***
Северус установил кристалл в специально трансфигурированную под его размеры подставку, проверил крепления, в очередной раз убедился, что конструкция держится прочно и длинно мучительно выдохнул. Регулус отдал ему плененный дух Лили еще три дня назад, а он все никак не мог набраться решимости начать разговор. Тянул время, лаская длинными пальцами острые грани прохладного кристалла, снова и снова прокручивал в голове возможные направления беседы, пытался мысленно представить ее образ и отрепетировать покаянную речь… И сам себе боялся признаться, что банально трусит. Но медлить и дальше было нельзя. Он и так преступно задержался. Позавчера у него было минут пятнадцать-двадцать, но Регулус предупредил, что с каждым днем отсрочки это время будет уменьшаться, и через неделю кристалл станет бесполезен — он просто выпустит дух, не в состоянии его сдерживать. Поэтому, хлебнув для храбрости пару глотков огневиски, Северус все же решился. Он ждал какой-то мистической составляющей, чего-то потустороннего: холода, порыва ветра, может вихря, но все оказалось на редкость прозаично. И совершенно не так, как он себе представлял. Просто — ррраз, и после краткого призыва над устроенным посреди комнаты кристаллом возникла полупрозрачная девочка. Лили выглядела точь в точь как в тот день, когда они познакомились — солнечной худенькой десятилеткой. Вот только глаза у этого ребенка смотрели совершенно не по-детски. Северус икнул и почти рухнул на колени. Не в знак преклонения — просто ноги подкосились. Да и вообще, разговаривать было удобнее на одном уровне. — Лили… Она неприятно изогнула губы. Он вспомнил инструкцию Блэка и проговорил ритуальную фразу: — По воле магии, отвечай мне! — и тут же зачастил: — Лили, милая, мне так жаль! Я так виноват… — Ну еще бы! — хлестко выпалила она. — Мне тоже жаль… Жаль, что я узнала тебя, Северус Снейп! Жаль, что считала своим другом! Доверилась и понадеялась на твою порядочность! Он затрясся в беззвучном рыдании, закрывая лицо руками: — Лили, прости! Прости меня! Я не хотел… Я умолял и Дамблдора, и Волдеморта, я на все был готов, чтобы обеспечить твою безопасность, но… — Моя смерть не на твоей совести. Не передо мной ты виноват, Сев, а перед Гарри. О-ооо, над Гарри ты поиздевался всласть! Отомстил за все свои детские обиды, за все унижения, да? И кому — невинному беззащитному ребенку! Он вытаращил глаза, не в силах вымолвить ни звука — горло перехватил спазм, а призрачная Лили, взрослея с каждым словом, продолжила: — Я не оправдываю ни Джеймса, ни Сириуса, они поступали с тобой, как скверные избалованные мальчишки. Но вы были ровесниками! Ты мог им ответить, и ты отвечал! Ну так и мстил бы им дальше, при чем здесь мой сын? Бедный Гарри, которому и так досталось ударов судьбы, маленький сирота, которого отправили к озлобленным на волшебников магглам, который недоедал, жил в чулане, носил обноски и вечно подвергался оскорблениям от Петунии и ее жирного муженька, он чем перед тобой провинился? Только своим существованием? Ребенок, приехавший в Хогвардс, словно в сказку, а попавший из огня да в полымя?! — Лили, я… Она не дала ему договорить, качая головой: — Меня не обмануть, я все видела. Видела, с каким наслаждением ты его оскорблял, как пытался унизить, играя словами, попрекая негодным отцом, как придирался по любому поводу. А он — просто мальчик, несчастный и недолюбленный, ни сделавший тебе ничего дурного. Да, он — сын Джеймса, но он и мой сын тоже! Мой, понимаешь?! А ты раз за разом топтался по его самолюбию, по его гордости, пользуясь своим превосходством и тем, что Гарри не может ответить тебе как равный. Ты мучил его жесткой легилеменцией, заставлял оттирать вонючие котлы, по надуманным поводам назначал отработки, и он — уставший и голодный вместо ужина давил гной бубонтюберов. Просто потому, что тебе так захотелось. Потому что ты решил отыграться за свои детские обидки на слабейшем. День за днем я наблюдала, как ты ломал-ломал-ломал моего ребенка, корежа его психику. Как упивался своей властью. Как ненавидел без причин. Как превращал его жизнь в ад. Ты собой доволен, Северус Снейп?! Каждое ее слово попадало в цель, словно меткая разрывная пуля, раздирая не тело, а душу. А Лили уже выглядела как семикурсница: фигуристая, обворожительная, молодая ведьма, и теперь она возвышалась над его коленопреклонной фигурой карающей богиней: — За все страдания моего мальчика, за его боль и обиду, за унижение слабейшего, да воздастся тебе втройне, Северус Снейп! — Я согласен, — побледнев, выдавил Северус. — Лили, я не хотел… Время истекало, и ее призрачная фигура поплыла, вытягиваясь ввысь, едва сдерживаемая кристаллом. Озлобленный дух разъяренной Лили Поттер протянул к нему руки: — Но ты уже наказан самой магией, так пусть мое проклятье падет на твою кровь, и твои дети будут в ответе за твои деяния! — Что?! НЕТ!!! Но она уже вырвалась из плена и скользнула сквозь него, закрепляя посмертное обречение. Северус посмотрел на расколотый кристалл, вцепился себе в волосы и завыл.***
Тем же вечером, нашпигованный умиротворяющим бальзамам так, что тот едва не лился у Северуса из ушей, он каялся перед Регулусом Блэком: — Это моя вина, мне и отвечать. Есть ли возможность как-то обернуть проклятье, ограничить только мной? — Ни единой, — хладнокровно заявил Блэк. — Ты сглупил уже тогда, когда возжелал встречи с духом. Я, кстати, так и не понял — зачем? Ты — мазохист? Мертвых вообще лучше не беспокоить без веского повода, а уж после того, что ты творил в отношении мальчишки Поттера… Твоя Лили еще оказалась милосердна, ограничилась детьми, а могла проклясть всех потомков до седьмого колена. Северус сглотнул. Блэк был прав! Они все рассчитывались за грехи предков. Он — за высокомерных Принцев. Том Риддл — за жестоких Мраксов. В шкафу почти каждого волшебника таились свои скелеты. Отсроченные и растянутые во времени проклятья стали бичом старых семей. Порой за давностью лет никто не помнил ни точной формулировки, ни причин сказанного, а магия продолжала карать. Лили была слишком импульсивна, выпалив посмертную волю в сердцах, продуманный чистокровка точно проклял бы его куда более затейливо. Так что да, — ему еще повезло. Вот только Лили высказалась очень расплывчато, и теперь сама мысль, что его детям придется искупать вину перед Поттером, чтобы избежать судьбы вечно унижаемых страдальцев, выводила Снейпа из себя. Он сам оказался такой жертвой, Мерлин знает по чьей прихоти, а потому отлично понимал, на что обрекает потомков. Страшная участь. — Я хочу максимально их защитить. Что можно сделать? — Сколько у тебя детей? — вопросом на вопрос ответил Блэк. — Трое, — признался Северус. — Белинда Феллини, воспитывается монашками. Ее мать была шлюхой в борделе и умерла лет пять-шесть назад. В монастырь Сан Дамиано девочку пристроили без моего ведома, но место приличное, и я ежегодно вношу щедрое пожертвование. Анонимно. Магических выбросов пока не было, я держу этот вопрос на контроле. Регулус нахмурился: — Ты же понимаешь, что в ее случае есть все предпосылки к воздействию проклятия? Предупреждаю сразу — полностью мы ее не оградим. Кто еще? Он что-то писал крохотным пером в устройство, удивительно похожее на маггловский электронный планшет. Это была новая разработка Отдела Тайн: средство использовалось как для связи, так и для запроса и записей информации. Долохов, курирующий разработку, назвал эту штуку «колдоблей», и стоила колдобля как целый табун пегасов. Северус с завистью посмотрел на недоступный ему девайс и продолжил: — Паоло Джованни, тоже итальянец. Ему пять лет, и он волшебник. Мы с его матерью пересекались на конференциях по зельеделию. Патриция хорошо обеспечена, одинока, и разрешает мне время от времени видеться с сыном. Паоло знает, что я — его отец. Замечательный ребенок, немного отстраненный, но очень талантливый. — Патриция Джованни? — удивился Регулус, глядя в экран: — Мастер-колдокосметолог, прекрасно разбирается в приворотах, ядах и противоядиях — она? Тут написано, что ей пятьдесят шесть лет. — Ну да, ей было около пятидесяти, когда все произошло! — покраснел Северус. — Патриция — умнейшая женщина и отлично выглядит. Она не могла иметь детей, но я сварил специальное зелье с усиленным эффектом плодородия, и оно сработало. Блэк коротко рассмеялся. — Я не ее возрасту удивляюсь, а тому, что такая самодостаточная дама повелась на твою малосимпатичную персону. Чем ты ее подкупил? Ты же на конференциях наверняка плюешься желчью точно так же, как всегда. Что она, генофонда получше не нашла? Северус покраснел еще больше — теперь уже от раздражения: — Зачатие произошло по предварительной договоренности. В целях экономии средств я готовил зелье с использованием собственного биоматериала — могло и не сработать, я же экспериментировал! Кроме меня у нее ни с кем бы не получилось, и переспали мы всего один раз. Но до сих пор состоим в прекрасных отношениях! — Прекращай цедить слова через зубы, у тебя от этого становится еще более мерзкий вид, — заметил Регулус. — И начинай придумывать речь — тебе придется очень постараться, чтобы объяснить мадам Джованни, какую гадость ты навлек на вашего совместного ребенка, и при этом сохранить яйца в целости и сохранности. Полагаю, прекрасные отношения на этом закончатся. Третий кто? Снейпу пришлось сделать над собой усилие: — У меня есть ребенок от Марлин МакКинон. Должен быть. Но я даже не знаю, сын или дочь, все вышло случайно. Мы праздновали успешную сдачу ЖАБА, были пьяны… Марлин зачем-то отправилась в Запретный лес, я проследил — думал, что она встречается там с Сириусом. Но она просто проводила на опушке какой-то шотландский ритуал. Что-то, связанное с воззванием к природе и идеальным партнером. В общем, мы оба были слегка не в себе, и набросились друг на друга, как оголодавшие. Клянусь, она не была девственницей! И вообще, все случилось очень быстро. Она только потом поняла, что я — не Сириус. Утром я пытался поговорить, как-то объясниться, но Марлин даже слушать меня не захотела. Сказала, что решит проблему сама. Я полагал, что она… ну…. Избавится от последствий… — Снейп, ты совсем идиот? — саркастично поинтересовался Регулус. — Кто ж избавляется от плода, зачатого по древнему обряду в таких обстоятельствах? С идеально подходящим по магии партнером? Откат накрыл бы не только ее саму, но и весь род! — Я уже потом сообразил, — признался Снейп. — Когда узнал, что она глубоко беременна. Но Марлин избегала меня всеми способами, мы даже в Ордене Феникса не пересекались. А потом она погибла. Ребенка вроде бы отдали кому-то из родственников. Я действительно хотел его найти, писал главе рода, узнавал окольными путями, даже детектива нанял, но безрезультатно. МакКиноны слишком многочисленны. Тогда я стал отслеживать поступающих в Хогвардс и Дурмштранг детей, возраст-то известен, но это тоже не помогло. — Подведем итог, — сказал Регулус: — Ты отбил у моего брата девушку, обрюхатил ее и теперь понятия не имеешь, где ваш ребенок. Еще у тебя есть дочь от магглы без признаков дара и умненький сын от чистокровной волшебницы. Мда. Кто бы мог подумать, что ты такой ловелас. Казанова прям! Осеменитель девиц и дам любого возраста, от школьного до предклимактерического — успех гарантирован с первой попытки. Пффф! Снейп молчал, поджав губы. Регулус мог издеваться над ним сколько угодно, лишь бы согласился помочь. — Готовься принимать род и открывать Принц-мэнор, иначе никак, — заявил Блэк. — Если уж нельзя нивелировать проклятье, мы его модернизируем. Направим в нужное русло. Дети должны будут жить с тобой, это решит половину проблемы. — Но как?! — возмутился Снейп, представив масштаб действий. — Принять род, это не в котел плюнуть! Принц-мэнор обветшал настолько, что на его восстановление потребуется целое состояние. И как я смогу забрать себе детей? Если Белинду еще можно выкрасть или огреть монахинь конфудусом, то Паоло мне Патриция не отдаст, он ее наследник. А про МакКинонов я только что тебе объяснил! Это просто невозможно! — Тогда я пошел, — заявил Блэк, поднимаясь с кресла: — Договаривайся с Уизли, кажется их старший называл себя «разрушителем проклятий», копаясь в песках Египта, а потом работая на гоблинов. — Ты шутишь? — растерялся Северус. — Он же просто пушечное мясо, болванчик из числа тех, кого кидают на передовую. У магглов такое называется «каскадер». — Ты, кажется, не понял, — в тихом, приятном, размеренном голосе Регулуса зазвенели опасные нотки: — Я велел принять род и открыть мэнор. Я говорю — ты делаешь. Я командую — ты выполняешь. Без вопросов. Или сразу разойдемся в разные стороны. Мне не с руки выслушивать всякие глупости и пояснять банальные вещи, Нюниус. Если хочешь спасти детей — придется постараться. Причем это только первый этап. Потом ты женишься на той, на кого я покажу пальцем, и продолжишь выполнять мои инструкции. Он посмотрел так требовательно, что Северусу стало не по себе. Все же взгляд у Блэка стал… гм! Теперь понятно, почему даже старичье Визенгамота не берется с ним спорить, и заседания проходят так гладко, как никогда раньше. — Хорошо. Я согласен. Но дом разрушен, там сплошные развалины, мне потребуется время. И на поиск третьего ребенка — тоже. — Не мои проблемы, — отрезал Блэк. — Проклятье вступило в силу, чем дольше тянешь, тем хуже твоим детям. Ты знаешь алгоритм. Малфои когда-то промедлили, не поверив в потерю плодовитости, и теперь уже много поколений трясутся над единственным наследником. — Я надеялся, что ты поможешь, — униженно пробормотал Северус. — Хотя бы с МакКинонами. Регулус поморщился: — Я и так помогаю. Мне еще невесту уговаривать. — Какую невесту? — нервно облизнув пересохшие губы, испугался Снейп. Регулус почесал указательным пальцем правую бровь: — В идеале ритуалиста или кровного мага. Того, кто поможет поставить на Принц-мэнор хорошую защиту. Не переживай, тело твоей супруге я сделаю молодым и красивым. Но договариваться с ней о деталях совместного проживания будешь сам. Я вызову дух Марлин, — есть вероятность, что она захочет вернуться, чтобы самой воспитывать ребенка, и найдет сильного ритуалиста среди родни, однако на твоем месте я не стал бы на это рассчитывать. Доркас Медоуз куда более подходящий вариант. Или кто-то из моих прабабок, они через одну ритуалистки и кровницы. Кассиопея, например. Северус сглотнул. До него только сейчас окончательно дошло, что жить ему теперь придется по указке Регулуса Блэка, и при этом он ему еще и должен останется. И что навлек на себя эти проблемы он сам. Вот только ни злости, ни обиды почему-то не было. Подспудно Северус понимал, что возвращение в род Принцев, восстановление родового гнезда, правильная женитьба и воссоединение с детьми однозначно пойдут ему на пользу. Когда-нибудь, если все получится. И что сам, по доброй воле, он никогда не ввязался бы в подобные хлопоты, предпочитая влачить жалкое одинокое существование в старом маггловском доме в Коукворте. Так что, пожалуй, у него и впрямь образуется долг перед Регулусом Блэком. Уже образовался.