Хроники Арли. Часть третья. Я - инквизитор

Глава 35 — Сидите здесь! — рявкнул брат Гергий, когда его люди в мгновение ока удалили баронессу из кабинета. Сам «Голос» епископа не счел нужным даже вежливости ради пробормотать слова извинения, испарившись следом за ней. Брат Гергий оказался явно в курсе происходящего, и к словам женщины отнесся с наивысшей степенью серьезности. А как после они забегали! — Командир, я что-то не понимаю, — начал было Оррик, поднимаясь с кушетки, но я так на него зыркнул, что бывший инквизитор со стуком захлопнул рот. — Вот и помалкивай! — цыкнул на него для острастки эльф. — Нашел место для разговоров. Оррик одарил его «бешеным» взглядом, но промолчал, понимая его правоту. Так мы просидели еще полчаса, но о нас словно забыли. Впрочем, в обратном я убедился, стоило только приоткрыть двери: мне в лицо дохнул перегаром какой-то детина в форме королевской стражи — в легком панцире и с алебардой. Ни одного монаха поблизости не наблюдалось. Какая-то хилая охрана, но нам за глаза пока хватало и этой. — Куда собрался?! — ощерился наш сторож и для острастки потряс оружием. — Не велено! — Кем и что не велено? — на всякий случай уточнил я. Стражник наморщил лоб и попытался сформулировать ответ, но, видимо, последствия недавнего возлияния не очень хорошо влияли на его когнитивные способности. — Не велено и все! — рявкнул он, обрубая дальнейшую дискуссию. Чуть поодаль, в коридоре, переминались его четверо коллег, которые, по-моему, начинали прислушиваться к нашей беседе, и я вынужден был прикрыть створку — во избежание усиления приступа любознательности. — Не выйти, — развел руками я. Валена сделала слабую попытку облокотиться на Оррика, но опять неудачно повернулась и охнула. — Вы в порядке? — спросил Аридил. — Немного устала, — девушка улыбнулась в ответ, а инквизитор недовольно зыркнул на принца. С некоторых пор он очень ревностно относился по отношению к волшебнице, над которой, похоже, принял решение взять шефство. Причем, ничьим мнением (в том числе и Валены) он не интересовался. — За собой смотри, — буркнул тот, зыркнув в ответ. — Чего делать будем? Командир, ты же слышал? — А ты как думаешь? — немного устало спросил я. — Конечно, слышал. — Это что же получается, выходит вас ДВОЕ? — яростно прошептал Оррик. Мои спутники ощутимо вздрогнули, переглянулись и уставились на меня. Я их прекрасно понимал. Тут и одного много. — Не думаю, что все настолько плохо, — ответил я вполголоса и взглянул на эльфа. — Никого не чувствую, — ответил он, правильно интерпретировав мой вопросительный взгляд. — Только тот, что за дверью. На всякий случай я поманил всех рукой — береженого бог бережет. Дальше мы говорили склонившись друг к другу. — Макгон определенно ошибся. Помните, я рассказывал о дочери князя темных эльфов? В разговоре она упоминала, что магистр с ее отцом имел достаточно активную переписку. Они обменивались слухами и вообще поддерживали контакт. Видимо, вдвоем они занимались поисками мой новой реинкарнации. К сожалению, подробностей нам теперь никто не расскажет — один мертв, другой не сильно от него отличается. Но в письме присутствовали слова: «Я нашел ее, приходите…». В тот день я решил, что речь идет о книге или о рукописи, ведь недаром он все время просиживал в библиотеке. Теперь, я думаю, речь шла о девочке. Магистр хотел рассказать князю о ребенке. Ну, или тот, кто писал письмо, решил сделать так, чтобы эльф подумал именно об этом. Вряд ли князь отправился ночью во дворец просто ради того, чтобы полистать доисторические бумажки. Для личного присутствия фигуры такого масштаба и веса требуется очень серьезный повод. — Но ты говорил, что в итоге магистр не посылал письмо, хотя подпись и была подлинной, — заметил Аридил. Что-то меня зацепило в словах эльфа. — Подпись, — пробормотал я. — Подпись, подпись. Макгон тогда признался: «Печать и подпись — его», и он не обманывал. Однако он не утверждал, что само письмо — его рук дело. — Значит, действительно кто-то написал это письмо за него. Этот кто-то знал про девочку и был уверен, что князь темных обязательно придет на встречу, — слабым голосом проговорила Валена. — Откуда же у злоумышленников оказалась печать и подпись магистра? — Загадка, — хмыкнул я. — Печать — я еще могу понять, но подпись? Валена обвела нас всех взглядом и, зардевшись, обняла Оррика за шею. Бывший инквизитор даже испариной покрылся от удовольствия. Она тихо кашлянула и сказала: — Мой папенька на всякий случай всегда держал несколько пустых писем с печатью и своей подписью. Чтобы мы могли отправить послание, если он будет отсутствовать. — Вот, значит, как, — протянул я. — Полагаю, это вполне возможно. Выходит, его предусмотрительность его же и сгубила. — Только зачем эльфу понадобилось убивать магистра? — спросил Оррик. — Ведь он шел посмотреть на девочку. — Наверное, он решил забрать ее, когда узнал, кем она может быть? — предположила Валена. — Не сходится, — я покачал головой. — Он и так знал, кем она может быть. И если продолжить твою мысль, он бы убил Макгона, а не стал дожидаться, когда прихлопнут его самого. Тут я остановился, как вкопанный, вспомнив, наконец, о своей догадке. — А вы знаете, я думаю, мы все еще можем кое-у-кого это узнать. — У кого? — хмыкнул Оррик и поморщился. — Ты про капитана? Поди его сейчас сыщи. Он небось и нос показать боится. Его же все ищут. Да и нас отсюда никто не выпустит. Аридил тоже на меня посмотрел, явно заинтригованный, но строить версии пока не спешил. — Помните, брат Гергий рассказал, что его люди, наблюдая за де Бри, заметили, как тот переглянулся с одним человеком. Что-то мне подсказывает, что это может быть неспроста. Эльф поднял взгляд, пытаясь вспомнить ту часть беседы и, судя по искре в его глазах, он тоже догадался: — Рыжие усы! — Рыжие усы есть у барона Гарига! — ухмыльнулся я. — Вот с кем я бы поболтал по душам. Ввиду последних открытий нам срочно требовалось покинуть это уже довольно негостеприимное место. Вряд ли барон окажет нам честь и явится во дворец, чтобы открыто поговорить по душам. А значит, Магомет должен пойти к горе. Я снова выглянул в коридор. Сцена несколько поменялась, и теперь наш сторож подпирал стену в одиночку. Он изо всех сил вцепился в древко алебарды и пытался опереться на нее головой. При этом стражник периодически морщился, и на лице человека проступало страдальческое выражение — настоящий бодун в самом жестком его проявлении. Мне даже стало жалко страдальца, тем более что, если наши планы осуществятся, дядьку ждет еще более кошмарная головная боль, но уже вполне техногенного характера — побег заключенных обычно для тюремщиков безболезненно не проходит. — Эй, господин! — позвал я, с удовольствием убеждаясь, что, кроме вышеозначенного персонажа, в коридоре никого больше нет. Видимо, брат Гергий на этот раз проявил несвойственное для него легкомыслие, ну или просто очень сильно торопился и отдал приказ не кому-то из инквизиции, а первому попавшемуся, кто формально отвечал за порядок во дворце. Что из этого вышло, стояло теперь у стены с подгибающимися коленями. Стражник наконец сфокусировал на мне тяжелый взгляд и долго пытался сообразить, чего же от него хотят. Наконец нейроны несчастного сошлись в пучок, и он выдал: — Чего тебе? — после он поморщился, и, нахмурившись, добавил: — Сбежать захотел?! «Так я тебе и сказал». — Что вы! — замахал я руками. — Просто стало жалко такого бравого воина! У нас вино пропадает, а я вижу, как тут мучается человек. Меня зовут Иан, а вас? При слове «вино» стражник сделал стойку, и даже взгляд у него слегка просветлел, но тут же его лицо стало похоже на высохшую сливу. — Бейтон я, — он вздохнул. — Так вам принести? — простодушно спросил я. — Я на посту! — возмутился он, пытаясь проглотить вставший вдруг поперек горла язык. — Ты меня не обманешь! — С чего бы мне вас обманывать, господин Бейтон, — в свою очередь с негодованием ответил я. — Ну, не хотите, как хотите! Мне пришлось снизить скорость движений до черепашьей, чтобы стражник успел всунуть конец алебарды в закрывающуюся дверь. — Эй! — возмущенно воскликнул он. — Я с тобой говорю! — Да, господин? — я уставился на него с глупой улыбкой. — Ну, ты, юнец! — прохрипел он. — Не смей исчезать, когда с тобой разговаривает… Я! — Да, господин, — закивал я. — Что вы хотели? Коридор был по-прежнему пуст, но скорость мышления стражника начинала выводить из себя — пока он решится на что-нибудь, пройдет целая вечность, и вся моя затея пойдет коту под хвост. — Мне нельзя пить вино на посту, — Бейтон еще раз озвучил мне прописную истину. — Так зайдите к нам, тут вас никто не увидит, — подал ему идею я. Он облизнулся и, прижав древко к плечу, потер ладони об куртку. — Нельзя, — наконец сказал он. — Если лейтенант увидит, что у двери никого нет, мне не поздоровится. Надо же, у него еще не совсем съехали набекрень мозги. Но это действительно могло стать проблемой. Впрочем, кое-какие идеи на этот счет у меня были. — Так вас мой друг подменит, — предложил я. Особого плана у меня не было, но я, как уже стало привычным, понадеялся на авось. Если завлечь этого обалдуя в кабинет не получится, будет весьма печально. Не при всех же его тут в коридоре бить по темечку. Не исключено, что поднимется шум, как по закону подлости, сбегутся люди, и по-тихому уйти не получится. Ну не убивать же его в самом деле — становиться настоящими преступниками в мои планы совсем не входило. — Вы пленники! Мне сказали вас охранять! — Да с какой стати мы пленники? Тебя вообще-то приставили к нам в качестве охраны! Слышал о капитане де Бри?! Так вот он хотел меня убить, и теперь, пока его не поймают, Его Преосвященство, епископ Фиодор, распорядился выделить нам охрану. Мои объяснения вызвали у Бейтона очередной приступ головной боли, но он честно пытался вникнуть в то, о чем я говорю. Секунд тридцать он пялился на меня, щурясь, как от яркого света, а потом его глаза распахнулись, и челюсть отвисла. — Капитан де Бри?! — Бейтон даже говорить чище стал на порядок. Его аура побелела, как снег. — Охотится?! Какая муха его укусила?! Совсем не на такой эффект от своего рассказа я надеялся. Похоже, капитан — легендарная личность, и вставать на его пути ни у кого желания нет. Вон как забегали глаза стражника, он заметно сбледнул с лица, и, по-моему, даже слегка протрезвел. — Белый паук?! — Причем здесь паук? — не понял я. Бейтон несколько секунд смотрел на меня с ужасом, а потом с грехом пополам смог выдавить из себя: — Капитан де Бри! Его давным-давно так прозвали! Вот уж чего не знал, того не знал, но прозвище капитану определенно подходит. Не знаю, почему он «белый», но вот «паук» — это точно про него. К несчастью, теперь стражника в кабинет и пряником не заманишь. Он вцепился в свое копье так, будто это его единственная защита от смерти. Глаза бегают, и головой бедолага вертит так быстро, будто хочет одновременно следить за обоими концами коридора. Ну да, так на него сейчас и прыгнет белый паук. Я прикрыл дверь. — Ну как?! — Оррик дернул меня за рукав. — Ты его успокоил?! — Не полностью, — ответил я, неуверенно. — Что значит «не полностью»? — Я рассказал нашему доблестному стражу о том, что за нами охотится де Бри, и теперь он решил, что его вот-вот прирежут на посту. — Тридцать демонов и рога Аида! — проскрежетал Оррик. — Умеешь ты находить подход к людям. Ещё б попросил этого болвана самому себя стукнуть по голове! Я развел руками и всем видом показал, что раскаиваюсь. Но тут на ум мне пришёл вопрос: — Ты, кстати, знал, что у де Бри есть прозвище «белый паук»? — Слышал, — сказал Оррик. — Капитан от него не в восторге. — Что-то я раньше не замечал, что он внушает такой страх людям. — Тебе не приходилось быть на стороне его врагов, — хмыкнул бывший инквизитор. — Найдется немного людей, кто не в курсе о его умении сводить счеты. — Хорошо, что раньше не сказал, — буркнул я. — А то, кто знает, как оно повернулось бы утром. Мы переглянулись. — Сейчас-то что делать будем? Этот Бейтон теперь глаз не сомкнет. Может, даже пить бросит, — в последних словах бывшего инквизитора слышался неподдельный страх. — Убивать стражника — не лучший способ отплатить епископу Фиодору за гостеприимство, — заметил Аридил. — Одно дело сбежать, и совсем другое, — когда между нами кровь. — Согласен, — вздохнул Оррик. — На глазах у всего дворца ему по башке не дашь. И тут в полной тишине прозвучал неуверенный голос Валены: — А что если он просто уснет? Ничто не придает нам сил, как появившаяся надежда. От дворца до гостиницы мы бежали почти вприпрыжку. Время сжалось стальной пружиной, и я чувствовал, что оно вот-вот начнет свой обратный ход, разрушая все то, что мы пытались сохранить. — Оррик, нужно выяснить, где нынче обретается наш знакомый. У меня есть идея, как с ним потолковать без свидетелей. — Хорошо, я узнаю, — кивнул он. — Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, ведь он слуга брата короля. Рыжие усы, или по-другому, барон Гариг, личный помощник герцога Андера де Гура. Он — единственный, кто мне приходил на ум с такими приметами. Не сомневаюсь, что в Алате найдется достаточное количество владельцев рыжих усов, но вряд ли все они собрались в тот день под крышей маркиза де Кобренэ. Таким образом вполне могло оказаться, что де Бри и барон — знакомы не только в качестве непримиримых врагов, но и связаны общими интересами. Например, в качестве заговорщиков. Конечно, я все это понимал, как и то, что, возможно, он наш последний шанс. — Только сам не светись. — Не учи кота есть мышей, — буркнул он, приглядывая за тем, как Валена уплетает большую тарелку супа. — Аридил, ты остаешься с ней, — я кивнул на волшебницу. — Приглядишь и будешь на подстраховке. — Я тоже хочу… — возмутилась Валена, но я не дал ей договорить. — Для тебя у меня тоже найдется работа, так что пока отдыхай. Ты у нас — секретное оружие. Валена еще повозмущалась для вида, но, как послушная девочка, осталась под надзором эльфа и Клауса, который клятвенно пообещал накормить ее наваристым бульоном с мясом и от себя лично добавить стаканчик сваренной женой настойки. Я же направился прямиком в твердыню Святого воинства, но успел заметить, как Оррик ушел следом за мной караулить нашего знакомого. Было уже крепко за полдень, накрапывал дождь, патрули на улице встречались не так уж часто, зато обычный люд присутствовал в неимоверном количестве. Глашатаи на улицах вовсю выкрикивали, что комендантский час отменен, и добропорядочным гражданам можно смело возвращаться к веселью. В пику суетящемуся народу и смеху со всех сторон навстречу мне попадались неулыбчивые монахи иногда по одному человеку, иногда в парах, пристально вглядывающиеся в лица всех встречных. Ну да, так капитан и будет разгуливать без какого-либо прикрытия. Не дурак же он. А может, вообще все это санкционировано его руководством? Правда, какой в этом смысл? Выстрелить себе в ногу? Но в случае, если предположение все-таки верно, может оказаться, что де Бри из дворца рванул порталом в приемную к своему начальнику, епископу Морру. Тогда меня ждет сюрприз, причем, скорее всего, смертельный. Кто потерпит вмешательство в проводимую спецоперацию? Оставалось надеяться, что капитан не обладает настолько иезуитским чувством юмора и скрывается где-нибудь по-тихому, не привлекая внимание. У твердыни светлого воинства столпилось довольно много народу. Монахи не скрывали того, что вооружены до зубов, и поток людей, не сговариваясь, обтекал их по широкой дуге. Квары же стояли небольшими группками по три-пять человек, и над ними висел дымок ктара, листья которого сушили и использовали для изготовления наполнителя курительных трубок. Я пару раз пробовал, но его горечь и вяжущий, как у неспелой хурмы, вкус мне не понравились. А вот местные в Алате во всю его «зажигали». — Брат Севил, — узнал я одного и махнул ему рукой. — Как тут? Квар меня явно узнал и изобразил что-то вроде приветственной улыбки. — Паршиво, — он сплюнул. — Епископы и кардинал со вчерашнего дня не выходят из зала для совещаний. — Епископы? — удивился я. — Я думал, что Гапп де Морр — единственный. Монах усмехнулся. — Думал он. Их сейчас больше десятка, но, как по мне, де Морр — самый толковый. Надо будет переварить информацию. — Что-нибудь слышно? — Все только и говорят про Совет, — ответил он. — Но не ждут от него ничего хорошего. У меня есть знакомый среди «чистых», так вот он мне посоветовал переходить к ним, мол, ничего хорошего меня тут не ждет. Ты что-то про это знаешь? Во как! Уже и народ начали сманивать, значит, точно Фиодор будет завтра во всеоружии. — Подождите пока, — сказал я. — Не все так плохо. Кстати, а как там де Бри? Он здесь? — Капитан Де Бри? — удивился брат Севил. — Не видел его уже несколько дней. Говорили, он во дворце копается в грязном белье магистра. Я выдохнул про себя — капитана в твердыне нет. Или он не выходил через парадную дверь. Нет, пожалуй, лучше остановиться на первом. — А ты здесь что делаешь? — брат Севил с подозрением меня оглядел. — Проводите меня к епископу Морру, лейтенант, у меня для него новости. — Какие новости? Хорошие или плохие? — Там видно будет. — Ну, удачи, — хмыкнул воин. — Там на верху жарко, не попади в оборот. «Дуракам везет», — подумал я и переступил порог. — Ты головы лишиться хочешь! — встретило меня добросердечное пожелание, едва я очутился в кабинете епископа Морра. Сам владелец аппартаментов, как голодный коршун, метался между каменных стен и готов был вцепиться в первого встречного. К несчастью, на пути ему не попался никто другой. «Похоже, я не дурак», — грустно подумалось мне, а вслух я гаркнул: — Мне для работы своей головы не жаль! Подействовало! Епископ остановился как вкопанный и долго рассматривал меня мутными от недосыпа глазами. На этот раз в кабинете света оказалось достаточно, и аура Его Преосвященства виднелась, как на ладони. Лучше бы мне никогда не видеть эту ладонь, настолько она оказалась черной. — Вы там с ума с де Бри посходили?! Что происходит?! «Не знает», — подумал я то ли с раздражением, то ли с облегчением. — Де Бри не с нами, — сказал я, мысленно закрывая глаза. — Что значит не с нами?! Умер? — он ткнул мне в грудь пальцем. — Лучше бы этот негодяй умер! — Лучше бы умер, — согласился я. — Потому что это он организовал праздничный костер в подвалах дворца. Епископ резко обернулся и уставился на меня. — Что ты такое несешь?! — от его крика в кабинете задребезжал витраж на окнах и спустя мгновение вбежали охранники. Исчезли они с точно такой же скоростью, едва заметив, что с епископом все в порядке, а вот им может не поздоровиться. — Де Бри — предатель?! — А можно чуть потише? — попросил я в перерыве между «фразами» епископа. — Я не в силах вас перекричать. Тот завернул еще что-то весьма заковыристое и замер у стола, продолжая сверлить меня налитыми кровью глазами. Минуты две мы молчали, но я не смел начинать без его сигнала. — Говори, — наконец прохрипел он. Я бодро, по-военному коротко обрисовал текущую ситуацию. Опять же опуская некоторые несущественные подробности. Надо отдать епископу должное, держался он до конца и не вытерпел только когда я упомянул имя Гвенаел. — ДЕВОЧКА?! — взревел епископ так, что у меня даже глаз перестал чесаться. — ГДЕ ОНА?! — Я не знаю, — честно ответил я. — Нас выгнали, как только брат Гергий услышал то, что я только что рассказал. Епископ долго силился что-то сказать, но наконец махнул рукой и тяжело опустился на кресло. — Ты хоть понимаешь, что это значит? — тихо спросил он. — ОН пришел! — Вы хотели сказать ОНА? — также тихо ответил я. Несколько секунд епископ хлопал глазами, а потом злобно расхохотался. Смеялся он почти минуту, пока смех не перешел в тихие всхлипывающие звуки. Когда он повернулся ко мне лицом, в его глазах не было ни слезинки. — Ты можешь не верить в сказки, — произнес он. — Твое право. Никто не верит. Но мне страшно за наше будущее. Мне вот тоже страшно, но я же помалкиваю. Не утешать же его. Пусть считает, что девчонка — это та самая страшилка из снов. Мне будет спокойнее. Почему-то я был уверен, что ей ничего не угрожает. Она — ребенок, ее даром наверняка попытаются воспользоваться, захотят привлечь на свою сторону, так что пока она в безопасности. Видимо, что-то такое пришло на ум и Граппу де Морру. — Ну уж нет! Она им просто так не достанется! — епископ хлопнул ладонями по столу и прокричал в сторону двери. — Эй, там! Капитана Сатика и капитана Маккирнона ко мне! Чегой-то он? Однако, тут до меня дошло, что епископ захотел поиграть в войнушку! Он что реально решил выступить против инквизиции?! Стенка на стенку? Если дойдет до кровопролития, всем будет очень плохо. Если уж оплот порядка в Арли, церковь, допустит междоусобицу в своих рядах, мир точно рухнет в пропасть и без моей скромной помощи. — Ваше Преосвященство, вы собираетесь отобрать девочку у «чистеньких»? Но вы даже не знаете, где она прячется, — тут я мысленно стукнул себя по лбу — я же сам ему разболтал, что магистр скрывал ее у баронессы Ричард. — Хорошо, пусть даже знаете, но ведь вы не собираетесь воевать с инквизицией? Он бросил на меня презрительный взгляд. — Воевать?! — епископ сбросил верхнюю накидку и принялся надевать кольчужный панцирь. — С кем там воевать? С трусами и убийцами? Они разбегутся, как только увидят моих людей! Я мысленно застонал. — Но там же обыкновенна девочка, магистр мог ошибаться насчет нее! — Ошибаться? Я знал Макгона, когда тебя и на свете не было! Если он даже мне не сказал, то о чем мы вообще говорим?! — он окинул меня презрительным взглядом, но затем задумался. — Вот взять бы тебя с собой… Лично мне идея епископа вообще не понравилась. В мои планы участие в войсковой операции не входило, мне еще с бароном Гаригом разбираться, так что пусть сами скачут, куда хотят. Но мысли епископа уже вернулись в прежнее русло. — Нет, нужно все сделать быстро, а с тобой мы будем плестись, как черепахи. Я незаметно выдохнул, и поклонился. — А что с капитаном? — напомнил я ему. Епископ бросил на меня ненавидящий взгляд. — С де Бри я разберусь. Похоже, новости о появлении девочки сейчас целиком занимали его голову, и напоминать ему о предателе-капитане — не самая лучшая идея. Предупредил и ладно. — Тогда я пойду? Епископ не удостоил меня даже взглядом и отпустил взмахом руки. Впрочем, оставалось одно дело, которое требовало подтверждения. — Ваше Преосвященство, можно занять ровно минуту вашего драгоценного времени? — Ну! — буркнул тот, подвешивая меч. — Я по поводу нашей договоренности. Виновник найден. Пусть вам и не по душе результат, но свою часть сделки я выполнил. Епископ скривился, как будто прожевал сразу с десяток лимонов. Но его поджимало время, и хотелось поскорее выпроводить меня, так что он лишь раздраженно кивнул. — Я помню про договор, а теперь проваливай отсюда и больше не попадайся мне на глаза! — рявкнул он и уже в спину прокричал: — Чтоб больше никаких фокусов с поисками правды! Иначе вся ваша шайка окажется на костре! Из твердыни я выскочил с легким сердцем и таким же легким кошельком. Лечение Валены встало в копеечку, и, хотя с голоду мы не помрем, безбедная жизнь теперь будет разве что сниться. Из пяти тысяч золотых у нас осталась едва ли десятая часть. В этом оба наших мира похожи, как однояйцевые близнецы, — болеть недёшево, что здесь, что там. Теперь-то я отца понимал: если подхватишь что-то пострашнее насморка, то лекари вообще оставят тебя без штанов. Впрочем, деньги сейчас не главное, мы здоровы, руки-ноги при нас (пусть у некоторых они и кривые), так что прорвемся. Тем более, теплое местечко, считай, у меня в кармане, и даже пять лет каторги у черта на куличиках уже не казались чем-то совсем запредельным. И не такое высиживал, переживу и эту проклятую Долину Тишины. Тут, конечно, вставал вопрос, что делать с остальными членами моей команды. Пять лет — это не пять дней, в гостинице не пересидишь, случиться может многое. Одно время я даже подумывал взять их с собой, но практически сразу отбросил подобные мысли — вот нафига им нужны такие проблемы. Пусть там тепло, как в Сахаре, но не от хорошей же жизни туда едут будущие воины, их отправляют закалять волю и тело. Оррик свое уже отвоевал на Севере, да и остальные вряд ли обрадуются такой оказии. Так что заныкаются где-нибудь здесь, в теплом местечке. Деньги на первое время имеются — не пропадут, в общем, а я пока подготовлю себе неплохой задел на будущее, в котором открывались хорошие перспективы. Что касается этих самых перспектив, вот тут еще предстояло хорошенько потрудиться. Если все будет идти, как идет, то моего вроде как шефа завтра на Совете отправят охранять белых медведей на полюсе. Факты говорят против Святого воинства. Фиодор же постарается преподнести перед советом информацию в таком свете, что епископ Морр потеряет все влияние, какое у него есть. Особенно если отличится сегодня в поимке девчонки, во что я очень даже верил. В итоге от него отколются все сторонники, какие еще остались, — кому охота получать по мордасам за компанию с неудачником? Если не дать ему возможность отбиться, я рискую получить командировку в теплые края не на пять лет, а на все пятьдесят, что вообще не входило в мои планы. Прикидывая свои дальнейшие действия, я добрался до самой гостиницы. Друзья уже сидели за столом и трескали местные деликатесы. Я молча пообещал себе в ближайшее время сообщить им о временных мерах по вынужденной экономии, но а пока присоединился к пирушке. — Нашли? — между делом поинтересовался я. — Да, — ответил за обоих Оррик. — Сегодня вечером. — Замечательно! На пиво не налегай. Бывший инквизитор засопел, но пробегавшей мимо дочери Клауса жестом показал, что этот кувшин — последний. — Где? — все также лаконично поинтересовался я, делая маленькие глотки из глиняной чашки с соком. — Через два часа в двух кварталах отсюда в трактире «У короля», — Оррик залил в себя остатки пива и с сожалением поставил чашку на стол. — Как ты и просил, в письме указали, чтобы он приходил один. Ну да, мы собирались выкрасть человека. Если быть точным, то обладателя рыжих усов, барона Гарига, собственной персоной. И да, — прямо на глазах у десятков людей. Ведь всем современным людям из фильмов известно: проще всего увести то, что у всех на виду. Зачем я это делаю? Тут как раз все просто: моя «чуйка» начинающего сыщика буквально на дыбы встала, когда я услышал про этот обмен многозначительными взглядами. А чего вы хотите? Мир здесь еще не дошел до такого свинства, как любезные раскланивания с врагом. Клинок в живот — вот и все сантименты. Если перемигиваешься, значит, не враг. Конечно, есть вероятность, что шпик просто наврал с три короба, лишь бы продемонстрировать свою значимость, но я в это не верил. Точнее заранее сказал себе строго: этого не может быть! А раз сказал, то и сделал, так? Поэтому мне и пришла идея потолковать с бароном по душам, без свидетелей и на моей территории. Он явно что-то знал, и мне не терпелось по уши влезть в эти тайны. Что до герцога, то с ним мы как-нибудь разберемся. Потом. Если выгорит, епископ Морр замолвит за нас словечко, а если — нет, то… То про эту часть своего будущего я старался не думать. — Уверена, что сможешь? — спросил я. — Ты уже сегодня отправила в сон того стражника во дворце. Не слишком ли много для тебя? Валена упрямо кивнула. Несмотря на слабость, девушка наотрез отказалась стоять в стороне, и, надо признать, ее помощь окажется весьма кстати. — Смогу. Мне нужно только коснуться его плеча. Это простое заклинание, и оно не требует много сил, — проговорила волшебница. — Так мы готовим покалеченных людей к операции. — Очень удобно, — кивнул Оррик. — Раз — и человек спит, не подозревая, что в этот момент его… — Прекрати, — одернул я бывшего инквизитора. — Мы для дела. — Да я-то что, — он поднял вверх руки и ладони положил на грудь. — Но ты представляешь, что сделает барон, когда очнется? А сам герцог? Конечно, я представлял, и это самое узкое место в моем плане. Естественно, ни тот, ни другой не обрадуются произошедшему. Но мой дар не позволяет опрашивать человека в бессознательном состоянии. Барона придется привести в чувство, а значит, он узнает, кто решил побеседовать с ним таким способом. — Никого из нас он увидеть не должен. Когда очнется, у него будут завязаны глаза, — сказал я. — Он запомнит твой голос. Барон не из тех, кто забывает про унижение. Я усмехнулся и произнес. — Пусть помнит, нам это только на руку. За столом прозвучал голос брата Гергия. Аридил, Оррик и Валена в величайшем изумлении уставились на меня. Мне кажется, отросшие у меня рога или хвост, и то вызвали бы у них меньшее удивление. — Как у тебя это получилось?! — Я совсем забыл кое-о-каких навыках, из-за того, что мне не приходилось ими пользоваться. Так вот, у меня отлично получается говорить голосами любого человека, которого я когда-либо слышал, а брата Гергия я наслушался предостаточно. Оррик заулыбался и даже дружески толкнул Аридила в бок, остальные тоже слегка расслабились. — В таком случае и барона, и брата Гергия ждет немало сюрпризов. А то я уж думал, что придется его… — Оррик не договорил и провел большим пальцем по горлу. Ну, да, таких свидетелей оставлять живыми нельзя, но в этом случая я планировал обойтись без смертоубийства. — Полагаю, живой он доставит всем нашим недоброжелателям гораздо больше хлопот чем мертвым, — я обвел друзей глазами. — Давайте-ка все повторим еще раз. План был прост: барона нужно было выманить куда-то на нейтральную территорию, откуда мы смогли бы без лишнего шума произвести «изъятие». Чтобы убедиться в его причастности, Аридил написал письмо, которое гласило буквально следующее: «Мне известно, где вы были ночью в первый день праздника. Если вы не хотите, чтобы об этом узнал кто-то еще, приходите один в трактир «У короля», что находится неподалеку от южных Черных ворот». Я был уверен: если барон замешан в убийстве, он точно придет. Если же в это время он спал, то выбросит письмо куда подальше и забудет о нем, как о чьей-то глупой выходке, и последняя наша ниточка оборвется. — Ладно, с этим решили, — вздохнул я и оглядел друзей. — У нас тут еще одно веселье намечается. Результатом небрежно брошенной фразы стали настороженные взгляды всех троих. Валена даже стакан вина отставила в сторону, который тянула весь вечер. К ней возвращался здоровый цвет кожи (магия творит чудеса, особенно за большие деньги), и она все активнее участвовала в делах. — Епископ Морр решил отобрать девочку у Фиодора. Когда я покидал твердыню, он собирал людей. Аридил покачал головой. — Фиодор так просто ее не отдаст — он уже почувствовал вкус власти. Для него Святое воинство — дракон с отрубленной головой. — Будет драка, — кивнул Оррик. — Ну и пусть две змеи перегрызут друг другу глотки! — со злой радостью в голосе произнесла Валена. Позиции волшебницы была понятна — с какой стати ей питать добрый чувства хоть к кому-нибудь из них, остальные оказались более осторожными. Оррик явно пребывал на стороне своих старых коллег чисто из солидарности. Рискну предположить, что Аридилу вообще было все равно. Мне же нужно, чтобы у епископа Морра оставалась хотя бы капля власти, чтобы он сдержал слово. Кстати, пора уже рассказать про договор. — Тут такое дело, — слегка замявшись, я потер лоб. — Я пока не хотел говорить, но раз уж обстоятельства складываются таким образом, вы должны знать. Затем я коротко обрисовал обстановку и рассказал про договоренности с руководством Святого воинства. Итогом стало молчание. Я тоже помалкивал, пытаясь понять, какие мысли витают в головах друзей. В кабаке не хватало света, и по большей части мне приходилось гадать, потому что все ауры казались темными. Хотя, судя по лицам, они могли не казаться, а реально быть таковыми. Моя идея про расставание не понравилась никому. — Ты хочешь нас бросить? — высказала, наверное, общую мысль Валена. Тут я, похоже, попался на общую удочку всех героев, ибо начал решать за друзей, что им лучше, а что нет. — Ты не понимаешь… К счастью, далеко мне зайти не дали. Оррик хлопнул рукой по столу. — Это ты не понимаешь! Я тут долго распыляться не буду — к длинным речам не приучен. Меж собой мы давно все решили. Скажу просто: куда ты, туда и мы! Аридил задумчиво постучал ногтями по столу и поднял на меня безмятежный взгляд. — К тому же, кто, кроме нас, снесет тебе голову, если ты вдруг станешь ТЕМ САМЫМ, — он выделил голосом последние два слова, — Темным Властелином. Оррик мгновение смотрел на Аридила расширившимися от изумления глазами, а потом заржал на весь зал. К тому моменту, как он перестал хвататься за бока, остальные мои друзья с улыбками наблюдали за моей отвисшей челюстью (даже эльф показал свой идеальный прикус). Оррик же с чувством похлопал по плечу Аридила, который при этом даже не поморщился (невиданное дело). — Вишь, о чем наш ушастый друг толкует. Голова-а! — он поднял вверх указательный палец. — Так что ты эти свои мысли брось. Один он… Оррик еще что-то говорил, я же всматривался в глаза эльфа и пытался понять, о чем тот думает. Читать по его лицу — безнадежное дело, проще уговорить Оррика бросить пить пиво. Не даром он сто лет потратил на изучение этикета. Но вот взгляд его рассказал мне сейчас о многом: не было в нем той отчужденности и морозца, который покалывал еще даже месяц назад. Ни настороженности не чувствовалось, ни ненависти, ни презрения — только уверенность и поддержка. Столько еще всего говорили его глаза, что я почувствовал, как у меня перехватило дух, и по щекам вопреки желанию побежали слезы. — Командир, ты че, плачешь что ли? — Оррик заулыбался. — Нет, — буркнул я, проглатывая комок. — В глаз что-то попало. — Две слезы, — вдруг удивленно произнесла Валена и дотронулась пальцем до моей щеки. — Две. Слезы. Оррик сначала снисходительно усмехнулся, а затем тоже уставился на меня. — Командир, у тебя две слезы! Я все еще не понимал, о чем они говорят. Ну, две и две. Можно подумать мужчины не плачут. Сами меня и засмущали. Но тут в разговор вмешался эльф. — Иан, у тебя идут слезы из обоих глаз, — почти по слогам, как ребенку, сказал мне Аридил. — Из обоих, понимаешь? Вот тут меня проняло, так проняло! Сразу вспомнился и зуд в левом глазу, и покалывания, и еще много чего. Глаз был для меня безвозвратно потерян. Магия недоступна, а хирургия тут, полагаю, развита только в части отсечения конечностей. Так что с нормальными органами чувств я уже попрощался, и тут такое! Неужели регенерация наконец заработала?! Спустя столько времени организм решил заняться восстановлением утраченного? Новость оказалась настолько ошеломляющей, что я некоторое время сидел и боялся вздохнуть, лишь бы это был не сон и не наваждение. Осторожно поднявшись, Валена подошла и очень нежно, легкими касаниями развязала повязку, и мир вокруг словно ожил, обретя краски и глубину. Я видел ДВУМЯ глазами! Я прищурил правый и оглядел друзей. Мутная картинка с едва различимыми силуэтами, как после долгих рыданий. Изображение, можно сказать, никакое, но уже сам факт того, что произошло чудо (а сказать иначе и нельзя), заставил едва ли не пуститься в пляс. — Вижу вас, — улыбаясь от уха до уха, сказал я. — Фиговенько так, но вижу! — Так это ж надо обмыть! — сразу завозился на своем месте Оррик. — Великое дело! Командир прозрел! — Ну, конечно, — съязвил я. — Мыть будем после, а пока Валя, верни-ка повязку на место. Пусть зреет дальше. Девушка замерла. Лицо окаменело, глаза набухли слезами, и она, разрыдавшись, бросилась вон из зала. Мы ошарашенно смотрели ей во след. — Чего это она? — сказал Оррик. — Ну, не хочешь, чтобы выражались, так и скажи. — Ты тут не при чем, — заметил Аридил и укоризненно посмотрел на меня. — Полагаю, все дело в том, как назвал девушку Иан. Оррик набычился. — Так пусть идет и извиняется! Мы нашу колдунью в обиду никому не дадим, — и он демонстративно потряс кулаками. — Даже командиру! Аридил успокаивающе положил руку на плечо бывшего инквизитора и обратился ко мне: — Он прав, Иан. Впрочем, никак прореагировать я не успел. — Сиди уж, умник, только хуже сделаешь, — буркнул Оррик и, сбросив руку эльфа, поднялся. — Сам разберусь. С этими словами бывший инквизитор оставил нас эльфом за столом одних. — Аридил, у меня и в мыслях не было… — начал было я, но тот остановил меня жестом. — Я знаю, и никто тебя ни в чем не обвиняет. — Но… — Просто представь, что ей пришлось пережить. — Уж поверь, мне ли не знать. — А теперь поставь себя на ее место и пойми, что она ДЕВУШКА. Боги подарили ей жизнь для чего угодно, но только не для того, что она уже испытала. Наш толстокожий друг, несмотря на всю свою неотесанность, понимает это куда лучше, чем ты. — Я сделал все, чтобы ее вытащить! — воскликнул я. — Просто дай ей время, — сказал Аридил. — И себе. Твоей вины тут нет, и вы оба скоро поймете это. План был прост, как все гениальное, и трудновыполним, как любой план в принципе. На словах мы получали послушного пленника, на деле — трактир, где люди Оррика назначили встречу помощнику герцога де Гура, оказался битком набит перепившим от счастья народом, и нам поначалу даже не удалось найти свободный столик. Люди пили, радуясь, что их выпустили из заточения, пиво текло рекой, вино лилось, как из рога изобилия. Только днем в столицу возобновился подвоз продуктов, и обманутые ожиданием праздника обыватели старались во что бы то ни стало наверстать упущенное. Кроме того, по пути сюда мы узнали, что епископ Фиодор во всеуслышание объявил о возобновлении гуляний. Праздник все-таки состоится, и народ под эту тему бросился обмывать известие. — Где твой человек? — я пихнул Оррика в бок. Тот торопливо оглядел зал и выругался: — Еще не пришел, наверное. — Наверное? Аридил и Валена остались в карете, позаимствованной на время бывшим инквизитором, чтобы не привлекать внимание. Согласно плану, барон должен был подсесть за столик, где его поджидал человек Оррика. Пока они бы друг к другу присматривались, Валена в сопровождении последнего по сигналу появлялась в трактире и, проходя мимо помощника герцога, «случайно» задевала того рукой. По ее словам, на то, чтобы усыпить здорового человека, ей нужно не больше трех секунд. Конечно, он будет настороже, но тут и так по залу постоянно шастают разные личности, то и дело обтираясь о спины сидящих, так что легкого касания барон заметить не должен. Когда же он в беспамятстве свалится под стол, на сцене объявится Оррик и вызовется доставить беспомощного барона к лекарю или домой. На все про все уйдет у нас от силы пара минут, и не должно вызвать никаких подозрений — перебравших тут выталкивают взашей, чтобы не занимали место. — Командир, я и видел-то его от силы два раза, — пытался оправдываться бывший инквизитор. — Ну, прекрасно, — хмыкнул я. — Рад, что у нас опять все по плану. — Да не кипишуй, командир, — успокоил меня Оррик, откуда-то из анналов памяти вытащив слово из моего мира. — Придет он, вот увидишь! Я пообещал ему десять золотых, ради таких денег, он и мать свою сюда приведет. — Нам не нужны его родители, он должен просто выполнил свою работу! — Вон он! — Оррик обрадованно хлопнул меня по плечу и ткнул пальцем во входную дверь, где стоял очередной посетитель. Плюгавый мужичонка в косоворотке и неказистой шапке, скрывавшей непослушные волосы. Редкая бородка топорщилась, как у козла, и вертелась вместе с его головой. Он острым взглядом окинул весь зал, и его глаза остановились на нашей компании. Оррик вскочил и замахал руками, но человечек и без того нас узнал. Он юркнул между столами и с неожиданной сноровкой стал пробираться к нам. Не прошло и минуты, как козлобородый бесцеремонно опустился на лавку напротив. — Ну вот что, — без всяких предисловий произнёс он, — каракули ваши мы передали, и вы, если что, предъяву нам кинуть не сможете — тут все честь по чести. Но подставлять свою шею под меч людей «Бешеного льва» ради какого-то золота я не собираюсь. — Бешеный лев? — переспросил я. — Кто это? — Герцог, конечно. Связываться с ним мне не охота. — Какого демона?! — рявкнул Оррик, поднимаясь, но я дернул его обратно за руку. Незнакомец же не обратил на моего друга никакого внимания, он смотрел только на меня. — Фарид-одноглазый сказал, что вы поможете, — произнес я. — Он сказал, вот пускай и помогает, а мне жизнь дорога, — процедил незнакомец, но после криво усмехнулся. — Но в качестве подарка мне велено передать, что ваш «рыжий» вышел из дома своего господина и в сопровождении своих людей направляется сюда. Не обращая внимания на стоявшую перед ним кружку пива и на сверкавшего бешеными глазами Оррика, незнакомец поднялся и уже повернулся к нам спиной, когда я задал ему вопрос: — Не могли бы вы, опять же в качестве подарка, рассказать, какими силами он располагает и сколько у нас еще времени. — С ним не больше пяти головорезов, — насмешливо бросил тот, а затем добавил. — Не думаю, что мне удалось опередить их больше чем на пятнадцать минут. Мужичок растворился в толпе. — Я его придушу! — скрипнул зубами бывший инквизитор, зло высматривая «козлиную бороду», но того давно простыл след. Решение нужно было принимать немедленно, план летел к черту. Вот она моя предпринимательская жилка. Ну конечно, барон не попрется один в черные кварталы без поддержки, он явно учел возможность засады. А учитывая его заинтересованность в деле, он и сам не прочь устроить допрос с пристрастием. Радовало только одно: если барон засуетился, значит, мое предположение угодило в точку. А раз так, игра стоит свеч. Но теперь следовало подумать, что делать дальше. Отказываться от затеи ни в коем случае не хотелось. — Оррик, довольно! — прикрикнул я на друга. — Этот хлыщ прав на все сто, от дела пахнет смертью. Придется выкручиваться самим. Бывший инквизитор поник. — Нам не справиться с пятью, даже с шестью, учитывая барона. Тем более по-тихому. Я тут навел справки, Гариг — тот еще рубака и бретёр. Поднимется шум, и он уйдет или… — он замолчал, но мне и без слов было понятно, что хотел сказать друг: повяжут нас, а не его. — Оррик, у нас пять минут в лучшем случае, — я взял его за руку. — Ты мне доверяешь? Тот скривился и цыкнул языком. — Ну, это... Вот когда… — Оррик! Да или нет? Не время для шуток. — Да, — вздохнул он. — Тогда слушай, — потрепал я его по плечу. — Мне нужно, чтобы в трактире началась драка. — Как?! — Как угодно! Делай, что угодно, но по сигналу здесь должна начаться Третья Мировая! — Почему третья? — Две уже были, — пояснил я. — Ну, там, у меня. — Понятно, — кивнул он. — Зачем тебе это? — Просто сделай! Потом все узнаешь. Пусть все дерутся со всеми! Чтобы целой табуретки на весь трактир не осталось! Ругайся, сквернословь, но сделай! Понял? — Прямо сейчас? — Нет, начнешь по сигналу. Мне было понятно, что идея ему не нравится, но Оррик не был бы Орриком, если бы отказался от доброй драки. — Какой сигнал? — наконец спросил он. — Я хлопну входной дверью. Она откроется и закроется, но я останусь снаружи. И постарайся занять делом тех, кто войдет после этого, но без поножовщины. — Это уж как пойдет, — хмыкнул он. — Что будешь делать ты? — Меня здесь уже нет, — сказал я, поднимаясь. — Главное, сам уцелей. Если что, встречаемся в условленном месте! Оставив Оррика за столом, я быстро двинулся на выход, оглядывая зал. Очень, хорошо: в трактире яблоку негде упасть, и большинство навеселе — такая свалка выйдет, что закачаешься. Выскочив на улицу, я понесся к стоявшему за углом экипажу. От входа в трактир с трудом был виден кусок коляски. Стемнело, но еще не так сильно, чтобы не различить детали. Оценив ширину дороги метров в десять-двенадцать, я не без труда добрался до противоположной стороны — с наступлением темноты, людей становилось все больше. Забравшись на колесо, я внимательно вглядывался в тот конец, который вел к Высокому городу, но отсюда он просматривался неважно — мешали головы зевак. Единственное, в чем не составляло особого труда убедиться, — верховые пока отсутствовали, а я почему-то был уверен — барон на своих двоих топать сюда не будет. Вряд ли он посадит на лошадей остальных — праздник все-таки, и через центр путешествовать верхом запрещено, — но сам барон пешком не пойдет. Так что у меня были все шансы его заметить и среагировать вовремя. То, что они уже выдвинулись, удивления не вызывало. Время до встречи еще есть. До назначенного нами часа — тридцать минут, и барон, видимо, как достаточно предусмотрительный человек, решил заранее разведать диспозицию. Мысленно я даже поаплодировал — тут он меня вчистую переиграл. Следовало догадаться, что ему придет в голову точно такая же мысль, как мне, — поближе познакомиться с предприимчивым человеком, которому вздумалось торговать чужими секретами. Возникало несколько противоречий, которые необходимо было разрешить в кратчайшие сроки. Во-первых, в мои планы не входило отвечать на чьи-либо вопросы, напротив, мне требовались ответы на собственные. Во-вторых, в отличие от нас барону вовсе не требовалось соблюдать тишину: за ним стоял всесильный герцог, король и даже, возможно, епископ Фиодор, тогда как за мной — только друзья и стремление выжить любой ценой. Впрочем, не так-то это и мало, сказал я себе. Мог ли я в прошлой жизни сказать так о ком-либо? Пожалуй, мне не вспомнить ни одного человека, который согласен был бы отправиться со мной и в огонь, и в воду. С появлением у барона подмоги задача по его поимке значительно усложнилась, но называть ее запредельной я бы не стал. Еще в трактире у меня появились кое-какие идеи, наконец оформившиеся и принявшие четкие рамки плана. Рассуждал я примерно так: услышав, что трактир стоит на ушах, барон сам туда не полезет. Я бы тоже так сделал, имея пятерых на подхвате. Если Оррик сделает все, как надо, а в ином я не сомневался, посетителей ждет то еще развлечение. Барон же окажется перед выбором, уйти ему восвояси, или все-таки попытаться найти и задержать наглеца. Я не стал облегчать ему жизнь, и в письме было сказано, что человек, жаждущий встречи, подойдет к нему сам. Надеюсь, что барон хотя бы попытается выяснить возможность поимки наглого ловкача, и тем самым ослабит ударную группу. Так что для верности он отправит туда людей. Должен отправить! А вот сам не пойдет. Если я правильно его просчитал, барон, конечно, не чистоплюй, но в клоаку первым соваться не будет. Значит, как я уже сказал, пошлет своих, и сто процентов не одного, а минимум трех, которыми и должен заняться Оррик. Тут главное, не упустить момент. По словам Клауса, стража обычно к самому веселью торопиться не будет, так что минут пятнадцать у нас в запасе имеется. Мы подходим к барону с двух сторон: я с одной, Аридил и Валена — с другой. Черт с ней с конспирацией. Барон явный враг, и совесть моя будет молчать. Пока я отвлекаю его на себя, Валена исполнит свое «волшебное касание», а Аридил в это время разберется с оставшимися. Уж с двумя-то он точно справится. Излагая свой новый план друзьям, я всматривался в их лица. Ну, Аридил-то, понятно, как обычно демонстрировал свое эльфийское спокойствие, а вот глаза девушки в темноте лихорадочно блестели. Она впервые в жизни участвовала в чем-то подобном, и даже с расстояния в несколько шагов было слышно, как колотится ее сердце. Впрочем, уверен, это не страх, а адреналин. — Готовы? — спросил я. Аридил молча кивнул, и я повернулся к волшебнице. — Валя, ты как? — Я справлюсь! — она отчаянно улыбнулась. Загадку ее реакции на имя разгадал Оррик. Наш бугай просидел над рыдающей девушкой до самого выхода и по едва разборчивой речи, прорывающейся через всхлипы, узнал, что «Валей» звал ее отец, когда маленькую сажал на колени в детстве. Ослабленная пытками психика дала сбой, и запруда из слез, сдерживаемая все эти дни, прорвалась наружу, так что, если бы не сумерки, на лице девушки можно было бы заметить распухшие от слез глаза, сейчас глядящие на меня довольно решительно. — Вы с той стороны трактира, я — с этой, — давал я последние распоряжения, поглядывая на улицу. — До начала старайтесь не отсвечивать. — Мы будем за углом, я видел там плетень и заколоченное крыльцо. — Отлично! Начали! И мы начали! Я бросился к дверям трактира «У короля» и поспел как раз к тому моменту, когда барон Гариг со товарищи спокойно заходили внутрь. Никаких лошадей поблизости не наблюдалось, скромняга-барон все-таки приперся сюда пешком, несмотря на весь свой пафос, и снаружи он не остался, потому что и здесь, и изнутри все было тихо-спокойно. Я остановился перед входом, тупо глядя, как закрывается дверь за последним его человеком, и не знал, что теперь делать. — Обожаю твои планы, — произнес над моим ухом чей-то голос, и я едва не подпрыгнул от неожиданности. — Вот если б они еще когда-нибудь исполнялись. Аридил, несмотря на ситуацию, сверкал улыбкой. Рядом стояла Валена и тоже изо всех сил старалась сжать губы. Я в ответ выругался и посмотрел вверх, на звезды, ну, насколько позволяла спина, конечно. Кончится это когда-нибудь? — Что дальше? — эльф ждал от меня новых гениальных идей. — Долбаный барон! — я схватился за голову. — Какого черта он без своей клячи?! Эльф не понял и половины того, что я произнес, и потому просто пожал плечами. Я лихорадочно искал выход и не находил его. Сейчас эти головорезы осмотрят трактир, выйдут наружу, и мы лишимся последнего шанса что-либо выяснить. Ну, не устраивать же тут уличные бои. — А знаешь что? — я поднял с дороги булыжник от мостовой и отдал его Аридилу. — Кинь-ка камень в окошко посильнее, дружище. Раз человеческие планы не мой конек, будем, как обычно, страдать фигней. Аридил снова пожал плечами, немного сместился в сторону и, размахнувшись, с силой швырнул булыжник в стекло. Раздался немелодичный звон, за окном кто-то закричал, сначала один, потом другой. Крики усилились, в них послышалась нотка злости, затем на секунду все смолкло и раздался грохот, приглушенный стенами. Сразу вслед за ним затрещала мебель и заголосило сразу множество голосов, послышались звуки смачных ударов и характерное хеканье — пошло веселье. Я сам до подоконника не доставал, поэтому пришлось просить эльфа побыть комментатором. А в это время вокруг начала собираться толпа зевак. Аридил подошел вплотную к окну. — Ну, что там? — Дерутся, — лаконично произнес он. — Барона не видно. — Чуть больше подробностей, пожалуйста, — попросил я, закипая. — Да, давай рассказывай! — поддакнули сзади стягивающиеся к месту зрители. — Громче! Тут не слышно! — донеслось из задних рядов. Аридил оторвался от просмотра бесплатного развлечения и быстро окинул взглядом людей. — Где Оррик?! — взвыл я, когда меня медленно начали подпирать к стене. — Дерется с кем-то, — заметил Аридил, вернувшись к прерванному занятию. — У него неплохо выходит… а вот сейчас не повезло. А нет… Мое терпение было на исходе. Причем хуже всего то, что я сам все это затеял. — Он продвигается ко входу, — заметил Аридил. — Но тут больше всего народу. Изнутри раздался чей-то вопль, и мы стали свидетелями, как вся толпа в ужасе подхватила его: — Пожар! — Аридил, какой пожар?! — ахнул я. — Самый настоящий, — ответил он. — Я вижу огонь. — Откуда там огонь?! — Наверное, в драке разбили светильник, масло растеклось… — Его кто-нибудь тушит?! — Если горит масло, проще дать ему догореть. — Да оно же догорит вместе с этой развалюхой! Тут уже и я почувствовал нотки горелого в воздухе. Ощутили это и зрители. Кто-то поспешил оказаться как можно дальше от этого места, кто-то пытался давать советы, кому-то пришло в голову кликнуть стражу — уж они-то должны точно знать, что делать. А делать что-то было явно нужно, потому что дома в этой части города совсем не каменные — полыхнет один, не успеешь оглянуться, как запылает весь квартал. — Как потушить огонь? — я затряс эльфа за руку. — Нужен маг-огневик, — Валена прижалась ко мне и с ужасом смотрела на вопящую в панике толпу. — Так ты маг-огневик, — напомнил ей я. — Я ученица! — в отчаянии воскликнула она. — Нас не учили успокаивать пламя! В этот момент двери трактира распахнулись, и оттуда, как фарш из мясорубки, попер народ. К счастью, мы стояли не у самого входа, потому что люди, рвущиеся из ловушки, как клин крестоносцев, врезались в толпу и с воем выплеснулись на улицу. Сразу заголосили раненые. В свете заходящего солнца разбитые лица и перекошенные носы смотрелись особенно эффектно. Еще страшнее оказалось то, что выбирающиеся из огненной ловушки люди во всю орудовали подручными средствами, чтобы расправиться с преградившими им дорогу к спасению зеваками. Побоище перекинулось на улицу. Завязалась всеобщая драка, и через минуту уже было непонятно, кто с кем и против кого дерется. Усугублялось все тем, что улицу заволокло дымом, и у распахнутого окна уже было небезопасно стоять. Аридил потянул меня за руку, но я остался стоять. — Оррика нет! — я вырвался из его ладоней. — Надо идти за ним! По-моему, эльф выругался, но остался стоять рядом. Волшебница спряталась у него за спиной. Время от времени к нам кто-то подбегал и что-то требовал, но во всеобщем гвалте разобрать слова не представлялось возможным. Поток людей из трактира иссяк. Последние выбирались оттуда чуть ли не на карачках. Оррика так и не было. Я плюнул на все и бросился внутрь, закрыв рукавом нос. Вот теперь мне не показалось — Аридил сзади, пожалуй, впервые в жизни ругался в голос. Первое, что бросилось в глаза в дымной полумгле, — ревущее пламя за стойкой, туда уже было не подойти, и языки огня уверенно лезли наверх, на второй этаж. Если там кто-то и задержался, то он точно уже обречен — огненная стена наглухо перегородила лестницу. Зал выглядел, как после массированной бомбардировки: ни одного целого стола, массивные лавки перевернуты, под ногами хрустит разбитая посуда. У самой двери, справа кто-то копошился. Я пригляделся и сразу узнал бывшего инквизитора. Оррик пытался вытащить из-под тяжеленой лавки какого-то человека, но, видно, сил уже не хватало. — Вот он! — крикнул я, но мой голос заглушил рукав. Впрочем, Аридил уже и сам разобрался в ситуации и рывком поднял Оррика на ноги. Тот обхватил его за пояс, но продолжал тянуться к человеку на полу. Приглядевшись к нему, я узнал рыжую бороду в крови, барон был без сознания. Эльф крикнул мне, чтобы я выводил нашего инквизитора, а сам в два шага оказался у поверженного Гарига. С трудом он сдвинул перегородившую проход лавку и вытащил из-под нее барона. Как он поднял его на руки и зашагал за мной, мне уже увидеть не удалось. Легко сказать: «Выведи!» Знаете, сколько эта туша весит? Оррик почти повис на мне, как пальто на вешалке, и только чудом у меня не подогнулись ноги. Мы выползли из дыма и растянулись на дороге. Чьи-то руки дернули меня наверх, и дымящий проем двери исчез из поля зрения. Оказалось, нас с Орриком оттащили на противоположную сторону дороги и аккуратно привалили к стене дома. Через секунд двадцать толпа расступилась и пропустила к нам медленно шагающего эльфа с бароном на руках. Следом доброхоты принесли еще несколько человек в тлеющей одежде и обгоревшими волосами. В толпе наконец-то появилась стража, но пока что к возникновению какого-то порядка это не привело, даже, скорее, наоборот. Также я заметил, что потасовки затихли сами собой. Тут я краем глаза заметил, как надо мною склонилась Валена. — Нет! — заорал я и ударил ей по рукам. — Не вздумай меня лечить! Девушка едва не расплакалась и смотрела на меня округлившимися от страха глазами. — Прости! Прости! — забормотал я. — Я не хотел! Поверь, Валя, меня нельзя лечить! Да пойми же ты! Позже я все обязательно тебе расскажу! Какая же она все-таки молодчина! Утерла слезы и кивнула, похоже, действительно поняла. Больше не обращая на меня внимания, девушка бросилась к Оррику, и вот тут ее уже останавливать было некому. Аридил молча закрыл ее собой и отвернулся, пока она водила руками над бывшим инквизитором. Если бы кто-то заметил, чем она тут занимается, до добра это не довело, но, к счастью, окончательно стемнело, и все носились с пожаром, который разгорелся уже не на шутку. В трактире что-то заурчало, и крыша медленно просела внутрь здания. Языки пламени вырвались на волю, заливая все вокруг неестественно красным светом. Даже отсюда чувствовался жар, исходящий от пылающего трактира. Из его окон с ревом выплескивались снопы искр и ветром их несло на соседние крыши. Если они тоже займутся, то не факт, что мы сами отсюда выберемся. Впрочем, понимали это и в городе. Видимо, новости, наконец, дошли до властей, административный механизм хрустнул, провернулся, и во все стороны побежали вестники близящейся катастрофы. Когда мне стало понятно, что огонь в пределах одного здания удержать не получится, появился некто в красном балахоне. Его привезли в сопровождении пяти стражников, которые быстренько распихали людей в стороны, очистив кусок дороги. Маг (а кто еще это мог быть?) повернулся лицом к огню, откинул капюшон, запрокинул голову и тонко завыл. Мое зрение не подвело и тут: от человека к горящему зданию потянулись тонкие красные нити. Множество нитей. Стоило им лишь коснуться пламени, как к гулу горящего дома добавился еще один звук — словно над нами вдруг пошел дождь, и угли зашипели под тяжелыми каплями. Магические щупальца из едва прозрачных сделались яркими и ощутимо подросли в толщине. Пожар стал утихать. Краснота в черных рамах окон сменялась мраком. Над домом опускалось зарево. Маг жадно тянул из огня жизнь, то ли насыщаясь, то ли рыча от боли. Так продолжалось еще минут десять, пока над сгоревшим домом не поднялось облако дыма. Собравшиеся догадались, что очередное представление окончено, и кто радостно, кто с недовольством, — загомонили. В сгустившейся темноте уже невозможно было разобрать, кто вылез из трактира, а кто остановился поглазеть на пожар. Возбуждение от спасения сблизила людей, а маг повернулся, недовольно потянул носом воздух и поплотнее завернулся в свой плащ. Когда он кутался в красную ткань, на мгновение сверкнули голые коленки и живот, торчавший небольшим горбиком, — человека явно выдернули прямо из постели, и он не успел даже одеться. Маг прошлепал ногами в меховых тапочках до самой повозки, и монахи помогли ему на нее взобраться. До меня долетел его усталый, хриплый голос. — Скажете графу, что он мне должен бочонок красного и пусть не жалеет сыра! — Да, магистр Поткут, мы непременно передадим, — раздалось нестройное из толпы. — Везите меня уже домой, бездельники! Продрог, как собака. Коляска в темноте простучала по брусчатке колесами, и звук утих вдалеке. — Спасибо, Валенька, — раздался рядом хрип Оррика. — Прям с того света вернула! Бывший инквизитор возник из тьмы, слегка покачиваясь. Он стоял спиной ко мне и провел по волосам рукой. Затем он повернулся ко мне и оторопело хмыкнул. — Это и был твой план? Рядом насмешливо хмыкнули, и кто-то проговорил голосом Аридила: — Более-менее. Может, чуть-чуть не так получилось. Следом за голосом появился его силуэт, а через мгновение приковыляла Валена. На Оррика она почему-то старалась не смотреть. — Барон очень плох, — сказала она. — Похоже, у него сломана спина. Дорогу он точно не переживет. — Говорить сможет? — спросил я, понимая, что своими импровизациями наворотил дел. — Он без сознания. Боюсь, что не доживет до рассвета. — А если ты немного зальешь в него сил? Валена потупилась. — Я не знаю, смогу ли, — она взглянула на Оррика. Тот выступил вперед, как бы закрывая волшебницу. — Отстань от девчонки, Иан, она и так меня с того света вытащила! Валена смутилась еще больше. — Оррик, что вообще там произошло? — пытаясь не вспылить, спросил я. Тот глубоко вздохнул и обвел нас глазами. — Когда появился барон в сопровождении пятерых людей, я понял, что у вас что-то пошло не так, — сказал он, и Аридил иронически фыркнул. — Но сигнала не было, и потому я не стал дергаться. Драться одному против пятерых — гиблое дело, к тому же я видел, что там ребята, как на подбор, все при мечах и явно знают, за какую сторону клинка хвататься. А потом вдруг разбилось окно, и внутрь трактира влетел какой-то предмет. Он угодил трактирщику в голову, когда тот подливал масло в лампу. Мы поначалу даже не заметили, что он забрызгал весь пол и уронил туда тлеющий фитиль. Я вернул эльфу его усмешку, и теперь уже он смущенно отводил взгляд. — Так, а дальше? — А дальше я догадался, что это и есть сигнал, и надо начинать действовать. Я подумал, что вы решили избавиться от его людей прямо в трактире. — Припоминаю, что в самом начале что-то загрохотало, — сказал я, прищурившись. Настало время смущаться Оррику. Он старательно отводил взгляд и прочищал горло. — Я подумал, что будет здорово, если я смогу в самом начале вывести из игры спутников барона. — И? — я вздернул бровь. — И пока все пялились на трактирщика, я бросил в них лавку, — вздохнул Оррик. — Как это «бросил в них лавку»? — не понял я. — Ну, как, сначала поднял, потом… — но я не дал ему договорить. — Бросил через весь зал? — Я перенервничал! — огрызнулся Оррик. Эльф не выдержал и начал молча смеяться в кулак, за ним захихикала Валена, следом застонал от смеха и я. Когда мы немного успокоились, поглядывая друг на друга, Аридил произнес: — Получается все зря? Я вздохнул. — Валена, ты совсем-совсем не можешь помочь? Девушка помотала головой, плотно сжав губы. Было видно, что она готова вот-вот разрыдаться. — Ладно, проехали, — я махнул рукой. — Давайте подождем, может, он все-таки придет в себя. Она покачала головой. — Он очень плох. Значит, провал, и мы никогда не узнаем, что на самом деле произошло во дворце. — Делать-то что теперь будем? — проговорил Оррик. Где-то невдалеке затопали сапоги, и раздался голос: — Есть тут кто-то, кого зовут Гариг?! Мы переглянулись и, не раздумывая бросились на хриплый голос.