Хроники Арли. Часть третья. Я - инквизитор

Глава 22 Конечно, мне ли не знать, что такое толпа: и в метро в час-пик приходилось ездить, и на дискотеках бывать, и на концертах под открытым небом с народом я тоже толкался — в общем до сегодняшнего дня я имел все основания считать, что удивить меня уже фактически нечем. Когда мы утром выползли из гостиницы, и я окинул орлиным взором площадь, мне захотелось улыбнуться: вот не видали вы настоящей сутолоки. Но день-то, оказывается, только продрал свои глазки, а большинство съехавшихся на праздник — нет. Тем сильнее оказался шок от увиденного, едва я ступил за порог твердыни «Черной тысячи», пробыв в ожидании высочайшей аудиенции всего час. Огромная площадь святого Арсиния, разделённая на две части Ноном, такая благообразно-величавая в иные дни, сегодня превратилась в бурлящий людской поток. Из-за столпотворения отсюда, с цоколя здания, вознесенного над уровнем земли больше чем на два метра, оказалось невозможно разглядеть даже чёрную полоску реки. Она терялась за головами гостей столицы. Кого тут только не было: скоморохи, акробаты, жонглеры, стража, монахи, воины, священники, торговцы и дворяне — все они слились в какой-то немыслимый, разноцветный, разновеликий, но неизменно фонтанирующий чувствами бульон, эмоции которого едва не стоили мне удара, и только чудо помогло укрыться под двойным щитом блока. Отдышавшись, я облегченно прислонился к колонне и обнаружил, что ни Оррика, на Аридила нет рядом. От неожиданности я, наверное, впервые в жизни потерял дар речи. Но ведь не могут же мои глаза врать: оба, и инквизитор, и принц только что стояли на ступеньках и приветственно махали руками! А что я?! Похоже, на автомате махнул им в ответ. Вот они и решили, будто я тороплю их, мигом сбежали по лестнице и исчезли в толпе. В отупении я смотрел на безбрежное людское море, стоя на ступенях твердыни, и понимал, что там, внизу, делать мне одному совершенно нечего — как пить дать, затопчут. Вот вам ирония судьбы: Черного властелина убивают на празднике, но не мечом инквизитора, не заклятием мага — вовсе нет, по нему просто пройдутся взад-вперёд пару десятков тысяч сапог. Я с шипением выдохнул воздух сквозь зубы. Похоже, куковать мне на ступеньках бастиона до вечера. Праздник, площадь Святого Фернана, Университет — все это сейчас от меня дальше, чем звезды на небе. — Твою же мать! — я сплюнул под ноги и уселся на пьедестал колонны. Когда я повторил слова «только без паники» в сто пятьдесят первый раз, кто-то хрипло откашлялся у меня за спиной. — Оррик, ты… — радостно завопил я, оборачиваясь, и с изумлением замер с отвисшей челюстью. — Барон?! Передо мной в небрежной позе замер наш недавний знакомый — личный помощник герцога де Гура, барон Гариг. Рыжие усы воинственно топорщились на его безвозрастном лице, взгляд сверкал не хуже украшений на камзоле. Над ним бурлило темно-синее нечто, из чего можно было сделать вывод, что барон не на шутку зол. В добавок я чуть было не ляпнул любимое «отцовское»: «А где бабуля?» — но вовремя прикусил язык. — Барон! Какими судьбами? — расшаркиваться по-местному меня ещё не научили, поэтому я просто кивнул ему, как хорошему знакомому, вовремя спохватившись, чтобы не кинуться пожимать руку. Впрочем, мои манеры не произвели на дворянина никакого впечатления. — На кой демон вас понесло сегодня в эту толпу?! — рыкнул он, не глядя по сторонам. Вот тебе и раз: с чего бы ему вдруг обо мне беспокоиться? Больше из вежливости я ответил: — Мы с друзьями решили отправиться на площадь Святого Фернана, чтобы посмотреть на открытие Праздника. — Университет в другой стороне, — мрачно заметил барон Гариг, разглядывая меня через оптический прицел. — В твердыне оставались кое-какие дела, поэтому я попросил друзей сделать крюк, — по инерции ответил я и прикусил язык — это что, допрос?! — И что же? — гнул свою линию барон. — Как видите, я здесь, — я обезоруживающе улыбнулся, хотя в душе скрипнул зубами. Барон скептически меня оглядел, по макушке прошлась жаркая волна презрения. Значит, с поклонами нужно завязывать — мало того, что роняю достоинство, так ещё и тыкаю в нос всем этим высокомерным хлыщам своим заплечным мешком. Тьфу ты, тут и возраст ещё делает свое «чёрное» дело. Всегда забываю, что здесь мне шестнадцать, и борода с пятью волосенками в девять рядов лишь подчеркивают возраст «неразумной юности». — Где же ваши попутчики? Но Гариг и не думал останавливаться. — Мы слегка разминулись, — ответил я, решив, что не собираюсь перед этим хлыщом признаваться в собственной бестолковости. И тут же попытался перехватить инициативу: — Кстати, барон, а что вы делаете здесь? Далековато вас занесло. Барон Гариг вспыхнул от гнева и досады, и мне пришло на ум, что ему не очень-то нравится быть в моей шкуре. Впрочем, ещё рановато портить отношения с герцогом, поэтому я, как мог, смягчил вопрос: — Барон, прошу простить мне мое любопытство, я вовсе не хотел вас оскорбить, но судите сами: встретиться здесь, при подобных обстоятельствах… — Как же трудно бороться с этими кружевами слов! Иссиня-чёрный цвет над бароном стал потихоньку тускнеть, а вот досада не исчезала, мне даже показалось, что ее цвет лишь становится ярче, насыщеннее. — Я здесь по вашу душу, — прямо-таки физически ощущалось, как мужчине тяжело произносить эти слова. — По мою? — искренне удивился я. — Как вас понимать? Вы что следили за мной?! Это что-то новенькое! Барон продолжал меня удивлять. — Приглядывал, — тот скривился так, будто проглотил лимон, не слишком стараясь скрыть от меня свои эмоции. Очевидно, что ему нравилось происходящее не больше моего. — Вот как? Приглядывали? — Для вашего же блага. Да он за идиота меня держит?! — А… — разинул я рот. Должно быть, барон решил, что я лишился дара речи от счастья. — Вам следует благодарить не меня, — сказал он, слегка покрываясь пятнами. — Если бы не просьба герцога… Дальнейшие его слова заглушили крики проходящих мимо лоточников, каким-то чудом проталкивающихся сквозь столпотворение и умудрившихся не растерять товар. Впрочем, никакого продолжения мне и не нужно — достаточно того, что мой спаситель проговорился об участии в деле своего покровителя. Что вообще происходит? Чем дальше, тем меньше я понимал. С какой стати мной занялись на самом верху боевого крыла церкви? Причем здесь герцог, и как это связано с моим уже не таким уж таинственным покровителем? — И что же вам… простите, герцогу от меня надо? — Он желает, чтобы вы составили ему компанию в его ложе на празднике богине Айне. — Вот как?! — сказал я изумлённо. — Мы ещё можем успеть к началу. Это как же интересно?! По воздуху? Вот черт, что же делать? Сослаться на друзей и не ходить? Или все же, как говорил Оррик, герцогу отказывать вредно для здоровья. Ну, в конце концов заглянул же Д'Артаньян на шахматы к кардиналу? Уместна здесь подобная аналогия? — А мои друзья? — сделал последнюю попытку я. — Мне неловко, если мы совсем потеряемся. — Позволю себе заметить, — сказал с усмешкой барон, — вы уже «совсем» потерялись. Но для вашего спокойствия я оставлю здесь пару своих людей, и они проводят ваших друзей в ложу герцога, если они вдруг объявятся. Все. Все карты биты. Если я и дальше буду выдумывать причины, почему не могу пойти, барон и его хозяин воспримут отказ за оскорбление, а я ещё не на настолько сошёл с ума, чтобы записывать во враги целого герцога. — Тогда я весь ваш, барон.