Гиперчувствительность — повышенная чувствительность организма к какому-либо веществу. Гиперчувствительность является нежелательной излишней реакцией иммунной системы и может привести не только к дискомфорту, но и к смерти.
— Да Мордред тебя побери, Том, я же еще сплю! — возмутился Гарри, чувствуя возню за спиной. Что-то настойчиво пыталось проникнуть в его задний проход. — Больно же! — У нас не было секса два дня, радость, — мурлыкнул мужчина, достигнув своей цели и начал двигаться, придерживая любовника за плечи. — Я слишком соскучился, чтобы терпеть, — свободной рукой он проскользнул к паху юноши и разочарованно протянул. — Совсем вялый. Ты не в настроении? — Во-первых, я еще толком не проснулся, а во-вторых — да, не в настроении! — вспылил юноша, попытавшись выползти из хватки Волдеморта. — Ты вчера убил меня! — Не по-настоящему же, — лениво отмахнулся Том, продолжая медленно и неглубоко толкаться в особенно теплую со сна тесноту ануса. — Просто слегка проучил. Хватит дуться и полежи спокойно, отпущу, как только кончу — обещаю. Хочу немного побыть в тебе. — Обычно, если хочется слить по-быстрому, люди идут в душ и помогают себе рукой, — уткнувшись в сгиб локтя, простонал Гарри. — А не будят ради этого других. — Не знаю, где ты набрался этой ерунды, — Волдеморт звонко шлепнул юношу по ягодице. — Но я не школьник, чтобы толкаться в кулачок, когда у меня в постели валяется такой красавчик. И ты сам виноват, весь извертелся во сне, постоянно терся об меня задом. — Мне кошмары снились, озабоченный ты псих! — Ты перестанешь ворчать, если я скажу тебе, что сегодня вечером ты будешь сверху? — жарко шепнул ему на ухо Том. — Перенес все дела на завтра, хочу провести день с тобой. Считай, что спасаешь сейчас пару сотен грязнокровок… Мерлин, радость, ты совсем не понимаешь шуток! — рассмеялся он, когда Гарри повернул к нему ошарашенное лицо. — Делай, что хочешь, только поскорее, — Поттер постарался расслабиться в объятиях мужчины, боль от вторжения сменилась приятным ощущением заполненности, постепенно пускающим жар по телу. — Если хочешь, чтобы я кончил быстрее — придется постараться, — с ухмылкой в голосе сказал Волдеморт и слегка прикусил беззащитно выставленный перед ним изгиб шеи. — Скажи, что любишь меня. — Ты же сам сказал просто полежать спокойно, — возмутился Гарри и тут же был наказан еще одним шлепком. Том закинул ногу ему на бедро, прижимая крепче и уменьшая амплитуду до минимума, фактически неподвижно оставаясь в нем, от чего юноша почувствовал себя насаженной на крючок рыбешкой. В довершении, рука мужчины оказалась на его вполне уже возбужденном естестве, лаская уверенно и интенсивно, заставляя Гарри дрожать и сжиматься на члене внутри. — Не отпущу, пока не скажешь, — довольно прошипел Том, переходя на парселтанг. По телу Гарри пробежали мурашки. — Ты не сможешь пролежать так вечно, — фыркнул Поттер, на пробу пытаясь дернуться, но это только позволило Волдеморту войти еще глубже. — Хочешь проверить? — усмехнулся мужчина. — Я с удовольствием проведу так хоть весь день. А вот ты и пяти минут не продержишься, прежде чем начать умолять тебя приласкать. А можешь ведь сохранить свой любимый статус-кво обесчещенной жертвы и получить удовольствие без угрызений совести — просто скажи, что любишь меня. — Знаешь, на пятом курсе одна преподавательница заставила меня вырезать на собственной руке «Я не должен лгать», — сквозь зубы процедил Гарри. — Как раз за то, что я излишне настаивал на факте твоего… хм… возрождения. — Так вот откуда у тебя была эта надпись? А я-то думал, что это оригинальная татуировка, — Том чуть качнул бедрами, вырывая у Поттера неконтролируемый всхлип. — Первым делом избавился от нее — и твоих очков, нельзя скрывать такие прекрасные глазки, радость, — еще один легкий толчок, и рука на члене сжалась сильнее. — Скажи, что любишь. — Да блядь, Том! — с уст Гарри сорвалось совершенно магловское ругательство. — Может, хотя бы день, для разнообразия, не будешь меня унижать? — Признаться в любви своему будущему мужу — унижение? — фыркнул Том. — Я жду. Ты же знаешь, что все равно это скажешь. Юноша глубоко вздохнул, настраиваясь, и, вытаскивая из глубин памяти образы, сказал самым игривым тоном, на который был способен: — Может быть, — сцепив зубы, он чувственно выгнул поясницу, вдавливаясь ягодицами в бедра мужчины, откидывая голову ему на плечо. — Но не сейчас. Сейчас хочу, чтобы ты просто трахнул меня так, чтобы весь день и думать ни о чем другом не мог, все мысли из головы вытрахал, — жарко шепнул он, смотря на Тома снизу вверх. — Пожалуйста. Глаза у мужчины подернулись дымкой наслаждения, он жадно впитывал каждое слово юноши. Хватка на миг ослабла и Гарри получил возможность двигать бедрами чуть с большей амплитудой. — Пожалуйста, мой ло-орд, — громко простонал Поттер, прикусывая костяшки пальцев. — Я так вас хочу… Это, видимо, стало последней каплей для Волдеморта, которому потребовалась всего пара толчков, чтобы с гортанным стоном кончить в Гарри, надежно фиксируя юношу железной хваткой на шее так, что даже цветные пятна перед глазами поплыли. Чувствуя, как Том отстраняется, вытаскивая из него уже обмякшую плоть, Поттер не сдержал смешка: — Очевидно, ты не такой стойкий, как думаешь. — Очевидно, что ты об этом пожалеешь, — мурлыкнул Волдеморт, целуя его в плечо и щелкая не успевшего кончить парня по налившейся напряжением головке члена. — И это теперь тоже только твоя проблема. — Ну и ладно, — фыркнул Гарри. — Я предупреждал, что актер из меня паршивый, — он встал и направился в ванну, поморщившись от ощущения вытекающей из задницы спермы. — И да, радость… — многозначительно сказал Том ему в спину. — Что еще? — повернулся юноша. — Если ты попробуешь, так сказать, «помочь себе руками», — процитировал его ранее брошенные слова мужчина. — То я узнаю об этом, и весь сегодняшний день они будут связаны у тебя за спиной.***
После неспешного завтрака Том отвел его в библиотеку. — Я был очень рад, увидев, что ты уже ознакомился с моим собранием книг, — с легкой насмешкой в голосе отметил он. — Прости за ловушку. — Другого я от тебя и не ожидал, — парировал Гарри, отмечая, как любовно мужчина смотрит на ровные ряды корешков. — Боишься, что испорчу твои драгоценные, спертые из Запретной секции фолианты по темной магии? — У меня здесь есть книги, которые и не снились Запретной секции, — мирно ответил Том. — Но многие знания — многие печали, Гарри. Для некоторых видов магии ты еще слишком юн и незрел. — Или же ты просто боишься, что я воспользуюсь новоприобретенными навыками тебе во вред, — ухмыльнулся юноша. — В том числе, радость, — Том жестом пригласил Гарри присесть на широкий диван. — Для прочного дома нужен фундамент, так же и со знаниями, любовь моя. Не пойми меня неправильно — я вовсе не хочу ограничивать твое развитие в магических искусствах, наоборот… Но ты недоучка. — И по чьей же, спрашивается, вине? — Неважно, — отмахнулся мужчина, опираясь спиной на тяжелые полки и мечтательно рассматривая потолок. — Новая реформа образования скоро даст свои чудесные плоды и из Хогвартса будут выпускаться сильные, умелые, талантливые волшебники и волшебницы. Твое обучение же никуда не годилось в любом случае, закончи ты его как подобает или нет. — Что значит никуда не годилось? — возмутился Гарри. — Я чуть было не одолел тебя! — Милый, — удивленно посмотрел на него Волдеморт. — Ты думаешь, что это была твоя заслуга? — Ну, мне помогали, — смутился юноша. — Дамблдор, друзья, члены Ордена. Но вряд ли бы я смог отыскать и уничтожить твои хоркруксы, если бы был совсем тупым? — Не тупым, а необразованным, — поправил его Лорд. — Радость, нам надо кое-что прояснить, — он сел в кресло напротив, изящно закинув одну длинную ногу на другую. — Ты — чудесный, талантливый, смелый мальчик, но в том, что произошло, ты исполнял лишь одну роль — наживки в руках тех, кто желал меня ослабить. — Бла-бла-бла. Дамблдор меня использовал, всю основную работу делал Орден, а мне просто везло, — скептически хмыкнул Гарри. — Я это уже слышал. И не только от тебя. — Везло? Кто говорит о везении? — изумился Том. — Нет, дорогой. Найти хоркруксы, раз за разом ускользнуть от меня… Во всем этом у тебя всегда был один верный помощник — я сам. — Ты имеешь в виду… — Мой мятежный осколок, который я так опрометчиво тебе подарил в тот день, когда заклинание отрикошетило от чар твоей мамаши-грязнокровки, — оскалился Волдеморт, чья змееподобная внешность на миг прорвалась из-под красивого облика Тома. — Он, верно, был в ужасе от моей слепоты и упорного желания уничтожить тебя — и давал мне столько подсказок о том, кто ты есть. Прими я их во внимание, ты стал бы моим куда раньше. — Ты… — начал было Гарри, но мужчина прервал его, погрузившись в мысли: — До сих пор не могу поверить, как глупо упустил тебя тогда, на кладбище. Мой самый ценный хоркрукс был в моих руках, а я, ведомый слепым тщеславием, хотел лишь убить — неудивительно, что осколок в тебе вмешался. Как бы я хотел повернуть время вспять. Ты помнишь тот день, радость? — О, да, — саркастически усмехнулся Поттер. — Такое забудешь. Ты убил моего друга тогда. — Того смазливого паренька? — поморщился Том, вспоминая. — Его убил Хвост. Не суть. Я был в таком восторге от того, что наконец-то во плоти, наконец-то могу дотронуться до тебя, и это прикосновение было… Мордред, как я мог не понять? — Ты меня круциатусом пытал, помнишь? — тихо спросил Гарри. — Мне было всего четырнадцать. — В четырнадцать ты был не менее очарователен, — широко улыбнулся Волдеморт, явно проигнорировав претензию парня. — Растрепанный, сердитый, но уже такой красавчик. — Мерлин, только не говори, что ты бы… даже думать об этом не хочу, — застонал юноша. — Ты отвратителен. — Думаю, я дал бы тебе немного подрасти, — хмыкнул мужчина. — Однако, мы отдалились от темы нашей беседы, радость. Смотри в суть вещей — я всегда защищал тебя, в том числе от самого себя. — Мне удалось сбежать с кладбища, потому что наши палочки слились в Приори Инкантатем! — возразил Гарри. — Потому что наши палочки — близнецы, — улыбнулся Лорд. — Но почему именно эта палочка, родственная моей, выбрала тебя? — Из-за того, что я — хоркрукс, полагаю, — буркнул Гарри. — Верно, — похвалил его мужчина. — Тебе стоит понять одно — я единственный человек, который способен о тебе позаботиться, радость. Который ставит твою безопасность превыше всего — и нет, уже давно не только из-за того, что ты носишь в себе часть моей души. — Том… — вздохнул Поттер. — Мне не нужна защита ни от кого, кроме тебя. Никогда не была нужна. Волдеморт одарил его долгим, до невозможности нежным взглядом. — И ты ошибаешься, — ласково сказал он. — Мой милый сломанный мальчик. Тебе нужна была защита. Родительская — не спорь, — предупреждающе поднял он руку. — Умереть за тебя было недостаточно, Гарри. Они просто бросили тебя, слишком слабые, чтобы дать отпор, неспособные даже понять, что доверяли не тем, кому нужно… — Не смей так говорить о моих родителях! — Гарри вскочил на ноги, пылая от гнева. — Они победили тебя! Тринадцать лет ты был никем, всего лишь жалким паразитом! — И все же — я здесь, с тобой, — спокойно парировал Том. — Возродился, как и было задумано. — Возродился кем — полурептилией с жалким обрывком вместо души? — юноша чувствовал, что переходит грань, но ему было все равно. — Спятившим настолько, чтобы играть в любовь со своим главным врагом? Ты жмешься ко мне, словно… — Словно к солнцу, — тихо сказал мужчина. — Я настолько отвратителен тебе, Гарри? По-твоему, я не заслуживаю и доли твоего света? — Я… — растерялся Гарри. — Я не это имел в виду. — Тогда сядь и дай мне договорить, — с холодком в голосе велел Волдеморт и тут же смягчил тон. — Пожалуйста. Поттер послушно вернулся на место, не зная, что еще оставалось делать. Том и правда стал успешно сдерживать приступы ярости, только взамен агрессии пришло что-то другое, не менее пугающее. То, чему Гарри пока и названия-то подобрать не мог. — Я знаю, какова была твоя жизнь до Хогвартса, — продолжил Лорд. — Едва ли лучше, чем моя — притом, что ты рос с родными, а не в нищем приюте в раздираемом войнами магловском мире. Тебе не нужна была защита, радость? Никогда не мечтал, что придет кто-то сильный и поставит на место тех, кто тебя обижает? Тот, кто накормит досыта, обогреет и окружит любовью? — Мечтал, — коротко ответил Гарри. — И дождался. На свое одиннадцатилетие. — Когда за тобой приехал Хагрид, верно? — улыбнулся Том. — Какой эффектный жест со стороны Дамблдора… Приедь к тебе в тот день Люциус Малфой — ты и в его объятия бы поскакал. — Хагрид — хороший человек. — Полувеликан, — поправил мужчина. — Не спорю, он добр и исполнителен, хоть и чрезвычайно наивен. И все же — он не спас тебя, радость. Просто передал дозревшее, наконец, оружие своему хозяину. Надежду магического мира. Избранного. — Для Дамблдора я не был просто Избранным, — Гарри отметил, что начал нервно обкусывать заусенец на пальце. — Он… Я был ему дорог. — Стал. Но не был изначально. Будь ты обычным мальчиком, чьи родители погибли на войне — получил бы письмо, как все, и никакого особого отношения, мой хороший. — Дамблдор пришел к тебе лично, в приют! Он показывал воспоминания! — возразил Поттер. — Пришел, чтобы прочитать нотацию и поджечь мой шкаф, — поморщился Том. — Пустая демонстрация силы. Он знал, что я уже неплохо контролирую магию, вот и решил лично поглядеть на диковинку. У тебя были маглорожденные друзья, приходил ли к ним декан, чтобы лично поздравить с поступлением в Хогвартс? Или, может, Хагрид — чтобы застращать обидчиков, от которых страдает каждый маленький маг, растущий среди маглов, без исключения? — Я… я не знаю, — Гарри пытался вспомнить, говорила ли об этом что-то Гермиона. — К ним же должны приходить из министерства, верно? — Да, какая-нибудь замученная колдунья, которая скажет родителям или опекунам пару дежурных фраз и даже не подумает проверить, в каких условиях содержится ребенок, — оскалился мужчина. — Вдруг его держат в чулане под лестницей? Поттер не мог не признать, что в его словах было зерно правды. Но, по опыту общения с Томом, достаточно согласиться лишь в малости и очень скоро обнаружишь, что опутан его нитями с ног до головы. — Тебе-то что за дело до маглорожденных? — показательно небрежно спросил Гарри. — С каких пор трогают их проблемы? — Должны же они в целости и сохранности доезжать до мест своей казни, — серьезно ответил Волдеморт. — Издеваешься? — фыркнул Поттер. — Ну, это же то, чем я занимаюсь, любовь моя, — в синих глазах мужчины мелькнула искорка смеха. — На завтрак ем младенцев, потом подписываю пару приговоров, пытаю подчиненных круциатусом и делаю перерыв на то, чтобы искупаться в магловской крови. А потом прихожу домой и насилую юных мальчиков, — ухмыльнулся Том. — Впрочем ладно, последнее недалеко от правды, признаю. — А все остальное? — поднял бровь Гарри. — Вообще, надо сказать, я понятия не имею, что происходило в магическом мире последние годы. Можно мне… ну, не знаю, газет? — Пятилетний архив «Ежедневного пророка»? — хмыкнул Волдеморт. — Чтобы ты в нем на полгода закопался и взмолился о пощаде? — Или окончательно спятил и разговаривал до конца жизни цитатами из колонки Риты Скитер, — предположил Поттер. — Скитер? Это та скандальная журналистка? — переспросил Том. — Вряд ли, она больше не работает в «Пророке». Предвосхищая твои вопросы — ее уволили за излишнюю самодеятельность. — Писала то, что тебе не по нраву? — невинно уточнил юноша. — Ты бы тоже был не в восторге, — поморщился Темный лорд. — Она, знаешь ли, проницательно решила, что ты на самом деле жив. Только ее версия оказалась далека от реальности. По мнению Скитер, ты инсценировал собственную смерть и сбежал в Аргентину с некой дамой «в возрасте», которая, по счастливой случайности, оказалась лучшей подругой самой Риты и регулярно давала ей интервью о подробностях вашей совместной жизни. — Она вообще… в себе? — пораженно спросил Гарри. — Кто знает, — пожал плечами Том. — Ей приходили угрозы от твоих поклонников, возмущенных тем, что эта старая вешалка треплет светлую память почившего героя. Я, в свою очередь, позаботился о том, что работу в сфере журналистики она никогда больше не найдет. — Хотя бы один достойный поступок в твоей карьере, — хихикнул Гарри и продолжил уже более серьезно. — Так что насчет газет? — Я сделаю для тебя подборку наиболее важных новостей, — пообещал Волдеморт. — Мне хотелось бы самому выбрать, какие новости считать важными, а какие нет, — возразил юноша. — А мне не хотелось бы, чтобы ты забивал себе голову информацией о том, кто на ком женился и где состоялся очередной Кубок Мира по Квиддичу, — парировал Том. — Кроме того, о чем-то никто тебе не расскажет лучше, чем я сам. Например, о реформе образования. — Ну и что за реформа? — уныло спросил Гарри. — Хогвартс вообще еще существует? — Разумеется, — поднял бровь мужчина. — Живет и процветает. Некоторые изменения коснулись дошкольного образования и реорганизации системы факультетов. — А что было не так с факультетами? — Все не так, — покачал головой Том. — Ты и правда считаешь разумным доверять какой-то шляпе определять, с кем ребенок будет дружить ближайшие семь лет? — С кем учиться, — возразил Гарри. — Не дружить. — И много у тебя было друзей с других факультетов? — усмехнулся Волдеморт. Гарри вспомнил Луну. И Луну. И… опять Луну. — Один, — буркнул он. — Ладно, проехали. И что за гениальный план? — Стимулировать амбиции студентов не борьбой за честь своего факультета, а упором на личные успехи, — пояснил мужчина. — Пока выражается в том, что если какой-нибудь условный Гарри Поттер нарушит школьные правила, то потеряет он свои личные баллы, а не баллы Гриффиндора. То же самое и если произойдет чудо, и он получит отличную оценку за то, что хорошо себя вел и не возражал своему учителю. — А если Гарри Поттер уйдет в минус? — ухмыльнулся юноша. — Тогда Гарри Поттер получит дисциплинарное взыскание и дополнительные часы для отработки, чтобы получить возможность заработать недостающие баллы, — игриво ответил Том. — Думаю, ту же систему мне стоит попробовать и с твоим домашним обучением, любовь моя. Она доказала свою эффективность. Гарри закатил глаза. Все это попахивало лишним поводом затащить его в постель. — Понял. Что там с дошкольным образованием? — Магические способности у ребенка можно выявить куда раньше его 11-ти лет. Этим занимается специальный отдел по работе с маглорожденными. Ребенка интегрируют в волшебный мир как можно раньше, помещая в магические семьи, то же самое — с сиротами. В итоге убиваем двух зайцев одним выстрелом — будущий студент не чувствует себя в Хогвартсе не в своей тарелке, а в школу не проникает вся эта магловская дичь вроде техники и джинсов. — В общем-то звучит разумно, — недоверчиво сказал Гарри. — Но они ведь все равно возвращаются домой на каникулах, общаются с маглами… — Кто сказал, что возвращаются? — Волдеморт склонил голову на сторону, наблюдая за реакцией юноши. — Стоп. То есть, этот отдел… просто отбирает детей у родителей?! — Эти дети принадлежат магическому миру, — пожал плечами мужчина. — На родителей накладывается Обливиэйт, а дети, как правило, слишком малы, чтобы долго скучать по ним. Зато практически исключена возможность, что они влюбятся в маглов и заведут от них детей, следовательно, через пару поколений мы полностью избавимся от грязнокровок и полукровок. У семей полукровок, кстати, есть выбор — отдать ребенка и уйти жить в магловский мир или полностью переселиться в мир магический. — Это жестоко, Том, — опешил Гарри. — Чудовищно жестоко. — Малая цена за сохранение магической культуры, — спокойно ответил Темный лорд. — И куда менее жестоко, чем не пускать маглорожденных в Хогвартс вообще, не находишь? — Они имеют точно такое же право жить в волшебном мире, как и дети из чистокровных семей, — парировал Поттер. — Если среди маглов рождаются маги, значит, не такая уж между нами и большая разница. Мужчина изящно зевнул — лишь ноздри тонкого носа чуть расширились, лицо приобрело особенно благостное выражение, которое Гарри чаще всего трактовал как «Я теряю терпение». — Любовь моя, ты всерьез думаешь, что у двух маглов может просто так взять и родиться волшебник? — мягко, как у ребенка, спросил Волдеморт. — Действительно в это веришь? — Ну, да, а как иначе? — ответил Гарри. — Моя мать была волшебницей, но и ее сестра, и ее родители — маглы. — А родители ее родителей? А их родители? Ты знаешь всю родословную своей маглорожденной матери, радость? — вкрадчиво уточнил Том. — Ну, тут уж понятия не имею, но не думаю, что кто-то из Эвансов был волшебником, — пожал плечами юноша. — Кто-нибудь бы мне сказал, думаю. Волдеморт улыбнулся не предвещающей ничего хорошего улыбкой и призвал к себе с книжной полки плавно опустившийся к нему на колени толстенный том в кожаном переплете. По мановению палочки книга тут же открылась чуть ли не на середине, проецируя текст и изображение прямо в воздух. Сколько бы Гарри ни пытался не восхищаться тем, насколько Тому легко дается магия, каждый раз сердце на секунду замирало в груди. Под зависшим в воздухе старинным портретом красивой рыжеволосой женщины значилось «Изольда Сейр». — Ты знаешь кто это, Гарри? — тем же ласковым тоном спросил мужчина. — Основательница Ильверморни, американской школы волшебства, — Поттеру пришлось напрячь память, чтобы вспомнить. — И? — Род Сейров из Ирландии, любовь моя, — объяснил Волдеморт. — Изольда, в виду определенных обстоятельств, спешно бежала в Северную Америку, где вышла замуж за… — изображение в воздухе сменилось на портрет мужчины. — Джеймса Стюарда, магла. У пары родились очаровательные дочки — Марта и Риона. Гарри смотрел на сменяющиеся картинки с непроницаемым видом, пытаясь понять, к чему ведет Том. — Судьбу Рионы ты можешь узнать из любого учебника по истории магии, милый, а вот Марта, к сожалению… родилась сквибом, — ухмыльнулся мужчина. — Магические летописцы полностью игнорировали сквибов, ушедших жить в мир маглов, однако, как выяснилось, зря. Потому что я провел свое собственное исследование и обнаружил прелюбопытнейшую вещь. Волдеморт начертил в воздухе квадрат с надписью «Марта Стюард» в нем и повел от него линию к следующему, в котором возникло новое имя — «Джеймс Джонсон». — Назвала сына в честь своего отца, — пояснил он. — А фамилию он получил от своего. Внук Изольды Сейр, полагавший себя маглом, вернулся в Британию и женился на, соответственно, магле — Кэтрин Смит. А одна из дочерей миссис Джонсон, в девичестве Смит, вышла замуж за… — он прочертил еще одну линию. — Генри Эванса, — Том торжествующе посмотрел на Гарри, будто ожидая восторженных аплодисментов. — Ну? — поднял бровь юноша. — Эванс — нередкая фамилия. — Его первенец, Генри Эванс-младший, обосновался с семьей в Коукворте, — слегка раздраженный его непониманием, пояснил Том. — Он твой прадед, Гарри. Ты — потомок Сейров. Если хочешь, есть способы подтвердить это, но, надо сказать, я уже этим озаботился, и можешь просто поверить мне на слово. — То есть, моя мать волшебница, потому что ее пра-пра была сквибом? — недоверчиво уточнил юноша. — Именно, радость, — улыбнулся Волдеморт. — Маглорожденные — это всего лишь результат «утечки» волшебной крови на сторону. Магия не зарождается в маглах просто так, она может только наследоваться — пусть и через множество поколений. А знаешь, что самое забавное, мой хороший? — Что еще? — с подозрением спросил слегка оторопевший Гарри, не знающий, что и думать о полученной информации и должен ли он ей хоть на йоту верить. — Сейры, как и Гонты, ведут свой род от Салазара Слизерина. Мы, можно сказать, родственники.***
Чем ближе приближался вечер, тем более плотоядные взгляды кидал на юношу Том. После долгой и весьма изматывающей для Гарри беседы в библиотеке, мужчина вознаградил его прогулкой к квиддичному полю и позволил полетать, лишь слегка облапав по возвращении в тренировочный домик. — Обожаю твой запах, — промурчал Том, утыкаясь в основании шеи юноши, руки настойчиво гладили ягодицы сквозь тонкие квиддичные брючки. — Такой сексуальный. — Я вспотел, Том, — устало сказал Гарри. — Грязный. Мне нужно в душ. — Это приглашение? — игриво поднял бровь мужчина, отстраняясь. — Весьма заманчиво, но не стоит перебивать аппетит быстрым сексом в душе, когда у нас впереди вся ночь. — Никуда я тебя не приглашал, — порозовел Поттер. — Ты о чем-то кроме… этого вообще можешь думать, мордред тебя побери? — Рядом с тобой — нет, — ухмыльнулся Том. — Ты себя вообще видел? На свадьбе каждый только и будет думать о том, как здорово было бы затащить тебя в постель, — он покачал головой. — Но самое лучшее всегда достается только Лорду Волдеморту, Гарри. И всему миру предстоит уяснить это.***
После ужина Волдеморт, едва сдерживая нетерпение, затолкал юношу в спальню и подтолкнул того в сторону кровати. — Раздевайся и ложись на спину, руки подними над головой, — приказал он. У Гарри засосало под ложечкой, обычно их секс начинался с поцелуев, а не с инструкций. — Если ты хочешь исполнять активную роль сегодня — тебе придется меня беспрекословно слушаться, радость, — прищурился мужчина в ответ на промедление и повторил: — На кровать и руки за голову. — «Ты хочешь»… — проворчал Гарри. — Можно подумать, я мечтаю засунуть в тебя свой член. Я секса с мужчинами и в принципе-то никогда не жаждал, тем более с тобой. — Как будто тебе есть, с кем сравнивать, — фыркнул Том и взял юношу за подбородок, заглядывая в глаза. — Я знаю, что ты боишься, поэтому просто расслабься, будь послушным — и все будет хорошо. Гарри медленно стянул ботинки, футболку, брюки, под внимательным взглядом Волдеморта — еще и трусы, и лег на кровать в указанной позе. Подчиняясь взмаху палочки мужчины, запястья тут же обхватили трансфигурированные ленты, подтягивая сопротивляющегося Поттера к изголовью кровати. Следом, такие же путы надежно зафиксировали лодыжки и бедра юноши, оставив их широко разведенными. — Как-то это не слишком тянет на активную роль, не находишь? — возмущенно прошипел Гарри, тщетно пытаясь ослабить натяжение лент, но Том только загадочно улыбнулся и вышел из спальни. — Эй, ты куда? — Нетерпеливый, — поддразнил пылающего яростью юношу вернувшийся через несколько минут Волдеморт. — Мне же нужно было немного подготовиться для нашего взаимного комфорта, радость. Мужчина переоделся в просторный шелковый халат любимого темно-изумрудного цвета, в руках — небольшой матовый футляр. Довольно оглядев распятого и обнаженного Гарри, сел на кровать, устроившись у паха юноши. Достал из футляра крошечную пробирку, наполнил из нее небольшую пипетку и, оттянув плоть на члене Поттера, капнул содержимое прямо на чувствительную головку. Гарри ахнул от неожиданности. — Просто немного тебе поможем, — успокоил его Том, растирая жидкость по плоти парня. — Сложно трахнуть кого-то без желания, а мы же не хотим, чтобы ты винил себя еще и в том, что у тебя встает от одного моего вида? А так — ты ни при чем, мой хороший, твой чудовищный будущий муж снова тебя заставил. — Чего ты добиваешься? — сквозь зубы спросил Гарри, чувствуя, как плоть предательски крепнет в руках Реддла. — Уже не первый раз об этом речь заводишь, ах… — застонал он, когда Том с напором провел по всей длине. — о том, что я изображаю из себя жертву. — А на что это похоже? — ухмыльнулся мужчина. — На то, что ты… ах… держишь меня в плену и заставляешь спать с собой… шантажом… Я и есть жертва, Том! Ты надеялся, что я начну в этом сомневаться? — Но ты уже сомневаешься, — ласково сказал Волдеморт и защелкнул на основании возбужденного члена юноши обитую бархатом серебряную полоску, вторую, побольше — на мошонке. — Помнишь, я обещал, что куплю тебе эрекционное кольцо, радость? Теперь ты точно кончишь не раньше, чем я с тобой наиграюсь.***
Мужчина встал и неторопливо скинул с себя халат, обнажая безупречное, рельефное тело. Гарри не так уж часто удавалось разглядеть полностью голого Тома как следует — обычно он слишком быстро переходил к делу. Сейчас же Волдеморт явно красовался, двигаясь вальяжно и соблазняюще. — Занимать пассивную роль в сексе куда проще, чем активную, любовь моя, — промурчал мужчина, залезая на бедра Гарри и снова обхватывая рукой напряженный член, его собственный уже тоже вовсю стоял. — И тебе повезло, что мне куда больше нравится доставлять удовольствие, чем принимать его. Но раз ты так хочешь этого — как я могу отказать? — Я не… — Помолчи, — Волдеморт прислонил палец к губам парня, обрывая все возражения. — Ты уже такой твердый, не терпится оказаться внутри меня? Я уже подготовился, не волнуйся, — мужчина ухмыльнулся и подался вперед, нависая над Гарри, направляя его колом стоящий член между своих ягодиц и резко насаживаясь. Гарри показалось, что его член затянули в тугой, теплый узел, который тут же начал интенсивно двигаться по всей длине. Вначале ощущение сдавливающего трения показалось невыносимо ярким, потом — куда более терпимым, приятным, немного более похожим на то, что Поттер чувствовал от ласк Тома или своего же кулака — только гораздо усиленным. — Как тебе? — ласково спросил Том, каждым движением бедер будто высекая искру на оголенных нервах. — Приемлемо, — Гарри закусил губу. — Только можешь не так… быстро и резко, пожалуйста. — Слишком острые ощущения? — посочувствовал мужчина и, казалось, еще туже сжал мышцы вокруг члена Поттера. — Потерпи еще немного и привыкнешь. Так всегда поначалу. — Т-тебе разве не больно? Сейчас, я имею в виду, — Поттер замялся. — Ты такой узкий… — О? — Том удивленно поднял бровь. Гарри заметил на его щеках легкий румянец удовольствия, невероятно ему шедший. — Нет, мне очень приятно, мой хороший. Юноша попытался сосредоточиться на ощущениях, на той их части, что приносила удовольствие, а не желание отключить все нервные рецепторы, которые раз за разом прошивало током. Первый позыв оргазма пришел очень скоро и так же неожиданно схлынул. — Не так просто, — рассмеялся Волдеморт, почувствовав происходящее с парнем и не сбавляя темпа. Он, в отличие от Гарри, не чувствовал никакого видимого дискомфорта от проникновений. — Ты не кончишь, пока я не разрешу. Я всегда сдерживаюсь для тебя, а на сегодня мы поменялись местами, помнишь? Ощущения становились все интенсивнее и интенсивнее, больше похожие на тысячи крошечных царапающих иголочек, при этом поровну с болью они доставляли еще и удовольствие, уверенно раз за разом подводящее его на грань оргазма и не пускающее за нее. Гарри всхлипнул, от этого звука ему на живот упала капля предэякулята из члена Тома. Мужчина охватил его рукой, лаская в такт движениям бедер, на красивом лице выступили капельки пота, а рот слегка приоткрылся. Волдеморт никогда не стеснялся демонстрировать свое наслаждение. Сперма долетела чуть ли не до подбородка юноши, у которого искры из глаз посыпались от сжавшихся на его члене в оргазменной судороге мышц. — То зелье было не только для эрекции, — утвердительно заявил Поттер, когда Том, тяжело дыша, снялся с него. — Что-то еще, чтобы мне было больно. — Не говори ерунды, — поморщился Волдеморт. — Это просто совсем немного увеличило твою чувствительность, чтобы ярче запомнилось. Я же говорил, что тебе не понравится. Это просто не твое, я просто помог тебе понять это как можно быстрее и эффективнее. Однако, — он ухмыльнулся и обхватил кольцом пальцев все еще торчком стоящий член Гарри. — Я почти готов на второй заход. Хочешь повторить так же, или чтобы я тебе вставил? Юноша промолчал и Волдеморт решил привлечь его внимания легким щелчком по гиперчувствительной головке члена, вырывая у парня стон на грани крика. — Уверен, при втором варианте ты кончишь гораздо быстрее, — с нажимом сказал он. — Хочу как обычно, — процедил юноша, понимая явный намек в словах Тома. — Вот так бы сразу, — усмехнулся мужчина, устраиваясь между ног Гарри. — Не стоит стыдиться своих желаний, радость. Мы так подходим друг другу, каждый на своей роли. Глупо было полагать, что Том прекратит свою игру так скоро. Входил он нарочито медленно, избегая бугорка простаты, то и дело останавливаясь и не забывая поглаживать перевозбужденную плоть юноши, заставляя того раз за разом выгибаться в волнах подходящего к черте, но не переходящего за нее оргазма. Гарри захлестывал избыток ощущений, он чувствовал себя как никогда беспомощным в руках Волдеморта, виртуозно играющего на его оголенных нервах. — Мерлин, пожалуйста-а, — взмолился парень. — Я больше не могу, правда. Пожалуйста, сними с меня эти штуки и дай уже кончить. — Неправильно просишь, любовь моя, — улыбнулся Том. — Мне больше нравится, скажем… то, что ты говорил утром. Только тогда тебе не хватало искренности, но сейчас, — он толкнулся, на этот раз не забыв про простату, — у тебя есть достаточная мотивация, думаю. Попроси своего Лорда о снисхождении, мальчик, чем старательнее попросишь — тем скорее это будет. И Гарри просил, чувствуя себя похотливым животным, но не в силах больше сопротивляться болезненно-сладким судорогам удовольствия. Они кончили одновременно — стоило только Волдеморту ослабить кольца. Казалось, Поттер никогда в жизни не испытывал оргазм такой силы, что практически бился и скулил от избытка ощущений в руках Тома, крепко стискивающего его обеими руками, прижимающего к себе, успокаивающе шепчущего на ушко невообразимые нежности. После, Гарри чувствовал себя способным по-детски расплакаться от пережитого унижения, но все еще не выпускающий его из объятий Волдеморт лениво и буднично спросил: — Кого из своих друзей ты хочешь увидеть на свадьбе? Младший из сыновей Уизли может быть шафером. Заодно сможет привести свою грязнокровную женушку. Вы втроем, вроде, были не разлей вода, верно?