50 оттенков металла

Месяцы утекали словно годы, но непродуктивными их не назовешь. Вместо обломков в орочьей пасти встали стальные протезы, короткие волосы опустились до ушей, прикрывая кобальтово-синие глаза, а ржавые пуговицы сменились сначала на хромовые, а потом и вовсе на серебряные, отливая драгоценным блеском огней масляных ламп. Даже столь быстрых повышений было недостаточно для аудиенции у Моргота. Нужен был самый верхний, золотой титул, который было невозможно получить иными путями, кроме как родившись в нужной касте или собрав достаточно заслуг перед Темными майар. А потому, из вымученного всеми правдами и неправдами дома, орку пришлось перебраться в лагерь Дор-Даэделотской армии. Условия собственной палатки и причитавшегося звания командира младшего военного состава его более чем устраивали. Муштра была нечастой, снег красить приходилось рядовым — а разве можно мечтать о чем-то большем? Можно, а после девятой литейной еще и нужно. Но грезами о возможности встретиться с Мелькором надолго отсутствующую душу не успокоишь, и приземленные желания лишь выжидали момента для воплощения. Выслушав очередную яростную тираду от капитана, до того получившего нагоняй за медленное продвижение к Химладской цитадели, затем, выкурив пару сигарет и перебросив рюмочку крепкого, солдат вышел на осмотр лагеря. Ревизии не ожидалось, новых приказов из генштаба не было. Потому проходы были свободны от рядовых, разбежавшихся по палаткам для игры в кости. То же касалось и складов с оружием, и некоего подобия часовни, что Дэйтрон не мог не приметить. Раздав поручения рядовым, в этот раз, без опасений за свою жизнь, лейтенант отправился на обед. Вот теперь народу собралось много, работать орки может и не любили, но вот в поесть себе никогда не отказывали. Брезгливо отдав филе из конины другому лейтенанту, обрадовавшемуся добавке, серебряный заметил рядового средних лет, сидящего через несколько столов от него. Ржавый убрал выбившиеся каштановые пряди за ухо, обнажив слегка пунцовые щеки, и ухмыльнулся с вполне очевидным намеком. Может, пережитый опыт и новое воплощение повлияли на общее восприятие мира, но Дэйтрон как был ценителем мужского тепла, так и остался. Только вместо прежнего возвышенного восхищения, разум смущали какие-то темные и мрачные намерения, перед которыми расступались даже самые строгие табу прошлой жизни. Лейтенант кивнул мужчине, с куда большим энтузиазмом добив паек. Правила страны Тени и Ужаса были бескомпромиссны - никому, кроме майар, а быть может и Моргота, не позволялось вступать в такие связи, ибо высокая рождаемость стояла в приоритете. Покидая обеденную зону, орк махнул головой в сторону пустеющего оружейного склада, в котором и скрылся, закрыв вход материей. Через несколько мгновений за ящики заглянуло уже знакомое лицо, в этот раз не скрывающее наглой ухмылки. Сбросив с себя гамбезон, обнажая, изуродованные ожогами, плечи, подчиненный прильнул всем телом, схватив начальника за задницу без лишних церемоний. Серебряный сохранил невозмутимое лицо, продумывая дальнейшие шаги. — Как тебя звать, солдат? — Рядовой Варбеум, сэр. Странно, что вы спросили только сейчас. — Нет, как раз сейчас самое время. Мысли собирались быстро. Простой мужик, видимо, вырвавшийся со своего производства, тоже решивший скрасить полевое одиночество. Но что самое важное — он ржавый, а потому никакие его жалобы, если таковые возникнут, слушать не станут. Серебрянный застал его врасплох, вытащив распустившиеся руки из командирских брюк и отбросив их сторону. Сразу после этого подчиненного силой развернули лицом к ящику и далее, с той же резвостью, спустили его штаны. — Но… сэр… — Субординация. — Так… — Субординация, рядовой. Неведомая Дэйтрону прежде жажда полного контроля пропитывала каждое его слово. Подготовив солдата и воспользовавшись оружейным маслом, он вошел в него резко, всем телом прижав к буковым доскам. Орк двигался поначалу тяжело и неровно, ибо сказывалось отсутствие хоть какого-то опыта. Но позволив скопившейся злобе отбросить остатки размышлений о допустимости своих действий, он схватил мужчину за волосы и, едва не закусив собственную губу стальным капканом протезов, смог обрести ритм и начать получать удовольствие. Если ранее подчиненный был раздосадован уделенной ему ролью, даже попробовав вырваться, то ощутив удачный сладостный толчок возле заветной железы стал поддаваться. Серебряный не обратил внимание ни на это, ни на очевидную боль партнера, крепче стянув волосы рядового и сомкнув ладонь у его рта, дабы не создавать лишнего шума. Новые ощущения, стягивавшиеся внизу живота, казались естественнее всего, что было пережито в прошлом. Дрожащее, подчиненное тело под своим собственным, рискующее всем своим существованием при попытке сопротивления. Трудно было сказать, что опьяняло больше — полученная власть или сам процесс, но это не имело ни малейшего значения. Наконец, завершив акт, лейтенант отстранился и, вытеревшись валявшейся под рукой полировочной тряпкой, подтянул свои брюки, отступив от рядового. Когда тот, отдышавшись и докончив своё, сполз на землю, Дэйтрон как ни в чем не бывало достал две сигареты и без тени брезгливости протянул одну. Варбеум выхватил ее из рук и прикурив от столь же учтиво предложенной зажигалки, недовольно затянулся. — Теперь-то можно без этой «субординации»? — Можно, но только здесь и только сейчас. — Зубы-то ты потерял, не трахая кого-то… Серебряный посмотрел на подчиненного исподлобья, не оценив его внимательности. — И ты решил, что я ищу приключений на свою задницу? Не слишком дальновидно. — Я не считал, что кто-то из бывших ржавых будет пользоваться своим положением, чтобы нагибать своих. Дэйтрон сухо прорычал про себя, не поддаваясь на провокацию. Решив не обострять, он перевел тему. — Ты вроде не настолько непробиваемый, как остальные. Почему ты так и не поднялся из цехов? — Ожоги видишь? — рядовой бросил взгляд в сторону рытвин, покрывавших его тело — Я разосрался со старшим, так этот мудила меня чуть не забросил в чан с эмалью. Так я толкнул его, и этот пидрила свалился прямо в смесь. За сорванную партию меня собирались отправить в стоки, но повелитель передумал и послал на смерть. — Почему это на смерть? Я видел на совете много лейтенантов, что вышли из ржавых. — Их единицы. Мы все сдохнем в этой цитадели, если и увидим ее. — орк зашлялся, но через силу присел и надел рубаху — И радуйся, если тебя не пошлют с нами в бойню. — Погибнуть всегда успеем… — Дэйтрон затянулся и посмотрел прямо в глаза подчиненного — Как знать, может как раз за боевые заслуги тебя повысят, и мы отметим это победным разливным. Рядовой засмеялся, поднявшись с земли. — Гнида ты, повелитель. Но отнюдь не настолько, насколько хочешь казаться. Если я всё же не сгорю с остальным гнильем, то блять поверь, в следующий раз уже ты мордой будешь эти ящики мыть. — В таком случае, увидимся на совете. Малость изменившейся походкой Варбеум вышел со склада. Дэйтрон задержался, докуривая и обдумывая услышанное. Воспоминания из литейной не покидали ни на минуту, и не мог понять, почему теперь сам оказался на месте тех, кого презирал. И это опуская нарушенные заповеди, которые он стремился хорошо соблюдать хотя бы в новой жизни. Куда страшнее ему было думать о том, что же случится, если он найдет своих подруг. И стоило ли их искать, если он может причинить им боль, которую они не заслуживали. Покидая хранилище, лейтенант едва не врезался в двух орков, быстро растерявшихся и удравших подальше. Тихо рассмеявшись на армейскую поднаготную, он отправился к себе за виски, дабы запить удушающие размышления.