***
До какого-то места в лесу — лагеря, как назвал его Ламберт — они практически ползли. Ведьмаку значительно поплохело, Чуя мысленно прикинул, сколько дерьма носят на своих когтях птицеженщины, мысленно же прочитал лекцию о необходимости дезинфекции ран сразу после получения и представил, как его посылают нахуй. Потому молчал. Последние пару сотен метров можно было сказать, что он тащил нового напарника на себе, точнее, подставил плечо, применяя способность и облегчая передвижение. — Хуйня у нас дела. — Без тебя вижу, — буркнул ведьмак, падая на траву на задницу, — надо все же найти Айдена. — Ты в таком состоянии только смерть найдешь. — Не выебывайся, — ведьмак принялся стаскивать с себя куртку, — мы устойчивы к ядам и токсинам. Но обработать все ж надо. Кинь в меня сумку. — Где сумка? — Чуя оглянулся. Невдалеке послышался какой-то звук. Ламберт залихватски свистнул — и на поляну вышла лошадь, нагруженная сумками. Чуя заторможенно рассматривал тонкие темно-серые ноги и черную гриву. — Не тупи. Вон сумка. Что, тоже лошадей не видел? — Не-а, — рыжий осторожно подошел к лошади — та скосила на него большой карий глаз и ударила копытом. — Я не удивлен. Цыц, Туча, не шуми. Сумку рыжий с трудом, но отвязал. Ведьмак рылся в ней какое-то время и достал бутыль темного стекла. Щедро плеснул на плечо — Чуя поморщился. Пахла жидкость на много градусов. — Кого, говоришь, найти надо? — Айдена, — ведьмак критически рассматривал разодранное плечо, — он в городе. Светлые волосы, ведьмак. — А в городе что, мало блондинов? Конкретнее. — В городе мало ведьмаков, — процедил Ламберт, — не ошибешься. — Чем ж вы от людей отличаетесь? — Ты еще и слепой? — поднял голову от плеча ведьмак, — глаза не видишь? — Что с ними не так? — в очередной раз пропустил мимо ушей оскорбление рыжий, подошел. Долго и пристально рассматривал желтые, как выяснилось, глаза с вертикальным кошачьим зрачком. Никак не мог уложить это в голове. Решил обдумать позже. — И что — каждому в городе в глаза заглядывать буду? — Если услышишь вопли «выродок» и «мутант» — значит, нашел. Интересно, придет он с тобой или нет? — Чуя выдержал еще один критический взгляд, — дай угадаю. Оружия у тебя нет. — Не угадал. — И где же оно? Рыжий медленно достал из кобуры пистолет. Продемонстрировал. Очевидно, понимания не встретил. — И что это? — Оружие. Довольно эффективное, тем более, пользоваться я им умею. — Хрен с тобой, — рана вновь заняла его внимание, — можешь сказать, что от меня. Хотя не знаю, поможет это или нет, мы с ним разосрались на днях так, что весь лес на ушах стоял. Ламберт был спокоен — рыжий был вооружен и все равно спас его от гибели в ущельях. Можно и отправить его за Айденом, учитывая, что сам Ламберт сейчас был не в лучшем состоянии от остаточного действия эликсиров, после напряженного боя и раненый. Если б его хотели убить — давно убили бы. Тем более этого конкретного рыжего он, выходит, знал заочно. «У богов, конечно, нет пола, но последние двенадцать лет он обретается в мужском теле. » «Тот рыжий, которого ты мне показывала, в ошейнике.» Даже ошейник на месте. Но сам рыжий выглядит как-то совершенно не внушительно — небольшого совсем роста даже для человека, узковатые плечи, молодое лицо. Ведьмак мысленно пожал плечами. Если они выживут и доберутся до Каэр Морхена — Лис наверняка будет рада видеть названого брата из прошлой жизни. Чую занимали другие мысли. Он знал, что выбраться из книги можно, пройдя сюжет до конца. Еще он знал, что где-то тут шарится детектив Рампо — и у него были серьезные подозрения на счет того, кто из них троих попал на место главного героя.***
Айдена он и в самом деле нашел — по совету Ламберта одолжил из его сумок плащ, чтобы прикрыть иномирные шмотки, спросил, где тут таверна, и почти сразу выцепил сидящего за столом над объемной кружкой блондина с подвеской в виде кошачьей головы на шее и двумя мечами за спиной. Блондин выглядел усталым, какой-то бритый мужик что-то ему втолковывал, мерзко улыбаясь. Втолковал — блондин поднялся, в компании мужика вышел в ночную темноту. Чуя крался за ними. Двое — плюс он заметил неподалеку хвост из троих бандитского вида мужиков. Плохо. Вшестером они вышли на границу леса. Блондин насторожился, хвост подобрался ближе, Чуя, наоборот, скрылся за деревом. — …и все-таки как нам повезло, что ты один, — бритый осклабился, рука блондина поднялась к рукояти меча. — Кто вам сказал, что один? — Чуя вышел из темноты, все пятеро удивленно на него обернулись. Руку под плащом он держал на рукояти пистолета. Бритый скептически на него посмотрел. — Плюс-минус какой-то пацан. Съебывай, покеда не пришибли, мальчик. — Я тебя не знаю, — голос Айдена оказался на удивление приятным, кошачьи зрачки сверкнули, — но уходи. Пока можешь. У бритого тоже были кошачьи глаза, а еще он удивительно неприятно усмехался. Накахара громко фыркнул. — Попробуй, пришиби. Без него не уйду. — Эка мы твою шкуру делим, Айден, — хмыкнул бритый, — ну, я предупредил. — Я тоже предупреждаю, — щелкнула кнопка кобуры, Чуя вытянул пистолет, но еще не достал руку из-под плаща — две пары кошачьих глаз с интересом за ним наблюдали, — разворачивайтесь и сваливайте на все четыре стороны. — А ты смешной. Выживешь — может, к себе тебя возьмем, — бритый ловким движением вытянул меч. Чуя щелкнул затвором — короткий металлический звук. Три, два, один. Быстрое движение навстречу — бритый замер, когда в грудь ему уперлось дуло пистолета, завис в воздухе меч. Айден не шевелился, хвост из троих мужиков ошарашенно смотрел на представление. Грохнул выстрел. Бритый завалился на землю, Чуя снова щелкнул затвором. — Кто еще хочет со мной что-то поделить? — Ты кто такой ваще? — выступил вперед самый смелый из троих. Рыжий осклабился. — Тот, кто объясняет, что вам следует сделать. Руки в ноги и съебали на все четыре стороны. Быстро. — Командир-то мертв, ребяты, — удивленно сказал второй, присевший у тела на корточки, — отакая дырень в спине… — Известно, какая, — буркнул Чуя, — семь и шестьдесят два миллиметра. Еще кто-то желает проверить мою меткость? Нет? Пошли вон. Хриплый командирский тон ему давался хорошо — испуганные мужики не стали спорить. Накахара хотел было обернуться к Айдену — но к горлу прижалась холодная сталь меча. — Ты кто такой? И без фокусов. Чуя медленно убрал пистолет обратно в кобуру и поднял ладони, глядя в темноту перед собой. — Чуя Накахара. Меня послал Ламберт. Его ранили на заказе, он сказал найти тебя. Айден обдумывал молча, рыжий пялился в темноту. — Ты говоришь правду. Но я никогда не видел такого оружия, как у тебя. — Зато ты наверняка видел еще одного человека, который попал сюда так же, как я. Женщину. Точнее, девочку. Сакура. Седая, маленькая, глаза карие с зеленым. Лезвие меча дернулось в паре миллиметров от кожи — кажется, Айден удивился. — Интересно. Что ж, веди. Но без фокусов. — Можешь меч не убирать, если тебе так спокойнее, — пожал плечами Чуя. В конце концов, он, во-первых, не врал, во-вторых, всегда мог остановить оружие гравитацией, а потому лезвие у горла его не смущало. Ветки хрустели только под его ногами — ведьмак ступал бесшумно. — Ее зовут не Сакура. — А? — Чуя удивленно моргнул. — Ее зовут не Сакура, — повторил Айден, шедший за ним, — здесь она представилась как Лис. Лисица. Она забыла свое имя, представилась прозвищем. Но, надеюсь, тебя она не забыла, иначе получится неловко.***
Ведьмачка старалась удержать равновесие. Довольно сложная задача, когда ты с завязанными глазами и связанными за спиной руками идешь по канату, натянутому на высоте двух твоих ростов. Вот-вот ноги должны были опуститься на камень стены. Летом с ней тренировались и Весемир, и оставшийся в крепости Гезрас. Она заметила, что между собой старые ведьмаки почти не общались, и не удивилась этому. Слишком они были разными. Занятия с Весемиром шли по той же схеме, что и первые три года в Каэр Морхене. Спарринги на мечах, какая-то алхимия, отработка пяти знаков, медитации, история и география, зубрежка бестиария. Кот был куда изобретательнее и изощреннее. Хождение по канату. Фехтование на узком бортике моста, когда под ногами глубокий ров, на дне которого белеют кости. Использование парных мечей, мечей с короткими и длинными лезвиями, кинжалов и стилетов, метание ножей. Он учил, как выбираться из пут и кандалов, как выйти из лабиринта и карабкаться по стенам, держаться под потолком, ногами упираясь в стены, лазать бесшумно и быстро по перекрытиям, вскрывать замки и варить яды. Лис изучила и запомнила менее популярные и более сложные знаки — Супир, Гелиотроп, Сомн. В одном они были похожи — ни единого слова похвалы. Самое большее — «неплохо» или вовсе молчание. Сначала она не обращала на это внимания, но с каждым днем это задевало все сильнее. Умом она понимала — ее не хвалят, чтобы она не расслабилась, но все равно что-то маленькое и противное шептало, что она просто недостаточно старается. Лис чувствовала себя между Сциллой и Харибдой, балансируя на грани двух Школ — той, что стала ей домом, и той, которой она была ближе по характеру, мутациям, взглядам на мир и даже движениям. В занятия друг друга они не вмешивались — но оба драли три шкуры, и под конец дня она мечтала только заснуть и чтобы тело болело не так сильно. Лучше поболит сейчас, чем умрет потом. Все виды заживляющих мазей, примочек и эликсиров она отработала в совершенстве. Дозировку разбавленных эликсиров увеличила больше, чем в два раза. Теперь дурнота уходила достаточно быстро. Весемир сказал, что в конце лета ее ждет Испытание Медальона. Испытание, после которого он готов выпустить ее на большак. Пусть недалеко, все же будет начинаться осень и зимой она вернется сюда, но тем не менее — ее признают ведьмаком. Три года учебы в Каэр Морхене, будучи человеком, год обучения у магички и крайне интенсивные полгода тренировок уже после Испытания Травами. Программу, которую она проглотила за эти почти пять лет, ведьмачата изучали десять — и на тракт выходили примерно в ее возрасте. У этого были причины: во-первых, ведьмачат в лучшие годы тут были десятки, и преподаватели объясняли всем, а теперь она была одна, и на скорость обучения это влияет — ей достается много внимания. Во-вторых, она тянулась к знаниям, как к воде, и запоминала все быстро и крепко — ей было интересно. В-третих — она почти сжилась с новым телом и ловко с ним управлялась, продолжая поражаться тому, насколько оно изменилось. К тому же, ее тренировки украсились красочными демонстрациями — она училась сражаться с монстрами не в теории и не на раненых экземплярах, а на тщательно проработанных фантомах. На создание одного такого фантома — с программой действий и частичной материальностью — уходила прорва сил и три дня, но она быстро наловчилась создавать их. И так же быстро училась, куда и как бить и чего избегать. Но ни Весемир, ни Гезрас так ни разу и не сказали, что ей довольны. Нога ступила на твердую поверхность. Лис быстро выпуталась из веревки, хрустнув тихо запястьями, размяла руки, сняла повязку. Встретилась взглядом с сидящим на стене Котом. Уселась рядом, опустила ноги вниз. — Ни одного срыва за два месяца. Лис поморщилась. Новоприобретенная эмоциональность мешала — она несколько раз впадала в истерику от кошмаров и металась по комнате, как загнанный зверь. — Я быстро учусь. Кот не ответил, глядя вперед, на долину Каэр Морхена. Повисло молчание. Лис вспомнила, как самый первый кошмар с последующей паникой случился в тот вечер, когда он рассказывал ей про свои собственные срывы. Она была уверена, что снова провалилась в видение — но в чужое тело. Держала в руке меч, чувствовала в воздухе и на языке металлический соленый запах крови, быстро оглядывалась — трупы, трупы, трупы. Везде. На мостовой под ногами и у стен. Кровь залила камни. Она проснулась, лихорадочно дрожа, оттого, что ее подгребли к себе и неловко приподняли, стараясь не задеть спину. Не помня себя от накатившей паники, прижалась к чужой груди, краем уха слыша тихий голос, повторяющий, чтобы она успокоилась. Потом никого рядом не было. Ни в один следующий раз. Она сворачивалась трясущимся калачиком и изо всех сил вспоминала тихий голос и аряный, гвоздично-перечный с сладким привкусом корицы запах. Ассоциировать успокоение с чем-то физическим помогало. Временами вспоминала запах Ламберта, врезавшийся в память сразу после Испытания Травами — холодный, остро-стальной, алкогольный с привкусом крови. — Я не вижу смысла тебе проходить Испытание Медальона. Коты его не проходят. Тем более, твой медальон заряжен, нет необходимости нести его в круг стихий. Не мой — сглотнула застрявшие в горле слова Лис. Медальон Койона она не носила пока на шее. — Но спорить с Весемиром не стану, — продолжил Гезрас, — пусть будет так. Лис хотелось бы думать, что они в нее верят. Пусть и не говорят об этом.