Оттепель

Крепкие мужские руки подхватили девушку с пола, в считанные секунды перетаскивая на диван. Кажется, в какой-то момент Драко забыл, что они здесь не вдвоём, поскольку продолжал нависать над Грейджер, осыпая светлую кожу на шее обжигающими поцелуями, которые абсолютно точно оставят следы. Когда он опомнился, то осторожно сполз вниз на пол, внимательно разглядывая фигуру растрёпанной гриффиндорки, что теперь восседала на диване и растерянно глядела на двух слизеринцев, что буквально сидели в её ногах. — Расслабься, мы поможем тебе, маленькая ведьма, — прошептал Тео, пододвигаясь ближе к дивану. Его синие глаза искрились азартом, пока другие стальные глаза были наполнены животной страстью вперемешку с сумасшествием. Гермиона не слышала собственных мыслей, так громко стучало сердце, то ли от страха, то ли от возбуждения. — Сними с неё чулки, — скомандовал Драко, кажется, он включился в игру, не желая оставаться в тени своего чересчур раскрепощённого дружка, который и вовсе пытался перетянуть на себя всё внимание. Малфою не нравилось быть второй скрипкой, даже в сексе втроём. В этот раз Тео был сама покорность, поскольку и вовсе не был уверен, что Малфой в итоге сдастся и начнёт играть по их правилам, он был настолько же старомоден, как и Грейнджер. Тёплые пальцы коснулись внутренней стороны бедра, поднимаясь от области чулок, до края белья, что промокло насквозь, эти дразнящие движения были чем-то сводящим с ума. — Думаю, она хочет, чтобы ты снял с неё блузку, — ехидно предположил кудрявый, подхватывая линию, начатую ранее Драко. Теперь это было похоже на игру с податливой куклой, которая готова была исполнять любую прихоть. — Ты хочешь этого, Грейнджер? — Малфой вновь приподнялся с пола, расслабляя ремень на джинсах, в которых было нестерпимо тесно. Он осторожно присел рядом и заправил прядь её волос за ухо. Позже он не поймет, дело в огневиски или его просто околдовали? — Хочу, Драко, — она смотрела прямиком ему в глаза, отвлекаясь лишь на манящие касания Тео, который уже подобрался к клитору и начал ласкать его через трусики. — Будь послушной, Гермиона, и мы сделаем тебя самой счастливой, — длинные бледные пальцы коснулись тёплой щеки и проследовали путь от скулы до пухлых губ. Драко говорил так убедительно, что она и представить не могла, что все те гадкие вещи, которые она слышала от него ранее были правдой. Большой палец слегка надавил на нижнюю губу и Грейнджер приоткрыла рот, впуская его внутрь. Она смотрела вопросительно и восторженно, как бы убеждаясь в правильности действий, но тихие ругательства Тео, который только что разорвал её чулки, убеждали, что она лучшая ученица. Она неумело посасывала палец, пока Драко изучал каждый миллиметр этого миловидного лица. Затем он освободил свою ладонь и переместил на вздымающуюся девичью грудь. Гриффиндорка буквально сгорала от стыда. Осознание, что теперь тебя рассматривают две пары глаз, будоражило. — Ты наша вишенка на торте. Изумительно нежный десерт, — прошептал Нотт, и в подтверждение своих слов, с жаром поцеловал внутреннюю поверхность бедра. — Не слушай этого больного извращенца, — Малфой наклонился ближе, вовлекая девушку в поцелуй. Теперь он был напористым, даже грубым, прижимаясь торсом и сдавливая соски через одежду, он был уверенным и наглым. Гермиона буквально задыхалась от переизбытка эмоций, не находя даже секунды для вдоха, ожидающая, что же будет дальше, она позволила одному слизеринцу оставить себя лишь в трусиках, а второму и вовсе оставить её с обнажённой грудью. Словно экспонат. Несмотря на затуманенное сознание, от внимательности Грейнджер не скрылось негласное соперничество между парнями, словно каждый пытался добиться от неё чуть больше реакций, чуть больше стонов одобрения. Никогда бы её гениальный мозг не смог бы даже предположить подобный сценарий. — Я трахну тебя пальцами, хорошо? — спросил Тео, словно ему и в самом деле требовалось разрешение. Конечно же нет, просто он отлично знал, как её заводят пошлые слова, которыми он так умело оперирует. Малфой взял это на заметку, ведь вовремя этого вопроса, его язык ласкал рот Грейнджер, и именно в этот момент она застонала, стискивая ноги, куда так настойчиво пробирался брюнет. Её маленькая ладонь неуверенно потянулась к расстёгнутой пряжке блондина, и спустилась ниже, нащупывая пульсирующую плоть. Он определённо её хотел. Умелые пальцы продолжали творить проникающие движения, пока Грейнджер покорно выгибала спину и параллельно ужасалась собственной безвольности перед этими двумя. Несмотря на сильное возбуждение и какую-то нереальную ауру между ними, Драко не мог переступить черту, которую сам начертил в своём сознании. Находиться здесь, чувствовать жар тела такой хрупкой, но не менее властной гриффиндорки, и лучшего друга, который ублажал её пальцами, но не забывал бросать как бы случайные взгляды и подмигивания. Однако, что-то внутри продолжало неприятно скрести, кажется, это была совесть, напоминающая о настоящей цели визита к этим двоим. Малфой разорвал поцелуй, и уставился прямиком в карамельные глаза, которые не понимали такой резкой, но вполне характерной для блондина смены полярности. Гермиона кожей чувствовала, что он снова сделал шаг назад. Отодвигаясь от Тео, сменив эмоцию с наслаждения на испуг, Грейнджер взяла ситуацию в свои руки, чтобы не быть полной дурой. — Д-думаю, нам следует остановиться, — в этот раз Нотт слишком увлёкся, и упустил из виду момент, когда что-то пошло не так. Иначе, он бы обязательно вмешался. И не дал испортить самый классный секс этим двоим идиотам, которые просто обожали слишком много думать. — Мне пора, — заключил Драко и встал с дивана, начиная собираться настолько непринуждённо, словно это не он секундой ранее позволил Грейнджер трогать свой возбужденный член через брюки. — Клянусь, в следующий раз, я прокляну вас обоих за эту херню, — крикнул вслед Тео удаляющемуся светлому затылку. Пока Гермиона не знала, куда спрятать глаза и как побыстрее натянуть блузу, Нотт подкурил сигарету и опёрся спиной о ножки софы, пытаясь прийти в себя. Он не понимал, зачем эти двое так усложняют совсем примитивные вещи. — Прости, Тео… — начала было она, — Кажется, я испугалась. — Врёшь ты ещё ужаснее, чем куришь, Грейнджер. Я изучил тебя, и ты не из трусливых. Это Малфой, верно? Он дал заднюю, — ему не нужны были чьи-то подтверждения, достаточно было обезумевшего взгляда друга, который, кажется, понял, что теперь обратного пути нет. Гермиона хотела слезть с дивана и разместиться рядом на полу с Ноттом, только тот не дал ей сесть, а резким движением усадил сверху на свои бёдра. Теперь он опирался спиной на диван, а она на него. — Давай-ка обсудим кое-что, — Тео сделал глубокую затяжку и выдохнул дым куда-то вверх, чтобы его соседка не задохнулась. У Грейнджер перехватило дыхание, он был слишком подозрительным, несмотря на то, что в синих глазах плескалась нежность. С ним нужно быть начеку, эта маска обольстителя может сыграть с ней злую шутку. — Что? — как ни в чём не бывало спросила шатенка, удивляясь, как Тео безмолвно призвал пепельницу. — Ты и Малфой. Отрицать вашу симпатию друг к другу нет смысла, но есть что-то ещё, кроме детской обиды и ненависти, я прав? — Тео было сложно построить логическую цепочку, пока Гермиона будто случайно покачивалась на его бёдрах, создавая трение. — Не понимаю, к чему ты клонишь? — она нахмурила нос и наклонилась к его шее, оставляя влажный поцелуй. Кажется, она слишком быстро училась, и теперь пользовалась его же методами обольщения. — Ш-ш-ш, тебе следует применять эти приёмчики не на своём учителе, — прошептал парень, прикусывая мочку её уха и тут же оставляя поцелуй. Она была хороша. — Я приму к сведению это замечание, но сначала проверьте моё домашнее задание, — она снова качнулась на его бёдрах, от чего Тео беспомощно застонал, это было горячо.

***

Теперь Гарри Поттеру было не до шуток, у него была новая миссия. Выяснить, чем в Башне старост занимается его лучшая подруга, которая в последнее время и так сама не своя. Пытаться вытащить какую-то информацию из Джинни было бесполезным, она лишь загадочно закатывала глаза, либо вовсе пропускала вопросы мимо ушей. Полагаться на Рона было тоже опрометчиво, ведь от него вряд ли можно услышать рациональные идеи, кроме того, что Теодор Нотт имеет влияние на Грейнджер. А он имеет? Сама Гермиона вряд ли расскажет, только, если поймать её за руку с поличным, или же уйти в крайние меры, что пока было недопустимо. В беседы с Ноттом или Малфоем вступать желания не было. Гарри был в отчаянии. — Эй, уйди с дороги, — лёгкий толчок в плечо. Из размышлений его выдернула Пэнси Паркинсон, которая куда-то торопливо шла по коридору. — Прости, — вскользь бросил Поттер, но в следующую секунду ускорил шаг и двинулся за брюнеткой, — Постой, — она тут же обернулась, не уверенная, что Избранный обращается именно к ней. — Что? — Я слышал о твоём клубе, — он прокашлялся. Не подготовленная речь звучала косноязычно, но это была единственная ниточка в его руках. — И что? Хочешь прийти туда, как приглашённый спикер? — Паркинсон уже развернулась на каблуках и собралась уходить, этот диалог был ей не интересен, она устала слышать насмешки о своей деятельности от более счастливых и везучих учеников. — Нет, я хочу вступить, — какая же это была чушь. Пэнси засмеялась, пока не увидела серьёзный взгляд голубых глаз. — Извини, но это нихрена не смешно. Пока, Поттер. — Стой же! — он придержал девушку за локоть, но сразу же забрал руку, заметив её раздраженный вид, — Эм, прости. Нет, честно, я хочу вступить. Не знаю почему, но не все понимают, что мне не менее тяжело, чем остальным. Я правда хочу прийти, послушать. Буду сидеть тихо, в углу, даже никто не заметит, — на мгновение Гарри сам поверил в искренность своих слов, ведь сейчас, когда их троица переживает не лучшие времена, ему в самом деле было одиноко. — Пойдём, но знай, если ты поднимаешь на смех наше общество, я раздавлю твои яйца этим каблуком, — она кивнула в сторону своих туфлей. И кажется, это не было сказано для красного словца.

***

Грейнджер медленно передвигала ноги и плелась в сторону поля для квиддича. На улице крепчал мороз, от чего хотелось поскорее оказаться в помещении, желательно с кружкой чего-то горячего. Она была настолько не осмотрительна и взволнована, что вновь не заметила слежку, и позволила лучшему другу лишь укрепить свои догадки. Ей было страшно от собственного состояния, но отказаться от зелья, что притупляло прошлое она не могла, оно дарило такое приятное и желанное забвение. Этим утром она вспомнила о своём обещании, данному Люпину, от чего её трясло под обжигающим душем добрых полчаса. Сначала это было похоже на сон, а затем медленно укрепилось на подкорке и стало ужасающей реальностью. Она пообещала Ордену подобраться к Малфою, и в самом деле это сделала, сама того не подозревая. Гермиона вспоминала его страстные прикосновения, такие чарующие, но так противоречивые, в сравнении с серыми отстранёнными льдинами, что притаились в глазах Драко. Она была чертовски напугана, когда полностью осознала во что вляпалась. И самым пугающим было то, что никто не мог её выслушать и понять. Даже Тео, который словно змей-искуситель так умело подбирался к под рёбра к её сердцу. Сама не понимая зачем, она решила встретить Малфоя после тренировки. Это было не столько глупо, сколько опрометчиво. Ведь могли пойти слухи, но ей казалось, что этот страх можно разделить только с ним. Что сейчас, когда он окажется рядом, она извинится и скажет в чём его подозревают, и что ей от него на самом деле нужно. Хотя, честно говоря, она сама была не уверена, что ей от него нужно. Грейнджер спряталась за трибуну и шёпотом выругалась, когда несколько шумных слизеринцев покинули раздевалку, явно взбудораженные прошедшей физической нагрузкой. Столкнуться с кем-то ещё не входило в её планы. Поэтому она просто ждала, когда Малфой выйдет вместе с кем-то, чтобы случайно с ним столкнуться, но этого не произошло. Она насчитала полный состав слизеринской команды, за исключением капитана. Драко так и не вышел. А может, он и вовсе не был на тренировке? Гонимая навязчивой идеей, она подкралась к двери мужской раздевалки. Это было чересчур даже для неё, но отступать было некуда, поэтому Грейнджер уверенно дёрнула ручку. Оказавшись внутри, она поморщилась, в нос резко ударил неприятный запах мужского пота. Кажется, она поторопилась. Пройдя между лавками, она огляделась, пытаясь убедиться, что находится здесь не одна. — Даже знать не хочу, зачем ты здесь, — хлёсткий, как пощёчина голос за спиной, и она подпрыгнула на месте, сжав палочку в кармане плаща. — Ты специально подкрадываешься? — Гермиона обернулась, готовая выйти победителем из этого словесного боя, но тут же одержала поражение. Драко, мать его, Малфой стоял в дверном проёме душевой абсолютно обнажённый, и, вероятно, совсем не смущавшийся этого факта. Грейнджер развернулась в прежнее положение и зажмурилась, словно это помогло бы стереть увиденное из мыслей. О нет, она так старалась не пялиться, но там было на что. — Подкрадываюсь? Это ты вломилась в мужскую раздевалку, — он открыто насмехался. Эта детская реакция только подстегнули его наглость. Драко подошёл ближе и развернул гриффиндорку, тем самым заставляя оказаться их лицом к лицом. Каких стараний ей стоило не смотреть вниз, чувствуя тепло горячего тела после душа, и замечая стекающие капли по светлой кожи его ключиц. — Извини, не знала, что ты голый, — она прокашлялась и попыталась натянуть обратно маску уверенности. — В самом деле, Грейнджер? В душ ведь всегда ходят в одежде, — этот диалог приносил ему несказанное удовольствие. Дразнить её было чрезвычайно весело. Однако, Гермиона не терпела насмешки, поэтому смело оттолкнула его ладонью и двинулась к выходу, проклиная себя за то, что вообще решила сюда прийти. Девушка не успела коснуться двери, когда её дернули за локоть, возвращая на предыдущую позицию. — Отпусти, — фыркнула она и вздёрнула нос. Какая раздражающая привычка всезнайки. — Я не держу, всего лишь хочу узнать, зачем ты пришла сюда? — Малфой буквально сиял самодовольством. Конечно, он ведь абсолютно точно знал, как выигрышно сейчас смотрится с влажными волосами и обнаженным прессом. Да, Малфой был в отличной форме. Его тело пылало здоровьем, несмотря на худощавое телосложение, ярко выраженные мышцы привлекали внимание. Гермиона успела заметить, что рельефность тела была более ярко выражена, чем у Тео. — С чего ты взял, Малфой, что я пришла именно к тебе? Сними корону, — Гермиона не желала сдаваться, пока он нагло рассматривал её и водил костяшкой по раскрасневшейся девичей щеке. Снова эта борьба серых и карих глаз. — А это не так? Ты ждала здесь увидеть кого-то другого? — он скинул с неё плащ, от чего она охнула, но не успела запротестовать. Малфой сам не ожидал, что запустил безвозвратный механизм. Грейнджер буквально впилась в его губы страстным поцелуем, теперь была его очередь удивляться. — Да, ожидала увидеть кого-то другого, но и ты сойдёшь, — она хамила, пока его руки подхватывали её над землей и заставляли прижаться спиной к стене и обвить ногами его торс. — Заткнись, Грейнджер, — прошипел Малфой, она пробуждала в нём животную ревность. Через пару мгновений она оказалась лишь в нижнем белье, продолжая терзать его горячие губы. Воздуха было так мало, но это лишь подстёгивало прижиматься к нему ближе, особенно при соприкосновении с обнажённой плотью. Она позволила себе несколько откровенных взглядов и прикосновений до его тела, пока он выцеловывал замысловатый узор на её груди. Пульсирующий член дёрнулся в руке, когда она дотронулась до него впервые и сделала несколько поступательных движений. — Блять… — он обречённо выдохнул, не в силах держать ситуацию под контролем. Он перенёс девушку на спортивную лавку, которая не была столь удобным снарядом, но им обоим было плевать. Драко не церемонился в движениях и действиях, когда закидывал её руки над головой и удерживал оба запястья рукой. Мог ли Тео позволить себе такую вольность? Багровые засосы теперь красовались на маленько аккуратной груди, пока он входил в неё пальцами снова и снова. — Иди ко мне, — застонала она, когда очередной толчок пальцев пронзил изнутри, всё внутри горело и буквально летело навстречу к нему. Это был апофеоз. Грейнджер напрочь забыла изначальную цель своего визита. А кто бы не забыл? — Завтра мы будем проклинать друг друга за это, — прошептал Малфой, нависая сверху, он пристраивал свой пульсирующий член между стройных ног. — Это будет завтра, — таким же шёпотом ответила Грейнджер, подаваясь бёдрами вперёд, помогая ему войти как можно глубже, несмотря на боль непривычной близости.