Хроники Арли. Часть третья. Я - инквизитор

Мужчины не плачут. Мужчины не должны плакать, но удерживать слёзы оказалось выше человеческих сил. Я стоял в дверях, сжимая кулаки, и с бессильной яростью смотрел, как Оррик осторожно, будто боясь еще больше навредить, протирает лицо девушки, ее руки и плечи влажным полотенцем. На Валену было страшно смотреть. От дорожного платья остались одни лишь ошметки. Кожа бледная, вся в ссадинах, кровоподтеках, синяках — живого места не найти. Лицо превратилось в посмертную маску — настолько чудовищно смотрелись заплывшие гематомами глаза и сломанный нос. Только по еле-еле вздымающейся груди становилось понятно, что волшебница еще жива. Я смотрел на нее, не в силах отвернуться и сделать шаг вперед, а мой взгляд тонул в ворохе абсолютно седых волос. Серебряные нити потускнели, лишились жизни и блеска. — Ка… — прохрипел я, проталкивая звуки сквозь глотку. — Как? Чтобы выдавить из себя это слово, мне потребовались все силы. Я почувствовал, что совсем не могу говорить, но Оррик понял меня и так. — Ее привезли пару часов назад. Два дюжих монаха в закрытой телеге, — он бережно поправил локон, упавший на лицо Валены. — Оставили на сеновале и уехали. Их заметил Вилис, пацаненок, работающий у хозяина в конюшне. Он-то и поднял тревогу. На деревянных ногах я все-таки подошел к кровати и опустил руку на лоб девушки. Горячий. Казалось, еще немного, и на моей руке останется ожег. Но больше всего от боли кричало сердце. С горечью вспомнилось ликование, которое я испытывал, когда, казалось, «припер» епископа к стенке и вынудил дать слово, что волшебницу отпустят. Это был аванс за мое участие в деле. Выходит, де Бри не ошибся, и мне придется заплатить за дерзость. Вот она расплата. Только не для меня, а для тех, кто рядом, что больнее во сто крат. На смену отчаянию нахлынула волна ярости. Еще минуту назад я задыхался от жалости, теперь же меня душила ненависть. Затрещали виски. Казалось, мозг вот-вот разломит кости черепа и разорвет голову. Появись сейчас передо мной де Бри, епископ Морр или даже сам кардинал, я бы, не раздумывая, вцепился им в глотку! Очнулся я от того, что кто-то звал меня по имени. — Иан, Иан! — Оррик испуганно тряс мою руку. — Ты чего?! Тут из меня словно вынули стержень, и я мешком повалился на стул. — Только не вздумай в свои игры играть! — вскричал бывший инквизитор. — Мне еще тебя не хватает. Перестань закатывать глазки! А ну держись! Ничего с ней не случится. Молодая, крепкая! Ну, покарябали слегка, ну покололи иголками, ну пожгли, — все одно поправится! Так вот что это за красные и черные пятна на коже! После слов бывшего инквизитора у меня потемнело в глазах. — Нужно лекаря… — выдавил я из себя. Оррик успокаивающе замахал руками. — Да был тут уже один. Наш ушастый, как увидел, что твоя волшебница вот-вот испустит дух, стрелой метнулся в город. И ведь привел, что диво! Говорит, нашел самого лучшего! — Оррик укрыл девушку одеялом, которое я поначалу не заметил. — Важный весь из себя! Борода — во! — бывший инквизитор хлопнул себя по животу, а потом опасливо посмотрел на лежавшую без движения девушку, словно он мог ее разбудить. Значит, доктор уже был! Во мне затеплилась надежда. — Лекарь или волшебник? Оррик посмотрел на меня с недоумением. — Так они все, — он покрутил пальцами в воздухе, — волшебники. Ведуньи да травники тут не помогут. Да, я и позабыл, что нахожусь в магическом мире, и здесь одно без другого не существует. Если лекарь, значит, волшебник. — Так говоришь, хороший лекарь? — Оно и видно, что не абы какой, — буркнул Оррик. — Сколько за осмотр взял! Не приведи боги, увижу на улице, удавлю ирода! — Что он сказал?! — взмолился я. — Ну что ты молчишь, как рыба? Оррик оторвал мои руки от своего рукава и кивнул на дверь. — Покой ей нужен, — он подтолкнул меня к выходу. — «Пусть спит, как можно дольше», — сказал. А ты тут орешь, как оглашенный. — А волосы?! — шепотом «закричал» я. — А что волосы? — пожал плечами Оррик, выпихивая из комнаты. — Отрастут. — Да что ты мелешь?! — Иди уже, без тебя разберемся, — прорычал Оррик и закрыл за собой дверь. — Пятьсот золотых, взял, ирод! И глазом ведь не моргнул! Мы очутились в коридоре, где меня начало «отпускать». Если Оррик стал вспоминать про деньги, значит, самое плохое уже позади. Страшно представить, в каком состоянии Валену привезли эти двое! Я старался не думать, что именно моя инициатива стала причиной ее состояния. А ведь, наверняка, так и было. Мол, знай свое место, щенок! Еще поглядим, где чье место, сволочи. Погодите же… Впрочем, даже идиоту понятно, что угрозы в моем лице вызовут у любого человека только усмешку. Что уж говорить про всемогущего епископа? Лучше перестать терзать себя обвинениями и просто добавить галочку к бесконечному списку — у меня тоже есть память, и она гораздо лучше, чем многие думают. Тем временем я и не заметил, что позволил отвести себя в общий зал. Комендантский час, объявленный кварами, разогнал народ с улиц, и в трактире при гостинице находились лишь постояльцы, оказавшиеся в состоянии прошлым вечером доползти до своих кроватей. Куда подевались остальные, ведали лишь боги. Так что мы без проблем заняли свободный столик. — Рассказывай! — взмолился я. — Что сказал лекарь? Бывший инквизитор махнул рукой девушке, прислуживающей за столами, дождался ее понятливого кивка и с грохотом опустился на скамью у стены. По молчаливому соглашению с Клаусом, наш кабинет опять вернулся к хозяину, ну до определенного времени. — Садись давай, — проворчал Оррик. — Я же сказал, что теперь все будет в порядке. — И это ты называешь в порядке?! — начал закипать я. — Они ее пытали! Оррик спокойно меня выслушал, а затем покачал головой. — А что ты хотел? Она не в пансионе носки вязала. Знала, на что шла. — В смысле? — эта новая вводная меня порядком обескуражила. — Что значит знала? — То и значит. Ты думал, с ней там цацкаться будут? Посадят на хлеб и воду и все? Да как бы не так! — он вздохнул. — А тут еще и обвинение в запретном волшебстве. За нее принялись, едва она преступила порог камеры! Я смотрел на Оррика, разинувши рот. — Но де Бри сказал… Бывший инквизитор меня перебил. — Конечно, сказал. А что еще ему делать? Как по мне, так вообще чудо, что волшебница до сих пор жива, — Оррик наклонился ко мне. — Сказать по правде, кроме тебя, никто не верил, что ее удастся оттуда вытащить. По крайней мере, я на такое точно бы не рассчитывал! Хотя, Аридил, конечно, строго-настрого запретил мне тебя расстраивать, и, выходит, прав оказался, длинноухий-то. Оррик крякнул и хлопнул меня по плечу, а у меня словно пелена с глаз упала. Вот что меня точило все это время, пока мы с де Бри бегали по городу! С того самого времени, когда перед моими глазами предстал великий маг Макгон, избитый и в антимагическом ошейнике, мое подсознание пыталось достучаться до меня. Впрочем, понять и принять — это совершенно разные вещи. Мне казалось чудовищным, что Валена сознательно пошла на такое! Насколько же нужно доверять человеку, чтобы отправиться на пытки с одной лишь мыслью, что тебя обязательно вытащат. Черт, мне не расплатиться по счетам никогда! — Ну, чудо же, командир! Великое ты дело сотворил, — он одним махом опорожнил початую кружку пива, которую ему принесли тут же, едва мы заняли наши места. — А за остальное не беспокойся. Лекарь свое дело знает крепко. Видел бы ты, в каком она была состоянии! Краше в гроб кладут! Кровь, сопли, слезы — так сразу и не поймешь, чего там где. Но ведь не растерялся, сморчок! Дунул, плюнул, руками помахал — а девица уже и порозовела. Этот пройдоха обещал заглянуть завтра. Как он заявил, «проведать пациента». Ну и за деньгами, конечно! Сразу все, говорит, нельзя лечить — слишком сильное потрясение может выйти для организьму. Понятное дело, ему с нас все до последней рубашки содрать надо, но ведь и не соврал. Оррик прервал свою сумбурную речь на полуслове. Едва показалось неровное донышко кружки, он нахмурился, но плывущая в руках пышной девицы новая емкость с пивом, заставила кустистые брови разойтись в стороны. Осторожно приняв подношение, воин могучим выдохом сдул пену на пол и сделал большой глоток. — Ладно, что это мы все про нас. Давай про себя! — он нетерпеливо поерзал, и глаза его загорелись жгучим любопытством. — Рассказывай по порядку! Что вообще происходит? Мы тут, как в погребе огурцы, — сами себе истории выдумываем одна страшнее другой, когда по крышке ноги стражников шаркают. И не забудь поведать, как тебе удалось волшебницу с того света вытащить… В общем все рассказывай! Хотя нет, давай лучше ушастого дождемся — будет потом весь вечер дуться. Он побежал в банк свою долю снимать, чтобы с лекарем расплатиться. Вот придет, тогда и чтоб все без утайки! Путешественник, так тебя и растак. А вот и он!