Sunspots

Новые горизонты. Гарри усмехнулся про себя, когда за завтраком вошел в Большой зал и увидел толпу студентов. Если достойным партнером называть того, кто мог бы помочь ему найти Волдеморта, то никто из них ему не подходил. Он перевел свое внимание на профессорский стол. Мало кто из профессоров имел привычку присутствовать на завтраке. Однако там оказался профессор Снейп. Он определенно был похож на того, кто знает, как найти исчезнувшего Темного Лорда. Гарри в основном избегал его, поскольку было совершенно очевидно, что профессор Снейп его совсем не любит. Но, Гарри видел, что он был настолько Темным, насколько это вообще возможно. Во всяком случае, если не считать Вальфар, а он еще не знал, что с ней делать. Или, может быть, Гарри мог бы обсудить этот вопрос с родителями своих одноклассников — известными Пожирателями Смерти. Рождество у Ноттов определенно не состоится, если они расстанутся, но, возможно, Кэрроу будут сговорчивы. И разве Драко не говорил что-то о гала-концерте в его поместье на днях? Гарри, вероятно, мог бы получить приглашение, если бы хорошенько попросил. Он разберется. Он наберется терпения и со временем найдет либо Волдеморта, либо Философский камень. Он сел рядом с Теодором и быстро улыбнулся ему, а затем приступил к завтраку. Потому что он был гребаным трусом, который никогда ни с кем раньше не расставался. Не переместится ли Теодор на какое-то другое место в негласной иерархии Слизерина, когда Гарри, наконец, возьмет себя в руки и сделает то, что должен сделать? Теодора очень любили, но казалось, что он не садился так близко к Габриэлю, Делле и Драко, пока не появился Гарри. Кстати говоря, эти трое сидели справа от Гарри, их коллективная магия согревала его, как солнечный луч. Он был достаточно близко, чтобы почувствовать запах шампуня Габриэля. Гребанный сандал. Быть таким привлекательным - это наглость. Габриэль, казалось, заметил внимание Гарри к себе, потому что краем глаза Гарри увидел, как радужное сияние, покрывающее тело Габриэля, стало настороженным и зазубренным. Оно стремилось к нему, тускнея, становясь черным как смоль. Гарри взял кофе и сделал большой глоток, сосредоточившись на магии Габриэля, притягивая её ближе. Каким-то образом Габриэль понял. Его магия устремилась вперед, пронзая тело Гарри, почти осязаемо, чтобы порезать, и Габриэль последовал за ней. Он пододвинулся на скамейке достаточно близко, чтобы их плечи соприкоснулись, и Гарри инстинктивно наклонился к нему. — Доброе утро, — пробормотал Габриэль, и его произношение было безупречным. — Тебе снились приятные сны? Соль снова обвилась вокруг его плеч, вытянув переднюю половину своего тела над столом, и схватила вареное яйцо, которое Габриэль отложил в сторону. — Соль, — сказал Гарри достаточно громко, чтобы привлечь ее внимание. — Что ты рассказала ему о моих снах? — Ничего такого. Он хотел выучить фразу, чтобы очаровать тебя. Я сказала, что ему уже это удалось, но не думаю, что он меня понял. — Она казалась совершенно незаинтересованной и снова сосредоточилась на тарелке Габриэля. — Мне снилось… — Он задумался, пытаясь придумать слово, которое мог бы понять Габриэль. Слово, которое выражало бы его разочарование по поводу того, насколько отстранённым был Том уже несколько недель. — Одиночество. — Одиночество, — повторил Габриэль, словно подтверждая, что понял. — Сегодня ты снова выглядишь одиноким. Было ясно, что ему трудно, поэтому Гарри переключился на английский. — Так и есть, но, похоже, ситуация улучшается. — Я рад это слышать. О, это кофе? Габриэль потянулся через руку Гарри, чтобы стащить его чашку, когда над головой пролетела сова. Она уронила конверт прямо на еду Гарри, и Габриэль рассмеялся, прежде чем сделать большой глоток. Гарри посмотрел на него с притворным возмущением и взял письмо, стряхнув с него кусочек яйца. — Знаешь, это действительно не самый эффективный способ доставки почты. Ты когда-нибудь находил совиный помет на булочках? — непринужденно спросил Гарри, изучая конверт. — Нет, но я находил на сосисках, — вмешался Теодор. Гарри посмотрел на него и усмехнулся, совсем забыв о его присутствии. Он рассмеялся, толкая Теодора локтем в бок. — Как вы думаете? Это похоже на мое первое письмо от фанатов? — Надеюсь, что нет. В Хогвартсе должна быть охрана от таких вещей, — ответил Теодор. — Так и есть. Я спрошу об этом Дамблдора, когда увижу его в следующий раз, — сказал Габриэль. — Думаю, он приготовил для тебя целую стопку, если хочешь — взгляни. — Нет, спасибо. — Гарри поморщился, вспомнив, как часто Габриэль встречался с директором. Ему было любопытно, но он выяснит это позже. Конверт в его руках был на редкость профессиональным. Определенно не работа какого-то тайного поклонника. Сзади была восковая печать, и когда он пригляделся, то увидел герб Министерства магии. Неужели он, наконец, получит ответы о том, что произошло в день его рождения? Было самое время. Он открыл конверт и вытащил письмо от Амелии Боунс. Быстро просмотрев, он раздраженно проскрежетал зубами и перечитал еще раз. По-видимому, больше не было никаких зацепок относительно того, что произошло в кофейне. Отдел магического правопорядка расследовал это дело, но на данный момент казалось маловероятным, что они скоро найдут какие-либо ответы. Гарри нахмурился и бросил письмо на стол. Оно приземлилось в небольшой лужице пролитого апельсинового сока, который растекся по бумаге, испачкав ее и сделал подпись размазанной. — Ты в порядке, Гарри? Надеюсь, не плохие новости, — сказала Делла. — Ага. Эм. Я ждал ответа о том взрыве, который произошел в мой день рождения. Тот, который отправил меня в больницу. — Событие, которое вернуло твою магию, — добавил Теодор. — Да, оно. — Он снова прислонился к Теодору и почувствовал себя немного виноватым. Но он был расстроен, а плечо Теодора такое привычное и удобное. — Но похоже, что министерство почти отказалось от этого дела. — Конечно, — сказала Делла, выглядя немного взволнованной по этому поводу. — Министерство бесполезно. Габриэль тоже казался расстроенным. — Как долго ты ждал этого письма? Гарри на мгновение задумался. До Хэллоуина осталось всего несколько дней, а он посетил то кафе с Финном в свой день рождения. Хотя ему потребовалось некоторое время, чтобы проснуться и услышать, что говорят врачи и чиновники министерства, все это произошло 31 июля. — Три месяца. Несколько человек ахнули, а Драко покачал головой. — Абсолютно неприемлемо. Ужасно. Ты Гарри Поттер, и они не воспринимают это расследование всерьез? Тебе следует связаться с «Ежедневным пророком». Они будут более чем счастливы в этом разобраться, если ты готов дать интервью. — Ты действительно так думаешь? — спросил Гарри, но знал, что Драко прав. Даже Дамблдор так говорил. — Как мне это сделать? — Я мог бы написать кому-то от твоего имени, — сказал Драко. — Я знаю, как с ними обращаться. — О да. Кто-то должен сообщить газете о предстоящих гала-концертах твоей матери, — со смехом сказала Делла. — Я уверен, ты справишься, Драко. Спасибо, — сказал Гарри, чувствуя искреннее облегчение. Это было важно для него, и он действительно не хотел проделывать этот процесс в одиночку. Чья-то нога на мгновение прижалась к его собственной, прежде чем соскользнуть, и он вздрогнул, поняв, что это был Габриэль. Он смотрел на Гарри с обеспокоенным выражением лица. — Как ты считаешь? Захочет ли «Ежедневный пророк» мне помочь? — Тебе? Уверен, они будут готовы сделать почти все, что угодно. *** Профессор Снейп не сводил с Гарри глаз. Он не делал это очевидно, но Гарри чувствовал, как эти черные глаза впиваются ему в затылок. Так происходило каждый раз, когда Гарри находился в его классе, и редко для этого была какая-то причина. Гарри прекрасно справлялся со своим зельем Легкости. Во всяком случае, Снейпу следовало присматривать за гриффиндорцами, которые, казалось, были полны решимости расплавить свои котлы. Но затем Гарри сделал ошибку, одну маленькую ошибку, выдавливая сок из ягод можжевельника, и Снейп навис над ним, как слишком большая и властная тень, его тяжелая аура заглушала мир вокруг. — И чего вы пытаетесь этим добиться, Поттер? Вы должны давить ягоды, а не мять их. — У меня соскользнула рука, профессор, — ответил Гарри, изо всех сил стараясь сохранять вежливый тон. Он взглянул на Ласло, который сидел напротив и занимался своим зельем. Ласло коротко пожал плечами, как будто тоже не имел понятия, чего добивается профессор Снейп, и снова сосредоточился на подсчете своих движений. — Может, вам стоит проверить Людвиг, кажется, ещё немного и она устроит пожар. — Я вижу, вы слишком хорошо разбираетесь в зельях, раз обращаете внимание на работу своих сокурсников, — протянул Снейп с презрением в голосе. — Очень надеюсь, что ваша самонадеянность оправдана, поскольку я попрошу вас выпить ваше зелье в конце урока, чтобы аудитория могла в полной мере засвидетельствовать ваше мастерство. — Но сэр… — Ласло лягнул его по ноге прежде, чем Гарри успел возразить, и он сдержался. Зелье предназначалось для того, чтобы временно сделать человека легче воздуха. Ему нужно будет за что-то цепляться, чтобы не врезаться в потолок, и это при условии, что оно сработает, а не просто отравит его. Гарри был хорош в зельеварении, но он не стал бы ставить свою жизнь на зелье, которое никогда раньше не готовил. Профессор Снейп смотрел на него с минуту, как будто ожидая, что Гарри продолжит протестовать. Затем развернулся, и немедленно вычел баллы из Людвиг, которая, и правда, прожгла маленькую дыру в столе. К счастью, к концу урока зелье Гарри выглядело так, как и должно. Оно имело правильный оттенок синего и было слегка газированным. Он перелил немного в пузырек и положил на стол профессора Снейпа вместе с остальным классом, а затем поспешил обратно к своему столу в надежде, что угроза заставить его выпить была забыта. Но ему не так повезло. — Мистер Поттер, встаньте перед классом. Гарри начал подозревать, что профессор Снейп пытается его убить. С непроверенным зельем могло случиться все, что угодно, но, похоже, не было никакой надежды на спасение. Сдерживая вздох, Гарри сделал, как ему было сказано. Он забрал свой флакон. Зелье шипело на его пальцах, когда он вынимал пробку, липкое и синее. Одним движением он опрокинул его в себя, и тут же взлетел к потолку, разбив себе локоть. Вскрикнув, он спрыгнул вниз, оттолкнулся от полки, битком набитой котлами, и полетел к первым партам. Его поймало заклинание. Он не слышал, какое именно и кто произнёс его, но оно сразу дало ему ощущение тяжести. Его ноги скользили по полу, и он не взлетел обратно. Схватившись за стол, чтобы попытаться восстановить равновесие, он посмотрел на профессора, и тот посмотрел в ответ. — Приемлемо, — сказал профессор Снейп после долгой паузы. Если бы Гарри не знал его лучше, то мог бы поклясться, что этот ублюдок сдерживал смех. — Все свободны. Хорус и Анакси позволили Гарри вцепиться в их руки, пока они поднимались наверх, хотя было очевидно, что Хорус борется с приступом истерического смеха. Он сдержался, так как Гарри был в ужасно дерьмовом настроении. Какое бы заклинание на него ни наложили, оно по-прежнему прекрасно удерживало его почти что на земле, но сохранять равновесие было почти невозможно. Завтра Хэллоуин — или Самайн, или середина четверти — как его называли разные люди из разных традиций, — и все хотели пойти в Большой зал на обед, прежде чем решить, чем бы заняться остаток дня. Гарри не хотел этого делать. Он хотел найти уединение, чтобы немного остыть, так как был более чем взбешен. Его локоть болел от удара о потолок, но он не упомянул об этом, не желая вызывать жалости. Это было бы унизительно. Теодора не было в Большом зале, как, впрочем, и Габриэля с Соль. Он позволил Хорусу отвести себя к слизеринскому столу и сунуть себе в рот намазанную маслом булочку, наложив заглушающее вокруг них, так как Гарри хотел тишины. Действие зелья, казалось, закончилось, и как только он почувствовал, что его вес полностью опустился на скамью, он вскочил на ноги. — О, это профессор Вальфар только что вышла? Мне нужно поговорить с ней, — объявил он, спеша к двери, ведущей в вестибюль, прежде чем кто-либо успел что-то сказать. Не то чтобы Гарри действительно нужно было поговорить с Вальфар. Она была одной из его любимых профессоров, но на самом деле это был просто предлог, чтобы сбежать от остальных. Однако казалось, что она направляется на улицу, и это показалось отличной идеей. Он проследовал за ней через редеющую толпу возле входной двери и выскользнул наружу, отстранившись достаточно, чтобы не привлекать ее внимания. Она все равно его заметила. Сделав несколько шагов по мощеной дорожке, ведущей к огромной школьной территории, она обернулась и, прищурившись, пригвоздила его взглядом. — Здравствуй, Гарри. Вышел подышать свежим воздухом? Гарри не мог сдержать ухмылку. Было в ней что-то такое, что его подбодрило. Вероятно, это было связано с ее плотной и невероятно энергичной магией. Там, где Габриэль, казалось, отрезал, а Снейп глушил все вокруг себя, ее магия выплескивалась в окружающий мир. — Это показалось мне хорошей идеей. Только что у меня был тяжелый урок по Зельям, и я захотел пройтись. — Совсем не удивительно. Северус может быть немного… трудным. Ой! — Она хлопнула себя по лбу. — Не говори ему, что это я сказала тебе его имя, он, наверное, меня убьет. Северус Снейп? Казалось бы, подходящее имя для такого сурового человека. Гарри рассмеялся. — Ваш секрет со мной в безопасности. — Я в этом не сомневаюсь. — Она подмигнула ему, затем повернулась и посмотрела на замок. — Прекрасный день для прогулки. Не хочешь пройтись со мной к озеру? — Конечно. Хотелось бы прогуляться в одиночестве, но он не возражал. Они шли вместе в уютной тишине, проделывая тропу в густой траве. Гарри видел вдалеке Запретный лес, раскрашенный в осенние цвета, и ясное голубое небо, растянувшееся над ними. — Что ж, Гарри, ты с нетерпением ждешь завтрашний день? Гарри пожал плечами. — На самом деле я немного нервничаю по этому поводу. У него были все основания нервничать. Это впервые когда на этот праздник он будет иметь доступ к своей магии. Видимо маги праздновали его иначе, чем магглы. Очевидно, когда мертвые приходили и обсуждали незавершенные дела в тот день, большинство людей предпочитали вернуться домой и провести время со своими семьями. У Гарри было сильное подозрение, что он тоже проведет праздник со своими родителями, и он боялся этого. Но профессор Вальфар думала о кое-ком другом. — Думаешь, появится дух Темного Лорда? — Эм. — Гарри сделал паузу. Только очень специфические люди называли Волдеморта Темным Лордом. Это было слишком... почтительно. Зачем ей это? И вау, так прямолинейно. Но профессор Вальфар была немного странной. — Не думаю. Или, во всяком случае, надеюсь, что нет. Вы думаете, это может произойти? Профессор Вальфар кивнула. — Любой бы запаниковал, не так ли? Но это лучше, чем настоящий Лорд. Если он не появится, это может означать, что он еще жив. О, может быть, поэтому она подняла эту тему. Вероятно, она нервничала из-за этого не меньше, чем все остальные. — Либо так, либо он слишком занят, терроризируя загробный мир. — Гарри совершенно не знал, что еще сказать. Он старался не ерзать, пока профессор Вальфар продолжала наблюдать за ним. — Ну, я думаю, спрячусь где-нибудь, чтобы никого не травмировать. Но, честно говоря, меня больше беспокоит возможность увидеть своих родителей. — А. Понимаю. — Теперь, казалось, что она не знает, что сказать. — Ты собираешься остаться здесь? Студенты могли свободно приезжать и уезжаешь, когда у них не было занятий, а поскольку у них были выходные, многие отправились домой к своим семьям. Гарри что-то слышал о вечеринке в поместье Малфоев, но Том убедил его остаться в школе именно по той причине, о которой только что упомянула профессор Вальфар. Все собирались наблюдать за ним, чтобы увидеть, появится ли дух Волдеморта. Хотя его отсутствие ничего не доказывает, Том предпочел, чтобы они держали в секрете его статус технически все еще живого, и Гарри согласился. — Да, я остаюсь здесь. Учитывая, что это может быть моя первая встреча с родителями, я думаю, что лучше бы у меня было немного времени для себя. — Вполне понятно. Я полагаю, что это может быть трудный день для тебя. Но если в какой-то момент решишь, что тебе нужна компания, в Хогвартсе тоже будет отличная вечеринка. На мой взгляд, это лучший праздник за весь год. — Она подмигнула ему и широко улыбнулась. — Увидеть Квиринуса после нескольких стаканов огневиски того стоит. Это имя было ему совершенно незнакомым, но Гарри не знал ни одного профессора по имени, кроме Северуса. — Кто это? Профессор Вальфар застонала. — Мерлин, я снова это сделала. Для вас это профессор Квиррелл, молодой человек. Гарри рассмеялся при мысли о том, на что будет похож такой странный человек, когда нажрется. — Вы видели его пьяным? Я думал, что он здесь первый год. Кто-то сказал, что он впервые преподает Защиту, и, вероятно, поэтому он такой… нервный. — О, он первый год преподает Защиту от темных искусств, но раньше он вел магловедение. Несколько лет путешествовал, а потом снова появился и занял место преподавателя по Защите. — Значит, он всегда был таким, эм… странным? — Было непривычно сплетничать об одном профессоре с другим, но он был слишком любопытен, чтобы упустить такой шанс. — В каком смысле? Гарри вспомнил последние несколько месяцев. Профессор Квиррелл, казалось, то боялся Гарри, то тянулся к нему. Тот момент, когда он подошел и тронул Гарри за плечо, до сих пор казался верхом неловкого веселья. Но большую часть времени он держался на расстоянии, а иногда даже откровенно игнорировал его в классе. Они подошли к берегу озера и остановились, глядя на стеклянную воду. Гарри пожал плечами и сунул руки в карманы. — Ну, на уроках он много заикается. Очень много. Кажется, он всего боится. Но когда мы разговариваем один на один, он… меняется. Вся его личность меняется. Стоп, что? Что он вообще сказал? Это же не так. Но так похоже на правду. — А какой он, когда меняется? — Профессор Вальфар уставилась на него с глубоким любопытством. Гарри не мог не заметить, что она слегка прищурилась, словно смотрела на солнце. Было легко забыть, что он производил на нее такое впечатление. — Сосредоточенный. Он превращается из трусливого гада в… Ну, как будто в другого человека. Немного пугающий и очень знающий. Уверенный. Как будто я вдруг понимаю, почему он вообще преподает Защиту. Что за хрень он сейчас несёт? Похоже, она тоже не понимала. Что-то мелькнуло на лице профессора Вальфар. Шок? Неверие? Трудно сказать, так как оно исчезло так же быстро, как и появилось. Она пожала плечами. — Это совсем не похоже на Квирина. Может быть, он видит в тебе реальный потенциал, поэтому старается лучше сосредоточиться. Как часто вы разговариваете один на один? — Это было всего два раза. — Не возражаешь, если я спрошу, о чем вы вообще говорили? Извини, мне просто интересно. Он всегда был загадочным человеком. — Ну… — Гарри задумался. О чем они говорили? Он… он провел много времени, болтая с этим человеком о вещах, которые никогда бы не стал обсуждать с другими профессорами. Но что это было? Он уставился на нее, словно вглядываясь в ее магию. Она была похожа на магию Квиррелла. Темная. Настолько темная, что это было вульгарно, это шокировало — что мог сделать человек, чтобы быть настолько погруженным в невероятную кромешную тьму? И у профессора Квиррелла, и у Вальфара было одно и то же опьяняющее ничто, поглощающее все, что проходит через пространство между их атомами. Но Квиррелл был еще сильнее. В сто раз сильнее. Как Гарри мог забыть обо всех тех разговорах? О чудовище, скрывающемся за глазами Квиррелла? У этого монстра тоже было имя, но он не мог… по какой-то причине. Он не мог… Черт. В любом случае, ему нужно было играть очень осторожно. — Должен признаться, профессор, мне неловко говорить. — Вы говорили о Темных искусствах, не так ли? Да ладно, Гарри, в этом ты можешь мне доверять. Я имею в виду, ты можешь это видеть, не так ли? Ты пытался быть вежливым и не упоминать об этом раньше, но я достаточно практиковала Темные Искусства так интенсивно, что это заметно изменило мою магию. — Она ухмыльнулась, пока Гарри продолжал смотреть на нее, совершенно не находя слов. — Это не секрет, на самом деле. Директор ценит, что рядом есть кто-то, кто знает об этом. Я как талисман, доказательство того, что даже худший из худших может измениться и стать лучше. — Вы были Пожирателем Смерти? — выпалил Гарри, а затем покраснел от собственной дерзости. Профессор Вальфар расхохотался. — Была ли я Пожирателем Смерти? Как ужасно грубо спрашивать. Да, Гарри, была. Но, пожалуйста, не рассказывай об этом людям. Мне потребовалось много усилий, чтобы оставить эту репутацию позади. — Но вы… сейчас уже нет? — Боже, но как было бы здорово, если бы она была таковой? На мгновение он почти забыл, что настоящий Пожиратель Смерти был последним человеком, с которым ему следовало бы оставаться наедине, учитывая его имя. Но он отдал бы все что угодно, лишь бы получить возможность узнать того, кто действительно знал Волдеморта без всякой предвзятости. Но если она отказалась от этого, то наверняка была такой же предвзятой, как и остальные, если не больше. Профессор Вальфар посмотрела на него с любопытством. — Конечно нет. Мне никогда не разрешили бы преподавать здесь, если бы я оставалась Пожирателем Смерти. Я уже давно загладила свою вину, как перед директором Дамблдором, так и перед обществом. — О… верно. — Какое-то время он не знал, что сказать. И разве секунду назад он не думал о чем-то важном? — Эм… Почему? Почему вы к нему присоединились? Извините, я просто… вы понимаете. Профессор Вальфар пожала плечами. — Я хотела узнать о магии все, что могла, и он предложил научить меня. Он обучал многих людей. Во всяком случае, давал обещания. — Несмотря на все, за что он выступал? Чистота крови и все такое? Ее лицо помрачнело. — Это едва ли имело какое-либо отношение к нему. Политический ход, необходимое зло, чтобы обеспечить финансовую поддержку. Да, это вышло из-под контроля, но чистота крови была далеко не главным его приоритетом. Гарри покачал головой. — Он все равно это поддерживал. И это взяло верх над его основным видением. — О? И что это за видение? — Профессор Вальфар наклонила голову, глядя на него как зачарованная. Жар ударил ему в лицо, и он понял, что она заметила его внезапную панику. Этот разговор выходил из-под контроля, и ему нужно было бежать, прежде чем он скажет что-то, что не сможет исправить. Она была бывшим Пожирателем Смерти. Это совсем не внушает доверия. Как он мог быть таким глупым, разговаривая с ней так свободно? Она, наверное, побежит прямо к Дамблдору и все ему расскажет. — Я никак не могу этого знать, не так ли? — успел он сказать. — В любом случае, мне пора возвращаться. — Эй, подожди секунду. — Она сделала шаг ближе к нему. — Мне жаль. Думаю, что Сам-Знаешь-Кто — очень больная для тебя тема, и меня, собственно, не касается, что ты знаешь или не знаешь о его целях. Так легко забыть, что ты все еще новичок в нашем мире, и все же, вероятно, знаешь больше информации, чем большинство, будучи тем, кто ты есть. Гарри вздохнул. — Не совсем. Мне вообще никто толком ничего не рассказывал. Как погибли мои родители, и как я убил Вол… Сами-Знаете-Кого, и что я замешан в каком-то пророчестве, но… — он замолчал, заметив заинтересованное выражение лица профессора Вальфар. — О. Дерьмо. Я не должен был упоминать об этом. — Наверное, нет, — весело ответила она. — Но не волнуйся, твой секрет в безопасности со мной. О чем оно вообще? — Мне правда не следует говорить, — сказал Гарри, немного раздраженный тем, что она вообще спросила. — Прости, прости. Мое любопытство однажды вылезет мне боком, — засмеялась она. — Кстати говоря, мне все еще любопытно, о чем вы говорили с Квирином. Я целую вечность пыталась заставить этого человека открыться и поговорить. — Да так. В начале года я использовал в его классе сверхсильный Нокс, и он хотел предупредить меня об этом. Это так, ерунда. Она протяжно свистнула. — Верно, все об этом слышали. Знаешь, у меня были опасения по поводу изучения этого заклинания так рано, на первом курсе. Он удобен и прост в освоении, поэтому я решила попробовать, но, да, в нем есть много нюансов. Гарри вспомнил вид этого черного, как смоль, шара, прилепившегося к центру комнаты, как он притянул к себе всю магию в комнате, и ему пришлось подавить улыбку. — Да. Он это объяснил. — Да? И ты понимаешь, что это нормально, получать удовольствие от такого колдовства? Вероятно, он не упомянул, но тебе важно это знать. Не стесняйся того, кто ты есть, Гарри. — Почему он не упомянул об этом? — Может, потому что его магия настолько скучна, насколько это вообще возможно? — Она рассмеялась, и Гарри… как бы отключился на секунду. На полсекунды. Достаточно быстро, потому что она все еще ухмылялась, когда он очнулся. — Без шуток, — сказал он. — Но я все еще не могу избавиться от чувства вины. Я имею в виду, согласно Ордену, я должен быть какой-то важной иконой Света. — Он не чувствовал абсолютно никакой вины за это, не был обязан на самом деле отрицать какую-то одну часть себя, но казалось мудрым продвигать этот образ. Выражение ее лица дернулось, как будто он снова удивил ее. — Орден? — Орден Феникса. Люди, которые сражались против Волдеморта во время войны. — Он не пропустил, как вспыхнули ее глаза, когда он небрежно употребил это имя. — Верно. А ты этого хочешь? Быть их иконой? — Нет. — Гарри посмотрел себе под ноги. — Не совсем. Я хочу… — Он, конечно, не мог сказать, чего на самом деле хочет. Его желание было неизбежно. Том вернется в этот мир и поднимится к власти, и Гарри присоединится к нему. Все просто. — Я просто хочу узнать о магии все, что только можно, без ограничений. Профессор Вальфар просияла. — Отличный ответ. Я хотела бы помочь, чем могу, и я очень рекомендую тебе продолжать записываться на мои занятия, когда учебная программа снова откроется. На самом деле, я хотела бы взять на себя роль наставника, если это то, что тебе интересно. — Правда? Что это значит? — Ну, это имеет смысл, учитывая нашу общую черту родословной. Я единственная, кто действительно может помочь тебе воспользоваться твоим магическим зрением. По сути, мы будем встречаться в мое рабочее время не реже одного раза в неделю, и я буду внимательно следить за твоими успехами в школе и давать советы, которые помогут тебе на твоём пути. Личная помощь от бывшего Пожирателя смерти? Конечно, она больше ею не была, и она напористая и немного странная, но это слишком хороший шанс, чтобы его упускать. — Было бы прекрасно, профессор. Спасибо! — Конечно. Должна признаться, с моей стороны это тоже немного эгоистично. Остальные задохнутся от зависти, когда узнают, что я тебя схватила. И не только потому, что ты Мальчик-Который-Выжил. Ты уже становишься очень талантливым учеником с настоящей страстью к учебе. Любой профессор, достойный твоей магии, будет рад помочь тебе стать лучше, чем ты можешь быть. — Она улыбнулась ему. — Итак, я пришла сюда на аудиенцию с гигантским кальмаром. Хочешь встретиться с ним? Да, он очень этого хотел. Он последовал за ней до самого края озера, его взгляд остановился на легкой ряби в неподвижной воде. Она вытащила палочку и связку парализованных рыб из сумки, висевшей у нее на плече, выбрала одну рыбу и увеличила ее до поистине выдающихся размеров. Удовлетворенно кивнув, она отправила рыбу к центру озера, где рябь медленно растекалась по прозрачному безмятежному стеклу. Через мгновение длинное щупальце вырвалось из воды и схватило рыбу. Оно погрузилось обратно под воду, и Вальфар обрадовалась, затем увеличила еще одну рыбу и отправила ее в то же место. Кальмар взял и ее, а затем еще несколько щупалец вырвались из воды, размахивая, словно в восторге. — Здравствуй, приятель! — крикнула Вальфар. — Будет добавка, если ты готов дать мне немного своих чернил! — Для чего вам нужны чернила кальмара? — спросил Гарри, но Вальфар только шикнула на него и жестом показала, чтобы он смотрел. Затем превратила ближайший камень в огромную банку. Она была настолько большой, что она изо всех сил пыталась ее удержать, обхватив руками, как медведь, затем подняла и наклонила к озеру. Мгновение спустя к ним устремилась густая струя черных чернил. В банку попала большая часть, но и на Гарри попало немало. Он ахнул и тут же пожалел об этом, когда вода попала ему в рот, капая на очки, а Вальфар рассмеялась. — Спасибо! — крикнула она в перерыве между смехом, ставя банку перед тем, как отправить в полет остальных рыб. Они с громким всплеском падали в воду, и кальмар быстро махал щупальцами, утаскивая их на глубину. Гарри оцепенел и почти что ослеп, но снял очки, чтобы хоть попытаться посмотреть на пиршество кальмара. Вальфар все еще смеялась, направила на него палочку, высосав все чернила и набрав их в банку. — Извини за это, — наконец смогла сказать она. — У меня сделка с алхимиком на Ибице. Он хорошо платит мне за эти вещи. — Правильно ли это? Директор знает? У нее вырвался смешок. — Директор не имеет права голоса в том, с кем может иметь дело гигантский кальмар, а с кем нет. Но, может, лучше все же держи это при себе, ладно? Они вместе пошли обратно в замок в относительной тишине, и Вальфар остановилась недалеко от входной двери, направляясь в сторону коридора, в котором Гарри никогда не бывал. — Спасибо, что составил мне компанию. Не стесняйся заходить в мое рабочее время. Я надеюсь, что тебе понравится твой Самайн, но не забывай, что ты можешь присоединиться к вечеринке в Большом зале, если тебе понадобится компания. — Спасибо. Я подумаю об этом, правда.