***
С момента утреннего бегства Драко из Выручай-комнаты они не пересекались, не считая совместных уроков, и нескольких дуэлей взглядами в Большом зале. Это определённо приводило в замешательство и способствовало развитию паранойи, с которой у Гермионы и так были проблемы. Поэтому находиться с ним в уже привычном кабинете в субботу вечером было волнительно, словно в первый раз, несмотря на присутствие третьего человека, который продолжал выкуривать сигареты одну за одной. Кажется, из них троих получалась неплохая команда, ведь идеи по их общему заданию с зельями накапливались внушительно быстро, но также стремительно оспаривались кем-то из трио. — Это надо пробовать, пустые разговоры ни к чему не приведут, — сделал заключение Тео и продолжил своё увлекательное занятие — раскачивание на стуле. — Знаешь, я привела тебе уже минимум семь аргументов, почему моя идея хорошая, а твоя конструктивная критика пока что состоит только из фраз про пустые разговоры, — возмутилась Гермиона. Она наработала кучу материала с их прошлого собрания «кружка по интересам», но всё это было попросту проигнорировано. Это бесило. Драко же и вовсе оставался в стороне от их дискуссии, прокручивая перо в пальцах, его мысли были в совершенно другом направлении и месте. — Люблю, когда ты такая дерзкая, — отшутился Тео, возвращая стул в приличное положение, но в ответ на флирт получил лишь укоризненное молчание, — Ладно, давайте расходиться, я планировал успеть сходить в душ перед вечеринкой у Забини, — Гермиона нахмурила нос, все вокруг будто сговорились, поголовно обсуждая надвигающийся праздник. — Грейнджер, ты говорила, что принесёшь веритасерум, чтобы я мог посмешивать вариации, пока ты разбираешься с амортенцией, — это была первая реплика, которую Малфой произнёс за вечер, от этого гриффиндорка непроизвольно вздрогнула и разволновалась ещё больше. Теперь узор на парте казался настолько увлекательным, что не хотелось отрывать взгляд. — Салазар, и ты туда же, — Нотт встал со своего места и начал расхаживать по кабинету, демонстрируя своё негодование, — Стойте, я придумал, — он победоносно щёлкнул пальцами, — А давайте вообще никуда не пойдём, обложимся книгами и всю ночь будем читать друг другу Историю Хогвартса? Как вам идейка? Скажите улёт? — теперь он был снова похож на самого себя. Взбалмошный, игривый и в меру циничный. И да, несмотря на то, что описанная перспектива Грейнджер не показалась столь уж ужасной, она всё-таки смирилась, что на сегодня информативная часть встречи закончилась. — Держи, это из моих старых запасов, — она протянула склянку с зельем блондину, и на долю секунды их пальцы встретились, от чего сердце пропустило удар. — Давно сварено? — Малфой откупорил склянку и принюхался, запаха, как и должно было быть, не оказалось, — Надо проверить его на действенность, — брови Грейнджер поползли вверх. Она давно не видела, чтобы кто-то так открыто сомневался в её навыках зельеварения. — Лучше не провоцируй её, — усмехнулся Тео и подошёл сзади к стулу Гермионы, чтобы опереться руками на спинку, а подбородок удобно уложить на каштановую макушку. — Я серьёзно, — коротко отрезал Драко. Кажется, сегодня он был особенно не в духе. — Тогда пей сам и проверим, — девушка недовольно скрестила руки на груди и теперь уже с вызовом смотрела на Малфоя. — Грейнджер, не тупи. Я могу противостоять сыворотке в некоторых моментах, если сильно этого захочу, — теперь была её очередь удивляться. Но об этих его способностях она выяснит всё позже. — Я не сомневаюсь в сыворотке, поэтому не надо так на меня смотреть, пить не буду, — тут же ответила на вопросительный взгляд девушка. Когда она соглашалась именно на эту вариацию формулы для их «проекта», то даже не рассматривала версию, где ей самой придётся пить веритасерум, слишком много секретов для людей, сражавшихся на войне по разные стороны баррикад. — Ребят, вы серьёзно? — Тео сменил своё положение и теперь скучающе смотрел на этих двоих, которые продолжали испытывать терпение друг друга. Со стороны могло показаться, что они снова находились в конфликте, — Если это такая проблема, то выпью я, но вам всё-таки советую завязывать со своим таинственным стилем, — и он без лишних промедлений взял протянутую склянку и сделал глоток, стараясь не закашляться от концентрированного перечного вкуса. В самом деле, секретов хоть отбавляй. Да, это было не новостью, но почему-то заставило Гермиону расстроиться, ведь мысли о Малфое в последнее время занимали приличный пласт в её голове. Ей нравилось с ним общаться на серьёзные темы, нравилось спорить, нравилось целоваться и просто быть рядом. Однако, в этот список никогда не входили откровения, что-то, что каждый из них может использовать для извлечения выгоды. Отношения, начинающиеся со лжи. — Так и будете пялиться? Задавайте вопросы, и я пойду собираться. Вас двоих это кстати тоже касается, не смейте заявиться к Блейзу на праздник с такими каменными лицами, — Тео поводил рукой перед лицом Гермионы, чтобы выдернуть её из вороха мыслей. — Хорошо, как тебя зовут? — Теодор Кантакерус Нотт, — Тео скривился, произнеся вслух свое второе имя, доставшееся по наследству от отца. Он старался не ассоциировать себя с этим человеком, именно по той причине, по которой сейчас Грейнджер поёжилась и опустила глаза в пол. — Салазар, ты бы еще спросила с какого он факультета, — выругался Драко, — Он ведь тоже балуется окклюменцией, не так ли, Тео? — Да, — короткий и ёмкий ответ против воли. — Тео, когда ты дрочил в последний раз? — губы Малфо растянулись в победной улыбке. — Перед приходом сюда, — обречённо выдохнул Тео, — Ну и козёл же ты, Драко. Хватит экспериментов, я вам не подопытная крыса. Дальше сами, — его застали врасплох целенаправленно и это било по самолюбию. Именно поэтому Нотт постарался поспешно ретироваться, да и смотреть на бесконечные томные переглядывания этих двоих не доставляло никакого удовольствия, только нервировало. Кажется, Теодор ещё не до конца осознавал в какую историю влип. — Твой вопрос ещё глупее, — дополнила Гермиона, когда они остались с Малфоем вдвоём. Ей бы тоже следовало пойти собираться в Башню старост, но соблазн побыть наедине победил. — Ошибаешься. Тео бы никогда не признался сам в подобном, он скорее бы начал намекать, что спал с тобой этим утром, и не нуждается в удовлетворении другими способами. Значит, сыворотка действительно хороша, — и Малфой одобрительно покрутил склянку в пальцах, пока девушка боролась с приступами смущения. После продолжительной паузы Грейнджер всё-таки решила взять всё в свои руки, пока собеседник не ушёл. — Как ты, Драко? — она подняла на него свои большие карие глаза и украдкой посмотрела. Произносить его имя вслух было также непривычно, как и в упор разглядывать аристократический профиль, до безумия прямой нос, слегка приоткрытые губы, густые нахмуренные брови и такие холодные серые глаза, обрамлённые практически чёрным ободком, что казалось, будто об этот взгляд можно порезаться. — Что значит твой вопрос, Грейнджер? Снова хочешь мне что-то сказать про сочувствие? — он опять ощетинился и принял оборонительную позицию, совсем как в начале учебного года. — Ничего, просто заметила, что ты не в духе. Ладно, мне наверно не стоило тебя беспокоить. Я пойду, — она снова чувствовала себя загнанной в угол, потому как Драко умело выстраивал новую стену недопонимания между ними. Гермиона встала и бросила ещё один взгляд на парня, который продолжал сидеть за столом, не шелохнувшись. Как же он повзрослел за этот год. Широкие плечи, статный вид, в этом был весь Малфой. Не дождавшись ответа, Гермиона всё-таки встала из-за стола и вышла также стремительно, как и Тео несколькими минутами ранее. — Да, Грейнджер, спасибо, что поинтересовалась, — грубый голос прорезал тишину, когда Малфой остался один, — Да, я действительно расстроен. Почему я расстроен? Потому что мне следует придумать новые способы воздействия на тебя, а чёртова совесть решила, как назло, проснуться. — это было похоже на какой-то бред, кажется, он докатился до той стадии, где разговоры с самим собой не были уже чем-то странным.***
Настроение было испорчено несколькими часами ранее. Голова гудела, держать себя в руках и делать вид, что всё в порядке становилось сложнее. Пора было признать, что ему было больно. Однако, день рождения близкого друга не давало право нацепить на себя грустную гримасу. Гостиная Слизерина превратилась в настоящий подпольный бар, переполненный старшекурсниками. Впервые студенты других факультетов были приглашены в подземелья в таком количестве, новая политика Макгонагалл в самом деле действовала. Громкая музыка, большое количество алкоголя, шума, танцев и сигаретного дыма. Идеальный праздник для Блейза Забини. — Выпьем, дружище? — Блейз слегка похлопал Тео по плечу и протянул наполненный пластиковый стакан. — Твоё здоровье, — Нотт отсалютовал ёмкостью и залпом осушил содержимое. — Эй, ты бы хоть меня подождал, — Забини наигранно обиделся и следом также выпил, — Что с тобой на этот раз? Опять гриффиндорка запудрила мозги? — признавать это было слишком унизительно, поэтому Тео напрягся, не уверенный в том, что веритасерум полностью выветрился. — Уже все обсуждают меня и Грейнджер? — автоматически его взгляд нашёл худощавую фигурку. Девушка танцевала в компании младшей Уизли и постоянно оглядывалась по сторонам. Нотта будто окатывало холодной водой, каждый раз, когда он её видел. Обнажённые стройные ноги, обтянутые чёрными колготками, короткая клетчатая юбка, а также укорочённый топ-сетка — совсем нетипичный для Гермионы внешний вид. Такой будоражащий, сводящий с ума, манящий образ. Да, Тео хотел её, всегда и везде. Ему не хватало нежных прикосновений, слов, объятий, которые воровал другой парень, друг, если он еще таковым являлся. Он добровольно отдал Грейнджер. Какая ошибка. — Не думаю, что наши однокурсники смотрят дальше своего носа. И вообще, хватит разводить драму, — Забини потряс кудрявого за лацканы черной рубашки, — Призываю истинного Нотта, балагура, весельчака и невероятного алкоголика, а не эту вертикальную лужу, что стоит напротив. Пойдём, немного текилы взбодрит тебя. И где Малфоя носит? Он уже вскрыл где-нибудь вены из-за Грейнджер? Ей-богу это какой-то новомодный фетиш? Я потерял момент, когда это стало писком моды. — Знаешь, ты чересчур разговорчив, даже для именинника, — Нотт подкурил и жадно затянулся. Алкоголь и крепкие сигареты, вот что держало его в тонусе, — Пойдём, потанцуем с девчонками. — Вот так-то лучше! Выпей ещё! — спорить было бесполезно. Пока они добрались до компании гриффиндорцев, опрокинули в себя ещё три порции текилы, которая волшебным образом очень быстро доходила до желудка и обжигала всё внутри. — Блейз, с днём рождения! — воскликнула Джинни, когда увидела приближающуюся хорошенько поддатую парочку. — Я польщён вашим вниманием, дамы, — нарочито скромно ответил парень, подмигивая гриффиндоркам. Хорошо, что рядом не было Гарри, который относился очень ревностно к подобной манере общения, — О, Грейнджер, славный прикид, — будто случайно заметил Забини, вызывая желание прикрыться руками. О, да, эта кофта, которая была скорее рыбацкой сеткой из переливающихся нитей, абсолютно точно выглядела вызывающе, но спорить с Уизли было бесполезно. Тео в сотый раз просканировал взглядом Гермиону и наклонился ближе, чтобы следующую фразу услышала только она. — Да, милое бельё, — горячий шёпот обжег тонкую шею, и она вздрогнула. Да, именно такая цель была у этого наряда, достаточно прозрачная ткань позволяла стоящему близко разглядеть детали чёрного белья с блестящими бантиками на косточках. Присутствие Теодора начинало будоражить, его хищный взгляд, подпитанный алкоголем. Гермиона сглотнула и тут же пожалела, это не осталось от него незамеченным. — Эй, хватит секретничать, — вмешался Блейз, — Я уверен, что ты опять наговорил Грейнджер своих грязных штучек, — парень присвистнул и взял с ближайшего стола бутылку спиртного. Джинни стояла в растерянности, наблюдая явное сексуальное напряжение между подругой и слизеринцем. Они буквально сверлили друг друга взглядами. — О, это эльфийское вино? Предлагаю тост! — всё-таки рыжеволосая прервала эту неловкую заминку, и все переключили внимание на неё. Дальнейшие слова Джинни Гермиона практически не помнила, поскольку целиком и полностью была захвачена персоной Нотта. В горле моментально пересохло, поэтому охлаждённое эльфийское вино было как нельзя кстати. О, да, она настроилась сегодня повеселиться, хоть и не хотела сюда идти. Однако, расслабиться в толпе пьяных однокурсников оказалось куда легче, только вот отсутствие в поле зрения светлой макушки вызывало тревогу. Где он? Из размышления её выдернул нарастающий гул, все пили за здоровье именинника. Гермиона украдкой глянула на Тео, он широко улыбался, поглядывая на ликующую толпу. Он был красив, это было неоспоримо, движимая порывом, Гермиона осторожно погладила мужскую спину, убедившись, что точно никто не видит. — Заигрываешь? — рассмеялся Тео, перехватывая девичью руку со своей спины. Он наклонился ближе и вовлёк Грейнджер в поцелуй. Вот так просто, у пол сотни учеников на виду. Нотт придерживал Грейнджер за подбородок, не позволяя отстраниться, всё вокруг будто кануло в небытие, музыкальные басы, толпа людей. Он так скучал по её сладким губам, открывающимся на встречу его языку, дерзко проникающему внутрь, хотелось чувствовать её ближе. Кожа к коже. С каждой секундой поцелуя, Тео добровольно шагал в бездну, готовый упасть вниз и придаться забвению, лишь бы только её ласки никогда не кончались. Сердце ускорило обороты, от чего эффект от алкоголя усилился в разы, а руки начали холодеть. О том, что они не одни напомнил свист и выкрикивания вокруг. Гермиона, в панике распахнувшая глаза, в которых читался немой вопрос: «Что мы наделали?», она отступила на шаг назад. Осознавая вес совершенной ошибке. — Вы что, обалдели? Это моя вечеринка, почему всё внимание переключилось на вас? — вовремя вставленная реплика Забини помогла разрядить напряжённую обстановку и напомнить людям, что так открыто таращиться не является приличным. Несмотря на растерянный вид всех вокруг, Тео продолжал улыбаться и параллельно пускаться в пляс, будто его вовсе не волновало, что теперь весь Хогвартс знает о случившемся. Мысли в голове Гермионы крутились словно стая птиц, что говорить, как реагировать? Убежать или снова его поцеловать? — Грейнджер, я уже достаточно пьян, чтобы ни о чем не думать, и ни о чем не жалеть, поэтому позволь тебя пригласить на один танец, а потом ты сможешь эффектно сбежать, — он протянул ей руку, которую она сразу перехватила, направляясь в пьяную толпу, где каждый бросал в их сторону вопросительные взгляды. В этот день все увидели более чем наглядно, как работает политика сближения Макгонагалл, вот они, Гриффиндор и Слизерин. Грейнджер и Нотт.***
Гарри, затаившийся в углу гостиной Слизерина, подливал Невиллу ещё одну порцию пива и пытался найти Джинни, которая ушла танцевать с лучшей подругой. — Тебе не кажется, что мы пропускаем что-то интересное? — обратился Гарри к однокурснику, когда студенты вдалеке вновь заулюлюкали. — Небось снова кто-нибудь разделся на танцполе. Ничего интересного, — вмешалась Паркинсон, которая тоже участвовала в этом странном разговоре. Наверно это всё огневиски, который брюнетка потягивала с начала мероприятия, ведь теперь Поттер и Долгопупс казались реально интересными, а не занудными. — Пойдём к ним? — подал голос Невилл, который слишком удобно развалился в кресле, чтобы покидать локацию. — Нет желания, — добавила Пэнси, — Астория, что там происходит? — девушка перекрикивала музыку, чтобы подруга точно услышала, что действительно сработало. Ведь высокая худощавая блондинка уже протискивалась между диванами, — Что? Я не слышу, что там происходит? — снова уточнила Паркинсон. — Нотт и Грейнджер поцеловались, вы такое пропускаете! Лично я в шоке! — громче повторила блондинка, что теперь все точно расслышали. Гарри прикрыл глаз, ничего нового для себя он не услышал, но поблагодарил Мерлина, что Рон отлучился со своей пассией. — Пэнси, ты куда? Подожди, — Невилл не успел договорить вопрос, как девушка направилась к выходу. Кажется, эта новость ошарашила абсолютно всех. Гермиона шла по коридорам Хогвартса и проклинала себя за все свои действия, это было так глупо и безрассудно. Сначала этот поцелуй, теперь танцы. Кажется, сейчас не было ни одного сокурсника, кто не знал бы об их связи. Или один всё-таки был? Драко. Даже в эти секунды она с замиранием сердца думала о серых глазах. Он точно узнает. И почему его мнение так сильно волновало в последнее время? Или оно всегда волновало? Как хотелось просто всё забыть. Это решение казалось не таким уж и глупым. Спокойный сон, а завтра обдумать план действий. Гермиона, ты не в себе, воровать зелье сна без сновидений у Помфри. Годрик, это всё Малфой, заставил меня вылить все свои запасы. Кто он вообще такой, чтобы раздавать мне советы? От одной склянки хуже не станет, это точно, но так я хотя бы смогу поспать без укоров совести. Противное чувство вины, а также волнение, плотно засели в гриффиндорской груди. Их трое. И она понятия не имеет, как это решить. Может начать выписывать плюсы и минусы в блокнот? Чушь, это работает только в маггловских мелодрамах. — Алохомора, — прошептала она без заминок, чётко и быстро. Конечно, не самое надёжное заклинание для закрытия дверей Больничного крыла, но давайте, по справедливости, кто ещё решит вламываться в субботу вечером, зная, что может быть пойман в любой момент мадам Помфри. Грейнджер, словно агент 007, чётко следовала продуманному маршруту, догадываясь, где лежит необходимая ей жидкость. Вокруг стояла оглушительная тишина, значит, риски быть пойманной снижались. Дурацкие пряди прилипали к лицу из-за макияжа, который так старательно наносила подруга. И для кого это всё было? Кого хотела впечатлить сменой образа? Малфою на меня плевать, а я всё время ищу его внимания. Так глупо. Ещё и отталкиваю Тео, который так старается быть рядом, а его кудрявые волосы, синие глаза, которые уже кажутся родными. Чего только стоят ямочки на щеках, когда он улыбается… Да, где же это зелье. Гермиона беспощадно рылась в ящике стола медсестры, уверенность придавало эльфийское вино, которое так нежно согревало изнутри. — Вау, мисс Грейнджер, это ограбление? — она замерла, удерживая в руке какую-то тетрадку из ящика. Гермиона разогнулась, чтобы встретиться глазами с тем, кто застал её врасплох. — Мерлин, ты напугал меня до чёртиков, Малфой, — Грейнджер прижала руку к груди, имитируя сердечный приступ, — И вообще, ты что здесь ошиваешься? — она злилась, что его персона преследует её не только в мыслях, но и наяву. А когда она его действительно искала, то его нигде не было. Какой-то парадокс. — Какие грубые слова от столь прекрасной особы. Отлично выглядишь, Грейнджер. Кстати, а что ты здесь делаешь? — он сделал несколько шагов к ней навстречу, чтобы лучше разглядеть образ, который издалека уже его заинтересовал. То, что он поймал её за поисками зелья сна без сновидений, было очевидно, ведь он лично опустошал её запасы. — Ищу пластырь, непонятно? — фыркнула девушка, наконец обнаружив желаемое, она крепко сжала ёмкость в кулаке. Это что чёрная подводка у неё на глазах? Короткая юбка? Готов поставить сотню, что под ней чулки. Красиво. Драко ухмыльнулся собственным мыслям. — Не надо держать меня за идиота, давай зелье, пока я не отобрал его силой, — он угрожающе протянул ей раскрытую ладонь в ожидании. Грейнджер словно испытывала его терпение. Гриффиндорская смелость явно крепла при попадании капли алкоголя в кровь. — Не надо делать вид, что беспокоишься обо мне, Малфой. Уйди с дороги, — она попыталась протиснуться между ним и столом, но Драко прижал её за талию вплотную к себе, от чего девушка ойкнула. — Не хочу, чтобы ты совершала глупые поступки, о которых будешь жалеть, — уже более спокойно ответил парень, — Отдай зелье. — О, да, об этом я точно буду жалеть, — Гермиона встала на носочки, чтобы дотянуться до Малфоя, который, казалось, не дышал, осторожный короткий поцелуй, и он зажмурил глаза, стараясь пересилить себя и не рассыпаться на тысячи осколков. — Запрещенный приём, остановись, — блондин перехватил маленькую ладонь, что тянулась к его небритой щеке. У неё получилось усыпить его бдительность таким непринуждённым жестом, ведь в следующее мгновение, пока парень стоял в растерянности, Грейнджер спрятала пузырёк, а второй рукой достала палочку из ботинка, прижав древко ровно к сердцу. — Как скажешь, — нет, она просто открыто насмехалась над ним. — Пей. Только это не решение проблемы, а её избегание, — Гермиона убрала палочку в карман, проклиная свою ведомость рядом с ним. — Допустим, а какое решение ты видишь? — она горделиво вздёрнула нос, — И ты не ответил, что ты здесь делаешь? — Искал что-то, что мне поможет, — он беззастенчиво показал предплечье с пульсирующей меткой. Грейнджер виновато закусила губы, теперь было ясно, что он не преследовал её, а просто пришёл за лекарством. — Давай, я наложу охлаждающие чары. Кажется, в прошлый раз, это помогло, — она по привычке заправила волосы за уши и вновь вооружилась палочкой. Малфой без особых возмущений проследовал до больничной койки и спокойно сел с ней рядом, видимо рука действительно очень болела. Лунный свет так удачно падал из окна, что он смог в полной мере изучать внешний вид Грейнджер, пока она внимательно рассматривала болевшую метку. — Агуаменти, — тонкая струйка воды потекла из палочки, мягко обволакивая щипавшую кожу, — Если предварительно промыть водой, то заклинание заморозки сработает чуточку сильнее, — пояснила она словно на уроке. — Десять баллов, Гриффиндор, — Драко протянул свободную руку и начал перебирать каштановые волосы, которые лежали какими-то непривычными локонами. — Ты не пришёл на вечеринку из-за руки? — Не было настроения, — слизеринец выглядел спокойным, как никогда, изредка подрагивая от волны заклинаний. Его уродливая метка начинала успокаиваться. Теперь можно было расслабиться и продолжить изучать девушку напротив. Обтягивающий топ из серебристых переплетающихся нитей, так удачно подчёркивал женские изгибы, ложбинку между грудьми, кружевной черный лифчик, — Грейнджер, могу я? — он дотронулся пальцем до её виска, — Я почитал кое-что о воспоминаниях людей, которые страдают такими провалами, как ты. Хочу проверить, могу ли я влиять на нити памяти. — Попробуй. — Легилименс, — Грейнджер зажмурилась, почувствовав неприятные ощущения от вмешательства. Перед глазами понеслись воспоминания, такие тёплые, детские. Вот она выбирает свою первую палочку в магазине у Оливандера, следующее воспоминание, она отвечает на уроке у Снейпа и очень сильно волнуется. Вот они с Гарри пробираются в запретную секцию библиотеки. Множество воспоминаний, будто Драко решил просмотреть всё, что происходило с ней в Хогвартсе. Гарри, Рон и Гермиона, до ужаса взбудораженные, в каком-то подземелье бегут и обсуждают произошедшее. Поттер держит в руке клык гигантской змеи, измазанный чернилами. Жутка рябь, будто Грейнджер задумалась о чём-то своем, блокируя сознание. Новая картинка. Совсем свежая, от этого совершенно чёткая. Гермиона, стоит в свой спальне и строго рассматривает отражение в зеркале. Новое бельё, да, она оценивала, как она в нём выглядит. Узкие бёдра были обтянуты тонкой тканью, удерживающейся на выпирающих косточках лишь блестящими дурацкими бантиками. А лифчик был настолько откровенным, что можно было разглядеть набухшие розовые соски. Истинную Грейнджер выдавал только придирчивый взгляд к самой себе. Гори оно всё огнём. Драко разорвал воспоминание и в упор посмотрел на девушку, сидящую напротив. Вот она, вполне реальная, не воспоминание и не фантазия. С порозовевшими щеками и покусанными губами, внимательно уставилась на него своими большими карими глазами. — Иди сюда, — на выдохе прошептал Малфой и жадно поцеловал Гермиону. Суматошные прикосновения, переполненные желанием, тоской по друг другу, он продолжал оголять её кожу миллиметр за миллиметром, пока девушка не осталась лишь в чулках и том самом белье, которое то и дело притягивало взгляд серых глаз. Углубляя поцелуй, он нежно сжал девичьи плечи, задавая вектор движения, и помогая ей сесть сверху на него. Ткань на штанах болезненно стягивала возбужденный член, когда она своим весом прижалась вплотную. Гермиона сгорала от нетерпения, опрокинув голову назад, она подставляла шею пылким поцелуям и горячему языку, что продолжал прокладывать влажную дорожку на её коже. Кажется, сладкий девичий запах окончательно затуманил мозги, Малфой обнимал её, крепко прижимая к себе и не отпуская. Он не помнил себя рядом с ней, но и без неё уже не был самим собой. Их языки вновь сплетались, вытанцовывая какой-то страстный танец, понятный лишь только им двоим. Заставляя парня вздрогнуть, Грейнджер всё-таки смогла разобраться с его ширинкой и освободить возбуждённую плоть, провела пальцем по головке, смазывая скопившуюся жидкость. Из его губ сорвался стон. Ловкие пальцы расстегнули застёжку и черный лиф упал на холодную плитку к их ногам. Он наклонился и припал к женской груди, которую вспоминал каждый раз, оставаясь в душе со своими фантазиями. Малфой прикусил сосок, от чего девушка зашипела, но не отстранилась, позволяя делать ему всё, что захочется. Следующее прикосновение губ было более нежным, ласкающим, он вылизывал её грудь, пока девичьи пальцы перебирали белоснежные волосы. Простонав его имя, Гермиона помогла расправиться с последним элементом одежды и с рваным выдохом стала насаживаться на пульсирующий член. — Блять, — выдохнул Драко, в полной мере ощущая всю её узкость. Скорее всего ей было всё ещё больно, а у него слишком давно не было секса, чтобы сдерживаться. После их первого раза в раздевалке он не мог думать ни о ком, кроме неё. Крепко придерживая её за талию, он продолжал насаживать на всю длину, методично покачивая бёдрами, улавливая рваные выдохи с пухлых губ. — Драко…— снова застонала гриффиндорка, пытаясь найти его распухшие от поцелуев губы. Её пальцы вцепились в широкие мужские плечи, оставляя следы в форме полумесяцев на бледной коже, они были близки, как никогда, хватая остатки воздуха. С силой сдавливая её бёдра, он оставлял синяки. — Знаю, Грейнджер, знаю. Это грёбанное безумие, — они двигались, как единое целое, с силой раскачивая больничную кровать. Малфой вколачивался в неё раз за разом, не забывая ласкать самые чувствительные зоны, с удовольствием улавливая, как закатываются её глаза. Он сдерживался, чтобы не кончить сразу, как оказался внутри, было важно дать почувствовать ей в полной мере весь спектр эмоций. Вспотевшие тела, волосы, прилипшие ко лбу, и Гермиона теряет очертания фигуры перед ней. Пропасть и ощущение, что осознание где-то далеко. Малфой сразу подхватил обмякшее под оргазмом тело, и сделал буквально несколько завершающих толчков, чтобы излиться в неё. Он никогда ещё чувствовал себя так потрясающе и так отвратительно одновременно. Ему удалось подобраться к своей цели, но Гермиона Грейнджер, её стоны, мягкие руки, вот что сжигало изнутри сильнее метки. Завтра. Завтра он расспросит её о клыках Василиска. Завтра. Завтра она расскажет профессору Люпину, что Малфой пытался найти что-то в её детских воспоминаниях.