Три непростительных заклятья

      Расхаживать по замку, будучи пропавшей без вести, опасная затея, поэтому Вивьен снова призвала Гончего, чтобы переместиться к спальням слизеринцев. Нужные документы уже подготовили и у Драко теперь есть официальное право знать, что она жива и никуда не пропадала. Оставалось только решиться и постучать в дверь.       Вдох, стук, тишина.       Вивьен подождала немного и, когда дверь не открылась, постучала ещё раз. Снова тишина и ничего не произошло. Она использовала заклинание, заставляющее стук звучать громче с другой стороны двери. Наконец изнутри послышалось сонное «Сейчас» и шаги.       Драко открыл дверь, наспех завязывая халат, и замер. Волосы растрёпаны; Вивьен не могла представить, чтобы он открыл кому-то дверь в таком виде раньше; под глазами залегли синяки, которых не было даже тогда, когда они не спали несколько дней подряд.       Пока она входила, закрывала дверь, искала глазами чашу, которая лежала на прикроватной тумбе, и зажигала её, он так и стоял, держа в руках два конца завязанного на один узел пояса и глядя на неё.       — Привет, Драко Малфой, — осторожно произнесла она.       Он резко вдохнул, будто с груди убрали огромный булыжник. Булыжник, который не позволял ему верить, что он действительно видит её в своей спальне посреди ночи. Теперь он мог поверить. Синева вокруг его глаз быстро сменилась краснотой, а сами глаза наполнились слезами. Одним шагом он преодолел разделяющее их расстояние и обнял её.       — Я думал, что больше никогда не увижу тебя, — прошептал он, прижимаясь щекой к её волосам.       — Я тоже, но теперь я здесь и никуда не денусь, — она крепко обняла его, будто объятие подтверждало её существование, и уткнулась носом ему в шею.       — Это произошло из-за меня, да? — тяжело шептал Драко.       — Нет, это Холли, — ещё сильнее обняла его Вивьен, стараясь этим убедить, что он не виноват. — Она сказала при моей матери, что ты был в кабинете, когда мы заключили сделку.       — Мне было нельзя… Вот почему они меня забрали. Гончий что-то сделал и всё вокруг стало размытым. Помню только фиолетовые стены.       — Фиолетовые стены? — она испуганно отстранилась. — Ты их помнишь? Почему? — она спрашивала скорее не у него, а у воздуха за его спиной.       — Не знаю. Маска этого не помнит. Наверное, они спрятали воспоминание за ней. Они ведь могли?       — Могли, но… — она разорвала объятие и отошла немного в сторону, выискивая что-то в своих мыслях. — Я знала, что они сохранили память обо мне. Сказали, их об этом попросил Добби. Но это… Гончий, — последнее она произнесла тоном призыва.       Эльф не появился.       — Гончий, — ещё раз повторила Вивьен.       Снова безрезультатно.       — Чар, мне нужен Астер.       В воздухе перед ней возникла карточка: «Эльфы заключили сделку. Астер не ответит на твои вопросы. Чар тоже».       — Не нужно мне рассказывать про дела эльфов! — вспыхнула Вивьен. — С каких пор их дела касаются человека? Я смогла убедить Совет, что он не опасен, но второй раз я такое не проверну. Тем более, когда он знает о Сфере.       — Вивьен, — успокаивающе заговорил Драко. — Я не знаю ничего, кроме фиолетовых стен и теперь названия. Ты можешь ничего больше не говорить и…       — Ты не понимаешь. Для них этого более чем достаточно.       Карточка пошевелилась, привлекая внимание: «Это дело Астеров. Тебе нечего бояться».       Вивьен с тяжестью выдохнула собственное бессилие. Уставшие и сонные глаза Драко смотрели на неё с настороженностью.       — Прости, что втянула тебя в это.       — Эй, — он обнял её лицо ладонями, заставляя смотреть только на него. — Я хотел этого. Может ты удивишься и не поверишь, но я знал, на что шёл. С самого первого дня я знал, что имею дело с чем-то настолько могущественным, что это намного больше меня. И даже больше тебя. И я всё равно этого хотел. Так что не смей извиняться за свою сумасшедшую жизнь. Я бы не простил тебя, если бы не был её частью, поняла?       Вивьен прикрыла глаза и закивала, чувствуя, что снова готова разрыдаться, если позволит себе сказать хоть слово. Драко кивнул в ответ, притянул её к себе и поцеловал. В этом солоноватом поцелуе уместилась вся его тоска и любовь. Не успела она вернуться, как снова закуталась в кокон чужих тайн, но его, похоже, это не волновало. В конце концов, она вернулась. Она здесь. Рядом.       Ему даже не хотелось спрашивать, что за Сфера, кто такие Чар и Астеры, кто передаёт ей карточки и почему Гончий не отвечает на её призыв. Ему, в какой-то степени, было не важно, где она пропадала всё это время и как выкрутилась из того, что с ней случилось. Всё это она успеет рассказать. Или пусть не расскажет никогда, если это позволит ей остаться и больше не исчезать.       Ещё какое-то время они стояли, обнимались и не могли найти слов, чтобы заговорить снова. Вивьен быстро замёрзла и предложила пойти в её спальню. Они тихо прошли через гостиную, держась за руки и оглядываясь, как воришки.       Огонь в медной чаше ослаб, но в комнате было заметно теплее, чем в остальных подземельях, хоть и холоднее, чем обычно. Для Вивьен прошло всего пару дней с тех пор, как она покинула это место, но для комнаты прошло долгих полгода, за которые та успела превратиться из уютной обители в покинутое и запылившееся пристанище. Настоящей пыли там не было; эльфы регулярно её убирали; но сам воздух казалось был наполнен прохладной пыльной пустотой.       — Ну, вот мы и выяснили, что жарко в этой комнате только из-за тебя, — с улыбкой обернулся к ней Драко, прикасаясь к чайнику палочкой.       Вивьен капала в огонь масло вороньего глаза и не сразу поняла, о чём он, а когда поняла, усмехнулась.       — Прошу считать эксперимент нечистым, потому что мы пришли одновременно, — она поставила баночку на стол и пошла к ящику. — Или ты заходил сюда, пока меня не было?       — Я думал об этом, — он помолчал немного и с улыбкой повернулся, держа в руках две кружки. — Наверное, даже под маской помнил, что бывает, если в эту комнату пытаются проникнуть, поэтому не стал.       Укутанная в плед Вивьен забрала свой чай и уселась на ковёр.       — От твоего появления она не поднимет панику. Просто постарайся не ходить сквозь стены, — усмехнулась она, устраиваясь поудобнее, но улыбка исчезла, когда её глаз зацепился за шрамы на ногах Драко. — Что это?       Проследив за её взглядом он торопливо накрыл ноги халатом.       — Не важно. Это ерунда, — её пристальный взгляд заставил его вскинуть бровь. — У нас что-то изменилось в вопросе тайн?       — Не-ет, — медленно проговорила Вивьен, не ожидавшая такой реакции.       К тайнам она привыкла, но то, что скрывалось за этими шрамами заставило Драко включить чистокровного принца, что он делал, только когда вынужден защищаться.       — Вот и хорошо. Есть что-то, что мне нужно узнать прямо сейчас? — он немного дёрнул головой, сбрасывая холодный тон. — Я так и не знаю, что с тобой произошло.       Произошедшее сложно было объяснить. Нормальные люди воспитываются в домах, с родителями и в нормальном обществе, а Вивьен родилась в Сфере и многие вещи, которые нормальны для этого места, ненормальны для остального мира. В Хогвартсе все изучали магию, которая для неё примитивна, но она здесь, чтобы научиться вести себя естественно и избавиться от привычек, приобретённых в Сфере.       Ещё сложнее было объяснить магию, которой владеет Сфера. Драко, как и любой нормальный человек, никогда не слышал о магии времени. В его голове легко уложился маховик, но это устройство лишь маленький осколок всей магии времени, до которого сумели добраться нормальные люди. Понять, что для Вивьен полгода пролетели за секунду, а потом секунда тянулась два дня, было вполне возможно. Невозможно было осознать.       Он понял, почему она так боялась этой двери, но теперь думал совсем не о магии времени, а о том, что она из-за неё пережила.       — …куча формальностей. А теперь ещё нужно убедительно появиться в Албании, чтобы все поверили в…       — Вивьен, — прервал её Драко, который перестал слушать на моменте жалоб на газеты. — В каком году ты родилась?       Она набрала в лёгкие воздуха, собираясь ответить на вопрос, но застыла, осознав, что он спрашивает. Вместе с медленным выходом она опустила глаза.       — В тысяча восемьсот девяносто первом, — она посмотрела на него, опасаясь реакции, но его лицо выражало только шок, поэтому она решила объяснить. — Технически, я твоя ровесница, просто время здесь шло не так, как в Сфере. Там время вообще идёт по-разному, но я уверена, что я не сильно старше тебя. Должна быть старше на один день, но я никогда не подсчитывала, в какой комнате и с каким ходом времени нахожусь, так что я не уверена. Но речь точно не о годах и уж тем более не о сотне лет.       — Вивьен, Вивьен, успокойся. Это не проблема. Просто ты говорила, что уже бывала за этой дверью. Получается, ты провела там почти сотню лет?       Она вздохнула и плотнее укуталась в плед.       — Да. В прошлый раз я не смогла оттуда выбраться, да и не понимала толком, что происходит. Мама сказала, что за этой дверью я могу подумать о том, что случилось, и проанализировать свои ошибки. А когда я выйду, моя беда уже уйдёт навсегда, — она неосознанно поглаживала пальцем ручку кружки, а её взгляд затерялся в воспоминаниях. — Я смотрела в хрустальный шар и видела, как мальчик, из-за которого я провалила первую попытку обучения, взрослеет, влюбляется, становится мракоборцем, заводит семью, детей, ездит в отпуск в тёплые страны, уходит на пенсию, нянчится с внуками, стареет. Я смотрела на его могильный камень, когда мама открыла дверь. Он умер от драконьей оспы, которой заразился во время отпуска.       Шокирующая тишина повисла в комнате. Казалось, даже огонь немного затих, не способный осознать её слова. Целая жизнь, которую кто-то проживал годами, прошла с той же скоростью, с которой она о ней рассказала.       У Драко внутри что-то перевернулось, от осознания, что это могло повториться и с ним. Он мог прожить целую жизнь без неё, считая её пропавшей, возможно, даже смирившись когда-нибудь и перелистнув эту страницу.       — Я понял, — хрипло нарушил он тишину. — Понял почему ты так настаивала, когда мы говорили о ревности. Ты тогда думала не о своей смерти, а о моей жизни.       Она со вздохом кивнула и тоже немного хрипло заговорила.       — Я думала не только об этом. Я не хочу плодить лишние страдания. Думаю, влюбиться в кого-то, но не давать выхода этим чувствам из-за пресловутой верности, это… невыносимо. И, я уверена, если я полюблю кого-то ещё, моя любовь к тебе от этого никуда не денется. Даже, если ты уже будешь мёртв.       — А ты… — он постарался подобрать правильные слова. — Любила его? Или…       — Нет-нет, — она мотнула головой. — Я едва была с ним знакома и он был редкостным уродом. Он напал на меня. Я смогла себя защитить, но он начал угрожать, и я вызвала Гончего. Просто не знала, что делать.       — О, так вот кого я должен благодарить за то, что ты уже знала, что делать с другим уродом, который на тебя напал, — усмехнулся Драко. — Прости, я не подумал, это вообще-то…       Он не закончил, потому что Вивьен рассмеялась, и он понял, что извиняться не за что.       — Во-первых, ты был далеко не такой ужасный, как он, — с улыбкой начала она.       — Имеешь ввиду, я был довольно жалким? Справедливо.       — Да нет же. Ты просто был умнее. В смысле, я чувствовала, что с тобой можно договориться. У Марка в голове были опилки, он бы даже не понял, что я ему угрожаю, потому что моя речь для него была слишком сложной.       — Оу, тогда всё было так плохо с образованием?       — Да, — поморщилась Вивьен. — В те годы маглы только приняли закон об обязательном образовании для детей, и он ещё плохо работал. Хотя, когда появился ты, я подумала, что проблема во мне. Какое-то проклятье, из-за которого мальчики так и норовят на меня напасть.       — Скорее на мальчиках проклятье, из-за которого они норовят на кого-нибудь напасть, — сказал Драко и сам задумался над своими словами. — Вообще-то, от нас этого постоянно ждут.       Вивьен со вздохом кивнула.       — Ладно, я отчиталась о своих приключениях, теперь твоя очередь.       Пришла его очередь вздыхать.       — Я, в общем-то, переругался с кучей людей и безнадёжно отстал от графика чтения. Ты ведь оставишь мне память сегодня? Нужно будет составить новый график, извиниться перед МакГонагалл и начать ходить на уроки Грюма.       Вивьен округляла глаза от каждого его слова. Она не знала, что её смущало больше: то, что он «переругался с кучей людей» или то, что он ставил эту проблему на один уровень с графиком чтения.       — Ты не ходишь на защиту? Почему? И как ты умудрился обидеть МакГонагалл?       — Поттер взъелся на меня из-за Дафны. Я стал проводить с ней больше времени, а он почему-то решил, что я неправильно скорблю по тебе. Подожди, — он нахмурился. — Если подумать, это было так притянуто за уши, — взмахом палочки он создал небольшой флакончик.       Воспоминание выползло голубоватой светящейся ниткой из его виска и улеглось во флакончике. Вивьен вопросительно на него уставилась.       — Это не слишком важно, так что я точно забуду пересмотреть, если не оставлю напоминалки, — он закрыл флакончик и немного потряс его в пальцах, прежде чем убрать в карман.       — К твоему сведению, ты всё ещё ничего толком не рассказал.       — К твоему сведению, не так-то просто уложить в слова полгода жизни. И вообще, я хочу тебя обнимать. Я скучал, а мы сидим так, будто это очередная тренировочная суббота.       Вивьен запуталась в возмущении и умилении от его слов и выбрала просто переползти поближе, укутываясь в объятья. Комната уже нагрелась до комфортной для неё температуры и от пледа можно было избавиться.       Свой рассказ Драко начал с августа и нападения Пожирателей на лагерь. Отец сказал ему, что они с приятелями хотят развлечься, по старой памяти, а ему придётся подождать в лесу. Когда лагерь начал гореть, в лес побежали все. Поттер решил поиграть в героя и уговорить его идти с ними. Пойти он, конечно не мог, но была и другая проблема — маска. Она решила, что проще всего от них отделаться грубостью. Он в ту ночь обидел Гермиону.       В сентябре он начал больше времени проводить с Дафной. Приехать в школу без Вивьен было невыносимо пусто и тоскливо, поэтому он решил общаться ближе хотя бы с кем-то. Однажды, после последнего урока Поттер накинулся на него с претензией. В основном он злился из-за того случая с Гермионой, но нападку начал со слов: «быстро же ты нашёл ей замену». Именно эти слова заставили Драко оставить себе напоминалку, чтобы пересмотреть воспоминание и понять, что произошло.       Рассказ об этой перепалке он закончил на весёлой ноте: его краткое пребывание в облике животного подарило необычные ощущения. Мозг животных работает чуть иначе, а органы чувств совсем другие. Он бы с удовольствием повторил этот опыт, только без отвлекающего фактора в виде Грюма, который швырял его об землю в этот момент.       Драко накрыл своей ладонью сжавшийся кулак Вивьен и продолжил рассказывать о Грюме, который получил от него ответ, в виде уничтожения его авторитета в глазах всей школы. На своём втором уроке он начал применять к ним Империо и сказал, что все, кто выбирают оставаться рабами могут не ходить на его занятия. Ну, он и ушёл. Сейчас жалел, потому что давно хотел научиться противостоять Империо, но тогда об этом не помнил и не думал. Просто не хотел участвовать в унизительном балагане и делать сальто перед всем классом, как цирковой зверёк.       — Грюм попал в ловушку. Пэнси потом сказала, что ему пришлось признать, что я единственный на самом деле отказался быть рабом, — рассказывая, он улыбался и поглаживал большим пальцем тыльную сторону её ладони. — Он вроде выкрутился, но сплетни по школе разлетелись с такой скоростью, что всю следующую неделю пол школы прогуливали его уроки. Представляю, как ему было мерзко, просить директора повлиять. Кстати, что ты скажешь на счёт Империо? Ты говорила, что нужно быть определённым человеком. Ты имела ввиду это? Не быть рабом?       — Кхм, — она прочистила горло от долгого молчания. — Рабом — это грубое слово, которое не очень точно передаёт суть. Нужно быть готовым нести ответственность за свои решения. Иметь смелость принимать решения даже тогда, когда знаешь, что они могут привести к ужасным последствиям. Стать рабом, тоже может быть таким решением.       — Может проверим? Я помню твою лекцию на этот счёт, но мысленные эксперименты — это мысленные эксперименты. Хотелось бы точно знать, что я умею противостоять Империо. Ну, — он вздохнул. — Или попытаться стать другим человеком, чтобы научиться.       — Хорошо.       Вивьен отпрянула от его груди, но не отодвинулась полностью. Её взгляд спрашивал разрешения.       — Сейчас? И ты так просто согласилась? — не верил он своим глазам и ушам.       — Грюм учит этому не просто так, а с разрешения Дамблдора. И ты прав, тебе давно пора научиться. Просто я боюсь, что у тебя не выйдет и ты замучаешь себя попытками это исправить. Твоему упорству можно только завидовать, но иногда мне кажется, что оно сведёт тебя с ума. А сейчас я представляю твой взгляд, когда говорю, что, откладывая это, я пыталась защитить тебя от самого себя. Да, вот этот взгляд. И всё желание откладывать пропадает.       Драко усмехнулся и сменил свой взгляд на тот специальный, который разрешал применение заклятья.       — Что тебе приказать?       — Что угодно, — он пожал плечами. — Если я сам выберу приказ, у меня не будет мотивации сопротивляться.       — Мотивация должна быть в том, чтобы делать всё по своей воле.       — Ты ещё не закончила с лекцией? Может я пока заварю ещё чаю? — шутя поторопил он.       Её губы возмущённо сжались, а рука испустила золотистую дымку заклятья. Она не сказала ни слова, но в его голове повторялось по кругу «Займи свой дерзкий язык чем-нибудь другим». Мутность в его глазах рассеялась. Такое могло произойти по двум причинам: либо заклятье подействовало и подавило волю, либо воля оказалась сильнее.       Понять, что именно произошло Вивьен не смогла, потому что он выполнил приказ, но сделал это слишком дерзко. Он занял свой язык поцелуем, а руки её бёдрами. Ожидать такого стоило из-за формулировки приказа, но это было так резко и так горячо, что её снесло тайфуном жара, исходящего от него. Заражённая этим внутренним и внешним пламенем, она не заметила, как села сверху и обвила его ногами.       Тихий голосок разумной мысли одарил отрезвляющим осознанием: Империо могло подействовать слишком сильно и всё происходящее отвратительно.       — Стой.       — Точно, Обис, я помню, — он принялся нащупывать рукой на ковре свою палочку.       — Нет. В смысле, не только это. Положи руку мне на плечо.       Он сделал это и очень натурально посмотрел на неё глазами, ждущими дальнейших указаний. Надолго его не хватило, он улыбнулся и вернулся к поиску палочки, которая сразу подвернулась ему под руку.       — Я делаю это по своей воле. Обис, — он передал палочку ей. — Момент, знаешь ли очень эмоциональный, я скучал по тебе, по себе, по нашим тренировкам, ещё и узнал, что я и правда плохой раб. Прям праздник…       Поцелуй прервал его рассуждения. Вивьен тоже чувствовала, как взбудоражено её тело и сознание. Ещё она чувствовала, как Драко изменился. Изменился и в мыслях, и в словах, и в действиях. Спокойный, уравновешенный и терпеливый Драко куда-то пропал, а на его место пришёл дракон с калёным металлом вместо крови.       Заклинание заставило одежду с их тел переместиться на пол рядом. В других обстоятельствах Драко бы отвлёкся, чтобы спросить, что это за магия обходит исключение из закона трансфигурации Гэмпа, но сейчас его ничто не могло отвлечь. Он, впервые за полгода, чувствовал себя собранным, целым, живым. Ему хотелось ощущать её мягкую кожу, её острые укусы, её волосы, которые приятно щекотали плечо. Чувствовать свое собственное тело, которое было как никогда энергичным и раздражённо ныло, требуя большего.       — Примени ко мне Круцио.       — Ты давно не…       — Умоляю тебя, замолчи и сделай это.       Отговаривать его не было сил. Её рука сама по себе сделала круговой жест. Драко простонал обрывисто, громко и на мгновение замер настолько, что даже перестал дышать. Несмотря на общий накал, она испугалась такой бурной реакции и прекратила.       — Верни, прошу тебя, — сказал он тоном, прыгнувшим от приказа к мольбе за доли секунды.       Его глаза заволокло мутным туманом, а зрачки готовы были закрыть собой радужку. В последний раз их прервали как раз на этом моменте, и, казалось, он жаждал, когда они вернутся к этому снова.       Он целовал её так, что голова кружилась, а зрение отказывалось фокусироваться на чём-то конкретном. Вивьен только чудом удавалось сохранять концентрацию. Круцио держалось на её потребности в том, чтобы он не прекращал двигаться так сильно и резко, не переставал оставлять красные следы от пальцев на её бёдрах и не останавливал поток раскалённых поцелуев.       В груди пламенело желание остаться в этом эфирном блаженстве навечно, заставить время идти таким невообразимым способом, чтобы они застыли, не прекращая двигаться, как зацикленное в вечности воплощение страсти. Беззубые молнии простреливали тело насквозь, сковывали лёгкие и заставляли воздух покидать их и возвращаться исключительно в такт их телам, их сердцам и их душам.       Никогда раньше чаша безмолвия не была так полезна, как сегодня. Громкие, бурные и яркие оргазмы прогремели, вспыхнули и ушли, оставив за собой тишину, лёгкую дрожь в телах и усталость. Вивьен обняла его за шею и удобно уложила голову на собственное плечо. Они просидели неподвижно несколько минут, пока их дыхание наконец не пришло в норму, а сердца не прекратили попыткии вырваться из груди.       — Пойдёшь со мной на бал? — неожиданно спросил Драко.       — Ба-ал… — хныкающе протянула Вивьен и сильнее обвила его шею. — Я совсем забыла.       — Не хочешь идти?       — Не в этом дело. Я не умею танцевать.       Драко закусил губу, чтобы не рассмеяться.       — Я тебя научу.       Вивьен услышала смешинку в голосе и в отместку укусила его за шею. Мелкая перепалка поцелуями и укусами закончилась тем, что они признались себе в полном отсутствии сил для таких приключений. Ленивость заставила Вивьен вернуть одежду тем же заклинанием и приманить магией чайник. Похоже, силы на магию у неё были всегда.       — Когда ты официально вернёшься в замок? Я не могу сказать Дафне, что пойду с тобой. А хотелось бы, чтобы у неё было время найти себе пару.       — Илайн нужно закончить дела в Венгрии, она уже успела там обжиться, а теперь придётся заметать следы. Думаю, на всё, включая исцеление, уйдёт дней пять.       — Исцеление?       — Да, мы ведь должны появиться измученными, ранеными и обессиленным. Сражались с химерой, всё такое. Илайн проще, она метаморфиня и просто изменит облик, а я, наверное, обзаведусь парой ссадин и скажу, что мама героически закрывала меня собой, — улыбнулась Вивьен. — Кстати, если ты уже пригласил Дафну, лучше не бросать её в последний момент.       — Она сама заговорила о тебе, когда я её пригласил. Мы договорились, что если ты вернёшься, я пойду с тобой.       — Это она от чувства вины, — небрежно сказала Вивьен, задумавшись о чём-то с характерным прищуром. — А Поттер уже нашёл себе пару?       — Поттер? Не знаю, но я помню это выражение лица. Знай, что ему это не понравится. За ним с октября гоняется Скитер, а ты, что бы ты не задумала, создашь для неё материал.       Вивьен заморгала самыми невинными глазами и сделала вид, что оскорблена таким предположением. На самом деле она была оскорблена тем, как легко он разгадал её планы. На эту уловку Драко не попался. Он наклонил голову в бок и посмотрел на неё с видом: «Я внимательно слушаю милую чушь, которой ты будешь оправдываться».       — Ла-адно, я хочу создать для Скитер материал. Ты же сам говорил, что ему не нравилось, как ты по мне скорбел, вот и расскажет мне, как правильно.       — А вдруг он в тебя влюблён и поэтому на меня злился?       — Очень сомневаюсь. Скорее всего многие в этой школе погрязли в чувстве вины, он не исключение и, конечно, ничто не помешает мне этим воспользоваться.       — Ты просто эталон слизеринки в представлении общества.       — Неправда. Я просто исполняю приказ Дамблдора.       Драко удивлённо вскинул брови и вопросительно кивнул.       — Он приказал нам повеселиться в этом году, — развела руками Вивьен.       — Почему мне кажется, что такой приказ не предвещает ничего хорошего?       — Тебе не кажется. Он сказал, что следующие три года будут тяжёлыми.       — Как оптимистично, — мрачно усмехнулся он.       — Я сказала ему то же самое. С трудом верится, что война закончится за три года.       — Значит это правда? Он вернулся? — спросил Драко, с надеждой услышать «нет».       — Не совсем. Дамблдор считает, что он возродится в конце года.       В голове Вивьен всплыли слова директора о том, что она сама к концу года захочет, чтобы Поттер жил. Неужели он считает, что…       — В таком случае, ты просто обязана пойти с Поттером, чтобы сделать этот бал незабываемым событием в его короткой жизни, — Драко как-то саркастично повеселел и встал, протягивая ей руку. — А я позабочусь, чтобы ты не отдавила ему ноги.       Вивьен взялась за поданную руку и тоже встала, глядя на него с восхищением.       — У меня галлюцинации или у тебя проявляются барсучьи повадки?       Он выбил её из равновесия, толкнув её левую ногу своей, и поймал её правой рукой. От неожиданности она с силой вцепилась в его плечи.       — Великая доброта — это к Слизерину. Твои слова?       — Мои. Но бить лучше под колено. Я могла бы просто поднять ногу, чтобы этого избежать.       Драко рассмеялся и вернул её в нормальное положение.       — Это элемент танго, а у тебя явные проблемы с мирными навыками. Я просто обязан это исправить.       — От тебя это звучит, как страшная угроза. Я с удовольствием поучаствую в её исполнении, но уже не сегодня, — она кивнула в сторону окна, за которым вода начала светлеть настолько, что можно было заметить зеленоватый оттенок в её черноте. — Через два часа все пойдут на завтрак, а ты ещё даже не ложился.       — Я и не собираюсь. Встретимся завтра в палатке? Нужно пополнить запасы леденцов, там будет удобнее.       — Дамблдор просил не ходить туда. Знаешь, — она взяла с ящика свой бездонный мешок и достала оттуда фиолетовую карточку с серебряной печатью в виде руны. — Раз Астеры решили устроить с тобой не пойми что, пусть отдуваются. Прикоснёшься к руне и это призовёт Гончего. Он поможет тебе забрать из палатки вещи.       Драко покрутил карточку в руках, опасаясь случайно зацепить руну.       — Астеры?       — Гончие — это название системы и код для призыва. Названы в честь созвездия гончих псов. Большие эльфы — это Астеры, альфа гончих. Ещё есть Чар — бета. Они всегда за мной следят и призывают Астера, если это необходимо.       — Какая непреодолимая тяга к звёздам, — усмехнулся Драко, глянув на свой браслет с метлой «Душой Эта Киля». — Но я думал они появляются так же, как обычные эльфы. Просто из-за того, что их позвали.       — Астеров трудно назвать обычными эльфами.       — Да уж, — согласился он. — Кстати, если воспоминание о фиолетовых стенах такая проблема, может мы просто сотрём его или исправим? Сделаю стены жёлтыми, это поможет?       Вивьен с усмешкой покачала головой.       — Нет, если они оставили их, я не имею права вмешиваться. По какой-то причине, они применяют к тебе протоколы Сферы, а там, где работают протоколы, я должна подчиняться.       — И-и-и я имею право знать, какие именно протоколы ко мне применяются?       — Прости, думала это очевидно. Они хранят твои тайны и соблюдают неприкосновенность памяти.       — Но почему?       — Если бы я знала, это не было бы проблемой. Я могу только предположить, что мама задумала заманить тебя в Сферу, чтобы я осталась там вместе с тобой, но она не могла знать, что моя вспышка магии сможет сломать дверь. Так что это плохое предположение.       — А почему они все молчат? — задумчиво спросил он, переводя взгляд с того места, где была карточка, на Вивьен.       — А об этом я уже не могу рассказать, не моя тайна. Можешь спросить у Астера, когда призовёшь. Вдруг расскажет.       — Он меня за это не убьёт?       — Нет, — усмехнулась она и обняла его, заканчивая череду расспросов.       Разрывать это объятие, а потом и поцелуй, не хотелось. Ночь оказалась слишком короткой, чтобы восполнить месяцы и секунды проведённые в страхе, что они больше никогда не увидят друг друга. Но время шло своим обычным чередом, и за дверью уже слышались шаги самых ранних пташек. Чтобы избавить Драко от лишних вопросов, Гончий перенёс их в его спальню, а потом исчез вместе с Вивьен.