***
— Фёдор, а ты уже подготовил подарок, да? — спрашивает Осаму. Сейчас друзья сидят в одном из парков на скамейке. Достоевский чувствует себя немного уставшим, ибо они прошли слишком много за последние три часа. Ну, серьёзно, Дазай сегодня слишком активный. Какой ещё болван захочет несколько раз побывать в магазине (в одном и том же!), покататься на всех качелях, что только есть в округе и при этом болтать без умолку. — Ага, подготовил, — немногословно отвечает Фёдор. — Я тоже, наконец-то! Боже, это было так долго и сложно, что я думал уже наплевать на всё и купить что-то другое! — хнычет Дазай. — Но я, как лучший брат в этой вселенной, довёл дело до конца! Мной можно гордиться. — Ага, конечно. Кстати, Чуя сказал, куда мы идём или это будет сюрприз? — интересуется Достоевский, смотря на детей, что играют в догонялки и громко смеются. — Не-а, видимо, нас ожидает что-то очень интересное, раз он не говорит. Эх, а так хочется уже поскорее узнать! Ну, ничего, один день остался, — вздыхает Осаму, откидываясь на спинку скамейки. — А как там с Масами? — Ничего с ней. Написывает мне, а я не отвечаю, — за это время девушка успела найти социальные сети Дазая. — Пишет что-то по типу: «Ой, а Чуя не будет устраивать вечеринку?», «А можно он меня пригласит?» или «Что лучше всего подарить ему?». Бесит. Я уже несколько раз говорил, чтобы она мне больше не писала и вообще отстала. Но нет, это же Масами и она так легко не отступит, — фыркает Осаму. — Надеюсь, она не будет преследовать нас на дне рождении. — М-да уж, вот это у вас приключения с ней, — вздыхает Фёдор. — Вот только они мне совершенно не нравятся, — говорит Дазай, как вдруг слышит звон своего телефона. — Секундочку, я отвечу. Парень берёт телефон из сумки. На экране высвечивается контакт Чуи, что записан как «Мелкая, но старшая сопля». — Привет, Чуя, что случилось? — спрашивает Осаму, поднося телефон к уху. — Можешь прийти домой? Здесь просто одна очень интересная особа, — доносится голос Накахары из трубки. — Масами? — В точку. — Уже бегу, — Дазай бросает трубку. — Как говорится, вспомни говно, вот и оно. Фёдор, мне нужно домой, эта Масами пришла к нам. — Ладно, иди. Пока! — прощается с другом Достоевский, смотря, как тот отдаляется. Осаму клянётся, что так быстро он ещё ни разу не добегал до дома. Когда он зашёл в лифт, то было ощущение, что он только что преодолел огромную дистанцию. Осталось кубок вручить, ей-богу. Дазай громко стучит в дверь, а когда входит в квартиру, то даже виду не подаёт, что несколько секунд назад он пытался отдышаться. Парень снимает обувь и идёт в гостиную, где его ждёт уже знакомое личико. И как же Осаму был бы рад, если бы не знал его. Но, к сожалению, жизнь повернулась к нему другим путём, так что пора вести переговоры, зачем же Масами пришла. — Вот и все в сборе. Где же ты был, Осаму? — начинает диалог девушка, что сейчас сидит в кресле и с особым вниманием поглядывает на братьев. — Давай не будем мучить друг друга ненужными вопросами, а сразу перейдём к делу. Зачем ты сюда пришла? — надменно произнёс Дазай. — Чуя такой очаровашка, впустил меня к вам, сказав, что пора бы расставить все точки над i. Я польщена, — говорит девушка. — А вообще-то, я подарок хотела подарить, как-никак скоро у одного человека день рождения. Жалко, что я не приглашена. — Спасибо, но подарки и поздравления от тебя мне не нужны, можешь идти, — вмешивается в разговор Накахара. — А ещё не пиши мне и забудь дорогу сюда, — говорит Осаму, буквально пронзая её взглядом. — Какие вы все грубые. Я к вам со всей душой, а вы, — вздыхает, закатывая глаза, Масами. — Но подарок я всё же здесь оставлю. — Чего ты хочешь? — спрашивает Чуя. — Интересный вопрос. Миллион иен и огромный дом, — шутит девушка с серьёзным лицом. — На самом деле, ничего сверхъестественного — поцелуй от Чуи, и я отстану. — Что?! Нет, Масами, даже не мечтай. Ты уже достаточно за мной бегаешь, чтобы понять, что я не хочу иметь с тобой какие-либо отношения. Или ты настолько глупа? — Ох, значит в клубе было нормально, сам лез целоваться, а теперь «нет»? Я же могу приходить к вам домой хоть каждый день, вы же это понимаете, да? — А что ты хочешь вместо поцелуя? — интересуется Осаму. — Даже не знаю… Секс? Ладно, шучу, хотя я была бы не против, — усмехается Масами. Братья даже не удивлены, честно. Ибо что ещё можно ожидать от неё? Уж деньги она от Чуи явно просить не будет. Ей нужно что-то большее, конечно. Что такое, что можно было вписать в роман, но к счастью, девушке не суждено вступить хоть в какие-то положительные отношения с Накахарой. — Ладно, я согласен на поцелуй при условии, что ты больше никогда не появишься в моей и Осаму жизнях, а также в этой квартире, — вздыхает старший брат. — Чуя, ты сейчас серьёзно?! О боже! — удивляется Дазай. Он ожидал всё, что угодно, но в итоге слышит тот вариант, который так яростно отвергал. — У меня не остаётся выбора. — Я всегда знала, что ты прекрасный, Чуя, — улыбка Масами становится шире, она так долго этого ждала. Накахара встаёт с дивана и нехотя идёт к девушке. Медленно, осмысливая всю свою жизнь, тянет время. В его голове снова и снова всплывают вопросы: «Ты точно это хочешь сделать? Это точно единственный выбор? Может нужно было отказать?». Но расстояние между креслом и диваном, как жаль, не километровое, именно поэтому подходит парень к нему всё равно быстро. Масами встаёт и подходит ближе к Чуе. — Осаму, тебе лучше закрыть глаза, говорит она напоследок перед тем, как накрывает губы Накахары своими. Но Дазай не закрывает глаза и не отворачивается. Он испепеляет фигуру девушки, откинувшись на спинку дивана. В этот раз всё по-другому. Нет этой безумности, страсти и вкуса алкоголя. Теперь их руки не блуждают по телам друг друга. Этот поцелуй сухой, без эмоций. Чуя с особым отвращением вообще делает хоть какие-то движения губами и языком. А Масами, видимо, наоборот, приятно. Она единственная делает этот поцелуй поцелуем. Именно девушка старается получить из этого максимум удовольствия. Масами будто бы пытается запомнить каждое движение, каждую мелочь, чтобы вспоминать этот момент ещё не раз, пока Чуя хочет поскорее это всё забыть, как страшный сон. Но, к счастью Накахары и, видимо, Осаму, поцелуй не длится долго. Первым его разрывает, понятное дело, Чуя. Масами, конечно, ещё делает попытки притянутся к нему, но парень просто отворачивается от неё. — Если хочешь, подарок можешь оставить себе. Проваливай, ты получила то, что хотела, — без особых эмоций произносит Накахара. — Пожалуй, оставлю подарок здесь. Не зря же я его покупала. Прощай, Чуя, прощай, Осаму, — напоследок говорит Масами, ставя подарок на пол рядом с диваном. Девушка обувается и выходит из квартиры с громким хлопком. Наконец-то это всё закончилось. Братья с облегчением выдыхают, когда слышат, что она ушла. И они надеются, что та и вправду не будет появляться в их жизни. Ибо своим преследованием она точно ничего не добьётся. Чуя нехотя всё-таки берёт белую коробку, что оставила Масами. Как-никак, но ему всё-таки интересно, чтобы она могла подарить. Накахара развязывает аккуратный красный бантик и открывает крышку коробки. В глаза сразу же бросаются шоколадные конфеты, что были разбросаны вокруг главного подарка. В центре располагалась бордовая коробочка из-под парфюма. На ней позолоченными буквами выведено название. Чуя замечает, что также написан аромат духов — винный. А вот это уже интересно. Накахара берёт коробочку в руки и открывает. Он достаёт оттуда флакон с парфюмом. Парень брызгает немного на запястье и нюхает. Что же, как бы он не любил Масами, с подарком она не прогадала. Аромат прекрасно подходит Чуе. Осаму же с любопытством пододвигается ближе к брату и, взяв его запястье, тоже нюхает. Пахнет очень даже приятно. — С этим парфюмом ты будешь пахнуть как тридцатилетний состоявшийся бизнесмен, от которого все без ума. Ну, или бармен, тоже как вариант, — произносит Дазай, доставая из коробки конфету. — А разрешения спросить? Воруешь прямо на глазах, кошмар! — в шутку возмущается Чуя, сжав ладонь Осаму, пытаясь вытащить из неё сладость. — Ну, Чуя, пожалуйста! — умоляет его младший, не отдавая конфету. Они сейчас похожи на маленьких детей, которые не могут что-то поделить между собой. — Ладно, бери, наглый вор, — Накахара, наконец-то, отпускает его руку. Дазай с радостью распаковывает сладость и с наслаждением начинает уплетать её за обе щёки, смотря, как Чуя смотрит на него с насмешкой.***
Утро двадцать девятого апреля начинается… С громкого хлопка. Такого, будто над ухом что-то взорвалось. Прекрасное пробуждение, не правда ли? Зато, это заставляет Накахару быстро проснуться (правда с ощущением того, что его сейчас убьют). Он резко вздрагивает и в испуге вскакивает с постели. Но его ожидание насчёт того, что его сейчас взорвут не оправдываются, ведь перед собой он видит довольную рожу Осаму, который улыбается во все зубы. Вот же гад. Младший стоит с хлопушкой в руках, которая направлена прямо в лицо старшего. На голове Дазая надет колпак с надписью «с днём рождения». Как только парень видит, что Чуя проснулся, он начинает восклицать: — С днём рождения! Ты на год ближе к смерти, поздравляю! Тебе теперь двадцать два, дед! В один момент Осаму бросает на пол хлопушку и набрасывается на Накахару с объятиями. Он крепко сжимает тело брата и может показаться, что скоро сломает ему рёбра, настолько это сильно. — Агх! Осаму, слезь, ты, вообще-то, нелёгкий! — хмурится Чуя. Дазай лишь чуть-чуть ослабевает хватку. Накахара понимает, что просто так его не отпустят, именно поэтому ему приходится смириться и обнять в ответ. Всё же он не должен быть таким злым в свой день рождение, можно и понежиться. — Чуя, я тебе подарок приготовил, — говорит Осаму куда-то в шею старшего, ибо его лицо утыкается именно туда. — Я уже жду, когда ты мне это покажешь, — хмыкает Чуя, заинтересовано посмотрев на брата. Тот, в свою очередь, встаёт с него и поднимает довольно-таки большую коробку с пола, что была поставлена рядом с кроватью. Накахара берёт подарок в руки и читает надпись на упаковке: «Старому, но любимому деду! С любовью от Осаму». И какого чёрта Чуя - дед? Ему всего лишь двадцать два, не шестьдесят! Но вместо всех возмущений, старший всего-навсего улыбается. Дазай тем временем пристраивается по левое плечо от брата и с любопытством смотрит на то, как тот открывает, ждёт эмоций. Первое, что замечает Чуя — чёрную шляпу. Он аккуратно, будто бы боясь как-то испортить, берёт в руки вещь и надевает на себя. — Ну как я тебе? — Накахара приподнимает голову вверх, а левую руку ставит на бедро. — Чуя, я же говорил тебе, что ты чертовски красивый? — и это правда. Осаму только понимает, что подарить шляпу — лучшее решение. Ибо в ней он смотрится невероятно привлекательно. Ему кажется, что он впервые так долго рассматривает брата. — Тебе очень идёт. Накахара опускает взгляд с младшего снова в коробку. Теперь в центре, вместо шляпы, лежит чёрный кожаный чокер, который видимо скрывался за ней. Зрачки Чуи расширяются. Вот что-что, а этого он совсем не ожидал. Это — парень боится спросить — зачем и почему? Он недоумённо смотрит в сторону младшего. — Чуя, я сейчас всё объясню, ведь по твоему взгляду я вижу, что ты ничего не понимаешь! — уверяет его Осаму. — В общем… Мы как-то с Фёдором на литературе сидели и рисовали различные прикольные штуки. Ну, так получилось, что он начеркал собачку, а я подписал, что это ты и… Ай! — Накахара щипает его за колено, одаривая хмурым взглядом. — За что?! Ладно, с твоего позволения, я продолжу. А потом я к этой собаке пририсовал ошейник… И вот так у меня появилась идея, что же тебе подарить! Чокер почти то же самое, что и ошейник! Ай! — старший снова его щипает. — Будешь моим пёсиком. — Да-да, конечно. Одевай, — несмотря на всю эту «увлекательную историю» Чуя всё же соглашается, чтобы брат одел на него вещь. Дазай берёт чокер в руки и подносит к светлой и тонкой шее Накахары. Осаму аккуратно затягивает украшение. — Не задушил? — спрашивает он. — Не-а. Следующие два подарка лежали по углам коробки. В правом — подводка. — Осаму, ты что — Бог? Иначе я никак не могу охарактеризовать тебя. В левом — плюшевая собака. О боже, как только Чуя увидел это милейшее создание, он сразу же обнял его, прижимая к груди. — Теперь я хочу быть на месте собаки, — дуется Дазай. И только он успевает это сказать, как Накахара накидывается на него с крепкими объятиями, утыкаясь ему в плечо, садясь ему на колени. Ногами он обхватывает поясницу младшего. Ну что за прекрасная картина! Срочно дайте кому-нибудь фотоаппарат, это должно быть запечатлено! — Спасибо, — шёпотом благодарит Чуя Осаму. — Ты лучший. — Ты ещё лучше, пёсик, — усмехается Дазай.***
Близится час дня — время, когда собираются друзья. Место встречи —непосредственно «Yokohama Cosmo World». И за это время Чую поздравили все, а многие его друзья отправляли свои сообщения в двенадцать ночи, чтобы быть первыми. Накахара с нетерпением ждал встречи, ибо ему было очень интересно, что же подарят ему ребята. На празднование своего дня рождения Чуя надел чёрную клетчатую рубашку и такого же цвета брюки, заправленные ремнём. Он бы хотел добавить в этот образ шляпу, но… Они всё же идут в парк развлечений, а это значит, что они будут кататься на очень быстрых горках и его вещь, которой даже дня нет, улетит. Осаму же надел чёрную облегающую кофту, бежевые джоггеры, а также повесил на шею цепь. Замечательно. Оба брата выглядят неотразимо, а это значит, что им можно выходить. Перед выходом Накахара пару раз пшикает свой винный парфюм, подаренный Масами, а Дазай, в свою очередь — духами с запахом выпечки. Теперь им точно можно идти. Когда братья подходят к парку, то их уже ждут все ребята. Фёдор одет в чёрный свитшот, из которого выглядывает белая рубашка и такого же цвета, как и свитшот, штаны. Сигма — в белую рубашку с длинным рукавом, бежевые брюки и такого же цвета жилетку. Юан — в белое худи, которое ей немного большое, и розовые широкие джинсы. Элис — в белое, словно облако, платье. — С днём рождения, Чуя! — кричат они все вместе, поздравляя. — Мы вас заждались, — дуется Элис, вручая конверт имениннику. — Это и от меня, и от родителей, — Накахара благодарит сестру. — Это Чуя просто собирался лет сто, поэтому чутка задержались, но вам же не сложно, — ухмыляется и оправдывается Осаму. — Но зато мы за это время решили, в какой последовательности дарим подарки, — произносит Сигма. — Элис уже подарила, значит, что теперь я, — и он протягивает в руки Чуи белый пакет. — С праздником, дружище! — тот миловидно улыбается. Накахара берёт подарок и открывает. Сначала он достаёт чёрные солнцезащитные очки, после такого же цвета сумку. — Во-первых, ты всегда жалуешься на то, что ты ничего не видишь, когда светит солнце, во-вторых, у тебя же сумка порвалась, так? — Чуя одобрительно кивает. — Ну вот, теперь есть новая, — Сигма вовлекает его в секундные объятия, пока друг его благодарит. Следом идёт Юан. Она подарила ему красную футболку с надписью: «The edge of the Earth», различные сладости и подводку. Теперь их у него две, что может быть лучше? — Ох, Чуя, теперь ты будешь профессиональным визажистом! — восклицает Осаму, видя такой же подарок, как и у него. Последним был Фёдор. Он подарил ему книгу Эриха Марии Ремарка «Тени в раю», серьги в виде чёрных сердец, крестов и бабочек, а также несколько пар носков с различными фразами и рисунками. А, ну, ещё и открыточка из Москвы. — У тебя серёжек, наверное, больше, чем у меня! — удивляется Элис. Когда все подарки были вручены, они, наконец-то, пошли в парк развлечений. Не в ресторан, хочу подметить. Ибо друзья испугались, что если они сейчас поедят, то точно потом — после пары-тройки горок — еда окажется уже не в желудке, а в туалете. И первом делом они все отправились на американские горки. Конечно, ребята могли начать с чего-то более спокойного, но… Вы серьёзно думаете, что они для разогрева пойдут на какой-то «детский» аттракцион? Если да, то вы точно ошибаетесь. Хотя Осаму всё-таки хотел сначала отправиться покататься на карусели-лошадках, но его идею никто не поддержал. Именно поэтому он состроил грустное личико, показывая всем видом, как он обижен на мир. Но поверьте, это мало кого волнует, что там хочет Дазай, потому что все, кроме него, хотят на американские горки. Но пока что не на водные, а на обычные. Ибо друзьям не хочется так быстро промокнуть (дождевик, что дают, совсем не спасёт от воды). — Что-то издалека она казалась не такой огромной, — смотря наверх, говорит Юан, удивляясь масштабом горки. — Это точно, — соглашается с ней Фёдор, заворожённо наблюдая за тем, как едут люди и кричат от страха. Это не первый его поход в парк развлечений, правда в первый раз он был в «Tokyo Dome City Attractions». — Элис, только не кричи мне очень громко на ухо, а то я оглохну, — ухмыляясь, говорит Осаму. — Я вообще не с тобой сяду, а с Юан, — хмыкает сестра. Дазай лишь закатывает глаза, ибо понимает, что Элис будет кричать так, что даже если она не сидит рядом с тобой, то её будет слышно даже в другом городе. И вот, до них, наконец-то, доходит очередь. Каждый рассаживается по парам на свои места. Чуя с Сигмой, Осаму с Фёдором, Элис с Юан. Раз, два, три, погнали! Сначала всё идёт на удивление тихо, — Дазай думал, что все начнут сразу кричать — но как только они набирают высоту… Что же, крики девушек были слышны на другой планете. Парни же пока что только смеются. Но это лишь до первого резкого спуска вниз. Ведь именно тогда даже немой заговорил бы. Начинают визжать абсолютно все. И всё это вперемешку со смехом и нецензурной лексикой. При том, что даже Дазай, который японец, вспомнил слово Достоевского, которое он часто говорит, и начал кричать на всю Йокогаму русским отборным матом. Фёдор оценил, ибо у его друга хорошее произношение на нецензурные слова. Это было и страшно, и весело. Первая горка удалась на славу. А затем идёт вторая. Ну, это не горка, а та самая карусель, на которую хотел Осаму. И вы только представьте: взрослые дяди и тёти катаются на детском развлечении, веселясь по полной. Самый радостный из всех, конечно же, Дазай. Чуя же старается сделать фотографию на память, как они катаются на красивых лошадках. С горем пополам у него получается, а-то, то в камеру не так посмотрят, то вообще, отвернутся, то размыто всё. В общем, одни сложности, да и только. Следом идут ещё несколько горок, а когда друзья немного устали, они идут в ресторан, где они заказывает пиццу, суши, пирожные, напитки. — Минуточку внимания — тост! — восклицает Осаму. — Дорогой Чуя, ты стал на год старше и теперь тебе уже двадцать два. Последний год в университете, а дальше новая ступень. Взрослая жизнь, работы. Но что бы не случилось, я надеюсь, что ты всегда будешь рядом со мной, Элис, родителями, друзьями. Я очень рад, что именно ты мой брат. Ведь именно ты подарил мне то детство, которого мне порой так не хватало. Чуя, ты большой, слышишь, большой молодец. Нет, это не то слово, ведь ты намного лучше. Ты самый родной мне человек. Желаю тебе, чтобы ты с годами становился только лучше, красивее, умнее, выше. Мы все рады присутствовать здесь и сейчас с тобой, проживая этот сногсшибательный день, — Дазай говорит это уверенно, не зря он вчера учил речь. — Ты самый лучший. С днём рождения! И в этот миг поднимаются бокалы — у несовершеннолетних с газировкой, у старших — с вином. С звонким звуком стекло ударяется о стекло. Все ликуют и поздравляют Чую. Друзья улыбаются, а их глаза блестят от радости. Прекрасный момент. Юан успевает всё заснять на телефон, чтобы позже отправить имениннику. Это должно остаться в их памяти ещё на очень долгое время. Чуя смеётся сквозь слёзы. Они не холодные, не от грусти. Они тёплые, греют сердце. Он счастлив. Накахара часто задумывался — любит ли он эту жизнь? В моменты страха и грусти — он ненавидит её. В моменты радости и счастья — обожает. У него никогда не было однозначного ответа. Но ему кажется, что сегодня он нашёл его. Чуя понял, что он любит жизнь. Как бы она отвратительно к нему не относилась. Какие бы тяжелые моменты не выпадали на его судьбу. Он любит её. Ради таких моментов и вправду стоит жить. Когда вокруг тебя находятся близкие тебе люди, что поддерживают тебя, не предают и любят — это изумительно. Накахара понимает, что это именно та жизнь, о которой он мечтал в уже далёкие десять лет. Он и Осаму вместе, с ними ещё Элис и родители, прекрасные друзья, любимое хобби, университет. Это именно то, о чём он мечтал. После трапезы они идут на водную горку. Кричат, смеются, фотографируются. Выходят они полностью мокрые. Всё-таки эти дождевики и вправду не спасают. Но они не возмущаются, наоборот, веселятся ещё сильнее. Придумывают шутки, делают из мокрых волос причёски. Ну, насчёт последнего… Все эти «шедевры искусства» на голове они делают у Осаму и Фёдора, но преимущественно у первого, ибо у него короткие волосы. И вот такими мокрыми они идут на колесо обозрения, заканчивая празднование. На улице уже стемнело и ночная Йокогама особенно красива. Вывески от магазинов, рекламы, дома, фонари, горки светятся яркими цветами, переливаясь неоном. До безумства красиво. — Вау! Я никогда не думала, что город настолько красивый! — восклицает Юан, разглядывая каждый дом в округе через стекло. Фёдор всё фотографирует, чтобы позже отправить не только друзьям, но и родственникам в Россию. Осаму же положил голову на Чую. Дазай немного устал за этот день, поэтому сейчас использует брата в качестве подушки. — Осаму, только не спи, — взглянув на брата, говорит Накахара. — Хорошо, — тихо отвечает он. Сигма с интересом рассматривает город и параллельно общается с Элис, высказывая впечатления о дне. Вскоре они выйдут из кабинки колеса обозрения и каждый поедет в свой дом.***
— Чуя, — зовёт брата Осаму, а тот в ответ мычит, как бы говоря, что он его слушает. — Я тебя люблю. — Я тоже, Осаму, тоже, — отвечает Накахара, целуя его в макушку. — Нет, ты неправильно понял, я и вправду люблю тебя, не как брата, — он поднимает голову с его колен и устремляет свой взгляд в его глаза. Дазай садится на него, положив руки ему на плечи. Чуя недоумённо смотрит на младшего. Что, чёрт возьми, сейчас происходит? — Осаму, ты… Но старший не успевает договорить, ведь его губы накрывают чужие. Зрачки Накахары расширяются так сильно, как никогда. Он… Он что серьёзно целуется со своим братом?! Парень же должен оттолкнуть, да? Это ведь неправильно, все дела и… К чёрту правила. К чёрту всё. Чуя кладёт свои руки на плечи Осаму, смыкая их и, наконец-то, после нескольких секунд, пока он находился в ступоре, отвечает на поцелуй. Но прежде, чем парень входит во вкус, Накахара переворачивает Дазая, меняя их позу. Теперь старший сверху, а младший снизу. Осаму ухмыляется в поцелуй, притягивая ближе к себе своего брата. Их языки играются друг с другом, танцуя сначала быстро, а потом всё медленнее и плавнее. Губы с охотой переминают друг друга, ощущая чужие. У Дазая они были сухие ровно до того момента, пока братья не вовлеклись в поцелуй. Чуя мигом их облизывает обильной слюной. В отличии от младшего, у него губы мягкие. Накахара с трепетом сжимает тело брата под собой, буквально вдавливая его в кровать. Братья шумно дышат носом, выдыхая весь свой запас кислорода. И всё останавливается. Это спонтанно, непонятно, но так страстно и тягуче. Крышесносные ощущения. Их разумы затуманиваются, и никто не смеет отдалиться, но и забраться под одежду тоже. Они наслаждаются моментом, поцелуем, днём. — Я тоже люблю тебя, Осаму, чертовски сильно, — отвечает ему в поцелуй Чуя.