Гостевые комнаты Олларианского особняка Алва прежде казались обезличенными, а отпечаток жизни и вовсе хранили только хозяйские спальни и кабинет. Порой, после долгого пребывания в столичной резиденции герцога и маркизы он некоторое время держался в главном зале и в покоях отведённых старшим Савиньякам. Но меняться всё началось за несколько лет до отъезда Виктории в Лаик, одна из комнат также обрела своего хозяина. Спальня которую в своё время облюбовал Арно ожила, в ней заиграли цвета, полки заполнили книги которые любил виконт, на стене появились небольшие картины, которые юноша написал сам. Младший из Савиньяков в силу того, что часто гостил у Алва, что в фамильном особняке, что в городском и там, и там получил в своё распоряжение одну комнату. В тумбе теперь всегда хранились краски и кисти, и пара небольших холстов, а к шкафу был прислонен мольберт. Арно выбрал комнату, окна которой выходили на задний двор, и пусть приходилось на ночь задергивать поплотнее шторы, чтобы рассветные лучи не били в лицо, но всё окупалось стократ, когда он садился писать сад за которым старательно ухаживали лучшие садовники столицы. Конечно он никогда не сравнится с роскошными гранатовыми рощами Алвасете, но было в такой камерности что-то чарующее и притягательное. Пейзажи у юноши выходили восхитительные, набросок в руках умелого художника дышал и оживал. Листочки на деревьях трепетали, лоснилась шёрстка белки, а ягоды так и манили к себе сочными цветами, казалось, дотронься до картины и сможешь сорвать их с куста.
И все же куда ближе Арно были портреты, в них он вкладывал душу, чтобы глаза у людей сияли, а улыбки зачаровывали любого кто увидит его творение. Тренировался он сперва на Эмиле и Лионеле, заставлял их по несколько часов позировать, чтобы научиться писать с натуры, позже стал переносить на бумагу образы которые приходили в голову.
На пятнадцатилетие Виктории друг преподнёс ей небольшой портрет, на котором сама девушка в белом платье сидела среди гранатовых рощ. Он занял почётное место в спальне маркизы
в Кэналлоа, радуя глаз и напоминая о лучшем друге.
Сейчас младший Савиньяк заканчивал портрет возлюбленного, работа была кропотливая из-за своего размера, и требовала особой аккуратности. Валентин на картине красовался в лёгкой сиреневой дымке и костюме в родовых цветах, он смотрел с хитрым, лисьим прищуром и казалось даже забавно морщил нос, как делал это сам граф. Рисунок, когда он доведёт его до идеала, будет помещён в аккуратную овальную рамку и отправится вместе с юношей в дорогу.
Арно собирался закончить портрет прежде, чем прийдётся собираться на день рождения Её Величества, потому как позже времени уже не будет. Завтра рано утром им предстоит отбыть со своими сеньорами на места службы и лишь Создателю известно, когда они сумеют встретиться вновь. Хотелось оставить что-то на память, помимо нежных слов и обнадёживающих обещаний. Когда Арно смотрел на Валентина, казалось, что ему море по колено и ради Спрута юный Савиньяк был готов абсолютно на всё. Если же Придд-старший и впрямь посмеет принудить возлюбленного к браку, так виконт был готов выкрасть его из-под венца, а Виктория с радостью бы помогла укрыть друга в Алвасете. Хотелось конечно верить, что до такого не дойдёт, но непредсказуемость герцога, как и его желание сохранить честь рода, всё же наводили на определённые мысли. Валентин не сомневался, что именно его отец причастен к смерти Джастина, но теперь он боялся вовсе не за себя, а за Арно, хотя понимал, что братья его в обиду не дадут, да и сам виконт более чем в силах постоять за себя.
Савиньяк совсем увлёкся портретом и не заметил как в его комнату просочился Эстебан. Юноша тактично не стал смотреть из-за спины, чем занят его друг, зато вольготно устроился в свободном кресле. Спальня, которая была отведена ему, только начинала приобретать черты своего владельца и терять прохладную отстранённость. Полки начали заполняться книгами, в ящиках стола разместились гранёные чернильницы, наполнение которых переливалось самыми разными цветами и дорогие перья. При всей своей бунтарской натуре и порой взбалмошности, своё рабочее место юноша поддерживал в абсолютном порядке. Маркиз полагал, что чистота рабочего места гарантирует ясность мысли и не даёт потерять концентрацию, когда надо закончить с делами. Да и всякие важные бумаги надо держать в порядке, чтобы потом не носиться хватаясь за голову и не искать их.
Сейчас, Эстебан не успевший отправиться спать после ночной игры в доме баронессы, отчаянно зевая явился к другу, так как нуждался в совете. Он мог быть хоть тысячу раз умным и первым среди фабианцев, но дела сердечные требовали жизненного опыта, которого у него не было. Колиньяр уже не знал как подступиться к Первому Маршалу, кажется в Кэналлоа использовал все свои навыки флирта и всё безрезультатно.
— Так и будешь пыхтеть над душой? — Арно сонно зажмурился, он и сам ужасно хотел отдохнуть, но портрет сам себя бы не закончит, — Чего тебе надобно, старче?
Юноша помялся, хотя знал, что другу может доверить абсолютно всё и тот никогда и никому не выдаст содержания их беседы, но сомнения совсем замучили Эстебана, он жаждал найти ответ и избавиться от терзаний.
— Сам начинаю сомневаться в том, что влюблён в монсеньора, — тяжко вздохнув, выдал Колиньяр, поднимая печальный взор на Оленёнка, — Тянусь к нему, тянусь, а всё без толку, он как стена ледяная. Ещё и смотрит так надменно, будто до меня ему вовсе дела нет.
Арно мягко улыбнулся, сердечная боль друга трогала его до глубины души. Сложно жить, когда объект твоих воздыханий холоден и безразличен, но одну ледяную статую он уже успел отогреть, да и полагал, что Ворона он знает всё же чуть лучше чем Эстебан.
— Знаешь, Виктория уже не раз твердила тебе, что эр Рокэ человек сложный, и прежде чем он подпустит тебя ближе, ты ещё не раз успеешь его проклясть, — Савиньяк легко рассмеялся, вспоминая как впервые встретился с уже на тот момент обретающим свою славу соберано Кэналлоа, — Он кажется неприступным и при его статусе это нисколько не странно. Доверие надо заслужить, как и привязанность, а влюблённость прийдет сама собой. Покажи, что ты предан ему, что Ворон может не сомневаться в тебе, это будет хорошим первым шагом.
— А что если Вик тогда была права и я просто навязал сам себе эти чувства? — Эстебан зарылся пальцами в волосы, взлохмачивая их и потерянно глядя на Арно.
— Что ты чувствуешь когда ловишь его взгляд? — Оленёнок покинул своё место, оставляя краски и портрет, и взял ладони друга в свои.
— Это дурацкое ощущение «бабочек в животе», когда хочется улыбнуться и получить улыбку в ответ, и спрятаться в его объятиях, — покраснел маркиз отводя взор, он привык контролировать то, что чувствует, а это ощущение поднималось откуда-то из глубины тела и души и заполняло теплом разум юноши.
— Ты сам ответил на свой вопрос, — тон Савиньяка навивал умиротворение и спокойствие, помогая заглянуть в глубину самого себя и рассмотреть ситуацию в ином ключе, — Сомневаться это нормально, главное не отступать перед трудностями. Да и Вик бы не стала во всё это ввязываться, если бы не была уверена в том, что дело выгорит.
Эстебан задумчиво глядел в распахнутое окно, может и впрямь слишком рано отчаиваться, в конечном счёте всего две недели прошло, а с глазу на глаз со старшим Алва, он общался всего один раз. В крайнем случае, у него в запасе есть целых три года и неиссякаемый оптимизм Виктории.
Тут в дверь тихонько постучали и в комнату просочилась племянница Первого Маршала. Она явно уже попыталась заснуть, судя по встрёпанный волосами и небрежно накинутому на плечи халату.
— Я не помешала? — зевнув, маркиза прошла к друзьям и присела на край кровати.
— Какой я сегодня востребованный, — негромко рассмеялся Арно, стараясь не разрушать утреннюю тишину царившую в особняке.
— Нет, — покачал головой Эстебан, глядя на подругу, — Не меня одного мучают безрадостные мысли?
— Твоя правда, — Алва шикнула, и вытянув из кармана халата ленту, собрала всклокоченные волосы в хвост, — Хотя не сказала бы, что они тяготят меня, просто хочется поделиться.
— Заинтриговала, — встрепенулся Колиньяр, его тревоги насчёт холодности Первого Маршала уходили столь же быстро, как и появлялись. Достаточно было заглянуть чуть поглубже и покопаться в себе, как уверенность вновь возвращалась к нему.
— Меня поцеловала Марианна, — это был сухой факт, без каких-либо эмоций или смущения, Алва лишь сообщала новость, — Не то чтобы я ей не ответила, но она потянулась первая.
— Я знал, я чувствовал, — воскликнул Арно и на шик друзей, тут же приглушил голос, — Но тебе понравилось?
— Конечно понравилось! — кэналлийка расплылась в мечтательной улыбке, она пока ворочилась в постели, вспоминала лёгкие прикосновения к губам баронессы и признавала, что если бы ей довелось вновь пережить тот момент, она бы вновь ответила женщине, — Это было в порыве влечения, но пожалуй в следующий раз я бы и впрямь осталась у неё.
— У всех личная жизнь, один я неприкаянный хожу, — страдальчески закатил глаза маркиз Сабве, прижимая руку к сердцу.
— Ничего, и на твоей улице будет праздник, — девушка перебралась поближе к друзьям и опустила голову на колени сидящему в кресле юноше, — Хочешь верь, хочешь нет, но я чувствую, что скоро всё изменится.
Самым выспавшимся из всей компании по итогу оказался Валентин, которого с недавних пор не мучали душевные терзания, а Арно, Эстебан и Виктория собирались на праздник зевая и пытаясь продрать глаза. Алва крутилась перед зеркалом, платье из синего и чёрного бархата, расшитое по лифу брильянтовыми воронами, струилось и сияло, а вот корсет сдавливал всё, что только можно и нельзя, служанки в этот раз перестарались. Она медленно, но верно начинала ненавидеть придворную моду, в Кэналлоа не приходилось заковывать себя в наряд, как в броню. Тело привыкшее к свободным рубашкам и мужским костюмам, которые были присущи морисским корсарам, страдало, затянутое в плен корсета. Пробежавшись взглядом по украшениям, которые были разложены перед ней на столе, маркиза надела помимо родового перстня бриллиант ур-Ломбахов, а когда потянулась к колье с чёрными ройями, на пороге возник также одетый в синее с чёрным Первый Маршал.
— Что бы женщина не пыталась на себя надеть, мужчины всё равно захотят это снять, — голос Ворона источал удивительное спокойствие.
— Это отвратительно, ты же знаешь, дядя? — раздражённо скривила губы Виктория, позволяя кэналлийцу застегнуть колье на своей шее, — Или ты на что-то намекаешь?
— Всего лишь хотел отметить, что ты прекрасна, — Рокэ поцеловал руку племянницы и усмехнулся, заметив бриллиант Килеанов, — Не думаешь, что воспримут двусмысленно?
— Если ещё не вся столица болтает о том, что племянница Первого Маршала втоптала в грязь честь и достоинство коменданта Олларии, то я не знаю чем занимались весь день благородные кумушки, — весело фыркнула Аврелия и кокетливо улыбнулась сама себе в зеркало.
— Вся в меня, — Алва-старший приобнял девушку, порой его пугало то, как быстро Тори выросла, казалось будто во всех походах и битвах он упускал что-то важное. Время её детства утекло, как песок сквозь пальцы и его было уже не вернуть.
— Ты гордишься мной? — задала давно тревожащий её вопрос маркиза, поднимая на дядю синий, проницательный взгляд.
— Конечно, Воронёнок, никогда в этом не сомневайся, — Росио выпустил племянницу из своих объятий и поцеловал напоследок в лоб, — Достойней тебя, наследницы я представить не могу.
— Мне важно иногда это слышать, — Алва обратила свой взор на зеркало и улыбнулась, похожи как две капли воды, разве что у неё черты лица чуть тоньше и горбинка на носу несколько меньше, что впрочем не играло большой роли. Но опасная, южная красота, гордый размах плеч, точёные скулы, чёрные густые кудри, пронзительные синие глаза и родовая стать, всё одно на двоих.
— Порой ты смотришь так, что до костей пробирает, холодно и разочарованно, это ранит, хотя не должно, — призналась кэналлийка, обращая свой взгляд на темнеющее небо за окном.
— Я никогда не злился на тебя по-настоящему и ни разу ты не давала повода для того, чтобы я в тебе разочаровался, — соберано положил ладонь на плечо девушки, чуть сжимая его, — Все мы совершаем порой безрассудные поступки, а потому и последствия от них лишь в наших руках и ты прекрасно справляешься с их устранением.
— Спасибо, дядя, — Аврелия искренне улыбнулась, знай она, что после разговора камень с души свалится, давно бы уже обсудила с Вороном всё что её тревожит.
На первом этаже её уже дожидались друзья, и да, Эстебану чертовски шли цвета Алва, парадный наряд сидел идеально, что вновь доказывало талант кэналлийских портных, им даже не понадобилось снимать с юноши мерки, чтобы пошить для оруженосца их сеньора костюмы. Валентин придирчиво поправлял алый камзол, а Арно пусть и был рад выйти в свет в цветах Давенпортов, но всё же казался чересчур задумчивым для того, кто предвкушает весёлое празднество. В этот раз четвёрка оруженосцев так же отправилась во дворец на карете, а вот Первый Маршал взлетел в седло уже подготовленного Моро и направил коня в сторону замка.
Снова море гостей, дамы в роскошных нарядах, это лишь второй бал в жизни Виктории, а ей уже было скучно. У главных ворот их поймал Эмиль, и проследовал вместе с другом и юными дворянами во дворец. Несмотря на красоту и помпезность королевского замка, ни юноши, ни девушка не останавливались, чтобы осмотреть ту или иную картину или шпалеру. Ворон быстро лавировал меж гостей, односложно отвечая на многочисленные приветствия. Он будто бы не замечал ни окружавшей его красоты, ни заговаривавших с ним людей, большинство из которых были одеты столь ярко и роскошно, что оруженосцы не прошли и половины коридора, а у них уже рябило в глазах. Валентин, недовольно скривив губы, покинул их, завидев своего сеньора, позже и Арно вместе с братом отошли к Давенпорту, а Виктория и Эстебан преданно следовали за кэналлийцем. На лестнице путь им преградил грузный и пожилой мужчина,- Добрый день, Рокэ. Мы надеялись вы хотя бы сегодня измените чёрному.
- Приветствую вас, маркиз,- Алва едва заметно наклонил голову,- Уверяю, свою любовь к Её Величеству я могу выразить другим способом.
Виктория быстро закатила глаза, байки о том, что её дядя якобы имеет роман с королевой с каждым годом становились всё скучнее и скучнее, даже Эстебан который прежде ревниво кривил губы теперь лишь негромко хмыкнул.
- Побойтесь Создателя, сударь. Никто в этом и не сомневается,- в глазах собеседника мелькнуло что-то пакостное.
- Радует, что в этом государстве есть хоть что-то, в чём никто не сомневается,- задумчиво бросил Ворон и направился вверх по лестнице,- Моё почтение, маркиз. Виктория, Эстебан, идёмте.
- Ах, да,- не унимался старик,- Вы сегодня с племянницей, она так юна и прекрасна, хорошая партия для моего внука, не так ли?
- Хотите упасть с лестницы?- с холодной любезностью осведомился герцог .
- Создатель? Разумеется нет! Но, Рокэ, мне казалось, вы не считаете меня своим врагом.
- Не считаю,- согласился Ворон,- Потому и спросил. В противном случае, вы бы уже летели.
Резко развернувшись к собеседнику спиной Алва неторопливо проследовал на вершину лестницы, оставляя оруженосцам возможность догнать его.
- Дядя неподражаем,- ехидно отметила Виктория наклоняясь к другу.
- Я бы посмотрел на то, как он выполняет свою угрозу,- довольно усмехнулся маркиз Сабве, толстяк с его хитрыми сальными глазками показался ему омерзительным.
Когда тройка добралась до обширного зала, заполненного придворными, все почтительно расступились перед Первым Маршалом и его оруженосцами. Кто-то кивал, кто-то здоровался с соберано, но он лишь быстро и равнодушно шёл сквозь толпу. Когда же взгляды обратились с Ворона на его оруженосцев, по залу пронеслась новая волна шепотков, кажется только ленивый не заметил и не сказал про перстень Килеанов на пальце младшей Алва и не помянул ночную игру у Марианны. Мужчина подошёл к богато украшенным двустворчатым дверям и чёрно-белые гвардейцы щёлкнув каблуками, вытянулись, открывая для них проход. Только проследовав за герцогом внутрь, Эстебан понял, что они попали в приёмную Её Величества.
Маршал миновал стайку придворных дам в одинаковых платьях и, небрежно отодвинув белый, расшитый алым занавес, вошёл в небольшую комнату. Катарина Ариго сидела у зеркала, и две служанки колдовали над густыми пепельными волосами королевы.
Виктория вновь отметила красоту женщины, хотя так язык не поворачивался ее назвать, скорее юной девушки. Теперь, сравнивая Катарину с Марианной, кэналлийка вновь убедилась в том, что королеву верно называют дымчатым гиацинтом, потому как баронесса на её фоне была только распустившейся пышной алой розой. Аврелия и Эстебан почтительно склонили головы, приветствуя Её Величество.
- Судари, сударыня,- голосок Катарины был совсем тихим и мягким, она вообще казалась слишком хрупкой для тяжёлого чёрно-белого платья и сложной высокой причёски,- Мы всегда рады видеть Первого Маршала Талига и его оруженосцев.
- Ах да, полагаю им следовало остаться в приёмной,- Рокэ говорил спокойно, вкрадчиво, хотя со стороны могло показаться, что тон его прохладен.
- О,- спешно произнесла королева,- Я рада их присутствую, герцог, поверьте вам не стоит раскаиваться в своём решении.
- Её Величество может не опасаться. Я, как известно, не раскаиваюсь никогда и ни в чём,- на миг показалось, что глаза Ворона блеснули зелёным, будто Леворукий решил посетить Талиг.
- Это нам хорошо известно,- Катарина вздохнула и вновь обернулась к зеркалу,- Прошу меня извинить, я ещё не закончила свой туалет.
- Мы рассчитывали на то, что Ваше Величество ещё не выбрали драгоценности. Надеюсь этот камень послужил своей новой хозяйке прямо сейчас,- Рокэ принял из рук Виктории небольшую коробку в которой на бархате покоилась подвеска, в центре сложного орнамента сияла алая звезда.
- Мы благодарим вас за столь прекрасный дар,- королева позволила камеристке застегнуть украшение на своей шее,- Вы как всегда безмерно щедры.
- В этот раз следует благодарить мою племянницу,- герцог протянул руку девушке и та шагнула вперёд, опускаясь в реверансе перед Её Величеством,- Именно ей принадлежит идея подарка.
- Я помню вас, сударыня,- Катарина склонила голову на бок, окидывая младшую Алва серьёзным взглядом светлых глаз,- Вы стояли в первых рядах на дне Святого Фабиана, вместе со своим другом. Сложно поверить, что девушка смогла обойти всех юношей в науках, стратегии и мастерстве фехтования.
- Я надеюсь, Ваше Величество, вам никогда не прийдётся наблюдать за мной во время боя, но поверьте, если понадобится, моя шпага к вашим услугам,- звонко произнесла Виктория вскидывая голову и принимая пронизывающий взор королевы.
- Экий бравый воин,- девушка рассмеялась и позволила себе благосклонно улыбнуться маркизе,- Заметно ваше воспитание, Маршал. Кэналлоа богата драгоценными камнями, но один уже сияет ярче прочих.
- Вы как всегда правы, Ваше Величество,- голос, раздавшийся за спинами герцога Алва и его оруженосцев, заставил Викторию резко окаменеть,- А так же вином, лошадьми, оружием и конечно отважными сердцами. Воины, я вижу вновь опередили пастыря. Рокэ, я полагал, что алые ройи лишь морисская легенда.
- Как видите, Ваше Высокопреосвященство, чудеса порой случаются. Чёрные ройи тоже почитали сказкой, но они украшают шею моей племянницы,- Первый Маршал беспристрастно вскинул брови и отступил от королевы так, что Виктория и Эстебан оказались по правую и левую руку от него,- Добытчику весьма повезло, хотя полагаю достались они ему не легко.
- Алва носят лишь сапфиры и бриллианты…Алые ройи им не нужны,- Эстебан с восхищением наблюдавший за ледяным спокойствием Алва-старшего, упустил появление кансилльера.
- Не правда ли печально?- блеснул глазами Ворон,- Нам принадлежит то, что нам же не нужно, а другим нужно то, что им не принадлежит.
- Ещё печальнее,- холодно парировал Штанцлер, цепляясь взглядом за бриллиант на пальце Аврелии,- Когда кому-то не принадлежит то, что должно принадлежать именно ему.
- Это значит лишь то, что он слишком глуп, труслив или ленив, чтобы вернуть себе своё,- заметил Эстебан заимствуя интонации у своего сеньора.
- Или слишком беден,- предположила маркиза Алвасете, надменно поджимая губы.
Все в комнате знали, что у этого диалога даже не двойное, а тройное дно. Виктория, которая сумела завладеть кольцом ур-Ломбахов, как Оллары когда-то завладели Талигом, унизив и изгнав Раканов.
- Или же то, что его или же его предков ограбили,- процедил Штанцлер, старательно не обращая внимания на племянницу Первого Маршала.
- Одно другого не исключает. Предки могли быть глупы, а потомки- трусливы и ленивы,- взгляд Рокэ сейчас мог своим холодом и жестокостью поспорить с сапфирами на его же кинжале.
Юные дворяне почувствовали, как комнату буквально заметает ненавистью, словно снегом, но ситуацию сумел разбавить кансилльер, натянуто улыбнувшись и промолвив,- Талигу, несомненно, повезло, что у его Первого Маршала столь определённые взгляды.
- Талигу повезло,- тоже с улыбкой, правда куда более правдоподобной, добавил Дорак,- Что у кансилльера взгляды не менее тверды.
- Но больше всего,- вновь вклинилась в беседу мужчин Виктория,- Талигу повезло, что у него столь прекрасная и благородная королева.
Мужчины не могли не согласиться и кардинал кивнул слугам, те внесли в приёмную изящную шкатулку, пока он благословлял опустившуюся на колени женщину. Внутри, на таком же бархатном обрамлении возлежала икона.
- Святая Октавия…- прошептала Катарина,- Её икона была в моей комнате в Ариго.
Рассмотреть творение маркизе не удалось, но обрамление из золота и жемчуга говорило о многом.
- Ваше Высокопреосвященство,- Эстебану же посчастливилось увидеть подарок и он весьма неплохо разбираясь в искусстве заметил,- Примите мои поздравления, удивительно тонкая работа. Я не ошибусь, если предположу, что это творение выпускника Академии?
- Да, сын мой,- живо откликнулся Дорак,-Этот юноша уже сейчас- второй Альберт Рихтер. Я не исключаю, что со временем он приблизился к самому К
оро. А вы, юноша, интересуетесь искусством? Весьма похвально.
- Благодарю, Ваше Высокопреосвященство,- почтительно склонил голову Колиньяр.
Штанцлер, Дорак и Рокэ о чём-то говорили, не повышая голоса, любезно улыбались и рассматривали драгоценные вещицы, Катарина сидела за столиком, отпустив камеристок и опустив голову, разглядывала собственные руки. На тонких запястьях сияли массивные золотые браслеты, казалось, будто к ним присоединены невидимые оковы, которые удерживают женщину на месте.
Маркиз Сабве тщательно прислушивался к беседе мужчин, но они тихо ненавидя друг друга, придерживались нейтральных тем в разговоре и почти не выказывали неприязни. Аврелия задумчиво глядела на замершую на своём месте королеву, пока все отвлеклись, она получилась возможность поподробнее рассмотреть женщину. Печальный, глубокий взгляд и впрямь почти кукольных глаз, вся будто сотканная из предрассветной дымки, невозможно было отрицать её красоты, хотя на фоне той же Марианны она блекла и терялась. Быть может потому, что пока баронесса сияла весельем и постоянной лёгкой радостью, Катарина будто несла на своих хрупких плечах тяжесть страдания и боли всего мира. Алва поняла, что за сегодняшний вечер лишь раз увидела настоящую королеву, когда та рассмеялась в ответ на её обещание преданности.
Когда занавес вновь шевельнулся Катарина подскочила, чтобы почти сразу опуститься в глубоком реверансе, Рокэ, Эстебан и кансилльер преклоняли колено, Виктория последовала примеру дяди, а Сильвестр слегка поклонился, не теряя при этом собственного величия.
- Как непривычно видеть вас в сопровождении оруженосцев, Рокэ,- обратился Фердинанд Второй к Первому Маршалу, внимательно разглядывая Колиньяра и Алва-младшую.
- Тем не менее, Ваше Величество, ближайшие три года при мне будут находиться эти достойные во всех отношениях девушка и юноша,- даже разговаривая с королём кэналлиец сохранял свой привычный надменно-прохладный тон.
- Надеюсь они как и поклялись послужат на благо Талига,- промолвил Фердинанд и протянул руку супруге,- Прошу вас, сударыня. Нас ждут.
Королева чуть печально вздохнула и опираясь на руку мужа последовала за ним прочь из будуара. На фоне Его Величества, Катарина выглядела совсем юной девушкой, ровесницей Виктории, хотя ей исполнялось двадцать пять. Быть замужем за нелюбимыми человеком, это и впрямь похоже на пытку, особенно когда этот человек король. Алва испытала укол сочувствия к женщине, быть может будь королева одна, она была бы куда счастливее.
В этот раз надолго они не задержались, но когда маркиза вместе с друзьями покинула дворец, её остановил Рокэ.
- Юноши, вы можете идти, до особняка вас доставят,- Ворон подал племяннице руку, приглашая обратно в замок,- Тебя желает видеть Его Высокопреосвященство.
- Езжайте,- кивнула Эстебану, Валентину и Арно, девушка, сохраняя образ послушной девицы, вернулась под крыло дяди ,- Всё будет хорошо.
***
- Ваше Высокопреосвященство, прибыли Первый Маршал Талига со своей племянницей.
- Пусть войдут,- кардинал откинулся на спинку кресла.
Рокэ как всегда был верен себе, и племянницу вырастил такой же - чёрное и синее, серебро и сапфиры. Ни сын, ни внучка Алваро не терпели золота, у них никогда ничего не болит, да и заболит ещё не скоро, а младшая Алва и вовсе ещё не познала ни яда придворных интриг, ни жестокости войны.
Странно что их ночное рандеву в дом Марианны и карточная партия Виктории не закончились дуэлью. Хотя убийство Людей Чести нынче уже не в ходу.
- Садитесь,- указал на кресла Дорак и возвёл глаза к небу, когда девчонка замерла за спиной уже севшего дяди, с ней всегда нужно было иметь изрядный запас терпения,- Прошу, Аврелия, присядь.
Маркиза поглядела на него своими синими глазами-омутами и соблаговолила опуститься в кресло.
- Первое, что я услышал сегодня с утра- доклад о ваших подвигах.
- Я польщена, хотя стоит отметить пока меня не пытались усыпить и после того, как дядя этому помешал, действие сие было весьма забавным,- небрежно протянула Алва-младшая, без стыда глядя прямо в глаза кардиналу.
- Да, говорят, Людвиг вне себя,- скрипнул зубами Сильвестр, всё же пытаясь быть дипломатичным.
- Воистину,- согласился Рокэ,- Господин комендант так долго и отчаянно готовился завладеть Марианной, а его настигло разочарование в лице Виктории.
- Итак, у тебя кольцо Килеанов,- констатировал факт кардинал.
- Именно так, а Марианна выспалась в своей постели без всяких там комендантов, право это была чудесная ночь,- маркиза чуть ли не в точности копировала интонации Ворона, заставляя того усмехаться, сидит и будто в зеркало смотрит.
- Твоя победа, Аврелия, поразила всех присутствующих. Первая игра в светском обществе и сразу сорок пять. Редкая комбинация, даже в мои времена,- Дорак сумел сохранить спокойствие, в конечном счёте она Алва и подобное можно было предвидеть. Девушка сломала все его ожидания ещё в тот момент, когда ступила на порог Лаик. Вот тебе и шахматные партии в Алвасете.
- Придворная мода бывает порой весьма полезна, Ваше Высокопреосвященство,- хитро усмехнулась Виктория,- А за кружевами можно скрыть намного больше, чем кажется.
- Ты хочешь сказать, что сплутовала?- кардинал перевёл взгляд со спокойного лица старшего Алва, на младшую глаза которой озорно блестели.
- Я лишь парировала чужой удар,- возразила девушка,- А в этом насколько я знаю нет ничего предосудительного.
- Что вы сделали?- устало закрыл глаза Дорак.
- Тори подменила колоду и тем самым подтвердила мои опасения насчёт того, что комендант собирается сжульничать,- сверкнул белозубой улыбкой кэналлиец,- Он не глуп и понимал, что удача от него отвернулась, потому и перешёл на вьехаррон. Пока комендант собирал для моей дорогой племянницы проигрышную комбинацию, она следила за игрой в несколько раз внимательнее и в последнем туре сделала свой ход. Виктория сумела уболтать ур-Ломбаха и заменила колоду на ту, которую дал ей я.
- Да, армия Талига в надёжных руках сейчас и в будущем,- усмехнулся Дорак.
- Чего не скажешь о столице,- едко заметила Виктория,- То, что её комендант плутует не так страшно, а вот тот факт, что он проигрывает, заставляет насторожиться. Пока следовало к сердцу и королю покупать Чужого, Килеан сделал с точность до наоборот. Он никудышный игрок и такой же комендант.
- Интерсная мысль, надо над ней подумать,- кардинал улыбнулся уже куда мягче и кивнул на кольцо,- Не желаешь вернуть его владельцу?
- Удача не продаётся,- отрезала маркиза,- Да и нет у Килеана таких денег, чтобы выкупить его обратно.
- Заломишь цену? Рокэ, и впрямь твоя воспитанница,- Дорак откинулся на бархатную спинку собственного кресла.
- Он должен уяснить, что проигрыш порой может обходиться очень дорого,- Виктория сурово и жёстко взглянула на кардинала, впрочем быстро смягчаясь и добавляя,- Как появится повод для более свежей сплетни, верну.
- Иди, дитя,- Сильвестр устало кивнул девушке, ему нужно было ещё кое-что обсудить с Рокэ, но это не предназначалось для ушей Алва-младшей.
Маркиза улыбнулась ему и поцеловав дядю в щёку скрылась за дверью. В особняк Аврелия вернулась на карете, которую послали верные друзья, но в комнате её ждал лишь Эстебан.
Когда девушка при помощи служанок сменила бальное платье на лёгкое домашнее, накинула на плечи халат и отослала камеристок, она вернулась к юноше и упала рядом с ним на кровать.
Быстро пересказав разговор с Дораком, маркиза повернулась на спину, устраивая голову на плече друга.
- А где Арно и Валентин?- зевая, уточнила Вик.
- Поверь, их лучше не тревожить, они нашли свой способ провести последнюю совместную ночь,- хитро улыбнулся Колиньяр, выразительно поиграв бровями.
- Какой ужас,- Алва отчаянно покраснела и отвернулась,- Как хорошо, что в особняке толстые стены.
- Да, это явно не то, что я хотел бы слушать на ночь глядя,- захихикал маркиз, хотя сам чуть-чуть завидовал друзьям, мечтая оказаться вот так же в объятиях Рокэ.
- Я знаю о чём ты думаешь и мне не нравятся эти мысли,- всё ещё красная Вик, стукнула юношу подушкой по голове,- И это явно последнее, о чём я сама хотела думать.
Друзья посмотрели друг на друга и разразились хохотом.
***
Тем временем, в кабинете Дорака, кардинал серьёзно взглянул на Первого Маршала и спросил,- Твой отец помнится, собирал старинные вещи и книги, нет ли в его коллекции сочинений о Гальтаре?
