Башню старост Гермиона вернулась абсолютно довольная и расслабленная, в кои-то веки её ничего не угнетало. Небрежно стянув туфли у входа, она буквально взбежала по лестнице на бельэтаж, стараясь не создавать шум. Ведь значок старост сообщал о том, что её коллега уже в спальне. Удовлетворённая собственной проворностью и незаметностью, Грейнджер уже опустила ладонь на дверную ручку, которая вела в её спальню, как на её плечи обрушился бархатный голос. Её пригвоздило к полу, словно поражённую ударом молнии. — Кажется, ты припозднилась с прогулкой, Грейнджер, — она медленно обернулась на говорящего, словно мышка, загнанная в угол. Ведь перед ней стоял тот, которого она так умело избегала две недели. Когда вообще он успел выйти из своей спальни и подкрасться к ней со спины? Может он вообще всё это время стоял и стерёг её на бельэтаже? — Да, мы ходили к Хагриду. Извини, если я тебя разбудила, старалась зайти тихо, — её взгляд судорожно метался по кудрявому парню, который стоял в своей характерно расслабленной манере. В то время, как Грейнджер всей своей сущностью желала исчезнуть с лица Земли прямо сейчас. Он выглядел прекрасно в своих серых пижамных штанах и огромной синей футболке, которая даже в полумраке подчёркивала его глаза, что уже несколько минут сверлили взволнованное гриффиндорское личико. — Кажется, ты настолько хорошо стараешься, что мы не виделись больше недели, — он сделал решительный шаг ей навстречу, от чего девушка плотнее прижалась лопатками к спасительной двери. Гермиона не знала, что ей сказать уже второй раз за вечер, и это невероятно раздражало. Ведь Тео так просто ухмылялся, словно откровенно высмеивал ситуацию. Девушке же было не до смеха, а былое веселье и вовсе кануло в небытие, от синих глаз не ускользнула нарастающая паника Гермионы. Нотт точно не хотел, чтобы она так реагировала на его присутствие. Наоборот, он хотел, чтобы Грейнджер трепетала от одного его взгляда, поэтому постарался расслабить мышцы лица, отображая нарочитую мягкость. — Да, было много дел, — её карамельные глаза внимательно изучали паркет, будто рядом не было ничего более интересного. Только сейчас Теодор заметил, какой ужас творился на её голове. То, что должно было быть привычными каштановыми кудрями, теперь были похожи на непонятное гнездо. Кажется, её волосы так реагировали на влажность воздуха. Что же ты такая неприступная, Грейнджер? Словно ледышка. Даже не смотришь на меня. — Тебе не кажется, что мы должны кое-что с тобой обсудить? — Тео сделал ещё один шаг навстречу. Теперь их разделяло настолько маленькое расстояние, что девушка чувствовала горячее дыхание слизеринца. Он внимательно изучал эмоции, которые стремительно сменялись на девичьем лице. Как же долго он терпел, чтобы оказаться с ней рядом, и снова почувствовать ту эйфорию, которую испытал после их поцелуя. Что он только не пытался делать, чтобы доказать себе, что дело тут совсем не в гриффиндорке. Прогуливался с другими девушками, грязно флиртовал, лапал, зажимал по углам, но результат был не просто неудовлетворительным, но и конкретно расстраивал. Проще было представить Грейнджер и подрочить в душе, чем испытать оргазм с кем-то другим. Тео не удержался, и практически невесомо дотронулся костяшками пальцев до её нежной скулы, а затем заправил каштановую прядь за ухо. Даже от такого легкого прикосновения, Грейнджер вздрогнула и покрылась мурашками от ушей до пяток, кроме того, она была напугана тем, что испытала искреннее желание потереться щекой об его руку. Вместо этого, она нервно теребила рукава своей мантии и сжимала уже искусанные ранее губы. Всю неделю девушка представляла ситуации, в которых смогла бы ещё раз ощутить его горячие губы на своих, наверно, если Нотт будет под Империусом. Нотт боролся со своими чувствами, метаясь из крайности в крайность, от полного отрицания, до полного принятия, но Гермиона не помогала ему в этом. Она не делала ничего в ответ. Это было даже странно, ведь Нотт никогда не был обделён женским вниманием. Более того, он был им избалован. — Прости, Тео, но я устала сегодня, и не готова ничего обсуждать. Доброй ночи, — и она уверенно нажала на дверную ручку, сразу же ныряя в свою спальню. Нотт звонко рассмеялся, когда дубовая дверь с характерным звуком хлопнула перед его носом. — Серьёзно, Грейнджер? Не думал, что ты такая трусиха. Да ещё и на Гриффиндоре. Детский сад! — нарочито громко сказал Тео, чтобы Гермиона обязательно его услышала даже через дверь. Оставшись наконец с собой наедине, девушка обессилено сползла по двери, прикрывая глаза. Это было так глупо, сбегать от человека, который будоражил каждую клеточку её тела. Гермиона чувствовала, как горит то место на щеке, на котором несколько секунд назад были тонкие длинные пальцы брюнета. Она судорожно соображала, почему от такого ничтожного жеста, её обдавало жаром. Эта неизведанность пугала и привлекала одновременно. Она погрязла в бардаке своих чувств. Уверенная, что больше не способна на страх, Гермиона пряталась в собственной спальне, лишь бы не разговаривать с Тео Ноттом, на которого ей было абсолютно наплевать предыдущие годы. Теперь же, она не могла думать даже о произошедшем с Роном, без мысли о Нотте, который так бесстыдно разглядывал её на уроках.

***

— Вам тоже пришло приглашение на званый ужин Слизнорта? — Гермиона рухнула на лавку, на ходу собирая волосы в высокий хвост. Она проспала завтрак, и поэтому к обеду была настолько голодна, что могла составить конкуренцию Рону по скорости поедания чего-нибудь жирного и жареного. Несмотря на это, её утешало то, что это был последний учебный день на этой неделе, а впереди только выходные, друзья и сливочное пиво. Практически всю прошлую ночь Грейнджер провела, не сомкнув глаз, слушая визги и стоны очередной девицы из спальни Тео. На этот раз она специально не накладывала чар, чтобы себя помучать и доказать, что ей абсолютно всё равно на происходящее за дверями её спальни. Правда была в том, что Гермиона всю ночь изнывала сначала от злости, потом от возбуждения, а затем от жгучей ревности, застилающей глаза. Как бы ни хотелось признавать, но девушка старательно представляла в своей голове, что же именно делает Нотт, чтобы его подопечная, если можно так выразиться, издавала такие страшные вопли. Может он испытывает на ней Круциатус? — Да, я не знал, что «Клуб слизней» продолжит существование. Посмотрим, какой состав будет на этот раз, мне даже интересно, — беззаботно отозвался Гарри, щедро накладывая себе в тарелку картошку. Большой зал заливало нетипичное солнце, поэтому большинство студентов пребывали в приподнятом настроении, за исключением Гермионы, разумеется. Хотя к обеду она чувствовала себя лучше. — Тебя снова не пригласили, Рональд? — Джинни толкнула локтём брата, который тоже не выглядел особенно довольным. Возможно, причина крылась в том, что Флитвик снял с него баллы на прошедшем уроке, хотя позднее Невилл вернул их в прежнее состояние. — Я даже рад, что мне не придётся слушать ваши занудные беседы, — хмыкнул Рон, запихивая огромный кусок курицы в рот. — Я слышал, что в этом году было приглашено несколько слизеринцев, — понизив голос оповестил Невилл, поглядывая на стол змеиного факультета, — Хотя, это неудивительно. Там есть парочка умных ребят, как оказалось, они не такие уж и плохие, когда не пытаются строить из себя крутых, — после победы над Волан-де-Мортом многое изменилось, даже взаимоотношения факультетов. Слизеринцы перестали задирать носы, прислушиваясь к политике равенства нового директора. Все старались сгладить углы, чтобы создать комфортное будущее без ненужных конфликтов. Конечно, не исчезли и те, кто был менее открыт к переменам, и продолжал многое принимать в штыки. — И ты туда же, Невилл? — фыркнул Рон, — Честное слово, вы с ума сошли. Позабыли в один день, что именно эти люди всегда вставляли нам палки в колёса, — рыжий метнул гневный взгляд на Малфоя, который сейчас пытался попасть виноградиной Тео в рот. Нотт старательно выполнял роль умелого ловца, чем дико веселил весь стол. Клоунада. — Ты не прав, Рон, — вмешался Гарри, который поймал взволнованную эмоцию на лице Гермионы и подмигнул ей, чтобы приободрить. Было приятно, что он пытался оказать ей содействие, — Вспомни, еще на четвёртом курсе Забини звал нас поиграть вместе в Квиддич, да и Нотт был вполне сносным, когда мы работали в парах на ЗОТИ. Ещё Салли-Энн Перкс, которая прикрыла нас перед Амбридж, — тут Поттер вдарился в перечисление неплохих людей, что учились на Слизирине, вызывая утомлённые вздохи Уизли. Гермиона предпочитала же осторожно поглядывать на Нотта, который продолжал развлекать публику. Теперь он жонглировал апельсинами. Кажется, у него отличное настроение. Получил дозу своего удовольствия от визгов? Болван. Нужно сдать анализы, вдруг он заразил меня чем-то через поцелуй. Грейнджер фыркнула и отвернулась обратно к своим друзьям за гриффиндорским столом. Только эта недовольная гриффиндорская мордашка абсолютно точно не осталась незамеченной для синих глаз. Это была его маленькая победа, её злость лучше, чем безразличие. Разобравшись на скорую руку с содержимым своей тарелки, Гермиона приняла решение прогуляться подальше от всего этого назойливого обсуждения, кто прав, кто виноват, а уж тем более от созерцания представления Нотта. — Я хочу посидеть во внутреннем дворике. Сегодня так солнечно, — девушка встала из-за стола, привлекая вопросительные взгляды друзей. Гарри осторожно потрогал её за рукав мантии. — Ты в порядке? — практически шёпотом спросил Избранный, чтобы не вызывать подозрений у окружающих. Гермиона кивнула и осторожно освободила свою руку, укрепив всё беззаботной улыбкой. — Мне пойти с тобой? — подала голос Джинни. Конечно, она всё знала, Поттер рассказал ей. Винить его за это было нельзя, ведь Джинни Уизли была сама не своя, наблюдая за тем, как подруга и родной брат не просто открыто игнорируют друг друга, но и намеренно избегают. Гермиона постоянно пропадала в своей Башне, всё реже заходила в общую гостиную, Рон же предпочитал хранить молчание после попадания в лазарет. — Нет, к тому же, вы ещё не доели. Встретимся на зельях, не волнуйтесь, — Грейнджер весело помахала рукой и поскорей направилась к дверям, пока кто-то ещё не начал задавать лишних вопросов. Ей действительно хотелось на солнце, практически так же сильно, как вдохнуть свежий воздух и освободить свою голову от всякой чепухи. — Ты чего сидишь, кретин? — Джинни сердито уставилась на брата, который продолжал безразлично ковырять вилкой в тарелке и словно не понимал, чего от него ожидали остальные, — Давай же, Рон, не тормози, иди и поговори с ней, — порой сестра могла быть чересчур настойчивой, и вселяла ужас, словно Молли Уизли в худшем расположении духа. Именно поэтому, Рональд поддался и лениво побрёл вслед за Грейнджер, фигура которой уже исчезла за массивными дверями. — Думаешь, это хорошая идея? — обеспокоенно обратился Гарри, уверенно опуская свою руку на коленку девушки, что выглядела слишком воинственно. Будто сейчас решалась судьба человечества. — Иначе они никогда не разберутся, и будут продолжать ходить, как незнакомые друг другу люди. — От части, ты, конечно, права, но и мы ведь не знаем, что произошло между ними. — Мой недалёкий братец всё испортил своей ревностью, что тут еще думать? Он извинится, и всё вернётся на свои места, вот увидишь, Гарри, они ещё мне «спасибо» скажут, — торжествуя протянула Джинни, и заботливо придвинула вазочку с мороженым Поттеру, — Угощайся, кажется, это твоё любимое, — после этого невинного жеста внимательности Гарри совершенно разомлел и перестал тревожиться о правильности содеянного, а лишь целомудренно поцеловал свою девушку в уголок губ и расслабился, наслаждаясь холодным клубничным лакомством. Только он не учёл того факта, что Джинни была не просто заботлива, но и внимательна, ведь теперь её внимание приковал кудрявый слизеринец, что стремительно пробирался между студентами по направлению к выходу. Скорее всего, это просто совпадение, убедила она себя, обратно переключаясь на своего парня, что продолжал поглаживать её ногу под столом. Она чувствовала себя абсолютно счастливой, сидя на обеде с любимым человеком, зная, что вся её семья жива и в безопасности. А впереди их ждал чудесный беззаботный год, даже экзамены казались сущим пустяком. Гермиона сидела на лавочке и мотала ногой из стороны в сторону. Поскольку её лицо было обращено к солнцу, карамельные глаза зажмурились, предоставляя воображению возможность пофантазировать и сбежать от реальности совсем ненадолго. Девушка ещё не подозревала о подставе, которую организовала её лучшая подруга, но вскоре иллюзия была разрушена настырной тенью, что перекрыла солнце. Гермиона привычно нахмурила нос и что-то недовольно пробормотала, ещё не до конца поняв, кто посмел нарушить идиллию. — Нам надо поговорить, — Рон стоял словно стена, преграждавшая солнечные лучи. Как иронично. Я слишком часто слышу эту фразу за последние сутки. Сговорились они, что ли? Пронеслось в голове у девушки, но она всё-таки встала с лавки, понимая, что ситуация должна разрешиться здесь и сейчас. — Хорошо, Рональд, давай поговорим. Только, пожалуйста, отойдём подальше? Здесь много лишних глаз и ушей, — и будто в подтверждение её слов, стайка пуффендуек пронеслась мимо что-то громко обсуждая. После того, как они оказались в менее людном коридоре, Гермиону сковал страх. Ведь они не оставались наедине ровно после того случая, и память заботливо прокрутила череду событий. — Прости, что позволил себе лишнего, — начал Уизли, переминаясь с ноги на ногу. Ему было неловко. Сердце Грейнджер было наполнено жалостью, хоть она и напоминала себе о том, что ждать извинений пришлось слишком долго. — Да уж, приятного в этом ничего не было, — пробубнила Гермиона. Она не знала, как повести себя сейчас, хотя представляла себе этот разговор не один раз. — Я перебрал с алкоголем, а затем вспылил. Сам не понял, как это всё произошло, но я не хотел тебя обидеть, тем более напугать. Ты понимаешь меня? — Рон попытался всмотреться в карие глаза, чтобы увидеть хоть какую-то реакцию, но Гермиона целенаправленно избегала зрительного контакта, изучая пространство за спиной парня. — Я понимаю, хоть и осуждаю, но я рада, что ты сделал этот шаг к примирению. — Ты сможешь простить меня? — его голос переполняла надежда. Сейчас Грейнджер чётко поняла, что теперь она сама состояла исключительно из дружеских чувств по отношению к парню, что стоял напротив и ждал ответ. — Смогу, но через время, — выдохнула она, поправляя съехавший хвостик и наконец встречая глаза Рона. — Спасибо, Гермиона. Я рад, что между нами всё налаживается. Было бы глупо расстаться из-за моей ревности к змеёнышам, — хмыкнул парень, протягивая ладонь к плечу шатенки, которая сразу же сделала шаг назад, не желая почувствовать прикосновение от рук, которые не так давно обидели и напугали её до глубины души. Уизли удивлённо уставился на девушку. — Нет, Рон, ты неправильно меня понял. Я попытаюсь простить тебя, чтобы сохранить дружбу, но больше не будет никаких «нас». Я решила, что так будет справедливо, — она вздёрнула подбородок, демонстрируя решительный настрой. От такого заявления повисла неловкая пауза, Рон пытался подобрать правильные слова, но ярость вновь закипала в жилах. — Ты правда хочешь уничтожить всё из-за Малфоя и Нотта? — на его лице отобразилось неподдельное отвращение. Гермиону начинал бить озноб, её неимоверно раздражало, что Рон так и не понял, в чём таилась основная причина их разрыва. Он снова перекладывал ответственность на других, как всегда. — Нет, Рон, уничтожил всё ты. Прими это и иди дальше. Мне тоже больно, но быть вместе с тобой я не могу. — Значит, я был прав, когда говорил, что этот гад из Башни влияет на тебя, верно? — брови девушки взметнулись в возмущенном жесте. Совесть шептала, что Рон оказался предсказателем будущего, но изначально его обвинение было абсолютно ложным, что заглушало совесть и обижало ещё сильней, — Понятно, почему он припёрся ко мне с кулаками. Ты пожаловалась ему? От тебя я этого никак не ожидал. Ну же, признайся, — Рон сделал напористый шаг вперёд и положил руки на хрупкие плечи, сжимая их. — Что ты хочешь услышать от меня? Перестань винить всех, кроме себя и отпусти меня, — фыркнула Гермиона, нервно роясь в кармане мантии, чтобы достать палочку. На всякий случай, мало ли. — Нет, я не отпущу тебя, пока ты не признаешься мне. Что связывает тебя и Нотта? — напряжение нарастало, так же, как и паника внутри гриффиндорки, она снова оказалась в ловушке. Так же как в тот самый вечер. — Это не смешно, Рональд. Нас связывает старостат, если ты вдруг забыл. А теперь немедленно отпусти меня, или, клянусь, я закричу так, что услышит не просто весь Хогвартс, но и Гарри в Большом зале, — это была крайняя мера, припугнуть Уизли лучшим другом, который обычно мыслил чуть рациональней, и сдерживал всплески темперамента рыжего. — Ты боишься меня? — на лице появилась горькая улыбка. Рону было больно. Больно видеть напротив родное лицо, которое больше не излучало абсолютное доверие. — Ты, что оглох? Тебе сказали убрать лапы и отойти, — донёсся грубый голос из противоположного конца коридора. Гермиона перевела взгляд за спину Уизли и искренне обрадовалась, обнаружив там статную фигуру Теодора, который лениво опирался на колонну. Но Рон проигнорировал реплику, даже наоборот, отреагировал иначе, переложив руки с плеч на женские запястья. Гермиона дёрнулась, но хватка оказалась слишком сильной, что моментально отразилось гримасой боли на лице девушки. — А вот и виновник торжества, — хмыкнул Рон, отворачиваясь от Тео обратно к Гермионе, — Его ты ждала? — Рон, отпусти, это всё вышло за рамки, — она теряла самообладание, желая разрыдаться здесь и сейчас. — Я теряю терпение, Уизли. Либо ты сейчас же отпускаешь девушку, и я делаю вид, что ничего не заметил, либо мы будем разговаривать по-другому, — Рон рассмеялся, но ладони всё-таки убрал, от чего Грейнджер облегчённо, то ли вздохнула, то ли всхлипнула. — Меня тошнит от вас, Гермиона. Посмотрим, как оценит Гарри твой выбор. А с тобой, Нотт, мы поговорим позже, не хочу пугать её, — после этих слов Рон поспешно покинул коридор, оставляя девушку в абсолютном шоке. — Рыцарь хренов, вспомнил о благородстве, — хмыкнул Тео, поднимая с пола и закидывая себе на плечо сумку, которая до этого упала с плеча Грейнджер. Видимо, она была настолько растеряна, что не заметила этого. Нотт чувствовал, как внутренняя ярость просится наружу, просто требует догнать Уизли и напомнить о правилах поведения с девушкой, но сейчас он не мог позволить себе отойти от неё. — Зачем ты вмешался? — промямлила Гермиона, которая наконец начала приходить в себя. Она опешила от того, как её буквально накрыло цунами осознания того, что мужчины ведут себя совершенно иначе, когда переходят грань дружбы. — Нужно было стоять и ждать, когда он сделает что-то похуже? Или ты садистка, а я просто ещё не разобрался в твоих фетишах? - даже сейчас Нотт умудрялся шутить. Какая же ты идиотка, Грейнджер. Честное слово, где твои легендарные мозги? Ответа не последовало, лишь растерянные карие глаза. — Я не понимаю, как вообще ты тут оказался? Ты ведь был в Большом зале, веселился со своими фанатками, — кажется, в её голове происходили активные мыслительные процессы, которые пытались сложить пазл. — Фанатками, значит, — ухмыльнулся Тео, запуская ладонь в свои тёмные кудри. Ах, ты, мелкая заучка. Всё-таки ревнуешь, но не признаёшься. Какая отвратительная гордость, пожалуй, надо заняться перевоспитанием. — Ладно, Грейнджер, шагай. Отблагодаришь меня потом, мы опаздываем на зелья, — и он нагло подтолкнул её, призывая начать идти, — Возможно, если бы ты не бегала от меня, как второклассница, ты бы узнала все ответы на свои вопросы, но теперь довольствуйся, чем есть, — он игриво подмигнул ей и протянул бутылку воды, которую достал из сумки, — Попей, а то вид у тебя такой, будто лягушку съела, или ещё хуже, поцеловала Уизли. Стоп, ты же не целовала Уизли? — он сам не понял, как в его голове появилась такая логическая цепочка предположений, но теперь веселиться стало сложней. А вдруг они не расстались, а были близки к примирению, когда он влез? Ведь из-за колонны он плохо слышал разговор, только обрывки фраз. В основном делал выводы по мимике Грейнджер, а начало беседы и вовсе пропустил, пока пытался отмазаться от Малфоя. Гермиона вопросительно изогнула бровь. — Тео, если бы ты не был так занят девицами в Большом зале, то ты бы узнал все ответы на свои вопросы, но теперь довольствуйся, чем есть, — он опешил от такого неприкрытого издевательства из губ Грейнджер, которая теперь улыбалась во все тридцать два зуба и резко сдёрнула свою сумку с его плеча, перекладывая на своё. — Спасибо за помощь, Тео, но мы опаздываем. Поторапливайся, а не стой столбом. — с этими словами она ринулась вперёд, оставляя за спиной Нотта, который не верил своим глазам. Кажется, он действительно на неё плохо влиял. Только Тео даже не представлял, каких усилий Гермионе стоило взять себя в руки, натянуть улыбку и снова превратиться во всё контролирующую гриффиндорку, вместо девочки с разбитым сердцем.